Текст книги "Воровка (СИ)"
Автор книги: Rayne The Queen
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)
– Брат! – жалобно бросил куда-то в противоположную от себя сторону Макс, заметив, как его близнец впал в забытье.
Не желая прощать монстру то, что он посмел покалечить его близнеца, парень весьма разозлился и, повернувшись лицом к мутанту, выкрикнул другие слова:
– Ну, чувырыло косолапое!
Выругавшись на монстра, тем самым выразив ему своё отношение морально, Макс решил сделать то же самое и физически. Побежав вдоль стены, парень вновь открыл огонь по чудищу, стараясь нанести ему как можно больше увечий и при этом отвлечь монстра от Марка, на которого тот собирался напасть. Парень продолжал стрелять до тех пор, пока внезапно у него не закончились пули.
– Твою ж мать! – никак не ожидав подобного, ещё раз озвучил собственный мысли вслух Макс.
Выкинув пулемёт куда-то прочь, Веселов запрыгнул на одну из находящихся поблизости от него машин и швырнул слегка отвлёкшемуся монстру нож под лопатку.
– Сюда, дубина! – продолжая дразнить разъярённого мутанта, Макс умело заманивал его в свою придуманную на скорую руку ловушку.
Взревев от боли, раненный монстр поддался на провокацию. Всего через пару прыжков оказавшись около своей потенциальной жертвы, чудище попыталась раздавить её, а вернее его, лапой. Крыша машины, на которой до этого стоял Веселов и с которой так быстро отпрыгнул в сторону, не выдержала давления огромной конечности мутанта. И несчастный, провалился лапой вовнутрь, проделав в брошенном транспортном средстве огромную дыру. Однако это был ещё не весь план Макса. Он не только собирался обездвижить монстра, но и планировал нанести ему при этом весьма значительные увечья. Наверное, именно потому военный оставил гранату в кабине машины ещё до того, как переместиться с неё куда-то. Раздался взрыв, и вместе с весьма легко корёжащимся транспортным средством, лапа чудища была окончательно и бесповоротно разнесена на миллионы маленьких кусочков. Оставшись без одной конечности, мутант издал злобное рычание, как будто вкладывая в него всю ту боль и ярость, которые он сейчас испытывал. Воспользовавшись небольшой заминкой своего противника, Макс ринулся в сторону брата. На бегу совершая кувырки через какой-то хлам, валявшийся повсюду, Веселов рукой подцепил пулемёт Марка и вновь открыл пальбу, на этот раз по спине монстра. Высвободив то, что раньше называлось лапой, из остатков машины, монстр обернулся мордой в сторону своего обидчика. Он собирался напасть на Макса в ответ за всё то, что тот ему сделал, однако не успел. Вовремя очнувшийся Марк так же вступил в борьбу. Выдернув зубами чеку, Веселов второй, кинул несчастному мутанту под ноги ещё одну гранату, а затем, выхватив пистолет, присоединился к стрельбе брата. Не среагировавший на столь массивную атаку вовремя мутант, подорванный и подстреленный, замертво рухнул наземь, издав жалобный рёв.
– Ты как, братэлло? – будучи полностью уверенным, что монстра сразило наповал, поинтересовался у Марка Макс.
Однако это было ещё не всё. Крайне живучий и выносливый мутант, пару минут проведя на земле, а точнее на груде мусора, валявшегося под ним, вновь поднялся на ноги и даже крайне отчаянно попытался плюнуть в близнецов ядом. Заметив это, Веселов второй моментально среагировал. Вытащив нож из ножен, Марк точно швырнул оружие и попал прямо в голову несчастному чудищу. На этот раз убитый окончательно монстр вновь упал на землю, так и не плюнув ядом, который полился из его рта прямо на хлам.
– В любом случае, лучше, чем он, – указав взглядом на мёртвого мутанта, шутливо ответил на вопрос Марк, глядя как жидкость, текущая из пасти чудища, разъедала около него дыру.
