Текст книги "Осколки счастья (СИ)"

Автор книги: Raptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

  -Вы что?! -он начал озираться по сторонам в такой панике, будто боялся, что нас кто-то подслушивает. -Нельзя здесь так говорить!

  -Да почему нельзя-то? Что за нелепица? Здесь ничего нет. И я в этом убедился. Вся эта «Фабрика Счастья» – просто чушь собачья.

  -Прекратите! Пожалуйста! -взмолился он. -Она Вас накажет! И меня вместе с Вами!

  -Кто «она»? Фабрика? Вы бредите? Как она может меня наказать? Убьёт меня? Ну это же ересь. Полнейшая ересь. Я чувствую себя полным дураком. Целый день потратил на поползновения по вонючей свалке. Отгулы выпросил! Лучше бы съездил куда-нибудь отдохнуть. Да ё-моё! Даже если бы я дома весь день просидел, смотря дурацкие сериалы, и то было бы лучше, чем эти идиотские блуждания.

  -Вы ошибаетесь. Боже мой, знали бы Вы, какую глупость сейчас совершаете! -тяжело дыша, перебил меня Аркадий. -Идёмте, я Вам кое-что покажу. Я не хотел Вам это показывать, но вижу, что придётся. Иначе Вы не поймёте. Идёмте. Это совсем недалеко.

  Едва меня не толкнув, он прошёл вперёд и очень быстро зашагал куда-то в сторону, по направлению к кирпичным сараям с провалившимися крышами.

  -Идёмте! -уже отойдя на почтительное расстояние, и поняв, что я за ним не иду, позвал он громче.

  -Да чтоб тебя, -выругавшись себе под нос, я дёрганными шагами пошёл за ним. -Зачем я на это ведусь?

  Следопыт обошёл сараи, с трудом продравшись через колючий репейник, перелез через сложенные поперёк дороги рельсы, и указал мне куда-то под них.

  -Вот, смотрите.

  Я, чертыхаясь, перебрался через рельсовое заграждение, и отряхнув руки от грязи, поглядел на то, что он мне показал. Это был какой-то хлам, валяющийся на земле, вдоль рельсов.

  -Видите? -заглянув мне в глаза, спросил Аркадий.

  -Что я должен тут увидеть?

  -Да вот же! Ноги, руки, голова... Вот он лежит.

  -Кто? -я безуспешно вглядывался в мусор под ногами.

  Это была причудливо скрученная ржавая проволока, перемешанная с драным тряпьём и какими-то посторонними железками.

  -У Вас галлюцинации? Здесь нет никаких рук и ног, -с досадой в голосе, продолжил я.

  -Да разуйте глаза! -следопыт всплеснул руками. -Того, кто сейчас лежит перед Вами, звали Сергеем Демьяненко. Он ходил сюда воровать чужие артефакты. Проклятый клептоман. Собирал их в рюкзак и уносил. Она его предупреждала, награждала несчастьями, болезнями, а он всё равно не унимался. Приходил, набирал полный рюкзак вещей, и утаскивал к себе домой. Мы с ним неоднократно ругались. Я его предупреждал, а он не слушал. Говорил, что ничего с ним не случится. И вот однажды я встретил его вон там, возле тех сараев. Он от кого-то прятался. Даже рюкзак свой выбросил от страха. Я спросил, кого он боится. А он бормочет что-то невнятное. Что за ним охотятся. Что его не хотят отсюда выпускать. Я попытался его успокоить. Сказал, что помогу ему выйти. Пообещал, что всё будет хорошо. Но тут вдруг что-то зашуршало, в районе тех кустов, возле столба. Пока я пытался разглядеть, что там, Серёга выскочил из своего укрытия и бросился бежать. Сюда, к этим рельсам. Я успел увидеть только как он через них перелезает и падает. И всё. И тишина. Я думал, что он просто нашёл новое место для укрытия. Пошёл за ним. Зову. Он не отвечает. Наконец, я заглянул сюда... И вижу вот это. Всё, что от него осталось. Я тоже, как и Вы, первоначально принял это за мусор. А потом внимательно пригляделся... Ну вот же, смотрите.

  Он начал осторожно водить своей палочкой по проволочной фигуре, демонстрируя мне её очертания, -вот это – его левая нога, вот это – правая. А вот – туловище. Он лежал скукожившись, словно от холода. Обхватив себя руками. Вот они – руки. Вот – голова. Неужели Вы и сейчас этого не видите?

