Текст книги "Кровь волшебства (СИ)"

Автор книги: palen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

====== 1 ======

– Нет, Гарри, нет! Даже не уговаривай! Как это тебе вообще пришло в голову? – Гермиона плотнее закуталась в кофту и села на скамейку. Гарри, вздохнув, сел рядом.

– Но почему, Гермиона? По-моему, идея если и не отличная, то хорошая, сама посуди, ведь…

– Отличная? Гарри! Еще вчера я понятия не имела, что Снейп жив, а сегодня ты предлагаешь мне взять его на работу в свой отдел. Нет, не так. Ты предлагаешь мне уговорить его, чтобы он дал свое согласие работать со мной. И это – отличная идея? – Гермиона снова вскочила со скамейки и поежилась, вечер был хоть и летний, но не очень-то теплый.

– Но у него записи Саймака! Мы же не допустим, чтобы они попали в чужие руки?

– Мы?

– Гермиона, не смотри на меня так, словно ты Молли Уизли.

– Не напоминай, – Гермиона снова села на скамейку, упираясь локтями в колени и подпирая кулаками подбородок. – Я все думаю, что Рон, наверное, прав. Я никудышная жена и ужасная мать. Рози, того и гляди, начнет называть «мамой» Молли…

– Не начнет, она знает, что ты ее мать.

– Которую она видит хорошо, если по выходным. Ох, Гарри…

Гарри сел рядом, обнял Гермиону за плечи. Гермиона старалась не всхлипывать, но напряжение последних недель сказывалось: нелепая ссора с Роном, которая, словно крик в горах, вызвала настоящую лавину взаимных упреков. И если бы эти упреки были несправедливыми!

– Я чувствую себя как плохой жонглер, у которого в руках слишком много мячиков. Я пытаюсь жонглировать, но что-то все время падает! На работе я думаю, что недостаточно времени уделяю Розе, дома переживаю, что в мое отсутствие работа стоит, что моя жизнь проходит мимо, что я бесполезная и никудышная! Я не умею играть с детьми, Гарри, и это ужасно. Рози так весело с Роном, а я унылая скучная мать, которая требует от нее хорошего поведения, занятий, чтения и не дает веселиться. Она меня возненавидит.

– Может тебе стоит взять отпуск? – Гарри успокаивающе погладил Гермиону по спине. – И Рон, возможно, одумается и вернется?

– Вопрос в том, буду ли я готова начать с ним все с начала. Слово «развод» уже прозвучало и прошло с той поры две недели. Рон с Рози все это время были в Норе, я – на работе и, самое страшное, что мне кажется – так лучше всем. Это ужасно, что я так говорю. Я не понимаю, как Джинни удается быть… такой? Как она все успевает?

– А она не очень и успевает, но дело же не только в Джинни, – сказал Гарри.

– Прости, Гарри, я постараюсь не раскисать, – Гермиона выпрямилась и попыталась улыбнуться. – Ты только что предлагал мне навестить воскресшего Снейпа и взять его на работу. Давай подробности.

– Да Мерлин с ним, со Снейпом, – сказал Гарри равнодушно, слишком уж равнодушно. – Подождем.

– Нет, записи Саймака – это действительно важно. Я не думала, что они сохранились. Ты уверен, что они действительно у Снейпа?

– Они у него и не спрашивай, как я об этом узнал.

– А как ты узнал, что Снейп жив, спрашивать можно?

– Прости, Гермиона, но ты же понимаешь, всякие обеты и все такое, я не могу тебе рассказать. И вот еще что. Дело не только в записях. Мне было бы спокойнее, чтобы Снейп был под присмотром.

– Ты опасаешься его или за него? – уточнила Гермиона.

– Да как сказать… Моя интуиция говорит, что надо бы за ним понаблюдать. Не случайно же он появился именно сейчас, чего ему не сиделось в Канаде? – Гарри характерным жестом взъерошил шевелюру: он явно что-то не договаривал и Гермиона нахмурилась.

– Гарри Поттер, или ты мне рассказываешь все, или к Снейпу идешь сам. Мой уровень допуска вполне позволяет поведать мне любые тайны. Как-никак я тружусь на благо невыразимцев, пусть мой отдел называется отделом магических разработок, уж ты-то знаешь, что кроется за этим невинным словосочетанием!

