Текст книги "Белая роза для гриффиндорца (СИ)"
Автор книги: Radisha
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
Он хотел Драко, хотел безумно, его просто трясло от его прикосновений и ласк. Природную чувственность Гарри бесцеремонно разбудили, и теперь внутри него просто бушевало пламя, ища повода, чтобы вырваться наружу.
Когда он решился выйти из душа, Малфоя уже не было. Гриффиндорец медленно собрал свои вещи и пошел на выход.
На следующий день мышцы не болели.
========== Неудачный бал ==========
Перед самым Рождеством, во время обеда, Дамблдор объявил, что в Хогвартс приезжает Виктор Крам и будет тренировать школьные квиддичные команды до конца семестра ища среди студентов спортивные таланты для юниорской сборной Британии.
Гарри и Рон слушали директора в полуха, их мысли больше занимал Святочный бал и предстоящие каникулы. Рон, помня прошлые ошибки, заранее и по всем правилам пригласил Гермиону, и теперь она сияла, как начищенный галлеон.
– А ты с кем пойдешь, Гарри? – с набитым ртом пробормотал Рон.
– С кем…на официальной части я обязан быть вместе с этим хорьком, – Гарри покосился на слизеринский стол и вздохнул. – Но все равно я приглашу Джинни, и сядем мы все вместе.
– Правильно! – поддержала Гермиона. – Нечего потакать этому Малфою, а то он скоро совсем обнаглеет.
Гарри так и поступил. Стараясь не думать о Малфое, он тем же вечером пригласил Джинни на бал и был польщен тем, как обрадовалась девушка. Но на душе у него были сомнения – правильно ли он поступил? Гарри было хорошо с Джинни, но как с подругой, поцелуи приятны, но не более того. А он, к сожалению, уже ощутил разницу между «просто приятно» и «ошеломляюще прекрасно». Поразмыслив, он решил отбросить сомнения, – с Малфоем, в любом случае, его ничего хорошего ждать просто не может. Надо было взять себя в руки и избавиться наконец, от дурацкого наваждения.
В канун Рождества Большой зал был наряжен хрустальными сосульками и переливающимся инеем. Посередине возвышалась гордость Хагрида – огромная елка, украшенная волшебными игрушками. Настроение у всех присутствующих было приподнятое – после бала начинались рождественские каникулы, можно будет расслабиться и не думать больше об учебе. Накануне прибыл Виктор Крам и, как обычно, расположился за слизеринским столом.
Бал по традиции начался с выхода пар – Гарри, как чемпион школы, открывал его первым. Перед дверью Макгонагал построила старшеклассников и велела подождать, пока заиграет оркестр. Гарри, стоя рядом с Малфоем, обернулся к Рону.
– Займите мне место за столом, – попросил он, – и подождите меня.
– Ладно, – Рон мечтательно взглянул на Гермиону, – мы с Джинни будем тебя ждать. Только ты там скорее, ладно?
– О, неужели это – Уизел, – Малфой презрительно смерил Рона взглядом. – А где твоя знаменитая мантия? Дай угадаю. Ты загнал ее за огромные деньги, как антиквариат? Но навряд ли, иначе ты бы выглядел сейчас приличнее.
– Какой же ты хорек, Малфой, – Гарри толкнул его в бок, затем, по-хозяйски, положил руку на плечо слизеринцу да там и оставил, – какого черта ты портишь всем настроение?
– Ну, разумеется, – презрительно выдавил из себя Малфой и сжал руку Гарри. – Ничего другого я от вас и не ожидал.
Рон открыл было рот, чтобы ответить по достоинству, но тут заиграла музыка и Макгонагал велела всем идти в зал.
Сделав торжественный круг, Гарри, наконец-то, высвободился из цепких рук Малфоя и направился к столу, где уже сидели гриффиндорцы, а также Рон, Гермиона и Джинни. Весело болтая, они принялись за праздничный ужин и не видели, как помрачнело лицо Драко. Он сидел один вместе со своим факультетом и явно не принимал участия во всеобщем веселье.
