Текст книги "Зов стали (СИ)"
Автор книги: Оратор
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
Annotation
Меч всегда будоражил и очаровывал мою душу! Но путь мечника – не привилегия, а осознанный выбор, и его истинной ценностью становится свобода, жизнь, а порой даже душа. Эта книга повествует о том, как Херлиф отважно наделил себя смелостью и шагнул в зловещий, кровавый путь, ведущий в неизведанные дали
Зов стали
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Зов стали
Глава 1
Шла осень 233 года по календарю святого Авеля. Империя Лансраад продолжала расширяться во все стороны а единственными независимыми государствами были Элия и вольная страна северян Сверд. Первая была не опасна для империи поскольку приняла веру Лансраада, переняла язык и находилась в полной экономической зависимости. В то время как война со Свердом продолжалась уже более двадцати лет, несмотря на отсутствие каких-либо хитроумных тактик и новшеств военного искусства, варвары не отступали под адским натиском военной машины империи, однако количество северян с каждым годом продолжало редеть. Какая судьба ждёт Элию когда Сверд падёт? Вопрос, бесспорно, риторический, и единственным аристократом этой страны, продолжающим ощущать его бытие, остается барон Фредерик Антонин, владыка некогда славного и величественного города-крепости Алии, граничащего с Лансраадом. Сэр Фредерик в очередной раз размышлял относительно грядущей войны сидя за столом в своём кабинете, который был однозначно тесен для барона, однако, несмотря на размеры,обустроен довольно элегантно. Стенки обрамлены стилажами с книгами в разноцветных переплётах, мебель импортная – дубовая,а на столе выгравирован герб семейства Антонин, круглый шит. Однако отнюдь не устройство кабинета тревожило Фредерика, а будущее родного города.
".Эх, Алия, обитель предков, в последнее время тревоги становятся всё более мучительными," – проклинал барон, вцепившись в стол с такой яростью, словно стремился перевернуть его."
"Эти глупые аристократы во главе с неродимым королём продолжают верить в вечность мира, то ли не считаясь с угрозой войны, то ли не страшась стать вассалами империи. Они лишь синхронно подтирают задницы имперским гончим ради сиюминутной выгоды – вроде золота, признательности императора или какой-то коллекционной безделушки. А ведь конец войны с северянами не за горами, и на кого тогда переключиться имперской машине? Быть может, именно мне первым предстоит встретить их удар. Каким образом я должен это сделать, обладая лишь несколькими сотнями наёмников и парой дюжин рыцарей? Как мне отбивать атаки бесчисленных орд, пришедших по наши души? Поможет ли мне король, иль, может, другие аристократы? Нет! Скорее всего, они уже замыслили падение Алии. О, Авель, неужели эти лисы думают сдать страну без боя?"– отчайно пытался спроецировать развитие будущего барон.
Как вдруг всю цепь его сложных размышлений прервал стук в дверь.
– Входите,– произнёс барон.
Распахнув дверь, перед ним предстал Альфред, дворецкий семьи Антонин. Это был худой мужчина средних лет с изысканно закрученными усами.
– Извиняюсь за вторжение, сир, обед готов,ваша семья уже ожидает на первом этаже.
– Благодарю, Альфред, уже спускаюсь.
После этих слов Фредерик встал из-за стола, потянулся, сверкнув рыжей бородой, и мрачный подобно туче зашагал в сторону столовой залы. По пришествию он обнаружил за столом Андромеду,свою единственную дочь, и Гельмута, старшего сына. Правда, нигде не было видно младшего.
– Гельмут, где Херлиф? – уточнил барон, недовольство прорывалось из его голоса.
– Как всегда, упражняется в фехтовании, – сухо ответил юноша.
– Почему же ты не с ним? – поинтересовался Фредерик, прищурившись, его глаза блеснули словно волчьи.
– Отец, мне, в отличие от брата, суждено стать наследником семьи Антонин. Игры в войну меня не привлекают.
– Игры!? – взорвался барон, метнув в сына бесстрашный взгляд.
– Именно! Элия уже целое столетие не ведёт сражений. Наш единственный сосед, Лансраад, не посмеет…
– Тихо, дитя, оставь свои наивные размышления, им не место за столом, – перебил барон сына, голосом полным разочарования; он с трудом вздохнул.
