Текст книги "Капкан (СИ)"

Автор книги: Renee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Да, – отрывисто произнес Говард. – Номер участка, пожалуйста.

Еще раз продиктовав адрес и номер, Джаспер со спокойной душой повесил трубку и дал увести себя в изолятор. Следующий ход был за Крафтом.

Говард не заставил себя ждать. Уже другой полицейский привел Джаспера в комнату для переговоров, где его ждал Крафт, нервно расхаживающий вдоль стены. При виде Уолша он издевательски улыбнулся.

– От вас одни проблемы, мистер Уолш, – сказал он. – Может оставить вас тут? В назидание, так сказать.

– Вряд ли мистеру Ньюману понравится отсутствие меня на рабочем месте, – ответил Джаспер, присаживаясь на стул. – Кроме того, кто же будет варить вам кофе? Не Агнесс же.

– Уговорили, – согласно кивнул Говард. – Обвинение против вас надуманное, так что не выдерживает никакой критики. Но, вы же понимаете, что ничего не дается бесплатно.

Он выжидательно посмотрел на Джаспера, который медленно кивнул. В голове пронзительно заверещал тревожный сигнал, предупреждавший, что сейчас и будет сказано самое важное.

– Мне не очень нравится, – произнес Говард, пристально глядя на него, – что Норман посвятил вас... в детали. С другой стороны, такое доверие с его стороны нам на руку. Я тоже люблю быть в курсе. Вы уже отвергли одно мое предложение, не поступайте столь неосмотрительно второй раз. Мы можем сделать так, что Норман ничего не узнает о вашем маленьком приключении. Вообще ничего. Полицейские отчеты пропадут, Мэтьюс будет молчать. Но вы будете мне должны...

– Что именно? – облизав пересохшие губы, поинтересовался Джаспер, старавшийся выглядеть напуганным. Говард не спеша подошел вплотную и ухватил его двумя пальцами за подбородок.

– Информацию, разумеется, – слегка хрипловатым голосом сказал он, глядя на Джаспера сверху вниз. – Ну и еще кое-какие услуги, которые тебе оказывать не впервой.

– Не понимаю... – прошептал Уолш. Говард насмешливо поднял брови.

– Все ты понимаешь, мальчик за деньги, – произнес он. – Интересно, Норман знает, с какой шлюхой спит? И чем же ты его так привлек?

– Мистер Ньюман знает обо мне все, – резко отстранившись, будто придя в себя, ответил Джаспер. Его взгляд изменился, став отстраненным. – Вы ставите неприемлемые условия. Я... принадлежу мистеру Ньюману. Целиком и полностью.

– Интересно, – пробормотал Говард, – у кого из вас поехала крыша? Так ты предпочитаешь остаться здесь? – добавил он громче. – Норман не будет тебя спасать – он никогда так не делает. Хочешь вернуться в камеру, где будут знать кто ты такой? Или согласишься на мое предложение?

Джасперу стало не по себе. Вот же сволочь! Его ощутимо затрясло, но он твердо покачал головой. Отступать было нельзя – сожрут. Говард с деланным разочарованием развел руками, и похолодевший Джаспер от души пожелал, чтобы Марти не опоздал.

Ему повезло: Марти действительно успел все сделать в кратчайшие сроки.

– Их на тебя явно навели, – сказал он, выводя Джаспера из участка. – Кто – не колются, но глазки в сторону отводят, значит – на лапу получили. Я еще поспрашиваю... Хорошо, что мне додумался позвонить, я все улажу. А тебе должно было достаться по полной...

– Я догадался, – кивнул Джаспер, стараясь не представлять себе отвалившуюся перспективу. Его и так мутило при одной только мысли о том, что могло произойти. – Марти, если выяснишь, кто это был, дай мне знать.

– Ты совсем обнаглел, Джесс, – спокойно, без тени злости, произнес Марти, вытаскивая из кармана ключи от машины. – Мало того, что сдернул меня с места в такой час, так еще и пытаешься указывать, что делать?

– Я не... – запротестовал Джаспер, но Марти оборвал его взмахом руки.

– Садись. Доброшу до дома.

– Оу... а как? Дьявол!

