Текст книги "Рыжик (СИ)"

Автор книги: полевка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Альфа быстро пересек полянку и отправился дальше в лес. Когда он оказался на освещенной поляне, то стала видна небольшая сумка, перекинутая через плечо. Мэрфи торопился, как мог, но альфа шел быстро и, по всей видимости, хорошо знал дорогу, поэтому пока омега добрался для пролеска, спина Рича мелькнула далеко впереди среди деревьев. Мэрфи засек направление и отправился следом, стараясь не шуметь. Какой толк спугнуть двух любовников своим топаньем и треском сучьев? Лучше прийти позже, к самой кульминации процесса.

Мэрфи хорошо ориентировался в лесу. Братья не раз брали его с собой на лесные вылазки. И не важно, с какой добычей они возвращались домой, с горстью ягод или порванными штанами, это были незабываемые уроки жизни. Вот и сейчас, пробираясь по предрассветному лесу, Мэрфи вспомнил, как бегал с братьями, и как их потом лупил папа, увидев опять перемазанную в траве и земле одежду. Достав из кармана планшет, с помощью которого он наблюдал за детьми, Мэрфи сверился с картой, куда направлялся сейчас альфа. На карте были обозначены не только лагерь, но и прилегающие территории: родники, горные склоны, небольшие домики, которые на карте обозначались буквой «У», что значило убежище или укрытие. Там омеги могли пережить течку, самостоятельно или с альфой.

Рич направлялся как раз к такому убежищу. Возле него на карте был обозначен родник. Таких родничков, больших или маленьких, было достаточно много в лесу. Если бы не каменистая почва, то здесь уже давно было бы болото. А так, эти роднички сбегали маленькими ручейками в горную речку, которая вилась вдоль лагеря, как голубая змейка. Мэрфи был настолько уверен, что Рич находится в одном из маленьких домиков, что почти выскочил на альфу, который мылся у родничка. Омега едва успел притормозить у последнего перед небольшой полянкой дерева, и сразу спрятался за толстым стволом.

Ручеёк был небольшой. Спускаясь по камням откуда-то сверху, он срывался с небольшого уступа и падал вниз маленьким водопадиком. Хотя он скорее был похож на струйку воды, текущую из плохо закрытого крана, но все равно, технически это можно было назвать водопадом, поскольку вода падала вниз, а не стекала, как обычно. Водопадик был невысоким, где-то по плечо Ричу, и падал в небольшое озерцо, размером с большой тазик. Вот именно в его чаше и стоял Рич, намыливаясь одной рукой мылом. До омеги донесся запах душистого мыла, и Мэрфи чуть не стукнул себя по губам. Это был тот самый запах, который вчера был на Риче и взбесил его до белых звездочек перед глазами.

Мэрфи стоял за деревом и думал, как бы по-тихому свалить, пока его не застукали. Вот какого фига надо было уходить в лес, чтобы помыться? В лагере прекрасные душевые, так зачем было убегать в лес? Чтобы поплескаться на свежем воздухе? Эксгибиционист хренов… А потом Рич повернулся левым боком, и Мэрфи едва не вскрикнул от увиденного. Левая сторона альфы была обезображена красными шрамами, будто у него от шеи до щиколотки сняли кожу, а потом размазали по телу красный пластилин. По левой стороне шеи красные шрамы стекали по плечу и руке до локтя, будто в анатомическом атласе мышц человека глупый ребенок повозил руками, смазывая границы мышц, делая все красным месивом. И самым шокирующим взгляд был небольшой обрубок ниже локтевого сустава.

Сама левая рука, вернее протез, лежала рядом с одеждой на небольшом камне возле водопада. Это было так неправильно, что Мэрфи растерялся от увиденного. Взгляд опять вернулся к альфе. Он пытался понять, как это можно вообще жить без кожи на почти половине тела. Пока Рич мылся правой рукой, нелепо отставив в сторону обожжённую левую руку, было видно как натягиваются жуткие шрамы, то в одну, то в другую сторону. Граница ожога была неровной. Захватив половину спины, сходила рваными рубцами до пояса, а там, будто отсеченная ремнем прерывалась, чтобы появиться вновь у середины бедра и до самой щиколотки, которая сейчас была не видна из-за крошечного лесного озера под ногами альфы.