Выпив бокал сливочного пива, Гарри поставил его на стол и невольно оглянулся в сторону слизеринцев. Какая-то неведомая сила заставила его искать взглядом Драко – он отыскал белокурую голову в толпе и неожиданно встретился взглядом с серебряными глазами. Сердце куда-то прыгнуло и снова забилось неровными толчками. “Нет,” – сказал себе Гарри. – “Я не буду на него смотреть, я не хочу”. А сердце все равно стучало часто-часто, совершенно равнодушное к вранью самому себе.
На сцене появилась популярная магическая группа «Ведуньи» и заиграла медленная музыка. Середину зала заполнили пары, и Гарри пригласил Джинни на танец. После регулярных занятий он стал чувствовать себя намного увереннее, в его походке появилась легкость, а движения даже приобрели некую пластичность и изящность. Гарри кружился в танце с Джинни и не замечал, как за ним внимательно наблюдала еще одна пара глаз.
Скучающе оглядывая толпу студентов, Виктор Крам остановился взглядом на Гарри.
– Это кто, неужели Гарри Поттер? – удивленно спросил он у сидящего рядом Гойла. – Парень так изменился…интересно…очшень…
– Ты полегче, Виктор, – зашептал, наклоняясь к болгарину, Гойл. – Они с Малфоем недавно поженились. Я бы на твоем месте не стал рисковать, Драко тебе этого не простит.
– А почему тогда они не вместе? – Крам выглядел удивленным и заинтересованным.– Я вижу, Поттер танцует с какой-то рыжей дефицей…
– Ну, мало ли, может, поссорились, – пожал плечами Гойл. Он никогда не отличался особой сообразительностью и не мог выдвинуть более подходящую версию. – Не сошлись, как говорится характерами, или это… не поделили, кто сверху! – заржал верзила, веселясь над собственной пошлой шуткой.
– Да нет, тут что-то другое, – в наблюдательности Краму явно было не отказать. – Стоит попробовать, вдруг у меня есть шанс…
К концу вечера все танцоры окончательно выдохлись и Гарри медленно топтался с Джинни, расслабляясь после бешенной смены танцев.
– Позвольте вас разбить, – раздается рядом знакомый голос. Обернувшись Гарри увидел рядом с собой Малфоя. Гриффиндорец неуверенно остановился и выпустил руку Джинни.
–Подожди меня, я сейчас, – кивнул он младшей Уизли, когда руки Драко сжали его талию.
Пару минут они молча двигались в такт музыке.
– Ну, как тебе бал, Поттер? – великосветски поинтересовался Малфой. – По-моему скука смертная.
– Да так, вроде ничего,– пробормотал Гарри, стараясь не смотреть в глаза слизеринцу.
И тут Малфой наклонился к самому уху своего партнера и страстно прошептал: «Будь моим, Гарри, я хочу тебя!». Жаркий шепот проник в самое сердце, а по позвоночнику побежали мурашки сладко отзываясь в паху.
Гарри возмутился такому наглому и бессовестному предательству собственного тела. «Нет уж, – подумал он. – Этот номер у Малфоя не пройдет. Избалованный поганец с детства знал только два слова: хочу и дай. Гарри припомнилась Паркинсон, повисшая на его руке – наверняка были и другие. Он что думает, я ему игрушка?».
– Это твои проблемы, Малфой, – Гарри поднял взгляд и смело взглянул слизеринскому принцу прямо в глаза. – Уж не думаешь ли ты, что купишь меня деньгами папаши? Или, может, решил, что меня привлечет твоя гнусная ухмылка?
– Я ничего не думаю, Поттер, я тебя жду, – улыбнулся Малфой. – Вздыхаю и бледнею. Или ты считаешь, что я недостаточно бледный?
Гриффиндорец решительно сбросил руки блондина и, не оглядываясь, ушел к своему столу. Самообладанию мерзавца можно было только позавидовать. И почему он всегда выигрывал в словесных баталиях?
Уже сидя рядом с Джинни и Роном, Гарри осторожно оглядел толпу – слизеринца нигде не было видно. Это его слегка разочаровало, но он постарался не подавать виду.
– Как здесь жарко! – простонала Джинни промакивая платочком лоб. – Гарри, может, пойдем, посидим в зимнем саду?
– Пошли, – ухватился тот за соломинку. Надо же как-то отвлечься.