Джаспер поднял на ворвавшегося в его кабинет Говарда невозмутимый взгляд и поинтересовался:

– У вас какое-то дело, мистер Крафт?

– Все-таки выкрутился, сучонок! – со злостью, приправленной восхищением, сказал тот. – Что же ты им наговорил? Тебя не должны были выпускать!

– Вот как раз об этом я хочу поговорить, Говард, – раздался холодный голос, в котором прозвучало нечто такое, что даже Крафт заметно сник. – Ты не имел права так поступать. Ты подставил под угрозу и контракт, и здоровье моего сотрудника. Я не собирался это афишировать, но ты меня просто вынуждаешь. Ты хотел знать, почему я полностью доверяю Джасперу? Ну так пойдем, посмотришь. Джаспер, иди за нами.

Уолш быстро поднялся и, игнорируя полный удивления взгляд Говарда, молча последовал за Норманом в его кабинет. Когда все трое оказались внутри, Ньюман запер дверь и повернулся к Джасперу, ожидавшему распоряжений.

– Ты хотел знать, Говард? – глядя на своего ассистента, сказал Норман. – Так смотри. И лучше сядь.

Крафт пробормотал нечленораздельное ругательство и послушно уселся в кресло, хотя было заметно, что все происходящее захватило и его.

– Поприветствуй меня, – тихо, но отчетливо, произнес Норман. Это была ключевая фраза, и Джаспер гибко, одним слитным красивым движением опустился на колени, а затем присел на пятки и пал ниц, вытянув руки перед собой. Поза покорности. Со стороны это могло показаться дешевым наигрышем, но у этого ритуала был еще и практический смысл. Он позволял сосредоточиться, отринуть привычные роли и полностью вжиться в новые. Пауза, так необходимая сейчас Джасперу. Он сам менялся, перетекая в нужный образ, сживаясь с ним, на время запирая собственное "я". Норман медленно обошел его со спины, давая еще немного времени, а затем приказал:

– Поднимись.

В его голосе прозвучали металлические нотки, которым невозможно было перечить. Он тоже изменился. Джаспер медленно выпрямил спину, не поднимаясь с пола – разрешения встать ему еще никто не давал.

– Расстегни рубашку.

Узел галстука поддался не сразу, и Джаспер испытал приступ паники: задержку могли расценить как неповиновение со всеми вытекающими, но проклятая удавка наконец ослабла, и он отбросил ее на пол, а потом быстро расстегнул пуговицы на рубашке. Ворот распахнулся, оголяя горло и выставляя напоказ узкую полоску черной кожи, охватывающую шею.

– Видишь это? – указывая на ошейник, поинтересовался Норман. Говард молча кивнул, завороженно оглядывая сидевшего на полу Джаспера. – Это означает, что он принадлежит мне со всеми потрохами. На ошейнике выбиты мои инициалы, сам Джаспер не может его снять. Он вообще не может сделать ничего без моего разрешения.

– Это такая игра? – обретя дар речи, поинтересовался Говард. Норман нехорошо усмехнулся.

– Это не игра, – сказал он. – Это жизнь. Просто другой способ. И нам обоим это нравится. Правда?

Он резко повернулся к Джасперу, и тот кивнул.

– Да, хозяин. Мне это нравится.

– Видишь? – Норман снова посмотрел на ошарашенного Говарда. – Он сделает все, что я скажу, и еще получит от этого удовольствие. Правда, малыш?

От бархатных глубоких интонаций его голоса Джаспера пробрало до самого нутра. Он выгнулся навстречу руке, ласково прошедшейся по его волосам, и едва не замурлыкал. Норман одобрительно хмыкнул и отошел к диванчику, стоявшему у стены, напротив кресла Говарда. Джаспер, которого оставили одного, даже не успел расстроиться, как его позвали:

– Подойди ко мне.

Джаспер поднялся и медленно, двигаясь плавно, без резких неуклюжих движений, приблизился к удобно развалившемуся на диване Норману, а потом замер, ожидая дальнейших указаний. Ньюман взглядом указал на пол у своих ног, и он снова встал на колени, оказавшись между расставленных бедер своего хозяина.