Мэрфи невольно задумался, что движет альфой, уходящим от удобных душевых в лагере? Нежелание показывать свои шрамы другим, стыдясь своего тела? Как можно стесняться того, что выжил и живешь полноценной жизнью вопреки всему? Сколько же боли пришлось ему пережить. Палец обожжешь и то дня два стонешь, а тут половина тела, как одна сплошная рана, превратившаяся в огромный рубец и перетяжки…

Тем временем Рич присел и начал смывать с себя мыло вначале водой, натекшей в чашу озерца, а потом подставляя то одно, то второе плечо под небольшую струйку текущей по камням воды. Мэрфи решил, что, пожалуй, с него хватит подобных откровений и решил тихо уйти, пока его не заметили, но, видимо, на сегодня он исчерпал свой лимит удачи. Ветка под ногой неожиданно громко хрустнула, и Рич стремительно обернулся.

Альфа быстро подхватил с камня полотенце и, обмотав бедра, придавил концы обрубком левой руки. Впервые Мэрфи не мог разобрать эмоции, которые скрывались за кривой ухмылкой Рича. Стоило бы конечно, убежать, но ноги будто парализовало, и омега, замерев, мог только смотреть, как к нему, словно кот к загнанной в угол мыши, с неторопливой грацией хищника подходит альфа. Мэрфи еще раз подумал о побеге и откинул эту мысль. Наплевать, что это теперь будет глупо выглядеть, зато можно будет придумать какие-нибудь умные слова, которые смогут объяснить, почему он прячется за деревом и подглядывает, как старый извращенец за юной старлеткой.

– Тебе папа не говорил, что подглядывать нехорошо? – Рич схватил омегу за шиворот и, дернув на себя, сразу впечатал спиной в ствол дерева. – Ну и как? Все разглядел?

Рич стукнул кулаком по стволу возле лица Мерфи. Тот только моргнул, даже не пытаясь увернуться. Если бы он поймал кого-либо подглядывающим за ним, то не стал бы бить по дереву, а врезал бы от души по любопытной морде.

– Чего приперся? Скучно стало? – Рич опять прихватил за грудки и приложил спиной к дереву.

– Было интересно, с кем ты трахаешься, что от тебя каждое утро омегой пахнет, – Мэрфи сказал правду, не ожидая, что с ним начнут разговаривать. Он бы на месте альфы врезал пару раз без всяких разговоров.

Рич, похоже, не ожидал такого ответа, поскольку было видно, что он вначале растерялся и, наверное, поэтому сказал то, что думал:

– Это мыло с увлажняющим кремом. Кожа слишком тонкая и сохнет от такой жары, – Рич опять разозлился. – Я еще иногда кремом пользуюсь, хочешь намазать мне спинку?

Мэрфи посмотрел в белые от злости глаза альфы и промолчал, вопрос был явно риторическим. Зато теперь он смог рассмотреть грудь альфы. Здесь тоже были рубцы вместо сгоревшей кожи. Рука невольно потянулась прикоснуться к округлой грудной мышце, она выглядела, как кусок мяса, завернутый в целлофан, а на ощупь была сухая и горячая. Капельки воды скатывались по ней как по пергаменту. Рич вздрогнул от прикосновения, как будто от удара.

– Противно? – альфа смотрел исподлобья, как будто примеряясь куда укусить. – Жалеешь меня, калеку?

– Придурок! – Мэрфи резко толкнул самца в грудь двумя руками. – Ты просто счастливчик, выжил, пусть и с таким… с такими… Не всем так повезло, как тебе!

