Текст книги "Скованные одной цепью, связанные одной целью (СИ)"

Автор книги: Rena Delior

Соавторы: Изабелла Тонкс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Часть 1 ==========

Кассандру раздражали люди, свято верящие, что все мечты сбываются по какому-то волшебному чуду и удачному стечению обстоятельств, а мир – это сахарная сказка, где все персонажи исключительно счастливы и довольны. Вот если бы хоть кто-нибудь спросил её мнения, то девушка остервенело сломала бы швабру, которой орудовала уже целое утро, о свое колено и, наставив обломок деревяшки на спрашивающего, с непоколебимой уверенностью сказала бы, что место её определенно не в позолоченных стенах и не в этих голубых платьях, а там, на свободе, в битве. Но никто и не думал интересоваться мнением простой придворной фрейлины, не мечтающей, а стремящейся к службе в гвардии, и потому наблюдать со стороны за королем, одним своим словом решающим судьбы крестьян, взволнованно выстроившихся в огромную очередь и ждущих его решения, и при этом продолжать натирать полы – было похоже на злую насмешку, брошенную ей прямо в лицо.

Именно сейчас девушке хотелось взять это самое орудие пыток, которое было у неё в руках и которым она уже битых три часа драила полы тронного зала, всучить его в руки первому попавшемуся деревенишке и, бросив напоследок несколько колких слов, удалиться восвояси, попутно сняв белый чепчик, что всегда своей чрезмерной тугостью заставлял её бедную голову молить о немедленном отпуске в конце каждого рабочего дня. Вовсе не об этом она мечтала всю жизнь. Вовсе не к этому она стремилась. Все свои двадцать три года, что Кэсс себя помнила, она грезила о том, чтобы служить в Королевской Гвардии, бороться за честь и справедливость в своем королевстве, приносить пользу. Но у её высоко уважаемого отца, который, между прочим, самолично тренировал свою приемную дочь все эти годы, были другие планы, а именно: отправить свою успешную ученицу в её совершеннолетие служить придворной дамой, несмотря на все яростные протесты самой новоиспеченной фрейлины. Стоит заметить, что и эта генеральная уборка, занявшая всё утро Кассандры, была его идеей. Чем-то вроде наказания в ответ на жалобу миссис Краули на то, что молодая леди пропустила часть своих вечерних обязанностей, «пропадая чёрт знает где и веселясь с той сумасшедшей принцессой». И сколько бы девушка не объясняла капитану, что была вовсе не виновата в том, что недавно найденной дочери короля именно в тот день пришло в голову сделать кукольный театр, а без присутствия лучшей подруги в зрительном зале брюнетка отказывалась начинать свой концерт, история про невероятно важное выступление не очень-то впечатлила начальника караула и тот сбросил на её голову недельный список дел, которые ей было необходимо закончить до вечера. Не забыв любезно напомнить дочери про ожидающий её монастырь в случае плохого исполнения своих обязанностей, конечно. И черноволосая уже в который раз проклинала себя за то, что вновь поставила в приоритет свою дружбу с Рапунцель, а не жизненно важную, пусть и ненавистную для неё работу.

Но всё же, несмотря на свои частые сожаления по поводу подобных проступков, она не могла отказаться от времяпрепровождения с принцессой, которые с не столь давнего начала их дружбы стали приносить ей настоящее удовольствие. Фрейлина всё ещё училась всем тонкостям дружеских отношений с позитивной брюнеткой, но от любого маленького приключения с Рапунцель она могла ощущать тот самый прилив авантюризма и энергии, которых ей так не хватало в её скучной повседневной жизни. Её новая подруга стала первым лучиком света в тёмном и мрачном мире Кассандры.