– Ты знаешь, что делать, – кивнул Норман, и Джаспер потянулся к замку на его брюках. За спиной послышался рваный выдох, но его это совершенно не интересовало. Мир сузился до жара чужой плоти в руках, терпкого, хорошо знакомого мужского запаха, бархатной гладкости кожи на языке. Его затягивало в эти ощущения. Даже сверлящий спину вожделеющий взгляд лишь добавлял в испытываемое удовольствие пряности, но нисколько не препятствовал. Норман откинулся на спинку дивана, и тихо, с шипением втягивал воздух сквозь стиснутые зубы, чтобы потом выпустить его с глухим стоном. Его рука запуталась в волосах Джаспера, перебирая их почти нежно, без малейшего намека на грубость, а того буквально разрывало на части от испытываемого возбуждения. Он инстинктивно поерзал, пытаясь хоть немного снять мучительное давление в паху, но его тут же остановил негромкий непререкаемый голос:

– Не сметь.

Хозяйские пальцы с силой стиснули волосы на затылке и слегка потянули наверх, отвлекая от собственной неудовлетворенности. Он заработал языком усерднее, и хватка ослабла, снова превратившись в ласковое поглаживание. Еще немного – и Норман хрипло простонал, подался бедрами вперед и кончил, обильно выплескиваясь в рот Джасперу. Тот не посмел отстраниться и послушно проглотил все, что смог, но часть спермы, смешанной с его собственной слюной, стекла из уголка рта, вычерчивая беловатую дорожку. Его опять ухватили за волосы и рывком запрокинули голову, демонстрируя перепачканное лицо.

– Ты все еще думаешь, что он может меня предать? – с издевкой произнес Норман, и Говард выругался в голос, не в силах выразить свое состояние цензурными словами. Джаспера трясло. Собственное возбуждение выкручивало пах, а взгляд Крафта ощущался на коже как огонек лазерного прицела. Все это изрядно било по нервам, обостряя восприятие до предела. Сейчас он чувствовал и тяжелое дыхание Говарда, и мерное биение сердца Нормана, и инстинктивно льнул к хозяину, желая закрыться от постороннего желания. Ньюман, словно почувствовав это состояние, потянул его выше и впился в беззащитно приоткрытые губы жадным подчиняющим поцелуем. Сразу все исчезло. Джаспер перестал воспринимать и собственное тело, настойчиво требовавшее внимания, и пристальный взгляд Говарда, пробиравшийся под одежду, и даже течение времени. Для него существовали только губы Нормана, сминавшие его рот, и рука на затылке, удерживающая его на грани реальности. Когда его отпустили, он несколько секунд приходил в себя, и только потом осознал, что Говарда в комнате уже нет.

– Возвращайся, – тихо сказал Норман и осторожно погладил его по щеке. – Тебе помочь, – он выразительно посмотрел на пах Джаспера, – или справишься сам? Или... потерпишь до дома? Там у нас много не опробованных вещиц.

Часть 4

– Я хочу пить. Но лежать я хочу больше.

– Ну так и лежи. Сейчас принесу.

Норман потянулся и рывком поднялся с кровати, демонстрируя бодрость тела и духа. Джаспер от души ему позавидовал – он сам не был способен пошевелить ни одним мускулом.

– Вот, – вернувшийся с кухни Норман протянул ему стакан воды и снова залез под одеяло, наслаждаясь последними утекающими минутами вместе. Он никогда не оставался до утра, каждый раз уходя к себе домой. Джаспер не возражал, ему самому требовалось время, чтобы восстановиться и спокойно выспаться, хотя порой он ловил себя на мысли, что неплохо бы было узнать, как это – просыпаться вместе.

– Странно получается: почему это я ношу тебе воду? – вывел его из задумчивости ироничный голос. Джаспер усмехнулся.

– Это только в порнофильмах саб вечно ползает на коленях, нося за своим господином тапочки в зубах. В жизни все обычно. У большинства пар, по крайней мере. Некоторые, по сути, даже не являются парами, встречаясь лишь на время сессий. А у кого-то действительно складываются семьи, но и там все не так запущено. Ведь все это, – он махнул рукой в сторону шкафа, куда были убраны игрушки, – все это лишь вспомогательные вещи, помогающие настроиться или будоражащие воображение, придающие пикантности. Самое главное происходит в голове. Есть желание одного перестать контролировать происходящее, отдаться во власть того, кому доверяешь безоговорочно. Есть возможность и желание второго этот контроль принять, вместе с ответственностью, разумеется. Это, между прочим, очень сложно. Нужно тонко чувствовать грань между тем, что можно и что нельзя, и ни за что не переступать ее, иначе нарушится самое важное – доверие. Именно поэтому Говард никогда не сможет быть Верхним. Он не захочет остановиться.