– Отец, вы слишком суровы к Гельмуту! – вмешалась в разговор Андромеда.
– В чём же заключается моя строгость, доченька? – отозвался барон с явным недовольством.
– Даже если размышления брата кажутся грубыми, он в сути своей прав: империя никогда не осмелится предъявить претензии к стране, верующей в святого Авеля.
– Не будь столь наивна, Андромеда! Мы должны быть готовы ко всему. Кирия тоже верила в святого, и где она теперь? Разграблена и истираема под гнётом имперских вассалов! – выпалил Фредерик, обуреваемый гневом.
После этого замечания Андромеда стихла, и все продолжили есть молча.
Трапеза уже была близка к окончанию, как вдруг Херлиф небрежно отворил дверь в дом, завалившись внутрь. Это был сероглазый брюнет, высоко выросший для своих тринадцати лет. Его туника пылала от пота, а мозоли на левой руке зловеще краснели.
– Здравствуйте, отец, – пробормотал он, после чего сел за стол рядом с сестрой и нерадиво принялся есть.
– Херлиф, где твои манеры? Хотя ты и внебрачный сын, но всё-таки в тебе течёт кровь аристократа, и ты должен демонстрировать это в первую очередь достойным поведением! – возмутилась Андромеда разгильдяйскому поведению брата
– Мне плевать на манеры, напускное честолюбие и образцовый столовый этикет, – изрек равнодушно юноша.
– Что же тогда тебе интересно, сын мой? – вопрошал барон, как бы между делом отделяя курицу от кости.
– Война с Лансраадом, – произнёс Херлиф, оторвав взгляд от еды.
– Хахаха, глупец! – произнёс Гельмут, расплывшись в злобной улыбке.
– Глупость лишь относительный порок, в отличие от слабости и снобизма, что пропитывают тебя с головы до пят, – спокойным, ничего не знаменующим голосом произнёс Херлиф, сделав укол в сторону брата.
– Да как ты смеешь разговаривать подобным образом с наследником семьи…
– Молчать! – властно отрезал барон.
"Даже в собственном дому не могу спокойно потрапезничать, не отвлекаясь на всякую ерунду", – подумал про себя сэр Фредерик.
– Херлиф, у меня к тебе важный разговор. Как доешь, жду в кабинете, – сказал барон, и поспешно вышел, стремясь не слышать детские споры.
– Похоже, отец тоже заметил твою бестактность, недостойную семьи, Антонин, – подколола брата Андромеда после ухода отца.
– Естественно, сестрёнка. Отец, как глава семьи, не оставит это без внимания, – согласился с сестрой Гельмут, усмехнувшись.
Херлиф, пренебрегая упреками своих родственников, неустанно поглощал всё, что попадалось под руку: мясо телёнка, курицы и поросёнка, разнообразные овощи и, конечно же, миндаль, коим Элия всегда славилась.
– Взглянь на него, ест как позорный простолюдин! – произнёс Гельмут с глухим злорадством.
– Скорее, как северянин. Наши люди питаются более изысканно, – ответила ему Андромеда, исправляя брата.
– Вы правы, сестра. Что с него взять, варвар, как и его покойная…
На этих словах Херлиф взметнулся со стула, как защищающий родину северянин, и, не дав Гельмуту закончить, вонзил его лицо в тарелку. Громкий звук удара разразился по всему имению. Гельмут тщетно пытался освободиться, но крепкая хватка сжала его шею. Юноша наклонился и прошептал брату на ухо:
– Ещё раз упомянешь мою мать – убью!
– А теперь я вынужден откланяться, – добавил он громче, чтобы Андромеда услышала
Следом, не обращая внимания на несуразный поток оскорблений и угроз, Херлиф направился в кабинет отца. Обычно его не трогали словесные выпады Гельмута, но в этот раз всё было иначе: тот осмелился затронуть запретную тему – его мать. Наказание за подобные слова было делом чести для любого мечника, а точнее, для любого мужчины. Неспешно преодолев двадцать две ступеньки, юноша поднялся на второй этаж, мгновенно узнав знакомое место по изношенной ручке двери. Он отбросил все посторонние мысли и сосредоточился перед предстоящим разговором. Подойдя ближе, Херлиф постучал дважды и, услышав негромкое "входите", открывает дверь.
