Текст книги "Служебный роман (СИ0"

Автор книги: Поздний Боржоми

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Нет-нет, – она вдруг вцепилась в его руку. – Пожалуйста, не уходите. Мне страшно…

Он улыбнулся.

– Ну хватит, Санса Старк. Теперь тебе нечего бояться.

Звучало это очень самоуверенно и немного глуповато-наивно, но глядя на эту рыжеволосую девочку с испуганными глазами и размазанной по щекам тушью, он поклялся про себя, что сделает все, чтобы она больше ничего и никого не боялась.

========== 5. Рыбный пирог ==========

Санса задрала голову, осматривая дом, когда они направлялись к подъезду.

– Вы здесь живете?

Он понимал, почему она удивилась – этот квартал, несмотря на то, что располагался близко к центру, был далеко не престижным из-за старых построек, а сам дом, пятиэтажный, из потемневшего от времени кирпича, не казался таким и подавно.

– Да. Ожидала увидеть пентхаус? – улыбнулся он. – Я могу себе его позволить, но мне нравится здесь. Да и по большому счету, мне все равно.

– Я живу почти в таком же.

– Я помню. Лифт не работает, кстати, – предупредил Петир, когда они зашли в подъезд. – Нам на третий.

Ее каблуки в ночной тишине застучали по ступенькам очень громко, эхо поднималось по широкой лестнице вверх. Она стала приподниматься на носочках, чтобы не издавать столько шума. Петир, шедший следом, улыбнулся и старался не смотреть на ее напрягшиеся гладкие икры.

Он пропустил ее вперед, в темную прихожую, и включил свет. Санса прошла на середину гостиной, огляделась и положила сумку на пол рядом с диваном.

– Извини за беспорядок. Я не ждал гостей.

Беспорядка не было, если не считать нескольких разбросанных на диване журналов. Он не любил беспорядка. Но это была стандартная фраза, которой можно было прерывать неудобную тишину.

– Вы недавно переехали? – спросила она, кивнув на неразобранные коробки у стены.

– Три года назад, – ответил Петир, снимая пиджак. Он не особенно задумывался над домашним уютом. Телевизор до сих пор стоял на полу, шкаф так и не был до конца собран, коробки ровными рядами стояли по углам, заполненные ненужными ему вещами… На окнах не было занавесок, светлые стены были пустыми, без картин и фотографий.

– А кажется, будто на прошлой неделе, – сказала она. Петир пожал плечами.

– У меня не было времени разобрать все. А потом привык. Пойдем, покажу тебе ванную.

Санса промокла от дождя, волосы висели спутанными прядками, тушь под глазами растеклась, и он подумал, что горячий душ – это то, что ей в первую очередь нужно.

Он щелкнул выключателем, пропуская ее в кипельно-белую небольшую ванную.

– Подожди, принесу тебе что-нибудь переодеться.

Петир взял в шкафу в спальне свою футболку и спортивные серые штаны и вернулся. Она сидела на краю ванной, обхватив себя руками и низко опустив голову.

– Ты в порядке? – с тревогой спросил он. Санса подняла голову, и он с облегчением увидел, что она не плакала, хотя глаза у нее были очень несчастные и покрасневшие.

– Просто устала.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – синяк на ее скуле наливался темным цветом, гематома заползла под глаз. – Голова не кружится?

– Болит немного.

Петир осторожно дотронулся до ее подбородка рукой и повернул ее голову на свет.

– Будет долго сходить. Надо бы приложить что-нибудь холодное.

– Теперь уже бесполезно. Надо было сразу.

Он осторожно погладил ее по щеке.

– Не переживай.

Она улыбнулась краешком губ. Петир повернулся к двери.

– Плескайся сколько хочешь. Полотенца вот здесь в шкафчике.

Пока она была в ванной, он приготовил чай, полазил по пустым шкафам, с досадой понимая, что в квартире нет ни крошки. Холодильник тоже был пуст, только пакет молока одиноко жался к стенке посреди белой пустоши.

Зато он нашел давно забытую початую бутылку виски и пакет нераспечатанных кукурузных хлопьев.

Санса вышла из ванной с завернутым вокруг головы полотенцем, когда он сидел на диване и искал в телефоне номера круглосуточной доставки еды.