  Я присел на корточки. Пришлось выкрутил свою внимательность на максимум, чтобы начать хоть что-то разбирать в перепутанной ржавой мочалке. И мне действительно начало казаться, что этот объект неуловимо напоминает скорчившееся человеческое тело. Но, признаюсь, если бы Аркадий мне не подсказывал, я бы ни за что не смог найти здесь ни малейшего сходства.

  -Вы всё ещё не верите? -глядел на меня сверху-вниз следопыт. -Вы считаете, что это я сам соорудил, да? По глазам вижу, что да. Тогда идём дальше. Покажу ещё одного. И тогда Вы точно убедитесь!

  -Слушайте, может быть хватит уже? -выпрямился я. -Ну честное слово, надоело тут лазать. Я устал. У меня уже ноги гудят.

  -Нет-нет. Идём-идём. Вы должны мне поверить. Скорее за мной! -он опять пошёл куда-то через заросли сорняков и кусты волчьей ягоды.

  -Это просто уму непостижимо, -я буквально проклинал всё на свете. -Ладно. Ещё одна «достопримечательность», но на этом всё. Больше я никуда не пойду.

  -Идёмте! -донеслось из кустов. -Не отставайте.

  «Чтоб тебе самому в проволоку превратиться, чёртов псих».

  Мы вышли из зарослей, и, пригибаясь под газовыми трубами, пошли по направлению к котельной. Не доходя до неё несколько десятков метров, следопыт свернул, юркнул в щель между бетонными кольцами и автоприцепом. Затем он остановился и подозвал меня. Я подошёл. В этот раз не было даже никаких характерных предметов, если не считать водочной бутылки, валявшейся под ногами. Аркадий указывал мне на голую проплешину в траве, оскалившись словно полоумный.

  -И? -в сердцах спросил я, выдёргивая из одежды колючки.

  -Это всё, что осталось от Ярика Бухича. Я так и не выяснил, Бухич – это фамилия, или кличка. Но выпить он был не дурак. Трезвым обычно не появлялся. И знаешь, что он делал? Просил меня показать самые необычные предметы. Говорил, что очень хочет стать счастливым. Я ему верил, и показывал наиболее любопытные артефакты. Он их забирал. Врал мне, что чувствует их. Что это точно его вещи. Уходил. А потом возвращался снова. Объяснял, что ошибся, что вернул вещь на место, и должен найти новую. Просил помочь опять. Умолял. Только вот ничего он не возвращал на самом деле, а продавал, и на вырученные деньги покупал себе пойло! Это я потом... -Аркадий оборвал свою речь, заметив проходивших неподалёку людей, и продолжил уже гораздо тише. -Это я потом уже узнал, что он ими торгует. Хотел с ним серьёзно поговорить. Но когда он пришёл сюда в очередной раз, то был пьяным просто в стельку. Вообще ничего не соображал. Да ещё и бутылку с собой притащил. Сказал, что всё понял. И что готов. Но к чему готов, не сказал. Мы с ним дошли до этого места. Тут он и упал. Прямо сюда. Обещал, что полежит, отдохнёт и мы пойдём дальше. Вот здесь он прямо и лежал, обнявшись со своей бутылкой. Я на него очень сильно тогда разозлился. Ушёл от него. А потом забеспокоился. Да, он мерзкий, лживый алкаш. Но всё-таки человек. В общем, я и до контейнера не дошёл, вернулся. Гляжу, а Ярик тает. Кожа у него аж пузырится, как тесто. Так он целиком в землю и впитался. Только бутылка эта осталась.

  Дослушав этот рассказ, я закатил глаза, и, потирая лоб пальцами, простонал, -о-о, бо-оже. Время офигительных историй. Одна история офигительнее другой просто. Ну а почему он именно впитался, а не улетел, например? Взял бы, да и улетел. И эта бутылка, разумеется, является бесспорным доказательством его странной кончины. Верю. Конечно верю. Уф... Всё, с меня хватит.

  -Минуту. Дайте мне всего одну минуту, -стоял на своём Аркадий. -Одолжите мне свою зажигалку.

  -Зачем? -с подозрением взглянул на него я.