– Да если честно, не так много мы и знаем. Снейпа обнаружили случайно, наши коллеги в Канаде. Кража с применением магии, долго рассказывать, но в результате ограниченному кругу лиц стало известно, что Снейп жив. Выехал он, кстати, официально, по бумагам Серджио Сальвари, итальянца. Но самое главное, что в том деле как раз фигурировали вещи, которые раньше принадлежали этому безумному Саймаку. Ты помнишь, какой шум поднялся, когда вышло наружу, что Волдеморт не гнушался экспериментами над людьми и магическими существами? В общем, многое перешло в руки аврората, но только не бумаги, они исчезли, но осталось письмо, всего одно, где упоминался дневник.

– Про Саймака, увы, я помню, Гарри, правда, не знала, что тут еще и Снейп потоптался, – досадливо поморщилась Гермиона, – но я думала, что надежда найти дневники пропала, что якобы Саймак их уничтожил. И теперь установлено, что он точно мертв!

– Ну, – теперь уж Гарри вскочил со скамейки, – как тебе сказать… Тело-то не нашли.

– И ты боишься, что начнется повальная череда воскрешений: сперва Снейп, потом Саймак?

– Ты же понимаешь, в волшебном обществе ни в чем нельзя быть уверенным, Гермиона. Если дневник есть, то пусть он хранится в твоем отделе, и Снейп пусть тоже сидит там же.

– У меня, конечно, прекрасные условия, но вряд ли он согласится переехать жить в лабораторию.

– Но хотя бы работать.

– Гарри! Ты еще не получил мое согласие! – напомнила Гермиона.

– Ставлю сто галлеонов против одного, что вы опять треплетесь о работе! – из дверей террасы показалась Джинни. – А между тем, ужин готов, а мне дико скучно. А дети сейчас начнут жевать скатерть!

– Так ты согласна? – спросил Гарри, когда они с Гермионой поднимались на крыльцо.

– Я должна подумать, – гордо ответила Гермиона. Но когда ужин подошел к концу, и Рози задремала на руках матери, Гермиона кивнула и прошептала: – Видимо, это судьба, попадать с тобой, Гарри Поттер, в истории. Я поговорю со Снейпом, но за успех не ручаюсь.

– У тебя получится, – прошептал в ответ Гарри.

*

Тупик Прядильщиков не был похож на трущобы, но и на фешенебельный район тоже не походил. Темные дома, тусклый свет старых фонарей. Может быть, днем здесь и было веселее, но сейчас это место навевало тоску. Чем-то, наверно сыростью и темнотой, напоминало так любимые Снейпом подземелья. Гермиона поежилась и направилась к нужному ей дому.

Она успела только один раз позвонить в звонок (удивившись мимоходом его наличию), как дверь открылась, ее втянули в дом и приставили палочку к горлу. Ощущение было основательно подзабытое, но от этого не ставшее приятным.

– Пр-профессор Снейп, – она сглотнула, – отпустите меня. Я пришла поговорить и... сделать предложение.

– От чьего имени? – раздалось над ухом.

– Отпустите и узнаете. Мне так неудобно. Мерлин, вы же понимаете, что никакой опасности от меня не исходит! – сказала она раздраженно.

Палочку убрали, руки разжались, и почти сразу вспыхнул свет – Снейп нажал на выключатель.

– От гриффиндорцев стоит ждать неприятностей всегда, – сказал Снейп. Он прислонился к стене, сложив руки на груди и с интересом рассматривая Гермиону. – Вы изменились, Грейнджер. И не скажу, что в лучшую сторону.

Надежда, что он стал менее язвительным, умерла, не успев родиться.

– Да и вас тоже время не щадит. Не думала, что у вас тут так все... по-магловски, – добавила она.

– Я тут жил до Хогвартса. Дом отца-магла, – коротко сказал Снейп, – но что-то мне подсказывает, что вы не дом осматривать пришли. Итак?

Гермиона огляделась: старый гарнитур, слишком дешевый, чтобы хоть когда-нибудь стать антиквариатом, диван с выцветшей обивкой, кое-где отставшая от рам и стен краска, пыльные, тяжелые, плотно задернутые шторы. Весь дом производил совершенно нежилое впечатление. Она взяла стул, села, выпрямив спину. Снейп остался стоять.

