Текст книги "Рождённый быть равным (СИ)"

Автор книги: Pale Fire

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== 1. ==========

То, что легко с новым подопечным не будет, Брок понял сразу, когда вместо знакомства ему вручили три тома спецификаций и выделили неделю на усвоение информации. Нет, он честно все прочёл, кое-что выписал даже, поржать потом с Роллинзом, но в душе не мог представить того, к кому всё это не только можно, но и нужно применять. Один только пункт по техобслуживанию руки чего стоил. Сразу представился кто-то, похожий на терминатора, которого играл Шварценеггер, с тупым взглядом в никуда, квадратной челюстью и железным всем, в том числе и яйцами. Вот только Зимний Солдат превзошёл все мыслимые и немыслимые представления.

– Джек, они его в морозильнике, как цыплёнка, держат, – не скрывая возмущения в голосе, прошипел Брок, покосившись на затихшего в дальнем углу конспиративной квартиры Зимнего.

Зимний даже не посмотрел в его сторону, хотя всё слышал. Его мучил тяжкий, неутолимый, грызущий кости голод. Он хотел наброситься на кого-нибудь и успокоить его, но было нельзя. Он не помнил почему, просто знал, что нельзя. Это было сильнее и глубже его жажды.

А ещё Броку выдали целую аптечку с транквилизаторами, словно рядом с ним находился не биоробот, а бешеный разъярённый зверь, готовый в любой момент броситься, выгрызая глотку. Он даже грешным делом подумал, что его, как новичка, пытаются наебать, но лица у техников были слишком серьёзные, и при взлёте с него даже расписку взяли о том, что препараты получены, как ими пользоваться – он знает, и всё риски соизмеряет.

Да какие, к чёрту, риски?

Брок снова глянул на Зимнего. Робот не робот, зомби не зомби. Зимний не сказал ему и половины слова с тех пор, как просканировал взглядом и рявкнул о том, что новый куратор опознан.

– Мне его ещё кормить надо, прикинь! – он потряс герметично закрытой термокружкой. – А этот не жрёт.

– С ложечки, командир! – хохотнул кто-то из отряда.

Куратор подошёл к Зимнему с термокружкой. То, что было в ней, питало тело, но голод не утоляло. Он становился только злее. Но от нового куратора хорошо пахло. Правильно. Как будто этот запах что-то значил для Зимнего. Но что, он не помнил.

Он позволил напоить себя полуостывшей бурдой из кружки, облизал губы и снова застыл в ожидании приказа.

– А говоришь, не жрёт, – поддел Роллинз, заставив Брока только глухо рыкнуть.

Не нравилось ему новое начальство, новая работа, новый подопечный. В свой отряд Брок бойцов набрал сам и очень-очень давно, ещё до подписания контракта с этой безымянной организацией с уровнем секретности таким, что куда там госорганам. Страйк был его детищем. Со всеми бойцами он видел такое дерьмо, что считал их всех практически родными. Они пошли бы за ним даже в пасть дракона, а тут этот. Правда, Пирс Зимнего назвал не бойцом, а скорее техническим оснащением для самого лучшего отряда. И Броку отчаянно казалось – соврал, скорее всего, решив поставить на нём и его людях эксперимент.

– Пять минут до выхода, – рявкнул Брок.

Ну посмотрим, как эта «винтовка» будет вести себя в бою.

Зимний любил бой. Любил стрелять из снайперки и попадать. Было только жалко, что так много хорошей еды пропадает. Это делало голод ещё острее, ещё сильнее.

Когда последний противник повалился на землю, Брок чуть не завопил в полный голос, пьянея от нахлынувшего адреналина. Ни одна операция не проходила так гладко, особенно если учесть, что аналитики облажались и с местом дислокации противника, и с его численностью. Если бы не Зимний, бойцов Брока положили бы всех как одного. Кстати, где он?

Брок огляделся.

Бойцы рассредоточились по периметру, осматривая тела, негромко переговариваясь, а вот главного действующего лица видно не было.

– Запомните, мистер Рамлоу, Актива нельзя выпускать из поля зрения. Он машина, сложный механизм. И если с ним что случится – спросим мы именно с вас.