  -Будьте так любезны, дайте мне зажигалку. Я Вам её тут же верну, -упрашивал он.

  Вынув зажигалку из кармана, я протянул её ему. Следопыт присел на одно колено, и начал чиркать зажигалкой возле самой земли. На протяжении десяти попыток у него ничего не получалось. Но затем земля вспыхнула, словно на ней разлили спирт, или средство для розжига костров. Гудящее, голубоватое пламя вычертило на проплешине продолговатый контур необычной формы. Словно это действительно был силуэт лежащего тела. Погорев несколько секунд, пламя угасло, оставив вместо себя тончайший слой тёмной гари.

  -Видали? -весьма довольный собой Аркадий вернул мне зажигалку. -Вот Вам и доказательство. Проспиртованный организм Бухича оставил после себя горючий след. Теперь Вы мне верите?

  Я тяжело вздохнул. Конечно же, всё это выглядело как заранее подстроенный фокус, заготовленный сумасшедшим проводником для того, чтобы впечатлять лопоухих клиентов. Но мне было понятно, что в данной ситуации лучше сыграть по его правилам, лишь бы он наконец от меня отвязался.

  -Хорошо, -сказал я. -Вы меня убедили. Теперь я Вам верю.

  -Отныне Вы понимаете, как беспощадно это место карает тех, кто относится к нему без должного уважения, -пафосно произнёс Аркадий. -Будьте благоразумны. Не оскорбляйте его больше.

  -Не буду. Даю честное слово, -отвернувшись, я пошёл обратно, в сторону библиотеки. -Я прошу у него прощения.

  -Вы поступаете очень мудро, -преследовал меня следопыт. -Вы – хороший человек. Не то, что эти. Все они: и Серёга, и Ярик, и Миха, и Зюзя, и Вжик, и Колючий... Все поплатились за своё неблагоразумие. За алчность, дурные привычки и бессовестное поведение. Мне их по-человечески жаль. Но я вынужден признать, что они это заслужили. Так же мне жаль, что я Вас посвятил в эти страшные вещи. Мне всегда хочется, чтобы это чудесное место не ассоциировалось у людей с чем-то страшным, жестоким и смертельно опасным. Наоборот, я хочу, чтобы его полюбили так же, как люблю я. Поэтому я никому об этом не рассказываю до последнего. Это место сурово, но справедливо. Добрым людям оно отвечает добром, а злых – ставит на место. Люди здесь исчезают не часто. Но это случается. Конечно же их ищут. Разумеется, безуспешно. И, в основном, не здесь. А если сюда и заглядывают, то ничего не находят.

  -Не удивительно, -буркнул я.

  Вернувшись к остову градирни, мы обогнули высокую гору щебня, и вышли к ровной прямоугольной постройке, имевшей пару больших железных ворот, как у ангара. Двери, встроенные в эти ворота, были открыты.

  -А здесь что находилось? -оглянулся я на Аркадия.

  -Не знаю, -ответил он. -Правда не знаю. Постройка мне известна, но что в ней делали, я не в курсе.

  Я заглянул в ближайшую дверь. Внутри царил полный, непроходимый хаос, собранный из всевозможных громоздких вещей, вроде лестниц, лесов и обломанных листов шифера. Всё это просто было свалено здесь как попало. К тому же, провалившаяся часть крыши дополняла общую картину беспорядка. Закрыв дверь, я прошёл ко вторым воротам, спотыкаясь об кирпичи. Заглянул в соседний отсек. Тут было гораздо свободнее, и крыша выглядела целой. Под потолком виднелась каркасная ферма с массивными направляющими, по которым когда-то перемещалось что-то вроде крана. Сейчас от него остался только ребристый, бочкообразный мотор.

  -А здесь неплохо, -осмотрелся я. -Пожалуй, можно будет здесь заночевать.

  Это была обычная, мимолётная шутка, но Аркадий неожиданно воспринял её на полном серьёзе.

  -Ночевать? Вы в своём уме?

  -А что? -я оценивающе посмотрел на него, и решил немного над ним поиздеваться. -Завтра у меня свободный день. Продолжу свои поиски с утра. А переночую в этом домике.

  -Не надо этого делать. Давайте лучше пойдём в Камышинский, ко мне домой. Переночуем, а завтра, спозаранку, вернёмся сюда. Давайте так и поступим!

