Текст книги "Зеркальное отражение (СИ)"

Автор книги: Rabbit hearted girl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Пробуди меня к жизни ==========

Она смотрела в серый, безликий потолок. Сколько прошло времени? Сколько лун, закатов, рассветов? Невероятная тяжесть, невероятная боль, не сказать ни слова. Лишь смотреть, как паук плетёт паутину.

Юная принцесса фактически умерла во время своей свадьбы. Просто ни с того ни с сего остановилась. Замерла. Глаза перестали слушаться. Воздух, наполненный ароматами дорогих парфюмов и вин, пронзил нечеловеческий крик. Что с ней происходило? Никто не мог сказать.

Она упала замертво на дорогой паркет и перепачкала его кровью. Она всё ещё кричала. Гости были поражены и расстроены. Правда, скорее от того, что свадьбы не будет.

Так продолжалось несколько часов. Девушка билась в сумасшедших конвульсиях, кричала, совершенно не понимала, что происходит.

А затем она просто заснула. Казалось, что навсегда. Но проходили дни, а в ней ничего не менялось. Её оставили в её же старой комнате, наедине со своими страхами.

Что с ней?

Сумасшествие, сменяющее реальность. Боль. Стареющие лица. Страх. По ночам кто-то кричит в окне, но она даже не может повернуть голову. Глаза предательски закрываются, когда страх накрывает с головой, низвергая куда-то, где страшнее, чем в Аду. А иногда превознося до небес.

Она всё знает, знает всё обо всех. Видит души умерших, видит то, что происходит с живыми. Она слышит споры учёных, живущих на другом конце света, семейные ссоры. Ей известно всё, кроме того, что с ней.

Раньше он приходил к ней, её несостоявшийся муж. Сначала жалел, потом проклинал, что не стал королём. Она не видела его, лишь слышала голос. И пустоту. Эхо в пустоте.

Глаза открылись. Кто перед ней? Убогий старик, который с трудом поднялся по лестнице. Но это он. Всё те же зелёные глаза, всё тот же шёпот. «Я ведь тебя не люблю», – бормочет он. А она всё знает: знает, что он так и не женился и что все эти годы, как безумец ходил к ней.

«Это тебе, прощай, уже навек», – шепчет он, вкладывая в её ладонь алую розу. Так странно: живая роза и словно каменное изваяние. Прошло больше полувека, а она всё также молода и прекрасна. А все остальные обратились в пепел.

Тени скользят по стенам. Она знает, это за ним. Ей страшно. Хочется закрыть глаза, но она не может. Она видит его слёзы, видит, что он прекрасно понимает, что сейчас произойдёт.

Она многое бы отдала, чтобы хотя бы взмахнуть ресницами.

Он не дышит, но его рука, покрытая морщинами, сжимает её ладонь, так похожую на лёд.

Она не верит. Почему? Почему сейчас? Безо всяких усилий она поднимается с кровати. Вот он её рыцарь. Тот, кто не любил, и кто отдал ей свою жизнь. Девушка со страхом смотрит на него: кажется, будто мертвец винит её в чём-то. Ей хочется коснуться его руки, но страх сильнее.

Она подходит к зеркалу в пол, покрытому пылью. В одной руке роза, а другой она стирает пыль. Вот и она. Семидесятишестилетняя женщина, выглядящая на восемнадцать. Она вглядывается. Тонкая нить морщин пронзает лицо. Всё кажется таким мгновенным, страшным, удивительным и в тоже время прекрасным и долгожданным.

Страшная боль, всё тело словно онемело, всё произошло сразу же. Страшный голод, пронзающий внутренности, кровь, лишённая кислорода. Страшная боль. Но она так ждала её, что почти не чувствует.

С трудом она поворачивает голову. Перед ней почти восьмидесятилетняя старуха. Сердце бьётся так сильно, что она понимает: это всё. Стук усиливается.