– У вас есть записи Саймака.

– Да что вы? – он выгнул бровь.

– И за ними охотятся. Возможно поэтому вы решили, что пора уже воскреснуть и вернулись в Англию, почти не скрываясь. Хотя... так и неясно, почему вы исчезли?

– Будем считать, что вопрос был риторический, в противном случае он идиотский.

– Неважно, – Гермиона провела пальцем по пыльной столешнице, – важно, что вы вернулись. Мы... я... Я предлагаю вам сделку.

– Я весь – внимание, – хмыкнул Снейп, – и короче, пожалуйста.

– Куда уж короче: вы отдаете нам записи Саймака, а аврорат обеспечивает вам защиту.

– Это все?

– Вам мало?

– Я жив только по одной единственной причине: в вопросе безопасности я всегда полагался только и исключительно на себя. На кой мне сдался ваш аврорат? Вы свободны, Грейнджер, – он отлепился от стены и указал ей на дверь.

– Хорошо, – Гермиона не пошевелилась. – Тогда продайте их. Назовите цену. Любую. Министерство не поскупится. – Вы что, Грейнджер, по выходным пытаетесь подрабатывать змеем-искусителем? Бросьте, с вашими талантами карьеру на этом поприще точно не сделаешь. Гермиона и бровью не повела. – Лучшая лаборатория, какую вы только можете представить, жалование, о котором и не мечтали, возможность заниматься интересными проектами и многое еще...

– Нет, я ошибся, – перебил он ее, – вы подвязались писать рекламные буклеты?

– Я предлагаю вам работу в отделе магических разработок, в Министерстве. В моем отделе.

– Так и знал, что все эти «продайте», «отдайте», «мы вас защитим» – было для отвода глаз, – Снейп скривился. – Это насколько вам надо заполучить эти записи, что вы зовете меня, – он сделал упор на “меня”, – в свой отдел.

– Вы же не хотите, чтобы эти записи попали к очередному маньяку, вроде Саймака? – тихо спросила Гермиона. – Хотите изучать их? Пожалуйста! В стенах Министерства это будет куда как безопаснее. И как только вашим преследователям станет известно, что вы отдали их, они оставят вас в покое...

Он внимательно смотрел на нее несколько минут, и Гермиона пожалела, что так и не занялась в свое время окклюменцией. Но Снейп не сделал попытки проникнуть в ее мысли, подошел к столу, взял с него чашку с чаем, на столешнице осталось круглое мокрое пятно.

– Я подумаю и пришлю вам сову.

Гермиона встала:

– Хорошо, не затягивайте с ответом.

Он кивнул, не двигаясь с места.

Гермиона вышла, закрыв за собой дверь, оглянулась, дом стоял темный, словно в нем давно никто не жил.

– Да уж, есть вещи неизменные. Например, хамство Снейпа, – проворчала Гермиона, шагая к тому месту, с которого можно было без опаски аппарировать.

*

– И как он тебе? – Гарри пока еще не вернулся, а Джинни не терпелось узнать о визите Гермионы к Снейпу.

Гермиона пожала плечами:

– Язвит.

– А выглядит?

– Здоровее, чем был десять лет назад, и уж точно лучше, чем в последний раз в Визжащей хижине.

Джинни хмыкнула:

– Ну это-то не так сложно!

– А вообще, – Гермиона удобнее устроилась в кресле, подобрав под себя ноги, – трудно сказать. Я даже не знаю, узнала ли бы его на улице.

– Так изменился?

– Я его помнила другим каким-то: выше, солиднее и ужаснее. А он не такой уж и высокий. И совсем не солидный. Если б это был не Снейп, я назвала бы его стройным. И он подстригся! Это его красавцем не сделало, но лучше так, чем эти немытые космы, быр-р-р. – Гермиона поморщилась, Джинни рассмеялась.

– А шрамы? – спросила она через секунду, уже серьезно.

– Не видела, он носит свитер с высоким горлом.

– Свитер? Да ты что! Профессор Снейп носит магловскую одежду? Вау!

– Он же полукровка, не думаю, что для него магловский мир это что-то удивительное. Да и в Канаде, насколько знаю, вообще никто давным-давно ни мантий, ни сюртуков не носит.

– Если ты скажешь, что Снейп ходит в джинсах, у меня точно будет удар!

