Текст книги "Амнезия (СИ)"

Автор книги: Поздний Боржоми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Ты всегда был очень аккуратным, – она с улыбкой глянула на него из-под полуопущенных ресниц.

– Расскажешь как-нибудь, каким я был?

Он улыбался, но в глазах виднелась тревога. Ему было еще трудно воспринимать все происходящее вокруг.

– Расскажу, – кивнула она. – Ты ничего не вспомнил?

Он покачал головой.

– Мне снятся иногда какие-то несвязные обрывки. Какие-то люди, разговоры. Я ничего не могу понять.

– Может, это возвращается память? – с надеждой спросила Санса. – Доктор говорил о чем-то подобном, что сначала будет непонятно, но потом все встанет на свои места.

С каждым собственным словом в ней расцветала надежда. Конечно, он вспомнит! Уже совсем скоро, не зря же ему это снится. Вспомнит, станет прежним Петиром и придумает, как им выбраться из всего этого. Ей нужно будет только слушаться его, и все будет в порядке.

– Эй, – тихо позвал Петир. – Все будет хорошо.

– Да, – улыбнулась она и поверила, что так и будет. Это была робкая, первая, слабая, но настоящая надежда.

Которая рухнула, как карточный домик, когда двадцать минут спустя в утренних новостях показали их лица под красной размашистой надписью «Разыскиваются».

========== Глава 6 ==========

Она чувствовала себя настоящей шпионкой из глупого боевика, когда Петир заставил ее перекраситься в темный цвет и сам довольно аккуратно обстриг ей волосы, укоротив на добрые пять дюймов.

Она плакала, когда он со скрипом срезал тупыми ножницами вьющиеся рыжие локоны, которые падали к ее босым ногам.

– Хватит, – сказал Петир. – Краску можно смыть, волосы отрастут, а жизнь у нас всего одна.

Она все равно плакала, как маленькая девчонка, уткнувшись в ладони, пока не почувствовала, как он обнял ее.

– Перестань. Ну хватит уже, в самом деле. Мне тоже нелегко.

Конечно, ему было хуже, чем ей… Хотя, с какой стороны взглянуть. Ему не приходилось вспоминать свою растоптанную, убитую семью, надменное лицо Серсеи, все унижения, которые она перенесла, окровавленный хрип Джоффри, холодное дуло пистолета у собственного виска… Ему не нужно было постоянно сравнивать то, что было до – школу, домашние задания, вечеринки, свидания с парнями, и то, что она имеет сейчас – бесконечную погоню, страх, кровь, обрывистые мучительные сны.

Санса Старк тоже многое хотела бы забыть, но у нее не получалось.

***

Когда он закончил и подвел ее к зеркалу, они оба долгое время молчали, вглядываясь в отражение. Ее – щуплой теперь короткостриженной брюнетки, и его – седеющего на висках, уставшего мужчины с сине-зелеными глазами.

– Эти Ланнистеры и вправду круты, – это было первое, что сказал Петир, нарушив их молчание. – У них хорошие связи в полиции.

– Они и есть полиция, – сказала Санса. – Полиция, прокуратура, арбитражные суды, администрация, бизнес. Это все Ланнистеры.

Петир хмыкнул.

– Их вниманием к нашим персонам можно гордиться. Значит, когда те головоломы не смогли нас поймать, их хозяева прибегли к тяжелой артиллерии и привлекли полицию. Умно.

Их обвинили в убийстве Джоффри, хранении оружия, торговле наркотиками, использовании фальшивых документов, и незаконной деятельности. Петир на фотографии был очень мрачен, а она похожа на наркоманку со стажем – фото был из тех времен, когда Джоффри вовсю «развлекался» с ней.

В показанном сюжете на фоне фото улыбающегося милашки Джоффри Баратеона, они в самом деле выглядели зловещими убийцами. И никакие перекрски волос и стрижки им не помогут.

– Это конец, Петир, – сказала она тихо. – Нам теперь не уйти. Нас теперь ищет не только Клиган, но и вся полиция штата. Нас арестуют и передадут им. Это конец.

– И что? Пойдем сдаваться? – как-то зло вырвалось у него. – Или совершим суицид?

Санса вздернула голову и посмотрела ему в глаза. Он был раззадорен и явно зол, но это почему-то успокаивало. Петир не собирался сдаваться, он никогда не сдавался.

