Текст книги "Роман одинокого человека (СИ)"

Автор книги: Orcusian

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

9. Какая прелесть! Я снова здесь…

На обратно пути с острова Везения заглянул к техохотникам. Рассказал свою историю. Поблагодарили что своего уберёг. Я не за похвалой, конечно, но приятно. У них спрашивал что известно по этой технологии, как да чего. Информации не было совсем, хоть это и не передовой их штаб, но и тут ребята не рядовые новобранцы, так что кое какую доступную высшим инстанциям информацию они могли знать. Увы, даже слуха не слыхивали о том, что можно сравняться с технологией изготовления оружия, как у Идущих по Клинку.

Несколько дней в пути просто пролетели как миг и вот я уже крадусь на свою базу, как на вражеский аванпост. И не зря. Какие-то разбойники заняли мой старый дом. Я хоть и писал записку, забирайте, да благодарите меня, бла-бла-бла, да только низшие моральные слои общества захватили пристанище технической мощи. Они даже в хранилище открыть дверь не смогли, только до запасов с едой добрались. Стоят на стене и брянькают стационарными арбалетами, попивая грог, который я оставил на прилавке. Мы тут торговали выпивкой, так что когда уезжали побросали всё. А что, бизнес законный, сами не напивались, деньги хорошие. Я-то… я сакэ люблю, особенно в медицинских целях. Остальные, кто как, но на жаре много не надо, чтобы вырубиться, да и не стоит того – смертельно.

Ну вот, я дверьку приоткрыл и шмыг внутрь. Копошился, да не нашёл протезов! Всё понять не мог, куда же я заныкал их и лишь когда плюнул и решил изучать что там наворовал с завода, увидел как протезы валяются на научном стенде! Я же пытался изучать их, чтобы повторить, да только не вышло. Крепкие штуки – разберёшь, не соберёшь – и толку с этого мало. Что за сплав? Неизвестно. Какая начинка у управляющего процессора? Неизвестно. Как повторить программное обеспечение? Неизвестно. Вот и получается, что все имеющиеся высококачественные протезы это части скелетов прошлого и запчасти к ним. И никто не создаёт произведений искусств на конвейере, только мастерами до непревзойдённого совершенства доводятся индивидуальные экземпляры, как мой протез. К Доктору, вернуть протезы, сознаться и заплатить, компенсировать, помочь чем… Прошлое порой страшнее будущего. Не могу так, просто… неважно.

Разбираясь в своих вещах, изучая записи, чертежи уже и не заметил, как день пролетел. А тем временем кто-то из алкашей заорал.

– Эй, пидары! Тут эта, дверь то хоп и опля. Скрипыпули на петлюре. Сюда, ёпта!

Ну и как мне быть? Ну не хочу я этого конфликта. Ну совершенно не до этого мне! Собрал в рюкзак ножки, да ручки и стал выходить напрямую. Ну вот зачем? Ну вот подожди ты, пока не захрапят, да по-тихому. Ну нет же, с мешком подарков через толпу пьяных…

– Ээ, ты кто ещё такой? – Уф, запашина.

– Хозяин. Добро пожаловать. Пейте и ешьте. Рад, что есть кому пропивать труды мои. Сам грог готовил.

– Эльнъе… – Что-то промямлил другой выпивоха.

– Угу-угу. Согласен.

– Пгоди… годи. Ты его это мш… эдакий, тяжёлый, это, несёшь? – Ух, глазастый! В потёмках дома чёрный мешок углядел.

– Да вот мусор выношу. Собираюсь выкинуть, да сходить в город, сакэ купить. Будете? – Одного стошнило прямо на меня. – Нет? Так и сказал бы. Может чего другого?

– Неане гори зубы. Пок… а, ывай мешок!

– Мешок матерчатый, старый, под мусор. Чего на него глядеть?

– Бей его, гада! Ценное уносит!

На глазах протрезвели. Этот не дурак, а так много пьёт! Ах, алкоголь, губишь ты светлые головы. В неё то, первую, кулак мой и прилетел. Что с пьяных взять. Борцуны они никакие, но вот одна падаль, скотина такая, дурак я, что не остановил, чтоб ему, алкашу, в глотку ни капли всю жизнь – выбежал на улицу и стал орать, звать на помощь. А пришли хорошо известные мне уроды… работорговцы. Ну откуда вы? Ну что же мне везёт-то так с вами! Завидев меня, только и пели песенку они свою старую и мерзкую.