Его футболка была ей немного велика, спадала с одного плеча, штаны – широковаты, и она поджимала пальцы босых ног, смущенно улыбаясь.

– Я хочу заказать пиццу, – сказал Петир. – У меня здесь шаром покати.

– Не нужно. Я не голодная, правда, – торопливо сказала она.

– А я бы съел что-нибудь, – ответил он. – Я сегодня не ужинал.

– Тогда мне с пепперони, – Санса уселась рядом, и он уловил запах геля для душа, исходящий от ее тела.

Он сделал заказ, искоса наблюдая за ней. К ее влажной шее прилипли тонкие волоски, совсем темные от воды, цвета старой меди.

– Через двадцать минут привезут, – сказал он, убирая телефон. – Выпьешь пока чаю?

Санса кивнула.

Он принес чай в гостиную, поставил чашки на столик и включил телевизор. На часах уже было почти два ночи, голова гудела от усталости.

– Мятный, – сказала Санса, пригубив из чашки дымящийся чай. Потом тихо рассмеялась.

– Чего? – спросил Петир.

– Мятный чай, мятная зубная паста, мятный шампунь и гель для душа, мятные сигареты…

– Ты забыла вот это, – он выудил из кармана брюк плоскую коробочку Barkleys и шумно потряс ей.

Она откинулась на диванные подушки с улыбкой.

– Теперь понятно.

– Что понятно?

– Почему от вас всегда пахнет мятой.

Он усмехнулся, привычно закидывая белое драже в рот. На языке сразу почувствовался холод.

– Будешь? – он протянул ей коробку, Санса с улыбкой покачала головой.

Телевизор бормотал что-то, и они молча сидели, поглядывая в экран и попивая чай.

– Тайвин улетел в Штаты, – сказал наконец Петир.

Санса посмотрела на него, отставив чашку.

– Он единственный, кто может приструнить Джоффа. Остальных он не слушает. Тебе лучше не попадаться ему на глаза, пока я не поговорю с его дедом.

– Что вы хотите ему сказать?

– Что мальчишка перешел все границы и создал проблемы.

– И что он сделает?

– Не знаю, но думаю, после этого разговора тебе нечего будет опасаться. Джофф боится Тайвина как огня.

Она опустила голову вниз, расправила футболку.

– Наверное, мне придется уволиться.

– Не думаю. Давай дождемся Тайвина, он найдет на него управу.

Санса спросила, так и не поднимая головы:

– Вы… Для вас не будет последствий?

– Нет. Не хочу хвастаться, но я слишком ценен для него, чтобы он не прислушался. Не беспокойся. Но Джофф сейчас разозлен и наверняка попытается достать тебя. Тебе лучше остаться здесь на некоторое время.

Она вскинула голову, чтобы что-то ответить, в этот момент раздался дверной звонок.

– Пицца, – сказал Петир. – Долго же они.

Он забрал две больших коробки и сунул энергичному пареньку-курьеру несколько бумажных банкнот, чем вызвал у того неприкрытый восторг.

– Спасибо, сэр! Удачи, сэр! Заказывайте еще, сэр!

Добродушно усмехаясь, Петир распрощался с ним и вернулся в гостиную.

– Санса?

Она сидела, свернувшись калачиком в уголке дивана, закрыв лицо ладонями.

– Ты что? – он бросил коробки на стол и присел перед ней на колени. – Что с тобой?

– Просто, – она вздохнула. – Просто я хочу домой.

Петир помолчал, не зная, что делать.

– Если тебе неудобно… Давай я сниму себе номер в отеле?

– Нет, – она замотала головой. – Извините, что я так… Я никогда с таким не сталкивалась. Я не думала, что со мной подобное произойдет…

– Жизнь не песня, – сказал Петир. Наверное, она ожидала, что он начнет ее утешать, и это было явно не то, что следовало сказать. Но весь запас утешений на сегодня он уже истратил и надеялся только, что она не начнет опять плакать.

Санса отняла руки от лица и внимательно осмотрела на него, чуть удивленно.

– Давай есть пиццу, пока не остыла, – серьезно добавил он.

***

Впервые за несколько лет он опоздал на работу.

Проснувшись утром на диване, с болью в спине, Петир никак не мог понять, почему спит не у себя в спальне. Потом вспомнил. Осознавать, что просыпаешься не один в квартире, было очень непривычно.