– Мы прорвемся.

Она улыбнулась ему в ответ, просто и открыто, как улыбаются наивному ребенку.

– Да. Только у меня к тебе просьба, Петир. Если они найдут нас, не отдавай им меня живой.

Петир вдруг резко повернул ее к себе, так, что она вздрогнула. Он взял ее за руки, вывернул запястьями вверх и подтянул к своей груди.

– Санса. Санса, Санса. Не надо так. Только не сейчас. Ты нужна мне.

Глаза у него были расширены, как после дозы наркотика. Вернувшееся было на его лицо невозмутимая маска мгновенно слетела, и она опять увидела растерянность.

Петир опустил голову вниз, на ее руки и провел указательным пальцем по белым шрамам на ее руке, бегущим от запястий к сгибу локтя, повторяющими изгиб ее вен.

– Это из-за них? Из-за Джоффри?

Она кивнула.

– Я не успела. Это было через неделю, как убили маму и Роба. Ты выломал дверь в ванную, помнишь?

Петир медленно, осторожно поцеловал эти шрамы, поднял голову и почти коснулся губами ее губ.

– Мне тоже страшно, – прошептал он. – Я не знаю, кто я, я не знаю себя. Я не нравлюсь себе, ужасно не нравлюсь. Ты – единственное, что у меня есть во всем мире.

Санса обвила руками его шею и поцеловала, это было то, чего ей не хватало, поняла она. Петир неловко пытался снять с нее блузку, не прерывая поцелуя, подталкивая ее к дивану, пока она поднимала его футболку вверх по его телу.

– Черт, – выдохнул он ей в рот, так и не справившись с маленькими пуговицами, падая на диван и усаживая ее сверху, на свои колени. Зато он был уже без футболки и был очень горячим, ей всегда казалось, что у него температура, странно быть таким горячим…

Он целовал ее так же, как она помнила – поцелуями-прикусами, нежно и грубо одновременно, так, что она запрокидывала голову назад и не сдерживала стоны, и ерзала на его бедрах, задевая его отвердевший член, вздрагивая от этого, как от разряда тока.

Он до боли, граничащей с диким наслаждением, втянул в рот ее затвердевший сосок, потом второй, а его рука уже были внизу, оттягивая резинку трусов, забираясь ниже, туда, где было мокро и горячо, где все пульсировало.

А когда он вошел в нее, она опять заплакала.

– Не плачь, – хрипло выдохнул Петир ей в ухо. – Не плачь, детка…

Все длилось совсем недолго, сложно было сказать, потому что она потеряла счет времени, потому что все затуманилось. стерлось – и время, и прокуренный номер отеля, и страх, и память, и разум… Был только он, его искаженное страстью лицо, влажные, хлюпающие звуки, дрожь внизу живота, наслаждение, которое превращалось в боль, которое требовало выхода, сейчас, немедленно… Которое взорвалось тридцатитриллионной бомбой в тротиловом эквиваленте, стоило только ему сделать несколько толчков… Он был нужен ей, все эти страшные недели, эти наполненные безумием и ужасом дни. Просто нужен.

Санса упала на него, тяжело дыша, запоздало понимая, что ему, наверное, очень больно от ее ногтей, намертво впившихся в его плечи.

– Не плачь, – повторил Петир, целуя ее глаза. – Не плачь…

***

Ей было тепло. За окном стояло жаркое марево, по коже стекали капельки пота, под шеей, там, где кожа Петира прикасалась к ее, везде было мокро, но ей было тепло внутри, впервые за долгое время. Будто многотонные арктические льды растаяли, наконец.

– Ты вспомнил что-нибудь? – спросила она Петира, когда они лежали, обнявшись, прямо на полу, на расстеленной простыне. На кровати было слишком жарко, вдобавок она противно скрипела. Он смешно выпятил губы, глядя в потолок.

– Знаешь, у меня такое чувство, будто я потерял девственность.

Она засмеялась.

– Я не это имела в виду.

– Нет, не то чтобы я совсем забыл, как это делается. Просто новизна ощущений оглушила… просто бесподобно.

– Даже если у тебя это было в «первый раз», вышло неплохо, – сказала Санса.

– Неплохо? Неплохо, да?! – он рывком перевернул ее на спину и навис над ней.

