Текст книги "Добро пожаловать домой?..(СИ)"

Автор книги: Old_teen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Пора. ==========

– Джинни… Эй, Джинни. Медвежонок, просыпайся. Пора.

Тёплая папина рука настойчиво расталкивала спящую девушку, которой удалось заснуть лишь под утро. Слишком много мыслей и страхов терзали её сознание, лишая возможности окунуться в сонное забытие. И вот, момент, который она так старательно оттягивала, слишком скоропостижно настал.

– Нет, пап, пожалуйста… – едва шевеля губами пробубнила Джинни. – Я не хочу, давай всё отменим…

– Нет, детка, мы так не договаривались, – терпеливо настаивал Зайон.

– Мы вообще никак не договаривались. Не было никакого договора. Это насилие, – громче отозвалась Джинни, открывая покрасневшие от усталости глаза.

– Мы говорили об этом. Мы пытались перевести тебя в другую школу – не вышло. И раз уж ни одной школе не пришлась по душе твоя история переводов, а точнее, их количество, то выхода совсем никакого не остаётся. Если ты хочешь закончить школу, нужно возвращаться в Уэллсберри. Пока тебя ещё оттуда не отчислили.

– «Мы», – надменно фыркнула девушка, закатывая глаза и опуская веки. – Теперь у вас с мамой крепкая коалиция, я смотрю. Прямо идейные единомышленники…

– Перестань. Ты знаешь, что это не так. Ты – наша дочь, Джинни. Конечно, мы будем вместе принимать решение о твоём будущем.

– Слишком скоропостижное решение, я совершенно к этому не готова! – громко возмутилась Джинни, зажмуривая глаза. Она резко перевернулась на бок и ударила кулаком по кровати.

Зайон сочувствующе улыбнулся, придвигаясь ближе к дочке, нежно поглаживая её по знатно отросшим пышным кудрям, разбросанным по подушке:

– Понимаю, детка. И мне очень, очень жаль. Я был счастлив эти восемь месяцев, как никогда в своей жизни. Вы с Остином обогатили мою жизнь, привнесли в неё море красок, подарили мне возможность побыть настоящим отцом, который всё время рядом. И я не устану благодарить тебя за твой безрассудный поступок, как бы странно это ни звучало. Но ты должна вернуться. Остин поймёт. К тому же, ты не бросаешь его, каждые выходные я буду тебя забирать, обещаю.

Джинни раздражённо закатила глаза. Будто какие-то два дня в неделю смогут что-то решить. Остин навсегда останется травмированным ребёнком, и никакой совместный уикенд не скрасит его одиночества. Уже почти полгода он ходит в новую школу, в которой ему безусловно очень нравится, но по-настоящему сблизиться с кем-то из одноклассников ему так и не удалось. Он очень привязался к Джинни, и только одному Богу известно, как тяжело он отреагирует на плохие новости.

– Я… боюсь, пап, – еле слышно прошептала Джинни.

– Чего боишься, медвежонок? Встречи с мамой?

– Да. Нет. Не только. Боюсь неизвестности. – Джинни сделала паузу, погружаясь в тревожные мысли. – Как произойдёт наша с ней встреча? Как меня примут в школе? Злится ли ещё Макс? И Маркус… – она осеклась. Нахмурив брови, Джинни снова задумалась о том, что больше всего её тяготило всё это время. – Вдруг он уже встречается с кем-то? А наша несчастная любовь осталась в прошлом…

– Эй, ну чего ты! Выше нос, детка! – пытался приободрить её папа. – Не накручивай себя. И кстати, так, для справки… а она осталась? – осторожно поинтересовался Зайон вкрадчивым голосом, вопросительно поднимая брови.

– Даже не знаю, – задумчиво произнесла Джинни. – С ним всё очень странно. Он часто снился мне, я его видела, словно наяву. Но когда просыпалась, его образ моментально исчезал, и как бы я ни пыталась его восстановить в своей голове, ничего не выходило. Но я думаю о нём каждый день.

Джинни подняла взгляд на отца, словно пыталась найти какой-то ответ, но он лишь усмехнулся, медленно кивая головой.

– Что? Что это значит? – снова нахмурилась Джинни.