– Пошли, нам надо к Лилиане и Клименту, – напомнил об их первоначальной задаче Макс, подав брату руку, дабы помочь подняться.
Вскочив с пола, оба направились на помощь товарищам.
Тем временем, в заброшенной тюрьме Островерхов неспешно появился на стене второго этажа, при этом нещадно ломая её саму и вырывая прутья попадавшихся ему под лапы и щупальца камер. Похоже, монстр настолько был поглощён собственной яростью, что попадая ему под горячую руку, куски камней и груды железяк дождём сыпались с верхнего уровня на нижний. Заметив, что напарник дочери Влада всё ещё передавал сообщение кому-то по ту сторону коммуникатора, Алексей тут же вырубил его, издалека приложив одним из протянутых вниз щупалец. От резкого и сильного удара Островерхова, Климент улетел в стену, где, немедля ни секунды, Алексей, пользуясь остальными своими дополнительными конечностями, отобрал его оружие и закинул куда-то на второй этаж. Лишив себя одного из потенциальных противников, а значит и ненужной помехи на пути к задуманному, Островерхов ловко спрыгнул вниз. Приземлившись на огромную плиту в центре зала, монстр продолжил ломать всё, что только попадалось ему на ощупь, щупальцами. В том числе и огромную железную балку, находившуюся непосредственно около детей и Лилианы. Испугавшись гнущегося и летящего кусками в них железа, малыши вопреки всем стараниям Наумовой их удержать, с громкими криками побежали навстречу Островерхову. Не выдержав подобного терзания собственных ушей, монстр пришёл в ещё большую ярость.
– Заткнитесь, тупые ублюдки! – выругался рычащим голосом Алексей и, насадив обоих детей на щупальца, разорвал их на части.
Похоже, его это убийство немного успокоило. Кровь мелких отребьев окропила всё вокруг, в том числе некоторые капли дождём брызнули на Лилиану. Понимая, что она так и не смогла спасти этих несчастных маленьких детей от ужасного монстра, девушка заплакала. Тонкие прозрачные нити быстро побежали по её щекам, собираясь у подбородка в серебристые капли и срываясь куда-то вниз, на пол, в темноту. Наумова опомнилась. Крепко вцепившись пальцами в свой пулемёт, девушка начала стрелять по монстру. Получая лёгкие ранения, тело мутанта быстро покрылось ранами от пуль, из которых не пол полилась чёрная кровь. Однако самому Островерхову было всё равно. Пальба из пулемёта никак не влияла на его жизнеспособные органы, она лишь дырявила кожу, а мелкие углубления от пуль тут же срастались, выталкивая маленькие железячки наружу и сбрасывая их на пол, а значит, её можно было спокойно игнорировать, ну или почти игнорировать.
– Щекотно, – самодовольным тоном произнёс Алексей, при этом издав леденящий злодейский смех, отбивая щупальцами некоторые патроны, летевшие в него.
И хотя безрезультатность действий Наумовой была очевидна, девушка не сдавалась. Она продолжала и продолжала решетить тело монстра из пулемёта до тех пор, пока у неё не закончились пули. Но и это не заставило бравую Лилиану отступить, выкинув прочь своё основное оружие, она тут же достала пистолеты и продолжила атаку на Алексея. Не обращая никакого внимания на то, что пули всё ещё пронзали его тело, Островерхов приблизился к Лилиане.
– Ты со своей жалкой местью царице не входила в мои планы, дура, – спокойно произнеся данные слова, монстр оплёл своими щупальцами оба запястья Наумовой, собираясь убить ту.
Однако ему это так и не удалось. В этот самый момент, когда Алексей был уже на грани того, чтобы устранить очередную помеху на его пути к разрушению Клоникса, Заврагин пришёл в себя. Не медля, подобрав с пола одну из железных палок, служившую когда-то прутом для камеры, Климент изо всех сил огрел ей Островерхова по спине.
– Оставь её в покое, урод! – вобрав в эти слова всю свою ненависть к монстру, прокричал Заврагин.