– Смотрите какой раб хороший! Берём его, только конечности не ломайте!

– Я член Гильдии Торговцев, у меня бланк есть, мы с вами даже союзники!

И это было правдой. Я вступил в Гильдию Торговцев чтобы иметь право вести торговлю на территории Союзных городов. Заодно получил некую свободу от этих уродцев. Они перестали досаждать меня, а то было время, просто пришли и давай хватать всех подряд, мол мы на рабов похожи. Уроды, мать их. Ну и как жить? Простой фермер, плати налог, который душит тебя, получай кандалы, которые сломят тебя, будь паинькой, а то голова дождётся тумака. Как тут не бунтовать? Да я бы с радостью отдал весь свой провиант, да снаряжение бунтовщикам! Да скрываются они… На фоне псевдо-порядка даже фанатики-нацисты из Святой Нации кажутся образцами государственности. Так и начался мой длинный и извилистый путь злобы и презрения ко всей фракции Союзных городов.

– Да нам плевать. Посидишь годик, а там отпустим, за хорошее поведение. ахааха.

– Ненене, хехехе. Пусть добудет нам 10 тысяч тонн руды, вот тогда и свободен!

– До следующей поимки! Хахахаха!

Га-га-га-га. Смешно им. Много их… Бросил котомку и бежать, но кто-то ловкий задел меня своей шипастой дубинкой по ноге и этого хватило, чтобы ощутить песок на зубах. Эти шипастые дубики – излюбленное оружие работорговцев. Шипы раздирают кожу и помимо синяка изволит место удара кровоточить и жечь болезненно. Оружие такое не убьёт, шипы не глубокие, но запоминается жуть как хорошо, отлично подходит для усмирения негодующих. И я как вспомнил всё самое мерзкое, да гневом боль заглушил. Тут-то первый подступивший осознал насколько я как безоружный опасен. Да только на это хватило гнева, боль вернулась, ещё парой ударов усилилась, а в таком состоянии ни одолеть их, ни сбежать. Отчаянное положение. И я давай УБИВАТЬ!

Удар дубинкой одного был перенаправлен в лицо другому, шипы достали до глаз и этот уже не увидит белого света. Хозяина дубинки же я по шее ударил ладонью протеза, как копьём, заставив захлёбываться в крови. Кровь. Кровь. КРОВЬ. КРОВИ. БОЛЬШЕ КРОВИ.

Я рвал и метал, словно загнанный зверь. Не жалел их нисколько. Кого-то на месте убил. Кто-то пытался убежать. Я ломал руки, ноги, жизни, но было этого мало. Воспоминания не давали мне выйти из обезумевшего состояния. Отступать было некуда, да и никак, я себя уже не контролировал. Ловкость рук, гибкость тела, мощь протеза, огромный опыт ведения боя, но их было много и те кто поопытнее, всё же попадали своими болючими дубинками. Усмирители усмиряют, не иначе.

***

Очнулся в оборванных штанах и кандалах на ногах. Опять. Я снова здесь: “дома”. В доме начальника каменоломни, а вокруг действительно все клетки заняты. Вчерашние алкаши валяются кучей. Кого-то даже привязали стоять у клетки, потому как места больше не было. Что творится…

– Та-а-ак… – Зевал начальник. – Наслаждайтесь отдыхом, чепушилы. У меня тут вся каменоломня занята покорными слугами. А-а-аха-ха-ха-ха! Скоро за вами придёт караван и заберут в другое замечательное место под солнцем.

Всё тело ноет. Кто-то меня перебинтовал. О рабах, даже буйных, заботятся, чтобы от кровотечения не сдохли. Сбежать я могу, но не тогда, когда на меня смотрит столько охраны. Да и болит всё, посижу лучше.