  -Нет-нет-нет. Я предпочитаю остаться здесь на ночь. Чего мне здесь бояться? Или тут по ночам чудища бродят?

  -Я... -заикаясь, ответил встревоженный следопыт. -Я н-не знаю, что творится з-здесь ночью. Я никогда н-не был здесь ночью. Но знаю, что это опасно. Очень опасно. Не глупите, пойдём в Камышинский.

  -Нет, это Вы возвращайтесь в Камышинский, а я останусь здесь. Мне здесь понравилось, -я ликовал, наслаждаясь паникой Аркадия, и надеялся, что он вот-вот спасует, после чего отправится восвояси, ну а я преспокойно пойду на остановку, избавившись от его компании.

  -Я не могу. Не могу Вас здесь оставить одного, -упорствовал он.

  -Тогда оставайтесь со мной. Вместе веселее будет ночь скоротать, -я подмигнул ему.

  Он судорожно сделал горлом глотательное движение.

  -Нам понадобится костёр. Надо поискать растопку, -оставив его, я пошёл в сторону библиотеки.

  На ходу я думал, -"вот ведь прилипчивый банный лист. От страха готов в штаны наложить, а всё равно за меня цепляется. Ну ничего. Я ему устрою... Вот только самому, признаться, тоже не особо хочется куковать в этой дыре всю ночь напролёт. С другой стороны – а почему бы и нет? В этом предприятии есть что-то привлекательное. Я потратил день впустую, и должен как-то компенсировать своё разочарование. Оставшись на ночёвку, я сам себе устрою экстремальное приключение. Пощекочу нервишки. Заодно и проверю себя на прочность. Ну что мне здесь может угрожать? Какие-нибудь бомжи? Наркоманы? Грабить меня вряд ли кому-нибудь нужно. Видно же, что у меня нет с собой ничего ценного. К тому же, если прилипала Аркадий останется со мной, то вдвоём у нас гораздо меньше шансов нарваться на неприятности. Ладно, пока поиграю на грани фола, а там видно будет. Может быть мой «дружок-пирожок» действительно сдрейфит и свалит".

  С этими раздумьями, я дошёл до дворика, и стал искать какие-нибудь бумажки. Но кроме расквашенного картона, рассыпающегося в труху, ничего не нашёл. Затем, мой взгляд упал на несгораемый шкаф, лежащий на боку, возле библиотечной стены. Его бросили, потому что он был слишком тяжёлый. Не захотели возиться. Продравшись к нему через крапиву, я открыл скрипучую дверцу. Вещей внутри было немного. Там лежала майонезная баночка, пустой спичечный коробок, пара шурупов и какая-то толстенькая книга в тёмно-красной обложке. Её-то я и взял, решив, что для розжига будет самое то. После чего поймал себя на мысли, что сам начал противоречить собственным убеждениям. Ведь совсем недавно я высказывался о сжигании книг в негативном ключе, а теперь сам же готов пустить книжку на растопку. Мне даже стало немного совестно, но потом я взял себя в руки, и убедил, что всё это глупые предрассудки. Аркадий прав. Никто не будет больше её читать. Так зачем она нужна в таком случае?

  Забрав книгу, я вернулся к зданию-ангару. Следопыт ждал меня неподалёку.

  -Вы не передумали? -с надеждой в голосе встретил меня он.

  -Наоборот, утвердился в своём желании, -весело ответил я. -Вот, даже книжку нашёл. Будем сжигать её, уподобляясь фашистам-нацистам!

  Аркадий покачал головой, и понуро пошёл за мной, как на эшафот.

  Внутри ангара было тихо. Я принюхался. Мне показалось, что здесь пахло чем-то лакокрасочным.

  -Что это за запах? Воняет какой-то химией. Вроде краски. Не закрывайте дверь, пусть выветрится немного.

  -Я ничего не чувствую, -ответил Аркадий. -Да и откуда здесь взяться свежей краске? Сами подумайте.

  -Но пахнет же, -я ещё немного постоял, втягивая воздух ноздрями, и думал, что если здесь будет так вонять, то использовать это место для ночлега ни в коем случае нельзя.

  Однако, запах постепенно ослаб. Поначалу он изменил свой оттенок, и даже стал казаться приятным, а потом я вообще перестал его чувствовать. Наверное, его вытянуло сквозняком из открытой двери.