И вот, в тот момент, когда девушка, наконец выпрямившись и поставив швабру рядом с ведром, оглянулась по сторонам, чтобы хотя бы примерно прикинуть, сколько еще времени у неё уйдет на уборку этого, казалось, бесконечного пола, её внимание приковал к себе деревенский мужчина, что с явной спешкой пробирался сквозь толпу, чем вызывал недовольство стоящих в очереди людей. Пробравшись вперед и перебив говорящего с королём о своих явно мало интересующих монарха проблемах крестьянина, незнакомец своим чересчур резким поведением тут же заставил насторожиться двух гвардейцев и стоящего чуть в стороне отца фрейлины. И пусть действия мужчины казались агрессивными, его лицо не выражало ни толики злобы, лишь волнение и искренний страх, что сверкал в темных глазах, направленных на короля снизу вверх, словно в мольбе о спасении. Капитан Королевской Гвардии уже было приказал своим подчиненным увести мужчину из замка, как король спокойным движением руки остановил его.

– Не стоит. Квирин мой друг. – Фредерик перевел взгляд на стоящего внизу крестьянина и легко кивнул ему в знак как приветствия, так и извинения за это недоразумение. – Прошу, говори, – молвил он, и эти слова прозвучали не приказом, как это было в большинстве случаев, а просьбой.

– Ваше Величество, – в спешке поклонившись, сказал тот, – королевство в опасности. Грядет черная гибель.

По залу прошелся недоуменный шепот. «Королевство в опасности?», «Что еще за “черная гибель”?», – переговаривались между собой горожане в толпе. Даже мудрая королева Арианна смотрела на подопечного с яркими волнением и непониманием, выраженными на красивом лице. И лишь король, застывший на своем троне, понимал, что означают эти слова. Что они означают для него, для его семьи и для всей Короны. Очнувшись от минутного созерцания пустоты, словно в раздумьях, Фредерик приказал страже вывести из зала всех, кроме его старого друга, включая и его супругу, которая перед тем, как покинуть помещение, успела кинуть на мужа взволнованный взгляд. Но Кассандру, которая с неприкрытым интересом продолжала наблюдать за разворачивающейся ситуацией из своего темного угла, уже давно забыв про уборку, никто не заметил, и та, вопреки приказу короля, решила остаться, чтобы узнать, что же такого хочет скрыть король от своих людей и даже от своей жены. Она понимала, что это противоречит всем правилам не только этикета, но и Закона, но ничего не могла поделать со внезапно зародившимся любопытством, которое взяло над ней верх.

Когда ворота тронного зала с характерным им громким стуком захлопнулись, а Капитан Королевской Гвардии вернулся на своё место рядом с королем, монарх подозвал Квирина ближе к себе и оглянулся по сторонам, явно опасаясь, что кто-то может их подслушать, чего ему вовсе не хотелось. К счастью, фрейлина успела спрятаться за одной из стоящих в зале колонн. После Фредерик устало откинулся на мягкую спинку своего позолоченного трона и, глубоко вздохнув, поднял измученный взгляд на высокий потолок. Эти тяжелые движения давали возможность разглядеть в нем просто уставшего от проблем мужчину, которому часто хотелось хоть на день побыть самым обычным крестьянином, самая большая проблема которого – это недостаток площади земли для посевов. Но каждый день он был вынужден быть могучим властелином и мудрым монархом, способным решить любые конфликты и сложности в своей стране, выслушать тысячу людей с сотнями собственных мнений и просьб, не забывая и про семью с недавно найденной дочерью, которую давно уже забыл как содержать. И именно сегодня жизнь снова требовала от него быть не человеком, а королём.

– Квирин, – низким голосом выдохнул тот, слегка прикрыв глаза, – ты точно уверен, что это они?

Мужчина опустил голову, сделав небольшую паузу и лишь потом ответил:

– Я жил в их окружении десятки лет. Я помню их лучше, чем что-либо. Их нельзя перепутать.

– Где? – последовал еще один короткий, но весьма веский вопрос.

– Ровно на том месте, где рос Солнечный цветок, Ваше Величество, – не сбавляя привычного тона обращения к высшему чину, незамедлительно дал ответ крестьянин.

