Текст книги "Жозефина. Политико-фантастическая повесть"

Глава 2. Свидетель.

В один из тихих вечеров, в наступающей темноте, мимо фешенебельных вилл, уютно расположившихся по самому побережью Адриатического моря, медленно двигался электромобиль, с потушенными огнями. Временами он ненадолго останавливался, словно прислушиваясь к чему-то, затем вновь продолжал свой путь по совершенно пустой, в этот час, автостраде. Электромобиль был старого образца, классической бензиновой формы. Единственное, что отличало его от своих собратьев, стадами скучающих в любой разоряющейся фирме по прокату автомобилей, это необычно сильно затенённые стёкла.

Поравнявшись с большими ажурными воротами одной из вилл, электромобиль прижался к обочине и вновь притормозил. Прождав несколько секунд, электромобиль сдал чуть назад и замер, словно кот почуявший мышь. Казалось, что он даже как-то поджался для решающего броска вперёд. Но, вместо этого, вдруг, вся передняя половина его неожиданно взорвалась снопом разноцветных искр. Густой чёрный дым, а затем и пламя, охватили машину. Из распахнувшейся передней дверцы, выскочил мужчина. Оглянувшись на виллу, он сделал несколько торопливых шагов к придорожным кустам, но, тут же, словно сломавшись, упал на асфальт. Некоторое время стояла тишина, нарушаемая только потрескиванием огня. Наконец, из беззвучно распахнувшихся ворот, показались три мужские фигуры. Не спеша и, даже, как-то отчуждённо обогнув электромобиль, они взяли пострадавшего на руки и, размеренно шагая, понесли по садовой дорожке к вилле. В большой, ярко освещённой комнате они положили свою ношу на софу и так же неторопливо размеренно шагая, удалились.

Через несколько минут дверь в противоположной стороне зала открылась, и через неё вошли двое мужчин. Первый, невысокого роста полный господин с мясистым улыбчивым лицом и почти лысой головой, несомненно был хозяин. Это чувствовалось по его уверенной манере держаться и даже по тому, как органично он вписывался в мягкую округлую мебель зала. Повинуясь его жесту, второй мужчина подошёл к пострадавшему и, перевернув лицом вверх, быстро обыскал.

– Леже Фертран. Журналист. Может быть опасен. – коротко сказал он, пробежав глазами удостоверение, найденное в пиджаке.

Затем, ощупав голову лежащего, мужчина вынул у него из-за уха микроподслушивающее устройство. Прослушав запись, он, в ответ на немой вопрос хозяина, отрицательно покачал головой и, спрятав себе в карман кассету, а затем и вынутый аккумулятор, вернул всё на прежние места.

– Распорядитесь подать нам кофе, – приказал улыбчивый господин, усаживаясь в кресло напротив софы и, с задумчивым видом, глядя на журналиста.

Вскоре Фертран пришёл в себя и, с видимым усилием, принял вертикальное положение.

– Вам лучше? – любезно осведомился хозяин. – Сейчас принесут кофе и вы окончательно придёте в себя.

– Что это было? – хмуро спросил журналист, растирая виски.

– Инфразвуковой резонатор. Через секунду – безотчётный страх, через пять секунд – спазм мышц, через десять – паралич дыхания.

– Вы за это ответите.

Слуга вкатил столик с двумя кофейными приборами и молча удалился.

– Вы сами виноваты, – разливая кофе по чашкам, всё так же любезно возразил улыбчивый господин. – Вы ехали в машине с потушенными огнями, несколько раз останавливались…

– У меня сели батареи! Если бы я зажёг огни, то через пару километров эта рухлядь встала бы окончательно.

– Вот видите?! – покачал головой хозяин, то ли сочувственно, то ли насмешливо улыбаясь. – Откуда компьютеру было знать о ваших неполадках. Бедный кибер так напичкан информацией о террористах, мошенниках и красных, что, увидев подозрительно движущуюся машину, да ещё со светонепроницаемыми стёклами, недолго думая, включил систему защиты.

– Хороша защита! Вы что же, так встречаете всех, кто вздумает увидеть здешние места?