–Вы вызывали меня, отец? —задал вопрос юноша, только перешагнув порог кабинета.
–Не буду зря пустословить, перейду сразу к делу. Почему ты отказался учиться фехтованию под началом сэра Пола? Он происходит из знатной семьи воинов, да и к тому же закончил имперскую академию с отличием, – вопрошал сэр Фредерик, не отрываясь от документов ровным, практически безразличным голосом.
–Я не оспариваю важность происхождения и образования, но Пол не справлялся с практической частью моего обучения. Его сила едва ли превышает силу безымянных наёмников. Для становления воином мне нужен наставник с реальным боевым опытом, а не знатный вельможа, пересказывающий подвиги предков
–Отчасти ты прав, Херлиф, но где мне найти учителя с таким опытом в Элии? – наконец спросил барон, отрываясь от бумаг
–Вообще-то, у меня есть идея, как решить эту проблему,– решительно заявил юноша, выпрямившись в полный рост.
–Ладно, но я не смогу пригласить наставника из Империи.
–Мне этого и не нужно! Я хочу обучаться искусству боя у Бьёрна.
–Исключено, он раб, да и к тому же варвар.
–Но он великий воин! Граф Эгберт рассказывал, что Бьёрн в одиночку уничтожил три полка имперцев!
–Графу нужен был лишь повод, чтобы подарить раба. Ладно, а что если этот варвар тебя ранит?
–У него нет причин
–Ошибаешься, у него их более чем достаточно. Но если ты действительно желаешь учиться у него, будь готов принять ответственность. Ты станешь посмешищем в обществе, а варвар может просто тебя покалечить. Ты всё ещё этого хочешь?
–Да! – вымолвил Херлиф, ещё до того как барон успел закончить предложение.
–В таком случае, ничего не поделаешь, можешь приступать к тренировкам с завтрашнего дня, теперь этот раб является твоей собственностью.
–Благодарю, отец,– искренне произнёс юноша, хотев уже откланиться.
–Постой, сын, у меня есть к тебе вопрос,– поспешно выпалил барон, почувствовав намерение Херлифа.
–Вопрос ко мне? —изумился юноша
–Да, почему ты так одержим мечом? – тихо спросил барон, грустно опустив глаза, будто бы предаваясь старым воспоминаниям.
Почему изнуряешь своё тело вместо праздной жизни? Почему якшаешься с наёмниками, когда можешь посещать балы и командовать слугами? Пусть ты и внебрачный сын, но поскольку я признал тебя, никто не осмелится перечить моему слову, и ты можешь наслаждаться привилегиями аристократа до самой моей кончины.
–Я отчётливо понимаю всё это… Однако меч взывает ко мне! Когда он находится в моих руках, я ощущаю жар, что ведёт меня, хлад что закаляет, силу что отчайно пытается стать моей, именно она заклинает меня сильнее золота, праздности и баллов.
–Ясно. Значит, кровь Сигфрид главенствует в тебе. Ты обязан овладеть этой силой или погибнуть, пытаясь. Не подавляй свой голос.
–Но что случится, если я это сделаю?
–Когда-нибудь ты это узнаешь. Ступай уже,– неожиданно сменил тон сэр Фредерик.
–Но…
–Никаких "но", у тебя вторая тренировка. Быстрее, если не хочешь стать праздным тунеядцем.
–Хорошо, отец. – Трудно произнесённые слова покинули уст Херлифа, когда он отворил дверь и шагнул в небытие.
Утро следующего дня на тренировочной площадке царила вязкая напряжённость. Альфред стоял напротив Бьёрна, прикованного к столбу. Каждая цепь и оковы, сдерживающие воина, казались абсурдно огромными, но это лишь до тех пор, пока взгляд не переносился на его могучее тело. Бьёрн, двухметровый воитель севера, был одет лишь в подобие брюк, а его броня из шрамов, едва заметных под обильной растительностью, рассказала бы целую историю о борьбе и выживании.
