Текст книги "Победить - еще полдела...(СИ)"

Автор книги: Rauco

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Миновав несколько достаточно оживленных уровней, вся процессия подошла к экспериментальному блоку. Надо сказать, встречные яутжи действительно очень странно на Кошмара с его доспехами и плазмометом косились.

– Не мог пушку на челноке-то оставить? – буркнул относительно этого Саванна.

– Так ты не сказал…

– Ладно, просто не отсвечивай особо…

У экспериментального блока их встретили четверо: сероватый молодой самец, старше Кошмара лет на десять, два неприметных типа обычного окраса и чуть полноватый для яутжа пожилой самец с коричневой шкурой.

– Коллеги, пациент прибыл, – возвестил Саванна.

– А этот – что тут делает? – с подозрением спросил один из неприметных, тот, что повыше, кивнув в сторону Кошмара. Сын Броска аж отпрянул от подобной наглости – фактически, это был вызов! Тем не менее, Саванна быстро перехватил его за плечо, не позволив как-то ответить, а ответил сам:

– Это Кошмар, охотник из клана Гнева. Зачистка «Острова» – их совместная заслуга.

– Смотри у меня, – фыркнул агрессор, – он тут под твою ответственность!

– Несомненно, уважаемый Восторг, – подчеркнуто вежливо отозвался Саванна, а затем обратился к сыну Броска: – Не сердись, храбрый воин, здесь немного иные порядки, чем в клане. Но, позволь заметить, перед тобой те, кто согласился поработать с нашим героем. Восторг – лучший реаниматолог, именно он будет фактически «воскрешать» твоего друга…

– Если там будет, что «воскрешать», – бросил тот, заглядывая тем временем в капсулу.

– Я не сомневаюсь, что жизнь Сумрака отныне в надежных руках, – смиренно ответил Кошмар, кланяясь.

– Ладно, попробуем на нем одну методику, может, и сработает, – уже более благосклонно пообещал Восторг, которому данные слова явно польстили.

– Боги, да я ж его знаю! – вдруг взволнованно воскликнул младший из медиков, тоже подходя к капсуле. – Это ведь Сумрак, сын Грозы? Я его по шраму на брюхе узнал! Мы с ним учились вместе… Вот уж не думал…

– Вот тогда и иди, располагай его, как следует, – посоветовал Восторг. Младший склонил голову и приготовился уводить погрузчик в операционную, но в последний момент повернулся к Кошмару и сказал:

– Мое имя Заваруха, и друг Сумрака – мой друг. Обещаю, мы сделаем все, что в наши силах…

После этих слов гибернационная установка скрылась в его сопровождении за обеззараживающей завесой. Сын Броска пошел, было, следом, но Саванна остановил его, объяснив, что в карантинную зону ему нельзя.

– Ты прав, парень, он в надежных руках, не переживай, – усмехнулся до сих пор молчавший тип с коричневой шкурой.

– Прибой – очень талантливый хирург, – поспешно представил коллегу Саванна. – А Угроза – протезист. Как раз сейчас занимается разработкой искусственной сетчатки нового поколения – очень удачно совпало.

Второй неприметный самец молча качнул головой, что условно могло считаться за поклон, и так же молча ушел вслед за Заварухой. Остальные перекинулись еще парой слов с Саванной, после чего также проследовали за завесу.

– Так, сейчас по-быстрому разместим тебя в свободном отсеке, и я к ним присоединюсь, – увлекая Кошмара к лифту, осветил дальнейшие планы Саванна.

– Они прямо сейчас уже начнут? – оглядываясь, спросил тот.

– Да, что тянуть-то? И так уже много времени потеряли… Хм… Забавно, что наш Заварушка твоего друга знает…

– А он кто вообще?

– А он, мой дорогой, спец по самому больному на сегодняшний день месту Сумрака – мозгам. Молодой, что верно, то верно, но ученик одного из самых уважаемых нейрохирургов – ныне, увы, покойного. Что особенно ценно – хороший практик.