Прошла ещё секунда, прежде чем Климент вновь попытался ударить Алексея той же железякой, но Островерхов остановил его, поставив блок двумя другими щупальцами. Не слишком довольный тем, что его от задуманного отвлекал какой-то жалкий военный с палкой, Островерхов решил немного повременить с убийством Лилианы и поначалу заняться им. Обернув свои щупальца вокруг девушки, Алексей со всей силы швырнул Наумову о противоположную стену, на время выводя её из игры. Пролетев несколько метров, Лилиана сильно ударилась о твёрдую поверхность и сползла вниз на холодный пол. Быстро обшарив щупальцами отключившуюся девушку, Алексей обезоружил её тоже, закинув всё, чем можно было полноценно атаковать вслед за амуницией Заврагина на второй этаж. И полностью переключился на бой с Климентом.
– Да пошёл ты… – размеренно произнёс Островерхов в ответ на предыдущие слова своего нового противника.
Обхватив одним из щупалец железяку, которую до сих пор держал в руках Климент, монстр с лёгкостью выдернул её, и парой не сложных движений остальных дополнительных конечностей, безразлично завязал её в узел, а затем швырнул обратно. С громким свистом и стуком, палка вонзилась в стену, позади пригнувшегося Заврагина, а Алексей тут же атаковал противника вновь. Климент только-только успел увернуться от удара Островерхова одним щупальцем, как тот моментально направил в него другое, но и эта атака оказалась не слишком эффективной. Не попав по Заврагину, монстр задел одной из своих дополнительных конечностей торчащую из стены палку. Удар был настолько сильным, что Алексей просто надломал железяку, оставив выпирать из кирпичной кладки только её острый край. После чего наконец-то ухватив Климента другим щупальцем, швырнул его в сторону железяки, чтобы спиной насадить на неё. Сантиметр, ещё сантиметр, Заврагину оставалось совсем чуть-чуть, что быть насквозь пронзённым своим же бывшим оружием. Но ему повезло, вовремя вбежавшие в помещение близнецы, помогли. Вскочив где-то между своим сокомандником и острой железякой, Марк оттолкнул Климента прочь, при этом оцарапав об острый край собственную спину, а Макс, тут же начал стрелять по Островерхову.
– Сдохни ублюдок! За Клоникс! – прокричал бравые патриотические слова Веселов младший, продолжая палить по монстру.
– Ещё парочка жалких ничтожеств. Вы меня только отвлекаете, – так, будто ничего особого и не произошло, проговорил Алексей, явно насмехаясь над своими противниками.
Недолго думая, Островерхов с необычайной лёгкостью отнял оружие у Макса и зашвырнул его туда же, наверх, ко всему остальному. Далее, воспользовавшись свободными щупальцами, монстр со всей силы швырнул Веселова младшего в тот самый угол, где раньше находились Лилиана и дети.
Придя в себя только сейчас, Наумова, уподобившись примеру своего напарника, попыталась ударить противника железным прутом сзади. Воспитанный горьким опытом в первый раз, Островерхов, даже не оборачиваясь, остановил её, поймав одним из своих щупалец край палки.
– Не так быстро, дорогая, – спокойно произнёс он, не позволив ударить себя вновь.
Воспользовавшись тем, что монстр отвлёкся на Лилиану, Климент взял у Марка гранату, а затем, швырнул её в сторону Алексея. Заметив ещё издалека летящее в него оружие, Островерхов ловко отбил гранату, перенаправив её в стену, у которой в данный момент находился Макс. Столкнувшись с серединой постройки, граната взорвалась. Со стены на голову Веселова младшего посыпались куски кирпича. Дабы не быть задетым ими Макс ловко отскочил в сторону, наблюдая за тем, как прямо возле него упало несколько железных палок.
– О, то, что надо, – прокомментировал свои мысли вслух Веселов младший.