– Только принеси мороженого, – Уизли одарила Гарри нежной кокетливой улыбкой, – шоколадного.
– Хорошо, сейчас принесу, – гриффиндорец встал из-за стола и положил салфетку. – Ты жди меня в зимнем саду, а то, правда, здесь не продохнуть.
Гарри вышел из зала и пошел по коридору в буфет мадам Розмерты, которую наняли для обслуживания студентов на праздник. За поворотом его схватили поперек груди крепкие сильные руки и оттолкнули к окну. Малфой прижал гриффиндорца к стенке всем телом и без всяких слов завладел его губами. Гарри хотел что-то сказать, приоткрыл рот и, неожиданно для себя, порывисто ответил на поцелуй. Ему было ужасно стыдно, ведь совсем рядом ждала Джинни, но волна страсти уже накрыла с головой и хотелось только одного – чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался. Руки Малфоя скользнули ниже и обхватили ягодицы Гарри. От невероятной близости член уже стоял и прижимался к такому же напряженному органу через ткань брюк.
Если бы в эту минуту кто-то из учеников Хогвартса случайно вышел в коридор, то ему открылась бы потрясающая картина: герой магического мира, зарывшись пальцами в шелковые белоснежные волосы и забыв обо всем на свете, страстно целовался с парнем. Но коридор был пуст, и оценить момент было некому.
Внезапно, очнувшись, Гарри с силой вырвался из объятий Малфоя и, резко оттолкнув его, убежал прочь. Одним махом пролетев по всем лестницам и коридорам, гриффиндорец, задыхаясь, упал на свою кровать. Совершенно невозможно было идти к Джинни с такими раскрасневшимися щеками и губами, припухшими от поцелуев слизеринца. Он просто не смог бы смотреть ей в глаза. С ужасом он вспомнил, что сам целовал Драко, и что еще хуже – ему это нравилось!
Гарри с трудом высвободился из одежды и заполз под одеяло, чувствуя себя совершенно разбитым и обессиленным. Однако облегчение не пришло – едва закрыв глаза, он вспомнил губы блондина, такие нежные, прохладные и страстные. Потом воспоминание потускнело, но радость не уходила, обжигая сердце сладкой волной. Вслед за радостью накатило отчаяние оттого, что именно Малфой оказался тем самым единственным, близость которого сводила с ума, а в душе поселились надежда и боль.
– Черт, влюбился как дурак, – обреченно констатировал факт Гарри, утыкаясь в подушку. – Чтоб оно все…
В это же время на самой вершине астрономической башни можно было разглядеть стройную фигурку в черной одежде. Слизеринский принц стоял, опираясь руками на каменную арку и напряженно вглядываясь в снежную тьму. Ветер трепал платиновые волосы и края одежды, но он не замечал ничего, смотря прямо перед собой. Ему казалось, что в ночном небе горели огненные буквы, и языки пламени отражались в светлых глазах:
Взгляни на мир, мой одинокий Ангел,
Плесни в огонь остатки красных вин.
Никто не знает точно – виноват ли,
А может, ничего не согрешил.
И ты один глядишь с вершины мира,
И смотришь на свирепые ветра,
На войны негодяев и кумиров,
Но в этом также не твоя вина.
Лишь одному, а может всем на свете,
Кто одинок, отвергнут или слеп,
Я напишу, сожгу, развею ветром
Свой стих, поэму или вечный бред.
Драко и не подозревал, что сам сейчас был похож на снежного ангела, правда очень хмурого и недовольного жизнью. И если бы в этот миг здесь появился сам дьявол, этот ангел, не раздумывая, отдал бы душу, нимб и крылья всего лишь за одну ночь со своим возлюбленным врагом.
Но дьявол, очевидно, был занят более важными делами и слизеринцу оставалось лишь угрюмо размышлять о том, зачем ему все это богатство, магия и высокое происхождение, когда тот, кого он так страстно желал, все твердил нет и только нет. Впервые в жизни он понял, что ему нечем было привлечь это бескорыстное сердце и скромную добрую душу. Ответное чувство не купишь за деньги и не наколдуешь.
По непонятной иронии судьбы вся ледяная малфоевская надменность и высокомерное самолюбие пало у ног безродного полукровки.