– Петир! – она, смеясь, стала отпихивать его от себя. – Прекрати.

Потом они вместе приняли душ, застряв там на добрых полчаса. Нет, секса не было, просто они долго обнимали друг друга, стоя под прохладными потоками воды. Санса чувствовала бессилие и ей очень хотелось спать. Но спать было нельзя.

Петир вручил ей длинный список покупок и отправил в супермаркет. Большая часть из этих покупок была ей непонятна – к примеру, несколько бутылок с какой-то кислотой, ламинатор и куча канцелярских принадлежностей. Она не спросила, для чего это, потому что знала, что он толком не ответит. Его самой бесячей привычкой осталась чертова ухмылка в ответ на любые вопросы.

– И бутылку виски, – сказал он, вручая ей список. И добавил: – Хорошего виски, Санса. И сигарет, тоже хороших.

– Тебе не стоит пить. Ты еще в себя не пришел.

– А заниматься с тобой сексом стоило?

Она закатила глаза под лоб и ушла.

Через час Санса, чертыхаясь и кляня Петира на чем свет стоит, вытаскивала из багажника многочисленные и довольно тяжелые коробки.

– В следующий раз поедешь сам, – сказала она, когда, доверху нагруженная коробками и пакетами, вошла в комнату.

Петир сидел в кресле и раскладывал на столе какие-то бумаги. Вскинул на нее хитрые глаза и вновь опустил голову.

– Что это? – спросила Санса, бросив коробки и пакеты на кровать.

– Наши новые документы. Будут, в скором времени.

– Что? – она подошла ближе. На столе были аккуратно разложены чьи-то чужие водительские права и страховка. – Где ты их взял?

Петир удрученно вздохнул и усмехнулся.

– Как ты думаешь? Стащил в закусочной у какой-то воркующей парочки.

– Петир! Зачем так рисковать?!

Ей захотелось огреть его чем-нибудь. Не только из-за этой идиотской кражи, но и из-за его насмешливого спокойствия.

– О, да ладно! Нас ищет полиция всего штата, а ты переживаешь из-за этого почти невинного воровства? Я был аккуратен.

Это была его излюбленная фразочка.

– Ну конечно! Ты всегда аккуратен. Черт побери, Петир, чем ты думаешь? А если бы тебя поймали? А если они заявят о краже документов?

Он встал и начал рыться в пакетах, которые она принесла, совершенно спокойный, как будто уставший от ее назойливости.

– Где сигареты? Ты купила сигареты?

– Купила, – буркнула она, кидая ему пачку. Она и забыла, как он умел ее бесить.

– Молодец, – Петир ловко поймал сигареты. – А теперь не мешай.

– Нужен ты мне, – огрызнулась Санса.

Она весь вечер смотрела какую-то мелодраму, изредка поглядывая на то, как он что-то делает с документами – сосредоточенный и хмурый, что-то клеит, подрезает лезвием, смачивает ватные палочки в кислоте… В комнате неприятно пахло химикатами и нагретым пластиком. От усердия у него даже кончик языка высовывался. Ей стало понятно, почему он попросил распечатать их фото с ее телефона. Криминальные таланты Петира Бейлиша были неиссякаемы.

Она заснула на диване, на боку, незаметно для себя.

Петир разбудил ее поцелуем. Она открыла глаза, и на мгновение ей показалось, что все в порядке. Что они вдвоем в номере отеля где-нибудь в Париже, что нет никаких Ланнистеров, ни полиции, ни этой бесконечной погони…

– Ты храпишь, – сказал Петир, улыбаясь. – Тихо так. Как хрюшка.

– Очень мило, – сонно пробормотала она. За окном уже наливалось багрянцем пока еле невидимое за горизонтом солнце.

– Нам пора ехать, – сказал Петир, потягиваясь. – Вот, ты теперь Алейна Стоун, – он кинул ей пластиковую карточку прав. Она покрутила ее в пальцах. На вид права нельзя было отличить от настоящих.

– Надо добраться до крупного города, а там раздобудем паспорта. И оружие не помешало бы.

Она не стала уточнять, как он собрался это сделать. Петир опять взял все на себя.

– Знаешь, ты хотел научить меня.

– Чему? – спросил Петир, стоя у кровати и застегивая рубашку.