– Может и носит, я не знаю, – Гермиона улыбнулась. – Какие глупости мы с тобой обсуждаем!

– В этом есть своя прелесть, невозможно все время быть серьезной, Гермиона. Мне так хочется, чтобы ты... я понимаю, разрыв с Роном, возможный развод… У меня сил нет смотреть на тебя, ты все время такая печальная! Рона, между прочим, мама пилит постоянно, а он отмалчивается. Ушел в себя, дурак.

– Джинни, не надо, – попросила Гермиона, – мне от этого, правда, не легче. Пусть у него все будет хорошо. Он прав, мне даже не на что сердиться. Я не создана для семьи и все время чувствую свою вину за то, что испортила его жизнь. Он хотел совсем другого, уж точно не вечно уставшую жену, которая даже ночью думает о работе. Джинни, давай лучше о Снейпе.

– Он не сказал тебе, как умудрился спастись? – с готовностью спросила Джинни.

– Я не стала спрашивать. Он на вопрос, зачем вернулся, сказал, что такое только идиоты спрашивают, продолжать мне что-то не захотелось.

– Характер, в отличие от внешности, лучше не стал?

– Ни капли, насколько я могу судить, – ответила Гермиона. – Нахамил и выставил за дверь.

В комнату вошел Гарри.

– А мы тут о Снейпе! – радостно возвестила Джинни, вскакивая.

– Он уже дал ответ? – спросил Гарри, который в общих чертах уже знал о встрече из письма Гермионы.

– Нет, – Гермиона нахмурилась. – Знаешь, все это как-то... странно. Его неожиданное появление в Канаде… Он же так осторожен, думаешь, его действительно случайно засекли? А потом его возвращение и то, что он меня впустил в дом сразу и так говорил, словно ждал этого разговора... А вдруг это вообще не Снейп?

– Оборотное зелье? – высказала предположение Джинни.

– Почему нет? – пожала плечами Гермиона. – Но в моем отделе есть одна новая разработка. Отличный повод ее протестировать.

– А мне, – медленно проговорил Гарри, – мне кажется – это он.

– Если тебе кажется что-то в отношении Снейпа, то скорее всего это не так, – со смехом сказала Джинни, – ты с ним все время – пальцем в небо!

*

Сова прилетела, когда Гермиона убирала со стола посуду после одинокого завтрака.

– Милая, подожди ответ, – сказала Гермиона взъерошенной сове, отвязывая от ее лапки пергамент и подвигая к ней пару орешков.

“Обдумав ваше предложение (хотя предложением ваш невнятный рассказ назвать сложно), я готов встретиться и обсудить детали нашего возможного сотрудничества. Сегодня, в семь вечера, у меня. С.С”.

– Какой же он... – Гермиона задумалась, подыскивая нужное слово и не нашла. С таким Гермиона столкнулась впервые и даже не знала – что это: самоуверенность? Или эхо работы преподавателем? Ведь договаривается о встрече, вроде как, а не на взыскание вызывает! Или просто отсутствие элементарного воспитания? Чтобы это ни было, но работать с таким типом вряд ли будет... приятно, но с другой стороны... Гермиона спать не могла, так ей хотелось получить записи Саймака, во-первых, и вывести Снейпа на чистую воду, во-вторых, если это вообще он. И то и другое было сложно и поэтому должно было захватить целиком, не оставляя возможности сожалеть о Роне.

– “Буду в семь”, – чиркнула Гермиона на пергаменте, привязала его к лапке совы и, погладив птицу по перьям, дала ей еще орешков, – на, поешь. Там, куда ты отправляешься, тебя вряд ли угостят.

====== 2 ======

В семь вечера Гермиона поднялась на крыльцо темного дома в Тупике Прядильщиков. Дверь бесшумно отворилась и тут же захлопнулась, едва не ударив по спине.

Снейп сидел на диванчике, ограничившись кивком в знак приветствия, указал палочкой на стул.

«А ведь он мне тоже не доверяет», – подумала Гермиона, присаживаясь,

– Итак, я готов вас выслушать, – сказал Снейп.

Сегодня комнату освещали свечи в массивном и аляповатом подсвечнике, стоявшем на столе. Романтики это не добавляло, скорее, нагоняло страху, на что Снейп вероятно и рассчитывал.