Санса вышла из комнаты, когда он, зевая, сел на диване и почесал голову.

– С добрым утром, – сказал он. Она улыбнулась. – Как спалось? Черт, уже почти восемь!

Он никогда даже не заводил будильник, его тело привыкло просыпаться в одно и то же время, но сегодня дало внезапный сбой. Санса готовила чай на кухне, пока он собирался, чертыхаясь про себя.

– Держи, – он протянул ей банковскую карту. – Закажи себе что-нибудь из еды и одежды. Не знаю, будет ли у меня время отвезти тебя домой за твоими вещами, да и не стоит рисковать. Только не стесняйся.

– Вы даже чай не попьете? – спросила она растерянно.

– Не могу, уже опаздываю, – он на ходу надевал пиджак, ища глазами свой портфель. – Не скучай. Там ноутбук в спальне, можешь пользоваться, пароля нет. Что еще? Да, днем придет женщина. Ее зовут Малайа, она убирается у меня пару раз в неделю. Она филиппинка и плохо говорит по-английски. Не пугайся ее, она добрая. Все, я побежал.

Санса весь день стояла перед глазами такой, какой он ее увидел, закрывая дверь – растерянная, с карточкой в руке, в его футболке и со спутанными волосами.

Роз многозначительно хмыкнула, когда он быстрым шагом вошел в офис, кивнув ей. Он опоздал на полчаса, в первый раз за все время.

– Выдалась тяжелая ночь? – Рос подала ему кофе ровно в девять, как всегда.

– Да. Пусть тебе будет еще мучительнее изнывать от любопытства, потому что подробностей ты никогда не узнаешь.

Секретарша одарила его снисходительной улыбкой.

– Ох, не нужны мне эти подробности. Опять какая-нибудь юная глупышка повелась на твои машину и часы.

Он прихлебнул кофе, вглядываясь в экран монитора, где бежали нескончаемым потоком кривые биржевых индексов.

– Тебе не кажется, что ты слишком фамильярна даже для личной секретарши?

– Нет. Рассказать тебе, чем обычно занимаются личные секретарши со своими шефами? У нас еще исключительно деловые отношения, мистер Бейлиш.

– Скажи Оливару, чтобы принес мне пятничный отчет по котировкам. Кстати, я обещал дать Тириону твой телефон. Он слишком настойчив.

– Какая мелочная, примитивная месть, – прокомментировала Роз, выходя из кабинета. Петир усмехнулся.

Он был занят делами до обеда, потом сделал перерыв и достал телефон.

«Как дела? Это Петир».

Она не отвечала минут пятнадцать, он смотрел на телефон и думал, что уйдет сегодня пораньше. Скоро праздники и он столько раз оставался допоздна, что заслужил это.

«Мы с Мал печем филиппинский рыбный пирог».

Петир улыбнулся.

«Отлично. Оставьте мне кусочек, я приду пораньше».

«Я буду ждать».

Это так необычно – ощущать, что кто-то тебя ждет и так радостно при этом. Хоть и глупо немного. Он всегда исходил насмешками над этими «ценностями» – семьей, ипотекой, ссорами, претензиями к друг другу, вечно кричащими детьми… Но все же иногда, совсем чуть-чуть завидовал своим подчиненным, которые спешили домой, спрашивая у жен по телефону, что купить по дороге. Нет, не то, чтобы завидовал. Просто становилось немного грустно.

Петир тряхнул головой, отгоняя путаные мысли. Не чувствовал он никогда особой грусти по поводу своего одиночества. Его все устраивало. Но то, что она сейчас ждала его дома и пекла рыбный пирог, в самом деле было очень приятным обстоятельством.

– Привет, – позвонил он ей, когда зашел в лифт. – Что-нибудь купить по дороге?

Пара сотрудниц из его отдела прервали разговор и посмотрели на него почти с изумлением. Поводов для сплетен станет еще больше, бедная Роз умрет от любопытства.

– Я все заказала. Разве что ваш мятный чай закончился.

Голос у нее был даже задорным и он безмерно этому обрадовался.

Петир заехал по дороге домой в магазин, купил чая, пирожных и большую упаковку чипсов. Задержался на кассе, кинув взгляд на пачку презервативов, и выругался про себя. Что за дрянь лезет в голову? Он вовсе не собирался трогать ее, он просто хочет помочь.