Проводив Кошмара в выделенный ему отсек и строго наказав дальше санузла и столовой не соваться, Саванна вышел, сказав напоследок:

– Жди, я приду и сообщу об итогах операции. Навскидку, часов десять мы с ним точно провозимся.

И Кошмар стал покорно ждать…

Отсек, где его разметили, был размером примерно с каюту на клановом корабле, и обстановку имел похожую, отличающуюся только наличием вычислительного терминала и большого монитора на стене. Саванна великодушно позволил покопаться в программах и полазить по сети, очевидно, абсолютно уверенный в том, что без кодов доступа гость куда не следует все равно не залезет. Опрометчиво было, конечно, с его стороны, однако Кошмар и так не собирался ничего взламывать – просто хотел полистать новостную сводку, чтобы занять время. Предоставленная сводка оказалась совершенно не интересной, к тому же, перенасыщенной внутренними сообщениями характера «Опять прорвало трубу в пятой душевой, сделайте что-нибудь!!!», «Кто взял из третьей лабы насос – верните на родину» и «У партии номер шестьдесят от пятого числа истекает срок годности – кому надо, разбирайте».

Устав от потока бесполезной информации, сын Броска попробовал немного размяться, но раздумал, когда на стене появилась приличная вмятина. Поразмыслив немного, самец сдвинул на это место стеллаж, прикинувшись, что так и было, после чего отправился ополоснуться, успешно отпугнув от водных процедур какой-то тщедушный молодняк – юнцы, увидев неведомо откуда взявшегося охотника, должно быть, решили, что станция захвачена или переходит на военное положение, или еще что… Кошмар лишь злорадно ухмыльнулся и насладился мытьем в гордом одиночестве.

Вернувшись к себе спустя некоторое время, посвежевший самец вновь сел к компьютеру, ибо делать больше было все равно нечего. Лениво поперебирал вкладки, нашел какой-то яркий значок, выбрал… И залип на добрых три часа, обнаружив поразительно тупую игрушку, смыслом которой было перемещение и установка в определенном порядке цветных геометрических фигур – мальков примерно так же элементарному пространственному мышлению обучают, вроде…

Когда от пестроты на экране заболели глаза, Кошмар свернул окно с сомнительным развлечением и переместился на лежанку, невольно отметив ее удобство и мягкость. Саванна все не появлялся, но он и не обещал, что придет скоро.

Как же там у них дела, думал Кошмар, глядя в потолок. С одной стороны, оставаться в неведении было тревожно, но с другой, никто до сих пор не явился с плохими вестями, значит, за Сумрака по-прежнему боролись… И еще, любопытно, кто же такой этот Заваруха и почему он при виде сына Грозы так засуетился? А Саванна, интересно, все самолично контролирует?.. Хотелось бы…

Потом сын Броска незаметно для себя задремал, и ему стало сниться, что он пытается пробраться на «Остров», где погибает друг, но никак не может справиться со шлюзом. Самец бился с кодами упрямой двери долго и мучительно, пока не обнаружил, что Сумрак на самом деле сидит рядом и с интересом наблюдает все его жалкие попытки. Тогда Кошмар напустился на него с руганью за то, что молча смотрел и никак не выдавал своего присутствия, а напарник совершенно спокойно ответил, дескать, на станцию все равно попасть надо, чтобы забрать трофеи, так зачем он станет мешать?

Проснулся Кошмар уставшим. Сходил попить воды, на свой страх и риск прогулялся туда-сюда по ярусу, переполошив еще нескольких тощих лаборантов, потом внезапно повстречал Грызню, одетого уже намного приличнее, чем был на корабле. Грызня, признав нового знакомого, расспросил его о судьбе Сумрака, высказал свой оптимистичный прогноз при упоминании имени Прибоя и утащил Кошмара с собой на кормежку.