–И всё же юный господин я считаю это чрезмерно рискованным. Возмушался Альфред
–Я не спрашивал твоего мнения. Освободи его от оков
–Вы уверены? Юный господин не совершайте того за что не способны понести...
–Уверен! Рявкнул Херлиф перебив Альфреда.
После чего тот молниеносно освободил варвара от привязи и оков на руках и ногах, затем сделав выпад в сторону и положив руки на ножны меча.
–А теперь ступай
–Но—уж было хотел возразить Альфред
–Никаких но! Если бы он хотел то уже прирезал бы нас.
–Хахаха, сопляк верно мыслишь! Подметил Бьёрн скорчив агрессивный оскал
–Альфред ступай—пронзая взглядом отдал приказ Херлиф
–Как прикажите юный господин
Произнёс дворецкий после чего удалился тяжело вздыхая
–Чего ты хочешь от меня?—вопрошал варвар недовольно.
–Обучи меня искусству боя.
–С радостью, но аристократ, подобный тебе, никогда не сможет сражаться так, как я и мои братья.
–Почему?
–Разве не очевидно? – усмехнулся Бьёрн.
–У тебя, как и у всех прочих аристократов, нет сердца война. А теперь, раз ты всё понял, ступай своей дорогой, жалкое дворянское отродье, – произнёс варвар с пренебрежением
В этот момент Хёрлиф осознал: единственный способ опровергнуть слова северянина – это одержать победу в бою. И потому, несмотря на разницу в телосложении, силе, мастерстве и опыте, он с легкостью выхватил меч из ножен и, собрав всю свою мощь, нанес размашистый оберхау прямиком по варавару. Удар, хоть и немного неуклюжий, оказался впечатляющим. Однако Бьёрн, словно одержимый каким-то неземным движением, уклонился в сторону и нанёс сокрушительный удар своей чудовищно длинной левой рукой. Тело Хёрлифа отлетело на несколько метров, и при приземлении он перевернулся кубарем, врезавшись головой в каменную стену. Увидев, как смачно попал, варвар развернулся спиной к юноше и уже раздумывал, как прорваться через окружение слуг, наёмников и рыцарей, дабы сбежать из крепости. Но Хёрлиф не мог так просто отступить, ведь он наконец нашёл достойного учителя, даже не так – он обрёл могучего врага и лично узрел его нечеловеческую силу. Поэтому, несмотря на помутневшее сознание и трясущиеся колени, он встал с единственным желанием: убить или быть убитым.
Первым делом, пока ещё способен стоять, юноша схватил меч и закричал.
–Бьёрн, сукин ты сын! Не смей бежать! Я убью тебя! Убью! Ты слышишь меня, а, чёртов идиот? – завопил во всё горло Херлиф, сверля Бьёрна взглядом, полным первобытной ярости.
Наконец, обернувшись, варвар протянул руку к корзине с деревянными мечами, стремясь заткнуть мальца поскорее, он начал поочерёдно их бросать. Первый, второй и третий – все мечи были рассечены Херлифом.
– Это всё на что ты способен, а, варвар? Не знал, что великие сыны Сверда лишь жалкие трусы!
Не вынеся оскорбления своей родины, Бьёрн рванулся к мальцу, преодолев расстояние в два шага. Варвар вновь собрался нанести хук левой рукой, надеясь на успех, так как юноша держал меч слишком низко. Но вдруг, Херлиф начал падать ещё на этапе замаха и сумел зацепить мечом левую ногу варвара. Тот, завалившись, не успел отскочить, инстинктивно отдёрнув одну ногу, но, почувствовав натиск, Бьёрн всё же упал, хотя мгновенно поднялся в исходную стойку.
–Ха-ха-ха, даже от этого уклонился, похоже, мне уже не встать, сдаюсь. Если хочешь, можешь убить меня, варвар.—изрёк юноша, лёжа на животе в той же позе, в которой упал.
–Если бы хотел, то ты уже был бы мёртв. Малец, ты точно Элииц? Сражаешься также неистово, как северянин.
–Моя покойная мать родом из Сверда.
–Ты доказал, что являешься достойным воином, да и к тому же ты сын Севера. Я готов подумать о том, чтобы тебя обучать, однако что ребёнок вроде тебя способен дать мне взамен?