Но это было инстинктом, и этому сложно было противиться – молодая красивая девушка живет в его квартире и он… Он хочет ее.

Он давно это понял, еще в первый вечер, когда подвез ее до дома.

Он мужчина, в конце концов, а она очень красива. И очень беззащитна. Разумеется, он не настолько ублюдок, чтобы воспользоваться ситуацией, но мысли об этом периодически лезут в его голову. О ее стройных бедрах, пухлых губах и утонченных пальцах, о том, каков ее рот на вкус, и каким станет ее голос, когда она будет стонать…

Подумав, Петир купил вина и фруктов, и выкурил сигарету, перед тем, как зайти домой.

Квартира встретила его непривычным запахом свежей выпечки и теплом – он всегда оставлял окна нараспашку, и в комнатах было холодно, когда он возвращался с работы.

Санса сидела в гостиной за ноутбуком, стоящим на журнальном столике.

– Он такой милый, – услышал он чей-то голос, еще с девичьими задорными нотками. – Сначала прокатил меня на байке, а потом мы посидели в баре.

– Галантный байкер, надо же, – Санса еще не видела его, смотрела в экран, прижав колени к подбородку. На ней все еще была его футболка.

– Я даже не пила, ела мороженое как дура. Твой братец такой зануда в этом плане.

– Робб всегда таким был, Марг.

– Гарри, кстати, все допытывает у меня твой скайп. Дать?

– Нет! Нет. Даже не думай!

Динамики ноутбука разразились смехом.

– Ладно. Итак, если с этим Джоффри у тебя все, то следующая попытка будет опять через год?

Он прошел в гостиную, приветственно подняв руку. Санса увидела и его и суетливо придвинулась к ноутбуку.

– А как там твой шеф? Помнишь, ты рассказывала, который красавчик? Ты разузнала, он женат?

– Марг, мне пора! Мне мама звонит, прости.

Она мгновенно залилась румянцем до самой макушки.

– Может, отбросишь свою глупую благовоспитанность и…

– Марг!

Петир, чтобы не смущать ее, ушел на кухню. Он тоже был на удивление смущен, но едва сдерживал смех. Они ведь говорили о нем? Девчонки всегда обсуждают мужчин и ему льстило, если это в самом деле было так.

Из приоткрытой духовки вырывался ароматный дымок. Он заглянул через стекло и увидел подрумянившийся пирог. Запах был просто головокружительный, рот мгновенно наполнился слюной.

Санса появилась на кухне, с все еще с красными пятнами на щеках.

– Добрый вечер!

– Привет.

– Я говорила со своей подругой, Маргери. Она такой дурой бывает.

Он усмехнулся, снимая пиджак.

– Пришлось наврать ей, что у меня камера сломалась.

Петир достал из пакета бутылку вина и поставил на стол, заметив, как она в замешательстве теребит подол футболки.

– Ты не купила себе одежду.

Она подошла ближе, и здесь, при ярком свете, Петир увидел, что синяк на ее скуле стал почти черным.

– Мне неудобно. Это как-то… слишком.

– Брось. Не будешь же ты ходить в моих футболках. Хотя они тебе очень идут.

Санса улыбнулась.

– Я ее запачкала.

Петир выложил фрукты. Огромное памело, ярко-желтое, скатилось со столешницы, он резко нагнулся, чтобы подхватить ее и чуть не столкнулся лбом с Сансой, которой сделала то же самое.

– Ой, – сказала она. Он увидел совсем близко веснушки на переносице и синие глаза. В уголке правого глаза лопнувшие от удара сосудики закрасили белок розовым цветом.

Петир выпрямился.

– Завтра съездим за твоими вещами. У меня выходные, так что тебе будет не так скучно. И знаешь, я бы еще предложил заглянуть в больницу.

– Я в порядке.

– На всякий случай. Ну там, гематомы чтобы не было в голове и прочего. Представляешь, сколько у меня будет проблем, если ты вдруг умрешь?

Она посмотрела на него, нахмурив брови, непонимающе-настороженно.

Петир прикусил нижнюю губу.

– У меня всегда был странный юмор. Не обращай внимания.

Санса засмеялась.

– Ладно, постараюсь не умереть.