– Значит, я был прав насчёт того паренька из книжного. Это всё-таки ты его продинамила.

– Боже, пап! Я же сказала, мы не могли встречаться потому, что мы коллеги! Если бы директор магазина узнал…

– Да ладно, было бы желание, – заговорщически улыбнулся Зайон, махнув рукой. – Все пары так или иначе знакомятся на работе или учёбе, а потом создают семьи, это вполне логичный ход событий.

– Мы с Люком были друзьями. Подумаешь, поцеловались разок на вечеринке по пьяни. Но мне не понравилось, и я тебе сразу об этом рассказала, – быстро отмахнулась Джинни.

– А ещё ты сказала, что он тебя резко стал игнорировать, и на этом ваша «дружба» загадочным образом закончилась. Кстати, на следующий день после того поцелуя, если я не ошибаюсь? – отец взглянул на неё исподлобья, как и всегда, когда пытался добиться от дочки правды.

Джинни отвела взгляд, уставившись в окно. Немного погодя, она тихо призналась:

– Да. Потому что я настолько сильно набралась, что вовремя поцелуя… назвала его Маркусом. И самое ужасное, что я этого не помню. Я прочитала об этом утром в сообщении от Люка во время адского похмелья, после чего меня сразу же вывернуло.

Она закрыла руками лицо, безуспешно пытаясь избавиться от чувства самого большого стыда в её жизни, разумеется, кроме того случая в школьном коридоре, когда подруги выставили её шлюхой перед Хантером.

Зайон весело рассмеялся, по всей видимости, находя позор Джинни очень забавным, однако, наткнувшись на её осуждающий взгляд, смолк, принимая серьёзный извиняющийся вид.

– Прости, это не смешно, – произнёс он, подавляя улыбку. – Послушай, тебе ведь необязательно чего-то ожидать по возвращении. Что если ты просто будешь наблюдать без оценки? И воспринимать каждое явление как новый опыт, без стресса. Ты права, Макс, может, всё ещё злится, а Маркус скорее всего, но не точно, тоже пробовал завести другие отношения. Но ведь вы молоды, вы только начинаете по-настоящему познавать взрослую жизнь. Поэтому просто будь спокойна, будь наблюдателем.

Джинни посмотрела на отца, как на сумасшедшего:

– Ты серьёзно? Или ты прикалываешься, пап? Это что, какие-то установки из буддизма?

Зайон снова рассмеялся, качая головой.

– Нет, медвежонок. Это мудрость, накопленная с годами. Но я и правда был слишком наивен, если надеялся, что моя философия зайдёт шестнадцатилетнему подростку. Поэтому могу дать тебе другой менее «космический» совет, который точно поможет: представь себе наихудший сценарий, который только может развернуться в связи с твоим появлением, и ты приятно удивишься, когда это окажется не так.

– О, эт я могу, в этом я мастер, – просипела Джинни, с трудом отрывая голову от подушки и потягиваясь. – Спасибо.

Зайон не знал, как лучше подготовить дочь к резким переменам. По правде говоря, он только с виду казался беззаботным и спокойным, но на деле он очень переживал за Джинни, ведь скоро ей предстоит столкнуться со множеством трудностей, в преодолении которых каким-то конкретным советом не поможешь. Он не ожидал, что Джинни прислушается, но не терял надежду, что какие-то его слова в нужный момент окажутся для неё полезными. Ему казалось, что самой сложной задачей будет сообщить дочери о грядущем переезде обратно, но настоящее испытание было впереди.

Комментарий к Пора.

Здравствуйте, дорогие читатели) я снова вернулась порадовать вас небольшой новой работой🤗

Буду рада обратной связи и всевозможной поддержке ❤️

========== Дом разбитой мечты. ==========

Ровно в 7:30 утра Джинни увидела знакомый дом из окна машины. Она почти всю дорогу проспала, и очнулась только тогда, когда размеренный звук автомобильного мотора сменился тишиной.

– Приехали милая, – окликнул её папин голос, на который даже не хотелось поворачиваться: Джинни не хотела сейчас видеть доброе, с нотками сочувствия лицо отца. Ей было и так слишком тяжело.

– Ты не пойдёшь со мной? – глухо спросила девушка, глядя в окно.