Брока прошиб холодный пот.

– Зимний! – рявкнул он, нажав на кнопку коммуникатора. – Где тебя, блядь, носит?

– Следую к месту сбора, – равнодушно ответил Зимний и вышел из-за осыпающейся стены того, что час назад было домом.

– Блядь, – выругался Брок, вздрогнув всем телом. – Не делай так больше, – попросил он раньше, чем осознал, что говорит.

– Командир? – с лёгким намеком на удивление обратился к нему Зимний, уточняя приказ.

Брок только махнул рукой.

– К джету двигай, – велел он, собирая своих людей.

Зимний был интересным и эффективным оружием, но Брок не любил работать с тем, чего не понимал. Спецификация не помогала разобраться в этом киборге, который, по идее, не должен был быть сложнее калькулятора, но на деле ставил в тупик одним своим существованием.

Весь путь обратно Брок промолчал, разглядывая снова тихо сидящего в углу, словно манекен, Зимнего. Ни одного случайного взгляда, лишнего движения. Казалось, что он и не дышит вовсе, только сидит, сложив ладони на колени, и смотрит перед собой.

На базе, пока Зимнего, в соответствии со стандартными процедурами, обрабатывали техники, куратор наблюдал за ним, и это было странно. Другие, до него, отдавали всё на откуп техникам. Перекрываемый запахом химикалий и медикаментов, запах куратора почти не ощущался, но Зимний время от времени раздувал ноздри, пытаясь его уловить. Что-то в этом запахе было такое… привлекательное и правильное. Не как еда.

– …сбои во время операции.

– Что? – переспросил Брок, неотрывно следящий за всеми манипуляциями белых халатов.

– Мистер Рамлоу, – нахмурился очкарик с непроизносимым именем, явно начиная злиться на невежественного дуболома, по какой-то нелепой случайности оказавшегося в его лаборатории, да ещё и получившего в руки такое сложное устройство как Зимний Солдат. Сломает же, идиот. – Доложите обо всех сбоях и проблемах.

Брок усмехнулся. Читать по лицам собеседников их мысли ему всегда удавалось с лёгкостью, обычно люди не утруждали себя попытками скрыть свои эмоции, что было только на руку.

– Какие сбои? Винтовка откалибрована на диво отлично, – он облизал взглядом замершего в кресле Зимнего. – Жду не дождусь новой возможности потискать это чудо.

Техник аж подавился возмущённым воплем о том, что Актива нельзя трогать, вызвав лишь новую волну веселья.

А Зимний подумал о том, что было бы интересно, если бы куратор его потрогал.

После всех процедур Зимнего оставили в покое, засунув в маленькую комнатушку с койкой, унитазом и раковиной. Он вытянулся на койке поверх одеяла и закрыл глаза.

Несмотря на все белковые болтушки, которыми его напоили после миссии, нестерпимо хотелось есть.

Зимнего не заморозили, хотя Броку было очень интересно, как это происходит. Всё же оружие и амуницию он самостоятельно перепроверял, прежде чем сдать на хранение, знал номер склада, комнату и код от замка, а Зимний был новой интересной игрушкой. Неживой, но дышит, двигается, реагирует на команды, убивает. Брок всё никак не мог понять, для чего роботу придали такой человечный вид. Чтобы в глаза не бросался? Отчасти логично, но какая-нибудь более футуристичная хрень смогла бы ввергать противника в ужас одним своим видом, а тут смазливый мальчишка с железной рукой – и всё.

Мысли одна интереснее другой теснились в голове, не давая нормально отдохнуть, с чистой совестью напившись с Роллинзом. Что-то никак не давало отпустить ситуацию, забыть про «нового члена отряда».

Брок уселся на ступенях здания казармы и закурил. Что-то ему подсказывало, что очень зря он подписал тот контракт и подвёл под него своих людей. Следующие миссии обещали быть интересными.

***

По дороге на миссию и обратно Зимний теперь садился рядом с куратором и вдыхал его запах. Близость этого человека слегка усмиряла голод, отодвигала момент срыва. У Зимнего давно не было срывов, не хотелось повторений. За срывы его наказывали жестоко и непереносимо – электричеством и ярким светом.