– Нет, только тех, кто вздумает подслушивать здешние разговоры, – согнав с лица улыбку, жёстко ответил хозяин.

– Со мной вам такой номер не пройдёт, – почувствовав угрозу, ответил журналист. – Прежде чем отправиться сюда, я, по совету умных людей, приобрёл жетон индивидуального полицейского надзора.

– Вот как? И где же он?

– Сгорел в машине! А это всё равно, что включить сигнал опасности. Уж что-что, а стереть такой сигнал в памяти «Объединённого мозга» вам не под силу, даже если вы подкупите всю полицию Италии.

– Вы правы, – так же без улыбки глядя на журналиста, подтвердил хозяин. – Такой сигнал нам стереть не под силу. Но зато, мы уже знаем, что в последние два часа в нашем районе не появлялось ни одного передатчика индивидуального надзора. И для этого совсем не обязательно было подкупать всю полицию Италии, мсье Фертран.

– Ну, что же, синьор Скарелли, – журналист решил перейти в наступление, – здешние разговоры бывают порой столь забавны, что ими интересуются даже такие серьёзные люди, как судьи.

– Не обольщайтесь, Фертран, – снисходительно улыбнулся хозяин виллы, жестом напоминая о кофе. – Всё, что вы разнюхали и опубликовали до сих пор, для нас тоже было не более чем забавно. Здесь вы оказались отнюдь не из-за своих заслуг перед человечеством, а только из-за ошибки кибера.

– Вот как?! А мне показалось, что мой журналистский нюх и в этот раз меня не подвёл.

– Наверное, мсье, – задумчиво покачал головой синьор Скарелли, – друзья вам не раз говаривали, что ваш нюх вас погубит?

– О! Что и говорить, – весело воскликнул Фертран. – Но, кто же не знает, что настоящий журналист любит иногда поиграть в прятки даже со смертью, ради сенсационного материала.

– Можете смело полагать, что в этот раз она вас нашла, – мрачно скаламбурил хозяин, подумав, кстати, что и эта вилла, и все здешние контакты у него были совсем на другую фамилию. Действительно не стоило недооценивать нюх этого человека.

– Я знаю, вы большой шутник, синьор Скарелли. Никогда не забуду, как вы устроили поджёг в игорном доме в Монте-Карло, когда там собрались повеселиться все ваши дружки. Я тогда писал, что это дело рук самой мафии. Но мне не поверили. Не увидели мотива.

– Да, верно, – весело засмеялся хозяин. – Я тогда снял фильм. Помню, потом мы смеялись все три часа пока он шёл!

– Но вот последняя ваша шутка явно не удалась. Я не вижу причин, из-за которых стоило бы сжигать мою машину и тащить меня сюда.

– Вы развеселили меня, мсье Фертран. Я, действительно, люблю шутку. Вы хотите, чтобы я пошутил и над вами? Извольте! Я дам вам сенсацию, о которой можно только мечтать, и с удовольствием посмеюсь, глядя, как вы будете мучиться, не имея возможности никому о ней сообщить.

– Буду вам очень благодарен, синьор, – иронично поклонился журналист, принимаясь, наконец, за кофе.

– Жозефина! – негромко позвал синьор Скарелли.

В ту же секунду дверь открылась и в комнату вошла стройная миловидная девушка высокого роста в ярком оранжевом комбинезоне.

– Я вас слушаю, синьор, – чуть склонив голову набок, мягко сказала она. Открыв в заученно предупредительной улыбке к тому же неплохие зубы.

– Познакомьтесь, мсье – это Жозефина. Можете называть её просто Жози. С этой минуты она будет вашей постоянной спутницей. Я думаю, вам не будет с ней скучно, интеллекта ей не занимать. Но, вы, французы, народ невоздержанный, поэтому предупреждаю заранее: не советую лезть к ней за пазуху. Это может для вас плохо кончиться.

– Вот как? А вы не боитесь, что я просто-напросто сбегу от вашей милой знакомой, вместе с сенсационным материалом?

– От Жозефины?! Я ничуть не сожалею о нашем знакомстве, мсье Фертран. Вы веселите меня сегодня весь вечер…

– Может вы скажите, почему я не смогу сбежать от этой дамы, и мы посмеёмся вместе?