– Нет, детка. Так будет лучше. Надеюсь, ты понимаешь, – мягко ответил Зайон.

– Надеюсь, и ты понимаешь, – горько произнесла Джинни с обидой в голосе.

– Прости, медвежонок. Мне тоже очень сложно отпускать тебя, я буду сильно-сильно скучать по тебе, слышишь? Но,

как я и обещал, каждые выходные…

– Да. Помню. Пока, пап.

Джинни схватила походный рюкзак с сидения, и поспешила покинуть машину, чтобы не встречаться глазами с отцом, иначе она бы раскисла, а ей ещё нужно дотянуть до конца этого проклятого дня.

Дом Джорджии уныло возвышался над миниатюрной фигурой взволнованной девушки. Внешне совсем ничего не изменилось, кроме цвета штор в комнате матери. Джинни услышала, как позади неё зарокотал двигатель машины, постепенно меняя частоту и громкость звука. Она обернулась, бросив последний взгляд на удаляющийся автомобиль, боковым зрением замечая, как в соседнем доме через дорогу опустилось окно. Это был Клинт, и он неожиданно оказался первым, кто увидел Джинни спустя восемь месяцев её отсутствия. Он поднял руку в приветственном жесте, как всегда, абсолютно добродушно и беззлобно улыбаясь своей искренней улыбкой. Джинни нехотя помахала в ответ, вяло улыбаясь, и, опустив руку, одними губами произнесла: «Никому не говорите». Клинт понимающе кивнул, отправив ей в качестве ответа жест «ОК».

Уже это крошечное событие пробудило в девушке бурю эмоций, сердце учащённо забилось, голова шла кругом. Как же ей справиться с тем, что ждёт её в школе?

Джинни уверенным шагом направилась к двери дома, пока ещё не столкнулась с остальными представителями семейства Бейкеров. Громко затарабанив в дверь своего дома, она напряжённо считала секунды до того момента, когда её, наконец, впустят. Когда щёлкнул замок, Джинни уже не была уверена, что всё ещё хочет попасть вовнутрь, а точнее, столкнуться с человеком, который её пустит. Но дверь распахнулась, и пути отступления больше не было.

– Персик! – воскликнула Джорджия, моментально заключая дочь в крепкие объятия. Приятный и родной аромат мамы окутал девушку, временно успокаивая бушующие в ней страсти и перенося в какое-то уютное безопасное место, где ей ничего не угрожает. Какое сладкое и лживое чувство.

– Привет, мам, – произнесла Джинни более мягким голосом, чем рассчитывала. Когда под её руками плечи матери задрожали, в груди у девушки что-то сжалось и стало совсем тесно.

– Как же я скучала по тебе, мой персик!

Джорджия плакала, не веря своему счастью: неужели её девочка наконец вернулась домой?

Она отстранилась, чтобы лучше рассмотреть дочку:

– Ты так повзрослела, милая. А твои волосы! Вау! Такие длинные! – восхитилась Джорджия сквозь слёзы, приглаживая пышные кудри дочери. – Ты очень изменилась за эти месяцы.

– Ты тоже, – сухо ответила Джинни, с некоторой долей сожаления отмечая новые морщинки на мамином лице, а так же местами проступающую седину. Девушка почувствовала укол совести за то, что это её вина, и если бы мама так сильно не нервничала, то выглядела бы так же молодо. Однако, Джинни быстро опустилась с небес на землю. Она не забыла причину своего поступка.

Вечно бдящая за своей красотой Джорджия поняла, что от дочери не укрылись её возрастные изменения. К сожалению, время уродует молодость непредсказуемо: бывает, несколько лет к ряду не стареешь, а потом за какие-то пару месяцев на лице откуда не возьмись появляются чёртовы морщины, кожа дряхлеет и отекает, и приходится ловить молодость за хвост, чтобы хоть ненамного замедлить её уход.

– Пол дома? – поинтересовалась Джинни, заглядывая матери за спину.

– Нет, он сегодня остался у себя. Я попросила его дать нам возможность побыть вдвоём, – пояснила Джорджия, радостно улыбаясь.

– Вы так и не поженились. Почему?

Джорджия уже набрала в лёгкие воздуха и открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и не решилась. Джинни вопросительно изогнула бровь, требуя ответа.