Броку бы дёргаться, отсаживаться подальше, но ему и самому интересно, что будет дальше. Может, кто-то из техников что-то перепутал или поменялась установка, Брок не знал. Зимний не сбоил, не пропадал больше из поля зрения, выполнял свою задачу чётко, без каких-либо нареканий. Вот бы он был человеком.

Выгружаясь из джета после последней из миссий, Брок сам не понял, зачем хлопнул Зимнего по плечу. Он всегда так делал с остальными своими бойцами, а Зимний, хоть и не входил в их число, хоть и числился на балансе как техническое средство, всё же приносил пользу, всё больше и больше приближаясь к званию любимой винтовки.

– Как прошла миссия, мистер Рамлоу?

Подскочивший очкарик начинал порядком доставать. После каждого вылета он тёрся рядом и задавал одни и те же вопросы, испытывающе заглядывая в глаза, будто бы пытаясь поймать Брока на лжи.

– Отлично, – не без самодовольства хмыкнул Брок. – Детка не перестаёт радовать папочку.

Зимний стоял неподалеку и смотрел в пустоту, словно и не о нём шла речь.

– Напоминаю, – сказал очкарик, – вы обязаны сообщать о любых отклонениях от протокола.

– К бойцам не приставал, Мэй за жопу схватить не пытался, виски с нами пить отказался, по малой нужде не отлучался, – хмыкнул Брок и оскалился. – Он у вас вообще поссать-то ходит? Или тоже всё через трубочку?

Брок прекрасно понимал, что нарывается, но глухое раздражение, копившееся на этого неприятного человека последние месяцы, не имело выхода. Ему и вовсе хотелось свернуть шею, чтобы он прекратил смотреть так на Зимнего, трогать его.

Так. Брок осёкся. Приплыли. Ревность к винтовке – это уже что-то новенькое.

– Процесс технического обслуживания Актива вас не касается и интересовать не должен, – высокомерно ответил очкарик.

Зимний медленно повернул голову и просто посмотрел на него.

– Уёбок, – Брок оскалился в спину очкарика и подмигнул Зимнему.

Тот едва заметно приподнял уголки губ в улыбке.

Улыбка Зимнего, а это была именно она, Брок не мог перепутать, выбила дух, смешала и так непонятные мысли в такой тугой клубок, что сразу и не разберёшь, что делать дальше.

Киборги не улыбаются! Не реагируют на подколки и шутки!

С Зимним было что-то не так, сильно не так, и Брок готов был душу заложить, чтобы разобраться в этом сложном ребусе. Срать он хотел на спецификацию и «можно/нельзя», полученные лично от техников, не зря же он был скаутом в детстве, привычка наблюдать и умение ждать момента никуда не делись.

Зимний быстро заметил, что куратор внимательно наблюдает за ним, но его внимание не напрягало. Впрочем, оно оказалось недолгим: Зимний больше был не нужен, после этой миссии его снова должны были уложить в крио, а значит, когда он очнётся от ледяного сна, куратор может и смениться. Так часто бывало.

Брок уже хотел было выйти из лаборатории, зная, что Зимнего, скорее всего, оставят в покое, все стандартные процедуры были пройдены, как услышал новое:

– Подготовьте Актива к хранению.

Вот тут-то его и развернуло обратно.

– Мистер Рамлоу, вы можете быть свободны, – процедил сквозь зубы очкарик.

– Э, нет, – оскалился Брок, встал у стены, так, чтобы видеть всё помещение разом и не упустить ни единого движения и действия техников. —Я уж прослежу, чтобы мою Детку как надо спать уложили.

– Вы ничего не понимаете в процедуре! – взвизгнул докторишка, но сразу сдулся под тяжёлым взглядом.

– Вот и буду учиться, так, на всякий случай.

Зимний равнодушно переносил все подготовительные процедуры, все уколы, от которых застывала кровь, все привычные манипуляции. Он равнодушно смотрел в потолок, но периферическим зрением всё равно видел куратора. Тот смотрел так внимательно, что Зимнему снова хотелось улыбнуться. Но мышцы уже закаменели, и Зимний просто бросил на куратора быстрый взгляд, а потом закрыл глаза.