–Свободу.
–И как ты себе это представляешь? Что-то на подобии: "Папочка, можешь освободить раба и пожаловать ему лошадь? Ну-у-у, пожалуйста"?
–Мнение отца уже не имеет значения, ибо со вчерашнего дня ты был дарован мне!
–И какую цену ты запросишь за свободу?
–Ты станешь свободен в тот же день, когда я смогу убить капитана рыцарского отряда Лансраада в одиночку.
–Ёлки-палки, парень, ты хоть понимаешь, о чём просишь? С капитаном один на один сможет выстоять лишь один из десятка, прошедший испытание охотой.
–А ты сможешь?
–Малец, я убил десятки капитанов, но я и ты – это…
–Значит, и я смогу! – с абсолютной уверенностью заявил юноша, усилием воли поднявшийся на ноги.
–Ладно, малец, но давай договоримся так: крайний срок – два года. Если в течение этого времени я буду обучать тебя, и ты всё ещё будешь не достаточно силён для этого, то я автоматически стану свободным человеком. Ну что, идёт?
– Идёт. – Без тени сомнения произнёс Херлиф, протягивая руку варвару. Тот, прежде чем ответить на рукопожатие, в странном жесте плюнул на свою ладонь. Юноша же в тот момент не обращал на это внимания; вся его былая душа пылала радостью, осознавая, что целых два года ему предстоит постигать искусство боя великого воина.
Сердце его наполнилось трепетом ожидания, и он чувствовал, как внутренняя сила нарастает с каждым мгновением. Здесь, в этом мгновении встречи, зарождалась новая эра в его жизни – путь, усыпанный испытаниями и борьбой, где каждый урок будет закалять его дух. И если варвар, с выражением стойкости на лице, был тем, кто поведёт его вперёд, то юноша был готов покорять самые вершины мастерства – свершая шаг за шагом, внимая ударам судьбы.
Глава 2
По ходу боя с варваром Херлифу повезло отделаться лишь мелкими травмами в виде ушибов, растяжений и пары синяков. Однако гул в поместье поднялся страшный: слуги главного дома разносили слухи с такой скоростью, что через несколько дней нападение северянина на Херлифа стало достоянием общественности. Правда, суть слухов значительно разнилась. Кто-то утверждал, будто дворецкий освободил раба от оков с целью убить бастарда, списав это на несчастный случай, а сделано это было по поручению наследника Антонинов Гельмута. Другим казалось, что северянин сам разорвал оковы, а какая-то часть с пеной у рта доказывала, что сам Херлиф захотел обучаться под началом варвара. Однако, любой человек, высказавший подобное мнение, был моментально поднят на смех.
Но вот минула неделя, слухи начали угасать, а раны юноши почти не беспокоили его, и тот, к всеобщему удивлению, вновь попросил освободить Бьёрна и привести на тренировочную площадку. Рассвет, тишь, звон бьющихся друг об друга мечей.
– Теперь мне всё стало окончательно ясно, – произнёс северянин с разочарованием. – На данный момент твой уровень – это неумелый наёмник, даже новобранец-фронтовик уничтожит тебя в мгновение ока. Но чего я ожидал от мальчишки вроде тебя? Что более важно, тот романский меч на поясе – это твоё основное оружие?
– Да, сэр Пол и рыцарский орден рекомендовали его как наиболее универсальное, подходящее для новичков.
– С этого момента тебе следует научиться думать самому не опираясь на мнения сэров и орденов. Если хочешь пробить стальную броню имперского рыцаря, тебе нужен не этот тростник, а чёртов цвайхендер!
– Но им владеют лишь немногие рыцари, обладающие выдающейся силой. Он слишком громоздкий для меня!
– Хочешь противостоять имперцам?
– Да.
– Так найди этот меч и овладей им одной рукой.
– Двуручным мечом весом шесть килограммов одной рукой? Бьёрн, да ты псих!
– Это только первое замечание. Знаешь, где твоя самая губительная слабость? – требовательно взглянул варвар на Херлифа.
– Поведай.