– Мне… пришлось рассказать Полу правду до того, как он узнает её от кого-то другого.

– Вау, – только и смогла изречь Джинни. – Да он просто везунчик. Я ему почти завидую.

– Джинни…

– Не надо. И что он сказал? – она пыталась сохранять внешнее безразличие, но от матери не укрылись её переживания.

– Он был очень расстроен. Но поддержал меня, сказал, что понимает меня и принимает моё прошлое. Однако со свадьбой придётся повременить, пока не улягутся судебные разбирательства.

– Что? – в недоумении переспросила Джинни. – То есть, о твоих преступлениях теперь знает весь город?

– Нет, об этом можешь не беспокоиться, Пол всё уладил, суды проходят не здесь, а в Техасе. Но на всякий случай свадьбу мы отложили, потому что… – Джорджия осеклась, боязливо проглядывая на Джинни с нервной улыбкой.

– Потому что в любой момент всё может вскрыться, не так ли? – с презрением заключила Джинни.

Улыбка на лице матери моментально растворилась, что послужило немым ответом на вопрос.

– Разумеется, – едко съязвила Джинни. – И как же тебя отмазали? Кто? Как ты избавилась от этого Джесси?

– О, ты об этом проходимце? Его зовут не Джесси, а Габриэль, – Джорджия заметно приободрилась. – Это оказалось проще простого, адвокат, которого нанял Пол, быстро и безболезненно посадил говнюка за решетку сразу по нескольким статьям. Он уже ранее был судим, к тому же, контора, на которую он работал, не имела лицензии, что по факту делает его обычным маньяком, вторгающимся в жизни чужих людей на незаконном основании.

Джинни в замешательстве сдвинула брови.

– А судебные разбирательства?

– Улики, – коротко кивнула Джорджия. – Фото меня с цветком, плюс Эмбер Линн прилично накопала… Но это всё неважно, персик. Всё будет хорошо, вот увидишь!

– Конечно, – с сарказмом процедила Джинни, и отправилась наверх, оставив растерянную мать возле лестницы. Для первой за восемь месяцев встречи они и так слишком долго разговаривали.

Вирджиния подбежала к своей комнате, останавливаясь перед входом. Дверь была раскрыта настежь, весенний ветерок приятно освежал кожу, на окне медленно колыхались полупрозрачные шторы.

– Здесь совсем ничего не изменилось, – прошептала она, оглядываясь по сторонам.

Всё осталось на своих местах, Джорджия ничего не поменяла. Неужели комната всё это время пустовала? «Интересно, Маркус бывал здесь?» – вдруг пронеслось у Джинни в голове.

Маркус. Как странно было осознавать, что он сейчас находится в каких-то пятидесяти метрах, и разделяет их всего одна улица и две стены. А совсем скоро…

Джинни зажмурилась, пытаясь усмирить поднимающуюся в груди панику. Она сбросила рюкзак со спины, достала оттуда чёрные узкие джинсы и папину огромную чёрную толстовку, благодаря Бога за то, что Уэллсберри всё ещё окутан весенней прохладой, и она сможет спрятаться от окружающего мира за огромным количеством ткани. Какой милый и детский самообман.

Спустившись на кухню, Джинни встретил аромат жаренных вафель – любимый завтрак Джорджии, которая ненавидела заморачиваться с готовкой. На столе так же стояли порезанные кусочками фрукты и баллон со взбитыми сливками. Джорджия сидела за столом, напялив лучезарную улыбку:

– Садись, подкрепись! Сегодня великий день – возвращение блудной дочери в стены любимый школы!

– Спасибо, я не голодна, – монотонно пробубнила Джинни, чувствуя, как желудок скручивает спазмом, и лучше бы им с едой в ближайшее время не встречаться.

– Что, кусок в горло не лезет? Понимаю, – сочувственно произнесла Джорджия. – Сильно переживаешь?

Джинни ничего не ответила, потупив взгляд в пол. Ей безумно хотелось поделиться с мамой всеми своими страхами, услышать от неё слова поддержки, но она не могла. Между ними лежала пропасть, которая так и не наполнилась взаимопониманием и искренностью.

– Ты общалась с друзьями? Переписывалась с Бейкерами в Бостоне?

