сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)
— Если честно, то и мы иногда ругаемся. — продолжил говорить брюнет, пытаясь разгладить возникший конфликт. — Но стараемся делать это как можно реже. Наши распри... Это не есть хорошо. — он замолчал, молясь, чтобы первородная не начала закидывать его вопросами.
— От чего же? — всё таки спросила девушка, да, женское любопытство её не оставило.
— Просто иногда это выливается в небольшие неприятности для человечества. —сконфуженно ответил он.
— Что значит: "небольшие неприятности"?
— ... —
— Алек?
— Ну как тебе сказать? — де Ла Мор тяжело вздохнул. — Просто то количество сил, что в нас содержится, немножко губительно отражается на окружающем нас мире.
— Насколько "немножко"? — взволнованно спросила Майклсон.
— Ну, когда мы были детьми и не могли контролировать свои силы, происходило много чего необъяснимого, страшного... — отрешённо пробормотал парень.
— Чего например?
— ... Один раз... Я и Иззи очень сильно поругались. Она так разозлилась, что клумба с цветами, стоявшая рядом с нами загорелась. Вспыхнула, как спичка. После этого соседи боялись нас. Боялись подпускать к нам своих детей. Я, Иззи, Джейс и Кэрри были изгоями среди детей.
— А как же ваш старший брат? Рей?
— Рей... В отличие от всех нас, он был очень похож на человека и был старше. А потому старшие мальчишки общались с ним. — разоткровенничался парень. — Знаешь, я всегда завидовал ему. Ведь у него были друзья. В то время, как у меня их не было. Только братья и сёстры. — он издал грустный смешок.
— Мне жаль. — прошептала Ребекка.
— Спасибо... — Алек кивнул головой, и наконец поняв, что изливает душу несмышлёной девчонке, вернул маску "безразличия". — Но мне не нужна жалость.
— А если вы будете использовать свою силу полностью, то, что тогда? — видя, что оборотень не хочет продолжать разговор о своей семье, она поспешила вернуться к началу.
— Возможно, это уничтожит всю планету.
— ... —
— ... —
— То есть, одна только ваша потасовка способна уничтожить весь мир на хрен?! — не выдержав удивлённого возгласа, воскликнула вампирша.
— Не форсируй. Я же сказал только "возможно". И тем более мы прекрасно контролирует свои силы. Так что что-то ужасное этому миру не грозит. По крайней мере от нас. — брюнет неопределённо качнул головой.
— А от кого тогда?!
— Ну, помимо нас есть ещё архангелы - первые творения Бога. Думаю, Кэрри вам о них рассказывала.
— Совсем немного. Она говорила, что один из них, Люцифер, настроил ваших соседей против вас... И так как они опасались вас, то, без зазрения совести убили ваших мать... И старшего брата. — запинаясь проговорила Ребекка.
— Ничего, говори прямо. Прошло столько лет, что я просто научился не обращать внимания на такие мелочи. — поддержал её оборотень.
— Так что насчёт этих архангелов? Что они из себя представляют? — спросила девушка.
— Они... — Алек задумался, тщательно подбирая нужные слова. — Очень жестоки. Как по мне у них напрочь отсутствуют принципы морали. Конечно, они не абсолютное зло, но и добренькими их не назовёшь.
— Сколько их всего? Как они выглядят?
— Всего их четверо. Михаил, Люцифер, Рафаил и Гавриил. Человеку нельзя увидеть их истинный облик, иначе для него это плохо закончится.
— Как?
— Человек не может выдержать того напряжения, что источают архангелы, и потому его мозг просто-напросто плавится.
— Ого!... И почему же так?
— Слишком велика и губительна их сила.
— Кэр говорила, что вы и архангелы равны по силам, почему же тогда ваш истинный облик не вызывает ничего такого?
Майклсон повернулась к мужчине и рукой остановила его дальнейшее продвижение. Она хотела дослушать эту историю до конца, и неважно, что это отнимает их время.
— Потому что в отличие от архангелов, которые были созданы Богом. Мы были рождены, как люди.
— Ладно... И в каких отношениях ВЫ с НИМИ? — продолжала допрос блондинка.
— Не в самых лучших. — оборотень встряхнул плечами, как бы избавляясь от невидимого груза.
— От чего же? Неужели все они настолько ужасны, как Люцифер?
