Текст книги "Удиви меня (СИ)"
Автор книги: Rauco
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
«И что сделать?»
Сумрак не удержался и выразительно провел ладонью по лицу вниз до самых жвал. О чем тут же пожалел, неосторожно задев все еще болезненную зону имплантации и зашипев.
Проснувшаяся Греза незаметно встала и подкралась сзади.
– А что ты делаешь? – поинтересовалась она, заглядывая самцу через плечо.
– Спи давай, – буркнул Сумрак, – я сейчас тоже обратно лягу.
– А я уже выспалась, – с намеком промурлыкала самка. Начинается…
«Принеси ей дичь», – быстренько ответил напарнику сын Грозы и отложил коммуникатор, но затем, чуть поразмыслив, взял снова и отправил уточнение: «Съедобную».
Кошмар долго размышлял над словами напарника, после чего заключил, что такая самка как Смальта простой съедобной дичью не заинтересуется. Следовало изловить для нее что-то эдакое, необычное, чего она уж точно не вкушала каждый день… Но вот что? Что-то особо крупное или особо прыткое? Летуна с красивыми перьями или плывуна с красивой чешуей? Нет, нет, все не то… Можно подумать, дочка Старейшины никогда не ела деликатесов и не видела ярких шкур…
Проломав голову добрую половину ночи, сын Броска так ничего путевого и не придумал, в конце концов забывшись беспокойным сном в действительно очень удобном кресле пилота. Снилась ему какая-то чушь, как будто бы он ходил по лесам и подкарауливал разных зверей, но каждое убитое животное неминуемо превращалось в рогатую вонючку, и Кошмару приходилось начинать все с самого начала.
Утром молодой воин пробудился, с немалым облегчением избавившись от мучительных видений. Вместо умывания потерев заспанную физиономию руками, он окончательно вернулся к действительности и принял решение прекратить думать и начать действовать. Нужно было, хотя бы, выдвинуться для начала на охоту, а там, глядишь, нужный объект выйдет на него и сам.
Взяв копье, Кошмар покинул челнок и быстро зашагал к реке. Достигнув водоема, он все-таки слегка ополоснулся, чтобы смыть с себя лишний запах, после чего приступил к тщательному обследованию прибрежных территорий, мечтая, как уже этим вечером он добудет для возлюбленной такого зверя, что она придет в восторг и сразу кинется бравому сыну Броска в объятия. Однако, время шло, а достойная дичь так и не попадалась. В зарослях бродили какие-то копытные, а по деревьям скакали четверорукие, но все это было так банально и обычно, что даже силы тратить на их преследование охотник считал излишним. С разочарованием провожая взглядом целую стайку толстеньких прыгучих существ, самец невольно предался воспоминаниям. На Малой Охоте он однажды самостоятельно выследил Кусачку-альбиноса – тогда даже Сумрак обзавидовался… Вот отыскать бы и в этот раз нечто подобное! Да, разве ж, часто такое бывает…
Солнце уже поползло к закату, а Кошмар все продолжал свои, похоже, что безрезультатные поиски. Он ушел довольно далеко от места своей стоянки и собирался после недолгого отдыха двигаться дальше, однако местность начала превращаться в болотистую, и сын Броска был вынужден повернуть назад.
К челноку он вернулся поздно ночью, расстроенный и с пустыми руками. Взойдя на борт, молодой воин с раздражением отшвырнул копье, забрался в кресло и подобрал под себя конечности – так было уютнее. Потом поколебался немного и достал из бардачка коммуникатор.
«Я ничего не поймал для нее», – прочитал Сумрак на экране и ненадолго подвис. Не поймал, потому что толку не хватило? Или не захотел? Или дичи не было?..
«Она требует, чтобы я принес нечто удивительное, а тут вся дичь обычная», – пришло следом.
– Что, опять твой смешной дружок пишет? – осведомилась Полночь, отдыхающая рядом. Сыну Грозы волей-неволей пришлось объяснять супругам, кто ему все время шлет сообщения, и почему он на них отвечает, Прорве переписку даже показать пришлось…
– Да… – вздохнул Сумрак. – Он вознамерился добиваться внимания очень странной самки… Мне думается, она просто водит его за нос, но Кошмар убежден, что, если он ее поразит чем-то, то завоюет ее сердце раз и навсегда.