Столовая оказалась очень просторной и настолько чистой, что, казалось, на зубах от этой чистоты начинает что-то скрипеть. Народу было не очень много, а, может, просто так казалось по сравнению с охотниками, которые трапезничали гораздо громче и интенсивнее, часто вступая в перепалки из-за места и с рычанием впиваясь в жесткие питательные брикеты. «Научники» вели себя за столами более сдержанно и деликатно, неторопливо поглощая пищу, которую, к великому удивлению Кошмара, можно было выбрать на свой вкус. Конечно, здесь тоже была сплошная биосинтетика, но она не представляла собой сублимированную мешанину из каких попало тканевых культур, а походила на настоящую плоть пернатых тварей, Бронеголовов и Рогачей. Кстати, после второй за день кормежки сын Броска, кажется, начал понимать, отчего хирург Прибой так раздался в ширину… И не он один, если честно.

Пока Кошмар озирался вокруг, по привычке торопливо запихивая еду себе в пасть, Грызня, оказавшийся специалистом по химическому анализу (а, вернее, по аппаратам, проводящим химический анализ), жаловался, что сопровождавшийся им груз реактивов не прошел по накладным из-за ошибки на базе, а его, горемычного, из-за этого полдня таскали по инстанциям. Сын Броска слушал, но старался не комментировать, так как, во-первых, было видно, что Грызне его комментарии не интересы, а просто надо выговориться где-то на стороне, а во-вторых, ничего, кроме «Как у вас все сложно, вот у нас в клане…» на ум не шло, и самец догадывался, что это не очень вежливо. Наконец, Грызня под благовидным предлогом куда-то делся, и насытившийся воин один вернулся к себе в отсек, где промаялся бездельем еще несколько часов. Уж лучше б он остался на челноке…

Саванна появился поздно ночью. Вид у него был такой, словно бы он пробежал без передышки километров пятнадцать, и все это время за ним гналась свора псов: глаза безумные, с полопавшимися капиллярами, грива дыбом, правая маскилла то и дело подергивается. При виде медика, Кошмар вскочил с койки и ринулся навстречу с единственным вопросом:

– Жив?..

– Жив, – выдохнул в ответ замученный врачеватель.

Пройдя через каюту, Саванна тяжело упал в кресло, откинул голову на спинку и только тогда продолжил:

– Ну и задал он нам шороху… Трижды умирал. Восторг бранился так, что из соседних боксов прибегали послушать. Заваруха почти бился башкой о стену… Но вытащили. Нет, ты не поверишь, там под конец уже толпа из десяти яутжей собралась, целый консилиум… Что мы только на нем не попробовали… Пару вещей – вообще впервые… Спасибо, кстати, ему, мы все не решались на реальном объекте протестировать, а тут уже терять было нечего. Короче, Восторг теперь будет по нему статью писать.

– И что сейчас? – затаив дыхание, спросил Кошмар, не разбирая в этом потоке впечатлений главного.

– Сейчас в растворе плавает, восстанавливается, – цинично дернул плечом медик. – Несколько дней наблюдать будем. Потом дальше…

– Дальше? – не понял сын Броска.

– А ты думал? – Саванна выпрямился и наклонился вперед, вглядываясь во встревоженное лицо младшего самца. – Сегодня мы только его головой занимались и основные жизненные функции восстанавливали. Теперь надо будет все остальные повреждения чинить… Кости, мышцы, кожный покров – там все вдрызг. Операции три еще предстоит, не меньше. Плюс долгая восстановительная терапия. Потому что это какая-то катастрофа на ножках. Множественные воспаления, внутренние кровоизлияния, значительная интоксикация… Вы, что, все так неосторожно к стимуляторам относитесь? Это же сильные препараты, разве ж можно так…

– Так… Выхода не было, – почему-то чувствуя себя виноватым, пробормотал Кошмар.

– Ну-ка, – Саванна пропустил его оправдания мимо ушей, поманив младшего сородича к себе. Тот насторожился, но приблизился, как было велено. – А скажи-ка, дружище, у тебя всегда такие зрачки расширенные?

========== Бороться ==========

Спал Кошмар урывками, то и дело вскакивая и начиная мучительно соображать, где он находится, который пошел час, куда делся напарник и что из последних воспоминаний является правдой, а что приснилось. Небольшое облегчение пришло наутро, когда к сыну Броска наведался Саванна, окончательно разбудив его и сообщив добрые вести: Сумрак благополучно пережил ночь. Его обмен веществ начал постепенно возвращаться в норму, мозговые волны стабилизировались, сердечный ритм восстановился.