Тем временем старший, открыл огонь по Алексею, находясь около другой стены. Раздражённый тем, что эти, по его мнению, жалкие людишки препятствовали выполнению плана учёного, он со злостью схватил, стрелявшего в него, Марка, щупальцем и со всей силы насадил его на торчащую из стены железяку, а затем отнял оружие. Лишившись одного из своих товарищей, Макс, Лилиана и Климент одновременно попытались атаковать монстра прутьями. Это было куда более эффективно, нежели стрельба по Алексею. По крайней мере, подобный род атак, выполняемый одновременно тремя людьми, заставлял Остороверхова изрядно попотеть, отбиваясь от них щупальцами. Железяки то и дело издавали лёгкий звон, сталкиваясь с дополнительными конечностями учёного в разных позициях. Данный бой продолжался около десяти минут, пока монстру окончательно это не надоело. В один момент, выдернув прутья из рук Макса и Климента, при этом, всё ещё продолжая отбиваться от Лилианы, Алексей, ударил парней железяками крест накрест, чем самым сбил их с ног, однако так и не лишил сознания. Так или иначе, обезвредив на время двоих врагов, Островерхов повернулся лицом к Наумовой и, отняв у неё палку, швырнул железяку прямо по Веселову младшему, даже не смотря на него. Сильно ударившись о прут бывшей тюремной камеры, Макс вырубился. А Алексей, избавившись подобным образом и от остальных железяк, попытался проткнуть Наумову одним из собственных щупалец. Желая защитить свою напарницу, Климент со всех ног бросился к ней, однако не успел. Лилиана была ещё крайне далеко, когда на бегу Заврагин споткнулся обо что-то валящееся на полу, и неуклюже рухнул на землю.
– Неееет! – смог лишь прокричать он, как-то беспомощно протянув в сторону девушки руку, когда в её тело с силой вонзилось огромное щупальце.
Не обращая на посторонние вопли никакого внимания, Островерхов спокойно подтащил к себе Наумову, продолжая оплетать её прочими своими дополнительными конечностями. Не выдержав подобного зрелища, Заврагин, словно ошпаренный, вскочил с пола, при этом прихватив с собой другую палку.
– Ненавижу, ублюдок, сдохни! – вкладывая в эти слова все эмоции, которые овладевали им сейчас, Климент кричал так громко, как только мог.
Собрав воедино свои последние силы, Заврагин отчаянно ринулся на монстра с прутом, который служил ему оружием. Спокойно наблюдая за тем, как практически побеждённый противник не желал сдаваться, Алексей хотел было прикончить его при помощи свободных щупалец, однако Лилиана остановила его.
– Не надо, добей лучше меня! Тебе же нужна я! – её резкий голос эхом отдался по всей комнате прежде, чем Островерхов остановил свои дополнительные конечности и вместо того, чтобы пронзить парня насквозь, просто ударил его.
Отлетев к стене, Климент сильно стукнулся об неё и, выронив железный прут, беспомощно плюхнулся на четвереньки.
– Желанье умирающей для меня закон, – ехидно произнёс Алексей, явно давая ещё раз понять то, что он собирался сделать с Наумовой.
Однако просто так убивать девушку учёный счёл не совсем интересным. Подняв Климента с пола за шкирку щупальцем, Островерхов поставил его на колени, тем самым вынудив смотреть на то, что должно было произойти с его напарницей дальше. Немного склонившись к девушке, учёный торопясь провёл мордой вдоль её шеи, будто наслаждаясь запахом кожи дочери Влада, а затем, запрокинув собственную голову назад, с размаху вонзил все свои зубы в несчастную. По нежному гладкому предплечью Лилианы алыми струйками потекла кровь. Девушка стала вырываться. Климент, громко крича что-то невнятное, так же предпринимал попытки освободиться, но было уже поздно.