– Не будьте наивны, Фертран. Неужели я приставил бы к вам обыкновенную женщину?

– Что вы хотите этим сказать?

– Думайте, Фертран! Вы всегда славились раскрепощённостью мышления. Смелее, смелее!

Синьор Скарелли в азарте даже привстал в кресле, сместив животом в сторону кофейный столик. Журналист, вначале смущённо, но затем всё более внимательно стал вглядываться в смотревшую прямо на него девушку. Что-то в её лице смущало Фертрана, но он никак не мог уловить, что именно. И тут вдруг, журналист понял – глаза! Они не смотрели! То есть, они, конечно, смотрели, в том смысле, что моргали и, по-видимому, воспринимали информацию, но в них не было того взаимопонимания, того моста, который всегда появляется между людьми, когда они смотрят в глаза друг друга.

– Неужели?! – журналист откинулся назад, ошеломлённый догадкой. – Вы, что же, кибер? – в упор глядя на Жозефину, спросил он, невольно весь напрягаясь, в ожидании ответа.

– Да, мсье, – спокойно и, даже как-то обыденно, ответила девушка.

– Браво! – захлопал в ладоши синьор Скарелли. – Вы действительно умный человек и большой профессионал, мсье журналист.

– И у вас, что же, есть эти самые, как их, рычаги, или там, кнопки управления? – всё ещё боясь розыгрыша, подозрительно спросил Фертран.

– Да, мсье.

– Очень интересно. А могу я узнать, где они находятся?

– Вот здесь, – девушка плавным движением указала себе на грудь.

– Понятно, почему мне не советовали туда заглядывать, – усмехнулся журналист. – Ну, а если я всё же попытаюсь вас … м-м-м, отключить?

– Я убью вас, мсье.

– Я уверен, что вы понравитесь друг другу, – опять засмеялся, довольно потирая руки, синьор Скарелли.

– Но, зачем делать кибера копией человека? – пожал плечами Фертран. – Если только для одной эстетики, то экономически, я уверен, это не оправдано.

– Вы правы, пока эта игрушка ещё очень дорога. Но скоро всё изменится. И тогда появятся сотни, тысячи, миллионы таких машин!

– Не уверен, что всех их купят. Мне лично, робот копия человека, был бы явно не по душе.

– Не говорите глупости, Фертран. Такие киберы нужны не вам, а нам. Вы знаете, что будет в государстве, в котором вдруг оказывается половина фальшивых денег? То же самое будет с государством, в котором вместо людей половина населения окажется вот таких роботов. Мы взорвём изнутри любой неугодный нам режим, перестроим любую систему! И никто, ничего не поймёт! Заводы будут работать, как работали, но вместо людей там будут трудиться наши киберы. Солдаты будут ходить солдатами, полицейские полицейскими, но это будут наши солдаты и наши полицейские.

– Но, что вы станете делать с людьми? С теми людьми, что окажутся за воротами без средств существования? Вряд ли они согласятся на такую замену, если вы, конечно, не собираетесь делиться с ними своими доходами от работы киберов.

– Какое мне дело до всего этого сброда? – презрительно скривил губы синьор Скарелли. – Пусть выкарабкиваются, как хотят!

– Очередная компания по завоеванию мирового господства? – усмехнулся журналист. – Кто посмеет заняться изготовлением этого вашего миллионного заказа человекоподобных роботов? Как только об этом станет известно, ООН запретит эти работы.

– Плевать мне на вашу ООН! – зло взорвался хозяин. – Кто знает, что такие киберы существуют? Люди выстроят нам заводы самого абстрактного назначения. Мы не будем там монтировать никакого подозрительного оборудования. Нам не нужны никакие манипуляторы, корявые роботы-станки и тому подобные достижения прогресса. У нас есть лучшее, что можно придумать – человек-робот. Когда положение станет, действительно, критическим, контрольный пакет акций от «мирового господства», как вы выразились, окажется в наших руках!