Выйдя из лаборатории, Брок первым делом отправился на стрельбище. Душа требовала мести, выхода всей накопленной за последний час злости. Не укладывалось всё же у него в голове, что Зимний Солдат киборг, не получалось в это поверить, будь трижды проклята его спецификация, потому что в тонкой трубке капельницы, куда вливали крио-раствор, бежала самая настоящая красная кровь.

Высадив два полных пистолетных магазина в мишень, Брок решил для себя разобраться – кто же такой Зимний Солдат, и он разберётся.

========== 2. ==========

Из крио Зимний выходил ещё более голодным, чем уходил туда. Размороженные мышцы не слушались, сердце с натугой толкало кровь, мысли были мутными.

Но он помнил своего прошлого куратора и хотел увидеть его снова, вдохнуть его запах.

О выводе из крио своей любимой винтовки Брок узнал, отправляясь на заслуженный выходной, сдержанно порадовался возможности снова поработать вместе и тому, что задания снова усложнятся, но возвращаться в здание лаборатории не стал.

Последствия крио в этот раз устранялись очень долго. Зимний не знал, сколько он проспал во льду, но техники были теми же, только на лысине очкастого врача совсем не осталось волос.

Целых три года Страйк мотало по миссиям сопровождения грузов и охране видных чиновников. Три года Брок собирал всю возможную информацию на того, кого, по официальным данным, не существовало. Он спал с работницами архива, с медсестричками, обслуживающими Зимнего и его криокамеру, трахнул даже одного техника, но насобирать информации смог всего на пару машинописных листов и забил на всё это. Своя жизнь дороже.

Брок уже и не думал, что Зимний всплывёт в ближайшее время, а вот как вышло. Пирс приказал разморозить Актива и подготовить его к миссии, даже Броку папку с будущим заданием передал – одиночка, точнее, парная операция по устранению какого-то там учёного в норвежской глубинке. Броку предстояло вдвоём с Зимним отправиться аж через океан, а он только начал налаживать свою личную жизнь.

Куратор в конце концов пришёл. И Зимний сам удивился, насколько обрадовался ему. Тот пах собой и очень слабо – ещё кем-то, выглядел слегка недовольным и изменился очень мало. Только щетина на лице стала гуще и на миллиметр длиннее.

– Детка, привет, – зачем-то поздоровался с Зимним Брок, подмигнул Расселу, занятому сейчас белковой дрянью для восстановления пищеварения.

– Мистер Рамлоу, – очкарик привычно затянул шарманку о транквилизаторах, прибавив новой информации ещё и о препаратах, которые необходимо колоть, чтобы «оборудование» не вышло из строя из-за долгого нахождения вне лаборатории.

Брок слушал со скучающим видом, разглядывая затылок смущённо отвернувшегося от него Рассела, вспоминая, что жопа-то была хороша.

Когда Рассел подкатил к Зимнему столик с батареей стаканов, Зимний левой рукой взял стакан, а правой – Рассела за горло и приподнял над полом.

В мозгу Брока точно тумблер щёлкнул, он одним прыжком оказался возле кресла Зимнего, повис у него на руке, стараясь разжать пальцы.

– Ну же, Детка, – зачастил он. – Отпусти мальчика. Отпусти, и папочка тебе хорошо сделает.

Зимний допил белковую болтушку и вскинул бровь, глядя на куратора и не отпуская хрипящего Рассела.

– Блядь, Зимний, отставить! – рявкнул Брок, не сдерживаясь, хотел было отвесить оплеуху, но сдержался. Он никогда не бил своих людей и не понимал тех, кто предпочитал силу. Пиздюли можно было выписать и моральные.

Аккуратно поставив пустой стакан на столик, Зимний разжал пальцы. Рассел упал на пол, на колени, и закашлялся, хватаясь руками за шею. А Зимний продолжил пить свою бурду.

– Рас, ты как? – спросил Брок, присев рядом.

– Нормально, – просипел тот, потирая шею и косясь испуганным взглядом в сторону Зимнего. Было видно, что Рассел уже успел с жизнью проститься. – Помоги встать.