– Дышит пока не сам, – в заключение сказал медик, – но это ожидаемо. А, в целом, кризис миновал.

– Можно к нему? – сразу оживился Кошмар.

– Разумеется, нет, – нахмурился Саванна. – Он в карантине, туда запрещено входить посторонним. Кроме того, он все равно без сознания и пробудет в таком состоянии еще долго.

– Понял, – огорчился молодой воин.

– А пока он отходит после операции, – тем временем продолжал старший самец, – пожалуй, займемся тобой.

От последних слов Кошмар невольно вздрогнул…

Сын Броска, конечно, отпирался, как только мог, но Саванна, игнорируя сопротивление, потащил его на предварительную диагностику, итогом которой остался не просто недоволен, а возмущен.

– Ты как часто это себе колол? – рычал он, потрясая перед жвалами младшего самца принудительно изъятой у того ампулой «волшебного средства Полосатого».

– Через день, – не моргнув глазом, соврал Кошмар. На самом деле, в последние дни зачистки он мог ввести две дозы за сутки.

– А врач что сказал, когда тебе этот препарат давал? Прямо разрешил, прямо через день?

– Сказал, раз в неделю, в экстренном случае… – сознался Кошмар, не выдержав и отведя взгляд. Хотелось вновь соврать, но подставлять Полосатого было неправильно.

– Во-от, это уже ближе к истине, – проворчал Саванна, отходя. – Только зачем он вообще столько тебе дал…

– Это я сам взял побольше, – зажмурившись, выпалил Молодая Кровь, решив теперь уже быть честным до конца.

Саванна ничего не ответил, только с размаха хлопнул себя по лбу. Дурные охотники… Потом вздохнул, собрал все имеющееся терпение и, взяв Кошмара за локоть, подтолкнул к двери.

– Короче, так, – на ходу, проговорил медик, – сейчас я отведу тебя к Скандалу. Он токсиколог. Будешь делать все, что он скажет. Попробуем тебя почистить и ликвидировать последствия злоупотребления…

– Да нет у меня никаких последствий! – возмутился без пяти минут пациент.

– Нет, говоришь? Посмотрим. Спишь хорошо?

– Не жалуюсь, – голос не успевшего сориентироваться сына Броска прозвучал не вполне уверенно.

– Цвет мочи?

– Да я, думаешь, смотрю???

– Отеки?

– Что?

– Вот это! – не стерпев, рыкнул Саванна и ткнул пальцем в едва заметное уплотнение под нижней челюстью Кошмара. Тот сразу отстранился и с испуганным видом потер шею. – Короче, пойдешь, как миленький. Если тебе самому на свое здоровье наплевать, то считай, что отрабатываешь свою жратву, койку и лечение напарника.

– А… Вам-то это зачем? – недоумевающе потряс головой младший самец.

Саванна не ответил, только многозначительно вскинул одну бровь. И Кошмар все сразу понял даже без слов…

Экспериментальный препарат подействовал быстро, но совершенно не так, как ожидалось: Кошмар просто свалился посреди тренировки. После целого часа вынужденного и не совсем приятного общения со Скандалом, улыбчивым, неунывающим, но потрясающе циничным типом, самец, дабы отвлечься, попросил разрешения позаниматься в зале, если таковой имеется. Саванна отнесся с сомнением, но все-таки сопроводил воина в специально отведенное для физических упражнений место, наказав сильно не напрягаться. Кошмар, собственно, и не напрягался, просто в какой-то момент резко встал, совершая очередной прием, и тут же рухнул плашмя, схлопотав собственным же упавшим сверху копьем по лбу.

Очнулся молодой воин на своей койке, и первым, что он увидел, было склонившееся над ним лицо какой-то самки! Саванна, помнится, говорил, что они живут на станциях, однако до этого момента Кошмар не наблюдал тут ни одной.

– Я его предупреждал! – где-то за пределами видимости раздался раздраженный голос специалиста по регенерации.