– Стоп, стоп, стоп, – точно от наваждения, отмахнулся Фертран. – О чём мы говорим? Чтобы это осуществить, нужны средства и организация крупного государства. Причём замкнутого, изолированного государства. А у вас нет ни первого, ни, особенно, второго. Кто не знает, что мафиози дай только повод и они тут же перережут друг другу глотки. Нет, всё, что вы рассказали, больше похоже на шутку или, извините, на бред шизофреника.

– Да, – снисходительно улыбнулся синьор Скарелли, – из того, что я вам рассказал, правильного вывода не сделать.

– Тогда должен вас огорчить, – развёл руками журналист, – это интересно, но не сенсационно. В наш объевшийся впечатлением век истинной сенсацией можно назвать, разве что-нибудь типа «космической находки».

При этих словах, синьор Скарелли бросил на Фертрана быстрый подозрительный взгляд, но, тут же, отведя глаза в сторону, поспешно сказал:

– К сожалению, у меня нет сейчас больше времени, для общения с вами. Жозефина проводит вас в отведённую вам комнату.

– Значит сенсация, которую вы мне обещали ещё впереди?

– До завтра, мсье Фертран, – задумчиво глядя себе под ноги, ответил хозяин виллы.

– Скажите, Жозефина, – шествуя за девушкой по коридору и всё время стараясь заметить в ней что-нибудь, что отличало бы её от человека, спросил, наконец, журналист, – это не шутка, ну, насчёт того, что вы…, то есть, ты… – Фертарн замялся, подыскивая слова.

– Нет, – спокойно ответила та.

– Не могу в это поверить!

Девушка остановилась и, немного помедлив, обернулась к журналисту.

– Боже! – в ужасе воскликнут Фертран, чувствуя, как волосы у него на голове становятся дыбом.

Перед ним, с насмешливым выражением лица, стояла симпатичная негритянка, с широким носом, чуть вывернутыми чувствительными губами и слегка отливающей синевой кожей.

– Ради бога, больше не надо! – умоляюще проговорил Фертран, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.

– Хорошо, я приму прежний вид, – ответила Жозефина, без всякого участия, глядя на журналиста.

Она повернулась и плавной походкой направилась дальше. Фертран поплёлся следом. Обретя определённость, журналист, не смотря на испуг, почувствовал себя раскованнее.

– И что же, – вновь, правда не без некоторого колебания, сокращая дистанцию, спросил он, – ты всем, кто тебя спрашивает, признаёшься, что ты кибер?

– Нет, конечно, – Жозефина, не оборачиваясь, пожала плечами.

– Но ведь мне ты сказала сразу.

– Вы мне не опасны, мсье.

Это прозвучало, как приговор врача у постели умирающего больного.

– Как знать! Вдруг я всё записываю?

– Эту штуку, из-за уха, можете выбросить. Она без кассеты и аккумулятора.

«Однако, она с юмором, – перекладывая микроподслушивающее устройство в карман, подумал журналист, – С ней и правда, не соскучишься».

Комната, которую отвели Фертрану, оказалась большой и хорошо обставленной. Правда, прежде, чем Жозефина задёрнула шторы на окнах, Леже успел заметить, что стёкла в них отливают синевой, что говорило об их толщине и пуленепробиваемости. После этого наблюдения, всё вокруг, приобрело для Фертрана серость тюремного каземата. Так и подмывало убедиться в том, что стол, кресла и остальная мебель намертво привинчены к полу. Проверить это не дал стук в дверь.

– Это принесли ужин. Можно войти? – повернулась к нему Жозефина.

Журналист кивнул. Дверь тут же открылась, и вошёл слуга. Фертрана удивило, как тот так быстро узнал о согласии. Повинуясь жесту Жозефины, мужчина поставил поднос на стол и, откланявшись, вышел. Леже показалось забавным, что человек беспрекословно подчиняется жесту робота.

– Жози, а они что же, не знают, что ты кибер?

– Кто они?

– Слуги.

– Это был не человек.

От её слов, Фертрана дёрнуло, как от разряда электрического тока.

– Чёрт побери! – поражённый он уставился на Жозефину. – Ну, а люди-то здесь есть? Может и мистер Скарелли тоже кибер?

– Нет, синьор Скарелли человек.

– Никогда бы не подумал! – съехидничал Леже.