– А я? – помолчав, поинтересовался Норман. На губах Джаспера заиграла улыбка.

– А ты и есть Верхний, это у тебя в крови. Ты перехватываешь контроль автоматически, даже не осознавая этого, но с тобой это воспринимается... естественно. Не пугает. Просто потому, что тебе это нужно не для самоутверждения, а для наивысшего удовольствия. Обоим. Ты сможешь остановиться, почувствовать границу допустимого. И не перейдешь ее.

– Ты странный, – словно смакуя на языке каждое слово, произнес Норман и внезапно перекатился, нависнув над Джаспером. Тот от неожиданности вздрогнул, но тут же расслабился, окутанный привычным теплом.

– С тобой тепло. И хорошо, – будто отвечая на его мысли, неожиданно сказал Норман, и улыбка Джаспера померкла. – Что такое?

– Никогда не говори такого шлюхам, – спокойно глядя ему в глаза, сказал Уолш. – Тебя могут неправильно понять.

– Что ты имеешь в виду? – Норман отстранился и сел, одарив его внимательным, испытующим взглядом. Джаспер закинул руки за голову и потянулся.

– Это могут расценить как... обещание, – сказал он. – И уцепятся за эту возможность. Знаешь, многие из нас как дети в приютах, верят, что рано или поздно придет добрая тетя или дядя и заберет нас из нашего унылого существования в светлый и чистый рай. И там начнется новая жизнь, и, прикоснувшись к этому свету, мы сами станем лучше. Только правда в том, что если нас пустить в рай, то мы его уничтожим.

– Почему?

– Потому что продажность гнездится в душе, – рассмеявшись пустым безжизненным смехом, пояснил Джаспер. – А душу не оставишь в прошлом, как рваное белье. Как бы этого ни хотелось.

Норман осторожно положил ладонь ему на живот и медленно провел вверх до самого горла, а потом опять вниз.

– Думаешь, никто не захочет измениться? – спросил он. – Мне так не кажется.

– Если бы хотели – уже бы изменились, – возразил Джаспер, сердце которого забилось сильнее, когда горячая рука заскользила по его коже. – Те, кто остается в бизнесе, уже не изменятся никогда.

– Может, у них до этого не было возможности, – пожал плечами Норман. Джаспер снова расхохотался.

– Возможность есть всегда, – отсмеявшись, сказал он. – Хоть и самая крайняя... Всегда можно просто уйти. Совсем. Но страшно. И думаешь: ну это же не выход. И привыкаешь продаваться, считая, что когда-нибудь это кончится. Воображаешь, что покупают не тебя – твое тело. Боже, какая пошлость.

– Поэтому – Уолтер? – подумав, спросил Норман. Джаспер кивнул.

– Я придумал его почти сразу... после Клифорда. Джаспером я был только для него, для всех последующих – Уолтером. И еще Джессом – для Марти. Не знаю, почему ему так нравится коверкать мое имя.

– Расскажи мне про Клифорда, – попросил Норман. Джаспер фыркнул, отчаянно маскируя подступающую истерику, напускным весельем.

– Что тут рассказывать? Ты наверняка все и так знаешь. Я спер деньги, а наказали его. У Марти забавная логика.

– А как было на самом деле? – спокойно, не обращая внимания на полный возмущения взгляд Уолша, переспросил Норман. Джаспер попытался подняться с кровати, но его ухватили за ногу и силой затащили обратно. – Рассказывай!

– Да пошел ты! – разозлился Джаспер и попытался лягнуть Ньюмана свободной ногой, но его быстро скрутили, словно беспомощного котенка, и замотали в одеяло так, что он мог только гневно сверкать глазами и изрыгать страшные угрозы в адрес творившего над ним произвол.