– Всему. Как подделывать документы, как купить оружие без регистрации, как обчищать карманы. Ты говорил, что это пригодиться. Но я была слишком упряма и горда, чтобы заниматься этим.

Петир хмыкнул.

– Жалеешь теперь?

– Конечно. Было бы намного проще.

Он обернулся и посмотрел на нее серьезно.

– Если бы ты меня слушалась, ничего бы этого и не было.

Она вспыхнула.

– Я не просила тебя возвращаться!

Он подошел ближе.

– Дурочка. Какая же ты еще дурочка…

Петир обнял ее, напряженную, обиженную.

– Я же сказал тебе, почему вернулся. Потому что любил. И люблю.

Санса подняла на него глаза, не в силах ничего сказать.

– Это единственное, что я вспомнил, – улыбнулся он и поцеловал ее. Быстро и нежно. – Собирайся, малыш.

***

На дороге к ней вернулось беспокойство. Санса со страхом вжалась в сиденье, когда они проехали мимо двух полицейских, лениво жующих пончики на перекрестке, и у нее чуть не остановилось сердце, когда большая черная машина с тонировкой остановилась прямо рядом с ними на перекрестке. Ей казалось, что окно сейчас откроется, и оттуда высунется огромная голова Григора Клигана, она увидит его уродливую улыбку, а потом грянет выстрел…

Когда Петир был болен, у нее не было времени думать об этом, все сводилось только к действиям – бежать, спать, есть. Но сейчас…

Лучше бы он не говорил ничего о любви. Если все закончится совсем плохо, ей будет очень обидно за него. Умный, хитрый, проницательный Петир Бейлиш не заслуживал смерти из-за нее, глупой девчонки.

Она покосилась на него, сидящего рядом, спокойного и расслабленного. Петир купил себе черные очки и сейчас, в белой рубашке-поло и с сигаретой, был похож на ловеласа, отправившегося в Лас-Вегас на охоту.

Он заметил ее взгляд, ее беспокойство, улыбнулся краешком губ.

– Тебе очень идет эта стрижка.

Она покосилась на себя в зеркало заднего вида. Петир ей льстил. Из отражения на нее смотрела темноволосая, уставшая, с тревожным взглядом синих глаз девушка. Полученный на жарком солнце загар хоть немного скрывал ее бледность, но темные круги под глазами и страх в глубине взгляда скрыть ничто не могло.

Как же она завидовала ему! Его спокойствию, хладнокровию, невозмутимости… Его смелости. Петир всегда был смелым.

– Притормозишь на выезде из города у автобусной остановки.

– Зачем? – спросила Санса.

– Лучше будет, если мы доберемся до Юмы по отдельности…

Он не успел договорить, когда она резко нажала на тормоз. Они оба подались вперед, ремни безопасности больно впились в грудь. Очки у Петира улетели куда-то вниз.

– Что? – почти выкрикнула она.

Петир отряхивал пепел с рубашки, укоризненно покачивая головой.

– Санса, нас ищут. Нас – мужчину с девушкой. У нас будет больше шансов, если мы разделимся…

– Нет. Петир. Нет. Пожалуйста, – у нее внутри поднималась паника, огромная, холодная, как стремительно приближающаяся лавина.

– Брось. Осталось пара сотен миль. Я доеду на автобусе, ты – на машине. Ничего не случится, и мы снизим шансы быть пойманными. Санса?

– Я не хочу, – прошептала она. – Я не хочу одна…

Представить себе, что ей придется поехать одной… Нет, она не могла. Она превратилась в маленькую капризную девочку, которой плевать было на все доводы и объяснения.

– Не бросай меня, Петир!

– Я не бросаю, – медленно произнес он. – Санса, я не бросаю тебя. Просто послушай…

Сзади остановилась полицейская машина, сверкнув на пару секунд проблесковыми маячками.

– Черт, – Петир оглянулся, закусив губу.

Из машины вылез грузный, высокий человек в форме шерифа и широкополой шляпе. На его лице виднелась седая борода. Поправляя ремень, он неспешно направился к ним.

Она вдруг почувствовала резкую тошноту, прикрыла глаза.

– Он идет сюда. Петир, это конец.

– Успокойся.

– Это конец. Все кончено.

Он сжал ее руку до боли, пальцы хрустнули.

– Успокойся. Успокойся, Санса. Посмотри на меня.