Джинни отрицательно покачала головой.

– Нет. Ничего не знаю о них. И, пожалуйста, не говори мне, я не хочу знать, с кем… В общем, не хочу ничего знать, – раздражённо отрезала Джинни, направляясь к выходу из дома.

– Не думаю, что у него кто-то есть, – весело крикнула вдогонку Джорджия, когда Джинни повернула ручку двери. Она замерла, не в силах пошевелиться.

– Ты о ком? – с притворным непониманием спросила Джинни, но дрожь в голосе её выдала со всеми потрохами.

Джорджия закатила глаза, довольно ухмыляясь.

– Ты знаешь о ком, к чему этот цирк! Так что я бы так не переживала на твоём месте, персик, – пыталась приободрить её мама.

– Мне всё равно.

Джинни, вышла из дома, хлопнув дверью. Она знала, что за ней стоит Джорджия и улыбается напускному безразличию дочери. Ведь сколько бы времени ни прошло с момента их разлуки, мать всегда увидит истинные переживания своего ребёнка хоть через десять натянутых друг на друга масок безразличия.

Комментарий к Дом разбитой мечты.

Спасибо, что дочитали❤️

Делитесь, пожалуйста, впечатлениями в комментариях и поддерживайте мою работу 👍🏻, если она вам нравится 🥰

========== Параллельная вселенная. ==========

Поход в давно забытую школу выдался слишком коротким. Джинни то и дело заставляла себя замедлить шаг, но уже через секунду под сопровождение тревожных мыслей ноги несли её что есть мочи, она снова принудительно тормозила, и так много раз по кругу. В итоге, как бы парадоксально это ни выглядело, Джинни стремглав примчалась к пункту назначения, в котором всей душой желала больше никогда не появляться.

План был такой: опоздать на урок, тихо сесть за парту, и, таким образом, свести к минимуму общественную реакцию в силу её несвоевременности. Сейчас же на пороге школы толпились ученики, спешащие на первый урок, который должен был начаться через пять минут, и, в принципе, это тоже оказалось Джинни на руку. Глубоко вдохнув и резко выдохнув весь страх и неуверенность, она натянула на голову просторный капюшон толстовки, и спокойным шагом устремилась в гущу событий.

Разумеется, девушке казалось, что абсолютно все на неё пялятся, поэтому она опустила голову вниз, натягивая капюшон как можно ближе к лицу, хоть она и понимала, насколько это было глупо и нецелесообразно, ведь в любом случае сегодня же вся школа узнает о её возвращении. Школьный коридор был переполнен, десятки голосов смешались в одну сплошную какофонию звуков. Джинни приняла решение максимально замедлить шаг, чтобы ни в кого не врезаться и не привлечь лишнего внимания, однако её внимание кое-что привлекло: громкий заливистый смех, который она узнает из тысячи. Верно, она как раз приближалась к пресловутому «дереву», и прямо сейчас под ним находилась воссоединённая троица МЭН.

– Воу-воу! Глядите-ка, кто вернулся, – с холодным презрением процедила Эбби, косясь на прошедшего мимо пришельца. – Явилась – не запылилась.

Девочки проследовали за взглядом подруги. Макс резко прекратила смеяться, чувствуя, как внутри что-то болезненно сжалось, а в сознании пронеслись отголоски былой боли.

– О. Мой. Бог. – с расстановкой вполголоса произнесла Нора, не в силах оторвать взгляд от Джинни.

– Так, а ну все отвернулись, быстро! – прошипела Эбби. – Нечего пялиться на неё. Помните наш договор? Мы никогда больше не позволим этой персоне нон грата развалить наш с вами крепкий союз. Мы – МЭН! И никаких больше «Д». Макс? Ау, Земля вызывает Максин! Приём! Всё только что сказанное относится в первую очередь к тебе!

Макс стояла, как заворожённая, и смотрела вслед удаляющейся фигуре девушки. У неё внутри бурлила настоящая война, в которой сражались чувства тоски и ненависти. Не было ни одного дня, чтобы она не думала о бывшей близкой подруге. Обманщице.

– Аллё?! – Нора щёлкнула пальцами прямо перед лицом Максин, отчего та вздрогнула и быстро заморгала.