— Нет, просто... Знаешь, Михаил, он беспрекословно подчиняется Богу, своему Отцу. И если ОН прикажет ему сделать что-то, что будет идти в разрез с желаниями самого Михаила, то Михаил всё равно подчинится, несмотря ни на что. Люцифер, он слишком надменен и горд. Из-за его страха перед нами, погибли мои мама и брат. После их смерти мой Отец поклялся нам, что Люцифер поплатится за содеянное, так и вышло. Смерть создал клетку в Аду, которая могла бы его (Люцифера) сдержать. И после того как Дьявол потерял доверие своего отца, Михаил сбросил его в клетку.
— Хочешь сказать брат предал брата? — спросила Ребекка.
— Я же сказал, Михаил слишком сильно привязан к Богу.
— А что с остальными архангелами?
— Рафаил, он давным давно утратил веру в своего отца. И в чём-то был похож на Михаила. Но он лоялен по отношению к людям, хотя и не всегда. И Гавриил. Он сбежал с Небес, когда Михаил скинул Люцифера в Ад, и на протяжении тысячелетий притворялся языческим богом. Смешливый балагур, не гнушающийся человеческих смертей. Хотя он больше остальных понимал людей и их чувства.
— Ты говоришь о них в прошедшем времени. — заметила Майклсон. — Они?...
— Мертвы. — закончил мужчина. — Апокалипсис, который устроил Люцифер, выбравшись из клетки, унёс много жизней.
— Так значит, Люцифер выбрался из клетки и устроил апокалипсис? Почему мы его не замечаем?
— Да. Но его уже остановили. Так что ничто никому не грозит. А не заметили вы его, потому что с вами всё это время была Кэрри. Она просто не дала вам возможности увидеть, что что-то не так.
— Почему?
— Вы дороги ей намного больше, чем мне бы того хотелось. Она защищает вас.
— И как же вы остановили этот апокалипсис?
— Не мы. Нам было слегка не до этого. Это сделал Михаил. Правда насколько мне известно, он и сам упал в клетку, так что сейчас она сдерживает аж двух архангелов. — оборотень злорадно усмехнулся, что не укрылось от девушки.
— Тебя это радует? То, что они оба в Аду и страдают.
— Они оба это заслужили. — оправдываясь, воскликнул он.
— Люцифер понятно почему. А в чём же Михаил виноват перед тобой?
— Это уже не важно. — отрезал де Ла Мор. — Нам нужно идти дальше.
— Кстати, насчёт этого... — улавливая недоброжелательный тон парня, Майклсон поспешила сменить тему. — Куда мы направляемся?
— К следующей потенциальной жертве моей бывшей.
— То есть? Ты знаешь кто это?
— Нет. Но я чувствую, что многие из людей, что здесь живут не должны существовать. И просто иду к тому кого не должно сейчас здесь быть.
***
— Сколько тебе лет? — спросила девушка, осторожно ступая по ухабистой местности.
— Сто шестьдесят пять лет. — ответил парень, следя за тем, чтобы блондинка не навернулась и не полетела вниз.
— Много. — сделала вывод Фрея.
— Тебе ведь намного больше. — заметил шатен.
Майклсон весело усмехнулась.
— Ты в курсе, что напоминать девушкам об их возрасте крайне неприлично? И не соответствует джентльменской этике.
— Хорошо. Я больше так не буду. Давай поговорим на нейтральные темы? — предложил он.
— Давай. — согласилась девушка. — Задавай вопрос.
— Почему я? — удивился Стефан. — Разве это будет соответствовать джентльменской этике? Не правильнее, то, что ты должна меня расспрашивать?
— А о чём ты можешь мне рассказать, например? — спросила она, перепрыгивая очередную ямку. — Что такого я ещё о тебе не знаю?
— Да, возможно, ты права. — усмехнулся Сальватор, вспоминая эти пару дней, что он провёл с ней, буквально не покидая её ни на минуту.
— Вот видишь. Ты рассказал мне почти всё о своей жизни. В то время как обо мне, ты почти ничего не знаешь. Так что задавай вопрос.
Стефан задумался, пытаясь придумать что-то безобидное, что не затронет чувств ведьмы. Но в голову лезли лишь мысли о Сайласе.
— Я не могу ничего придумать. — честно признался он.
— Потому что единственное, что ты хочешь знать, так это то, чего хочет Сайлас и всё, что с ним связано. — не без упрёка подметила Майклсон. — Я могу ответить и на эти вопросы. Мне не сложно.
— Ты уверенна?
— Ну мне же надо кому-то выговориться.
— Что он хотел от тебя? — получив согласие, незамедлительно спросил вампир.
— Чтобы я позаботилась о Мире. Он выкрал её у самых древних сверхъестественных. Каждому из них достаточно щелчка пальцев, чтобы получить желаемое. А моей магии совместно с очень-очень древними амулетами, что подпитывали и увеличивали мою силу, вполне хватало на то, чтобы скрываться. Конечно, всё это не продлилось бы долго. Но насколько я поняла, он просто выигрывал время. — задумчиво ответила ведьма.