– И чем он ее решил поражать? – с интересом прострекотала Солнышко, ластясь к Полночи, чтобы та почесала ей спинку.
– Дичью. Но он не знает, какая дичь может удивить самку…
– Несъедобная, – фыркнула Осень и попыталась отобрать у самца коммуникатор, на что тот недовольно рыкнул, убирая средство связи за пределы ее досягаемости.
– А серьезно?
– Не знаю, – Жрица задумчиво начала перебирать его гриву.
– Я вот удивилась, когда ты однажды такого огро-омного рогача приволок, – подала голос Греза.
– А я – когда ты принес ползуна, который вдруг прямо на столе ожил, – не упустила возможности подколоть супруга Прорва.
– Понятно, хватит, – поспешно проговорил Сумрак и набрал сообщение: «Мои самки говорят, что удивить их может только размер дичи. Или, если она будет несъедобная – если неприятное удивление вдруг тоже подходит».
Кошмар молчал довольно долго. Сын Грозы успел за это время покрыть по одному разу каждую из своих самок… Полночь как раз содрогалась в его объятиях, когда коммуникатор запищал снова. Прорва, воспользовавшись временной занятостью супруга, в наглую завладела устройством и прочла в слух: «А, если мясо очень плохо пахнет, так что никто бы в здравом уме не стал на такое животное охотиться?»
«Как раз то, что надо!» – проворно набрала и отправила Глава гарема, прежде чем Сумрак подоспел к ней и отобрал коммуникатор.
«Кошмар, это не я написал, извини», – пришлось слать в ответ. Но сын Броска, похоже, за идею всерьез ухватился, потому как следующее, что он спросил, было:
«А можно из несъедобного мяса как-то сделать съедобное?»
«Не дури», – был ответ.
– Что он еще пишет? – тут же полезла Греза. Пришлось озвучить.
– Вообще, есть средство, – внезапно пришла на помощь Солнышко. – Он где там, ты говорил? В Красных Чертогах? Туда, вроде, завозили Бронеголовов, если я не путаю. Так вот, даже, если мясо чуток подтухло, несколько часов вымачивания в молоке Бронеголова делают из него вполне пригодное в пищу. Молоко вымывает большинство токсинов и вытягивает запах.
Сумрак изумленно вытаращился на супругу и медленно проговорил:
– Не знаю, когда это тебя нужда заставляла есть подтухшее мясо, но, пока я жив, такого точно больше не будет… И, тем не менее, тут даже я удивлен…
– Меня когда-то давно одна местная ведьма научила, – беспечно отозвалась младшая дочь Свободы. – Ну, предложи мальку – вдруг, это его шанс?
Сам не веря, что пишет это, Сумрак задокументировал ее слова и отправил напарнику. Хотя, как тот будет брать молоко у Бронеголова, сын Грозы предпочел даже не думать…
Кошмар ликовал. Это было именно то, что нужно! Вряд ли кто-то из местных добывал трехрогих вонючек на еду – тут и без них неплохая дичь водилась. Значит, ожидать, что Кошмар принесет именно такой деликатес, дочь Быстрой Реки точно не могла. А Бронеголовов-то да, видал он нескольких, причем, среди них как раз была одна кормящая самка. Конечно, не факт, что метод стопроцентно подействовал бы, но попробовать стоило. И, в случае удачи… Ну и лицо же у Смальты будет, когда она попробует принесенное Кошмаром мясо и найдет его довольно вкусным, а потом узнает, ЧЬЕ это мясо!