– Да, стопудово, никаких «Д», – утвердительно кивнула она, но так и не смогла оторвать взгляда от удаляющейся девушки в чёрном.

Джинни нутром чувствовала, что её хлипкое укрытие в виде мешковатой одежды совсем скоро перестанет быть эффективным, но она даже не представляла, насколько скоро это произойдёт.

– Джинни Миллер?! Вот это да! С возвращением! Где пропадала?

Громкий возглас Брайши не просто привлёк нежелательное внимание к Джинни, он так же заставил смолкнуть все другие голоса, подтягивая их обладателей ближе к девушке, образуя плотное кольцо из любопытных учеников.

«Если мне это сейчас снится, то это самый худший кошмар в моей жизни!» – кричал истерический голос в голове Джинни.

«Джинни Миллер». Может, ему показалось? В этой школе давно никто не произносил этих слов. Но, словно в подтверждение его догадки, он увидел, как постепенно собирается в круг толпа, загораживая центр своими спинами. Он наспех захлопнул дверцу шкафчика, и хотел было броситься прямиком в самую гущу столпотворения, но ноги будто налились свинцом. «Неужели… Неужели она здесь?»

Вместо того, чтобы кинуться со всех ног в эпицентр галдежа, он двинулся медленным шагом, словно зачарованный. Все внутренности щекотало от неприятного и одновременно счастливого предвкушения, руки стали холодными, как лёд, а глаза запекло, отчего захотелось крепко зажмуриться. Пока что, на данный момент, это была лучшая паническая атака, по сравнению со всеми предыдущими, которые мучали его последние полгода.

Джинни медленно подняла голову, с опаской оглядывая обступившие её знакомые и незнакомые лица. Прямо перед ней стояла Брайша, которая, по всей видимости, уже осознала свою ошибку и пожалела о ней. Галдёж стих, и теперь все просто молча наблюдали, как же будет развиваться представление дальше. Джинни выдержала несколько мучительных секунд молчания, и затем, набравшись смелости, поступила так, как поступила бы Джорджия: уверенным движением она сбросила капюшон, одарив Брайшу натянутой, но дружелюбной улыбкой, делая вид, что не замечает столпившихся вокруг неё зевак:

– Привет, Брайша. Да, уже вернулась. Путешествовала.

– Посреди учебного года? – с недоверчивой нервной улыбкой пыталась поддержать разговор Брайша, озираясь на людей, которые, казалось, встали ещё плотнее.

– Почему бы и нет. Сколько той жизни.

Бессмысленная светская беседа могла бы длиться еще очень долго, но ей не суждено было продолжиться. В толпе началось какое-то движение, и уже в следующий момент сквозь неё в центр круга пробрался он.

– Маркус… – только и смогла вымолвить Джинни. Она произнесла его имя так, что у парня внутри всё похолодело, а затем обдало жаром, но внешне он оставался спокойным. И печальным. За восемь месяцев никто ни разу не видел, как он улыбается.

В этот момент раздался звонок на урок, но парень и девушка будто не слышали его. Как и их зрители.

– Идите в класс, – сдержанно скомандовал Маркус, окинув взглядом стоящих над душой учеников.

К огромному удивлению Джинни, все послушно разбрелись, но один из них всё же остался. Хантер… что с ним произошло? Его было не узнать. Некогда здоровый на вид парень выглядел теперь худым и болезненным, дурацкого хвостика больше не было, длинные сальные патлы свисали по обе стороны лица, которое выражало ненависть и презрение. Помимо причёски имидж Хантера тоже разительно отличался от прежнего: на шее красовался кожаный чокер с металлическими шипами, такой же браслет на руке, вся одежда была тоже чёрной и мешковатой, а на ногах кеды, которые были уже далеко не первой свежести, когда ещё они с Джинни встречались, а сейчас уже и вовсе дышали на ладан.