Она посмотрела. Он сильно сощурил глаза, сквозь темные ресницы почти не пробивался их двойственный зелено-голубой цвет.

– Это не конец. Все будет нормально. Не нервничай. Просто отвечай на его вопросы. Будь собой – сильной умной девочкой.

Ее стала бить сильная дрожь.

Полицейский, не дойдя двух шагов до их машины, остановился сзади, рассматривая номер.

– Меня тошнит.

– Санса, девочка моя, сейчас не время. Пожалуйста, успокойся.

Она судорожно вздохнула. Она бывала и в худших ситуациях, но, по всей видимости, напряжение, скопившееся за последние недели, прорвалось наружу. Ее трясло, на нее накатывала паника, и она ничего не могла с собой поделать.

Шериф достал из кармана блокнот, пролистывал его, лениво перекатывая во рту жвачку, поднимая на них глаза изредка.

Она вцепилась в руль так, что на костяшках пальцев чуть не треснула кожа. С кончика носа сорвалась капля пота.

– Санса, – вдруг зло прошипел Петир ей в ухо. – Я тебя, блядь, убью, если ты не успокоишься, тупая ты дура.

Она открыла рот, резко повернувшись к нему.

– Ты охренел, что ли?

– Я сказал, успокойся и соберись, чертова идиотка, – лицо у него было очень злое и красивое. – Ты всегда все портишь, попробуй хотя бы сейчас не облажаться!

– Закрой рот! – возмущенно выдохнула она. – Придурок!

– Мисс? – она вздрогнула. Полицейский заглянул в открытое окно.

– О. Здравствуйте, шериф, – улыбнулась она, в изумлении почувствовав, как успокаивается. Ледяные когти паники, вцепившиеся ей в голову, растворились в злости и возмущении.

– Добрый день, мисс, – сказал полицейский, поглаживая большими пальцами пряжку ремня. Потом перевел взгляд на Петира. – Могу я попросить вас обоих выйти из машины?…

Комментарий к Глава 6

Надеюсь, что таких больших перерывов больше не будет. Простите и спасибо всем, кто еще читает )

========== Глава 7 ==========

Петир открыл дверь, успев больно сжать ее пальцы.

– Разумеется, офицер, – шаблонная фраза прозвучала спокойно и лениво. Она взяла с приборной доски темные очки, поправила волосы, глядя в зеркало, и тоже вышла. Полицейский стоял в двух шагах от них.

– Покажите мне ваши права.

– Я знал, что это добром не кончится, – бодро сказал Петир. – Она всю дорогу ныла, чтобы я пустил ее за руль. Не проехала и двух миль, и уже что-то нарушила.

Полицейский взял из ее рук документы.

– Подарил ей машину в прошлом году, так она в тот же день снесла почтовый ящик у дома, а через месяц – разбила.

– Ну пааап, – протянула она, сложив руки на груди и прислонившись к двери. – Не начинай.

– Конечно, не начинай, – сказал Петир возмущенно. – Не ты же платишь за все. Теперь еще и штраф.

Шериф поднял глаза, посмотрев на нее.

Петир снял очки и сунул их в карман рубашки.

– Я с женой в разводе, знаете, – сказал он дружелюбно. – Девчонку вижу только на выходных. Совсем от рук отбилась.

– Пап! – фыркнула она.

Полицейский усмехнулся и вернул ей права.

– Я могу увидеть ваши документы, сэр?

– Разумеется, – Петир достал бумажник из заднего кармана джинс. – Держите.

Она видела, как у Петира слегка сжимались пальцы на правой руке, пока шериф рассматривал его права. Потом Петир очень быстро обернулся по сторонам. На противоположной стороне улицы стояла машина, около нее две женщины о чем-то разговаривали, больше никого не было видно. Взгляд Петира скользнул по кобуре револьвера на поясе у шерифа.

«Господи, только не это, – подумала она. – Не трогай его, Петир, пожалуйста…»

– Она что-то нарушила, офицер?

Полицейский поднял голову и нахлобучил шляпу на затылок.

– У вас не горит правый стоп-сигнал.

Петир оглянулся на машину.

– Правда? Мы даже не заметили. Первым делом – в мастерскую! Прямо сейчас. Мы вообще едем в Вегас.