– Да уж, счастливчик, как ни посмотри! – Рич толкнул Мэрфи к дереву и прижал своим телом, зло зашипев в ухо. – Безрукий инвалид, с военной пенсией, не разбирающийся в жизни ни в чем, кроме оружия. Да я просто мечта любого омеги! – Мэрфи промолчал, закрыв глаза, у него почему-то кружилась голова и ослабли ноги. Организм нашел самое неподходящее время напомнить о своей омежьей сущности. Рич, будто это почувствовав, усилил давление и, жадно принюхиваясь, провел носом по шее Мэрфи. – Еще скажи, что тебя заводят безрукие инвалиды…

– Идиот, лучше быть с безруким, чем с безмозглым, – Мэрфи уперся руками в альфу, пытаясь отодвинуться, но в ответ Рич обнял его правой рукой, проведя по боку обрубком левой. Мэрфи вдруг стало жарко. Его раньше никто вот так откровенно не домогался. Ну, не было у них в городе идиота, который попытался бы зажать его в укромном уголке. Ни раньше, ни теперь! У всех альф срабатывал инстинкт самосохранения, если не жизни, то, по крайней мере, своих ценных яиц. Мэрфи слабо забарахтался, совершенно растерявшись от подобного. Ему было жарко, томно и почему-то страшно. Страшно посмотреть в глаза Ричу, который тыкался в его лицо носом, как слепой щенок.

– Если бы Логан вернулся хоть каким, без рук, без ног, – Мэрфи сказал то, что всегда вертелось в голове. – Я бы все отдал, лишь бы он вернулся…

Рич замер. Он будто очнулся от какого-то сна или наваждения, горько хмыкнув, отстранился от своего истинного омеги. Хотя руку с пояса так и не убрал. Он сам не понимал, но вот так просто отпустить его он не мог.

– Я – не он.

Рич отстранился и, приподняв омежье лицо, наконец, заглянул в омут глаз цвета крепкого кофе. Глаза выражали смущение и еще тоску. Такую звериную, просто нечеловеческую тоску, когда хочется обнять себя руками и повыть на луну. Потому что в целом мире не найдется таких слов, чтобы выразить все то, что скрывается в глубинах одинокого сердца. И не найдется человека, с которым можно было бы разделить эту тоску. Только луна может понять, ведь она тоже бесконечно одинока в ночном небе. Рич растерялся от такого, ведь он точно знал, что у омеги есть ребенок. Разве можно быть одиноким, если у тебя есть сын? Тем более, такой замечательный, как Берд. Он бы отдал и вторую руку за возможность иметь такого ребенка.

Тогда почему Мэрфи дрожит мелкой дрожью в его руках, будто промерз до мозга костей? И почему дрожь Мэрфи рождает в его теле огонь? Почему так горячо под ребрами? И тяжело дышать? А этот запах… Почему от этого несносного омеги раньше не пахло так сильно и искренне? И это глупое колечко на губе, в которое хочется вцепиться зубами, как в спасательный круг? И россыпь сережек на ушах, и каждую хочется облизать, как конфетку? Рич постарался задержать дыхание, чтобы не слететь с катушек окончательно. Надо взять себя в руки, пока не наделал глупостей…

– И почему я тебя раньше не видел? – Рич отодвинулся и посмотрел на растерянного Мэрфи.

Тот был сам на себя не похож. Куда делся языкастый задира, к которому он уже привык? Мэрфи сейчас выглядел, как смущенный невинный омежка, который случайно оказался в баре среди подвыпивших альф. Розовый и смущенный донельзя, он мелко и неглубоко дышал, казалось, если сейчас громко щелкнуть пальцами, то он или в обморок упадет, или с визгом умчится, не разбирая дороги, куда угодно, лишь бы подальше от этого страшного места. Альфа остался доволен, произведенным эффектом. Он уже и забыл, как это здорово охмурять омежек. А увидеть несносного Мэрфи в таком состоянии – это вообще фантастика. Стоит, пожалуй, дожать, пока он не очнулся. Поэтому Рич наклонился к розовому уху и спросил с придыханием:

– И что же нам теперь делать?

– А помнишь, как нам было хорошо друг без друга? – Мэрфи с усилием взял себя в руки. – Может, повторим? Будем опять тихо ненавидеть друг друга и делать вид, что нас все это не касается?

– Ну что ты? – Рич насмешливо поднял брови и самодовольно ухмыльнулся. – Как можно ненавидеть такую лапочку?

– Кто лапочка? Я?! – Мэрфи вначале растерялся от подобной наглости, так его еще никто не обзывал. – Я – лапочка? У меня настолько дурной характер, что даже монстр, живший под кроватью, от меня ушёл. Да если бы меня заперли в башне, то спасать пришлось бы дракона. Он бы сам улетел с воем и оторванным хвостом, а потом бы рыцарям приплатил, чтобы они меня из его пещеры выгнали!