Сын Броска с трудом дождался рассвета. Первым делом он нашел в багажнике челнока металлическую емкость для вымачивания трофеев и как следует прополоскал ее в реке, а потом пустился на поиски самки Бронеголова. Кошмар знал, что некоторые народы специально держат определенный скот для получения питательных составов, которыми данные животные выкармливают свой молодняк, потому сама идея доения была для него отнюдь не нова. Подобные аналоги встречались в фауне разных планет с небольшими вариациями, например, у одних тварей «молоко» производилось всей поверхностью тела, а другие имели соски или вымя. А у некоторых железы, производящие подобный секрет, располагались вообще в глотке… Бронеголовы имели локализованное молочное поле на брюхе, и их телята* ловили широкими пастями струйки теплой сероватой жижи, надавливая на материнский живот носом. Яутжи эту жижу в пищу никогда не использовали, но когда-то давно, кажется, делали из нее клей или что-то вроде… Ну, тут ведь употреблять само молоко и не требовалось.
Самка с теленком обнаружилась почти что на том же месте, где Кошмар видел их накануне. Животное, еще полусонное с утра и потому, хотелось надеяться, не шибко внимательное, стояло среди кустарника, лениво пережевывая ветки и подергивая шкурой под атаками местных кровососов, а детеныш топтался подле родительницы, то и дело поддевая ее мордой. Несколько минут Кошмар наблюдал за ними из отдаления, решая, каким же образом незаметно подобраться. Бронеголовы были туповаты и подслеповаты, но обладали чутким слухом и неплохим обонянием, следовательно, охотнику предстало вести себя очень тихо и как-то ухитриться не пахнуть самим собой… И, если с первым еще могло получиться, то вот со вторым… Самец, конечно, помылся перед тем, как вышел на промысел, но Сезон неумолимо накладывал свой отпечаток, и уже через полчаса кожа сына Броска покрылась пахучей испариной.
Беспомощно оглядываясь в поисках чего-то, чем можно перебить свой мужской дух, и в который раз жалея, что не удосужился заныкать флакон-другой поглотителя, Кошмар в какой-то момент наткнулся взглядом на свежую кучу навоза. Около минуты он с отвращением гипнотизировал ее, затем сглотнул, поморщился и потихоньку, делать нечего, приступил к процессу маскировки…
Наконец, ответственный момент настал. Основательно измазавшись в Бронеголовьих отходах, охотник улегся на землю и неслышно пополз в густой траве по направлению к ни о чем не подозревающим животным, осторожно подтягивая за собой сосуд для сбора молока. Доить скотину самцу никогда прежде, разумеется, не доводилось, и единственное, что он знал о столь интимной процедуре, так это то, что молочная зверюга должна оставаться живой и, по возможности, спокойной…
Подобравшись к мамаше с тыла и, на свое счастье, не будучи замеченным, Кошмар тихо подсунул под нее емкость, после чего аккуратно, но настойчиво оттеснил обалдевшего теленка. Корова на миг насторожилась, но, не почуяв вблизи ничего, кроме родного и знакомого запаха говна, вернулась к прерванному завтраку. Сын Броска с опаской высунулся из травы и протянул руку к нависающему над ним морщинистому пузу. Затаив дыхание, самец мягко сдавил, стараясь не задевать кожу когтями. Несколько мутных капель сорвалось и ударило о дно посудины. На ощупь это было еще хуже, чем визуально…
Бронеголовиха вновь напряглась и теперь уже повернула голову. Рука Кошмара вовремя спряталась среди растений. Не увидев никого, кроме собственного теленка, озадаченно толкущегося рядом, корова отвернулась и, пройдя чуть вперед, засунула морду в глубину, по всей видимости, очень вкусного куста. Охотник при этом в последний момент перекатился, уварачиваясь от мощных копыт и спасая свое орудие сбора драгоценной жидкости, а затем, выждав минуту, предпринял новую попытку, опять оттолкнув морду навязчивого детеныша подальше. На этот раз получилось лучше, и вскоре ручейки молока потекли прямо в подставленную емкость. Совсем уже осмелев, Кошмар поднялся и, усевшись на корточки, начал действовать обеими руками, массируя налившееся молоком горячее брюхо. И животина, похоже, нисколько не была против, невозмутимо продолжая жевать побеги.
