Текст книги "Роана и Архшаас (СИ)"

Автор книги: Олла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Арх снял с шеи цепочку с амулетом и долго сидел, глядя на него, погруженный в свои нелегкие мысли. А после одним движением приложил амулет к ошейнику в нужном месте, дожидаясь, пока щелкнет магический замок, и он станет свободным. Долгие мгновения не происходило ничего, а после раздался судьбоносный щелчок. Вот и все. Последний рубеж преодолен. Наг снял ошейник и с ненавистью забросил его в угол. Он сидел в темноте, таращась светящимися глазами туда, куда выбросил символ своего рабства. Подумав, Арх зашвырнул в тот же угол и амулет. Теперь они ему не нужны… Разве что он поймает воришку и шутки ради напялит на него эту дрянь. Смешно будет посмотреть на наглеца, полезшего в дом к нагу.

Мысли скакнули к наболевшему. Почему Роана завещала дом ему? И законно ли это вообще – завещать свой дом рабу? Спросить было уже не у кого, но судя по тому, что чиновники оставили целый ворох каких-то бумаг, наверняка все было законно. Он не умел читать и не знал, что именно подписывает, черкнув какую-то закорючку там, где ткнул толстый палец одного из чиновников. Он не знал, не подписал ли он что-то смертельное для себя. И даже не мог узнать, поскольку спросить было не у кого. Большинство селян неграмотные, да и зачем им эта грамота? А тащиться в город и платить деньги писарю, чтоб он прочитал эти документы… какой в этом смысл? Можно подумать, наги понимают мудреный канцелярский язык чиновников и писцов.

Архшаас просидел под холодной печью почти до рассвета, в потом инстинкт и что-то древнее погнало его на чердак ловить мышей. В погребе и в хлеве мышей он уже вывел, но на чердак его Роана не пускала. Боги ее знают, почему. Или из-за вещей мужа и дочери, или из-за чего-то еще. Да и сам он не шибко рвался нарушать приказы, не желая быть задушенным. Теперь же можно было залезть туда и вдоволь шугнуть распоясавшихся мышей, нашедших себе убежище под деревянными балками потолка.

Арх с трудом протиснулся в узкую чердачную дверь и чихнул от пыли, потревоженной здесь впервые за несколько месяцев. Роана не заходила сюда очень давно… Он протиснулся в проход и оказался в небольшом пространстве с крошечным окошком. На полу стояли припорошенные пылью сундуки без замков. Открыв один из них, Арх увидел аккуратно сложенные мужские рубашки, штаны и теплые вязанные из шерсти свитера. Ему стало дико обидно за то, что Роана не успела связать свитер ему. Вот тому ублюдку, который ее никогда не ценил, успела, а ему нет. А ведь она собирала козью шерсть и даже придумывала сделать ему чехол на хвост, чтобы зимой не мерз. Сомнительно, что такой чехол вообще помог бы, но все же…

В другом сундуке лежали детские вещи. Крохотные рубашечки без пуговиц, маленькие туфельки, ленточки, какие-то детские бусины, разбросанные по вещам. Отдельно были сложены тонкие летние и более теплые весенние платьица веселых расцветок. Роана любила свою дочь, раз хранила ее вещи. О любви и желании сохранить память свидетельствовали и веточки пахучих трав, призванные защитить одежду от жучков-вредителей.

Именно здесь, на пыльном чердаке, Арх впервые пустил слезу. Сначала скупую мужскую, а после уже не стесняясь заплакал. Мыши никому не расскажут, что грозный охотник убивается по простому человеку. Мыши подождут. Дав волю слезам, он наконец решил таки поймать хоть парочку для пропитания и полез в дальний закуток, где отчетливо слышалось шуршание. Схватил рукой дрожащий комочек… и натолкнулся пальцами на что-то колючее за ним. Решив узнать, что там спрятано, наг вывернулся и поддел нечто кончиком хвоста. Погремушка защелкала, перепугав оставшихся в живых мышей. Сунув добычу в рот и довольно зачавкав, он поднес ближе к окну непонятный предмет, оказавшийся темным мотком волос или подобной мерзости, напичканным иголками и булавками. Такие же иголки были у Роаны, только она шила ими рубашки и свои платья, а не закидывала их в чердачный угол. Наг мог бы поклясться, что все иголки он еще вчера видел на своих местах. В доме кроме них двоих никого не было. Никто чужой не мог подбросить эту мерзость… до его появления. Толстый слой пыли на комке подсказывал ему, что эта дрянь лежала здесь долгие годы…

Арх принюхался и снова чихнул. От комка фонило магией. Наги не разбираются в магии и не умеют колдовать, но чуют ее прекрасно. Привыкшие выживать в такой местности, где постоянно высокий магический фон, они отлично улавливали малейшие изменения эманаций и предпочитали не соваться в совсем уж опасные места.