– Ага, и очень по-дружески было отдать его Скандалу для опытов, – осуждающе проговорила самка, отвернувшись от в растерянности моргающего Кошмара и наградив Саванну строгим взглядом.

– Ты его анализы не видела! Так что это еще большой вопрос, Скандала ли тут вина…

Тут сын Броска попытался встать, но не сдержал стона: голова просто раскалывалась. Во рту внезапно появился явственный привкус крови…

– Куда?! – прикрикнула самка, немедленно укладывая его обратно.

– Что за шум, а драки нет? – оптимистично раздалось со стороны выхода вслед за шуршанием отъезжающей двери. В следующий момент в поле зрения появилась жизнерадостная пятнистая харя токсиколога.

– Ты, хотя бы, на бегунках эту свою разработку проверял? – тут же набросилась на него Кошмарова защитница.

– А как же, – невозмутимо ответил тот, по очереди осматривая глаза своей безвинной жертвы. – Проверял и вполне успешно: в последний раз всего лишь четверть экспериментальной группы загнулась! Эх, и что ж мы такие слабенькие? – последний вопрос то ли был обращен непосредственно к сыну Броска, то ли являлся риторическим.

Далее, пропуская мимо ушей самочьи упреки, Скандал измерил Кошмару давление, удивленно прищелкнул и без предупреждения, так, как будто имел дело с неодушевленным объектом, воткнул пациенту в брюхо иглу. Воин недостойно пискнул и повторно отрубился…

Когда он в следующий раз открыл глаза, то обнаружил вокруг полную темноту. Медиков поблизости не было. Наверное, следовало полежать спокойно еще пару минут, с мыслями собраться, но Кошмар вдруг ощутил, что еще немного, и он затопит лежанку. Вскочив, точно ошпаренный, он кинулся в ближайший санузел – и ведь еле успел.

Остаток ночи и все утро бедный самец только и делал, что бегал по нужде. В конечном итоге, он уже просто решил в течение дня не пить, за что позже получил нагоняй от Саванны и Скандала. Короче говоря, пока восстанавливающийся охотник мирно спал в капсуле, эти веселые ребята решили отыгрываться на проводнике… Что до милой самочки, причитавшей над Кошмаром накануне, то она больше не появлялась. На все расспросы, касающиеся нее, Саванна лишь загадочно ухмылялся и отшучивался, на основании чего Кошмар сделал вывод о ее причастности к отсутствию этого желтошкурого пройдохи на прежних территориях в прошлый Сезон.

В течение следующей недели Саванна и его коллеги измывались над сыном Броска, как только вообще возможно, божась притом, что все это исключительно для его же блага. Кошмар, однако, ощутил за данный период прелесть стольких побочных явлений, что у него закрались самые нехорошие подозрения на счет этих якобы недуга и якобы лечения. Тем не менее, вскоре он испытал явное улучшение самочувствия, и медики, удовлетворенные результатом, наконец, от него отступились.

И вовремя. Сумрак перешел в относительно стабильное состояние, и очередной консилиум выдвинул решение о проведении следующей операции, в ходе которой предстояло заново ломать и сращивать кости, удалять спайки и восстанавливать мышцы. Узнав от Саванны детали, Кошмар настолько впечатлился, что даже больше не смог играть в ту дебильную игрушку с цветными фигурками – его теперь передергивало всякий раз, когда он думал о собирании чего-либо по частям…

В назначенный день охотника прооперировали и вновь отправили в капсулу, не приводя в сознание. Заезженный Саванна ввалился к Кошмару, не находящему себе места от волнения, далеко за полночь.

– Он отлично держался, – сообщил медик, уже привычно падая в кресло. – Основную часть работы мы сделали. Осталась шкура и лицо. Угроза уже подготовил основу для имплантации и сделал первую примерку.

– Глаза? – уточнил Кошмар.

– Левого глаза, левой максиллы, левой мандибулы, – перечислил Саванна. – Там уже ничего нельзя было восстановить, вот, если б сразу…

– Он будет в шоке, когда очнется… – медленно проговорил Кошмар, забираясь с ногами на койку и задумчиво обхватывая руками одно колено.