Хантер презрительно хмыкнул, смерив Джинни и Маркуса брезгливым взглядом, а после того, как с него взяли пример ещё несколько учеников, которых Джинни никогда в глаза не видела, сомнений больше не осталось: конечно же вся школа знала про их роман с Маркусом. Когда спустя неделю после исчезновения Джинни Джорджия пришла в школу за справкой о приостановлении учёбы на неопределенный срок, тотчас же поползли слухи, что Джинни не вынесла позора, оказавшись в центре любовного треугольника, и покинула школу Уэллсберри, возможно, перейдя на домашнее обучение. Тогда ещё никто не знал, что Джинни больше нет в городе, многие не знали этого до сих пор, напрочь не замечая отсутствия знакомого лица на городских мероприятиях, словно девушки больше не существовало.

– Ты хочешь что-то сказать, придурок? – бесцеремонно бросил Маркус аутсайдерской версии Хантера.

– Пошёл ты, – выплюнул он сквозь зубы, резко разворачиваясь, устремившись быстрым шагом в конец коридора.

Джинни почувствовала, как что-то болезненно сжалось в груди от того, во что превратился милый, правильный, добрый мальчик Хантер. И что-то ей подсказывало, что он стал таким из-за разрыва с ней и её внезапного исчезновения. Но это были лишь догадки.

Джинни подняла взгляд на Маркуса. Они остались вдвоём в пустом школьном коридоре. «Вот, значит, как это должно было случиться» – подумала она, усмехаясь про себя своим нелепым фантазиям и страхам, которые мучили её последние несколько дней.

Взгляд Маркуса был непроницаем. Он не выражал ровным счетом ничего. Это пугало и настораживало Джинни, но все эти чувства меркли перед одной насущной мыслью: как же он красив! И совсем не изменился. Джинни боролась с желанием дотронуться кончиками пальцев до его выпирающих острых скул, коснуться мягких губ. Нет, его образ в её голове на протяжении этих долгих месяцев и близко не совпадал с реальностью. Как бы она ни идеализировала Маркуса, пытаясь из памяти по крупицам воссоздать хотя бы очертания его прекрасного лица, – всё было тщетно. Его реальная красота не шла ни в какое сравнение со скудным воображением Джинни.

Они смотрели друг на друга, наверное, несколько минут, не смея проронить ни слова. Наконец, Маркус принял решение нарушить тишину первым:

– Почему ты так поступила со мной? – тихо произнёс он, слегка склонив голову на бок. Его взгляд утратил былое равнодушие, едва заметно сведённые брови и небольшая морщинка между ними выдавали тщательно скрываемые эмоции.

Джинни не знала, куда себя деть от его взгляда. Она чувствовала себя настолько маленькой и беззащитной, что хотелось забиться куда-то в тёмный угол, где её никто не найдёт.

– Прости меня, Маркус, – с трудом выдавила она, силясь не расплакаться. – Если бы я только могла тебе всё объяснить.

– Ты не любишь меня, не так ли? – вдруг спросил он, поджав губы. – И никогда не любила? Значит, я был прав, когда уточнил, не является ли причиной твоего признания отъезд отца? Ты просто искала у меня утешения.

– Не говори так, – с обидой в голосе произнесла Джинни.

– Я думал, между нами что-то большее, чем просто взаимная симпатия. Думал, мы будем вместе всем назло, наплевав на все эти дурацкие социальные ловушки для зависимых от чужого мнения кретинов. Я так хотел этого, Джинни…

– Я тоже этого хотела. Больше всего на свете.

Слова Джинни были пропитаны кристальной искренностью и честностью, глаза начали постепенно наполняться слезами от ощущения полнейшей безысходности: Маркус не верил ей. Он лишь покачал головой, горько и одновременно холодно улыбаясь.

– Знаешь… Мне было дико хреново. Помнишь, я рассказывал тебе про смерть моего друга и про то, что со мной творилось? Так вот, в этот раз было ещё хуже. Но я благодарен тебе, Джинни. Веришь или нет, я настолько упоролся учёбой, чтобы заглушить боль, причинённую твоим исчезновением, что теперь я в числе самых продвинутых учеников школы. Один из пяти.

Джинни округлила глаза от удивления. Вот уж что-что, а Маркус Бейкер, находившийся на грани исключения за отставание по всем предметам, который вдруг выбился в отличники… Это было точно из разряда фантастики.

Сама того не замечая, Джинни улыбалась. Впервые за долгое время улыбалась по-настоящему, искренне радуясь за любимого человека. Это было так странно – радоваться с разбитым сердцем.