– Так кто украл деньги? – в третий раз спросил его Норман, для убедительности усевшись сверху на свернутое в рулон одеяло, в недрах которого задыхался Джаспер. Тот неубедительно послал его по всем известному маршруту, а потом тяжело вздохнул.

– Клифорд хотел получить быструю прибыль, – неохотно сказал Уолш, сдаваясь. – Он убедил меня, что все пройдет гладко, хотя я говорил, что биржа непредсказуема. А он ответил, что верит в мои способности. Мне и вправду до этого удалось заработать и даже неплохо, но с такими суммами я никогда не имел дело. Клиф предоставил мне доступ к активам Марти, и я... и я все проиграл. Потом пытался вернуть, еще раз позаимствовав у Марти – и потерял снова. Тут нас и взяли.

Он замолчал, не зная, как высказать все то, что мучило его эти годы. Чувство вины, смешанное с обидой и разочарованием. Предательство.

– И твой драгоценный Клифорд сказал, что это была полностью твоя идея? – догадался Норман. Джаспер заерзал, пытаясь выбраться наружу, и его великодушно выпустили из плена. – Почему ты не рассказал правду?

– А какой был в этом смысл? – равнодушно пожал плечами Уолш, усаживаясь рядом. – Да и я думал, что мне все равно крышка, так хоть Клиф... а вышло вот как. Его нет. А я...

– А ты зациклился на жалости к себе, – неожиданно резко произнес Норман. Джаспер поперхнулся и удивленно моргнул, не ожидав такого тона. – Не всегда нужно хвататься за первый попавшийся выход, особенно, если его последствия не обратить. Иногда важно просто выжить, и не имеет значения – как. Ты сохранил куда больше, чем мог бы, и это несомненный плюс. А вот то, что ты полностью перекрыл себе любые альтернативы – это жирный минус. Ты сейчас скажешь, что я тоже купил тебя. Это так – если ты ощущаешь, что продался. Но если расценивать нашу сделку как шаг к своей, а не моей цели, то все может начать смотреться по-другому. Может, пора уже выкинуть старое и рваное белье?

– Черт... – в полной прострации прошептал Джаспер, завороженный его словами. – Ты – дьявол, знаешь об этом? Все так перевернуть с ног на голову.

– Я – бизнесмен, – усмехнулся тот. – Издержки профессии. Знаешь что? – он взглянул на часы, потом на Джаспера и демонстративно потянулся. – Пожалуй, сегодня я останусь у тебя. Так лень куда-то ехать.

– Ну так и лежи, – хмыкнул Джаспер, испытывающий необычайную легкость. Плохое настроение развеялось без следа, он вытянулся рядом с Норманом и закрыл глаза, постепенно успокаиваясь. Засыпать, слушая сквозь дрему чужое размеренное дыхание, оказалось на редкость приятно.

– Почему столько проволочек? – раздраженно поинтересовался Говард, пролистывая переданные ему документы. – Что опять не так?

– Они страхуются, – ответил Джаспер. Ему уже изрядно надоело стоять навытяжку перед столом Говарда, поэтому он без тени колебаний пододвинул кресло и уселся в него. Крафт проследил за его манипуляциями задумчивым взглядом, размышляя явно не о документах, и покачал головой.

– Я никак не могу понять... Как в тебе уживается все это?

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – пожал плечами Джаспер. – У вас еще есть вопросы? Замечания? Или я могу приступать к работе?

– Что, хозяин заждался? – подколол его Говард, но ирония вышла довольно жалкой. Сквозь нее столь отчетливо проглядывала зависть, что Джаспер не сдержал улыбки.

– Я все еще не понимаю, о чем вы говорите, – сказал он и поднялся. – Когда закончите – передайте мне замечания с Агнесс. Ну, или сами занесите.

– Стой, щенок! – разозлился Говард. – Ну-ка, сядь на место, я с тобой еще не закончил!

– Знаете что, – Джаспер медленно наклонился и оперся ладонями о столешницу, нависая над замолчавшим от неожиданности Говардом, – вы видели мой ошейник, но инициалы на нем не ваши. Поэтому, до тех пор, пока ситуация не изменится, можете засунуть свои распоряжения, не касающиеся работы, сами знаете куда.