Услышав эти слова, король с еще одним протяжным вздохом сложил руки в замок, направив свой пустой, но сосредоточенный взгляд куда-то в пространство за своим другом, пытаясь думать. Пытаясь заставить себя думать. Кассандра вглядывалась в глубокие морщины, залегшие на лбу Его Величества, и думала над тем, что же могло заставить его так бояться.

А ведь он боялся. Боялся, что его единственная, но настолько весомая ошибка потянет за собой сотни жизней, отберет тысячи невинных душ у беззащитных людей. И это будет его виной.

– Нам известно, с чем мы имеем дело? – все так же тихо, стараясь не выдать в своем голосе ни толики того волнения, что растекалось по телу, словно кровь по венам, спросил он.

– К моему сожалению, нет, – ответил крестьянин, вглядываясь в потухшие серые глаза короля. – Мы почти ничего не знаем об их природе. Известно лишь то, что они несокрушимы, мощны и их нельзя остановить. Никоим образом. Все, кто пытались, погибали, не добившись ничего… – Квирин опустил полный скорби взгляд вниз, и лишь на секунду могло показаться, что его плечи уже не были такими широкими, какими казались на первый взгляд, что его могучая спина – лишь сухая ветка, которая вот-вот сломается от слишком большого груза, что лежал на его душе. Кассандра не знала этого мужчину, но лишь по одному его виду могла понять, что он знает, о чем говорит. – Нам необходимо принять меры сейчас, Фредерик. – Его голос звучал уже без тех металлических ноток рапорта воина, коими он был наполнен сперва. Теперь он звучал, как просьба о помощи близкого друга. – Возможно, у нас ещё есть шанс и время спасти Корону. После того, что случилось, я…

Король остановил его слегка резковатым движением поднятой вверх руки, призывая замолчать, что было мгновенно выполнено. Он тяжело вздохнул и протер, судя по всему, усталые глаза пальцами, задержав их на переносице. Но когда монарх, наконец, выпрямил могучую спину, как всегда слегка выпятив широкую грудь, призрак уставшего старика, что так ярко выразился сегодня в нем, словно испарился. Он вновь был королем. Был тем, кем он был обязан быть. И делал то, что считал правильным

– То, что случилось, уже произошло, и исправить мы это не в силах, – медленно проговорил он. – И даже, если бы были, я бы не стал ничего менять. Это было необходимо для того, чтобы Рапунцель была жива.

– Твоя дочь знает, с чем ты связал её ещё до рождения? – подавляя в себе внезапно появившуюся свирепость спросил близ стоящий мужчина, и что-то в его голосе заставило Кассандру перенять его волнение. Он определенно догадывался, к чему клонит его друг. – Она хоть осознает, с чем ей придется иметь дело?

Те же нотки в его голосе уловил и Фредерик. Он нахмурил густые брови, копируя то самое разозленное и даже слегка пугающее выражение лица, которое можно было заметить почти на всех его портретах. За исключением, однако, того самого, семейного, где он в первый и, похоже, в последний раз улыбался художнику, обнимая счастливую жену и маленький сверточек с недавно появившейся на свет златовласой дочерью. Дочерью, которая стала для него всем. За которую он был готов отдать тысячи жизней вместе с собственной.

– Рапунцель не придется иметь дело ни с чем подобным, пока она остается в стенах Короны! Именно так всегда и будет! – властно гаркнул он в ответ, на что Капитан Гвардии вопросительно, а после и решительно посмотрел на него, таким образом давая понять, что готов бросить этого человека в темницу в любой момент, стоит ему только приказать. Король лишь качнул головой, на миг взглянув на Кэпа, а после вновь перевел взгляд на старого друга, что также закипал на месте, продолжая с вызовом смотреть в его темные глаза. – На этом закончим, – четко и медленно проговорил властелин, после чего повернулся к крестьянину спиной, направляясь к своему трону с намерениями немного подумать. – Ты свободен, Квирин.