Она падает на пол, рядом с ним, сжимая в руке по-прежнему безупречно алую розу…

Комментарий к Пробуди меня к жизни

P.S. по Спящей Красавице

========== Вид истины ==========

Она бросает последний взгляд на дверь. «Никто уже не придёт», – шепчет она самой себе. За десять лет, проведённых в башне, Фиона приобрела дурную привычку разговаривать сама с собой. Девушка закрывает глаза и пытается вновь представить тот старый образ, тот вечный идеал, живший в её глупом сердце. «А что, если сейчас откроется дверь? Что произойдёт?» – бормочет она. Её прекрасные волосы, которым завидовали все подруги, превратились в грязные колтуны, платье больше напоминает лохмотья, да и она сама уже не красавица-принцесса: глаза вечно красные от слёз, мелкие морщины от частых рыданий, взгляд, полный пустоты.

– Что, если кто-то придёт? – вдруг вскрикивает Фиона. Девушка отряхивает колени от пыли и неуклюже падает на кровать, поднимая облака пыли. Никто не приходит. Тишина давит сильнее, чем те невидимые оковы, по-прежнему держащие её здесь.

– Почему я всё ещё здесь? – с удивлением бормочет она. Девушка прекрасно знает ответ на этот вопрос: дракон, дракониха, если быть точнее. Ведь прекрасный добрый принц должен был не просто примчаться к ней на белом коне, а ещё и прикончить эту гадину, от рыка которой Фиона провела не одну бессонную ночь.

Но что-то не складывалось: слишком давно не было слышно Крейси. Девушка решила хоть как-нибудь назвать чудовище, чтобы чем-то занять себя. Например, разговорами с глупой драконихой, не слышащей её голоса из башни и абсолютно ничего не понимающей на человеческом языке.

Девушка напевает какую-то песенку и зачеркивает палочки, выцарапанные камнем на стене. Сколько их тут? Ей даже страшно считать. Она закрывает их от себя полуистлевшим гобеленом и медленно соскальзывает на пол. Ей, действительно, страшно. Но раньше всё было как-то по-другому. Всё было как-то иначе. Как-то понятнее. Фиона знала, чего она хочет, чего она боится, а теперь?

Может, она уже привыкла к этому? Может, она не хочет другого?

Что-то привлекает её взгляд. Девушка сразу же забывает о чём только что думала и лезет под кровать за какой-то сверкающей штучкой. Зеркало. Немного разбитое, потрескавшееся, но всё-таки зеркало.

Фиона редко любовалась своим отражением. Только днём и то недолго. С самого детства она пыталась убедить себя, что красота вещь непостоянная и что это не самое главное в человеке. Главное, ведь душа. По крайней мере, она так думала, пока однажды ночью ей не пришлось побегать от толпы обезумевших крестьян, жаждущих её смерти. Это было так странно: днём все восторгались красотой юной принцессы, а после заката запирали в комнате, чтобы никто не увидел это отвратительное чудовище.

Ведь она, действительно, уже никогда не сможет стать прежней. Разве это принцесса? Вечно отсутствующий взгляд, отвратительные манеры и дурная привычка говорить сама с собой.

Девушка облизывает пальцы, покрытые слоем грязи и жира: кто знает, когда в следующий раз в её башню забредёт глупая крыса?

Фиона любуется своим отражением. Она всё ещё хорошенькая, если забыть о волосах, грязи и тараканах в голове.

За окном гаснет закат. Девушка непроизвольно видит своё преображение в зеркале. Она ловит себя на мысли, что это уже не вызывает у неё прежних страшных мыслей и не слышит звука чьих-то шагов.

– К чёрту дракона! Сначала принцессу! – доносится чей-то голос, который разносит эхо.

Дверь слетает с петель, и в башню врывается прекрасный рыцарь, полный надежд, великолепия и не имеющий ни гроша за душой. Он не сразу замечает принцессу. А заметив, не понимает, кто это.

– Где принцесса? Отвечай, чудовище! – кричит он, направив свой клинок на девушку.

Фиона ничего не понимает. Это её спаситель? А может, это новые козни злой ведьмы? Она угрожающе шипит, наступая вперёд. В свете сумерек её волосы сияют огнём, и обречённый принц, наконец, понимает, кто перед ним.

– Милая принцесса, прошу простить меня, виноват, не узнал, тут плохое освещение, – в спешке бормочет он. Девушка не произносит ни слова, лишь рычит как зверь. Чем-то сейчас она напоминала свою мучительницу -дракониху, но не огнём в волосах, ни шипением. В ней не было ничего человеческого.