Набралась уже добрая половина емкости, когда потерявший бдительность дояр случайно оперся локтем на круп животного… Бронеголовиха тотчас же прекратила кормиться и с подозрением поглядела назад, к своему удивлению обнаружив под боком не только голодного теленка, но и еще некое непонятное существо. Всхрапнув от неожиданности, корова выпучила на яутжа крохотные зенки, тяжело взбрыкнула и ломанулась вперед. В результате Кошмар полетел в одну сторону, а тара с молоком – в противоположную… Детеныш, испуганно мекая, устремился за матерью, и обе твари в мгновение ока скрылись в зарослях.
Когда оглушенный охотник, наконец, смог подняться на ноги, то сиротливо лежащий на боку сосуд стал первым, что попалось ему на глаза. Кошмар просто взвыл от досады… Столько стараний впустую! Еще и дерьмом измазался…
Тем не менее, приблизившись, он подобрал емкость и заглянул внутрь. К его неожиданной радости, на дне оптимистично плескалось около литра оставшейся жидкости. Что ж… В принципе, он и так не собирался мариновать целую тушу…
____________________________________
*«Теленок» и «корова» здесь используются как зоологические термины, а не как намек на видовую принадлежность. В принципе, коровой, зоологи именуют почти любую самку животных из отряда Парнокопытные, а теленком – любого детеныша этих зверей, ну, и здесь по аналогии я сочла возможным использовать эти слова.
Комментарий к Приключения с коровой
Большое спасибо дорогому Brujo за некоторые отличные мерзкие мыслишки)))))))))))))))))))
========== Гастрономический изврат ==========
«Никогда не используй дерьмо как средство для отбивания запаха», – прочитав это, Сумрак нахмурился, силясь понять смысл данной рекомендации, но у него так и не вышло.
«Не буду», – наконец, ответил сын Грозы.
Отправляя сообщение, он от всей души мысленно попросил напарника не прояснять сейчас контекста ситуации.
Отмывался Кошмар долго и тщательно. Но водные процедуры не особо помогли, так как запах навоза продолжал настойчиво преследовать самца. В итоге, сын Броска оставил бесполезное занятие и вылез из реки, искренне надеясь, что до вечера «маскировка» все-таки выветрится. Пора уже было приступать к следующему пункту смелого кулинарного плана, состоявшему в поимке нового трехрогого вонючки.
На этот раз выбор Кошмара пал на небольшую особь – выслеживать крупное животное смысла не имелось, так как большая часть мяса все равно пошла бы на выброс. Кроме того, у молодого зверя плоть должна была быть нежнее. За добычей пришлось немало побегать – мелкая тварь и передвигалась намного шустрее, чем взрослая. Успешно пригвоздить поганца удалось лишь с пятого раза.
Добив дергающегося зверя, запыхавшийся охотник присел рядом и тут же на месте занялся разделыванием туши, дабы не тащить лишнюю грязь в челнок. Вонял отловленный экземпляр действительно чуть меньше, чем предыдущий, но не настолько, чтобы его мясо появился соблазн попробовать. Морща нос и подергивая максиллами, Кошмар снял и выскоблил шкуру, затем выбрал несколько самых аппетитных (естественно, только на вид) филейных частей и срезал мякоть тонкими пластами, а все остальное так и оставил лежать. Возможно, какие-нибудь падальщики все-таки ели трупы этих зловонных созданий?
Вернувшись к своему транспорту, самец извлек из его недр тщательно припрятанную посудину с драгоценным надоем и плотно уложил в нее полоски мяса, так, чтобы покрыло дно. Затем, оставив будущее угощение мариноваться, сын Броска вновь пошел к реке – простирывать шкуру. В конце концов, следовало предъявить Смальте какое-то доказательство, и хорошо бы, чтоб оно тоже не пахло, точно дохлятина.
На черновую выделку кожи трехрогого Кошмар потратил около двух часов, после чего прилег подремать, решив дать мясу как следует выстояться. Проспал молодой воин в результате, немного-немало, до самого полудня. Глаза он продрал с большим трудом, и потом еще долго пытался сориентироваться во времени. Затем, осознав, как долго на самом деле продлился его отдых, самец уже довольно оперативно вернулся к действительности, подскочив и немедленно кинувшись проверять, как там движется его эксперимент.