Время идёт. На каменоломню нас не гнали. Меня вообще из камеры не выпускали, да и ценник за мою голову такой высокий, что покупателей не найдётся. Иногда приходили местные надзиратели за одним или двумя, похоже что кто-то умер на каменоломне. Кого-то выкупали. В прошлый раз когда я был здесь, то в доме начальника почти никого не было из рабов, всех держали в бараках, а сейчас кому мест в клетке нет, те стоят привязанные к прутьям. Ни за кем никакой караван ещё не приезжал. С каждым днём слышно как всё больше ругается начальник. Фураж с едой задерживается. Даже не работая у рабов всё плохо, а кого отправляют работать – умирают.

Я же, пока ночь наступает. Снимаю с себя кандалы и помогаю остальным – готовим грандиозный побег. Разузнал где что лежит. Наговаривая всякую гадость, дразня и действуя на нервы устроил так, что меня ещё раз побили и упекли в дальний угол, чтобы “сидел там и глаза не мозолил”, да только этого мне было нужно.

Голод убивает. Я мысленно ухожу размышлять о добытых технологиях. Разобраться сложно, не получится как у Идущих по Клинку. Сейчас просто не существует таких станков с высокой температурой и давлением, и не воссоздать, я не знаю как добиться необходимого. Я не изобретатель и всё что могу лишь постараться повторить. Но кое что мне всё же доступно для понимания. Будет не супер, но очень близкое к качеству Идущих, так что осталось вооружить всех рабов и организовать побег.

***

Этот день настал! Работорговцы упекли какого-то наёмника и за ним его дружки пришли. Договориться мирно не получилось, начальник жадина, за что поплатился и завязалась драка. Тут то я клич и подал. Стал вытаскивать подготовленных из клеток. Помчался в оружейную, пока огонь восстания разгорался, нужно топливо. Из оружейной стал хватать весь ржавый хлам, что отдалённо на оружие был похож. Хех… мою куртку и маску, видать, продали. С боем мы одолели всех в доме начальника и отбились от тех, кто на улице следил за работниками. Наёмники отбили своего и хотели покинуть через главные ворота, но их одолели. Торопятся, глупцы, ни себе – ни кому, нас не ждали, думали сами всё решат. Но и такие вполне союзники в данной ситуации, но нас теснят, не отобьём. На всю эту катавасию глядели стражи Гильдии торговцев, у них здесь отдельное здание с представительством. Стояли себе у входа в свой центр и глядели на представление.

В спину мы получили от других доблестных вершителей правосудия – сюда наведались три каких-то техохотника и давай лупасить беглецов. Техохотники обычно бойцы сильные и наш побег мог бы сойти на нет, но, я хоть и благодарен им в целом, а сейчас пришлось хорошенько вступиться за восстание. Без этой шайки оборванцев мне не вырваться за ворота, а там уже ждали не какие-то сторожи с палками, а закованные в тяжёлые доспехи элитные бойцы рабовладельцев. Они стоят, ждут когда мы выдохнемся, ждут нас у ворот и своим видом психологически давят.

Надо спасать ситуацию. Я увёл людей в барак для стражников! В бараках должны быть еда, а то нас голодом морят специально. На пустой желудок в пустыню убегать не с руки. Хоть голодные кирками машут кое как, медленно работают, но зато в бою такие же тюфяки. Только организованное восстание даёт хоть какие-то плоды, а то сбежать с боем одному-двум невозможно.

Пробиваться в барак не составило труда. Тут пару сторожей валялось на койках, там же они были схвачены. На втором этаже оказалось два сундука. И в них была еда! Много! Выпивки ещё больше, но я сразу пресёк попытки выпить. Весь алкоголь выкинул в окно, только воду позволил пить. Тех, кто был против, достаточно грубо и доходчиво попросить помолчать.

Трудное положение потихоньку становится лучше – от еды люди стали в себя приходить, почувствовали капельку свободы и знали, что после такого либо смерть в бою, либо пытки, издевательства и смерть на каменоломне и без выпивки стали навеселе. Я радовался, что они так много сделали. Этот миг – всё что у нас есть.

Единственное о чём я молился – чтобы никакой караван по наши души прямо сейчас не появился. С момента моего заключения прошло две недели и если нас не разобрали по отдалённым уголкам, значит там и без нас хватает кому работать, и в это я верил как мог.