– Вот здесь ванная, – оставив без внимания его реплику, сказала Жозефина. -Пойдёмте, я посмотрю, как вы будете мыться.

– Зачем? – почувствовав какую-то неловкость, остановился журналист.

– Мне приказано всюду вас сопровождать, чтобы ничего не случилось.

– Может ты и в более интимные места будешь со мной ходить?!

– Успокойтесь, – укоризненно сказала Жозефина, – я же кибер.

– Слушай, а почему ко мне приставили именно тебя, а не какого-нибудь из мужчин? Ну хоть того же слугу, что приносил ужин.

– Он несовершенная модель для этого.

– А что, кроме тебя таких моделей больше нет?

– Это относится к вещам, на которые я отвечать не имею права.

– Ах, ах, какая секретность! – покрутил головой журналист. Но, подумав, что кривляться перед роботом, так же глупо, как перед стенкой, направился в ванную.

После ванной Фертран почувствовал себя бодро и даже весело. Он облачился в просторный турецкий халат и феску.

– А что, Жози, – оставшись довольным своим видом, спросил он, – по-моему, я выгляжу неплохо? Как на твой женский взгляд?

– Бесподобно, – как показалось Фертрану, довольно язвительно ответила та. – Прошу к столу.

– Но здесь только один прибор. А как же ты?

– Спасибо. Я сыта.

– Что же, ты со мной даже ничего не выпьешь?

– Я не пью.

– Вот как? Ну, хотя бы машинного масла?

– Вы говорите глупости, мсье.

– Жози, ты напоминаешь мне мою классную даму, – с аппетитом принимаясь за еду, весело сказал Фертран. – Она всегда говорила нам тоже самое. Какой отменный вкус у этого вина! Уж не добавил ли сюда синьор Скарелли какого-нибудь яду?

– Кроме алкалоидов здесь никаких ядов больше нет, но концентрация их незначительна для вашего объёма тела. Отравление мало вероятно, но я прослежу за их количеством.

От такого комментария журналист чуть не подавился.

– Какого чёрта?! Не порть мне аппетит! Лучше скажи, тебе приходилось бывать на людях?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, тебя выпускали в город?

– Я бывала во многих городах и даже странах.

– О, ты любишь путешествовать?! А одной тебе приходилось бывать среди людей?

– Много раз.

– И что же, за тобой ни разу не пытались ухаживать мужчины? Скроена ты неплохо.

– Пытались.

– Вот как? А как же ты от них отвязывалась?

– Очень просто. «Объединённый мозг» несравнимо умнее любого среднего человека. Я давала им это понять, и они тут же отставали.

Когда слуга, после ужина, убирал со стола, Фертран, внимательно к нему приглядевшись, заметил в этот раз, некоторую угловатость его движений и, особенно, малую подвижность лица. Оно скорее походило на лицо манекена, чем живого человека.

– Ложитесь, мсье Фертран. Я приготовила вам постель, – проговорила между тем Жозефина.

– Спасибо, – рассеянно поблагодарил журналист, развязывая пояс халата и усаживаясь на постель, но, взглянув на робота, тут же вскочил, пронзённый неприятной догадкой. – Ты, что же, и спать будешь здесь?!

– Да, я буду сидеть вон в том кресле.

– Нет! Этому не бывать. Я желаю немедленно видеть синьора Скарелли!

– Его вы сможете увидеть только завтра утром, – невозмутимо ответила Жозефина.

– Но, я же не смогу уснуть! – жалобно протянул Фертран, опускаясь на постель. – Вдруг у тебя глаза светятся?!

– Я ничем не буду вам мешать.

– Да?! А вдруг этот мафиози приказал тебе придушить меня во сне?

– Кто это мафиози? – спросила кибер, подходя к журналисту. – Не беспокойтесь, я только зажгу светильник над кроватью, – добавила она, насторожившемуся Фертрану.

Жозефина встала одним коленом на кровать и потянулась к светильнику. В этот момент кто-то постучал в дверь. Журналист повернулся на стук и, в ту же секунду, получил в затылок спокойный, точно рассчитанный удар локтя Жозефины. Взгляд Фертрана остекленел, и он, без сознания, повалился на кровать.