Бороться в магией было просто. Арх выполз с чердака и быстро растопил печь, а после забросил к дровам этот мерзкий противный комок. Из печи повалил густой черный дым, наг закашлялся и открыл окно несмотря на то, что утром было еще довольно холодно. Через несколько минут дым выветрился, а печь стала прогреваться. Нужно было готовить завтрак. Нужно доить коров. Нужно… много чего нужно. И ничего не хотелось вообще. Арху хотелось просто лечь и сдохнуть где-нибудь в уголке, чтобы наконец унялась проклятая душевная боль.

Почему он всех теряет? Жену, детей, теперь Роану. Почему все, к кому он прикипал душой, умирают в муках? Неужели боги, если они есть, раз допускают подобное, не могут оставить ему хоть кого-то одного? Хоть кого-нибудь? Ну хоть тварь бессловесную? Что им стоит подарить ему хоть лучик света в этой беспробудной проклятой тьме? И не только подарить, но и не отнимать его через некоторое время. А то будто дразнят – только наладится хоть что-то и тут же исчезает, поманив его, как мираж в той спекшейся от солнца и магии пустыне…

Боги молчали, зато громко замычала недоеная Звездочка, подав сигнал всем остальным. Арх собрался с силами и пополз выполнять свою работу. Теперь уже добровольно и по собственному желанию.

========== Глава 8 ==========

Ближе к вечеру его ферму навестила целая делегация из чиновников и даже городского следователя. Рядом с ними степенно ехал лекарь на своей лощеной лошади, всем своим видом показывая, как ему тошно глядеть на белый свет. Арх уже успокоился, точнее, заставил себя успокоиться и взяться за неотложные дела. Он как раз убирал дорожки, сметая сухую траву и опавшую листву, принесенную из дальнего сада прямо в уже желтеющую траву двора. Он так делал всегда, решив, что нужно меньше грузиться этими человеческими заморочками. Наг даже не потрудился оторваться от своей работы, лишь мельком глянул на подъехавшую толпу народа.

– Эй, наг, как тебя там! – крикнул следователь. – Иди сюда.

– Я не хожу, я ползаю, – ответил Арх, но отложил метлу и степенно пополз к калитке, чтобы пропустить приехавших. Впрочем, те заезжать во двор не спешили, так и оставшись на границе.

– Почему тебя не было сегодня на похоронах твоей хозяйки? – сурово спросил следователь – невысокий жилистый мужчина, сидящий на лошади будто влитый. На нем был темно-синий костюм со знаками отличия, но Архшаас в них не разбирался. Следователей он видел лишь мельком в городе на ярмарке, а так в основном больше доверял привычной городской страже, хоть те тоже были прохвостами.

– Я не верю в человеческие верования. А богам я уже помолился. Надеюсь, душа Роаны находится там, где ей и положено по ее вере и деяниям, – как можно нейтральнее произнес он. Спорить на счет веры и всего прочего ему хотелось меньше всего.

– И ты не пришел отдать ей последние почести? – на лице следователя прорезалась саркастическая усмешка.

– Поверьте, я сделал для нее всего, что мог, пока она была жива. А после смерти… ее душа ушла, а телу все равно, был я возле него или нет, – наг смотрел на следователя и только на него. Рядом крутилась лошадь лекаря, заставляя того то и дело дергать поводья и успокаивать животное. Но Арх не ставил своей целью пугать животных. Этим людям было от него что-то нужно, но что именно, он не понимал.

– Ладно, тогда где ты был сегодняшним утром?

– Здесь, – наг развел руками, показывая двор. – Подоил коров, продал молоко скупщику, он жалел о смерти Роаны. Мы поговорили, а после того, как он уехал, я остался работать. Мне больше некуда идти, поэтому я остаюсь здесь.

– Ты знаешь, что твоя соседка, хорошая подруга Роаны сегодня утром скоропостижно умерла? – следователь наверняка спросил обо всем скупщика молока, но Арху было плевать. И на умершую соседку ему тоже было плевать.

– Нет, не знаю. Я видел ее один раз – в день, когда Роана меня купила. Я даже не помню ее имени, – покачал головой наг. – А что, у нее тоже была болотная лихорадка?

– Как ни странно, нет, – в разговор вклинился лекарь. – Она будто бы… сгорела изнутри… Это магия…

– Увы, я ничем не могу вам помочь, магию я могу почуять, но не умею применять. Наги никогда не пользовались магией, памятуя о том, что стало с побережьем…

– Не врет, – довольно хмыкнул следователь. – Наги и правда не умеют колдовать. Ты знал, что ваша соседка занималась колдовством? Ничего такого не слышал?

– Нет, – Арх снова покачал головой, ожидая, когда этот глупый разговор закончится. – Мы не говорили о ней никогда. И Роана не интересовалась ее делами…

– А мы вот заинтересовались… Но пока ничего понять не можем. Торша была ровесницей Роаны, они родились с разницей в месяц. Сначала эти две семьи дружили, а потом что-то произошло… Твоя хозяйка никогда не говорила, не ссорились ли они с соседями?