Дом, в котором мы сидим, хороший. Круглый. Бункер. Такой же бункер, как у роботов-свежевателей. Окна на втором этаже по периметру всей стены позволяют рассмотреть всех, кто снаружи и создаёт приятную прохладу внутри, когда испепеляющее солнце высоко. Гляжу как стражники Торговой отпихивают начальника от входа и это явно даёт понять, что те не намерены лезть в конфликт. У ворот в каменоломню нас всё так же ждут тяжёлые бойцы. Стрелки пытаются переместить установленные на стену арбалеты, чтобы стрелять из них во внутренний двор – по нам, когда мы выйдем. Это грозное оружие выкосит всех. Надо быстрее соображать. И тут я заметил стоящих в стороне техохотников, тех самых, что от меня хорошенько получили за своё “проявление доблести и законопослушания”, что-то обсуждают.

– У меня появился план! Из армии Союзных городов есть кто?

– Я и мой приятель. – Два обученных, опытных, это хорошо.

– Вы каким оружием владеете лучше всего?

– Древковым. В основном – глефой.

Глефа… Глефа – изысканное оружие, способное держать противника на расстоянии, лёгкое древковое оружие позволяет наносить не тупые удары, а режущие, оставляя глубокие раны. Красивое оружие. Я бы вооружил своих бойцов таким. И сейчас это именно то, что нужно для моей задумки, да только глеф у нас одна, но есть посохи.

– План такой. Нужно не вступать в бой, а оттеснить врагов от входа. Всех кто там крадётся пинками прогнать. Мне нужен “коридор”, чтобы выбраться и поговорить вон с теми техохотниками. Если получится, то они нам помогут. Согласны? – Согласие есть, даже надежда в глазах мелькает. Я заулыбался.

Мы всей свой “армией” – человек десять – вывалились наружу, дабы столкнуться с противником. Пока завязалась драка я подбежал к техохотникам.

– Плачу 4 тысячи, если поможете нам! – Пауза, а деньги то хорошие, им никто больше даже половины не даст за охрану. – Я столько помогал техохотникам, ну и чего вы сейчас мнётесь? На каждого отсилы по 500 штраф назначат и у вас ещё 2500 останется на выпивку и хорошие воспоминания! Давайте же!

– Согласны. Что нужно сделать?

План для них был таков: в обход пройти и отвлечь тех, кто занят переоснасткой арбалетов, а после затянуть бой со стражниками на воротах. По правилам местных властей все прегрешения наёмника возлагаются на голову нанимателя. Так что техохотникам в найме дёшево обойдётся такая наглость. Наша задача отвлекать от этой диверсии всех. Простую стражу и бойцов на воротах. Само поле битви было махонькое, теснились плечом к плечу, от чего врагу было сложно подойти не получив посохом или глефой от нас. Моя персональная задача была прикрывать тыл, чтобы никто не вырубил этих двух солдат. Все остальные бегали кто куда, создавая неразбериху где только можно. Пытались освободить ещё рабов из клеток и многие, очень многие рабы пожелали остаться на месте, боясь гнева “хозяина”. Пусть слушают как сражаются свободные люди и спят в страхе, потому как завтра умрут они, от ненависти этих озлобленных, избитых и проголодавшихся охранников.

Наконец-то мы сбежали! Из десятка беглецов потеряли одного. Забавно то, что среди всех рабов на каменоломне были некогда рабовладельцы! Что творится… Когда я подготавливал побег, то были сомнения, но они молодцы, не выдали меня с моим планом, потому как были не в состоянии: "случайно умер, когда потерял сознание от голода и ударился о прутья", а второй "повесился на рукаве от рубашке, сокамерники что-то говорят о потерянной возлюбленной и сломленной судьбе". Такие душки, мёртвые тушки, так послушны и робки.

Двинулись в сторону моего дома. Я разговорился со всеми. Бойцы армии вернутся к начальству. Трое изгоев уйдут по своим делам. С техохотниками распрощался, поблагодарил их звенящими катами. В сундуках в бараках было жалование рабовладельцев, так что до дому со мной им нет нужды идти. Остальные хотели присоединиться ко мне, но у меня в планах найти мешок с протезами, потому как у работорговцев его не было, и вернуться к своим. Предложил им свой дом как временное или постоянное жильё. Согласились. Три женщины и мужчина. Не знаю даже, что у них получится.