  -Ну, что? -после долгой паузы, спросил следопыт.

  -Ничего. Располагаемся.

  Следующие часа полтора я потратил на поиск и стаскивание на середину помещения различных мало-мальски полезных вещей, дабы обустроить хотя бы минимальный уют. Я отыскал старый матрас, фанерные щиты и полуразвалившееся кресло с двумя ножками. Расставив щиты так, чтобы на них можно было сесть и привалиться спиной, я положил поверх матрас, отломил две оставшиеся ножки у кресла, после чего поставил его напротив лежанки. Затем, отправился искать топливо.

  -Как бы не сжечь чей-нибудь чужой артефакт нечаянно, -пошутил я, проходя мимо бездельничающего Аркадия, и по его виду понял, что моя шутка вовсе не смешная.

  Впрочем, я больше боялся не прогневать это место, а разозлить своего не вполне адекватного спутника, который мог отреагировать на мои действия как угодно, вплоть до агрессии. В том, что он психически болен, я теперь уже ни грамма не сомневался. Блуждая в поисках каких-нибудь деревяшек, я увидел лежавший на полу плакат с чёрно-белыми фотографиями. Это была доска почёта. Судя по следам ног, отпечатавшихся на лицах передовиков, по ней уже прогулялось не меньше десятка человек в грязной обуви.

  Я призадумался. «Любопытно. Кого-то из этих людей, наверное, уже нет в живых. А те, кто остались – уже совсем старые старики. Живут и не знают, что их фотографии валяются здесь, и кто-то их бесцеремонно топчет. Нехорошо это как-то. Неправильно». Подняв доску, я отнёс её ближе к выходу, и поставил, прислонив к стене. Так её хотя бы перестанут топтать. Разобравшись с доской, я вскоре заметил несколько старых ящиков сваленных в углу, рядом с автомобильными покрышками разной степени облысения. Ящики оказались вполне пригодными для костра. Я легко их разломал, и притащил к месту нашего импровизированного лагеря охапку занозных дровишек. На ночь должно хватить. Собирая из ящичных досок костёр, я аккуратно разложил внутри него мелкие щепочки для затравки. Параллельно, краем глаза я посматривал на слуховые оконца, расположенные под самым потолком, с противоположной стены. Когда-то там была газовая вытяжка, теперь же дыры, оставшиеся от неё, сослужат нам хорошую службу, отводя дым наружу.

  Просвет в дверном проёме темнел на глазах.

  -Ну что, коллега, присаживайтесь, -указал я Аркадию на кресло. -В ногах правды нет.

  -Давайте не будем здесь ночевать, -ответил он.

  -Я что, зря всё это организовывал? Ну уж нет. К тому же, последний автобус уехал примерно двадцать минут назад.

  -Может быть всё-таки в Камышинский, а? -совсем обречённо пропищал он.

  -Если Вы боитесь, тогда до свидания. Я Вас не задерживаю.

  -Говорю же, я Вас здесь одного не оставлю. Не имею права, -Аркадий стоически стиснул зубы.

  «Вот же упрямый сукин сын», -я стянул со спины рюкзачок и стал вынимать из него провизию. Приспособив оставшийся ящик под стол, я постелил на него пакет, и поделил бутерброды поровну, по паре каждому. Затем открыл термос. Чай успел остыть, но всё ещё был тёплым. Налив его в крышку, я протянул её Аркадию. Тот поблагодарил.

  -Ну что ж? Будем ужинать, чем Бог послал, -констатировал я, усаживаясь на лежак. -Налетайте на бутерброды, Аркадий. Вы ведь тоже с самого утра ничего не ели.

  -Да я не голоден, -пытался отнекиваться он, явно стесняясь, что меня объедает.

  -Так, давайте без вот этого вот! Не обижайте меня.

  -Спасибо, -он смущённо взял один бутерброд.

  Я с аппетитом принялся уплетать свою порцию. Чертовски хотелось есть. Вот я дурак. Знал бы, запас бы больше продуктов. Но кто же мог подумать, что всё так обернётся? Придётся потерпеть. Так как кружки у меня не было, а крышку я отдал Аркадию, пришлось отхлёбывать чай прямо из термоса. Благо он был уже совсем не горячий.

  -Темнеть стало быстро, -жуя бутерброд, произнёс я. -Дни пошли на убыль.