В нетерпении заглянув внутрь емкости, сын Броска обнаружил, что с ингредиентами произошло нечто странное: молоко побурело и сделалось густым, точно кисель, плоть же частично обесцветилось. Запах от «маринада» шел весьма специфический, но уже не противный, какой-то землистый, что ли…
Взяв заранее заготовленную канистру с водой, самец тщательно промыл слипшиеся куски и еще раз принюхался к ним. С трудом в это верилось, но молоко и впрямь помогло! Нестерпимая вонь исчезла, сменившись легким неопределенным ароматом, несущем в себе небольшую горчинку. Кошмар несколько минут придирчиво изучал один из кусов, перетирая его между пальцами и периодически поднося его к носовой складке, затем сходил за аптечкой, извлек из нее дозу нейтрализатора – на всякий случай – и, набравшись смелости, лизнул мясо. Вкус был непривычным… Похожим на какую-то деревяшку. Но однозначно лучше, чем у кланового пайка.
Самец глубоко вздохнул, зажмурился и отправил весь кусок в пасть. Проглотил. Подождал. Еще подождал… И съел еще два, чтобы окончательно убедиться в безопасности полученного блюда. Когда в течение часа плохо так и не сделалось, охотник понял, что пора вновь идти свататься.
Стоило дневной жаре немного схлынуть, сын Броска завернул свой дар в душистые листья какого-то местного пряного растения и отправился покорять своенравную избранницу. В этот раз он ступил на территорию Хмурого почти безбоязненно – в конце концов, тому не меньше хотелось сбагрить Смальту из своего дома, чем Кошмару ее заполучить.
Какая-то юная самочка, встретившаяся воину на пути, вскрикнула от неожиданности и кинулась докладывать хозяину гарема о проникновении в угодья чужого самца, так что довольно скоро рассерженный Старейшина показался оттуда, куда убежала паникерша. Он явно приготовился как следует проучить нарушителя, и в прежние времена от такого угрожающего рыка, какой издавал сейчас старший самец, Кошмар сбежал бы раньше, чем сам источник звука появился в зоне видимости. Но сегодня он мог не бояться.
– Почтенный Хмурый, не гневайся, это снова я, сын Броска, – еще издали умиротворяюще прострекотал Старший Кровавый и поприветствовал отца возлюбленной учтивым поклоном.
– Что тебе нужно? – останавливаясь, зарокотал тот.
– Я прошу разрешения еще раз увидеть Смальту. Я принес ей новый дар. Возможно, он ее впечатлит.
– А ты упертый малый, – фыркнул Старейшина. – Хорошо. Иди обратно и оставайся на краю моих владений. Там есть приметное дерево с раздвоенной кроной – жди возле него. Дочь придет. А здесь я чтобы тебя больше не видел! В следующий раз насажу на копье, помяни мои слова!
Не дожидаясь благодарности, Великий развернулся и зашагал к гарему, Кошмар же, решив не испытывать судьбу, двинулся в указанное место.
Он прождал Смальту довольно долго. Вообще, будучи настроенным исключительно на победу, сын Броска был готов при необходимости и ночевать тут остаться, только вот гостинец бы протух… К счастью, до этого не дошло. Дочь Быстрой Реки все-таки соизволила явиться, но на лице ее была написана такая смертная скука, что любой другой претендент на месте Кошмара сразу же понял бы: у него нет никаких шансов…
– Зачем ты звал меня, воин? – самка встала в отдалении и смерила своего настойчивого воздыхателя пренебрежительным взглядом.
– Прекрасная Смальта, ты сказала, что я недостаточно удивил тебя. Но я прошу дать мне еще один шанс, – склонившись, самец медленно двинулся к ней, на ходу разворачивая принесенный сверток.
– Что это? – насторожилась самка.
– Моя сегодняшняя добыча.
– А что так мало? – от вида четырех жалких мясных полосок, появившихся в руках охотника, Смальту вдруг пробило на смех.
– Если тебе понравится, я принесу больше, – невозмутимо проговорил Кошмар. – Пока же просто попробуй. Гарантирую: такого ты еще не ела.
– Сперва ты, – внезапно преисполнилась недоверием дочь Быстрой Реки.