Нашёл протезы там же, где бросил: в углу, между домом и большой стеной. Хорошо так бросил, трудно заметить, тем более весь день здесь тень. Хорошо хоть никто не забрал! Вот уж действительно, пришлось бы взять эти костыли по дешёвке от Роя. Мусорные поделки, ужас… Но с одной рукой работать хуже. Я то знаю. Блин, как бы потом нас не стали обзывать праворучками. Ха! Уже трое без левой. Нашёл время для потехи, но ведь забавно выходит!

От старой базы до новой решил пройтись мимо городов Хэн и Грань. Без своей защитной куртки под кислотный дождь не полезу, а шить новую долго. К тому же по большой дороге одному быстрее, чем отрядом. Да и хоть я с мешком, а всё равно быстрее любого бегаю, кроме Фермера… Как они там. Сколько меня уже не было? Три недели? Месяц? Вдруг я вернусь на руины? Уоу-оу! Не-не-не! Не смей так думать! Там всё хорошо. У нас же друзья из крабового народа.

В Хэн через охрану я прошёл спокойно, но какие-то люди стали на меня смотреть подозрительно, а потом как завопят "Награда! Лови его! За него куча денег обещана!". Я понял, что лучше дальше по дорожке. Надёжнее. И от самых ворот Хэн опять в Чёрную Ссадину, к старым добрым информаторам, от которых узнал что за мою голову работорговцы назначили цену в тридцать шесть тысяч… Так вот оно как делается, что бы стать известным преступников? Хах. Мда. С такой суммой, на которую можно купить большой дом и напиться дорогим алкоголем. Ясно, понятно. Паршиво, как-то. Ха! Да наплевать! Будет о чём поболтать с королевой крабов. Аха-ха.

И тут я в баре среди завсегдатаев увидел двух скелетов, которые желали поступить к кому-нибудь на службу! Моя челюсть, наверное, пола касалась от того как я удивился! Я думал что Нил и Ану это единственные скелеты, что согласятся со мной дела иметь. Других скелетов среди техохотников я видел. Они в одиночку бродят по пустошам и являют собой образчиками невероятной силы и выносливости. Никогда бы не подумал, что в баре будут вот так сидеть и за 3 тысячи предлагать свои услуги скелеты! Это просто немыслимо великолепно! Лучший день после того, как я… ох, как много лучших дней в своей жизни я вспомнил. Хорошо. Понял себя. У меня действительно много хорошего в жизни, просто я не часто об этом думаю.

Денег на таких союзников не было жалко! А деньги имеются, спасибо работорговцам и моим навыкам взлома. Плюс, тут было кому продать пару худших протезов, а мне хотя бы еды и одежду купить.

Более спокойного пути не бывало у меня! Уже втроём мы прибыли в мой город, где на стене за арбалетом стоял Ану, а у ворот стоит Нил. Нисколько они мне не рады. Нил, словно, ещё более мрачный стал. Меня молча впустили… И на том спасибо. Что хоть произошло тут?

Двум новым работникам дал указания занять арбалеты на стене, пускай шеки отдохнут. Тем более когда страже ни сон не нужен, ни еда – вечный блюститель, то такие скелетные стражи лучше кого-либо. Я ненароком вспомнил своего первого убитого стража-скелета в пепельных землях. Вечный блюститель порядка, не покинувший пост за тысячу лет.

От фермера узнал, что к ним прибегали разбойники Валармонар, чтоб эти дурацкие имена. Не вспомню уже кого там, я так-то в рабстве был, такую тонкость и подзабыть можно. Так вот в том отряде среди убитых был раб, наш знакомый Воин, не сумевший покинуть эти края. Другой раб, что безумно сражался и давал отпор своим хозяевам, решил к нам присоединиться.

Шеки всё это время тренировались и участвовали в боях, так что были крепки, сильны и готовы к походу.

Ну и отлично. А я как всегда устал и хочу ту вкусную рисовую кашку с овощами, что Фермер готовит для всех. Но отчего в лагере такое настроение? Я не знаю. Не понимаю.

10. Нам больно, но мы крепки духом

Дни летели, я ковал глефы для своих воинов и получились они сносными, надо сказать! Достичь равной закалки и заточки как у Идущих по Клинку не выйдет. Повторить в точности технологию не получается, но если сравнивать с Катунскими кузнецами, то те совсем далеко позади.