– Хотите, я вам прочитаю оду? Басню? Частушку? – отчаянно кричит принц, когда Фиона своим шипением загоняет его на подоконник.

– Имя, – хриплым голосом шепчет она.

– Брайан, – чуть заикаясь, отвечает несчастный. На мгновенье он теряет бдительность, опустив меч. Секунда и обезумевшая девушка вонзает клинок ему в сердце.

– Вид истины вернёт, – шепчет она, когда гость падает камнем вниз.

Её пальцы касаются острия меча: ледяного, острого, покрытого горячей кровью. Она что-то невнятно шепчет. Что-то похожее на своё проклятье. Но ничего не слышно. Лишь слова «вид истины вернёт» разносятся под сводами замка.

Фиона открывает дверь и идёт вниз по лестнице. Может, так всё и было предписано? Задумавшись о чём-то, девушка оступается, и оставшиеся пролёты летит вниз головой.

В глазах по-прежнему застыла пустота, но теперь её присутствие оправданно.

Юный оруженосец, которого с собой взял принц, долго ждал своего господина у входа в башню. Потом ему послышалось что-то странное, и он выбежал во двор, где его ждали два сюрприза: скелет дракона и мёртвый принц. Мальчишке не понаслышке была известна храбрость рыцаря, и тот никак не мог понять причины его смерти. Оруженосец остался рядом с господином и прочёл над его холодным телом молитву.

В смиренном молчании он провёл оставшиеся часы до рассвета. Он перенёс тело господина в телегу (по счастливому стечению обстоятельств найденную неподалёку) и в последний раз вернулся в замок. На востоке появилось солнце. Новый рассвет. Мальчик, любуясь столь странным местом, вдруг заметил то, чего прежде не видел. У подножия лестницы, ведущей в башню, лежало странное существо, отдалённо напоминающее человека. Руки существа по-прежнему крепко сжимали окровавленный меч, а глаза замерли навек.

– Красотка днем,

В ночи – урод.

И так за годом в год,

Покуда поцелуй любви вид истинный вернёт…, – пробормотал мальчик, закрывая за собой дверь.

========== То, чего не может быть ==========

Люди, как сумасшедшие, бегают на улице. Одни бегут на работу, другие – домой. Когда работают – неизвестно. Она тоже когда-то пыталась быть такой же, но не смогла. Эти косые взгляды, разговоры за спиной. Она знала, что что-то не так, но отказывалась верить. И теперь? Она сидит дома взаперти, чтобы никто не видел, что произошло с этой когда-то замечательной девочкой.

Алиса продолжает смотреть в окно. Смотреть внимательно, стараясь ни упустить никого, заглянуть в глаза каждому прохожему. Каждому.

Всё было замечательно: все только удивлялись уму и деловитости этой юной особы, её твёрдому разуму и даже некоторой булатности. Она сама любила так говорить о себе. За любовь к странным, никому не понятным афоризмам её называли философом, за никому не понятную слабость к шляпам – модницей. Всё было так, пока в толпе ей не почудился он…

Именно почудился, так как тот несчастный обладатель рыжих волос и замечательной чёрной шляпы никакого отношения, как к Стране Чудес, так и к Алисе не имел. Ну, а Алиса с того дня очень сильно изменилась. Пару раз её нашли в кроличьих норах, ещё несколько раз она во время охоты, заметив кролика-альбиноса, соскакивала с лошади и, как безумная, гналась за ним.

Хотя, она, действительно, стала безумной. Ни с того ни с сего смеялась, разговаривала с кем-то невидимым у себя в комнате, вела себя как пятилетний ребёнок. Мать и сестра поначалу даже не замечали страшных перемен с их Алисой. Даже искренне радовались за неё, когда тот самый молодой человек, которого она случайно приняла за другого, пришёл просить её руки. Что-то поразило его в ней: эти открытые глаза, выразительное лицо, подобное которому найти не возможно, да тот факт, что она пробежала за ним почти километр. Только потом он понял, что эти широко раскрытые зрачки полны безумства, прелестный рот несёт полную чушь, а руки и ноги порою творят что-то невообразимое.