Самец лишь хмыкнул и на ее глазах съел очередной кусок. Только убедившись, что у странного воина нет намерения ее отравить, самка осмелилась попробовать угощение. Немного помусолив мясо во рту, но, очевидно, так и не узнав вкуса, она проглотила первый ломтик и, поколебавшись, потянулась за вторым.
– Не очень вкусно, – призналась Смальта. – Но съедобно. Хотя, я вряд ли захочу еще…
– Я и не заставляю, – усмехнулся Кошмар. – Только ответь на вопрос: ты поняла, плоть какого зверя я принес тебе?
Самка озадаченно застрекотала и скривила сосредоточенную физиономию.
– Это плывун? – наконец, предположила она.
– Нет.
– Пернатая тварь?
– Нет. Даже близко не пернатая.
– Прыгунчик?
– Нет, – окончательно расплывшись в улыбке, сын Броска потряс головой. Смальта негодующе рявкнула и взяла с листьев оставшееся мясо. Тщательно осмотрев и обнюхав его, она сжевала этот последний кусок и задумалась.
– Сдаешься? – не выдержал Кошмар.
– Это какая-то амфибия, – наугад уже выпалила самка.
– Нет.
– Так что же тогда?
– Удивилась? – осведомился молодой воин, отбрасывая листья и придвигаясь к собеседнице ближе.
– Еще нет. Скажи, чье мясо, а там видно будет, – возразила та.
– Узнаешь? – с этими словами сын Броска вытащил из-за спины свернутую шкуру и гордо развернул перед Смальтой.
– Что? – вытаращилась самка. – Как это понимать?
– Так и понимать: ты ела плоть животного, кожу которого сейчас видишь у меня в руках, – спокойно объяснил Кошмар.
– Это, что, был Смердун??? – если на лице дочери Быстрой Реки сейчас отобразилось не удивление, то неизвестно, как еще можно было бы охарактеризовать данное выражение с настолько выраженной эмоциональной окраской.
– Не знаю настоящего названия, – с важным видом зарокотал сын Броска, – но смердел он знатно – что верно, то верно.
– Как же… – тут Смальта осеклась и, будто бы спохватившись, начала яростно дышать на ладони, пытаясь понять, не воняет ли у нее изо рта.
– Я знаю один метод, – с хитрым видом ответил молодой самец. – Если хочешь, я потом расскажу тебе… А пока признайся: я все-таки тебя удивил.
– Удивил, но… – нехотя проворчала самка, скованно умолкнув посреди предложения с явным намерением поскорее придумать, в чем именно это «но» состоит.
Кошмар же, в свою очередь, медлить не стал. Услышав «кодовое слово», он в мгновение ока очутился подле Смальты и любовно заурчал, наконец, позволяя себе полной грудью вдохнуть ее божественный запах. Его руки дерзко сомкнулись на талии избранницы, и жвала потянулись к ее шее в попытке осуществить первый укус страсти. Партнерша была, конечно, высоковата, но сыну Броска не приходилось привыкать спариваться с самками крупнее себя…
– Эй, ты что делаешь? – возмущенно вскрикнула Смальта, резко отталкивая от себя нахала.
– Ты же дала мне согласие, – озадаченно защелкал самец.
– С чего ты взял? Ты удивил меня, но все еще слишком мало. Думаешь, обработал мясо сорной дичи какой-то вашей охотничьей химией – и все, я твоя? Руки, понимаешь распустил… Нет уж, дорогой! Доступ к моему телу стоит дороже!
– В таком случае, – немало задетый этими словами, но, тем не менее, не собирающийся сдаваться, сын Броска поглядел на недотрогу исподлобья, – жди меня на этом же месте через два дня. Я удивлю тебя вновь, и на этот раз ты не откажешь.
– Посмотрим, – бросила самка, поправив одеяние и уверенно зашагав по направлению к дому.