  -Да, -согласился Аркадий, прикладываясь губами к кружке.

  -Ну да ничего. Костёр у нас готов. Как только стемнеет, разожжём. В темноте не останемся.

  Следопыт молчал. Ему было страшно, и я чувствовал его страх. Как ни странно, чем больше он тревожился, тем меньше беспокойства испытывал я. Проверив сообщения на своём смартфоне, я отправился к выходу, чтобы справить малую нужду. Догадавшись, куда я иду, следопыт крикнул мне вдогонку, -"только пожалуйста, не на артефакты. Их ведь потом кто-то заберёт".

  -Постараюсь, -подняв руку, обещал ему я, и, выйдя за дверь, направился к самым раскидистым кустам.

  Вернувшись обратно, я закурил предпоследнюю сигарету и устроился поудобнее на лежанке, вытянув ноги, и прислонив спину к щиту. Тут мне под копчик упёрлось что-то жёсткое. Я немного поёрзал, но это не помогло.

  -Что там за дрянь такая мешается? -встав с лежака, я приподнял матрас, и увидел что-то блестящее, застрявшее в фанере. -Аркадий, вы позволите вашу палочку ненадолго?

  Тот протянул мне свою трость. Её острым наконечником я принялся выковыривать из щита торчащий в нём округлый предмет. Он поддавался с большой неохотой. Я даже начал волноваться, как бы ненароком не сломать тонкую палку следопыта. Но в конце концов мне удалось это поддеть и выдернуть из щели между фанерками. С громким стуком это упало мне под ноги и тяжело покатилось.

  -Вот-те на, -вернув трость хозяину, я подобрал увесистый, идеально ровный стальной шарик, величиной чуть меньше моего кулака. -А я думаю, что мне там в поясницу упирается? «Принцесса на городине», блин. Как он вообще там оказался?

  -Шарик? -удивился Аркадий.

  -Если быть точным, то это – «тело качения». Из подшипника. Хорошенький такой был подшипничек, если у него шарики такие здоровенные, -я подбросил шарик и поймал его с характерным шлепком. -Им ведь и убить можно. Сколько в нём? Килограмм? Больше?

  -Это артефакт, -указал на него следопыт. -Определённо артефакт.

  -Очень даже может быть, -удерживая шарик тремя пальцами, я поднёс его к своему лицу и слегка покрутил. -Вот ведь как получилось. Шёл за «золотым шаром», а нашёл серебряный.

  -Вы о чём? -не понял меня Аркадий.

  -Да так, ни о чём. Мысли вслух... Просто пытаюсь понять: мой он, или не мой.

  -А что Вы чувствуете, глядя на него? Держа его в руках?

  -Ничего особенного. Никаких магических эманаций от этого шара не исходит. А жаль. Шарик прикольный. Я бы его даже домой забрал. На память, -я перевёл взгляд с шара – на Аркадия. -Хотя, погодите. Кое-что я всё-таки ощущаю.

  -Что? -тот аж привстал от любопытства. -Расскажите.

  -Что-то мне подсказывает, что этот чудесный предмет на самом деле принадлежит Вам.

  -Шутите?

  -Какие уж тут шутки. Попробуйте сами. Ну же, ловите, -я бросил ему шарик, и он поймал его, едва не уронив.

  -Ого. Тяжёлый! И такой... Интересный.

  -Теперь Ваша очередь делиться ощущениями.

  Он долго крутил шарик в руках, разглядывал его, прикладывал к своей щеке. Всё это время, мимика его лица постоянно менялась, как у артиста, готовящегося к выступлению.

  -Это безусловно один из самых мощных и серьёзных артефактов, которые я когда-либо встречал, -подытожил он. -Невероятная энергетика.

  -Так забирайте его себе.

  -Не могу. А вдруг он не мой? У меня нет стопроцентной уверенности...

  -Ну вот дома и проверите. Попытка – не пытка. Он же может творить чудеса только за пределами этого места. А Вы сами говорили, что ошибаться не грешно. Если начнутся неудачи – просто вернёте его на место, и дело в шляпе.

  -В моём случае не так всё просто. Понимаете, я уже слишком долго ищу здесь своё счастье. Чем дольше поиски – тем меньше права на ошибку у меня остаётся. Если я ошибусь, она мне не простит. И я лишусь последнего шанса на счастье. Этого я боюсь больше всего.