– Нет, – Рич показал головой. – Не верю! Ты наговариваешь на себя, потому что стесняешься быть нежным котенком. Ну, ничего, ничего, я помогу тебе преодолеть робость. Ты станешь симпатичным обаяшкой, все тебя полюбят и будут носить на руках!

– Пошел ты на хрен! – Мэрфи зло оттолкнул альфу. – И прикройся, эксгибиционист хренов! Здесь дети могут гулять, а ты сверкаешь своим голым задом на весь лес!

– Только не говори, что мой зад тебе глаза слепит! – заржал Рич. – А что еще кроме моей задницы ты успел разглядеть? Дети спят. Побудка будет только через пять минут! Сейчас по лесу только озабоченные омеги носятся в поисках приключений. Так что, это не я эксгибиционист, а ты – вуайерист!

– Да пошёл ты! – Мэрфи рыкнул и на крейсерской скорости рванул домой. Его просто трясло от злости. А еще этот Рич, скотина, ржал за спиной как конь на конюшне.

========== Мост ==========

С этого дня жизнь Мэрфи превратилась в ад. Эта рыжая сволочь начала преследовать его по всему лагерю. И при этом, если он начинал возмущаться, то Рич делал такое удивленное лицо, что омега опять, раз за разом попадал в смешную ситуацию. Может, все было и не так, как казалось Мэрфи, но в его воспаленном мозгу Рич теперь был виноват даже, если он случайно спотыкался. Однажды омега ворвался на собрание-посиделки с воспитателями младшей группы и швырнул Ричу в лицо букет полевых цветов.

– Это мне? – удивился альфа. – Я заболел или уже умер? С чего это ты даришь мне цветы, тем более таким изысканным способом?

– Не смей ко мне подкатывать! – Мэрфи трясло от ярости. – И цветочки свои дурацкие забирай!

– Дорогой, ну забыл я в этот раз купить тебе киндер, прости, – Рич покаянно сложил руки на груди, будто раскаивался.

– Что б ты сдох! – Мэрфи едва сдерживал себя, чтобы не врезать по наглой рыжей морде.

– Звучит как тост! – Рич понюхал цветочки. – Непременно, дорогой, но попозже, не сейчас.

Мэрфи умчался, его трясло не на шутку. Он понимал, что с ним творится нечто необычное, но остановиться уже не получалось. Последней каплей стало то, что вечером перед сном его нашел сын и спросил, понравился ли ему букет цветов, который он собрал для него во время прогулки в лесу. Мэрфи молча кивнул. Он боялся в тот момент разрыдаться от досады и обиды на весь мир. Ему никогда еще не было так стыдно, как в тот вечер. Он даже решил не ходить на вечерние посиделки, чтобы не видеть, как рыжий прохвост будет ехидно улыбаться.

Мэрфи достал свою коробку с лекарствами и выдавил из блистера три таблетки подавителя вместо положенной одной. Признаки предтечного синдрома были налицо, и он не понимал, почему подавитель на него в этот раз не действует. Может, почуяв истинную половину, организм не хочет впадать в привычное забытье? Скорее всего, это из-за того, что он давно не был с альфой, и тело на этот раз саботирует химию, пытаясь найти спасение от одиночества.

Мэрфи вышел из своего домика и уселся на край дорожки, свесив ноги. Отсюда был прекрасно виден вечерний костер. Дети собирались и рассаживались по отрядам, в ожидании вечернего разговора. Рич, как всегда начнет с расспросов о том, как прошел день, потом все вместе будут петь песни. Когда все угомонятся и успокоятся, кто-нибудь расскажет сказку или легенду, а потом дети пойдут спать. Старшие дети уложат малышей, а потом воспитатели уложат старших, зорко приглядывая, чтобы тех не потянуло на приключения. Хотя бывало, что старшие, набегавшись за день, засыпали быстрее малышни.