Тот был готов продолжить разговор, но понимал, что ничего, кроме того, что его выведут из замка силой несколько королевских стражей, не добьется. Если король сказал, что на этом все кончено, значит, так тому и быть. Но он не мог сдаться так легко и перед тем, как покинуть зал, решился спросить:

– Но что же мы будем делать с камнями?

К удивлению мужчины, монарх довольно быстро дал ответ. Вполне себе ожидаемый для него, но абсолютно не достойный короля.

– Ничего. В нашем случае лучшее решение – бездействие. Никто не пострадает, если мы сможем уклониться от этой угрозы, не посеяв при этом панику. В приоритете сейчас жизни людей, нам нельзя рисковать.

На этих словах в этом диалоге была негласно, но весьма четко обозначена точка, а потому крестьянин лишь безмолвно развернулся к, как он ранее считал, другу спиной и направился к воротам. И лишь перед тем, как уйти, он бросил на королевский трон последний взгляд, тихо промолвив то ли предупреждение, то ли просто свои мысли вслух:

– Они уничтожат все. Это лишь вопрос времени.

Громко захлопнулись огромные тяжелые двери и Квирин ушел, так и не заметив Кассандру, что стояла за ближайшей к дверям колонной, все еще не в силах поверить в то, свидетелем разговора какой важности ей посчастливилось стать. После всего услышанного у неё появилась идея. Возможно, слегка глупая, безрассудная и самонадеянная, но если все получится, этот день изменит её жизнь. Возможно, этот старый крестьянин преувеличил насчет опасности этих «камней».

Когда король после нескольких минут молчания все же велел капитану открыть ворота и впустить людей, девушка, забыв о том, что в её руках всё ещё находиться швабра, под шум и возгласы недоумевающих граждан тихо пробралась к двери для прислуги и уже в скором времени оказалась в своей комнате, роясь в собственном шкафу и ища всё подходящее для опасного приключения, в котором ей в кои-то веки предстоит побывать. Наконец, одевшись в более практичный, нежели белоснежное платье придворной дамы, наряд и прихватив с собой меч с парой острых ножей, между прочим, лучших из своей коллекции, брюнетка поспешила в конюшню, и уже спустя десять минут свободно скакала на своей верной Фиделле навстречу восходящему все выше и выше солнцу.

Прохладный ветер хлестал ей в лицо и приятно перебирал в своих воздушных пальцах её кудрявые локоны, пока девушка мчалась прямиком к лесу, через который лежал самый близкий путь к месту назначения. Сердце в груди отбивало невиданную чечетку, в венах пульсировал адреналин, а по всему телу теплыми струями разливалось счастье и ощущение свободы. Как давно Кассандра не чувствовала себя так хорошо. Это уж точно не сравнится с наблюдением за глупыми спектаклями кукольного театра Рапунцель и прочей неимоверно скучной ерундой, которой Кэсс пыталась развлечь себя все последнее время. Сегодня все изменится. Она избавит мир от так называемой «черной гибели» и заслужит уважение и почтение не только своего отца, но и всего королевства.

Погрузившись в эти весьма обнадеживающие мысли, фрейлина и не заметила, как подобралась к тому самому месту. Было вовсе не удивительно, что она так быстро нашла его. В конце концов, после случившегося чуда восемнадцать лет назад это место стало едва ли не священным, и о том, где когда-то рос легендарный Солнечный цветок и куда конкретно упала та самая Солнечная капля знал почти каждый житель Короны.