Сквозь отчаяние Драко чувствовал, как что-то стронулось в его холодной душе, в которой эгоистичное желание обладать смешивалось раньше с толикой подлинной нежности.
…И в этот момент в невесомой тишине снежной рождественской ночи к Драко Малфою пришла любовь. Она пришла незваной гостьей, одной ей известной дорогой и неслышными шагами подошла так близко, что блондин почувствовал ее легкое дыхание на своем лице.
Любовь и слизеринец посмотрели друг на друга и эта встреча их совсем не обрадовала. Потом любовь с болью толкнулась в сердце и поселилась там полновластной хозяйкой.
Так, пытаясь заманить другого в сети любви, Драко Малфой неожиданно запутался в них сам.
========== Грустные каникулы ==========
На следующий день начались каникулы, и Гарри внезапно обнаружил, что остался совсем один: Рон с родителями поехали навестить Билла в Египет, а Гермиона уехала домой. Сириус прислал с совой подарки и письмо, полное сожаления, что не сможет в этот раз взять к себе на Рождество любимого крестника – ему было поручено подготовить очередную операцию по поискам крестражей и времени оставалось отчаянно мало. Малфоя нигде не было видно – видать, тоже уехал домой.
Настроение у Гарри было отвратительное – он постоянно вспоминал скандал, после которого они окончательно расстались с Джинни, объяснение с Роном и прочие неприятности, произошедшие после бала.
Днем Гарри тенью бродил по замку, а вечерами сидел на подоконнике в своей спальне, отгородившись занавеской и обхватив колени руками, часами смотрел в окно на заснеженный Запретный лес. Иногда он доставал из-под кровати заброшенную розу и вертел ее в руках. Он уже сожалел о том, что в очередной раз оттолкнул Малфоя. Интуитивно Гарри чувствовал, что слизеринец не такой, каким мог показаться с первого взгляда. Но, даже если бы тот был последним гадом, от этого, к сожалению, уже ничего не изменится. Гарри без него не мог и все тут. Поговорка «Не по хорошу мил, а по милу хорош» наконец открыла для него свой истинный смысл. Непрошеными лезли воспоминания о том, как им было хорошо вместе, и, возможно стоило хотя бы попробовать узнать, какой он в любви. Пусть это была бы всего одна ночь, думал Гарри, но зато счастливая. И неважно, что любовь пришла так не вовремя и таким странным образом – главное, что она была.
Единственным собеседником Гарри в эти дни был Хагрид, к которому он как-то забрел, слоняясь по округе замка.
– Чой то ты такой смурной, Гарри, – заметил лесничий, разливая чай в огромные чашки, в которых смело мог поместиться целый бегемот.
Гарри нехотя помешал чай ложечкой и вздохнул – ответить ему было нечего.
– Ты часом не влюбился? – Хагрид дружески взъерошил Гарри волосы. – Ну, бывает, брат… Ты это, проще смотри, ладно? Все наладится, вот увидишь. Пирог давай ешь.
Гарри улыбнулся и кивнул. На душе сразу стало легче.
Вернувшись в замок, он послал крестному письмо с совой с настоятельной просьбой взять его в следующий поход за крестражем – лучше уж сдохнуть в войне с Волан-де-Мортом, чем так страдать. Он совсем вымотался и не понимал, что теперь делать – все совершенно перепуталось.
Ответ с совой пришел неожиданно быстро, Сириус тем же вечером назначил ему встречу у камина и Гарри сразу стало веселее.
Ровно в девять он спускается в гриффиндорскую гостиную и с радостью бросился к камину, откуда уже торчала голова крестного.
– Ну и что это у нас за настроение? – пожурил крестника Сириус.
– Да так, задолбало все, – уныло пробормотал Гарри, – и Малфой этот достал…
– Ты иногда такой смешной! – сквозь смех улыбнулся Сириус. – Ты с ним еще не замутил?
– Он противный хорек! – уперся Гарри. – Всю жизнь мне гадости строил! С чего вдруг такие нежности сразу?
– Детский сад! – уже откровенно хохотал крестный, – нет, Гарри, правда, вы как дети. Серьезно, ты же сам когда-то не захотел с ним дружить. Ты не думал, что ему до сих пор бы этого хотелось?