Когда журналист и Жозефина вышли, Скарелли ещё некоторое время неподвижно сидел в кресле, глядя им в след. Он был в растерянности. С одной стороны, чувствовалось, что Фертран не догадывается что в действительности должно произойти, но, с другой, появление его возле виллы именно сегодня и, особенно, его последние слова о «космической находке», заставляли насторожиться. Всё же зря он так расхвастался перед журналистом. Особенно не следовало этого делать в неэкранированной комнате. Пожалуй, отпускать Фертрана будет опасно. Да ещё сегодняшний гость, что-то задерживается. Наконец, в комнату вошёл мужчина, тот самый, что обыскивал журналиста.

– Приехал? – вышел из задумчивости синьор Скарелли. – Проводи его в их любимую комнату без окон. Я буду там.

Так томительно ожидаемым гостем, оказался высокий худой мужчина со страдальческим выражением лица и нервными чувствительными руками.

«Не могли прислать кого-нибудь другого» – неприязненно подумал синьор Скарелли. Он видел этого человека несколько раз на заседаниях совета директоров. Этот субъект всегда сидел молча, чопорно выпрямившись и поджав губы. Сейчас синьор Скарелли силился вспомнить его фамилию и никак не мог. От этого раздражение против этого человека поднималась ещё больше.

– Как вы добрались? – сделав радушное лицо и, может быть чуть позже, чем это было нужно, пошёл навстречу к вошедшему, хозяин виллы.

– Что значит обгоревший автомобиль у ваших ворот? – не утруждая себя, не то что ответным радушием, но, даже, словами приветствия, с места в карьер начал гость. При этом руки у него нервно задвигались, ощупывая и разглаживая полы пиджака.

«Здорово же ты перетрусил» – усмехнулся про себя синьор Скарелли, с усилием отводя взгляд от этих постоянно движущихся рук.

– Это мимо проезжал один мой знакомый и не хотел останавливаться, – как можно беспечнее ответил хозяин, – так что мне пришлось сделать это силой.

– Я попросил бы вас оставить шуточки! – приглушённым фальцетом вскричал нервный господин. – Положение таково, что каждая мелочь может погубить всё дело.

– Если серьёзно, – подходя к бару и приглашая гостя последовать его примеру, сказал синьор Скарелли, – моим людям показалась подозрительной эта машина и они не ошиблись. В ней оказался некто Фертран, журналист. Не знаю, слышали вы о нём или нет. Он давно специализируется на материалах о мафии. Умён. Опасен. Но из разговора с ним, я сделал вывод, что об операции ему ничего не известно.

– Ваши выводы могут не соответствовать действительности, – не отвечая на приглашения хозяина подойти к бару и, даже, не трогаясь с места, высокомерно ответил гость. – Но, если это и так, то ещё неизвестно к чему может привести само его появление здесь. Он может быть не один. А если нас увидят вместе, то это явный провал. Где он сейчас?

«Здорово же ты трусишь!» – опять мысленно усмехнулся синьор Скарелли.

– Он в комнате для гостей, под присмотром Жозефины, – вновь наливая себе коньяку и усаживаясь в кресле, нехотя сказал он. Положение провинившегося ученика перед строгим учителем начинало ему надоедать.

– Надеюсь, он не знает, кто она такая? – немного успокаиваясь и, даже, делая два шага по направлению к хозяину, спросил гость.

– Напротив, – с интересом ожидая, какая последует реакция на его слова, возразил синьор Скарелли. – Я рассказал о ней и её предназначении во всех подробностях.

– Вы с ума сошли! – обе руки нервного господина всплеснулись, как два крыла. – Журналист должен быть немедленно ликвидирован. Я так и знал! Я так и думал! Не зря я был против вашего участия в этом деле.

– Вы были против моего участия в разработанной мной операции? – насмешливо глядя на гостя и чеканя каждое слово, спросил хозяин.