Это оружие даст серьёзное превосходство моим воинам, но научиться мастерски им владеть это долгий и сложный путь. И этот путь начинается с практики! Под руководством инструктора, конечно. Нил пойдёт с нами.

Выйдя за ворота я испытал невероятные эмоции. Пятнадцать. Целых пятнадцать воинов, обученных, вооружённых и одетых в самое лучшее, были готовы вступить в бой. Это невероятное чувство! Ты стоишь, а твою спину прикрывает три ряда воинов… Я теперь командир!

И моей армии нужен враг. Но не драки ради будем слоняться по этой земле, пока снайпер-бот найдёт кого подстрелить или падающий пепел не очернит доспехи каждого до черна. Нет-нет. Я знаю где искать. Наши Валаро, чёрт бы их побрал, выскочки, что желают воевать руками рабов! Этим разбойникам пора найти покой в этих землях раз и навсегда. Тем более, что так вышло, что я знаю где они прячутся!

– Выдвигаемся. Место назначения – Лагерь Разбойников.

Мурашки по коже.

***

На нас напала стая крыс. Такие белые комки шерсти ростом до пояса с острыми зубами и вечным голодом в глазах. Их было не мало, но мы сокрушили их с такой лёгкостью, что воодушевление так и пронеслось над нами. Стоять плечём к плечу, защищая стрелков, выполняющих свою задачу по ослаблению врага. Это сплочает! То лишь звери, а вскоре нам придётся вступить в бой с врагом в их логове. Это не то, что ждёшь гостей, это уже сам в гости идёшь.

Стоя на холме я разглядывал лагерь разбойников. Круглый. По середине площадка для тренировок, около тридцати манекенов для отработки ударов. Вдоль одного края стоит много клеток, в двух даже кто-то сидит. Наверное, непокорные рабы, смутьяны. Их мало, чтобы как-то помочь нам. Напротив клеток, у другого края забора, стоит вышка, два стационарных арбалета и люди за ними – опасно, но им никого не видно под забором. Надо воспользоваться этой уязвимостью. Два дома стоят напротив главного входа. Интересные дома, впервые такие вижу. Они похожи на коробку из железа. На сундук с дверью, а не крышкой. Мы таких в пустыне не строим, а то бы умирали от жары внутри железного дома, но они компактные и легко можно построить несколько этажей, экономя пространство. Кирпично-глиняному зданию мы строим покатые под небольшим углом стены, чтобы получалось что-то вроде усечённой пирамиды, а эти прямые как параллелепипед, я из кирпича такое же разве что сарайку одноэтажную построю, а тут при таком же малой площади на земле в высоту аж три этажа! Жаль, я здесь не за архитектурными исследованиями.

Тут меня тронули за плечо и показали вдаль, где собралось пятьдесят разбойников и они намеревались вернуться в лагерь. Пора действовать и прямо сейчас, чтобы не нам, а им штурмовать свой дом!

Мы побежали с горы, все разом. Нас заметили на башне и стали обстреливать, но заметили поздно да и то, один единственный болт попал кому-то в живот, отскочив со звоном. Плохие стрелки значит беззаботная жизнь. Теперь осталось быстро пробежать вдоль забора, ворваться внутрь и закрыть за собой ворота. Пошёл кислотный дождь. Ух. Вовремя… И неожиданно. Я не знал что здесь может идти эта мерзость, поэтому защита есть только у медиков. Мы встретили ещё одну турель прямо у ворот, вот только бежать нам было недалеко. Выстрел от него вблизи оказался в никуда. Страшно, наверное, пареньку было видеть, как на него толпа нахлынула. Боятся только новички.

Ворота не заперты. Я и Нил отправились на вышку. Двор пуст. Остальных на две группы по 5 воинов в каждый дом. Медики остаются снаружи, следить за воротами. Хрен его пойми где механизм закрывания, что за глупость делать ворота, которые так неоднозначно закрываются?

С башни сняли бедолаг и следим как приближается группа людей, явно недовольная произошедшим. Кто успел, тот и съел. Ворота нам не закрыть, так что бой будет под кислотным дождём прямо в воротах. Двух медиков на вышку. В домах зачищено от спящих лежебок. Фанатиков не жалеем, пленных не берём. Я с одной стороны от ворот с пятью шеками. Нил с другой стороны с пятью. Трое медиков в доме будут стрелять из окон. Ждём.