Алиса, широко раскрыв рот, смотрит на улицу: она почти не помнит об этом. Её мысли полны совершенно посторонних вещей и теперь они полны бегущих пешеходов. Всё-таки люди странные существа, бегают, бегают, прямо как кролики, туда-сюда, туда-сюда…

От одного воспоминания о кроликах девушка меняется: взгляд становится потерянным и почти отсутствующим, лицо безо всяких эмоций.

– Знал бы ты, как я по тебе скучаю, – шепчет она, и крошечная слеза-предательница бежит по её щеке. – Безумно, безумно скучаю. Говорил, что забуду, а, может, забыл ты? Нет? – вдруг она начала спорить с кем-то невидимым. – Так почему я не могу придти к тебе? Почему? Ты этого не хочешь?

Девушка смотрит в зеркало, да так, словно там есть кто-то ещё, кроме её собственного отражения. А она знает, что есть, верит. Верит, что в Зазеркалье есть тот, кто ждёт. Или ждал, по крайней мере. Она закрывает глаза и пытается вспомнить его, его лицо, его голос, но ничего не выходит. Лишь какой-то смутный ореол ярких волос и огромной шляпы. От этого Алисе становится очень грустно и больно. Глупая, маленькая девочка, сумасшедшая. Мечтает о том, чего никогда не будет.

Почему она не осталась там? Там, где у жизни был смысл, там, где было ради чего дышать. Она и сама того не знала. Может, все еще не понимала, что все это не сон, а правда? Алиса с болью кусает губы: бросить все то, что было ей так дорого только для того чтобы отказать неудачливому жениху и чтобы матушке было спокойней. Мама… Это раньше она заботилась о ней, а теперь? Теперь она боится, как бы кто не узнал о ее маленьком секрете, который она прячет в своем доме. Возможно, всех тех врачей, целителей и знахарей, “лечивших” Алису ударами тока и отварами, от которых сердце сжималось в комок, она приглашала из лучших побуждений, но то как она кричала на нее, винила в размолвке с Хэмишем, упрекала в том, что она позорит ее своим поведением – все это убило ту святую и нежную любовь в сердце дочери. Она не ненавидела ее – просто не обращала внимания, ей было бы все равно, даже если та попала бы под поезд – безразличие, страшнее ненависти и злобы, полностью завладело ее сердцем. Она жила в своем собственном мире воспоминаний, где ее мрачный и скучный дом, был ее тюрьмой, а сны, сны, что были прекраснее и лучше убогой действительности, заставляли верить в ее спасение.

Она вытирает вновь набежавшие слёзы и тяжело вздохнув снова впивается взглядом в зеркало. Чем дольше Алиса смотрит в зеркало, тем сильнее оно тянет её. Стекло покрывается рябью, и она видит его. Он смотрит на неё и просто молчит. И так всегда. Только молчит. Почему?! За что? Но сегодня она может увидеть его почти таким же, как и раньше, словно туман, разделяющий их миры, исчез и теперь между ними лишь зеркальная гладь, чистая, как вода. Но эта грань всё ещё существует, и от этого Алисе ещё больнее. Она знает, что это всего лишь мираж, но надежда, эта гадкая тварь, всё ещё заставляет её верить и ждать того, чего уже никогда не будет.

– Что ты хочешь? Зачем меня мучаешь? Зачем? – её голос срывается на крик, и она бессильно падает на пол. Девушка уже давно мысленно прокляла два дня в своей жизни: тот самый день, когда она вместо того, чтобы сидеть с сестрой, помчалась за белым кроликом в жилетке, и ещё тот, когда прогнала торговца «удивительных настоек», принявшего её за кого-то другого.

Рыжий в зеркале, словно издевается: сегодня он не один, всех друзей прихватил с собой. Кролик в жилетке что-то бормочет, Заяц устроил истерику, Соня гоняется за братьями-близнецами, а братья – за Чеширом. Кот вылетает из зеркала и устраивается на коленях Алисы. Его взгляд так же безумен, как и улыбка девушки. Зачем притворяться? Хоть это и ложь, но как же она сладка!