– Малфой Упивающийся! Он будет служить Волан-де-Морту! – упрямо отворачивался Гарри. – Какие у нас могут быть отношения??!!
– Знаешь, – серьезно произнес Сириус, – пока вы еще так молоды, многое можно изменить. Неизвестно, почему он так поступил. Есть вещи, предначертанные судьбой, но в тоже время путь, который вы выберете, в ваших руках. Если есть шанс уберечь кого-то от темной стороны, надо им воспользоваться. Помни, есть не только свет и тьма, есть еще тени и отсветы, без них наш мир не был бы таким прекрасным. Мне ли этого не знать, я столько лет провел в Азкабане…
Гарри сидел на диване, засунув руки под колени и напряженно глядя в пол. Для него мудрые слова крестного неожиданны, он никогда не смотрел на жизнь таким образом и сейчас был повод серьезно задуматься.
– В поход мы тебя, конечно, возьмем, если так уж сильно хочешь – продолжил крестный, – хотя я против, у тебя сейчас главное – учеба. Ты и так достаточно много делаешь и дополнительный риск сейчас – совершенно лишнее дело. А насчет Драко подумай, в любви всегда так – лучше рискнуть, чем всю жизнь потом сожалеть. И ты обещал мне не грустить! А ну улыбнись!
Гарри улыбнулся и посмотрел на крестного.
– Вот и славно! Мне уже пора, – улыбнулся в ответ Сириус. – До встречи, мой хороший.– Он весело подмигнул Гарри и исчез в языках пламени.
========== Магия света. ==========
Он был весел, красив и нежен
В звездном свете, как в серебре
Он похож на упрямый подснежник
Распустившийся в декабре.
Все когда-нибудь заканчивается, закончились и эти грустные каникулы. Снова надо было приниматься за учебу – Гарри набил сумку учебниками и стал ходить на уроки. Все это время он старательно избегал Малфоя, тот тоже не подходил. Подтверждение они уже получили – из Министерства Магии пришел пухлый конверт, щедро увешанный печатями, и необходимость где-то появляться вместе совершенно отпала. Кажется, слизеринец оставил наконец Гарри в покое и это, как оказалось, ужасно разочаровывало. В совершенно разбитом состоянии духа он брел по коридору, когда вдруг вспомнил, что забыл на парте учебник по трансфигурации. В последнее время Гарри стал ужасно рассеянным – не то, чтобы раньше он являлся образцом собранности, но сейчас в голове была полная каша. Пришлось возвращаться в класс и поторапливаться – не то не успеет на следующий урок.
Гарри подошел к пустой аудитории и внезапно замер – оттуда доносились голоса. Он осторожно заглянул внутрь и тут же, отпрянув, прижался к стене – там находились Малфой и Паркинсон.
– Драко, ну послушай, – умоляюще шептала Панси, – почему ты стал избегать меня? Нам ведь было так хорошо вместе!
– Паркинсон, пожалуйста, – в голосе Малфоя слышалось едва скрываемое раздражение.– Пойми, не могу я, сколько можно объяснять? Найди себе кого-нибудь другого.
– Ты так говоришь из-за этого придурка, Поттера, да? – обиженно воскликнула Паркинсон.– Ты же говорил, что это все не по-настоящему, какие-то дела насчет войны? Значит, теперь хочешь быть с ним? О да, конечно, ему будет классно в твоих объятиях!
– Хватит, Панси! – Малфой уже был разозлен до предела. – Я сказал – не буду с тобой встречаться! В конце концов я никогда не давал тебе повода для надежды. Что неясно?
– Драко, не бросай меня! – Паркинсон была уже в слезах и истерике. – Я не могу без тебя!
– Все, достала, – Малфой схватил сумку и пошел к выходу. – Не понимаешь по-хорошему.
– Я это так не оставлю! Ты меня еще вспомнишь!
Слизеринец чертыхнулся и вылетел из аудитории – Гарри едва успел нырнуть за дверь. Когда Малфой скрылся за поворотом, он тоже тихонько выскользнул из своего укрытия и задумчиво побрел на урок. «Так значит у Малфоя никого нет»,– размышлял Гарри. И хотя для этого не было никаких оснований, это открытие безумно радовало – быть единственным все-таки очень приятно.