Он демонстративно облизал верхнюю губу и выпрямился, удовлетворенный полным холодного бешенства взглядом Говарда.

– Я жду ваших замечаний.

– Ты... дождешься, – с угрозой выдавил Говард, и Джаспер широко улыбнулся.

Исправления к документам ему на следующий день занесла Агнесс, и Уолш, в очередной раз выругавшись на витиеватый почерк Крафта, принялся разбирать пометки, которых оказалось довольно много. Джаспер сперва скрупулезно дочитал все до конца, вникая в каждый пункт с чрезвычайной дотошностью, а потом задумался. Некоторые поправки его насторожили. Говард явно что-то замышлял, и он решил посоветоваться с Норманом.

– Говард роет мне яму, – усмехнулся тот, внимательно ознакомившись с документами. – Если это всплывет на совете директоров, то могут возникнуть неприятные вопросы. Господи, как он предсказуем!

– Что будем делать? – поинтересовался Джаспер. Норман весело посмотрел на него.

– Как что? Вноси все как есть, я подпишу.

– Думаешь он… – Джаспер не закончил фразу, но Ньюман прекрасно его понял и кивнул.

– Да. Он придет ко мне. Я даже не сомневаюсь в этом. Кажется, мы его хорошо разогрели. Еще немного – и закипит, а нам останется только снять пенку.

– Какие у тебя интересные кулинарные аллегории, – поморщился Джаспер. Он полностью осознавал – сейчас они приближались к самому главному, и было крайне важно не дать Говарду соскочить с крючка. Только не сейчас. – Не боишься, что желание насолить тебе окажется сильнее?

– Нет, – улыбнулся Норман. – Он уже сделал мне предложение, от которого я отказался. Сейчас он пытается найти точку давления и довольно успешно. Держу пари, я бы сам мог и пропустить замеченные тобой нюансы. Так что он придет, готовься. Не передумал?

– А я могу? – с невеселой усмешкой отозвался Джаспер. Ответом ему послужило молчание.

– Мне нужно будет спать с ним? – Джаспер внимательно разглядывал фотографию Говарда, пытаясь по ней составить представление о будущем объекте. Ощущения ему не нравились – у Крафта был хищный, тяжелый взгляд человека, любящего чужую боль.

– Это проблема? – Джаспер поймал спокойный взгляд Нормана, сидевшего напротив, и покачал головой.

– Да нет, просто уточняю. Значит, цель – он? Интересный...

Сейчас, узнав Говарда лучше, Джаспер уже бы не назвал его интересным. Опасным – да, но ему не хватало стратегического мышления Нормана, всегда умевшего просчитать ситуацию на десять ходов вперед. Говард мыслил локально, зачастую упуская из виду глобальные цели в угоду сиюминутной выгоде. Это сгубило не одну карьеру.

– Я готов, – сказал Джаспер, и Норман одобрительно кивнул.

Ждать пришлось недолго. О чем они беседовали за плотно закрытыми дверями, Джаспер не знал, но Говард оттуда вышел с видом победителя. Он одарил Уолша веселым, довольным взглядом, подмигнул и, едва не пританцовывая, отправился к себе.

– Зайди, – раздался в коммуникаторе голос Нормана, и Джаспер поспешил на зов.

Норман тоже выглядел довольным.

– Переделай тот контракт, – сказал он. – Мистер Крафт милостиво согласился не доводить дело до совета директоров. Ну, а сегодня вечером нас ждет развлечение. Подготовься.

Джаспер закусил губу и кивнул. Чем дальше они заходили, тем сильнее его мучило тревожное чувство, никогда не подводившее раньше. Ощущение, будто он что-то упустил, не просчитал, было смутным, но вполне реальным. И это сильно мешало сосредоточиться. Норман, считывавший его настроение просто феноменально чутко, моментально оказался рядом и обхватил ладонями за щеки, заставляя посмотреть себе в глаза.

– Ничего не бойся, – твердо сказал он. – Все будет хорошо, осталось самое важное. Мы далеко зашли, не отступать же? Подумай о том, ради чего ты это делаешь. Что получишь взамен.