Чувствуя, как близко она находится к своей цели, девушка наполнялась решимостью. На её пути к месту рождения великого Золотого цветка не было ни одной преграды, ничего, что могло бы ей помешать. Исключая, конечно же, длинный подвесной деревянный мост, которому на вид было не меньше сотни лет. Даже находясь поодаль от него, Кассандра чувствовала, как скрипят его испещренные трещинами и дырами доски, как опасно дергаются старые рваные веревки, и как ненадежно шатается мост в такт даже самым легким дуновениям ветра. А под этой самой “ниточкой”, которая соединяла два края земли находилась глубокая пропасть, что всем своим видом внушала любому человеку мысль, что именно там ему ни за что не хотелось бы оказаться.

«Безумие», – пронеслось в голове у Кэсс, когда она заглянула в эту глубокую дыру, находящуюся в паре дюймов от того места, где стояли её ноги.

Конечно, она, как и все другие, знала про огромный каменный мост, находящийся неподалеку отсюда, но, насколько ей было известно, именно он прославился несколькими жертвами, что так и не добрались до другого края, так что фрейлина решила не рисковать и пойти по, как ей показалось, более безопасному пути. По крайней мере, он казался ей безопасным, ведь деревянный мост еще не успел заработать себе ярлык “опасного для жизни и не способного выполнять свои функции проклятого моста”.

Но Кассандра поспешила отогнать от себя мысли о невозможности попадания на ту сторону. Тот крестьянин каким-то образом добрался туда и сумел вернуться назад целым и невредимым, а значит, и ей это под силу. Она крепко привязала к ближайшему дереву Фиделлу и приказала ей ждать здесь. Лошадь на эти слова лишь недовольно фыркнула, обиженно посмотрев на хозяйку, словно коря её за то, что та не берет в приключение своего верного скакуна. Фрейлина предпочла проигнорировать эту пассивную агрессию в свой адрес со стороны собственного коня, и направилась к ущелью. Еще раз взглянув на мост и оценив взглядом те пятнадцать метров, которые ей предстояло преодолеть, глядя в глаза Смерти, Кассандра сделала нерешительный, но аккуратный первый шаг вперед. Дерево под её сапогами тут же издало отвратительный скрип, но не сломалось. После девушка поставила на перекладину и вторую ногу и та, к её удивлению и радости, выдержала. Брюнетка стала осторожно, но уже более уверенно продвигаться по мосту. Действовать приходилось медленно – любой неосторожный шаг мог запросто стать последним.

Спустя пять минут Кэсс наконец получила возможность почувствовать под своими ногами родную, твердую землю, которая, как она была уверена, уж точно не провалится прямо под ней в любую секунду, как вполне могла бы сделать одна из тех злосчастных досок. Подняв глаза выше, девушка заметила небольшую гору, по которой ей предстояло подняться, чтобы прийти прямо к тому священному месту. Не желая терять ни секунды времени, Кассандра отправилась по пути судьбы, готовясь преодолеть очередную преграду, которую она ей подкинет. Это испытание было не сложным, а потому Кэсс уже скоро стояла на широком выступе горы, лишь слегка запыхавшись. Прямо перед ней возвышался небольшой каменный постамент, который возвели восемнадцать лет назад на том месте, где был когда-то сорван волшебный цветок, оставив каменное изваяние в качестве памятника бесценному артефакту. И лишь один нюанс нарушал спокойствие и умиротворение данной картины – абсолютно чужеродные на вид черные скалы, что всем своим видом так и кричали о том, что их тут определенно быть не должно, но при этом тихо шепча, что они нужны, что им необходимо быть здесь. Камни вызывающе играли синими бликами на свету яркого солнца, словно питаясь его лучами и воспроизводя собственный темный свет. Возможно, Кассандре лишь показалось или они правда слегка мерцали голубоватым свечением?

Девушка лишь спустя какое-то время осознала, что все это время просто завороженно наблюдала за призрачным светом скал, словно загипнотизированная змея. Они правда внушали страх, заставляли поверить, что их лучше опасаться. Но также манили к себе, словно заставляя жертву, не осознавая своих действий, идти прямо навстречу своей ужасной участи. Кэсс, борясь с внезапно противоречивыми чувствами, наконец решилась ступить на, как ей почему-то казалось, священную и даже запрещенную землю, а после подойти к месту рождения Цветка Солнца. Окинув не самым заинтересованным взглядом постамент, Кассандра перевела глаза на камни.