Он протянул руку за документами, продолжая говорить:

– Хочу показать девочке Стрип, казино, тот здоровенный фонтан… Она хотела ехать с подружками, но я не отпустил. Сами знаете, что там происходит с такими девчонками. Пришлось самому ехать. Бывшая закатила мне такую истерику, что я, мол, обидел девочку…

Он выглядел очень расслабленно, болтал без умолку, дружелюбно улыбался, но она видела, как напряжена его спина и какими крохотными стали его зрачки.

Шериф выплюнул жвачку, и посмотрел на них по очереди. Санса перестала дышать.

– На этот раз я не буду выписывать вам штраф. Но машину необходимо отремонтировать.

– Конечно! Прямо сейчас и поедем. Простите, офицер.

– Удачной дороги, – полицейский кивнул им и пошел к своей машине.

У нее потемнело в глазах, она положила руку на горячую от солнца крышу форда, прикрыла веки.

– Поехали, – бросил Петир, садясь на водительское место. Его сосредоточенное лицо мгновенное преобразилось, расплылось в улыбке, когда мимо проехал полицейский автомобиль. Он махнул рукой ему вслед, и повторил сквозь зубы:

– Поехали. Садись в машину.

Санса села. Выдохнула, провела ладонями по лицу. Пережитое напряжение отдавало в ногах и руках будто мелкими ударами тока.

– Видишь? Сейчас нам повезло, но в следующий раз…

– Не смей так больше разговаривать со мной, – сказала она спокойно.

Петир скривился.

– Обиделась? Ох, ну конечно. А как мне, по-твоему, надо было прекратить твою очередную девичью истерику?

Санса с размаху дала ему пощечину, но сбоку это было делать неудобно, и шлепок вышел смазанным, жалким. Он удивленно повернулся к ней, и вторая пощечина вышла гораздо лучше.

– Легче стало? – невозмутимо спросил он.

– Нет.

– Жаль, – Петир завел машину и тронулся. Она увидела, как он украдкой потер шрам, и запоздало поняла, что у него наверняка заболела голова от ее ударов.

– Извини, – сказала она.

Он промолчал.

***

– В среду в семь вечера, поняла? – спросил он, когда они остановились у автобусной остановки за городом. – Вот здесь. Маленькое кафе на северо-востоке.

Он ткнул пальцем в красный круг на городской карте Юмы.

– Если кто-то из нас не появится, ждем там друг друга пару дней, с семи до девяти. Скажем, до субботы.

Несмотря на жару, по ее спине прополз холодок. Кончики пальцев будто заледенели.

– А если кто-то из нас так и не появится?

Петир пожал плечами и спокойно ответил:

– Тогда другой сам по себе.

Для него это было так просто. Она закрыла глаза и откинулась на сиденье.

– Санса?

Мимо пронесся бензовоз, обдав их жаром и резким запахом бензина. Она почувствовала, как Петир взял ее за руку.

– Как я буду без тебя? – спросила она.

– Я не знаю, – честно ответил он. – Но, думаю, ты справишься. Ничего не случится, послезавтра вечером мы вновь будем вместе.

– Честно-честно? – спросила она совсем как в детстве, у отца, который обещал на выходных отвезти их в парк.

– Честно-честно, – ответил Петир.

Но ведь он так часто врал…

Он оставил ей почти все наличные, карту, дешевый мобильник. Посмотрел на нее искоса.

– Я пошел. В среду вечером, да?

– Да, – кивнула она.

Петир перегнулся через сиденье и поцеловал ее. Она провела рукой по его щеке. Он вышел из машины и направился к остановке, а Санса нажала на газ, пробуксовав по обочине, обдав его желтой пылью. Она видела его в зеркале, пока ехала до поворота, набирая скорость, и почему-то была уверена, что видит его в последний раз, отогнала от себя эту страшную мысль, но та не исчезла, спряталась где-то глубоко.

Петир взмахнул рукой, когда она повернула и пропал.

***

Во вторник вечером она была уже в Юме. Ей очень хотелось поехать сразу в это чертово кафе, но она слишком хорошо знала Петира – он никогда, ни на дюйм не отступал от плана. В среду в семь вечера, ни раньше и ни позже.