"Свободу?" – подумал Джаспер, но вслух ничего не сказал, только обреченно кивнул в знак согласия. На душе не стало легче, но тревога будто притупилась, осталась на границе восприятия, подобно ноющей, привычной боли. На губах Нормана появилась улыбка.

– Вот и молодец, – прошептал он и легко поцеловал Джаспера.

Звонок не застал его врасплох – Джаспер уже успел переодеться в черные, идеально облегавшие его джинсы, оставив торс обнаженным, и мысленно собраться, готовясь к отыгрышу. Сомнения, колебания и тревоги отступили прочь, оставляя вместо себя теплое ощущение уверенности и защищенности. Это же Норман, говорил он себе и жадно впитывал исходившую от этого имени ауру силы. Это же Норман.

Открыв дверь, он опустился на пол, приветствуя вошедшего хозяина.

– Можешь подняться, – разрешил Норман, и Джаспер присел на пятки. В руках у Ньюмана оказалась тонкая цепочка с карабином, который он быстро пристегнул к ошейнику. – Теперь вставай.

Джаспер послушно поднялся и, глядя в пол, последовал за Норманом, потянувшем его в гостиную. Говард молча поплелся за ними. В комнате Ньюман скинул пиджак, ослабил галстук и расстегнул несколько пуговиц, распахивая ворот.

– Ты все еще уверен, что хочешь этого? – отрывисто поинтересовался он у Говарда. Тот молча кивнул. Он выглядел непривычно сосредоточенным, даже несколько неуверенным, как человек, который толком не знает, во что ввязывается. По сути, так и было: если бы Говард хоть чуть – чуть имел представление о подоплеке подобных отношений, он бы сразу понял абсурдность ситуации. Но он слишком хотел получить желаемое, и это застилало ему глаза. Джаспер мельком покосился на него и остался доволен: рыбка крепко сидела на крючке.

– Смотри, не пожалей, – жестко произнес Норман, демонстрируя недовольство происходящим. – И не думай, что тебе сойдет это с рук.

– Остынь, Норм, – наконец подал голос Говард. Его взгляд скользил по обнаженным плечам Джаспера мучительно неприятной лаской, словно подпаливая кожу, и кроме этого зрелища его, казалось, не волновало больше ничего. – Подумаешь, каких-то две недели, и я верну тебе твою игрушку. Мы же договорились.

Джаспер вздрогнул всем телом и впился взглядом в посуровевшее лицо Нормана.

– Что?! – сорвалось с его губ, и Ньюман резко дернул цепочку вниз, заставив его упасть на колени.

– Я не давал разрешения говорить, – резко сказал он, и Джаспер виновато склонил голову. – Как ты смеешь прерывать нас?

– Простите, хозяин, – испуганно пробормотал Уолш, – но он сказал...

Сильный хлесткий удар сбил его с ног, прервав на полуслове. Он упал, ощутимо приложившись плечом, и остался лежать, показывая, что понял свою ошибку. Цепочку снова сильно натянули, так что ошейник больно впился в горло, лишая воздуха.

– Я сказал молчать! – прошипел Норман, и Джаспер, на миг поймав его взгляд, ужаснулся произошедшей в нем перемене. Реальность снова поплыла, ускользая из-под пальцев. Его резко вздернули вверх, ухватив за ошейник, и он с трудом подавил вскрик. – Придется преподать урок. Ну, Говард, что же ты застыл? Смотри!

В стену, к которой Норман потащил Джаспера, была вмонтирована железная перекладина, служившая турником. К ней Уолш заблаговременно привязал веревку с петлей, которая как раз оказалась на высоте его вытянутых рук. За нее-то Норман и велел ему уцепиться.

– Не смей отпускать, – велел он, и Джаспер покрепче ухватился за веревку. Норман отошел в сторону, доставая из шкафа тонкий гибкий хлыст-стек, перчатки и небольшую баночку с прозрачным гелем. Джаспер хорошо знал, что это такое: афродизиак, наносимый на кожу и увеличивавший ее чувствительность в разы. Любимая забава Томми, уже опробованная однажды на себе. Одежду Джаспер смог носить безболезненно лишь через день, до этого любое прикосновение к коже отдавалось одновременно болью и возбуждением – адская смесь ощущений. Сейчас же будет еще хуже.