Первый урок сегодня – заклинания, пара, сдвоенная со слизеринцами. Профессор Флитвик написав на доске тему урока повернулся к классу.
– Сегодня мы начинаем большой и довольно важный раздел в искусстве заклинаний – Магию света.
Это достаточно сложная техника и поэтому прошу вас отнестись к ее освоению серьезно. Весь материал по этой теме будет вынесен на экзамены по СОВ. А теперь откройте учебники на странице пятьдесят один и запишите первое заклинание.
Малютка Флитвик снова развернулся к доске и написал: «Lux hemisphaerium».
– «Люкс хемисфЕрум» или «купол света» – одно из мощнейших заклинаний магического мира. Это защитное заклинание. Конечно, ваши магические способности еще недостаточно развиты. С его помощью вы защитите разве что мотылька или сами спрячетесь от дождя, если забыли зонтик. Что вы хотели, мисс Грейнджер?
– Профессор, я читала в специальном разделе, – Гермиона, нетерпеливо тянувшая руку, тут же вскочила с места. – Об этом заклинании есть легенда. Расскажите нам, пожалуйста.
– Да, вы правы, – Флитвик сложил руки за спиной и с лукавым любопытством посмотрел на учеников. – В древних манускриптах есть легенда об Исиадоре Безумном, известном маге четырнадцатого столетия, который в битве с могущественным злым волшебником сумел спасти куполом света своего короля от самого страшного непростительного заклятия – Авады кедавры. Но использование этого заклинания таким образом стоило Исиадору жизни, и среди его последователей не нашлось ни одного желающего войти в историю. Дело в том, что вместе с магией это заклинание может вытянуть и большую часть ауры или жизненной силы волшебника…так называемый эээ…неприкосновенный запас. Энергия смерти, заключенная в Аваде слишком сильна, чтобы можно было ей безнаказанно противостоять.
– Но это всего лишь легенда, мисс Грейнджер, – Флитвик неторопливо снял очки и протер их носовым платком. – Несколько веков такое заклинание не удавалось никому. И ваших магических способностей пока на это все равно не хватит. А теперь постройтесь, пожалуйста, в ряд и приготовьте палочки, мы переходим к практике.
– У каждого волшебника купол получается разного цвета и интенсивности, – продолжил лекцию профессор, проходя вдоль ряда учеников и выравнивая строй – Возьмите палочку в правую руку и, плавно ведя снизу вверх, а затем сверху вниз произнесите заклинание. Вдох на подъеме, выдох, когда ведем палочку вниз.
Флитвик создал перед каждым учеником по порхающей бабочке и отошел в сторону, когда раздался нестройный хор голосов, произносящих заклинание.
Гермиона наколдовала маленький сиреневый купол, но никак не могла попасть над бабочкой, у Рона с десятой попытки вышло что-то серо-буро-малиновое,которое тут же с противным шипящим свистом исчезло. Лучше всех получилось у Малфоя – сверкающий серебристый купол правильной формы легко парил над бабочкой, окружая ее ровным вращающимся коконом света.
– Отлично, мистер Малфой! Десять баллов Слизерину! – весьма довольный профессор одобрительно кивнул Драко.
Малфой самодовольно улыбнулся, с превосходством поглядывая на остальных – что-что, а похвастаться он любил.
К концу урока более-менее кособокие купола получились у всех, кроме Гарри. Полчаса мучений не привели ни к какому результату – не выходило выровнять дыхание и правильно произнести слова. Из палочки вылетали только беспорядочные искорки, да и только.
– Гарри, Гарри, – Флитвик укоризненно покачал головой. – Придется дать Вам дополнительное домашнее задание. Драко, будьте добры, помогите мистеру Поттеру освоить заклинание.
– Не надо, я сам, – Гарри старался не смотреть на Малфоя. Еще не хватало остаться с ним наедине, тогда вообще неизвестно что будет.
– Это не обсуждается, мистер Поттер,– малютка Флитвик был строг как никогда. – Вы же не хотите получить низкую оценку на СОВ? Хватит уже ребячества…
Гарри только тяжело вздохнул – вечно ему не везет.