– Левая рука. Ты ею не владеешь и, промахнувшись, теряешь равновесие. В течение месяца ты должен совершить тысячу взмахов цвайхендером исключительно левой рукой.
– Даже если сейчас я едва ли сумею удержать его двумя?
– А-а-а-а,я не могу то, не могу это, не смей звать меня пока не сделаешь что было велено! – яростно воскликнул Бьёрн, утомлённый нытьём юноши, и, надев оковы, зашагал к темнице.
"Этот варвар сам не понимает о чём просит, однако в его словах есть доля истины если ты хочешь сделать что-то кажущееся невозможным то должен выйти за пределы разумного" подумал юноша направившись в оружейную. По пришествию, среди прочих доспехов и мечей, он обнаружил сверкающий цвайхендер, остро наточенный, и ножны, что идеально соответствовали его размеру. Херлиф с решимостью вогнал рукоятку меча на правое плечо, держа гардой на спине. Под тяжестью металла каждый шаг давался ему с неимоверным трудом, но, несмотря на удушливую хватку усталости, он, будто перед лицом великого испытания, добрался обратно до тренировочной площадке. Дабы владеть подобным мечом для начала нужно научиться его удерживать рассудил юноша, по пришествию.
Прижимая левую руку к плечу, он старался не выпускать из ладони цвайхендер как можно дольше, но давление двуручника раз за разом заставляло его отступиться. Итак, сейчас Херлиф не был способен даже удерживать меч на прижатой руке более нескольких секунд, а ему нужно было прийти к тому, чтобы несколько сотен раз им взмахивать! Но юноша не мог сдаться: ведь если Бьёрн ему это поручил, значит, это возможно. Поэтому, засунув куда подальше своё возмущение и мысли относительно безумной сложности задания, он принялся повторять свои попытки удержания цвайхендера и вот спустя часы безуспешных потуг, его тело достигло предела: рука отказывалась подниматься, щемило в рёбрах, ладонь превратилась в кровавую кашу, а сознание, как мимолетный сон, покидало его. Каждый вздох становился всё труднее и в конце концов он настолько выбился из сил, что, прижавшись к каменной стене и оперевшись на меч, заснул так крепко, что Альфред, застигнувший эту картину из-за обилия крови, подумал, что Херлиф тяжело ранен. Правда, подойдя ближе и осознав, что источником крови является левая ладонь, он не стал поднимать очередного беспокойства в поместье, а просто разбудил юношу и проводил до покоев, старательно избегая контакта со всеми остальными слугами
На утро следующего дня Херлиф ощущал, будто попал в ад: каждая, даже самая незначительная мышца, напоминала о себе невыносимой болью. Это была не привычная юноше ламота, а скорее всеобъемлющее страдание, многогранное и проникающее в саму суть. Хотелось просто окунуться в безмятежность сна, оставив позади все земные боли и печали: горечь утраты матери,невыполнимое задание Бьёрна и прочие тяготы жизни,но меч как на зло вновь взывал к нему...поэтому, не изменяя своим принципам, Херлиф был на тренировочной площадке уже к шести утра. На этот раз он разнообразил свои занятия, сочетая удерживание меча с отжиманиями на одной руке. Несколько секунд с мечом в руках, затем отжимание на левой руке, отдых – и так по кругу, пока боль не становилась невыносимой, заставляя юношу падать на колени и корчиться в агонии. "Бьёрн, ублюдок, как только я овладею этим мечом, первым делом низвергну тебя в ад за все страдания, которые ты мне причинил". Эта мысль держала Херлифа на ногах вплоть до обеда, после чего, измотанный, он направился в свои покои и предался сну вплоть до самого рассвета. В таком ритме ему пришлось прожить неделю, пока наконец не почувствовал в себе силу. Ранее юноша держал меч, прижимая его к плечу, но теперь он мог орудовать им на вытянутой руке. И пусть первые удары выходили корявыми, а его тело тянуло следом за рукой, сам факт того, что он может нанести удар двуручником лишь одной левой, уже успел стать предметом егл гордости . Тело стало куда более податливым, а сам он начал чувствовать, как должен двигаться с мечом в руках. Однако, несмотря на все перечисленные свидетельства прогресса, нанести целую тысячу взмахов цвайхендером юноше всё ещё не удавалось. Поэтому Херлиф преобразил тренировочный процесс: отжиматься он начал с мешками песка на спине, удерживал меч на вытянутой руке, а ещё ему взбрела в голову смелая идея привязать тяжёлую стальную цепь к колонне, чтобы размахивать ею, подобно цвайхендером. Его занятия с громадным мечом были столь впечатляющи, что пробудили интерес давнего друга Альфреда, командира гарнизона Алии, который передал ему приглашение на тренировку через дворецкого. Немного поразмыслив, Херлиф пришёл к выводу, что отказываться от предложения нельзя, поскольку это был неплохой шанс оценить текущий прогресс. И вот вечерняя тренировка гарнизона: вульгарные шутки, деревянные мечи, молодые воины и те, кто чуть более зрелый, а над ними, словно гигант, возвышался крепкий седовласый муж, это был Иоганн, начальник гарнизона, чьё искусство меча внушало страх. Нет, его удары не отличались хирургической точностью, но в каждом из них ощущалась жажда битвы, соединённая с чудовищной мощью.