Норман не спеша натягивал перчатки, давая Джасперу время потомиться ожиданием, а заодно и подогревая интерес Говарда. Тот жадно следил за происходящим, стараясь не упустить ни одной детали. Его зрачки расширились, как от наркотика, грудь вздымалась тяжело, ноздри раздувались от возбуждения, которое сложно было не почувствовать. Вид беспомощной жертвы заводил его до крайности, и Джаспер в который раз подивился чутью Нормана. Тот уже был готов приступить к главному.

Он взял в руки баночку и, подойдя к Джасперу, начал аккуратно наносить гель на его спину, плечи и грудь. Кожу слегка захолодило, как от ментола, а потом начало разогревать. Уолш инстинктивно заерзал, когда пальцы Нормана скользнули по животу, а потом выгнулся, но руки так и не разжал. Через несколько минут спине стало жарко. Одновременно с этим, внизу живота возникло тянущее ощущение, вызывавшее дополнительный дискомфорт, который вскоре грозил превратиться в настоящий кошмар. Норман внимательно оглядел дело своих рук и остался доволен результатом.

– Без дисциплины, – сказал он, беря в руки хлыст, – повиновения не добьешься. Непослушание нужно наказывать, это для твоего же блага, так ведь, Джаспер?

– Да, – хрипло выдохнул тот, не сводя взгляда с хлыста. – Это для моего же блага.

– У каждого есть свое место, – продолжал Норман, аккуратно погладив его по спине кончиком стека, от чего Джаспер непроизвольно выгнулся. – Счастлив только тот раб, который хорошо знает свое – это дает ему спокойствие и уверенность в завтрашнем дне. Так?

Хлыст с коротким свистом опустился поперек спины.

– Да! – выкрикнул Джаспер, которого буквально обжег этот удар. Норман довольно хмыкнул и начал медленно обходить его по кругу. Говард следил за ним, приоткрыв рот, и в его глазах плескался невыразимый восторг. Казалось, он уже представляет себя на месте Ньюмана, и это в его руках сосредоточена чужая боль и удовольствие. Власть над чужой жизнью. Джасперу стало жутко.

Кончик стека мягко прошелся по его груди, отвлекая от посторонних мыслей и снова сосредотачивая внимание на Нормане. Тот осуждающе покачал головой, и Джаспер понял, что его взгляд на Говарда не остался незамеченным.

– Кажется, я недостаточно тебя развлекаю? – ласково поинтересовался Ньюман, уперев хлыст ему в подбородок. – Кто-то заскучал?

– Я не... – попытался протестовать Джаспер, но новый удар заставил захлебнуться сдавленным стоном. Затем они посыпались градом.

Кожа горела, на ней одна за другой расцветали ярко-алые полосы. Джаспер не видел перед собой ничего, кроме холодных серых глаз Нормана, буквально затягивавших его сознание. (куда?) Каждый удар, ложась точно и выверенно, отдавался по всему телу, ставшему невероятно восприимчивым. Одновременно с этим разгоралось и возбуждение, многократно усиленное гелем. До кровавых искр перед глазами хотелось содрать с себя джинсы, причинявшие тупую, ноющую боль, но приказ, отданный Норманом, держал крепче наручников.

– Хороший мальчик, – тихо сказали ему на ухо. – Я помогу тебе.

Взвизгнула застежка молнии, и горячую, наполненную кровью плоть сжали прохладные пальцы, освобождая из тесного плена. Джаспер застонал, толкнулся вперед, ища облегчения, и над ним смилостивились.

– Давай, – шепнул Норман, и Джаспер, отпустив себя, тут же кончил ему в руку. – Можешь сесть на пол.

Разрешение прозвучало вовремя: еще секунда – и Джаспер сполз бы сам, не удержавшись на, ставших ватными, ногах. Норман вытер руку об его плечо, вызвав болезненный стон, и, потянув за цепочку, заставил посмотреть на себя.

– Ты останешься с мистером Крафтом на две недели, – холодно сказал он тоном, не терпящим возражений. – На работе у тебя будет отпуск, со мной не пытайся связаться. Он – твой хозяин на это время, ты должен слушаться его, как меня. Что бы он ни велел. Все понятно?