– Вы его как-то не так разморозили? – поинтересовался Брок, когда они отошли к стене. Покидать лабораторию до завершения всех манипуляций с Зимним техникам было строжайше запрещено, и никого не волновало, что один конкретный индивид только что чуть не обделался, увидев собственную бесславную кончину.

– Да нет, всё так, – ответил Рассел, прочистив горло. – Наоборот, тихо в последние разы было. Всё ждали, когда его сорвёт. Раньше техников как цыплят душил за любое отклонение от регламента.

– А ты, Детка, то ещё мурло, – хмыкнул Брок, снова обратив внимание на допивающего третий стакан Зимнего.

Зимний исподтишка и очень быстро показал ему «фак» левой рукой.

Брови Брока взлетели к самой линии роста волос.

Всё интереснее и интереснее жизнь складывалась. Зимний-то не тупой калькулятор с умением сворачивать шеи и вовремя нажимать на курок.

Брок хмыкнул и оскалился в ответ, очень надеясь, что никто больше манипуляций его визави не заметил, очень уж это всё похоже на тот самый сбой, о котором вечно допытывался лысый очкарик. Не то чтобы Брок так сильно не дорожил собственной жизнью, но любопытство всегда в нём было сильнее инстинкта самосохранения, и он промолчал.

– Дожрёшь – иди в оружейку и экипируйся. Жду через час на взлётке, – велел Брок и умёлся. Ему крепко надо было обдумать всё, что он увидел сегодня.

Джет Зимний вёл сам. Он умел и любил это дело – летать. Жаль, посидеть за штурвалом удавалось нечасто.

Куратор сидел в кресле второго пилота и о чём-то думал.

Папка с заданием валялась где-то в салоне, но Брок и так успел выучить всё, что от них требовалось, до мелочей: явиться на конспиративную квартиру, разведать местность вокруг дома учёного, найти наилучшую точку для выстрела, уничтожить цель, отойти на другую квартиру и ещё сутки отсиживаться, пока всё не уляжется.

Брок покосился на привычно спокойного Зимнего.

Ни разу ему не приходилось оставаться с тем наедине, тем более так надолго. Да, у Брока был целый чемодан препаратов, и пара шприцов с транками были спрятаны в нагрудном кармане, но надежды, что, если у Зимнего поедет вдруг крыша, ими удастся воспользоваться, не было никакой.

Откинувшись на спинку кресла, Брок потянулся.

По телу всё ещё гуляло лёгкое возбуждение, не давая толком сосредоточиться. Перенервничавший Рассел всё же успел ему отсосать в благодарность за спасённую жизнь.

От куратора пахло сексом и тем техником, но это не имело большого значения для Зимнего. Хотя запах секса был приятным и о чём-то напоминал. Но Зимний не знал, о чём. Забыл напрочь.

– Иди спать, – приказал он куратору. – Посадка через шесть часов сорок минут.

– Бегу прямо, не заметил? – хмыкнул Брок, но отстегнул ремни и поднялся. – Что же мне пиздят, что ты кукла бессловесная?

– Мечтают, – равнодушно обронил Зимний. – Спи.

В ответ Брок промолчал. У него были кое-какие мысли по данному поводу, но он предпочёл их держать при себе, чтобы не закончить как недодушенный Рассел.

Устроившись в глубине салона на одном из кресел, Брок завернулся в плед и закрыл глаза. Даже если Зимний решит выкинуть его из джета, то помешать ему не сможет никто.

Зимний посадил джет так плавно, что куратор не проснулся, включил наземный стелс-режим и подошёл к креслу, в котором спал куратор. Наклонился над ним, расширенными ноздрями втянул такой притягательный запах. Лизнул шею над бьющейся веной и выпрямился.

Брок вздрогнул, резко дёрнулся, оглядываясь, но Зимнего рядом не было, обнаружился он всё в том же кресле пилота.

– Как давно мы сели? – спросил Брок, зевая и потягиваясь.

Снилось ему странное – Зимний, его внимательный, пронизывающий до костей взгляд, движение в сторону Брока, протянутая, словно в мольбе о помощи, рука.

– Две минуты, – ответил Зимний. – Выдвигаемся на позицию.