– И вам добрый вечер, сэр, – сказала Гермиона, – или предпочитаете обращение “профессор”?

Он сморщился.

– Сэр – вполне приемлемо. Так что там у вас?

– Прежде, чем я скажу, что у меня, мне бы хотелось удостовериться, что вы – это вы.

– Вот как? – он оскалился, – и как, позвольте спросить?

– Воспоминания, – она пожала плечами, словно вот так требовать воспоминания – обычное дело.

– Вы что, омут памяти с собой притащили? – усмехнулся он. Гермиона кивнула, покачав перед ним сумочкой, почти точной копией той, что верой и правдой служила ей во время скитаний по лесам в обществе Гарри и Рона.

– Вот как? А не боитесь, что я их подделаю? – Последняя разработка моего отдела, – гордо заявила Гермиона, – как раз для выявления поддельных воспоминаний. Так что – нет, не боюсь.

– А что, если я – не Снейп? Что, если я... – он задумался, – даже не знаю, кому мог бы понадобиться такой сложный доступ к вам? Так что, если я откажусь? И выпущу в вас что-нибудь вроде Империо?

– Тогда я вам не позавидую. Щит, срикошетит так, что мало не покажется, – холодно ответила Гермиона. – Одна из первых моих разработок: для снижения травматизма авроров. Воспоминания. – Извольте, – он вышел из комнаты и вернулся, неся в руках хрустальный фиал, – и все же вы так и не выросли и мало чему научились, щиты трудно пробить магией, но... все это теория, – он вытащил палочку и в сосуд опустились несколько серебристых нитей. – Я действительно Северус Снейп. Осталось выяснить – действительно ли вы Гермиона Грейнджер.

Гермиона проигнорировала его выпад и вытащила из сумочки омут памяти, запечатанный весьма непростым заклятием. Чаша поплыла и остановилась прямо перед Гермионой. Поводив над ней палочкой и прошептав необходимые заклинания, она взяла из рук Снейпа сосуд и вылила в чашу воспоминания. Снейп смотрел на нее с легкой заинтересованностью. Гермиона стала читать другие заклинания, выводя над омутом круги и восьмерки. На поверхности стали поблескивать голубые искорки.

– Все в порядке, воспоминания подлинные, – сочла нужным пояснить Гермиона.

– Да неужто? – Снейп вернулся на диван, сложил руки на груди. – Что же вы, не стесняйтесь!

Гермиона склонилась над чашей.

Она ожидала чего угодно, начиная от унылых воспоминаний ни о чем, до откровенного разврата или чего-нибудь, что могло бы ее шокировать, но Снейп не был бы Снейпом, если бы не подсунул ей самые жуткие из своих воспоминаний.

Гермиона оказалась в Визжащей хижине, рядом стоял Снейп, перед ним расхаживал Волдеморт.

– Ты был отличным слугой, Северус, – шипел Лорд, – но жить вечно может только один из нас... Нагайна, убей!

И зачарованная сфера подплыла к Снейпу, змея открыла огромную пасть...

Гермиона оцепенела не в силах пошевелиться, закрыть глаза, сделать хоть какое-то движение. Она видела, как убрался прочь Волдеморт, как появился Гарри, а за ним она сама и Рон, она видела, как Гарри собирает воспоминания, как они уходят. Мир стал меркнуть и она вынырнула из воспоминаний...

– Как...как вам удалось выжить? – требовательно спросила она, – как?

Вся палитра тех его чувств и ощущений досталась ей разом, и сейчас ее состояние было похоже на резкое пробуждение после кошмара, или на жуткое похмелье, или на извращенный Круциатус, когда выкручивало не кости с мышцами, а разум.

И это было так ожидаемо!

“Хотели покопаться в моей голове, – наверняка думал он, – получите!”

Глупая ошибка, просчет. Поделом тебе, Гермиона Грейнджер.

– Грейнджер, вам дашь палец, вы откусите руку! Вам мало? Хотите еще воспоминаний? Не жирно ли будет? Вам достаточно, чтобы поверить что я – это я?

– Достаточно, – выдавила из себя Гермиона.

– Тогда продолжим. Гарантии Министерства?

– Вот, – она вытащила из сумочки и передала ему зачарованный свиток. – Проверять, что я – это я, вы не будете?