Но в этот раз что-то пошло не так. Воспитатели были взволнованы и метались по вечернему лагерю. Рич привычно начал разговор с ребятами, подкалывая и дразня, втягивал в общий разговор. Но при этом он сидел не расслабленно, как обычно, а стоял возле костра и зорко наблюдал за мельтешащими воспитателями. При всем этом он старался выглядеть беззаботным, но Мэрфи уже успел выучить все его повадки и поэтому легко читал его язык тела. Альфа был явно обеспокоен, но старался не показывать этого остальным.

Мэрфи попытался предположить, что же такое могло случиться в лагере, что воспитатели стоят на ушах. Может дело в прогнозе погоды? В небе над лагерем с обеда повисли грозовые тучи, но дождем шотландца не напугаешь. Это порой даже подстегивало жизнь в лагере. Рич любил уводить альф на полосу препятствий и устраивал там пробежку в экстремальных условиях. А потом все возвращались вывалянные в грязи, как поросята, но довольные и гордые. Когда еще городской ребенок имел возможность побегать и полазить по всем лужам по-пластунски на пузе?

А может, что-то случилось в городе и воспитатели не хотят нервировать детей раньше времени? Мэрфи с сомнением посмотрел на свой коммуникатор. Если бы случилось хоть что-нибудь серьезное, Манро обязательно бы позвонил. И, конечно, на помощь из клана уже прилетел бы отряд альф во главе с Кэлумом. Когда дело касается безопасности детей, то любой омега способен дать фору любому крутому альфе. А раз нет ни звонка, ни отряда, ни Кэлума, значит, что-то произошло в самом лагере.

Мэрфи стремительно сбежал по поскрипывающиму подвесному мостику. Спустившись вниз, он встретил шушукающихся омег. Оказывается, пропали двое воспитанников. Подростков никто не видел с утра. Они исчезли после завтрака. Это были молодые альфа из четвертого отряда и омега из пятнадцатого. При этом их отсутствие упорно скрывали от воспитателей. Пятнадцатый отряд был сегодня дежурным по уборке территории, и дети, как могли, весь день отвлекали воспитателей. А четвертый отряд отвечал за вечерний костер. В этом отряде почти не было малышни, и ребята были серьезными и дружными, так что не было необходимости смотреть за ними каждую минуту, что позволило воспитателю отвлечься на собственный роман с другим воспитателем. И когда двое подростков пропали из поля зрения, то выяснилось, что никто толком не знает, когда именно они пропали и как это произошло.

Посиделки у вечернего костра закончились едва начавшись. Похоже, даже дети поняли, что произошло нечто экстраординарное. Рич дал команду расходиться и все, недоуменно переглядываясь, отправились по своим домикам. Вскоре все воспитатели и работники собрались в штабе для общего разговора. Для начала Рич устроил форменный допрос воспитателям отрядов, потом в штаб привели подростков из провинившихся отрядов. Молодые люди вначале упирались, но когда им пригрозили вызовом родителей и исключением из лагеря раз и навсегда, сдались.

Оказывается, молодые люди унюхали друг в друге истинную пару и с самого начала летних каникул у этих, так сказать, Ромео и Джульетты начался настоящий роман. Оба отряда отчаянно соревновались друг с другом, то выигрывая, то проигрывая, а в это время парочка упрямо строила глазки и тайно встречалась на общих занятиях. Оба отряда вскоре узнали о том, что они истинные и, как все подростки, напридумав себе всяких страшилок, упрямо прикрывали юных влюбленных от «жестоких» взрослых. Сегодня с утра у «Джульетты», похоже, началась течка и как результат, страстно влюбленная парочка сбежала из лагеря, чтобы провести ее вместе и «быть до конца жизни вместе в любви и согласии, а не так, как хотят эти злые взрослые»!

Рич, как ни странно, был спокоен и сдержан. Мэрфи даже представить не мог, что лично он сделал бы, если бы все это было на его ответственности. Но в лагере пропали дети – альфа из клана, а омега приезжий из другой страны – и это значило, что оставаться в стороне он не мог. Мэрфи с интересом наблюдал, как в штабе стремительно организовывается поисковый центр и решаются вопросы по выходу из форс-мажорной ситуации. Достали и разложили большую и подробную карту. Все альфы были бывшими военными, и поэтому сходу стали решать, куда и с какой скоростью могли отправиться влюбленные. Они пытались определить квадраты леса и гор, которые надо было прочесать для обнаружения пропажи.