После уроков все ученики ушли в Хогсмид, коридоры были пусты и шаги гулко отдавались в полной тишине. Гарри неуверенно открыл дверь в класс заклинаний и увидел, что Малфой уже ждал его, сидя на парте, положив рядом мантию и закатав рубашку до локтей.
– Привет, – изучающий взгляд заставил Гарри почувствовать себя неловко. – Советую снять мантию, дело предстоит нелегкое.
Гарри стащил мантию, путаясь в рукавах и злясь на самого себя.
– Давай, становись, – Драко болтал ногами и смотрел в пол – и что там такого интересного?
Взмах палочки Малфоя, тихое заклинание «маджитис папилио!» и по классу запорхала волшебная бабочка, оставляя светящийся магический след. Гарри глубоко вдохнул и пытается сосредоточиться.
– Люкс хемисферум!– взмах палочки и снова только одни искры. Гарри стал нервничать – это дурацкое заклинание, похоже, никогда у него не получится.
– Все ясно, – послышалось тихое хмыканье и Драко спрыгнул с парты. Он подошел к Гарри сзади и аккуратно убрал пальцами непослушные волосы с шеи. Обхватив гриффиндоца левой рукой под грудью, Малфой осторожно накрыл его руку с палочкой своей и отвел в сторону.
– Сначала вдох, – губы Малфоя шептали возле самого уха, едва касаясь щеки, и в паху Гарри медленно стало разливаться приятное тепло. Они синхронно вдохнули и Гарри прикрыл глаза. Сердце колотилось, как сумасшедшее, казалось, что прямо сейчас оно выскочит из груди. – Палочка плавно пошла снизу вверх. Затем выдох.
Рука Малфоя крепко держала Гарри за грудь, заставляя выпрямиться и откинуться немного назад, бедра блондина крепко прижимались к нему сзади и Гарри чувствовал твердый бугорок. Гриффиндорцу казалось, что сейчас он потеряет сознание – возбуждение росло и сдерживаться было все труднее.
– Люкс хемисферум! – Гарри почти выкрикнул заклинание и почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь. Одновременно по руке к палочке прошел поток энергии – из нее вырвался блистающий свет и куполом накрыл бабочку.
Получилось! Гарри заворожено смотрел на ровный, переливающийся всеми цветами радуги купол, который медленно вращался вокруг мотылька, и восхищенно выдыхал.
– Здорово, – Драко лукаво усмехнулся и обнял его, прижимаясь к спине. Гарри почувствовал, как рушится последняя преграда в его сердце, заставляя сдаться на милость победителя.
– Только не говори нет, – голос Малфоя возле уха, а губы нежно касались щеки.– Еще раз я предлагать точно не буду.
– Не скажу, – едва слышно произнес Гарри. Он в ужасе, что говорит это, но иначе не может – все силы ушли на борьбу с гордостью и самим собой.
Малфой развернул Гарри за плечи, и посмотрел прямо в глаза. Сейчас он не выглядел надменным или презрительным, даже хваленая малфоевская привлекательность куда-то делась.
– Поттер, ты знаешь, мне надоело за тобой бегать, – хрипло прошептал он, обнимая гриффиндорца и притягивая к себе.
Гарри на мгновение прикрыл глаза, ощущая нежные мягкие губы на своих щеках и теплые ладони, скользящие по спине. Он раскрыл губы, отвечая на поцелуй, и чувствуя, что мир деликатно исчез, оставив их наедине. Руки сами стали увлеченно поглаживать светлые пряди, что струились, словно шелк, между пальцами. Поцелуи захватили целиком. Они пили дыхание друг-друга и никак не могли насытиться. Драко ловко расстегнул рубашку Гарри, покрывая поцелуями шею и обнаженное плечо, щекоча теплым дыханием. Гриффиндорец же на ощупь справлялся с пуговицами Драко и, дрожа, прижимался к его телу. Как же хорошо-оо! Ладонями он ощущал обнаженную кожу блондина и вздрагивал от нахлынувшего желания. Голубая жилка на шее билась под настойчивыми губами. Это оказалось слаще, чем в мечтах, ярче любых безумных фантазий. Это сон, от которого гриффиндорцу уже не суждено было пробудиться, пока он – человек из крови и плоти.