– Я хочу к вам, я скучаю, тут всё такое неправильное, – кот внимательно смотрит на неё, не перебивая. – Нужно ходить на работу, слушать неинтересные разговоры, нельзя делать то, чего хочешь и нужно делать то, чего не хочешь! Нельзя быть с теми, кто дорог тебе, в конце концов! – кот удручённо мотает головой. – В нашем мире всё гораздо лучше, – улыбается Алиса, гладя сверкающую шёрстку Чешира. Он исчезает в её руках и последнее, что она видит, как его улыбка растворяется в воздухе, и он с грустью мотает головой.

– Я хочу к вам! – девушка подбегает к зеркалу и начинает колотить его руками. – Пустите! Пожалуйста! Прошу вас! – от крика остаётся лишь один хрип. От ударов зеркало покрывается трещинами, а они всё так же улыбаются. Это призраки, призраки-мучители… Алиса хочет разбить зеркало, ведь тогда она их больше не увидит и никто не заставит её больше страдать.

Удар и снова удар. С каждым ударом трещин становится всё больше, как и острых осколков в её руках и на полу. Она не чувствует боли, лишь то невероятное чувство, сравнимое лишь с охотой на Бармаглота.

Лица исчезают, но она их по-прежнему видит. Они смеются, смеются над ней! Алиса хватает стул и ударяет им по ненавистному зеркалу. Тысячи и миллионы осколков падают на пол. Девушка смотрит на пол и видит какую-то странную жидкость, похожую на красную краску. Зачем она здесь? Наконец, она видит, что все её руки покрыты кровью. От внезапного шока, не от боли, она падает на пол. Чуть осмелев, девушка бросает робкий взгляд на руки: они словно в красных перчатках и кровь медленно, но, не останавливаясь, капает на пол. Алиса поднимает глаза и видит в оставшихся в раме кусочках зеркала лишь своё отражение. От этого становится как-то легче. А кровь капает, капля за каплей. Ей даже в голову и не приходит позвать кого-нибудь на помощь или хотя бы наложить повязку. Зачем? Всё потеряло смысл уже давно.

– Алиса! – раздаётся знакомый голос совсем рядом. Девушка озирается, но никого не видит.

– Алиса! – голос всё ближе и ближе, почти прямо над ухом. Она уже не в силах поднять глаза, но готова поклясться, что чувствует чьё-то дыхание совсем рядом. Чьё-то тёплое дыхание, касающееся уже холодной кожи.

– Алиса! – этот голос похож на сладкое мурлыканье большого и пушистого кота. От этого звука становится как-то теплее и светлее. Светлее в той темноте, в которой она сейчас.

– Алиса! – в комнату врывается лёгкий ветерок и Алисе кажется, будто её тело поднялось куда-то высоко. Голоса не смолкают, они рядом. А ветер приносит до боли знакомый запах.

– Алиса! – девушка уже не хочет открывать глаза – в этом нет смысла. Она практически видит новый мир, мир, в который стремилось её сердце, мир того, чего не может быть.

========== Преследуемая ==========

Серый свет. Облупившаяся краска на стенах, плесень. Запах сырости и паутина. Белль приоткрывает глаза и встаёт с шаткой скрипучей кровати, накрытой изъеденным молью одеялом. За окном серое унылое небо, навевающее страх. Ещё один день, полный безнадёжности. Ещё один день, полный страха и слёз.

Белль уже не на что надеяться: её отец мёртв. Чудовище как-то, издеваясь над ней, показывало в своём зеркале его могилу. Чудовище.… От одного упоминания об этом омерзительном существе девушку пробирает дрожь. Наедине с монстром, наедине со страхом. Замок пуст – возможно, это заслуга бывшего принца, да и с его характером это не удивительно.

Белль вытирает пыль с Клоксворта – так она называет часы, что стоят у неё на тумбочке. Рядом – его лучший друг и по совместительству подсвечник – Люмьер. Иногда она разговаривает с ними, когда Чудовища нет поблизости. Может, она сошла с ума, но иногда ей кажется, что в коридорах замка слышны голоса и шорохи. Да и её новые друзья время от времени исчезают из комнаты.