========== Ожерелье из звезд ==========
Быстрая Река бесшумно выступила из тени деревьев. Одним богам было известно, сколько она там стояла, но, судя по ее опечаленному выражению лица, довольно давно, застав весь произошедший разговор. Сперва Кошмар решил, что она пошла за дочерью, дабы убедиться, что ухажер не покусится на ее честь, и оттого ему на миг сделалось страшновато, ведь, как-никак, полез он к Смальте со всей откровенностью, даром что, при своих габаритах та легко бы его сама уложила, если б потребовалось… Однако, враждебности в облике Матриарха сын Броска не заметил, а сказанные ей слова окончательно убедили самца, что «болела» милая матушка в данной ситуации как раз таки за него.
– Здравствуй, храбрый воин, – поприветствовала Быстрая Река, степенно подходя к юнцу. Тот немедленно склонился, смущенный ее внезапным появлением. Высокоранговая особа подошла совсем близко, и ее зрелый, притягательный аромат защекотал носовые камеры Кошмара. Все еще возбужденный, после неудавшейся попытки спаривания, самец едва сдержался, чтобы не кинуться к ней… Но что-то подсказывало, что это стало бы роковой ошибкой. Супруга Хмурого вряд ли жаждала измен, кроме того, ее расширяющаяся книзу фигура уже намекала на формирующуюся внутри кладку.
– Я не хотел оскорбить твою дочь, – справившись с первоначальной оторопью, пролепетал сын Броска.
– Разве, я в чем-то тебя обвиняю? – горько усмехнулась Матриарх. – Это ты меня прости, что явилась подглядеть… Но я так надеялась, что она, хотя бы, в этот раз уступит… Только, видно, не судьба.
– Я попробую еще раз, – в голосе Кошмара прибавилось уверенности. Самец целеустремленно рыкнул и тряхнул гривой.
– Мне нравится твое упорство, юнец, – вздохнула Быстрая Река, внезапно по-матерински возлагая руки на плечи охотника и всматриваясь в его блестящие темные глаза. – Но мне жаль, что ты тратишь свое время. Боюсь, для нее это не более, чем игра…
– Великая… – сын Броска пристально поглядел на собеседницу. Он не знал, имеет ли она статус Великой Матери, но решил, что худа не будет, даже, если он немного ей польстит. – Великая, если бы я не почувствовал тогда, на клановом корабле, нечто особое… Если бы я не был уверен, что Смальта почувствовала это тоже… Я бы ни за что не стал надоедать ей. Но мы с ней так много говорили… И мне показалось, что именно я смогу стать тем, кого она так ждет. Возможно, я просто ошибся. Но, пока я не полностью удостоверился в тщетности своих стараний, я не отступлюсь.
– Мальчик мой… – внезапно с безмерной теплотой промолвила Быстрая Река. – Присядем, и я расскажу тебе о своей дочери. Ибо ты единственный, кто решился столь самоотверженно добиваться Смальты. Я благодарна тебе, но мне хочется быть честной до конца…
С этими словами самка опустилась на придорожный камень, Кошмар же уселся напротив нее прямо в траву, скрестив ноги, и выжидающе задрав голову.
– Давно, почти восемь десятков лет назад, – начала Матриарх, – гарем Хмурого приносил очень много дочерей. Раньше это не являлось проблемой, ведь наш самец был знатным воином, и многие высокоранговые охотники прилетали свататься. Хмурый в ту пору двигался к посту Старейшины, и мы процветали… Однако затем случилось непредвиденное. Нашего воина несправедливо оклеветали, лишив всех привилегий, и несколько лет он находился в опале. То были тяжелые времена, и особенно больно инцидент ударил по нашим дорогим девочкам… Если сыновей принимали на обучение, независимо от крови, то родниться с предателем, беря в жены его дочерей, не захотел более никто. В итоге, многие прекрасные самочки пошли за безродных мальков, а несколько даже сбежали от безысходности с наемниками… Тогда девочек решили более не инкубировать. И почти тридцать лет у нас не было дочерей… Хмурому пришлось нелегко. Он чудом избежал заключения. Не стану пересказывать всего – хотя бы потому что всего я и не знаю, но он действительно через многое прошел, чтобы доказать свою невиновность и отыскать злоумышленников…
– Я слышал, что с его вхождением в Совет связана какая-то на редкость кровавая история, – подал голос изумленный Кошмар, – но не думал, что дела обстояли именно так… У нас Великий слывет крайне… Беспощадным политиком. Не хотел ничего такого сказать, но…
– Станешь тут беспощадным, – фыркнула Быстрая Река. – Спроси, а его кто-то пожалел?