Пирог оказался очень вкусным, хотя сначала он с сомнением поковырялся в начинке, состоящей из капусты, риса и рыбы. Санса заверила его, что отговорила Мал не класть в пирог азиатских специй с ужасающими названиями.

Вино отлично подошло к этому ужину. Они выпили всю бутылку, беседовали на отвлеченные темы и много смеялись.

Потом они сидели в гостиной, ели чипсы и смотрели телевизор – какую-то новую комедию с большим набором пошлых дурацких шуток. Он с удовольствием бы переключил, но она так прыскала и так застенчиво отворачивалась, пряча лицо в ладони, что удовольствие наблюдать за ней пересилило неловкость от идиотских пошлостей.

Когда начались титры, Петир потянулся, с хрустом разминая плечевые суставы, зевнул и словно невзначай закинул руку за ее спину. Прямо как подросток в кинотеатре с приглашенной понравившейся девочкой.

Санса не отодвинулась, смотрела в экран, словно ничего не заметив. Началось какое-то комедийное шоу.

– Еще посмотрим? Или хочешь спать?

– Нет, не хочу? А вы?

– И я не хочу.

– Значит, посмотрим.

– Вы не против, если мы прогуляемся завтра?

– Конечно не против.

Она откинула голову на его плечо, придвинулась чуть ближе, и несколько секунд он почти не дышал, боясь ее спугнуть. Она была теплой, и от ее волос пахло мятой.

Петир Бейлиш смотрел в экран и совсем не слышал, что там говорят. Он думал о том, как здорово бы было, если бы Тайвин Ланнистер задержался в Штатах подольше.

========== 6. Чертово колесо ==========

Утром они решили, что первым делом отправятся в больницу.

Санса была в его джинсах – широковатых для нее, но хотя бы подходящих по длине, и в спортивной толстовке. Этот несуразный наряд делал ее похожей на подростка, и у него опять появилось это досадное чувство – чувство, что они не подходят друг другу. Он чувствовал себя рядом с ней гораздо старше своих сорока с хвостиком.

– Мне кажется, нас арестуют, – сказала Санса, глядя на себя в зеркало, забирая волосы в высокий хвост.

– Почему?

– Ну посудите сами – у меня синяк на пол-лица, мужская одежда, и рядом вы – в костюме и наглаженной рубашке.

– Меня примут за маньяка, а тебя – за мою жертву?

Она обернулась на него, приподняв брови и улыбаясь.

– Никак не привыкну к вашему чувству юмора, мистер Бейлиш…

– Петир.

– Петир, – поправилась она. – В любом случае, думаю, внимания нам не избежать. У вас есть черные очки?

– Да, там, в верхнем ящике под зеркалом.

Она надела очки и обернулась.

– Хорошо, что сегодня солнечно, и я не буду выглядеть как полная дура. Только наполовину дурой, – удрученно вздохнула Санса, оглядывая себя. – Слушайте. Может, вы переоденетесь?

– Я?

– Ну, в знак поддержки. Чтобы мы не так бросались в глаза. Мы же идем просто прогуляться, зачем вам этот пиджак?

Петир хмыкнул.

– Ладно. Почему нет.

Он сам не помнил, когда в последний раз надевал что-то, кроме костюмов. Большую часть времени он проводил в офисе, а те редкие вылазки вечером в паб после работы не требовали переодевания – достаточно было просто закатать рукава рубашки и ослабить галстук.

Санса с энтузиазмом направилась в спальню.

– Что у вас есть?

Он и сам не помнил, что у него есть.

Она выудила с полки синий свитер. Ему было лет десять, насколько он помнил.

– Вот! И футболку. И джинсы. У вас есть еще одни джинсы?

Джинсы были, серые, и, как оказалось, немного тесноватые. Он набрал пару кило за последнее время.

– Отлично, – сказала Санса, когда он вышел в гостиную, уже переодетый. – И пальто. Там прохладно сегодня.

Петир чувствовал себя довольно неуютно в этой одежде, но она была права – так они не сильно бросались в глаза. Их можно было принять за отца с дочкой, отправившихся за рождественскими покупками. Он поморщился от этой мысли.

– И еще одно, – сказала Санса уже в дверях. – Ваша прическа.

– Что? Что не так? – удивился он.

– Может, немножко… – она замялась. – Ну, не так… прилизанно?