Оставленный без внимания всеми тремя Макс тем временем делал всё, что только мог, дабы помочь сокомандникам. Веселов младший нашёл способ взобраться наверх, да, именно туда, на второй этаж, куда монстр забросил всё оружие, и, подобрав один из пулемётов лежавший у его ног, начал стрелять по Островерхову. Почувствовав как пули вновь стали пробивать его кожу, только теперь уже в районе спины, Алексей оторвался от этого «кровавого поцелуя» и, теряя капельки алой жидкости, срывавшиеся с его губ, самодовольно произнёс:
– Думаю, мне пора, – разжав смертельные объятья своих дополнительных конечностей, до этого сдерживавшие Лилиану, учёный вытащил из девушки щупальце, до сих пор прибывавшее в ней, тем самым подарив военной полную свободу.
Добивать Наумову уже не было смысла, помимо того, что она итак получила смертельные ранения в этом бою, девушка ещё и напиталась за время укуса приличной дозой яда. От чего Алексей просто был уверен, что если не от одного, то от другого она точно умрёт. К тому же, его ещё ожидали кое-какие не запланированные обстоятельства, в месте, в котором он просто непременно должен был появиться в скором времени. А потому, ловко прыгнув с первого на второй этаж, Островерхов на прощанье скинул оттуда наглого Макса и скрылся в неизвестности. Преследовать, его никто не стал, в данный момент, оставшимся выжившим было не до этого. Наконец-то предоставленный сам себе в свободе действий и передвижений, Климент со всех ног рванулся к Лилиане, поймав её израненное, но пока ещё живое тело на руки, тем самым не дав напарнице упасть на холодный и жёсткий пол.
Будучи не в состоянии достать свободной рукой нож и при этом понимая, что ей уже никто не поможет, Роза приготовилась к смерти. Крепко зажмурившись, девушка ожидала, что вот сейчас, спустя ещё секунду, огромное чудище набросится на неё и безжалостно разорвёт на миллионы маленьких кусочков. Кобра была уже готова к сопровождающей всё это действо боли, однако ничего так и не произошло. Воспользовавшись удачной случайностью, мутант собирался накинуться на свою потенциальную жертву, но не успел. Прежде, чем монстр предпринял хоть какие-либо действия по отношению к Розе и её помощнице, в локации, откуда ни возьмись, внезапно появился Лёша. С разбега перепрыгнув нескольких голодных ящериц, он ловко оттолкнулся ногой от одного из осколков новообрушенной стены и, перевернувшись в воздухе, застрелил нескольких из червей-переростков, чтобы не мешались. Разинув свою огромную зубастую пасть, мутант издал громкое рычание, перед тем, как попытаться атаковать. Куда очень вовремя, закинул гранату Лёша.
– Вечно тебя надо спасать, Малиновская, – приземлившись между девушкой и кровожадным чудищем, тем самым преградив последнему путь к потенциальной жертве, не совсем серьёзно обратился к Розе полицейский.
Не почувствовав боли или каких-то ещё признаков нападения на неё мутанта, Кобра открыла глаза и стала наблюдать за всем происходящим, пытаясь высвободиться из своего временного плена. Краем уха уловив реплику её спасителя, девушка перевела взгляд на него самого и недовольно огрызнулась:
– Заткнись, О`Нилл.
Розе не нравилось находиться в подобных ситуациях, когда она была полностью беспомощна перед врагом, и ещё больше девушку не устраивало то, что её спасали другие, тем более, если человеком, борющемся за жизнь Малиновской, был Лёша. Кобра испытывала к нему двоякие чувства, ненависть, как и полагалось воровке относиться к полицейскому, практически поймавшему её, и странное лёгкое влечение, которое Роза всеми силами пыталась подавить в себе, кроме того, они с Лёшей ещё и постоянно соперничали. Пусть это противостояние было и не таким явным, но оно существовало между напарниками. А значит позволить спасти себя в данной ситуации от монстра было крайне унизительно, что порядком злило девушку.