Омеги тоже не сидели без дела. Они позвонили родителям и в клан с сообщением о

произошедшем. Другая группа готовила снаряжение для поисков. Ведь уже начиналась ночь, пусть она и летняя, но небо было затянуто тяжелыми тучами, а следовательно, дождь мог начаться в любой момент. Надо было найти молодых людей до того, как они переохладятся и заболеют. Собирались фонарики, веревки с карабинами на случай если придется осматривать горы и обрывы. Готовились термосы с горячим чаем и бутерброды, ведь поиски, скорее всего, затянутся до утра, в лучшем случае. В каждый рюкзак уложили скатку одеял на случай, если детей найдут и их надо будет обогреть.

Позвонившие из клана Кайри и Тайсон сообщили, что к ним едет группа альф для организации поисковых работ, и они будут на месте в течение двух часов. Омеги в лагере при этом переглянулись и опять отправились на кухню делать бутерброды.

– Надо проверить все убежища, – Рич посмотрел на альф. – Будет глупо, если дети нашли убежище где-то неподалеку, а мы устроим прочесывание всего периметра. Предлагаю разбиться по парам и проверить убежища до приезда спасателей. Хотя бы для того, чтобы быть уверенными, что не заставим людей шляться по горам и буеракам без толку.

Омеги горячо поддержали начальника и сразу же вызвались показать некоторые из убежищ. По крайней мере, те, в которых бывали сами. Рич сразу разбил желающих на пары и отправил для проверки. Оставались еще две дальние пещеры, приспособленные для ночевок. Они находились по разные стороны от лагеря. Одну пещеру хорошо знал Кристи, он как-то водил туда детей. Поэтому он взял с собой проверенного скалолаза, и они, вооружившись фонариками и горноспасательным снаряжением, отправились туда.

– Вторую пещеру я проверю сам, – Рич с сомнением посмотрел на оставшихся. Наиболее опытные ушли, а новичков брать в ночь не хотелось. – Там подвесной мост, дорога мне хорошо знакома и по скалам карабкаться не придется. Я быстро смотаюсь сам. Пока приедут спасатели, пока поговорят, наметят, кто куда идет и что проверяет, я уже и вернусь.

– Я пойду с тобой! – вырвалось у Мэрфи раньше, чем он прикусил язык. – Я знаю здешние горы и леса. Не стоит ходить по лесу ночью в одиночку.

Рич вначале хмыкнул, но потом кивнул головой. Ходить ночью по лесу одному действительно не стоило. А то, что Мэрфи в лесу не новичок, он уже и сам понял. Они быстро оделись, взяли рюкзаки и, включив фонарики, отправились на поиски. Когда они дошли до опушки, первые тяжелые капли с неба зашелестели по верхушкам елей. Мэрфи застегнул куртку и накинул капюшон. Рич быстро шел первым, по еле заметной тропе, не оборачиваясь, но Мэрфи почему-то твердо знал, что тот прислушивается к шагам за спиной. И это вселяло уверенность в свои силы.

Лес ночью был совершенно другим, чем днем. Он и пах иначе, и звуки были другие. Хотя Мэрфи точно знал, что возле лагеря хищников быть не может, но порой от резких криков невидимых зверей по спине пробегали мурашки от страха. Казалось, что в спину им кто-то смотрит, и очень тянуло обернуться и посмотреть. Но в то же время очень не хотелось выглядеть в глазах Рича истеричкой. Поэтому Мэрфи внимательно светил фонариком под ноги, чтобы не споткнуться и не подвернуть случайно ногу, зацепившись за ветку. Он уговаривал себя, что они с Ричем в лесу вдвоем, а во всех страхах виноват проклятый ПТС.

Вскоре ландшафт сменился, теперь они поднимались по явно гористой местности. Густой лес сменился на кустарники. Тропинка совсем пропала в траве и папоротниках, и идти стало намного тяжелее из-за мокрых растений, которые так и липли к телу. Постепенно подъем стал еще круче, и густую траву сменили чахлые кустики и редкие цветы, которые выживали среди камней. Рич остановился, чтобы сменить обычный фонарик на налобный. Впереди начинался горный подъем, и в темноте надо было иметь свободными обе руки. Мэрфи воспользовавшись остановкой смог, наконец, посветить за спину и убедиться, что все его страхи были напрасными. За спиной никого не было.