– Прилизанно? – он оглянулся на зеркало.

– Немного неформальности придать, а? – Санса с надеждой посмотрела на него.

Петир не нашелся что ответить. Еще раз оглядел себя в зеркале, потом запустил обе руки в волосы и взъерошил их. Она чуть не подпрыгнула от восторга. По всей видимости, ей очень нравилось «преображать» его. Настоящий ребенок, ей богу.

– Пойдет?

– Ага, – кивнула она, улыбаясь. – Вам так идет. Вы моложе выглядите. А у вас есть еще одни очки?

– Санса!

– Все, все, – засмеялась она. – Пойдемте.

***

В клинике ей сделали МРТ, взяли кровь на экспресс-анализ, измерили давление, светили фонариком в глаза и провели пару тестов. Врач, молодой, с густой бородой и глянцевым бритым черепом, сказал, что все в порядке.

Он был очень вежлив, но Петир видел подозрение в его глазах. Внушительная сумма, которая осела на счету клиники, не позволяла врачу проявить нечто большее, чем просто взгляд.

Санса была молодцом. Щебетала без умолку, смеялась, корила себя за рассеянность – они придумали историю, будто ей прилетел в лицо баскетбольный мяч. Она была так искренна и очаровательна, что лысый бородач заметно расслабился. Они не сказали о своих родственных связях, но, скорее всего, их приняли за отца с дочкой. Или за дядю с племянницей.

– Все же я бы посоветовал пару дней покоя, – сказал врач, вручая им рецепт каких-то укрепляющих таблеток.

Санса скривилась.

– Хорошо, – кивнул Петир, укоризненно посмотрев на нее. – Посидеть дома ей не помешает. Может, хоть за учебу возьмется.

Врач улыбнулся и попрощался с ними.

– Это было здорово! – сказала Санса, когда они вышли на улицу. – Я почувствовала себя шпионкой!

– Здорово? Мы наврали им, – усмехнулся Петир.

– Не во вред никому, – парировала она. – Но мы были как заговорщики. Как два двойных агента на задании.

Он покачал головой, умиляясь ее детской непосредственности. Рассудительность взрослой женщины и сильный характер удивительным образом перемешивались в ней с наивностью и еще совсем подростковым восторгом.

Это, впрочем, выглядело очень мило.

– Предлагаю пройтись по магазинам и купить тебе что-нибудь. А потом погуляем в центре. Как тебе?

– Здорово, – кивнула она. И сунула руку ему под локоть.

***

Ему стоило больших усилий убедить ее позволить ему оплатить покупки. В конце концов, они договорились, что он вычтет сумму из ее будущей зарплаты.

В окружении платьев, костюмов, кофточек и туфель, в Сансе проснулся шопоголик, который до поры до времени дремлет в любой женщине. Петир уже откровенно заскучал, когда они третий час ходили из одного магазина в другой, а она примеряла без конца разные вещи, надолго пропадала в примерочных кабинках и болтала с продавщицами. Он рисковал вывихнуть себе челюсть, зевая, сидя на диванчике в углу, в окружении нескольких таких же собратьев по несчастью.

– Ненавижу, – сказал ему полноватый, средних лет мужчина, с кряхтением усевшись рядом. – Почему нельзя купить это тряпье самой? Зачем тащить меня? Я же не тащу ее на матчи «Giants»!

Петир усмехнулся. Так стереотипно – мужчины ждут женщин в магазине одежды, но ему было очень хорошо и спокойно.

– Жена? – спросил здоровяк.

– Что? – не понял Петир.

– Жену ждешь?

– Эммм… Ну да, – сказал Петир. – Жену.

Он сам не понял, зачем соврал. Но назвать Сансу дочерью он не смог.

– И я. Все нервы с утра вымотала своими шмотками. Знаешь, я хочу запатентовать передвижной мини-бар со встроенным телевизором. Разместить в каждом подобном магазине. Подкатываешь его, достаешь холодное пиво, и пусть наряжается хоть до вечера. Как тебе?

– Гениально, – сказал Петир. – Только в общественных местах нельзя пить.