Невольно проглотив гранату, которую запустил в него Лёша, несчастный монстр ничего даже не успел предпринять прежде, чем внутри у него всё взорвалось. Однако, обладая даже при таких условиях крайней живучестью, чудище и сейчас не лишилось полной дееспособности и попыталось рвануться вперёд. Заметив, что его противник ещё не до конца был повержен, полицейский резко наступил на край ножа, валявшегося около его ног, тем самым заставив холодное оружие оторваться от земли. Ловко поймав нож за чёрную рукоять, парень крепко сжал оружие в руке и ринулся навстречу мутанту. Преодолев не большое расстояние между ними, Лёша безжалостно вонзил лезвие в голову противника, проткнув её насквозь снизу. Получив благодаря этой завершающей атаке, смертельное увечье, несчастное чудище перестало двигаться, и его бездыханное тело громко рухнуло наземь. Прикончив последнего монстра в данной локации, полицейский вернулся обратно к Малиновской и принялся помогать ей. Аккуратно приподняв, кусок стены, совсем недавно свалившийся на Кобру, Лёша подождал, пока девушка выберется из-под него, и лишь затем бросил громадину обратно. Девочка, которая тоже до сих пор прибывала в бессознательном состоянии, наконец-то пришла в себя. Открыв глаза, смелый подросток ловко оттолкнулась от не ровной шероховатой поверхности и, легко касаясь ушибленного затылка, встала на ноги.
– Нужно поспешить, у Лилианы и Климента какие-то проблемы, – всё ещё сидя на земле и при этом, потирая сломанную руку, слегка морщась от боли, поведала полицейскому, внимательно разглядывающему незнакомую школьницу, воровка.
Отвлёкшись от изучения неизвестной девочки глазами, Лёша переключил всё своё внимание на Малиновскую, мысленно предположив, каким образом он и раненная напарница могли добраться до нужного им места в кратчайший срок.
– Тогда уж извини, – разведя руками в знак того, что у него просто не было другого выбора, так как полицейский помнил, с каким упорством Роза пыталась избежать его прикосновений в начале этого задания, произнёс Лёша, и быстро поднял Кобру на руки.
Времени на споры и пререкания не было, товарищи по команде в данный момент находились в большой беде, а потому девушка просто молча позволила тащить себя словно вещь, даже не смотря на то, что в другой ситуации она бы попыталась избежать этого всеми доступными ей путями. Роза, Лёша и девчонка, не медля, направились в заброшенную тюрьму.
– Клим, Клим, приём, что у вас там? – минуя всевозможные препятствия, попадавшиеся им на пути, посреди полуразрушенных городских улиц, полицейский со всех ног нёсся на помощь, и при этом пытался вновь установить связь.
Однако ответа не было. По крайней мере, он последовал не сразу. Когда в коммуникаторе на другом конце что-то зашуршало, Лёша уже понадеялся, что Заврагин всё же услышал его, и ситуация была не на столь критична, как предполагали они с Розой. Однако вместо голоса Климента, полицейский услышал другой.
– Это Макс, – сразу внёс ясность его обладатель, – Клим не может говорить, – быстро пояснил он, искоса наблюдая за тем, как Заврагин в полунеадекватном состоянии сжимал в объятьях израненную Лилиану.
– Здесь был Островерхов, – продолжая вещать в коммуникатор, Веселов младший подошёл к штырю, на котором висел его брат, и аккуратно снял раненного, но всё ещё живого Марка с него, – А сейчас у нас… – Макс хотел было сказать – «всё в порядке», однако ещё раз окинув взглядом присутствующих сокомандников, тут же исправился, – В общем, он уже свалил.
Этой фразой Веселов младший дал Лёше понять, что его срочная помощь теперь не требовалась, а значит полицейский должен был, как и задумывалось по первоначальному плану, вернуться на корабль. Помогая идти Марку, Макс приблизился к Клименту, всё ещё продолжавшему в лёгком неадеквате обнимать Лилиану не смотря на то, что яд текущий из её ран проедал одежду и больно обжигал его кожу, и буквально силой заставил того прийти в себя. Прошло ещё некоторое время, прежде чем все команда, включая и незнакомую спасённую Розой и Лёшей девчонку, оказалась в пункте сбора. Отключив защитное поле, установленное вокруг корабля, военные вошли внутрь.