Из западного крыла доносится грозное, но приглушённое рычание. Бель уже привыкла: это значит, что Хозяин соизволил проснуться. Хозяин… Какое мерзкое слово! Однако только так девушка и называла Чудовище. Она не знала его имени, да и какое имя может быть у столь отвратительного существа, превратившее её жизнь в жалкое существование? Белль ненавидела его всем сердцем, так же как и этот ужасный замок, полный крыс и паутины. Но что-то всё же держало её здесь. Иногда об одной мысли об этом её пробирала дрожь. Ей казалось, что причина эта – Чудовище.

Когда она сбежала в первый раз, тогда в жестокий и лютый мороз, он спас её. Спас, несмотря на то, что она не заслуживала спасения: нарушила договор, отказалась слушаться его, да и, в конце концов, чуть не разбила ту злополучную склянку с розой! И всё же он спас её. Девушка до сих пор помнила эти голубые глаза, налитые невероятной яростью и злостью и одновременно какой-то радостью и гордостью.

В какой-то момент Белль подумала, что после этого Чудовище станет к ней относиться как к человеку, но нет. Его гордыня просто не имела пределов. Даже сейчас, спустя почти год он был безумно зол на неё за то, что она не явилась на ужин в первый вечер.

Белль страшно. Она идёт по коридору, окутанному сумерками. Кажется, что в этом замке навеки поселилась ночь, и даже рассвет не в силах победить её. Шаги девушки гулким эхом проносятся над сводами замка. Недовольный рык теперь доносится с улицы – значит, Чудовище отправилось на поиски очередного случайного прохожего и по совместительству ужина. Рык стих. Теперь она в полном одиночестве. Хотя, она так давно уже не видела Чудовище, что уже стала бояться, что это плод её больной фантазии.

Вдруг что-то мелькнуло в темноте, какая-то тень пронеслась мимо девушки. Она вскрикнула и обернулась: всего лишь зеркало. Хотя, от прежней зеркальной стены осталось лишь небольшие куски, покрытые трещинами – Чудовище ненавидело зеркала. Белль глядит на себя: волосы превратились в колтуны и в них какой-то мусор, кожа бледная, как у мертвеца, и вся покрыта синяками и ссадинами. Она и сама теперь похожа на монстра. В глазах первобытный страх, а по коже пробегает дрожь.

Под ногами хрустят осколки стекла, с каждым шагом всё глубже вонзающиеся в босые ноги. Белль, стараясь забыть о боли, продолжает идти вперёд, оставляя за собой цепочку кровавых следов.

– Сегодня, я обещаю тебе, это будет сегодня, – шепчет она самой себе.

В её руке ржавый ножик, украденный несколько месяцев назад с кухни. Она знает, что так не может больше продолжаться. Этот вечный страх, прятки – этому должен придти конец.

Западное крыло – жилище Хозяина. Тут ещё мрачнее, чем в других частях замка, даже в темнице и то есть окна. Стены покрыты царапинами от гигантских когтей, на полу обрывки штор, осыпавшаяся краска, и даже страницы из книг. Белль знает, почему они здесь: очередная месть любительнице чтения. Чудовище хотело причинить ей боль всеми доступными ему средствами, но больше всего ему нравилось просто издеваться над ней: рвать книги, громко чавкать или говорить гадости об её отце. Или по ночам ходить мимо её комнаты и шептать её имя пугающим шёпотом – она была уверена, что это его рук дело.

Только тишина. Тишина, прерываемая истошными криками в лесу и стуком живого и так жаждущего жить сердца. Тихий птичий голос доносится из-за тяжёлой дубовой двери. Откинув сомнения, Бель входит внутрь.

Все так же. Те же разодранные шторы, разодранные стены и роза, безупречно прекрасная роза под хрустальным колпаком. Девушка оглядывается и видит маленькую птичку, безуспешно пытающуюся вылететь на улицу. Она бережно берёт её в руки и, бросив куда-то нож, открывает окно: комнату наполняет дыхание холодного ветра. Птица, освободившись от невидимых для неё пут, взмахивает крыльями и улетает в безбрежное серое небо.