— Хочешь сказать, в его планы не входило её убийство? — спросил Сальватор, останавливаясь и вглядываясь в озёрную гладь.
— Нет. Возможно, он и параноик с комплексом Бога, но точно не убийца полутора годовалых девочек. — ответила блондинка, останавливаясь рядом с парнем, и потирая уставшие от тяжести металла запястья.
— Прости. Но по другому Изабель не позволяла вывести тебя на прогулку. — проговорил шатен, обращая внимание на кандалы, что не позволяли девушке колдовать.
— Ничего. Я прекрасно понимаю её опасения. Тысячу лет она считала, что я мертва. И вдруг я неожиданно появляюсь на стороне её врага. Да к тому же ещё и похищаю её племянницу. Любой бы на её месте запер меня под замком с семью печатями. А она разрешает пройтись по лесу, погулять. Это сравнимо с манной небесной. — усмехнулась девушка.
— Он причинял тебе боль? — внезапно спросил вампир.
— Не особо. Конечно, он был резок и груб со мной словесно. Но избивать до полусмерти... Такого не было. — склонив голову на бок, пробормотала ведьма. — А что? Он сделал тебе плохо?
— Хах... Он воткнул мне кол в считанных миллиметрах от сердца. А потом закрыл в сейфе и сбросил на дно озера, где я пробыл три месяца.
— Ого... Это ужасно. Где же были все твои близкие?
— Были заняты собой. — грустно ответил вампир. — К сожалению.
— Мне жаль. — прошептала Фрея, в успокаивающем жесте кладя руку на плечо парня.
— Ничего. — шатен схватил пальцы ведьмы, и сжал их, как бы ища поддержки. — Это уже не важно.
— Ты сильный. Это видно невооружённым глазом. Ты справишься с этим.
— Пошли домой. А то де Ла Мор - старшая устроит мне взбучку, если я не приведу тебя ровно к полудню.
Вампир отстранился от девушки, прогоняя от себя ненужное оцепенение, и пошёл в обратном направлении. А Майклсон ничего не оставалось как устало поплестись за ним, и единственное, что она почувствовала, разорвав с ним контакт, так это то, что она теряет, то странное лёгкое чувство защищённости, что она ощущала, находясь рядом с ним.
***
— Шон Руссо?
— Да, это я. Вам что-то нужно? — повернувшись к брюнету и блондинке, спросил адвокат.
— Меня зовут Александр. А эту милую блондинку - Ребекка. — указав на себя и девушку, сообщил оборотень. — Мы бы хотели взять у вас интервью.
— Аааа, вы - журналисты! — догадался брюнет. — И скорее всего хотите поговорить о тех скорых смертях, что настигли моих кузенов. Простите, но у меня нет времени на всё это.
— Подождите, мы не отвлечём вас на больше, чем пять минут. — в разговор вступила Ребекка. — Всего лишь пять минут и мы оставим вас в покое.
Бросив в сторону мужчины обворожительный взгляд, она заставила его остановиться.
— Хорошо. — нервно согласился он. — Но только пять минут.
— И не минутой больше. — заверил его Александр. — Что ж, тогда расскажите, пожалуйста, о своей семье.
— Здесь нечего рассказывать. Мы не самая дружная семья. Когда мои предки перебрались в Америку, многие из них открыли свои частные фирмы. Я унаследовал свою от отца, после его смерти. И прекрасно владею ей на протяжении вот уже десяти лет. Жалоб от моих клиентов ещё не поступало. Все...
— Подождите! — резко перебил речь адвоката Алек. — Вы сказали, что ваша семья перебралась в Америку. Где вы жили до этого?
— В Италии. — медленно ответил мужчина, которому явно не понравилось, что его так нагло перебили. — Моя семья родом оттуда.
— А как давно ваша семья перебралась сюда?
— Оу... Это было очень давно.
— Всё же попытайтесь вспомнить. — попросила блондинка, примечая, что Алек нашёл ту ниточку, что приведёт их к разгадке этого сыр-бора.
— Да какое это имеет отношение к делу? — возмутился он. — Причём тут события столетней давности?!
— Пожалуйста, это очень важно. — чуть ли не скрежеща зубами, выдавил из себя оборотень.
— Я не думаю, что это кому-то интересно. Это никому не нужная информация. Так что я отказываюсь отвечать на этот вопрос. И вообще на какие-либо другие вопросы. У меня дел пароход, а вы меня от них отвлекаете.