– Выдвигаемся, – повторил Брок.

От места посадки до конспиративной квартиры пешком было не добраться, нужно было достать машину.

Вскинув на плечи рюкзаки, они спустились по аппарели.

– Найди транспорт, – велел Брок и отправил на базу первое сообщение.

Через полчаса пути через ночной лес, засыпанный глубоким, по колено, снегом, Зимний вывел Брока к стоянке трейлеров, рядом с которой притулился старый серый седан.

Зимний вырвал замок дверцы, нашёл запасные ключи на козырьке над окном и завёл машину.

В квартире было страшно холодно, воздух изо рта вырывался густым белым паром. Брок не знал, кто готовил эту точку, но от всей души пожелал ему за незакрытую форточку яйца себе отморозить.

– Три часа на отдых – и пойдём место для точки искать, – сказал он, запахнув посильнее куртку.

– Есть, командир, – отозвался Зимний и устроился в кресле в самом темном углу.

Он снова был голоден. Но командир не годился для еды. Зимний не знал почему, но точно знал, что это так.

Батареи не работали, электричества – и того не было. Брок прошёлся по квартире, сунул нос во все ящики в поисках хотя бы одеяла и тихо выругался. Еда, левые документы, даже две коробки мизинчиковых батареек, но ничего, чем бы можно было бы согреться, свечей, и тех не было.

– Дубак, – отстукивая зубами, буркнул Брок.

Уроженец солнечной Флориды, он терпеть не мог холод. Ниже плюс десяти градусов по Цельсию – и всё, настроение портилось в геометрической прогрессии: чем холоднее, тем саркастичнее и злее он становился.

– Я не могу тебя согреть, – сказал Зимний.

Его устраивал лёгкий холод. Всего минус десять по Цельсию – куда комфортнее, чем в криокамере.

– Я как бы и не рвусь с тобой обниматься, – огрызнулся Брок, скинул куртку и начал приседать.

Легкая физическая нагрузка должна была разогнать кровь и позволить хоть немного согреться. Брок чувствовал, как у него начали неметь пальцы. Если этому отморозку, он скосил взгляд на почти незаметного в сумраке квартиры Зимнего, не страшен холод, то Брок был обычным смертным.

Тело потихоньку согревалось и мозги начинали работать лучше.

Брок вспомнил, что видел в одном из ящиков газовую горелку с тремя небольшими баллонами, выволок их на середину комнаты, удостоверившись, что окна плотно занавешены, и, повернув вентиль, щёлкнул зажигалкой. Весёлый голубоватый огонёк заплясал, отбрасывая на стены причудливые изломанные тени.

– Ты жрать-то будешь?

Зимний медленно качнул головой вправо, влево.

– Детка вырвалась из-под присмотра техников и послала по пизде регламент? – хохотнул Брок, вскрывая ножом консервы с грибным супом, судя по запаху, зашипел, выругался сквозь зубы, попав ножом по подушечке указательного пальца. – Блядь, крови в суп напустил.

Зимний мгновенно оказался около него, ухватил за запястье и начисто слизал каплю крови с пораненного пальца. Кровотечение немедленно остановилось, разрез стал сухим и белым.

Глаза Зимнего засветились в сумраке комнаты бледным серебристым сиянием.

– Ебать, – выдохнул Брок, высвободил запястье и медленно, очень медленно отошёл к дивану. – А такой информации в спецификации на тебя не было. Глаза-фонари – это интересная модификация организма.

На пораненный палец он даже не взглянул, не до того было.

Брок выучил всё, что ему дали на Зимнего, наизусть, вызубрил так, чтобы в памяти информация всплывала быстрее «Отче наш».

– Два часа, Зимний, и выдвигаемся.

– Есть, командир, – вкрадчивым низким голосом отозвался Зимний.

Куратор – командир – был невероятно вкусным и правильным. Но капля крови только раззадорила голод.

Страшно Броку не было, а вот интересно – да. На что ещё способно это удивительное создание? Механизмом его назвать язык не поворачивался, но и человеком считать того, кого замораживали как нефиг делать на несколько лет, а потом с легкостью воскрешали, тоже не получалось.