– И я тоже в клетке, – шепчет Белль, – только меня никто не спасёт.

Она торопливо поднимает нож с пола и тяжело вздыхает. Она боялась этого, но никак иначе нельзя. Она страстно желала этого всем своим сердцем, представляла, как нож вонзается в сердце этой никчёмной твари, как кровь брызжет на лезвие. То, как постепенно гаснут пронзительно-голубые глаза, а кровь капает на пол и пачкает ей туфли… А потом чувствовала горячие слёзы на щеках. «Слабохарактерная», – оправдывалась девушка, но в глубине души Белль чувствовала, что причина в чём-то другом. Будь она слабохарактерной, разве она смогла бы всё это преодолеть? Причина была в другом, но от одной мысли об этом девушку пробирала дрожь.

Чудовище всегда возвращалось в определённое время, а сегодня… Ранние сумерки уже окутали замок, и тени выбрались из своих убежищ. «Может, оно сегодня не вернётся?» – думает Белль. Ведь так иногда случалось раньше: одичавший принц порою настолько увлекался охотой, что не возвращался, не утолив столь нестерпимой жажды крови до конца.

Белль с грустью покидает комнату. В её глазах разочарование и… облегчение. Крики в лесу уже давно утихли. То, что Чудовища всё ещё не было – это странно. Хотя, кто знает, что в голове у безумца? Его выходкам девушка уже давно перестала удивляться.

На секунду она задумывается, а затем, не медля ни мгновения, стрелой спускается вниз и, стараясь не оглядываться, бежит к воротам. «Надо было сжечь розу», – запоздало понимает Белль. Уже поздно. Она на свободе. И лишь отчего-то у неё тяжело на сердце. Бывшая пленница пытается не думать об этом: она так долго мечтала выбраться из этой тюрьмы! И пусть ноги босые и все в царапинах, и пусть ледяной ветер пронзает душу насквозь своим дыханьем, а старые деревья словно пытаются расцарапать руки в кровь. Она слишком долго этого ждала и промедление – слишком высокая цена за этот подарок.

Ещё немного, ещё чуть-чуть… Белль уже чувствует, что уже близка к своей цели. Она не думала о том, как её примут люди, что с ней произойдёт. Просто она уже устала бояться. Она уже устала думать о Чудовище.

Ещё немного… Она уже видит огни чьих-то окон, сердце бьётся с невероятной скоростью, когда в спину летит предательский нож. Едва вскрикнув, девушка падает на грязную землю. Рядом – чья-то косматая шкура, до боли знакомая шкура… Собрав последние силы Белль поднимает голову: перед ней бьётся в предсмертных конвульсиях какой-то человек. И судя по тому, что когда-то можно было назвать его телом, он недавно встретился с Чудовищем. Одежда вроде как у охотника, да и рядом брошены ружьё и окровавленный нож. Глаза безумца полны боли и сумасшествия, однако заметив Белль, в них появляется смятение.

– Белль? – хрипло шепчет он буквально на последнем дыхании. Девушка не может понять кто этот охотник и почему он её знает. Она может понять только одно: он убил Чудовище.

Незнакомец закатывает глаза и, обессилевший, падает на землю. Израненная грудь больше не двигается. Превозмогая боль и страх, Белль пытается привстать и посмотреть на монстра.

Нет. Он мёртв. Пронзительно-голубые глаза замерли навек. Вот то, чего она так ждала. Он мёртв! Так почему же она плачет у холодного тела своего мучителя? Последние слёзы пленницы капают на грязную землю, смешиваясь с кровью. Она и сама того не знает. А может, просто всё время боялась признаться в этом?

Холодный ветер поднимает с земли прелые листья. За деревьями вдалеке темнеет кладбище, от могил которого в воздухе пляшут огоньки метана. В глубине леса кричит сова, а слёзы, так поздно пришедшие, уже превратились в лёд…

========== Чёрное зеркало ==========

Солнечные зайчики игриво скользят по носу незадачливого гнома, совершенно забывшего о своей миссии.

– Эй! Ворчун! – кричит девушка в цветном платье с зеркальцем в руках и тут же скрывается.

Тяжёлый топот, сменяемый задорным смехом, разносятся над сводами замка.