– В Хогвартсе я бы снял с вас баллы за общую бестолковость, – он провел палочкой над свитком, – неужели вы думаете, что я не защитил дом? Вы бы уже давно валялись при смерти, будь вы моим врагом. Это раз, а два, с учетом того, что вы и свиток зачаровали так, чтобы его смог открыть только я, то тем более – вы Грейнджер. Сделать работы в два раза больше, чем нужно – узнаю лучшую ученицу Хогвартса, думаю, вы еще что-то припасли, чтобы уж с гарантий убедиться, что я – Северус Снейп?

– Если вы такой умный, зачем тогда спрашивали, как я буду доказывать что я – это я? – спросила Гермиона устало.

– Хотел покопаться в вашей голове. Пустите? – он подошел к ней вплотную. Учитывая, что сегодня она была на каблуках, они были почти одного роста – он всего-то на пару дюймов выше. – Не-нет, – она выпрямилась, но сочла благоразумным не смотреть ему в глаза, уставившись на ворот его сорочки, отметив, что рубашка чистая, но вот погладить ее Снейп забыл. Он стоял слишком близко. Гермионе, не выносившей, когда кто-то чужой беспардонно вклинивается в ее личное пространство, стало не по себе. Захотелось упереться в его плечи и оттолкнуть от себя, но выглядело бы это весьма мелодраматично и они продолжали стоять так, пока Снейп не счел, что достаточно запугал ее. – Будем считать, что вопрос идентификации исчерпан, – заявил он. – Так что вы мне предлагаете?

“Убиться об стену”, – пришло Гермионе на ум любимое выражение Теда Люпина. Да, веселое начало, такими темпами она загремит в Мунго с острым неврозом, сейчас же ей только этой язвы-Снейпа не хватало! Но записи! Записи Саймака!

– Я еще раз предлагаю вам подумать о том, чтобы просто продать нам дневники Саймака.

– Этого не будет.

– Что ж... тогда добро пожаловать в мой отдел. Вот, – на стол лег лист пергамента, – тут все подробно написано, можете прочитать в спокойной обстановке.

Снейп взял пергамент и углубился в чтение. – Лаборатория одна?

– Три. Независимые, одна с особенными степенями защиты...

– Подумать только. Доступ ко всей библиотеке Министерства?

– На девяносто процентов. Есть несколько секций, которые запечатаны для всех без исключения, но, возможно, это и легенда. Там и без этих секций – читать не перечитать.

– И это говорите вы? Что ж… поверю. – Он дочитал до конца, вернул пергамент на стол. – Пока, подчеркиваю, пока, меня почти все устраивает.

– Почти?

– Все это весьма мило, но... – Мило? – никому и никогда Министерство не выдавало таких преференций. Никому и никогда не удавалось воскреснуть, не дав никаких объяснений. Никто и никогда не получал работу в ее отделе так просто. Никого и никогда она не просила работать с ней: списки из желающих только росли, Гермиона Грейнджер умела наладить работу и добиться потрясающих результатов, и умела воздавать по заслугам. А он говорит – “мило”?

Он кивнул.

– Мне надо кое-что еще.

– Бузинную палочку или воскрешающий камень? Или коньки и весь мир в придачу? – усмехнулась она. Он поморщился.

– Мне нужно обещание от вас.

– От меня?

– Да. Это же пустяк? Если я попрошу, то вы поможете мне, не будете задавать вопросов и не расскажете никому об этом, тем более обожаемому Поттеру.

– Но как же...

– Это точно не будет связано с противозаконной деятельностью.

– Я не ввязываюсь в авантюры. Тем более, не зная подробностей.

– Значит, мы не договорились, – он взмахнул палочкой, дверь распахнулась, – не смею задерживать.

– Подождите, – Гермиона задумалась. – Это не будет... личной просьбой? Ну... то есть...

Снейп вздернул бровь, сжал губы.

– Вы считаете, что у меня настолько все плохо, чтобы я требовал выполнение “личных” просьб подобным образом? Не льстите себе, Грейнджер, к вам бы я обратился последней. Но вы сильная колдунья и для моих личных исследований…

– Вот как... Почему это тайна?

– Потому что в мою жизнь считают возможным лезть все, кому не лень. По моей биографии гиппогриф словно потоптался. Я просто не хочу рассказывать. Итак?