– Думаю, что нет… – вздохнул молодой самец и углубился в созерцание травы под собой.
– Вот именно. Да только речь сейчас, если ты помнишь, не о том.
– Да, но я не совсем понимаю… – запутался Кошмар. – Смальта же намного младше?
– Конечно, – подтвердила самка. – Она родилась в переломный момент. Дочерей мы все еще не планировали, хотя дела Хмурого пошли на лад. Тем не менее, Смальта должна была вылупиться самцом. Однако я случайно перекрутила термостат в инкубаторе, и выставила температуру выше необходимой, а, когда заметила, было уже поздно… Ты слышал когда-нибудь о «горячих самках»*?
Сын Броска отрицательно помотал головой.
– Ну, а, что самцы вылупляются при более высокой температуре инкубации, чем самки – это-то хоть знаешь? – с подозрением осведомилась Река. И получив утвердительный (хоть, и несколько неуверенный ответ), продолжила: – Когда же яйцо перегревается выше допустимых значений, зародыш в нем, чаще всего, просто гибнет. Но иногда все-таки выдерживает, и по полу может сформироваться как самочка, только очень крупная, зачастую, с мужскими чертами и мужским характером… Вот и Смальта получилась… С особенностями. Тем не менее, Хмурый нежданной дочке оказался очень рад. А, когда услыхал, при каких обстоятельствах она появилась, заявил, дескать, ничего не знаю, вырастет настоящей леди, и он сам для этого все сделает. А потом началось… Не стану ходить вокруг да около: наш возлюбленный воин стал баловать малышку так, как даже нам, его супругам не снилось. Привозил ей подарки, украшения – когда она еще даже ничего в них не смыслила, изобретал постоянно развлечения какие-то… Мы сразу поняли, что добром это не кончится, и через несколько лет возобновили инкубацию девок, чтобы хоть какая-то конкуренция была. Да только не помогло – Смальту отец так до последнего из всех и выделял… Когда ей исполнилось десять, Хмурому предложили пост Старейшины. Разумеется, он согласился, получив одновременно возможность поквитаться в остатками недругов… Но с этих пор времени на дочь у него почти не осталось, несколько лет он вообще прилетал в Сезон на две недели, а потом мы его год не видели. Тем не менее, я тогда вздохнула с облегчением. И, как оказалось, зря. Смальта подросла, и началось вот это… Боюсь, тот идеал самца, каким был в ее детских глазах отец, настолько засел ей в голову, что теперь все достойные претенденты кажутся ей скучными и неромантичными… Другого объяснения я просто не вижу.
Выслушав рассказ Быстрой Реки, Кошмар надолго задумался, а Матриарх, разволновавшись, что супруг заметит ее долгое отсутствие, еще раз извинилась за дочь и заторопилась в гарем.
– Пожалуй, я все-таки попробую, – прощаясь с ней, неожиданно заявил сын Броска. – В конце концов… Кому-то все равно придется ее дальше баловать.
– А оно тебе точно надо? – усомнилась самка.
– Мне почему-то кажется, что да, – потупился юнец.
«Братишка, ты же в курсе, какие побрякушки бабы любят?»
Смеркалось. Кошмар сидел на подножке челнока и задумчиво смотрел на стекающее за лес темно-алое солнце. Ответ все не приходил. Уже отгорел закат, и на сизом небе стали проступать созвездия. Сын Броска переключил свое внимание на них. Вот, блин, нахватался от Сумрака… Тот тоже вечно на небо глазел – и что там такого ему показывали? Впрочем, иногда и впрямь успокаивало…
«В двух словах не расскажешь, – пиликнуло, наконец. – Смальте подошло бы что-то из перьев, мне кажется. А вообще, смотря, что она любит».
«Ей нравятся звезды», – вдруг вспомнил Кошмар.