Окинув молодых людей презрительным взглядом, он круто развернулся, и поспешил скорее покинуть их общество.
Ребекка, видя, что на лице Александра заходили желваки, а губы растянулись в хищном оскале, не предвещая ничего хорошего, с вампирской скоростью переместилась к Руссо.
— Ч-что за... — мужчина, в испуге, отшатнулся от, из неоткуда появившейся, блондинки.
— Ты ответишь на все наши вопросы, какими бы абсурдными они ни были. — внушила она.
— Повторяю вопрос: когда ваша семья перебралась в Америку? — переспросил оборотень, посылая девушке благодарный кивок.
— Если мне не изменяет память... — заворожённо начал адвокат. — ... То моя семья приплыла в Америку в тысяча девятьсот двенадцатом году.
— На каком корабле они прибыли сюда?
— Я... Я не помню его названия. Но по моему оно начиналось на букву "Т".
— "Титаник"? — спросил де Ла Мор, опасаясь, что, то, о чём он думает, окажется правдой.
— Да. — согласно кивнул Руссо. — "Титаник"...
========== XXIV часть ==========
*** Беги. Беги, не останавливаясь. ***
Легко сказать, но так трудно сделать. Особенно сейчас, когда у него просвечивается реальный шанс быть с ней. Единственной... Любимой...
И как поступить в этой ситуации?
Её давняя подруга утверждает, что находится рядом с ней, всё равно, что сидеть на пороховой бочке, к которой поднесли горящую спичку. Разум предлагает поступить так, как советовала богиня Удачи. Но сердце требует оставаться рядом с ней и не слушать бредни древней девчонки (которая, прошу заметить, старше его самого на четыре тысячелетия!).
— О чём ты думаешь? — развеял тишину нежный голос, что он часто слышит во снах.
И как, спрашивается, ему быть в дали от неё, если даже сейчас, когда они живут лишь в паре километрах друг от друга, он не может без неё и дня?!
— Да так... О всякой ерунде. — как можно убедительнее пытался он соврать.
— Именно поэтому твоё сердце стучит так, будто отбивает чечётку, а мышцы напрягаются чуть ли не каждые пять секунд. — это определённо сарказм. — Расскажи о чём ты думаешь. Я хочу знать.
— Я не хочу об этом говорить. — пробормотал гибрид. — Это не так уж и важно.
— Клаус, со мной такие бытовые фразы, как: "со мной всё в порядке", " у меня всё прекрасно", "всё отлично" не пройдут. Я чувствую, что что-то не так, и хочу понять, что тебя тревожит. — она отчитывает его, как маленького провинившегося мальчишку.
И его эго это определённо не нравится. Особенно сейчас, когда он пытается разобраться в столь щекотливой ситуации.
— Ну раз тебя так хочется знать, почему бы не применить на мне внушения и заставить всё рассказать? — холодно язвит первородный. — Или того лучше, залезть в мой разум и узнать всё о чём я думаю? Мне кажется это было бы куда эффективнее. — он отводит взгляд от ночной трассы, по которой они несутся уже три часа, и переводит его на блондинку. Девушка молча сидит, сжав губы в тонкую полоску, явно оскорблённая его словами.
Он обидел её.
От осознания этого настолько плохо становится на душе, что противно от самого себя.
— Прости. Я не хоте...
— Тюхе тебе что-то сказала не так ли? — перебивает его девушка. Ох, как же она сейчас жалела, что не устроила ей взбучку (ещё за прошлый раз, когда богиня оставила её без поддержки, в этой же машине). Эта нахальная девица не умеет держать язык за зубами, по крайней мере, в отношение её семьи точно. — И что же такого она тебе рассказала, что ты вмиг поменял своё мнение обо мне?
— Это не важно. — отнекивается от разговора вампир.
— Не важно? — переспрашивает его де Ла Мор. — Не важно?! Ты злишься на меня, а я даже не понимаю в чём причина. Чем я заслужила сидеть здесь и выслушивать весь этот яд, что ты выливаешь на меня? Что такого я сделала?
— Кэролайн... — попытался успокоить разбушевавшуюся девушку Клаус, но она одним лишь взглядом заставила его молчать.
— Говори, что тебе сказала Тюхе. — потребовала блондинка.
Майклсон тяжел вздохнул, минуту помедлил и заговорил:
— Она рассказала о Посейдоне... О том, что ты уничтожила его, заставив поверить в то, что любишь его... Воспользовалась тем, что он был безумно в тебя влюблён... — первородный как мог пытался смягчить ту тяжесть вопроса, что в нём ощущалась. — Это правда?...
Хороший вопрос! А правда ли это?
<
>