– Хорошо, я помогу вам, но только если это не будет... неэтично и незаконно, – сказала Гермиона, – вам хватит моего честного слова или дать нерушимый обет? – Вашего слова пока достаточно, – он снова стал читать принесенные Гермионой бумаги, – и да, учтите, я не буду принимать участие ни в каких празднованиях и официальных мероприятиях.

– На здоровье, – Гермиона порядком устала и хотела как можно скорее оказаться дома. – Если теперь все в порядке, жду вас в понедельник, мы начинаем в девять, но в первый день вы приходите к десяти, нет, лучше к одиннадцати.

– Понимаю, надо отпоить особенно нервных, жаждущих встречи со мной?

Гермиона встала:

– Если вы думаете, что сможете третировать хоть одного человека в моем отделе, то ошибаетесь. Я – не позволю.

– Вот как? Интересно посмотреть.

– Не рискуйте, в арсенале любой колдуньи есть такие заклинания, – жестко отчеканила она, – мужчинам-колдунам и не снились. – Он усмехнулся, всем видом давая понять, что ей с ним не тягаться. – Вы, конечно, учитель, шпион, слава и гордость магического мира, но... – продолжила Гермиона, – у меня за плечами тоже не самая простая жизнь и веселенькое такое детство, а еще очень активный ребенок, не менее активные друзья, плюс Молли Уизли в качестве свекрови. Еще есть подчиненные, каждого из которых я люблю, но которые иногда сами не лучше детей. Вам меня не запугать! Я умею держать в узде весь коллектив и каждого в отдельности, я...

– Только с мужем вышла осечка. – Что? Не ваше дело! – это был удар ниже пояса, но стоило ли ожидать чего-то иного от Снейпа. – Еще раз предупреждаю, не пытайтесь устанавливать свои порядки, и обижать, и...

– Я и не собирался никого третировать, – сказал он спокойно.

– Вот и хорошо. И хватит делать вид, что вы единственный умный человек на земле! В понедельник, в одиннадцать, по этому адресу, – она припечатала ладонью к столу еще один лист пергамента. – А это – ваш рабочий контракт, потрудитесь изучить и подписать! – и она хлопнула сверху по второму пергаменту. Убрала в сумочку омут памяти, в последний момент вспомнив, что его надо зачаровать.

– Доброй ночи! – она выпрямилась, и, стараясь не смотреть на Снейпа, ушла.

Снейп не проронил ни слова, но дверь захлопнул очень красноречиво.

*

Она устала просто невыносимо, возможно из-за того, что опять вернулась в Визжащую хижину, и снова пережила тот кошмар. Тогда она была моложе и адреналин бурлил в крови, уничтожая даже намеки на усталость, но сегодня все было иначе, чужие воспоминания накладывались на собственные, обеспечивая такой “эффект присутствия”, круче, чем в так любимых бывшим свекром фильмов 3D.

Чувствуя себя совершенно опустошенной и ни на что негодной, она отправилась домой, а не к Гарри, как было условлено.

Вызвав Гарри через камин, она кратко рассказала почти обо всем, что произошло.

– Вот ведь сволочь, – с долей восхищения сказал Гарри, – все-таки не зря мы его ненавидели! С точки зрения ребенка...

– Гарри, извини, но я ужасно вымоталась. Меньше всего на свете я хотела видеть, как этот удав... фу, не хочу. Я пойду спать, давайте завтра поговорим? – Гермионе не терпелось закончить разговор.

– Да, конечно, отдыхай, – Джинни всегда была более деликатной. – Дай знать о себе!

Первый раз за несколько месяцев Гермиона обрадовалась, что завтра – воскресенье и можно будет долго-долго спать. Усталость валила с ног. Она уже почти заснула, когда в окно постучала сова.

Гермиона подумала, что это Снейп приносит свои извинения, хотя поверить в такое было сложно, но в окно влетел Орешек, сычик Рона.

“Гермиона! Джинни рассказала, что у тебя будет работать Снейп?! Я понимаю, что возможно ты не хочешь меня видеть и все такое, но все-таки... давай встретимся завтра, пообедаем? Рон”.

Гермиона застонала, и уже было решила мстительно выгнать сычика без ответа, но в последний момент написала: “Нектар Фей, в два. Г” и, дав птице угощение, привязала письмо к лапке.