Маркус растерялся. Он совсем не ожидал, что Джинни применит одно из своих самых коварных оружий, но в том и дело, что никакой коварности, никакого лицемерия не было. Она сейчас и правда улыбалась сквозь слёзы, просто испытывая радость за Маркуса и его впечатляющие успехи. Она была безумно красива в этот момент, настолько, что постепенно взгляд парня смягчился, а морщинка между бровями разгладилась. Но боль в груди никуда не делась, и не стоит об этом забывать.

Вдруг за его спиной послышались торопливые шаги, переходящие в бег, и перед взором Джинни возникла Саманта, эта вечная заноза в заднице, о которой Джинни никогда не вспоминала. Она вечно околачивалась возле МЭНД, путалась под ногами в самый неудачный момент, за что её по обыкновению быстро сливали, оставляя ни с чем. Джинни прекрасно помнит их последний разговор в кафе, когда девочки от неё отвернулись. Саманта злорадствовала, когда узнала об этом. И разве можно её винить?

– Маркус! – весело крикнула она на ходу, запыхавшись. Он обернулся, а Джинни пыталась спрятаться за него, чтобы оттянуть момент встречи с этой неприятной прилипалой, может, она и вовсе не станет подходить так близко. – Чего не идёшь на урок? Не стоило ждать меня, я сегодня еле встала после этой долбанной вечеринки. Всё-таки я выпила больше тебя, ты проиграл!

Она рассмеялась, и когда подошла к нему, поднялась на носочки и поцеловала в щеку.

Джинни оторопела от всего происходящего. То, что она сейчас наблюдала, не поддавалось никакому объяснению, это был словно дурной сон.

– Оу… Вау, Джинни! Ничего себе, какой приятный сюрприз! – фальшивая улыбка Саманты, как всегда, была отдельно от глаз, в которых зияла бездонная пустота. – Я думала, ты уже не вернёшься после всего, что было.

– Я тоже так думала, – глухо отозвалась Джинни, параллельно занимая свои мысли вопросом, куда сбежать от всего этого досадного вздора.

– Сэм, нам пора в класс, – устало проговорил Маркус, кладя руку ей на спину и разворачивая за собой в противоположном от Джинни направлении.

– Увидимся, – промурлыкала Саманта через плечо, мерзко подмигивая Джинни, которая чувствовала, что если не бросится сейчас в бегство, то просто упадёт посреди коридора и не сможет встать, привлекая ещё больше внимания на следующей перемене.

Задыхаясь от обиды и горечи, Джинни выбежала из школы, ни разу не оглядываясь на это проклятое здание. Это была ужасная идея – вернуться сюда. Будто всё могло по щелчку пальца вернуться на круги своя, какой абсурд!

«Мне плевать, что там хотят мама и папа. Сегодня же вечером я уеду обратно в Бостон».

Комментарий к Параллельная вселенная.

Наверное, уместнее было бы назвать эту часть «Вотэтаповорот!» 😀

На самом деле, было много вариантов, как развивать события дальше, но я решила остановиться на этом)

Как вам?

Буду рада любой поддержке ❤️

========== Проблемные соседи. ==========

Комментарий к Проблемные соседи.

Прошу меня простить за такой долгий перерыв, уезжала в далёкую страну🏝

Надеюсь, вам понравится глава) приятного чтения ❤️

Джинни ворвалась в дом, громко хлопая дверью, и, прислонившись к ней спиной, медленно сползла на пол. Её грудь разрывали рыдания, которые больше не было необходимости сдерживать. Все её страхи оправдались, и вся эта чушь, которую несли её родители, чтобы успокоить её, оказалась бесполезным куском дерьма. Как же теперь с этим жить? Как заставить себя двигаться дальше? «А как он себя заставил, когда ты сделала ему больно?» – чуть слышно пробормотал голос совести. «Вот и пришла пора пожинать плоды собственных поступков, Джинни. Ты думала, что больнее уже быть не может, когда сбегала из дома? Так вот. Может». Голос разума, по всей видимости, решил её доконать. Это ужасно раздражало и выматывало, практически всю жизнь Джинни слушает его, не в состоянии закрыть уши. И вот сейчас он снова становился всё громче и громче.