– Знаешь, если он при всех имеющихся повреждениях отделается всего лишь одним искусственным глазом и двумя искусственными жвалами, то ему еще несказанно повезет, – фыркнул уязвленный медик в ответ.

– Прости, не хотел обидеть, – примирительно застрекотал сын Броска. – Просто непривычно…

– А что непривычного? На нем и так живого места не было. Особенно меня потрясла спина. Это ж за какие проступки его так пороли? Заварушка, как увидел, вообще удивился. Когда учились, говорит, самый дисциплинированный малек был…

– Приговор был вынесен несправедливо, из-за злого навета, – поморщился Кошмар. – Мерзкая история… Дело, к счастью, потом прояснилось, но шкуру-то уже не разгладишь.

– Понятно, – отозвался Саванна. – Раз несправедливо, я, так и быть, погляжу, где там можно подправить, тем более, рубцы относительно свежие. Ну, и руки там надо капитально восстанавливать.

– Ты сможешь? – с надеждой спросил Кошмар.

– Ты ж меня знаешь, – важно проговорил специалист по регенерации.

Кошмар откровенно загостился на «Зените». Не смотря на тревоги относительно состояния напарника, многочисленные косые взгляды ученых и издевательские эксперименты Скандала (тот упорно продолжал твердить, что своими процедурами избавил сына Броска от тяжелейших проблем со здоровьем в недалеком будущем), жилось здесь очень даже неплохо. В ожидании выздоровления Сумрака Кошмар проводил время, как заблагорассудится. Он спал вдоволь, ел досыта, тренировался без фанатизма и в свободном режиме. Скучать тоже не приходилось: Саванна уделял младшему товарищу почти все свое свободное время, по возможности не отказывая ему в спарринге или совместном посещении зоны отдыха.

О ней, кстати, стоило сказать отдельно. Если на клановом корабле верхом шика считались бассейн и несколько парилок, то здесь имелся целый рекреационный комплекс. Кошмар просто обалдел, когда впервые увидел: несколько саун, три бассейна, искусственный водопад, обширная оранжерея, плюс всякие приятные мелочи, вроде массажных кресел, ультрафиолетовых кабин и купален с пузырями, что так приятно щекотали шкуру. Жаль, что там нельзя было остаться насовсем…

При случае Молодая Кровь также общался с Грызней и Шухером, даже пару раз помог им с разгрузкой каких-то особо ценных контейнеров, что не доверялись роботам и урм. Петля периодически мелькал мимо, но ограничивался скупым приветствием, и дальше на контакт упорно не шел, впрочем, Кошмар ему и не навязывался.

А вот Заваруха шел с сыном Броска на контакт весьма охотно. На почве общего знакомства и общих тревог у них быстро наладились теплые приятельские взаимоотношения, жаль только, что юный врачеватель слишком редко бывал свободен. Кошмару все хотелось расспросить его подробнее, какое именно прошлое связывает их с Сумраком, но, как только Заваруха начинал делиться воспоминаниями, его тут же куда-то вызывали, и рассказ откладывался на неопределенный срок.

И все же несмотря на то, что обстановка в целом была прекрасна, бесконечно пользоваться гостеприимством ученых Кошмар не мог. Кроме того, у него оставались важные незавершенные дела. Вернее, у них с напарником оставались…

Первоначально, не зная, сколько именно времени уйдет на лечение Сумрака, Кошмар планировал дождаться выздоровления товарища, чтобы вместе с ним вернуться на «Остров», осмотреть его на предмет затаившейся молоди Жесткачей, собрать трофеи и, так сказать, «сдать объект» вышестоящим инстанциям. Но Саванна быстро развеял иллюзии, сообщив, что охотника ожидают еще две операции с интервалом в несколько недель, а потом курс сложный интенсивной терапии. По ее завершении Сумраку еще как минимум месяц предстояло долеживать в капсуле, после чего должна была последовать реабилитация с постепенным восстановлением двигательных функций.