  -Чепуха. Всё это Вы придумали сами, и теперь сами себя накручиваете. В результате получается, что это замкнутый круг. Вы ищете счастье, а когда находите – боитесь его принять, потому что сомневаетесь в нём. Но так Вы никогда его не найдёте. Счастье всегда поначалу сомнительно, потому что всё новое – необычно. Так может настала пора разрубить этот гордиев узел? Неужели Вы не нагулялись по этой территории? Неужели она Вам не надоела?

  -Да как она может надоесть? -прошептал следопыт.

  -Ну вообще-то может... И если Вас интересует моё мнение, то этот шарик подходит Вам по всем параметрам. Во-первых, Вы изменились в лице, когда его увидели. Точно так же, как и сами рассказывали о других людях, нашедших счастье. Во-вторых, Вы видели этот шарик раньше?

  -Нет, -ответил он. -Впервые его вижу.

  -Вот. Вы его не замечали, а я – заметил. Так о чём это говорит? Ну и наконец, в-третьих, Вы до сих пор не можете с ним расстаться.

  -Глупости, -он тут же положил шарик на землю, и потёр руки. -Вот и всё. И никакой тяги.

  -В общем, дело Ваше, -махнул я рукой. -Решайте сами. Я сказал своё слово.

  Сумерки становились всё гуще. Предоставив своему товарищу побыть в тишине, наедине со своими мыслями и заманчивым металлическим шариком, я принялся разводить костёр. Взял приготовленную книгу и уже ухватился за несколько центральных страничек, чтобы их выдрать, как что-то меня остановило.

  «Нет. Не могу. Всё-таки так нельзя».

  Отложив книжку в сторонку, я привстал и начал шарить по карманам. Нашёл старый чек из какого-то магазина, и автобусный талончик. «Сойдёт». Просунув найденные бумажки между щепочками, я подпалил их зажигалкой. Пламя тут же занялось и быстро перекинулось на щепочки. Хорошо, когда нет ветра.

  -Скажите мне, Аркадий, -наблюдая за распространяющимся огоньком, спросил я. -А у Вас семья есть?

  -Родители, -сухо ответил он.

  -Значит, ни жены, ни детей? Почему не женились?

  -Так сложилось.

  -Плохо сложилось... Хотя, чему я возмущаюсь? У самого та же самая ситуация. Может быть потому мы и здесь ничего не можем найти, если в обычной жизни даже женщин не смогли отыскать себе нормальных? Мы просто неудачники? Как считаете?

  -Я не считаю себя неудачником.

  -Конечно. Неприятно считать себя неудачником. Но может быть когда-нибудь это необходимо признать? Чтобы переосмыслить своё существование. Найти корень причины своих неудач. Потому что это не жизнь, это существование. С другой стороны, есть семья, или нет – разницы по сути нет никакой. Разница, разве что, только в количестве забот и обязанностей.

  -Не знаю, -прошептал Аркадий.

  -А пора бы уже знать, -убедившись, что наш костерок уже не погаснет, я удовлетворённо сел на лежак, глядя, как пламя отражается в найденном шарике. -Но вместо того, чтобы пытаться наладить свои жизни, мы ищем помощи у каких-то метафизических сил. Разве это не странно? Если самим людям нет ровным счётом никакого дела друг до друга, то на какой ляд, скажите мне пожалуйста, люди сдались потусторонним сущностям? Просто потому, что мы такие милые и нас кому-то должно быть жалко? А за что нас жалеть? За что нам помогать? За какие заслуги? Я бы понял, если бы они помогали тем, кто строил этот несчастный СПЗ. Тем, кто на нём работал. Но помогать тем, кто его разрушил – зачем?

  -Люди не безнадёжны. Они могут исправиться.