Через ворота первые пошли рабы. Нил с шеками так на них рыкнул, что я сам испугался, а вот рабы даже спорить не стали кто новый владелец земли и побежали обратно. Им вдогонку помчалась часть разбойников.

Стоять под проливным дождём мерзкое дело. Кожу жжёт, раздражает. У шеков шлема не защищают от воды, наоборот сделано так, чтобы дождь быстрее проходил насквозь. Это и пот отводит, и под дождём свежесть придаёт… Но когда дождь кислотный, то только хуже. Нам не выгодно прятаться в домах, и нет времени ждать, когда дождь пройдёт.

Молча и с разбегу я ворвался в стан врага, создав некую неожиданность для своих и чужих, нарушив строй последних. Получив достаточное внимание стал отводить их взгляды от ворот, тем самым подставил зевак под первые удары своим воинам. Это, пожалуй, было решающим. Потому как потом бой затеялся надолго, даже дождь с кислотного сменился на обычный и вовсе перестал лить. Всё же мы одолели врага и заняли лагерь, дабы восстановить силы. На улице между домами был поставлен тент и навалено спальников для рабов. Я не раб, но восстановить силы стоит и такое сойдёт. Мы тут почти сутки проторчали, да и скоро опять польёт. В доме было немного кроватей, их отдали для тех кто был хуже всего. Сильных повреждений мы избежали, все оказались целы. Я был горд и рад своими людьми. А вот Нил мне угрюмо заметил, что не собирался становиться убийцей. Пятнадцать доблестных воинов в сверкающих одеждах на пятьдесят разбойников, какие же мы убийцы?

– Я не стану врать, что эти люди ужасные, хватают в рабство, кидают их бой и поэтому они достойны смерти. Нет, не достойны. Вот только я не хочу, чтобы завтра они пришли за мной или тобой. Я бы вообще сидел дома и никуда не ходил, да только на вот. – Я снял протез и помахал культёй. – Руки лишили, дом отобрали, в кандалах я бывал не знаю сколько раз, душили налогами, резан и избит тысячи раз, старых друзей моих убили. Так что сейчас я хочу обезопасить эти земли и защищать новых друзей.

Мне удалось немного похрапел под навесом, пока лил кислотный дождь. Спокойствие даровано тем, кто делает благо, каким бы оно для окружающих не казалось, а когда ты спокоен, то спится где угодно, хоть в пасти зверя.

Когда мы восстановили силы, мы отправились на гору, с которой следили за разбойниками, взглянуть что за лагерь разбит юго-восточнее и не разбойников ли.

***

Это точно лагерь разбойников. О них говорила Королева Крабов. Отсюда до моего города полдня пути, когда как до крабового города полтора, а то и два. Как же они нас не заметили? И они явно в сговоре с той шайкой, а значит скоро узнают о произошедшем и придут к нам.

Такие же железные домики, два ряда по пять домов стоят около большого древнего круглого здания и какая-то свалка отходов рядом, похоже с этой свалки они добывают обшивку для своих домов. Я разглядел кто стоит на крыше дома. Это человек, закованный в железную броню и в странной маске. Соглашусь, немного похожи на робота, но человеческого больше. Глаза и рот. Даже Нил хоть и имел такой же рот, у него было три глаза и вместо ушей что-то вроде трубок слуховых.

Судя по всему, враг не вооружён ничем дальнобойным, стен вокруг поселения нет и было решено атаковать с той расстановкой, чтобы медики не жалели врага и обильно расстреливали. И если что пойдёт не так, то мы могли убежать в укромное место. Не известно сколько врагов сидит в том большом здании и в маленьких, я предполагаю, по два-три бойца..

Отличный прицельный залп всех разом по стоящему на крыше и он уже трупом падает с оной. Грубое приветствие, а нечего моих крабовых друзей обижать. Недолгой была пауза, как враг повылезал из домов. Это было столкновение лоб в лоб, при этом нас даже больше. Я всё ещё краем глаза поглядывал на проход того древнего здания, как вдруг, неожиданно и неизвестно откуда на ряд медиков напало человек шесть. При этом это не кто-то, возвращавшийся с похода. Как-то незаметно обежали по дуге. Я и ещё двое развернулись на помощь медикам. Отбили эту неожиданную атаку, смотрю где Нил и основная сила, а моих людей окружили и есть поваленные! Как на этом открытом плато они совершают такие манёвры?