–Приветствую, Херлиф, рад тебя видеть,– поздоровался Иоганн, увидев юношу периферийным зрением.
–Здравствуйте, мне передали, что вы хотите меня видеть.
–Верно, мне было кое-что любопытно, но, увидев цвайхендер у тебя на плече, я получил ответ на свой вопрос.
После слов капитана гарнизон моментально отвлёкся от тренировки и, завидев громадный меч за спиной Херлифа, синхронно придался истеричному смеху. Ведь сама мысль о том будто этот мальчишка у которого молоко на губах не обсохло, способен им владеть....Повергала в отчаяние, наверное лучше об этом не думать, и юноша перед ними лишь забористый хвастун, надеялись все мысленно. Однако один из членов гарнизона, наиболее задиристый, сделал пару шагов вперёд и встал прямо напротив юноши, начав причитать.
–Мальчишка, я, конечно, всё понимаю: тебе нравится играть в войну и, Авеля ради, но приходить к нам на тренировку и кичиться здоровенным мечом, будто ты владеешь им, – это за гранью.
–Солдат где твоя суборднинация? Перед тобой между прочим стоит мой гость.
–Как тебя зовут, солдат?—Вопросил Херлиф не обращая внимания на слова Иоганна.
–Джон.
–Я вызываю тебя на дуэль, Джон.
–Ха-ха-ха, сопляк, ты хоть сам понимаешь, что только что изрёк? Твои слова значат,что я имею законное право зарезать тебя, и даже сам сэр Фредерик ничего не сможет мне предъявить.
–Ты не ответил на вопрос,– произнёс Херлиф с холодной яростью в глазах.
–Я принимаю вызов. Интересно, как отреагирует твой братец, когда услышит о твоей гибели,– пытался его спровоцировать Джон.
–Круг,– властно скомандовал Иоганн, скребя зубами, словно хотел прекратить это безумие. Но дуэль между мужчинами – это священное право, и тот, кто осмеливался вмешаться, навлекал на себя клеймо ирода. Тем временем гарнизон, образовав круг, отошел в сторону, оставляя пространство для неизбежного. Херлиф и Джон заняли свои позиции, готовясь к поединку. Солдат с насмешливым блеском в глазах бросал взгляды на юношу, позабыв об осторожности; в ответ Херлиф встретил его уверенным полным решимости взором, хоть в его душе и бушевало противостояние.
"Эх, и зачем я вызвал его на дуэль? Мне же совсем не этого хотелось! Но какое-то чувство внутри шептало, что я обязан наказать этого ублюдка за насмешки. Может быть, пока не поздно, попросить Иоганна дать мне романский меч, с ним куда привычнее управляться. Да и к тому же, если я промахнусь цвайхендером, то Джон с лёгкостью расправится со мной. Я не хочу умирать! Мне страшно! Но пути назад нет – я это чувствую. Плевать, поставлю всё на один удар, нанесу оберхау (атаку сверху)." Принял судьбу юноша, закинув рукоять меча на левое плечо и схватив его лишь одной рукой.