Сменив фонарики и выпив немного воды из фляг, они отправились дальше. Полная луна иногда прорывалась сквозь дождевые тучи, но фонарики хорошо освещали скалы, и Мэрфи, наконец, увидел широкую тропу. По всей видимости, это был один из пешеходных маршрутов для туристов и детей. Рич подтвердил его догадку. И сама пещера была достаточно удобна и вместительна, чтобы переждать дождь могла большая группа людей. Осталось только дойти до первой вершины пологого склона, а там по подвесному мосту через глубокий разлом, и до пещеры останется метров двадцать. Если в ней нет беглецов, то может остались следы от недавнего кострища. Тогда было бы понятно в какую сторону они пошли дальше.

Дождь то стихал, то опять начинал стучать мелкой дробью по голове и плечам. Тонкая ветровка плохо спасала от дождя. Несмотря на капюшон, лицо было мокрым, и по шее противно стекали ледяные капли, руки, мокрые по локоть, от ночной сырости начинали подмерзать. Хорошо, что вершина была уже видна, а значит скоро мост, и можно будет, быстро проверив пещеру, отправляться в обратный путь. Мэрфи поморщился, представив обратный путь. Это только кажется, что спускаться с горы проще, чем подниматься. При плохой видимости по скользким от дождя склонам спуск обещал быть в разы сложнее подъема.

Подвесной мост на самом деле оказался гибридом веревочной лестницы и стремянки. Мэрфи растерялся, он рассчитывал, что увидит что-то вроде деревянных подвесных переходов, как в лагере. А здесь в толстой, хитросплетенной веревке, были закреплены деревянные ступени. На высоте метра от этой хлипкой конструкции раскачивалось два каната, по всей видимости, они изображали перила, и все! Мэрфи с сомнением подергал мокрый от дождя канат, который совершенно не был связан с лестницей.

– Только не говори, что ты боишься высоты, – Рич словно понял его переживания. – Этот мост каждую весну обновляют, а на зиму снимают. Оставляют только стальной трос на всякий случай, мало ли кому срочно понадобится перебраться на другую сторону. Не бойся, здесь же дети ходят. Правда, после определенной подготовки и под контролем взрослых, но ты ведь не ребенок?

– Дождь, все мокрое и скользкое, – Мэрфи вдруг стало не по себе. – Я не боюсь высоты, просто мне как-то тревожно.

Рич хмыкнул и быстро отцепил от рюкзака Мэрфи тонкую веревку с карабином. Пока омега пытался понять, что Рич делает, тот успел закрепить на Мэрфи грудную обвязку, быстро продергивая веревку у него под мышками, между спиной и рюкзаком. Завязав последний узел, он защелкнул длинный конец с карабином на тонком стальном канате, который был натянут точно над подвесной тропинкой.

– Все, теперь ты, как ребенок, в полной безопасности, – фонарик Мэрфи выхватил очень довольную ухмылку альфы. – Давай топай первым, а я тебя сзади подстрахую. А если очень страшно, то подожди тут, а я схожу туда и обратно. Или ты побоишься остаться в темноте один?

Мэрфи взял себя в руки и подошел к краю скалы. Внизу шумела река, но ее не было видно, фонарик высвечивал только скалы, которые уходили вниз почти отвесно. Подвесной мост был не маленьким, метров десять, и в свете фонарика блестел от дождя, как лаковый. Мэрфи еще раз вздохнул и, схватившись за веревочные «перила», осторожно наступил на первую ступеньку, потом на вторую. Лестница напряглась, принимая вес взрослого человека и все, ничего страшного не произошло. Мэрфи сделал еще пару аккуратных шажков, когда Рич предупредил, что он тоже заходит на лестницу. Ступеньки под ногами слегка дернулись, отмечая, что теперь по ней движутся два человека.

Как ни странно, но Мэрфи стало спокойнее, когда понял, что теперь над пропастью он не один. Шажок, еще шажок, за спиной Рич тяжело вздохнул, но промолчал по поводу скорости передвижения, Мэрфи постарался не злиться, и сосредоточиться на дороге. Вот уже пройдена середина пути. Фонарик высветил через летящие капли высокие и мощные стволы елей. К одной уходил стальной трос, к другой – веревки моста.