Он сидел на диване и в свете газовой горелки разглядывал притихшего в своём углу Зимнего. И снова этот взгляд в никуда, полная неподвижность, лишь грудная клетка едва заметно ходит, накачивая лёгкие кислородом. Брок забыл про всё: раненую руку, брошенный на пол нож, банку грибного супа.

Наручные часы тихонько пиликнули, обозначив полночь.

– Хотел тебя одного погулять отправить, но обойдёшься, – усмехнулся Брок, поднимаясь. – Вместе пойдём.

Зимний никак не отреагировал на корректировку вводных.

Кое-как согревшийся в квартире Брок на улице тут же застучал зубами, поднял повыше воротник куртки и сунул руки в карманы.

– Как тут люди-то живут, – буркнул он.

Даже курить не хотелось.

========== 3. ==========

Они шли по пустым улицам, вглядываясь в чёрные провалы окон. Свет почти нигде не горел. Дисциплинированные норвежцы почти все спали в своих кроватях, и Брок им отчаянно завидовал.

Дом учёного стоял в ряду других таких же домов. Если верить предварительной информации, жил учёный один и даже кошку не держал.

Шёл снег. Зимний прошагал от калитки до входной двери и открыл её. Здесь не запирались, и Зимний с Броком беспрепятственно вошли в дом.

Зимний принюхался. Цель пахла едой, а он был так голоден!

Он ринулся в спальню, замер над похрапывающим хозяином – бритым наголо мужчиной лет сорока, придушил его до потери сознания, выхватил нож, упал на колени и уверенно проколол сонную артерию. А потом прильнул к ране губами и пил, пил, не отрываясь, впервые за десятилетие насыщаясь горячей живой кровью, чувствуя тепло в собственных венах, обновляясь, оживая.

– Вообще-то мы должны были его из снайперки снять, – подал голос Брок. – И не сегодня.

Зимний никак не отреагировал. Он оторвался от ещё теплого трупа только тогда, когда в нем не осталось ни капли живой крови. Встал, облизнулся и посмотрел на командира.

– Вот теперь я смогу тебя согреть, – сказал он, сыто улыбнувшись.

Брок моргнул, скосил взгляд на бледную до синевы жертву.

– Ведь не в модификациях дело? Механизмы не пьют кровь.

И снова страха не было, только жгучий исследовательский интерес. Хотелось приблизиться, коснуться, почувствовать действительное тепло от всегда холодного Зимнего, оттянуть верхнюю губу и найти… что? Клыки?

– Чувствую себя девицей-идиоткой из молодежной мистической драмы, но спросить обязан. Ты, блядь, что такое?

– Бруджа, – ответил Зимний.

– Это имя такое или что?

Рука сама собой потянулась к пачке сигарет. Миссия и так пошла по пизде целиком и полностью, и Брок пока не знал, что со всем этим делать.

– Это клан, – ответил Зимний. – Я давно не встречал своих. Когда-то я был человеком.

Когда-то был человеком… мировоззрение Брока слегка накренилось. Он не верил во всю эту магическую чушь, не сходил с ума по мистике, как та же самая Мэй, не выискивал всемирных заговоров, да и, скорее всего, не поверил бы, расскажи ему, что кто-то за здорово живёшь вылакал всю кровь из человеческого тела через небольшую рану на шее и не блюёт теперь дальше, чем видит.

– Так, – Брок потёр переносицу и поднял на Зимнего совершенно спокойный взгляд. – Тебе два часа – потерять где-нибудь тело так, чтобы его никто никогда не нашёл, и ещё час – убрать все следы нашего здесь присутствия. Как понял?

Зимний улыбнулся, сдёрнул с мертвеца одеяло, выдернул из-под его головы подушку и щёлкнул пальцами живой руки. С пальцев сорвалась синеватая искра, упала на труп – и тот вспыхнул холодным бездымным огнём.

Через десять минут в постели лежал только лёгкий серый пепел, ещё сохраняющий очертания человеческого тела. Зимний собрал простыню за углы, завязал получившийся мешок и заново застелил постель.

– Нас никогда здесь не было, – сказал он.