  -И надолго они исправятся? На семьдесят лет? На триста пятьдесят? На тысячу сто? А потом опять пустятся во все тяжкие? Вся история человечества напоминает какую-то дурацкую чехарду. И самые великие свершения в ней постоянно соседствуют с какой-нибудь великой стыдищей. Думаете, ещё каких-то полсотни лет назад наши предки отправились бы вот так же, как мы сейчас, искать счастье в чистом поле? Нет, друг мой, они бы рассмеялись нам в лицо и покрутили пальцем у виска. А вот полторы сотни лет назад, люди бы нас поняли и поддержали. Да куда там! Могли бы, наверное, нас придушить за этот чудо-шарик, дарующий бесплатное счастье. Получается, что морально мы вернулись в древние времена, и даже полученное нами образование, вкупе с научно-техническим прогрессом, не способны вытравить из нас дремучие, первобытные заблуждения. Ох! Да и шут с ним, -я отхлебнул чай из термоса. -Вообще, если так задуматься, то это место вполне могло бы вдохновить каких-нибудь творцов на создание великих нетленок. Взять хотя бы тех же режиссёров. Представьте, если бы это место существовало во времена Тарковского и Балабанова. Что бы они тогда сняли? Ведь и тот, и другой любили подобную тематику. И у обоих были фильмы по ней.

  -"Сталкер" – величайшее кино, -заявил Аркадий. -Не устаю его пересматривать.

  -А, по-моему, чушь полнейшая, -возразил я. -Скучный бред, не имеющий ничего общего с первоисточником. Нудная трепотня ни о чём, в псевдофилософском духе. Чтобы зрители ничего не поняли, но усиленно делали вид, что отыскали глубинный смысл. Вот только смысла там просто нет. Лишь пустопорожнее словоблудие.

  -Вы – чёрствый человек. Потому и не поняли грандиозный замысел Тарковского.

  -Я Вас умоляю, какой ещё грандиозный замысел? Это всё сказки самопровозглашённой творческой элиты, благоговейно закатывающей глаза от одной только фамилии культового режиссёра. Элите позарез нужно было создать обстановку, при которой обыкновенный, беспородный гражданин чувствовал бы себя идиотом и бестолочью. Дескать, вот какое кино мы смотрим. Элитное! Тебе, быдлу, этого не понять. Потому что оно не для тебя, а для посвящённых. И гражданин чешет репу, думая, что действительно, это не фильм тупая дрянь, а он – тупой болван. А потом, чтобы не казаться дебилом в приличном обществе, тоже начинает восхищаться этими фильмами. Но это не искреннее восхищение, а банальное желание причислиться к «элите», оторваться от быдла. Только и всего. А режиссёр, на мой взгляд, может считаться истинным мастером, только в том случае, если его произведения понимают все, а не только избранные. Почему картины Эйзенштейна одинаково воспринимаются всеми, а на фильмах Тарковского большинство засыпает? Потому, что Эйзенштейн снимал для всех, а Тарковский – только для себя самого. И вываливал содержимое своего невнятного сознания на экран, как бы заявляя: «Не нравится? Не смотрите!» А почему, собственно, зрители должны разделяться на какие-то сорта? И те, кто не разделяют мировоззрения автора, автоматически отсеиваются, подвергаясь творческому остракизму.

  -Вы неправы. Лично мне очень нравятся фильмы Тарковского. Особенно «Сталкер». И я не стремлюсь понравиться какой-то там элите, -произнёс Аркадий.

  -Тогда расскажите, о чём этот фильм?

  -Да о многом. О безысходности. О метущейся человеческой душе. О тщетности бытия. И насилии над природой. Там чётко показана граница миров. Один, цветной и яркий – мир без людей. И другой, серый и тусклый – мир, населённый людьми. Осквернённый ими.

  -Скука, -я зевнул. -Смертная скука. На протяжении всего этого безбожно длиннющего фильма, три идиота бродят по пустырю, так же, как мы сегодня. И при этом вообще ничего не происходит, кроме затянутых кадров, и бесконечного словесного поноса, исторгаемого этими больными персонажами. В первоисточнике рассказывалось про аномалии, выступавшие, судя по всему, в роли единой метафоры, отображающей опасности непредсказуемого капиталистического мира. А в фильме не было никаких аномалий. Все аномалии там скрывались в головах персонажей. Их воспалившиеся мозги – вот единственные аномалии, не поддающиеся изучению. И что я должен из этого уяснить? Что по ним плачет хороший психиатр?

  -Вы что, вообще ничего не поняли? Главный герой, Сталкер – он же святой. Он несёт свой крест, несмотря на усталость, душевную боль и непонимание окружающих. Не дожидаясь благодарности. До конца, -вскочив с кресла, с жестикуляциями защищал любимое кино Аркадий. -Это мой самый любимый персонаж! А Вы! Вы говорите полную ерунду!