– Эй, Белоснежка! – кричит принц черноволосой красавице, вдруг появившейся в окне галереи.

Девушка заливисто хохочет и исчезает в темноте.

– Сейчас догоним! – кричат её маленькие друзья, взбираясь по лестнице.

Белоснежка не хочет, чтобы её поймали. Она не любит играть в прятки – слишком много неприятных ассоциаций. И зачем она согласилась? Хотя, пока игра приносит ей только лишь удовольствие.

«Куда бы спрятаться?» – лихорадочно думает девушка, заметив, что её уже вот-вот догонят. Юная принцесса бежит по лестнице наверх в башню. Она здесь никогда не была, но впрочем, это не важно. Какая-то дверь. Недолго думая, Снежка забегает туда.

От каждого её движения в воздухе поднимаются клубы пыли, паутины столько, что не сразу заметишь крохотное окошко с железной решёткой. Девушка чихает и явно не рада, что сюда зашла. Здесь так тихо, что тишину можно схватить руками. Принцесса оборачивается к двери и дёргает за ручку: странно, но она не поддаётся. После ряда неудачных попыток отпереть засов, сопровождаемых ударами маленьких кулачков по столетним дубовым доскам и дикими криками, Снежка понимает: это ловушка.

– Белоснежка…., – тяжёлый, тягучий, обволакивающий шёпот наполняет комнату. Невозможно различить, чей это голос: мужской или женский. Девушке кажется, что этот голос древнее этих понятий, древнее всего её мира…

– Белоснежка…., – шепот, что сначала был ненавязчивым, теперь словно проникает вовнутрь. От него не скрыться, его сущность, изъеденная тлением, вызывает страх и тоску. Девушка с трудом думает и запоздало осознает ошибку, но слишком поздно. Она не в силах пошевелиться, и с каждой секундой её сердце начинает биться всё сильнее.

– Освободи меня, прошу, – голос проникает в самое сердце, словно острый кинжал. Тяжёлый, вязкий шепот окутывает разум невидимой пеленой, заставляя полностью покориться ему.

Ведомая голосом, принцесса подходит к чему-то укрытому старым тряпьём. Её рука против воли хозяйки резким движеньем срывает ткань, обнажая старинные зеркала.

– Зеркала Королевы, – наконец понимает Белоснежка.

Королева никогда никому не говорила о своих зеркалах. Только Белоснежка однажды мельком видела какое-то огромное, будто живое зеркало в комнате мачехи. Чёрное, словно непроглядная ночь, чёрное, как сердце Королевы.

На самом деле их было больше. Слова, стёртые временем, всплыли в памяти и в голове принцессы, как встарь, звучит голос мачехи:

– Зеркало, чтобы путешествовать, – произносит она, тронув рукой золотую раму.

– Зеркало, чтобы шпионить, – взгляд её падает на зеркало, украшенное причудливо изогнутыми прутьями, так напоминающими колючие шипы.

– Зеркало, чтобы помнить, зеркало, чтобы забыть, – губы девушки двигаются сами по себе, но она даже этого не замечает: всё вокруг неё в тумане.

– Зеркало, чтобы править миром, – громким незнакомым голосом заканчивает она. Девушка останавливается у высокого, во всю стену, зеркала с тяжёлой металлической рамой. Драгоценные камни местами выпали и потускнели, лишь большой чёрный алмаз венчал раму и сияет ярко, как и прежде.

– Откуда я это помню? – вдруг очнувшись, бормочет Белоснежка. На секунду она бросает взгляд на гладь зеркала и вскрикивает от удивления: там нет её отражения. Принцесса оглядывается, но во всех других зеркалах она может увидеть себя.

– Белоснежка…, – прежний шёпот исходит, словно из самого зеркала. Девушка в страхе отходит на несколько шагов и отворачивается. – Белоснежка, посмотрись в меня! Погляди на своё отражение!

Принцесса как можно сильнее зажмуривается. Она знает: если что-то связанно с Королевой, то это сулит беду, а в случае с ней – смерть. Не смотреть, только не смотреть! Иначе конец…

– Белоснежка…

Только не смотреть!

– Полюбуйся своим отражением!