«Так вот, чего так боялся старик», – подумала она, разглядывая пару невысоких камней с разных ракурсов.

И правда, если бы фрейлина была летописцем, которому необходимо описать подобное явление, она бы выбрала именно «черная гибель», как описание этих темных пятен на ярком фоне природы Короны. Они лишь своим видом словно бы убивали все живое вокруг. Но чего конкретно так страшился тот крестьянин? Неужели эти острые недоразумения являются настоящей угрозой для королевства? Что в них такого особенного, кроме их престранного цвета и формы? Эти вопросы заставили девушку задумчиво провести ладонью по темной гладкой поверхности.

И вдруг случилось нечто настолько неожиданное и необъяснимое, что заставило девушку отпрянуть от камня, словно от раскаленного добела железа и едва не упасть наземь. От её прикосновения камень ярко засиял тем самым голубым светом, который сначала, как она сама подумала, померещился Кэсс. Но стоило фрейлине оторвать от него руку, как свет медленно растворился в ярких лучах дневного солнца, словно ничего и не произошло. Кассандра, тяжело дыша от полученного шока, во все глаза смотрела на вновь преспокойно стоящую перед ней скалу, которая буквально несколько секунд назад вытворила самую невероятную вещь, которую девушке доводилось видеть в своей жизни. Вещь, для которой Кэсс видела лишь одно-единственное объяснение:

– Магия, – тихо прошептала она, словно слетевший с катушек параноик. – Тёмная магия.

Кассандра никогда по-настоящему не верила в волшебство и вообще отрицала существование хоть чего-то сверхъестественного в этом мире. Разумеется, она знала и верила в существование когда-то длинных и волшебных волос подруги, в то, что именно цветок, когда-то вылечивший её мать, дал ей силу исцеления, но девушка всегда считала, что Солнечная капля не была чем-то магическим. Для себя все произошедшее она объясняла тем, что у цветка были просто особенные свойства, которых не имело ни одно другое растение, а сила исцеления – не более, чем дар, как навык предвидения будущего или жонглирования.

Но эти камни… Что-то подсказывало ей, даже не подсказывало, а навязчиво твердило прямо в её голове, что это явление – далеко не самая обычная вещь, и что эти черные скалы являют собой ничто иное, как материальное воплощение чего-то темного, таинственного и, определенно, магического. Ей хватило всего одного яркого сияния, чтобы это понять.

Любой нормальный человек, которому еще дорога его жизнь, сию же минуту поспешил бы убраться отсюда вон, и голову фрейлины тоже, стоит признать, посетила эта мысль. Но потом она напомнила себе, зачем вообще пришла сюда и что собиралась сделать. В сознании снова всплыло изображение гордого взгляда ее отца, когда тот узнает, что она избавила королевство от смертельной гибели, и это придало ей еще больше решимости и уверенности в том, что она должна остаться здесь и покончить с этим раз и навсегда.

Вынув из ножен свой самый острый и любимый меч, который Кассандра заботливо натачивала и натирала до блеска после каждого использования, она взмахнула им в воздухе, рассчитывая удар, а после со всей присущей ей силой поразила оружием один из камней. Но к её удивлению, меч не просто не разбил камни, как она того ожидала, он разлетелся вдребезги, стоило ему лишь столкнуться с поверхностью одного из них. Кэсс едва смогла защититься от осколков собственного оружия. Это было странно. Практически невозможно. Этот меч, по словам ее отца, был выкован сотню лет назад и плотно покрыт настоящей алмазной пылью, что делало его буквально неуязвимым. Некоторые даже пускали слух, что меч изготовили лесные эльфы. Но смотря на почти полностью уничтоженное ей самой ранее идеальное лезвие, девушке слабо в это верилось.