Добралась она без приключений, хоть у нее и замирало сердце, когда ей попадались полицейские автомобили, а в особенности черные лендловеры. Она знала, что цепные псы Ланнистеров не отступятся, пока не поймают их. Или пока не погибнут сами. Она надеялась, что Петир что-то придумает. Она сама еще не умела убивать так, как он – не оставляя следов, бесчувственно и хладнокровно.

Санса сняла комнату в небольшом мотеле на краю города, приняла душ, купила в кафе поблизости гамбургеров и сока.

Телефон молчал, телевизор не работал. Она проспала несколько часов, потом долго сидела на крыльце номера, глядя на проезжающие машины и проходящих людей. Петир бы надавал ей по заднице за это (светиться лишний раз было опасно), но она не могла больше сидеть в четырех стенах. Ей нужно было на что-то смотреть. Видеть, что в этом мире еще была обычная человеческая жизнь.

Недалеко от ее мотеля был небольшой парк и к вечеру, когда спала жара, туда побрели парочки и семьи с детьми. Она смотрела на них и думала – будет ли ее жизнь когда-нибудь такой же – нормальной. Будут ли у нее дети, семья, прогулки по вечерам, поцелуи на ночь и стирка по воскресеньям? Сможет ли она вести такую жизнь после всего пережитого? И с кем она будет?

Если она останется с Петиром, этому не бывать. Она усмехнулась, представив его в роли отца семейства, обычного обывателя, стригущего по выходным газон перед домом и попивающим пиво за просмотром футбольного матча. Нет, Петир Бейлиш не был рожден для подобного. Он никогда не остановится. Сможет ли она быть рядом с ним, зная это? И захочет ли он, чтобы она была с ним?

Санса надеялась, что излечится от этой странной зависимости от него. Возможно, это было просто реакцией на стресс – стремление быть рядом с ним. Может быть, у нее что-то навроде Стокгольмского синдрома? Она ведь не может любить его?

Не может.

Но сейчас, сидя на обветшавших ступеньках дешевого мотеля, она хотела чувствовать его тепло рядом, видеть его глаза и даже заняться с ним любовью.

Она его не любила, так она сказала сама себе. Но он был нужен ей.

Девочка лет пяти с большим воздушным фиолетовым шаром, держась за руку отца, прошагала мимо, направляясь к переходу. Она посмотрела на Сансу внимательно и серьезно, как смотрят заинтересовавшиеся маленькие дети. Санса махнула ей рукой и улыбнулась. Девочка дернула отца за руку и что-то сказала. Мужчина оглянулся, тоже посмотрел и кивнул. Девочка подбежала к ней.

– Держи, – сказала она, запыхавшись, протягивая ленточку от шара.

– Это мне? – удивилась Санса. – Спасибо.

– Ты такая грустная, – сказала девочка, улыбкой напомнив Ширен. – Не грусти, хорошо?

– Хорошо, – ответила Санса. – Спасибо большое.

Девочка развернулась и вприпрыжку помчалась обратно к отцу. Шар остался в руке Сансы, рвался в вечернее небо под порывами ветра.

Она посмотрела на него и улыбнулась. Чтобы не случилось, она не жалела о том, что встретила Петира Бейлиша в своей жизни.

***

В среду без пятнадцати семь вечера она зашла в то кафе, выискивая глазами знакомую темноволосую макушку. В кафе было дольно людно, было много семейных пар. Она прошла к самому дальнему столику и села у окна. Петира нигде не было видно, и Санса глубоко вздохнула.

Он был очень пунктуален. Она не сомневалась, что ровно в семь он зайдет через стеклянные двери и встретит ее взглядом серо-зеленых глаз, слегка улыбаясь.

Подошедшая дородная официантка взяла у нее заказ – лимонные пирожные и кофе. Подумав, Санса заказала еще мятный чай и блинчики с кленовым сиропом для Петира.

В шесть часов пятьдесят восемь секунд, допив кофе, она достала телефон и положила его перед собой. Петир говорил, что если кто-то из них попадется, то второго легко можно будет вычислить по контактам… Но она наверное выглядела слишком напуганной, поэтому он все же купил им телефоны и «чистые» симкарты. Он сказал, что позвонит, если не сможет прийти.

Она помнила его номер наизусть, в телефоне его, разумеется, не было.