Санса показалась из кабинки и мир вокруг на секунду замер. И звуки пропали. На ней было красное платье – не вечернее, обычное повседневное платье, чуть выше колена, легкое, яркое, придававшее ее белой, как у всех рыжих, коже красноватый оттенок. Рыжие волосы из хвоста смешно растрепались, торчали за ушами, а губы – он знал, что на них нет помады, были цветом один-в-один как это платье.

Он никогда не видел никого прекраснее.

– Ну как? Вообще-то, совсем не по сезону, но на него хорошая скидка.. И потом, мне идет. Да? Мне, кажется, идет, – смущенно спросила она, подойдя ближе.

– Идет, – кивнул Петир. – Очень идет. Покупай.

Санса улыбнулась и ушла.

Изобретатель передвижных баров присвистнул. Петир покосился на него, готовый немедленно заткнуть, если тот вознамерится что-то сказать – о Сансе, об их разнице в возрасте, об этом платье… Но болтливый здоровяк ничего не сказал, только смотрел ей вслед, и Петир увидел полный мужского восхищения взгляд. Восхищения и зависти.

Петир Бейлиш самодовольно улыбнулся, будто Санса Старк в самом деле была его женой.

– Не устала? – спросил он, когда они, наконец, шли к машине с пакетами и коробками в руках.

– Нет, – затрясла она головой. – Теперь гулять?

– Гулять.

Он был рад видеть, что она, казалось, совсем забыла о происшествии с Джоффри, была весела и энергична. Иногда к нему закрадывалось подозрение, что это веселье было деланным, притворным, намеренно вызванным для того, чтобы отогнать и забыть страх и беспокойство. Но даже если это было и так, он позволил себе расслабиться рядом с ней и тоже забыть обо всем.

Наступало Рождество, и даже Джоффри Баратеон не должен был им его испортить.

***

Они надолго застряли в музее Рипли, разглядывая странные, диковинные, а порой и жутковатые экспонаты. Петир ничуть не удивился, когда первым делом она потащила его в музей. Не в кафе и не на аттракционы, а в музей – это было на нее похоже, любознательную и умную.

Но «Рипли»?

Он почти с отвращением рассматривал сушеные головы аборигенов, привезенные с далеких тропических островов, чучело двухголового теленка, восковые фигуры людей с различными уродствами…

Санса не выглядела восторженной, но с интересом бродила по залам, подолгу останавливаясь перед некоторыми особенно отвратительными экспонатами.

– Мне кажется, подобные вещи чем-то вызывают своеобразный интерес, – сказала она.

– Нездоровый такой, да?

– Ага, – согласилась Санса. – Смотреть не хочешь, но смотришь.

Он вспомнил вдруг момент из далекого детства, который навсегда врезался в его память. Он был совсем мал, еще плохо говорил, и помнил только отрывки – яркий солнечный день, железнодорожную станцию, свою потную ладошку в маминой руке и разрезанную напополам собаку на рельсах.

Он смотрел. Не хотел смотреть, но смотрел – на торчащие ребра, внутренности, оскаленную пасть… Потом мама увела его, но он запомнил.

– Больше всего я поражаюсь разнообразию норм в человеческом обществе. Вот эти головы, – Санса показала на засушенные черепа, обтянутые тонкой, коричневой кожей. – У туземцев считается нормой держать их в доме. Хвалиться количеством поверженных врагов…

– У нас тоже самое, – сказал Петир. – Только вместо голов другие символы.

Санса задумчиво посмотрел на него, но промолчала.

– Знаешь, ты придала этому замечательному дню некий элемент мрачности… – продолжил он. – И у меня пропал аппетит.

Аппетит, впрочем, быстро вернулся. Они оба порядком проголодались, и Санса предложила купить с лотка французских хот-догов.

Петир с сомнением посмотрел на продавца, вертлявого смуглокожего парня и на сами хот-доги.

– Может, зайдем в какое-нибудь кафе?

– Они вкусные, правда! – сказала Санса. – Я здесь часто покупаю.

Он сдался. Они купили хот-доги, он – с горчицей и кетчупом, она – с майонезом, две банки колы и уселись на лавочку в укромном углу парка. Хот-доги оказались в самом деле очень вкусными. Вдобавок ко всему, он был порядком голоден.

– Вы такое, наверное, никогда не едите? – спросила Санса с набитым ртом.

– Нет, – сказал Петир. – Но было время, когда я питался одним фастфудом и заработал гастрит. Так что не налегай особо.