– Эдак он Сезон пропустит, – с сочувствием говорил Кошмар.

– И даже хорошо, что пропустит, – безжалостно отвечал на это Саванна.

Прошло еще несколько дней. Состояние Сумрака, по словам медиков, больше не вызывало опасений, и теперь оставалось только планомерно действовать, ожидая положительных результатов. Кошмар чем-то помочь в данной ситуации не мог, его даже не пускали к товарищу, по-прежнему мотивируя данный запрет всемогущим карантином. Сидеть на «Зените» дальше означало терять драгоценное время и злоупотреблять радушием (хоть и весьма натянутым) «научников».

Что ж, опять выходило не так, как хотелось… Но, что делать? Известив Саванну, Кошмар подготовил челнок, проверил оружие и припасы, после чего отправился в обратный путь, держа курс на проклятый и благословенный «Остров», с намерением расставить все точки…

========== Завершить ==========

Прыть выделенного Гневом челнока была раз в восемь меньше, чем скорость судна Грызни, так что путешествие на «Остров» оказалось намного более длительным, чем ожидал сын Броска. Далось оно нелегко, что и говорить, ведь прежде молодой самец никогда никуда не летал один… Вернее, летал лишь раз, недолго, и, фактически Сумрак находился в этот момент на борту, просто лежал в капсуле и взаимодействовать с напарником не мог. Тем не менее, даже в таких условиях сын Броска, направлявший тогда челнок к месту встречи с грузовым кораблем, чувствовал себя более-менее уверенно. Но сейчас все было иначе…

Кошмар боялся одиночества. Не потому что не привык, а потому что в одиночестве к нему возвращалось невыносимо горькое осознание: Проклятья больше нет. Пока рядом был Сумрак, последний сын Броска на время отвлекался от тягостных мыслей, но каждый раз, когда он надолго оставался один, воспоминания разыгрывались с новой силой, заставляя вновь и вновь переживать одну и ту же трагедию.

Почти год минул с тех пор, как брат погиб. Это случилось в конце прошлого Сезона – внезапно и глупо… В ту ночь они забрались в гарем Свободного Охотника Алого – здоровенного самца с бордовым крапом на шкуре. Они посещали его самок уже не в первый раз, и всегда все шло отлично. Однако так не могло продолжаться вечно. Алый просек, какой беспредел творится на окраине его владений, и подкараулил близнецов, когда самки выпроваживали их после очередной бурной встречи. По абсолютной случайности Проклятье ушел чуть вперед по тропе, там-то Алый его и схватил. Кошмар же задержался, прощаясь с одной особенно любвеобильной самочкой…

Он все видел сквозь завесу плакучих ветвей. Он хотел броситься на помощь, но самка, бывшая намного крупнее, повалила его и прижала к земле. Он хотел кричать, но любовница закрыла ему рот. Он хотел…

Он не смог. Не смог спасти брата – Проклятье умер в когтях более сильного самца мгновенно. А последовать за ним Кошмару просто не дали…

Потом он в полном ступоре сидел над безжизненным телом… Это запомнилось меньше всего…

На рассвете пришли Жрицы Храма и забрали Проклятье.

На закате Проклятье сожгли…

Темнокожая самка в алых одеждах оттащила Кошмара в последний момент – он был готов кануть в огонь вслед за братом. Он бы, наверное, и боли не ощутил…

Его увели насильно. Подальше. Чтобы не вернулся. И он решил не возвращаться.

Несколько дней Кошмар провел в лесу, напиваясь до беспамятства, периодически ненадолго приходя в себя и тут же напиваясь вновь. Когда имеющийся запас дурманящей настойки подошел к концу, самец переместился на отмели и продолжил глушить печаль уже там. Бывало, он надолго отрубался, и тогда кто-нибудь из сердобольных пожилых Арбитров вышвыривал его подальше с наступлением вечера – иначе бы бессознательного юнца просто унес прилив. А утром все повторялось.