Стоило только Мэрфи успокоиться, как по мостику пронеслась волна, как будто кто-то подпрыгнул за спиной. Мэрфи решил, что это Рич его так торопит и поэтому сразу ощетинился.

– Ты считаешь, что если будешь подпрыгивать за моей спиной, то я пойду быстрее?

Мэрфи раздраженно обернулся, но вместо наглой ухмылки увидел, как альфа напряженно смотрит назад, пытаясь разглядеть сквозь летящие капли, что происходит на той стороне, где они недавно были.

– Это не я, – Рич был напряжен. – Я никого там не вижу. Поторопись! ЭЙ!! – крикнул Рич в темноту и попытался развернуться назад. – Кто здесь? Что вы делаете?

В ответ по мосту прокатилась еще одна волна, и вдруг левый канат ослаб. Лестница скрипнула, и ступеньки сложились по диагонали, догоняя одну другую. Мэрфи только сжал зубы, чтобы не закричать и быстрее бросился вперед по ставшей вдруг ненадежной переправе. Следом под ногами вздрогнул второй канат, Рич прикинул, что добежать до начала лестницы уже не успеет и бросился следом за Мэрфи.

Мэрфи выскочил на крутой обрыв, как спринтер, он успел обернуться как раз в тот момент, когда мост стал падать вниз вместе с бегущим по нему Ричем. Альфа взмахнул руками, пытаясь ухватиться за перила, но не успел и стал падать вниз, беспомощно размахивая руками.

Мэрфи вдруг увидел, что у этого самонадеянного идиота нет страховки и он слишком далеко, чтобы успеть ухватится за выступ скалы на этой стороне. Страховка была только у него. И он, не раздумывая, прыгнул навстречу Ричу, вложив в прыжок всю силу тренированных ног. Казалось, он замер в то мгновенье, мир стал черно-белым, и в нем не было ничего, кроме летящей вниз фигуры. Он сам не понял, как смог поймать его, ухватив за ручку рюкзака, торчавшего над головой альфы,и, дернув на себя из всех сил, сразу оплел ногами.

Следом последовал рывок и удар, который выбил из Мэрфи весь воздух. Он только крякнул, но свою добычу не выпустил. Рич опомнился первым, быстро схватившись за лестницу, которая теперь свисала вниз и имела вполне пригодный вид для подъема. Он уперся в ступеньки ногами и снял с омеги вес своего тела. А Мэрфи так и продолжал висеть, сжимая альфу изо всех сил ногами и пытаясь восстановить дыхание.

– Мэрфи, Мэрфи, ты как? – Рич продвинулся выше на ступеньку, пытаясь увидеть лицо омеги. Ступенька протестующе скрипнула, она не была рассчитана на такой вес, и Рич быстро наступил на следующую, пытаясь обрести большую опору.

– Нормально, – у Мэрфи перестали летать мушки перед глазами, и теперь он смог сориентироваться в пространстве. – А ты как?

– Нормально. Лестница позади тебя. Отпусти меня и разворачивайся. Будем подниматься.

Мэрфи растерянно забарахтался, пытаясь освободить альфу и в то же время случайно не столкнуть его. Рич перехватил руками ступени, оказавшись на краю лестницы. Он развернул омегу, одновременно помогая нащупать и ухватиться за перекладины. Мэрфи поморщился, плечи отозвались болью, а ноги дрожали, как после долгой пробежки.

– Лезь первый, теперь я тебя страхую, – Мэрфи не хотел, чтобы Рич видел, что он сейчас не в состоянии двигаться.

Рич исподлобья взглянул на омегу, но решил не спорить и быстро вскарабкался наверх. Мэрфи несколько раз вдохнул и выдохнул, собираясь, как перед игрой и, сделал первый шаг. Вернее, переместился по ступенькам вверх, как по шведской стенке. Вторая ступенька далась легче. Хорошо, что они были достаточно толстые и не врезались в дрожащие от усталости руки. Карабкаться наверх пришлось не долго. И вот уже Рич схватив его за плечо, помог подняться на каменный утес.