– Напомни мне никогда с тобой не ссориться, – буркнул Брок, натянул перчатки и махнул рукой. – Уходим.

Возвращаться на ту же конспиративную квартиру не имело смысла. Дальше по плану (хотя какой теперь, к чертям, план) следовало продвигаться к следующей точке, расположенной в другой части города, и, по всей видимости, сидеть там трое суток.

Хотелось напиться до отключения продолжающего анализировать мозга, но Брок крепился, шёл рядом с Зимним и даже не пытался держаться подальше.

Операция провалена. Цель, конечно, уничтожена, но что писать в отчетах, Брок не знал. Вариантом было всадить Зимнему сразу несколько доз транков и сдать его техникам со всеми пояснениями – Рассел, когда они были в постели, проговорился, что на Зимнего они прекрасно действуют, проверяли, так сказать, опытным путём. Но Брок не был уверен, что успеет даже выхватить инъектор, да и не хотелось этого делать, если уж быть совсем честным.

– Я найду, кого пристрелить, – сказал Зимний, засунув простыню с пеплом в бак для органического мусора. – Ты отчитаешься. Всё будет в порядке. – Он подумал и добавил: – Я сделаю так, что ты привезёшь отчёт патологоанатома о вскрытии именно этого человека. Ты же знаешь его имя?

– Как у тебя всё просто-то, – огрызнулся Брок. – Чего же ты тогда изображаешь жертву эксперимента, раз такой дохуя всесильный? Зачем тебе всё это?

– Они не дают мне есть, – ответил Зимний. – Я без сил, когда голоден.

– Так жри и уматывай! – почему-то разозлился Брок.

Он ведь чувствовал, что не надо подписывать контракт, не надо соглашаться на повышение и работу с «новым оборудованием». Этот-то сбежит, а Броку разгребать всё накопившееся дерьмо, объясняться с начальством, стараясь собой прикрыть весь отряд, и сделать это так, чтобы если решать, кого на ленты за проёбы порезать, то только его.

– Я… не могу, – сказал Зимний.

– И рассказать почему – тоже не можешь, – протянул Брок, сунул озябшие руки в карманы. – Ладно, хрень ты неведомая, двинули к следующей точке, будем отчёт сочинять и подгонять под идеал.

***

Из Норвегии они улетели, имея при себе заключение патологоанатома о смерти учёного от разрывного в голову.

За те три дня, что у них были, Зимний выпил ещё двоих – молодого бродягу и женщину средних лет. От их тел тоже остался только пепел, который тут же занесло снегом – пришёл циклон, и метель мела, не переставая.

========== 4. ==========

О норвежском происшествии и пиздеце по имени Зимний Солдат Брок никому ничего не рассказал, сдав отчёт с привычным «отлично/чётко/без нареканий», поухмылялся в лицо лысому очкарику, глядящему на него с подозрением, и запил.

После одиночки, да ещё и на другом конце света, ему полагалось три дня отсыпных, но мозг потихоньку опухал от количества свалившейся на него информации, и что-то с этим надо было делать.

Пить рядом с Зимним Брок не решился. Сболтнёт ещё чего лишнего – и всё, серый пепел ветер разгонит на раз. А вот в одиночестве снятого на трое суток номера в дешёвеньком мотеле самое то. Никто не помешает.

Когда похмельный командир с опухшим лицом и запахом перегара, не заглушаемого мятными конфетами, снова оказался рядом с Зимним, тот глянул на него неодобрительно. И едва они остались наедине, сообщил:

– Незачем бояться.

– Да кто тебя боится? – оскалился Брок и тут же зашипел, сжав виски большими пальцами.

Зимний отвел его руки в стороны, положил холодную живую ладонь на лоб, не менее холодную металлическую – на затылок и подержал секунд тридцать.

Брок застонал от накатившего облегчения, пошатнулся, с трудом устояв на ногах. Сейчас ему было почти хорошо, и он едва-едва нашёл в себе силы отстраниться от Зимнего.

– Всё, верю, что ты нужный и полезный. Но чего ты шляешься по базе? Заданий вроде не намечается. Или ты кормиться выполз?

– Здесь все несъедобные, – недовольно сказал Зимний.