– Нет, она ничего не говорила о соседях. Будто бы их вообще не существует, – пожал плечами Арх.

– Не удивительно, зная начало этой истории… – вздохнул следователь. – Ты, конечно же, ничего не знаешь, это все началось задолго до твоего появления здесь. Роана была еще молодой девушкой, не замужем… Ее старший брат Зирех только-только отправился в армию, как раз король объявил срочный набор рекрутов, поскольку готовился к войне. А Торша влюбилась в среднего брата… Как его? – следователь поморщился, будто бы запамятовал имя.

– Лиден, господин следователь, – напомнил ему лекарь.

– Спасибо, – тот степенно кивнул. – Ну так вот, этот самый Лиден влюбился в какую-то городскую ша…

– Кокетку, – деликатно поправил его один из чиновников, до этого не вмешивающийся в разговор.

– Ну, а я что сказал? – нервно дернул плечом следователь. – В общем, образовался любовный треугольник. Ша… Шадия, пусть будет… отказала Лидену, мотивируя тем, что ей даром не нужен средний сын фермера, не обладающий богатством и не наследующий семейное имение… Тот с горя запил, а потом повесился… Торша же как с цепи сорвалась и проклинала всех… И ша… Шадию, и всю семью Диреков. Это если ты не знал, теперь и твоя фамилия, наг.

– Архшаас Дирек, – ухмыльнулся тот, – звучит.

– Еще бы. Безродному рабу да еще и нелюдю отписали целую ферму… Тебе повезло, что вся родня здесь вымерла благодаря Торше. Так ты точно ничего об этом не знаешь? – будто нарочно переспросил следователь.

– Понятия не имею. Спасибо, что рассказали, – наг делано поклонился.

– Да не за что. Жаль, конечно, я надеялся, что ты что-то знаешь об этих семьях.

– Я здесь жил всего пять месяцев, – Арх оперся на калитку, устав держаться вертикально и не имея возможности просто полежать. – Роана всеми силами старалась жить так, будто ничего и не случилось. Не удивительно, что она не хотела рассказывать о распрях с соседями.

Внезапно лошади заволновались, а под их ногами послышался слабый скулеж. Следователь покосился вниз и презрительно сплюнул:

– Тьфу, опять эта шавка! Увязалась за нами от самой деревни, да так и тащилась. Вот пакость!

Арх выглянул за калитку – на тропинке стоял щенок. Грязно-серый, затасканный, в репьях и с обвисшими ушами.

– А вот и охранник пожаловал, – наг протянул руку к щенку и поманил его. Тот бесстрашно пошел в калитку, будто так и надо было. Что-то смутило Арха, но он смолчал при следователе.

– Ладно, бывай, наг, и помни – я буду за тобой следить, – следователь скомандовал развернуться, и вся группа уехала прочь.

– Следит он, ишь ты… – Арх опустился почти к земле, распластав хвост, и почесал щенка за ухом. Надо бы его вымыть, а для этого нужно нагреть воды… А то еще сгинет, как и Роана, от болячки…

Он перевернул довольного щенка на спину и деловито осмотрел – ему попалась девочка.

– Назову тебя Роана, – на лице нага промелькнула грустная улыбка. – Не вышло пожить с человеком, может уживусь с собакой…

Новоявленная Роана вильнула хвостом и поднялась на ноги. Она поспешила исследовать двор, хотя Арху показалось, что она больше проверяла, как он со всем справляется, чем изучала хозяйство. Арх не верил в людских богов, но в этот момент ему почему-то показалось, что круговорот душ в природе существует. И пусть в это верит только он один… пусть так. Но ведь можно надеяться и верить даже в одиночку.

Арх закрыл калитку и тяжело вздохнул, глядя на заходящее солнце. Он не был магом, не знал, как колдовать и как насылать смерть на других людей. Он знал только то, что очищающий огонь всегда решит все вопросы с магией. Не зря когда-то давно сами маги выжгли на войне все, даже плодородную почву и песок, превратив землю в сплошную пустыню. Правы были древние – огонь есть лучшее лекарство против магии. Давняя вражда двух семей его не волновала, как и чья-то там несчастная любовь. Он сделал то, что должен был, а уж что на его совести будет еще одна человеческая жизнь… что ж, так тому и быть. Одной больше, одной меньше.

Наг пополз в сторону луга, чтобы согнать коров в хлев. На небе горел алым закат, предвещая ветер и возможный дождь. Вокруг него бегал и громко тявкал смешной серый щенок в репьях, путаясь в хвосте и норовя грызнуть за погремушку. Наг слабо улыбнулся – жизнь продолжалась, несмотря ни на что.