Неизвестно, чем бы это кончилось, но страдающий на почве потери всего гарема разом Старейшина Скала, бывший в то время в этих же краях, неожиданно проникся к пропащему мальку жалостью. Само по себе, конечно, было странно, так как прежде отчаянные близнецы неоднократно посещали его скучающих женушек, и Скала даже как-то раз их чуть не поймал… Тем не менее, старик, в очередной раз проходя мимо храпящего под кустом пьяного сына Броска, все-таки задержался, поворчал немного, да и оттащил дурня на свой летательный аппарат. Хорошо, что Кошмар был не в состоянии адекватно воспринимать действительность, иначе бы, наверное, насмерть перепугался… Но, как оказалось, никаких дурных намерений у Скалы не имелось. Он собирался на орбиту, и просто прихватил сына Броска с собой. Доставив Кошмара в Центральный Комплекс, Старейшина сдал его с рук на руки медикам, и далее уже не интересовался его судьбой. Сам Кошмар в силу невменяемого состояния, помнил произошедшее очень слабо, однако то, что все-таки отложилось в памяти, до сих пор вызывало в нем нестерпимо жгучий стыд.

Потом была кромешная мука…

Отлежав в капсуле положенный срок и пройдя полную детоксикацию, молодой самец вышел на свободу пугающе трезвым. Тогда-то у него и случился масштабный нервный срыв, приведший лекарей в полное недоумение. Они, должно быть, никогда не видывали подобного: воин клана ни с того ни с сего принялся громить медблок, одновременно рыдая, как обесчещенная самка! Подходить к нему было просто страшно… В итоге, позвали Тучку, слывшую в лазарете колонии универсальным решением всех бед. Она-то буяна и скрутила, вколов транквилизатор, после чего утащила в свою палату, дабы был под присмотром. Неделю старая врачевательница «пасла» проблемного самца, а потом, когда он, как ей показалось, пошел на поправку, отпустила – все равно ему подходило время возвращаться в клан. Пропажу нескольких ампул успокоительного она, разумеется, заметила не сразу…

Сумрак явился нежданно-негаданно, как истинный посланец небес. Вот уж от кого сын Броска не ожидал поддержки… В клане об этом воине ходило много разных слухов, один подозрительней другого, тем не менее, сам Кошмар не видел им явных подтверждений. Впрочем, он вообще очень мало знал этого странного Кровавого, всегда держащегося от остальных обособленно, практически замкнуто. И тем удивительнее показался его внезапный поступок.

Кошмар много раз задавал себе вопрос: что заставило Сумрака прийти к нему тогда? И что удержало от доноса Вожаку? А еще, почему, вытащив младшего товарища, переборщившего с транквилизатором, буквально с того света, сын Грозы начал за ним присматривать, вместо того, чтобы оставить наедине со своими проблемами? Кошмар не знал ответа ни на один из этих вопросов. До сих пор.

Хотя, если честно, в какой-то момент они просто перестали его занимать. Последний сын Броска настолько свыкся с этой новой духовной связью, что больше не думал о причинах тех или иных поступков старшего товарища – точно так же ему прежде не пришло бы в голову задаваться вопросом, за что его любит брат и почему прикрывает ему спину.

Заменил ли Сумрак Проклятье в его жизни? Нет. Конечно, нет. И… Да. Ибо он стал единственным, кто подал Кошмару надежду. Сумрак не сказал: «Он жил недостойно и пал недостойно», а вместо этого заговорил о прощении богов и перерождении. Заговорил так уверенно, будто знал наверняка, успокоив лучше всякой дурной травы, лучше всяких лекарств…

После того разговора Кошмар увидел во сне брата. Тот стоял среди звезд и улыбался ему, прощаясь, а чуть поодаль на высоком троне восседала огромная ослепительно-белая самка в сияющих одеждах и любовно тянула к нему руки…

С тех пор жизнь самца круто переменилась. Он взялся за ум, стал тренироваться усердно, как никогда прежде, даже начал подумывать о повышении ранга. Только все эти подвижки свершались исключительно в присутствии сына Грозы. Стоило же ему хоть немного отдалиться, и Кошмар начинал чувствовать, что неумолимо скатывается назад…