Вот тут то я опять пожалел, в который раз, что оставил свой снайперский арбалет дома! Да чтоб меня… Ничего. Старая тактика, сработает как всегда. Ноющий Нил развлекает. Я уворачиваюсь и не даю врагам сфокусировано осадить Нила.

Драгоценных медиков послал отступить. Пускай даже по своим попадут, ничего, доспехи выдержат, враг побольнее ударит, только на них вся надежда.

Мы с Нилом боремся как можем. Эти дебилы в латах с дурной маской на лице кричат что-то, мол им не больно, что если бы были людьми, то умерли и прочую глупость, делая вид, что они скелеты. Преданные лживым идеалам, иллюзиям. Что пообещал им их пророк? Вечная жизнь как у скелета? А что бы животик не болел от голода он бы лучше им настойку из топлива и горсти шарниров прописал. Хоть бы вовсе воевать не пришлось.

Я потерял сознание.

Лежу где-то на свалке. Меня, похоже, подловили и вырубили. Кожа жутко зудит, уже открытые раны, не знаю сколько я пролежал, но дождь меня хорошо покусал. Прекрасно то, что сейчас он не идёт, а то может бы умер не очнувшись! Защиту стащили, повезло что не превратился в кровавую жижу. Мой живот это нечто. Боль ужасная. За спиной поясок с аптечкой не тронули, меня так выкинули, как мусор, даже не обобрав до конца? Рядом шек. Кое как дотянулся до груди тела. Женщина, не пойму дышит или нет, но сердце стучит. Моя голова трещит, помотал немного, как пустой огромный котелок, шея хоть не ноет. Огляделся и обрадовался – вроде все здесь валяемся. Надеюсь, что не мёртвые. Выбросили нас как мусор и оставили умирать, да только мы не такие, хрен вам! И кто-то бережёт нас, если кислотный дождь не расплавил.

Услышал голоса.

– Старейшина!

– Старейшина.

– Старейшина-а-а.

– Сегодня в очередной раз мы узрели свою силу! Скелеты сильнее людской плоти. Вы – скелеты и вы это знаете!

– Мы знаем!

– Мы – скелеты!

– Подзарядитесь в своих домах и несите правду о себе всякому пришедшему!

Чтоб их. Фанатиков. И чего им не было мира с краболюбами? Ах, да… Те наверняка турнир затеяли с ними, да получили похлеще, чем от меня, без права на ошибку.

– Ох.. – Очнулся кто-то из шеков.

– Тихо, лежи не двигайся.

Я стал осматривать всех. Доспехи на ура держат удар даже от таких опытных и закалённых бойцов, как эти “скелеты”. Они не так просты, как разбойники. Моя оплошность… Ушибы, ушибы, ушибы. Да уж, все живы, в основном, оглушённые, а не истерзанные порезами, а то с кислотным дождём истекли бы кровью заживо. Ушибы хорошо, меньше крови. Но плохо, что возможны серьёзные скрытые повреждения, которые лёжа в помойке на глаз не определить, а снимать доспехи опасно – враг рядом.

Потихоньку стал будить как мог, да организовывать людей на окраине собираться. Скрытно сбежать не составило труда, опять дождь начался. Соорудили тент над головой от этой бестии. Не знаю я никаких хороших доспехов от того и этого! От меча и кислотного дождя… Хотя. Точно… крабовый доспех. Вот почему они такие бодрые бродят по этим землям! Как же поздно ты сообразил! Как я мог? Это, конечно, пафосно – самурайский доспех самураям, вставшим на путь самурая, но идеалы умирают с идеалистами. Надо не забывать такую простую истину, как эффективность дороже пафоса. Ладно-ладно. Простая отговорка: самурайские доспехи я сотнями изготавливал, а крабовые ни разу, по этому я ещё не разобрался как. Всё. Что случилось, то случилось. Падать духом и себя корить за содеянное будешь дома, лёжа в тёплой постельке.