В поисках опоры Гарри откинулся назад и оперся о подоконник. Блондин коленом раздвинул его бедра, продолжая страстно исследовать чувственные губы. Гриффиндорец ощущал приятный привкус во рту, словно пробовал сладкое мускатное вино из тончайшего хрустального бокала. Голова кружилась, и кислорода уже не хватало. Блондин мял ладонями его ягодицы, прижимая к себе и тихонько постанывая на ухо. Настойчиво заставляя откинуть голову назад и снова завладевая его губами.
Внезапно Гарри разорвал поцелуй и отстранился, виновато и растеряно глядя в глаза Драко. Слизеринец молча расстегнул его брюки и сжал напряженный член пальцами. Гарри впился ему в губы неловким поцелуем и с тихим стоном кончил в теплую ладонь.
Малфой сполз вниз и стал слизывать языком полупрозрачные капли с головки члена и живота, аккуратно собирая их губами. Эта чувственная и необычная ласка заставила Гарри поверить, что он не пожалеет о своем решении.
Они молча стояли, прижавшись друг к другу, Гарри чувствовал, как ресницы Драко легонько щекочут его щеку. А за окном сплошной стеной падал снег, такой густой, что за ним не видно было земли. Он падал и падал, сверкающей занавесью укрывая их от нескромных глаз. Мягкие отсветы и таинственные полупрозрачные тени тихо бродили в пространстве, создавая иллюзию нереальности происходящего.
Гарри медленно открыл глаза и, все еще обнимая Драко обеими руками, рассеянно посмотрел через его плечо туда, где под сияющим куполом, словно в плену, бился волшебный мотылек.
========== Ночная тишина ==========
Он пришел почти ниоткуда,
Бесконечно неотразим.
Я любуюсь на это чудо
И не знаю, что делать с ним…
На следующий день во время обеда Гарри получил письмо. Важный филин презрительно кинул белоснежный конверт и улетел, даже не соизволив приземлиться. Увидев знакомую гербовую бумагу, Гарри поспешно cпрятал послание в сумку. Выйдя в коридор к окну, и убедившись, что рядом никого нет, он пробежал глазами строчки, выведенные четким почерком Малфоя: «В 10 вечера в заброшенной башне Равенкло».
Вечером, лежа в постели, Гарри раздумывает: идти или не идти. Но в душе уже знает, что пойдет. Он тихонько одевается, накидывает мантию-невидимку и выходит.
Когда он открывает дверь в комнату, Малфой сидит в кресле, задумчиво глядя на огонь в камине. Эта часть замка давно не ремонтировалась – в спальнях запустение и сырость. Но сейчас в комнате чисто, в камине весело горит магический огонь, а одна из кроватей заправлена свежим бельем.
– Пришел? – Малфой встает и улыбается.
– Ага, – рассеянно отвечает Гарри.
– Не надо, я сам, – смущенно бормочет он, когда Малфой берется за пуговицу его рубашки.
– Сам так сам, – слизеринец возводит глаза к небу и ухмыляется.
Гарри заходит за кровать, раздевается и ложится, обмотавшись простыней. Полупрозрачный полог раздвигается с другой стороны и появляется Малфой. Он садится на покрывало и молча смотрит. Гарри впервые видит Драко полностью обнаженным: кожа у него белая, гладкое бедро заканчивается мягким изгибом. Платиновые волосы мягко обрамляют лицо, ровная челка чуть прикрывает брови. Серебряные глаза в обрамлении пушистых ресниц и чувственные губы. Ему минуло семнадцать, звонкий мальчишеский голос давно перешел в баритон. Драко весь ладный, и хотя черты лица не отличаются идеальной правильностью, в нем привлекает свежесть, чистота юности и неуловимое ощущение сексуальности. Пушок на щеках такой светлый, что бриться еще не обязательно, но в остальном он уже совсем взрослый юноша. Спокойная уверенность взгляда, кажется, напоминает гладь моря в лучах утреннего солнца, как будто сбежал на землю очень юный ангел. Но иногда в серых глазах мелькают темные отблески, красивые губы искривляются в презрительной ухмылке и обаяние исчезает. Гриффиндорец видит метку на руке и отводит взгляд.