Оказавшись наконец-то в безопасности, Лёша понял, что уже вполне мог отпустить Розу, а потому спокойно усадил её на одну из лавочек салона корабля, а затем ринулся помогать остальным.
– Кто у вас в команде медик? – живо поинтересовался полицейский, наблюдая за тем, как Макс разместил своего раненного брата с противоположной стороны, а если можно было так выразиться расстроенный Климент, аккуратно устроился с Наумовой на полу корабля.
– Вообще-то, Лилиана… – как-то глупо почесав затылок, неуверенно ответил Макс, ещё раз покосившись на рыжеволосую девушку, за которой сейчас ухаживал Заврагин, при этом сам пытаясь остановить кровь, идущую из раны брата.
Поняв, что ситуация становилась всё безнадёжнее, полицейский на секунду замер на месте, внимательно вдумываясь, что же всем им следовало делать дальше. Практически половина из команды зачистки была серьёзно ранена, а единственный медик на корабле – Лилиана, сама находилась в предсмертном состоянии. И если честно, полицейский не сильно представлял, как ему следовало действовать дальше, особенно, если учесть, что с местными чудесами врачебной техники Лёша не сильно был знаком. Похоже, остальные находились в такой же ситуации. Прибывшая вместе с ним с Земли раненная Роза, вряд ли знала больше его самого. Климент находился в полузабытье, чуть ли не оплакивая смертельные ранения любимой, а Макс и так старался как мог, отчаянно пытаясь остановить кровь брата. Делать было нечего, им следовало немедленно возвращаться в замок. Однако полицейский понимал, что до прибытия многие из этих людей могли и не дотянуть. Всё складывалось крайне плачевно, если бы не…
– Я помогу, мои родители были врачами, – внезапно в разговор вмешалась спасённая девочка.
Лёша, конечно, не сильно доверял способностям подростка, но выбора у него, в любом случае, не было, от чего промолчав, он предоставил Лере свободу действий.
Находясь ближе всего к Розе, девочка собиралась изначально помочь ей, так как была крайне благодарна за собственное спасение, однако Кобра вовремя остановила её.
– Просто дай мне обезболивающего и займись сразу остальными, – понимая, что её сломанная рука могла и подождать, по сравнению с ранениями других членов команды, морщась, придерживая конечность с раздробленной костью, сказала Малиновская.
Услышав слова царицы, Макс на время оставил брата и, отыскав где-то в недрах небольшого корабля аптечку, кинул её Лёше. Тот в свою очередь передал не большой медицинский сундучок девочке. Оставив лечение Кобры на полицейском, подросток переместилась на другой край летающей машины и принялась исцелять раны Марка. Дав Малиновской обезболивающее, полицейский последовал за подростком.
– Мне нужна ваша помощь, поднимите его, – полностью войдя в роль хозяйки ситуации, стала отдавать чёткие приказы незнакомка.
Поняв, что, так или иначе, даже с первой медицинской помощью этой школьницы, всем им следовало побыстрее вернуться в замок дабы оказаться в руках профессиональных врачей, Лёша обратился к Максу.
– Нам нельзя терять время. Я разберусь, иди, – с намёком на то, что Веселов младший, пожалуй, единственный из всех присутствующих мог управлять кораблём, отправил его в кабину пилота полицейский, а сам принялся помогать девчонке.
Сообразив, что в какой-то мере Лёша был прав, Макс покинул помещение, отправившись в указанном направлении. Усевшись в кресло пилота, Веселов нажал на нужные кнопки и рычаги, и корабль взлетел. Тем временем в кабине продолжалась активная возня с ранеными. Приподняв Марка с лавочки, Лёша разорвал на нём рубашку, мешавшую незнакомке лечить военного. Достав из аптечки странную штуковину, являвшуюся высокотехнологичным сканером, подросток провела им вдоль тела Веселова-старшего, внимательно вглядываясь в изображение, появившееся на голографическом дисплее. Находясь в руках полицейского, Марк тяжело дышал из-за полученных им ранений, а когда школьница стала исследовать его грудную клетку, и вовсе хрипло закашлялся и сплюнул на пол сгусток крови.