Но стоило ей только начать жалеть о столь быстрой и глупой кончине её любимого оружия и подумать о том, что же скажет отец, когда ей придется об этом сообщить, Кассандра почувствовала слабое дрожание под ногами, а в следующий миг буквально в сантиметре от того места, где она стояла, с огромнейшей скоростью прямо из-под земли вырос еще один камень, что в этот раз горел светло-голубым сиянием так, словно хотел посоревноваться в своей яркости с самим солнцем.

Фрейлина восприняла это, как знак. Знак того, что ей стоит поскорее убираться отсюда, пока не поздно.

Даже не оглядываясь, девушка побежала к мосту и, в этот раз довольно быстро преодолев его, вскочила на непонимающую такой спешки хозяйки Фиделлу и, хлестнув поводьями, приказала своему верному скакуну мчаться обратно к замку. Пока Кэсс пыталась обдумать все случившееся пару минут назад и как-то объяснить это хотя бы самой себе, в глубине души сильно жалея, что ей так и не удалось избавиться от тех камней, лошадь вдруг остановилась и громко заржала, привлекая внимание своей наездницы. Перед ними маячила деревня. Совсем небольшая и тихая, как подумалось девушке. Если она правильно помнила расположения надписей на карте королевства, которую ей приходилось долго изучать, еще когда она обучалась гвардейскому мастерству у своего отца, то это, должно быть, Старая Корона – неприметная, старая деревенька, находящаяся недалеко от материка, где жили в основном довольно нищие люди и не имеющее много в своем кармане крестьяне. Гиблое местечко.

Путь, которым они приехали к месту рождения Солнечного цветка был довольно длинным и не самым удобным, поскольку приходилось постоянно огибать мелкие поселения и рощи лесов, но если проехать напрямую через деревню, можно сэкономить уйму времени. Слегка поразмыслив и сделав вполне себе очевидный выбор, Кассандра развернула Фиделлу в сторону Старой Короны и одним легким движением направила её прямо к деревушке.

Лишь нескольких пройденных метров по окрестностям поселения хватило, чтобы понять, в каком месте они находятся. Вместо ярких и красивых домов, какие были в столице – старые и затхлые избушки, которым был определенно необходим серьезный ремонт. Место богатства и удобства, что царствовали в Короне, здесь занимали нищета и бедность, о чем кричала каждая скрипящая доска в доме или чей-то старый башмак. Вокруг было мало зелени, улицы серые и мрачные, под ногами не было привычной каменной брущатки, коей были выложены все площади на материке. Все здесь было настолько странным и непривычным для Кассандры, которая хоть и не особо нуждалась, но выросла в роскоши дворца, и почти никогда не выходила за его пределы. Она не знала, как жили люди, никак не связанные с королевской знатью и, признаться честно, это её никогда особо не волновало.

Но если приглядеться, то можно было с удивлением заметить смеющихся детишек, бегающих вокруг – некоторые из них замирали при виде дорогой и красивой лошади и даже бежали за ней, чтобы получше разглядеть – улыбающихся, несмотря на все невзгоды людей, бодро беседующих друг с другом о семейных или бытовых делах, веселых продавцов, зазывающих проходящих мимо горожан в свои дешевые лавки. Девушка оглядывалась вокруг и не могла поверить, что при всей бедности, в которой живут и еще долго будут жить эти люди, они все равно находят поводы радоваться, даже если это самые маленькие и незаметные, на первый взгляд, вещи. Это напомнило фрейлине о её королевской подруге с таким же жизнерадостным темпераментом и вечно прекрасным настроением, что заставило её мимолетно улыбнуться то-ли проходящей рядом девочке, то-ли самой себе.