– Херлиф, не витай в облаках, начинаем поединок на счёт три, – выкрикнул Иоганн, начав счёт.
И вот судьба определяла знаменует ли этот поединок триумф или же смерть. Джон полный решимости с мечом на перевес сделал выпад вперёд, но тут его уже поджидал идеально выверенный оберхау, и пусть тело Херлифа шатнуло за мечом траекторию которого он всё ещё не мог контролировать, но солдат опешив не успел отклониться и попытался парировать. Парировать цвайхендер обычным каролингом! Полный абсурд, как и следовало ожидать оружие Джона под натиском размажжило его тупую голову и тот упал замертво. Тренировочную площадку окутала пелена молчания, прервать которую отважился лишь Иоганн.
– Псих! – воскликнул он, осознав, что этот зелёный мальчишка поставил свою жизнь на один удар, даже не сомневаясь в его успехе.—Дуэль была честной поэтому никаких претензий гарнизон не вправе предъявлять, но больше никогда не смей здесь появляться если не хочешь посеить смуту.—Добавил Иоганн стараясь огородить Херлифа от дальнейшего противостояния с гарнизоном.
Слова эти сопровождались шёпотом среди солдат:"Ты видел что он сделал с Джоном он владеет двуручником одной левой.Монстр.... "
–Как скажите капитан. До свидания.
Произнеся эти слова на автомате, юноша вложил в ножны окрававленный меч. Развернулся и шагнул вперёд, растворившись в небытие.
"Несколько минут назад я впервые убил человека, но не испытываю не угрызений совести, не чувства вины. Почему же мне кажется это настолько обыденным? Быть может, это природа моей души? Примет ли после этого святой Авель меня в свои объятия? "Так много вопросов и так мало ответов. Подобные мысли не переставали терзать Херлифа, и отступали только когда он держал меч в руках. Поэтому тот с ещё большей одержимостью ударился в тренировки. Миновало ещё три недели, и цвайхендер, наконец, подчинился ему полностью. Но это не вызывало радости, скорее воспринималось как нечто естественное, подобно зелёной траве.... Или голубому небу...
Потеряв счёт времени, Херлиф, как всегда, прозибал на тренировочной плошадке, даже несмотря на то, что сегодня был его четырнадцатый день рождения. В это раз он отрабатывал унтерхау(восходящий удар из нижней позиции). Полная луна освещала его усталое лицо. Мозолистые ладони крепко вцепились в меч. Взгляд устремился вперёд. Как вдруг из ниоткуда появился Альфред
–Молодой господин время ужина
–Я не голоден
–Сэр Фредерик просил вас обязательно явиться
"Отец не стал бы звать меня просто так видимо хочет что-то обсудить" рассудил юноша.
–Уже иду—произнёс он отложив меч и зашагал за дворецким.
За столом юноша обнаружил некую неловкость, хотя ему и было не очень интересно чем она обусловлена.
–Присаживайся Херлиф
–Конечно,отец, но вы ведь послал за мной не просто так? У вас есть какая-то просьба?
–Верно, но для начала поешь, торопиться не к чему
–Ладно
Услышав лишь уклонение от своего вопроса, юноша стремительно опустошил свою тарелку, да настолько, что удивил даже Гельмута, сидевшего напротив. Желая узнать, какое задание ему поручит отец, Херлиф вопросительно начал глядеть на барона, заметив этот взгляд, Фредерик, наконец, заговорил.
–Как ты знаешь,через пару дней Андромеде исполняется 18, а у неё всё ещё нет жениха,поэтому она отправиться в Эгберт на балл. И поскольку Гельмут будет занят подготовкой к поступлению в университет, я буду вынужден просить тебя её сопроводить.
Услышав о просьбе отца, Херлиф моментально перевёл взгляд на Андромеду, сидевшую подле. Она выглядела на удивление покорно, а взгляд её. О, Авель! она излучал женскую смущённость!
–Я понимаю природу вашей просьбы барон. Но разве сестру не могут сопроводить до столицы рыцари или наёмники?
–Проблема заключается не в сопровождении. Хоть мы и имеем некоторые затруднения с штатом, но выделить десяток наёмников и одного рыцаря в дорогу сумеем без затруднений.