– Лёгкое пробито, – на секунду оторвавшись от сканера и проследив глазами за тем, как на полу образовалось алое пятно, констатировала факт незнакомка, после чего порывшись в аптечке и достав оттуда что-то на подобие дыхательной маски, быстро скомандовала, – Надень ему на нос это.
По всей видимости, новый высокотехнологический прибор должен был облегчить дыхание раненого. Полицейский послушно выполнил приказ. Не отвлекаясь на Лёшу, и стоны, которые еле слышно издавала Лилиана где-то позади девочки, школьница достала из аптечки баночку с лекарством, и накапала её содержимым на страшные раны Марка. Лишь только холодная прозрачная жидкость коснулась изуродованной кожи солдата, его ткани постепенно начали срастаться.
– Наложите повязки, а затем, мне понадобиться помощь с ней, – вновь дала ценные указания девочка, кивнув головой в сторону Наумовой.
Быстро обмотав грудную клетку Марка бинтами и уложив парня обратно на лавку, Лёша переместился в центр корабля, где постепенно умирала Лилиана, лёжа на руках у зажимавшего её раны Климента. По всей видимости, эта девушка слишком много значила для Заврагина, так как он не обращая внимания даже на то, что яд увечил его собственное тело, крепко прижимал Наумову к себе, а по щекам его невольно лились слёзы. Очевидно, Климент чувствовал собственную вину во всём произошедшем так, как в нужный момент он не был способен не то, что помочь, а даже хотя бы закрыть собой Лилиану от щупалец врага. Военному было невыносимо смотреть на то, как прямо у него на глазах Островерхов так безжалостно убивал любовь всей жизни Заврагина, девушку, которую лишь он один так сильно ценил и понимал до конца. Но, увы, момент был потерян. И сейчас, осознавая, что Наумова медленно и мучительно умирала у него на руках от разъедающего её раны яда, а Климент опять ничего не мог сделать, военный изо всех сил старался прижаться к ней, чтобы хоть как-то показать, что он был рядом, не бросил, не оставил любимую даже в таком состоянии. Это была истерика, пусть тихая, и неподвижная, но она.
Вытащив из аптечки штуковины, с первого взгляда напоминавшие обычные браслеты, незнакомка надела их себе на руки. Нажав на кнопки, размещённых на обоих её запястьях механических колец, девочка выждала, пока её кисти покроются тонким слоем, напоминающим голографический барьер в форме перчаток, после чего обратилась уже к Клименту.
– Позвольте мне, – легонько взяв Заврагина за обожжённую ядом руку, попыталась отстранить военного она.
Однако Климент не обратил на неё никакого внимания. Для него сейчас не существовало ничего и никого кроме умирающей Лилианы и его вины перед ней. Мир буквально рухнул для Заврагина. Поняв, что её первая попытка была тщетной, школьница ещё раз обратилась к военному, будто пытаясь вразумить и одновременно успокоить его.
– Я помогу ей, вы слышите меня, эй… – незнакомка легонько коснулась плеча Климента и не сильно дёрнула его, но эффект оказался тем же.
Сообразив, что таким образом девочка ничего не добьётся, Роза с трудом слезла со своего уютного места на пол, и вместе с Лёшей они с силой оттащили Заврагина от Лилианы. Не желая отпускать любимую, Климент брыкался и вырывался, отчаянно махая руками и ногами, однако полицейский всё же смог его удержать. Подросток принялась освобождать Наумову от грязной, заляпанной кровью и ядом монстра рубашки. Всё так же продолжая лежать на полу, Наумова тяжело дышала, слегка подёргиваясь от боли, и, при этом издавая хрипящие стоны, время от времени и вовсе задыхалась из-за действия яда. Нацепив на Лилиану такой же аппарат, что и на Марка, девочка помогла Розе одеть «голографическую» перчатку на здоровую руку, так как воровка должна была теперь помогать ей, вместо занятого полицейского.