– Я редко, – пробубнила она. – Иногда можно делать такие мелкие глупости. Я и чипсы ем.

– Кошмар, – серьезно сказал Петир.

Она засмеялась, чуть не поперхнувшись. Некоторое время они ели молча, глядя на плавающих в пруду уток и скачущих среди ветвей деревьев белок. Вечерело, но воздух стал как будто теплее.

– У вас… У вас горчица здесь, – сказала Санса. Он повернул к ней голову.

– Где?

– Вот здесь, – повторила она и дотронулась до его щеки салфеткой. И тут же как будто смутилась и опустила голову.

– Спасибо. Куда теперь? – спросил он, улыбаясь. Уходить никуда не хотелось.

– Ммммм…. – Санса подняла голову к вечернему небу. – Есть у меня одна идея…

***

С огромной высоты чертового колеса открывался восхитительный вид. Уже вечерело, город был залит разноцветным огнями, а вдалеке, на западе, севшее солнце расцвечивало небо мягкими розовыми мазками. Море в заливе тоже было розовым, а над ним блистали в своем великолепии «Золотые ворота».

Наверху блуждал ветер, довольно прохладный, заставивший его поплотнее запахнуть пальто.

Санса смотрела на море, положив голову на сложенные на перилах руки. Кабинка тихо поскрипывала, покачивалась от ветра, медленно опуская их вниз.

– Красиво.

– Да, – ответил Петир. – Очень. Сто лет здесь не был.

– Я почему-то не удивляюсь, мистер Бейлиш, – улыбнулась она.

Они оба были порядком уставшие, ноги слегка гудели, голова чуть кружилась от впечатлений. Это внезапная смена привычного триумвирата его жизни – офис-дом-паб, немного выбила его из колеи. Но, разумеется, он был только рад этому.

– Слушай, – сказал он. – Может, хватит этих формальностей?

Санса виновато пожала плечами.

– Забываю все время.

– Меня зовут Петир, – напомнил он. – И на «ты», пожалуйста.

– Я попробую.

– Попробуешь? Давай прямо сейчас.

– Сейчас? – засмеялась она.

– Да. Спроси меня что-нибудь, давай.

Она задумалась.

– Хорошо. Вы…Ты… с кем ты обычно встречаешь Рождество?

– Один, – сразу ответил Петир.

– Эмм, хорошо, – замялась Санса. Он продолжил, пытаясь сгладить ее смущение, подумав, что этот ответ прозвучал слишком резко:

– Я его не встречаю. Это день не отличается от всех остальных. У меня нет семьи.

– А родители?

– Умерли оба, уже давно. Мама – когда я был совсем маленьким, а отец лет десять назад.

– Мне жаль, – сказала она. – А я всегда встречала Рождество дома. У нас весело, шумно, полный дом народу. Все съезжаются, собаки гавкают, мама печет имбирные пряники…

Она заметно погрустнела, отвернулась. Волосы опять выбились из ее хвоста, развивались под бризом длинными прядями.

Петир помолчал некоторое время. Рождество наступит на следующей неделе, и ей лучше бы поторопиться с билетами, рейсы и так переполнены. Он вспомнил свое прошлое Рождество – тихую квартиру, ледяное виски, прекрасный вид на праздничный город, фейерверк над заливом и одиночество.

Было бы неплохо встретить праздник с кем-то для разнообразия.

– Я был женат, – вдруг сказал он. – Мы развелись лет шесть назад. Знаешь, мой брак был не очень удачным, но рождественские вечера – это то немногое, что я вспоминаю с теплотой.

Санса повернула к нему голову, явно заинтересованная.

– А почему вы… ты… развелся?

– Я не любил ее.

– Разлюбил?

– Нет. Не любил с самого начала.

– Тогда зачем женился?

Это был резонный вопрос. Он пожал плечами.

– Хотел быть как все. И потом, ей было сложно отказать.

Лиза была очень настойчива. Она буквально вынудила его жениться, шантажируя всем – их давним романом, неудачной беременностью, тем, что помогала ему в карьере через своего наивного престарелого мужа…

– И долго ты был женат?

– Три года. Но они показались мне вечностью.

Санса засмеялась. Странно, но ему было очень легко говорить с ней о бывшей жене и неудачном браке, какой бы неуместной темой это не казалось.