– Вы ничего не понимаете, – со стоном ответил нервный господин. – Это ваше предложение, а не разработка. Во всём этом столько тонких мест, что… – гость широко развёл руками, не находя подходящих слов. – Вы думаете, просто было обосновать, чтобы атомоход привёз их именно в Гранвиль? Почему именно туда? Ведь для выполнения плана нужна малонаселённая местность. Так вот знайте, что на автостраде Нант – Париж пришлось срочно начать крупные ремонтные работы. А на автостраде Гавр – Париж устроить автокатастрофу грузовика, вывозящего отходы атомной электростанции. Теперь за наш же счёт придётся рассчитываться со всеми, кто там жил, да ещё вывозить несколько гектаров заражённой земли. И это только верхушка айсберга! А что нам стоило обосновать ненужность охраны? Мы сделали намного больше, чем вы можете себе представить, чтобы ваша идея стала жизнеспособной операцией. Мы все являемся заложниками собственных действий. И вы не имеете права ни на шаг отступать от намеченного плана. Короче! Наделёнными полномочиями, я приказываю вам немедленно ликвидировать журналиста, потому что это потенциальный свидетель. Это, во-первых, …

– Приказывать мне не может никто, а тем более вы, – спокойно прервал красноречие своего гостя синьор Скарелли, вновь наливая себе коньяку.

– Я доложу о вашем поведении совету директоров! Вам не поздоровится! Компания не простит вам разглашения секретного плана производства человекообразных роботов!

– Плевать мне на вашу вонючую компанию – хозяин явно развлекался, глядя на волнения господина Ирвинга. Теперь он, наконец, вспомнил его фамилию. – Если бы не наши деньги, вы все давно бы ходили без штанов! Вы только мастаки разрабатывать грандиозные планы, которые на деле выеденного яйца не стоят. Вашими акциями крестьяне отхожие места оклеивают! И он ещё является сюда мне указывать!

– Я повторяю последний раз. – гость унял движение рук и, даже, придал голосу некоторую торжественность. – Во-первых, журналист должен быть немедленно уничтожен, он знает больше, чем это возможно, для того, чтобы остаться живым. Во-вторых, я вынужден забрать у вас контрольный экземпляр последней модели робота. Компания не может рисковать ещё и этим. Остальных роботов вы должны немедленно уничтожить, согласно инструкции.

– Я тоже повторяю вам в последний раз, – поднимаясь с налитым кровью лицом, проговорил синьор Скарелли. – Здесь приказываю я! Вы прибыли сюда, чтобы сообщить мне экстренный вариант действий с «Европой»? Так вот, выкладывайте и я вас не задерживаю.

– Ничего я вам говорить не буду! Вы слишком болтливы. Экстренный вариант, если понадобится, мы проведём без вашего участия!

– Что ж, значит нам больше не о чем разговаривать, – поворачиваясь к гостю спиной и опять наливая себе коньяка, пожал плечами хозяин. – Робота я вам не отдам, она мне самому пригодится, – добавил он.

– Вы забываетесь! – от злости у мистера Ирвинга изо рта брызнули слюни. – Вы забыли, кому обязаны своим положением здесь?!

– Ещё слово, – побледнев, медленно произнёс синьор Скарелли, – и вы действительно отсюда не уйдёте. Я вас самого уничтожу!

Как только гость вышел, хозяин резко повернулся и с размаху запустил ему вслед, оказавшуюся у него в руке бутылку. Злоба не проходила. Синьор Скарелли постоял некоторое время, засунув руки в карманы и покачиваясь с пятки на носок. У него было непреодолимое желание досадить им всем. Ему сейчас попытались указали на его место. Грубо щёлкнули по носу, а он ничем не мог ответить. Он понимал, что связан по рукам и ногам. Порвать с компанией в настоящее время никакой возможности не было, слишком большие деньги были вложены. Сорвать операцию он, конечно, тоже не мог, тут можно было лишиться не только большого куша, но и головы. Но показать, показать этим самоуверенным снобам, что «крёстный отец» всей европейской мафии не пешка в их игре, он был просто обязан.