Но всю эту деревенскую идиллию, в которую уже было погрузилась Кэсс, испортили чьи-то хриплые и чем-то жутко недовольные возгласы. Остановив лошадь и оглянувшись, Кассандра заметила и их источник, что продолжал громко взвывать от недовольства, заставляя прохожих бросать на него недоуменные взгляды. Им оказался древний на вид старик, на лице которого прекрасным каллиграфическим почерком было четко написано, что именно его в деревне именуют “местным скрягой”, что обожает гонять детвору и всегда гаразд устраивать взбучки безо всякой на то веской причины. Девушка уже была готова театрально закатить глаза и продолжить путь, как до её ушей донесся очередной возглас.

– Да сколько можно-то! Будь он проклят чертями, этот малолетний колдун со своей темной магией! – громко жаловался старикашка, словно стараясь убедиться, что его точно слышат все.

Но слух дочери капитана Королевской гвардии зацепился лишь за пару отрывков всего этого старческого брюзджания, что ей посчастливилось услышать. Только что услышанные слова «колдун» и «темная магия», отдаваясь громким эхом, звинели в её голове.

«Колдун? Неужели, здесь живет настоящий волшебник?», – пронеслась навязчивая мысль.

И правда, наличие человека, разбирающегося в магии и колдовстве ей сейчас было как никогда на руку. Она столкнулась с чем-то абсолютно неизвестным и непонятным ей, и для того, чтобы уничтожить те камни, ради чего она, собственно, и оказалась здесь, ей была необходима помощь знатока этого дела. Ведь как было всем известно, магию способна победить лишь магия. Подкрепив свое решение мыслью о том, что было бы неправильно вернуться из такого путешествия ни с чем, фрейлина соскочила со своей любимицы, оставив её на попечение горстке детей, тут же окружившим лошадь, и решительно направилась ко всё ещё разозленному старику.

– Ну, погоди… Ну я до тебя доберусь, мелкий гаденыш… – продолжал яростно бормотать себе под нос седобородый крестьянин, копая лопатой в своём огороде и абсолютно не замечая подошедшую к нему девушку. – Ты ещё узнаешь, с кем…

– Прошу прощения, сэр, – перебила его Кэсс, наконец решив обратить на себя внимание скряги, который, видимо, и не думал останавливаться ругать виновника его отвратительного настроения. – Извините, что отрываю вас от дела. Я просто проходила мимо и случайно услышала ваши слова о…

– Подслушивать очень некрасиво, юная леди, – словно поучая свою пятилетнюю внучку, что подслушала разговор старших за дверью, повернулся к ней старик, попутно смерив её недовольным взглядом. – В наше время уже никто не помнит о манерах…

«Кто бы говорил», – пронеслась в голове у Кассандры, негодующей от такого обращения со своей персоной, но понимающей, что стоит вести себя повежлевей, чтобы получить нужную информацию.

– Разумеется, – стиснув зубы, попыталась улыбнуться девушка. – Я лишь хотела спросить о том «колдуне», о котором вы ненароком обмолвились. Он здесь живет?

– Ясен пень, что здесь, – сурово вздохнул старикашка. – Но лишь сумасшедший будет искать его на свою голову. А ты пока не похожа на из ума выжившую, – словно это был лучший комплимент, когда-либо изобретенный человечеством, сказал он. Но снова смерив фрейлину взглядом, добавил привычным для него недовольным бормотанием: – Хотя кто знает, всякие ходят тут…

Кассандра уже почти кипела. Она не терпела, когда с ней говорили, как с глупым подростком, при этом даже не опасаясь получить от неё тяжелых телесных за свои слова. Но этот старик явно не имел понятия о том, с кем разговаривает, наверняка принимая её за какую-то полоумную девушку из соседней деревни. Она уже была готова заявить о том, что крестьянину необходимо научится обращению с представителем Закона, коим она сегодня самолично решила именовать себя ради своей благой цели, но вдруг ей на глаза совершенно случайно попался тот самый огород, который во время их короткой перепалки и пропалывал старый пустозвон.