Если он не появится и не позвонит – это будет означать, что он не смог сюда добраться. Он говорил что смысла звонить нет, что это лишний риск…

Но Санса Старк знала, что позвонит ему через пять минут, чем бы ей это не грозило. Она не смогла бы просто сидеть в этом кафе и осознавать, что теперь она сама по себе. Это было бы слишком страшно.

В семь ноль три, когда руки у нее уже слегка подрагивали, в дверь зашел грузный высокий мужчина в клетчатой рубашке. Она впивалась глазами в каждого посетителя и каждый раз выдыхала с разочарованием. Собиралась выдохнуть и на этот раз, но воздух застыл в горле. Петир появился из-за спины здоровяка неожиданно, вырос прямо перед ее столиком.

– Привет, – тихо сказал он, устало опускаясь на стул. – Как добралась?

Она молча смотрела на него и выглядела, наверное, полной дурой, с открытым ртом и остановившимися на его лице глазами.

– Петир… – наконец, получилось произнести, мышцы лица враз обмякли и болезненная слабость опять появилась в теле. Она взяла его руку, сильно сжала, чтобы убедиться, что он, живой и настоящий, сидит перед ней. Рука была теплая, сильная, покрытая свежим загаром. Волоски на запястье слегка выцвели от сильного солнца. Петир поднял вторую руку и провел пальцами по ее щеке.

– Ты сняла отель? – спросил он. – Я только что добрался. Чертовски устал.

– Да, – сказала Санса. – Ты будешь есть? Я заказала тебе блинчики.

Он покачал головой, усмехаясь, и они почти одновременно встали. Когда они вышли на улицу, она повернулась к нему и сильно обняла. Петир тихо охнул, посмеиваясь, пытаясь чуть ослабить хватку ее рук на своей шее.

– Я не смогу без тебя, – шепнула она ему на ухо. – Не бросай меня, Петир, слышишь?

– Не брошу, – ответил он. – Конечно, не брошу. Пойдем.

Она смотрела на него всю дорогу до отеля, смотрела и улыбалась от ощущения спокойствия и тепла. Ей казалось, что разлука была слишком длинной, несколько лет, а не дней. Он будто изменился – профиль заострился, движения стали резче, четче, блеска в глазах прибавилось. И щетина выросла.

– Ты опять отпускаешь бороду? – ей следовало бы спросить много вещей – вспомнил ли он что-нибудь, как добрался до Юмы, каков их дальнейший план… Но сейчас ей не хотелось думать обо всем этом. Хотелось забыться хотя бы на несколько минут.

– Нет. Просто не было времени побриться, – Петир почесал подбородок. – Побреюсь завтра. С бородой меня легче будет узнать.

Она кивнула, почувствовав легкий холодок на коже. Забытье быстро пропало, стоило Петиру нечаянно напомнить о том, что их преследуют, как загнанную дичь.

Санса припарковалась за мотелем, заглушила мотор и повернулась к нему.

– Приехали.

Он улыбнулся.

Когда они вышли из машины, она повернулась, чтобы забрать из машины сумку. Визг тормозов раздался совсем близко, она отпрянула в сторону, увидев яркие полосы от фар прямо позади себя.

Санса уже оборачивалась, одновременно набирая в грудь побольше воздуха, чтобы крикнуть – даже не поняла что именно – наверное «Беги!», но в этот самый момент Петир крепко схватил ее за локти и прижал к себе.

– Прости, милая, – шепнул он ей в ухо горячим шепотом.

Дверь черной машины, которая остановилась прямо перед ними, открылась и она застонала, увидев огромную фигуру. Несмотря на ослепляющий свет фар, ее нельзя было ни с кем перепутать.

Она дернулась всем телом, но Петир держал сильно, очень крепко. Григор Клиган, ухмыляясь подошел к ним.

– А ты заставила меня побегать, сучка.

Она хотела закричать, но будто разряженный воздух застрял в горле.

Ей хотелось кричать не от страха. Страха уже не было. Ей хотелось кричать от боли.

Комментарий к Глава 7

Дело идет к концу.

========== Глава 8. И эпилог ==========

Серсея наверняка приказала доставить живой и не слишком изувеченной, поэтому Гора ограничился лишь парой ударов. Он бил несильно, даже не бил – дал пощечины своей огромной, как бейсбольная перчатка ладонью, но этого хватило, чтобы от первого же удара из разбитой губы хлынула кровь, а от второго она просто вырубилась.