И тут синьору Скарелли вдруг пришла в голову интересная мысль – что, если ему, не ломая всей конструкции, просто немного изменить операцию. От волнения у него даже вспотели ладони. Конечно, же! Удача, в очередной раз, сама шла ему в руки. Он ведь может, ни с кем не согласовываясь, вставить Фертрана в ту часть операции, за которую отвечал лично он. Таким образом, он, практически ничем не рискуя (пусть журналист поживёт ещё немного), получал в руки уникальный материал, которым можно не только похвастать, но и, при случае, поприжать всех этих выскочек из компании. А там, чем чёрт не шутит, если Фертран всё сделает профессионально, возможно сложится вариант неплохо подзаработать в каком-нибудь далёком и безопасном будущем. Уж что, что, а делать деньги из самых неожиданных обстоятельств, всегда было его коронной особенностью. Синьору Скарелли так понравилась эта идея, что ему стоило большого труда сдержать себя и дождаться утра.

Фертран проснулся в хорошем настроении. Он не мог припомнить своего сна, но оставшееся от него впечатление было очень приятно. Журналист открыл глаза и желание улыбаться сразу же улетучилось. Перед его кроватью в выжидательной позе стояла Жозефина. Кажется, он начинал её тихо ненавидеть. По крайней мере, сейчас кибер его точно раздражала. Это было подтверждение его вчерашних слов, что иметь у себя робота копию человека, он бы не захотел.

– Пора вставать, – как всегда спокойно сказала Жозефина.

– К чему такая спешка? – бросив взгляд через окно на только ещё чуть высунувшееся солнце, спросил журналист.

– Нас ждут великие дела, – чуть улыбнувшись, ответила кибер.

«Какая противная ухмылка, – покосившись на робота, подумал Фертран – всё же прелесть человеческой улыбки в её изменчивости, неповторимости».

Молча позавтракав, прислуживал ему всё тот же слуга-робот, журналист отправился вслед за Жозефиной по коридору. За всё это время они не обмолвились ни словом – после её вчерашнего «снотворного», Фертран предпочитал держаться от кибера подальше.

В этот раз они поднялись на второй этаж. Перед нужной комнатой Жозефина остановилась. Дверь, казавшаяся точно такой же, как и все остальные, вместо того, чтобы открыться, вдруг бесшумно отъехала в сторону. Повинуясь жесту кибера, Фертран вошёл в помещение, внешним видом напоминавшее рабочий кабинет. Сразу бросилось в глаза искусственное освещение и отсутствие окон.

«Катакомбы на втором этаже. Это оригинально!» – мысленно съязвил журналист.

– А, мсье Фертран, – поднялся из кресла, стоявшего спинкой ко входу, синьор Скарелли. – Надеюсь, вы поладили с Жозефиной?

– Она поладит с кем угодно, – невольно дотрагиваясь до затылка, ответил журналист. – Вчера весь вечер, пока я не заснул, развлекала меня рассказами о своих любовных приключениях.

Фертран слегка наклонился в сторону кибера, призывая поддержать его шутку. Но тут, к большому удивлению, услышал:

– На вопрос человека бывала ли я в городе…

– Ты свободна Жози, – поспешно сказал синьор Скарелли.

– Да, синьор, – заученно склонив голову набок, ответила Жозефина.

Странная дверь отъехала в сторону и кибер, довольно неуклюже, как показалось Фертрану, развернувшись, вышла. У журналиста осталось такое впечатление, что, войдя в эту комнату, Жозефина словно поглупела.

– Ну, что же, мсье Фертран, вы всё ещё настаиваете на нашем вчерашнем соглашении? – повернулся к журналисту хозяин виллы.

– Хотите сказать, что в противном случае могли бы меня отпустить? Даже после того, что я знаю о Жози и ваших планах на будущее?

– У вас нет доказательств, а без них всё, что вы расскажите, будет голой фантастикой. Кто вам поверит? – пожал плечами синьор Скарелли.

– Значит то, чему я мог быть помехой, из-за чего спалили мою машину и держали меня здесь, случилось этой ночью, – задумчиво проговорил журналист.

– Вы очень проницательны, – засмеялся хозяин. – И так, я жду вашего ответа.

– Мне не очень понятна ваша настойчивость.

– Всё очень просто, мсье Фертран. Я человек эмоций и предпочитаю живую человеческую речь, сухим словам докладов. Поэтому, меня и привлёк ваш вчерашний энтузиазм. Впрочем, если вы передумали…