* * *

К обеду с Роном она готовилась так, словно это было первое свидание. Но с другой стороны ей совсем не хотелось выглядеть романтичной дурочкой – не тот возраст, да и положение тоже не то. Надо было выбрать какой-то простой, но элегантный наряд, чтобы он понял...

– Ничего он не поймет, – сказала Гермиона отражению в зеркале, поворачивая голову из стороны в сторону, осматривая прическу.

– Ты прекрасна, – тихо проворковало зеркало мелодичным, но удивительно бесполым голосом.

– Да уж конечно! – усомнилась в комплименте Гермиона.

Зачарованное зеркало раздражало ее ужасно, но это был подарок Гарри и Джинни, и поэтому оно продолжало висеть в ванной, совершенно не к месту изрекая жуткие банальности, но хоть приятные, и на том спасибо.

Ровно в два Гермиона была в ресторане, Рон уже ждал ее.

– Привет.

– Привет...

Повисла удушающе неловкая пауза, словно они не были когда-то близки.

– Я... это, пока ждал, заказал... вино. Ну, это... Мерло? – пробормотал Рон, глядя куда-то поверх ее плеча.

– Спасибо. Ты есть хочешь? Я бы не отказалась от салата, – она взяла нейтральный тон, представляя, что встречается со старым другом, что отчасти было правдой. Но только отчасти.

К столику подошел официант, белобрысый, с прозрачными голубыми глазами. – Мне стейк, средней прожарки, – сказал Рон, – и «Цезарь»?

Гермиона кивнула:

– Да, только соуса не очень много.

Он помнит, надо же, что она любит «Цезарь».

– Ты заметила, как этот парень смахивает на Хорька? Интересно, как это белобрысому гаденышу удалось вывернуться вместе со всей семейкой?

Это было такой неуклюжей попыткой подвести разговор к Снейпу! Рон с каждой минутой был все более узнаваем, словно на белом листе постепенно проступала фотография: Гермиона помнила, как отец в детстве показывал ей этот удивительнейший для пятилетнего ребенка фокус в темной комнате с красной лампой.

– Не знаю, как-то удалось. Рон, ты о чем на самом деле хотел поговорить?

– Я волнуюсь за тебя, – хмуро изрек Рон. – Снейп! Снейп, Гермиона!

– Полагаешь, он меня съест? – она запоздало обнаружила, что, кажется, переняла – и когда успела! – от Снейпа привычку язвить без повода.

– Это же Снейп, Гермиона!

– Ну что ты заладил: “Снейп!”, что в этом такого? И это делается для дела, так надо. Я давно не ребенок и не его ученица, да и он не декан Слизерина. Баллы он с меня не снимет, скорее я его лишу премии.

– Мне все равно это не нравится, – сказал Рон. Лицо его стало бледным, глаза светились упрямством, губы сжались в полоску. Рози, видя на лице отца такое выражение, всегда переставала спорить и канючить, и сама Гермиона тоже предпочитала пойти на компромисс, но не сегодня, нет. – Ничего не могу с этим поделать, – спокойно ответила она, – тебе придется это как-то пережить.

Принесли еду, они ели молча, с каждой минутой молчание становилось все более неестественным и неуютным.

– Я шел сюда, думая, что скажу... скажу, что жалею о своем решении, что скучаю, что был не прав. Я часто вспоминал тебя, Гермиона, и все, что было с нами. Рози скучает, я думал ты поймешь – что значит семья. Но сейчас я вижу, что все-таки я был прав. Я почему-то стал помнить только хорошее, а плохое стал забывать, нарочно. Хорошо, что мы встретились. – Ты убедился в своей правоте? В правильности поступка? – только сейчас Гермиона осознала, что подсознательно надеялась, что все пойдет не так, что Рон скажет, что любит и жить не может без нее, что хочет вернуться. Верила еще пять минут назад, пока разговор не зашел об этом долбаном Снейпе! – Если для того, чтобы ты любил меня... – она сглотнула, чтобы не допустить и намека на слезы, – я должна делать только то, что ты считаешь нужным, то да – ты принял верное решение. Меня только удивляет, что зная меня столько лет, ты решил, что я буду поступать не так, как считаю правильным, а... а как считает нужным кто-то другой.