Текст книги "Не отнимай своей руки (СИ)"
Автор книги: NutaVi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)
Темнело рано. Постепенно праздничная улочка затягивалась сумерками, огни сияли ярче, отражаясь в спокойных зеленых глазах блондинки. Прохожие мелькали реже, стараясь быстрее оказаться дома. Цитрус в остывающем чае старался приподнять настроение.
Возвращаться в балаган под названием НЭСТ желания не было. Сослуживцы решили украсить к празднику все главные помещения, обвесив ту немногочисленными гирляндами, торчащей в разные стороны мишурой. Оптимус решил не повторять ошибки прошлого года и вывез Саманту с базы, дабы держать свою возлюбленную подальше от кухни. Ретчет был счастлив, запершить с Микаэлой в своем отсеке. Но больше были счастливы его сослуживцы, в кои-то веки медик не берется за инструменты и не протягивает манипуляторы к их корпусам.
Кто-то из солдат сумел протащить на базу откуда-то взявшуюся ёлочку, украсить ее бумажными украшениями. Эн на это только закатила глаза, но мысленно поблагодарила неизвестного. Автоботы уже смирившись с идиотизмом, что происходил в прошлом году и нарастал в нынешнем, уже не так явно шарахались от посходившей с ума людской половины. Смиренно принимали участие в украшении базы. То закинуть гирлянды нужно, то прикрепить повыше какую-нибудь ерунду, чтобы ненароком не свалилась на головы. Выпивки натащили настолько много, что даже у невозмутимого Леннокса задергался глаз, тихо пробурчал пару нецензурных выражений, обещая устроить разнос нарушителям. Спрашивать, как воякам удалось протащить гору алкоголя на базу – пустая трата времени.
Колокольчик на двери вновь брякнул, возвращая Вард в реальность. Она посмотрела на остывающую кружку чая в своих ладонях, понимая, что ей нужна любая возможность задержаться здесь. Рядом с ней отодвинули стул. Лейтенант хотела послать куда подальше нарушителя ее спокойствия, но осеклась, стоило поднять глаза и увидеть того, кого вообще быть здесь не должно было.
– Привет. – проговорил оружейник, ухмыляясь.
Как всегда, на нем красовались зеленые камуфляжные штаны, которые прекрасно показывали хорошо прокачанные ноги мужчины, и, конечно же, обтягивающая черная футболка. Неизмененно постоянен, просто невозможен…
– Привет. – ответила с запозданием Эн, вопросительно изогнув бровь, намекая на его присутствие.
В ответ Айронхайд хмыкнул, покосился на остатки ее ужина, вновь устремляя синие глаза на Эн.
– Мимо проходил. Решил заскочить. – ответил автобот, просто пожимая плечами, будто это настолько очевидно.
Эн бы и поверила ему. Если бы так оно и было. Она могла по пальцам пересчитать те случаи, когда Айронхайд выбирался с базы просто «прогуляться», помимо основных миссий. Все его прогулки всегда заканчивались парой развороченных десептиконов, причем угадать, где в этом хламе голова или конечности – было невозможно.
– Тебя с базы не вытащить. – буркнула ему Эн, отпивая свой чай. – За покупками выбрался?
– Я не могу побыть вне НЭСТа? – сухо проговорил Айронхайд, откидываясь на стул. – проветриться никто мне не запрещал.
Разговор не клеился. Эн не знала с чего начать. Куча неуместной информации крутилась в голове, девушку так и подзуживало спросить хотя бы часть ее. Одергивала неуместность и откуда-то взявшаяся скромность и неуверенность. Айронхайд же в свою очередь напряженно изучал еще нетронутый яблочный пирог Вард и кружку с ароматным напитком. Эн фыркнула, замечая, как мужчина старается придать более равнодушное выражение лица. Она знала и прекрасно видела – на примере неуемных близнецов, проныры Джаза и Би – что автоботы могут питаться их земной пищей. В умеренных количествах, конечно же. Энергон никто не отменял. Однако, постоянные эксперименты младших сослуживцев, мечтавших попробовать всякую ерунду, что сопровождалось постоянным выездом за пределы базы в поисках съестного, заставило ввести Прайма и Ретчета некоторые ограничения и правила в потреблении пищи. Но порой доносящееся шуршание упаковок из отсека Джаза не прекратилось. Айронхайд не особо стремился просвещаться в данном направлении, предпочитая традиционные методы дозаправки. Сейчас в его синих глазах промелькнул явный интерес. Эн ухмыльнулась.
– Хочешь попробовать? – предложила девушка,пододвигая к нему поближе аппетитный кусок пирога.
Мужчина недоуменно посмотрел на ее довольное лицо. А затем к удивлению Вард, оружейник не спешил отказываться от преподнесенного девушкой, будто он разрывался между своими принципами и открывшейся сейчас возможностью.
– Я… – начал было он, хмурясь и отодвигая предложенный десерт. Но Эн осталась непреклонна, отправив тарелку обратно. Ей хотелось за этим понаблюдать с жутким интересом.
– Ешь, пока предлагают, да причем бесплатно. – Вард посерьезнела. Промелькнула мысль покормить его с ложечки, но быстро растворилась в разбегающихся мыслях.
Айронхайд медленно отломил несколько кусочков, придирчиво оглядел пирог, и запустил ложечку в рот. Его комическое выражение лица – растеряно-удивленно-хмурое с искрами непонимания и радости – заставило спрятать Вард улыбку за чашкой. Ступор оружейника охватил ненадолго, он с удивительно быстрым разрастающимся прозрением стал уменьшать оставшуюся порцию.
– Понравилось, значит? – поинтересовалась довольная жизнью Эн, ставя пустую чашку. Вот чего ей не хватало в этот странный вечер. Веселой компании. Одного интересного оружейника и неожиданных, маленьких, но приятных открытий.
– Недурно. – ответил Айронхайд, откидываясь на спинку стула, когда осталась лишь маленькая часть десерта. – Однако все равно посредственно. – нахмурившись, продолжил мужчина.
«Конечно, конечно.» – тихо хмыкнула Эн. Автобот обратно отодвинул тарелку.
– Часть тебе.
– С чего бы? – подняла брови Вард.
– Заказ твой, а все сожрал я. – передернул плечами мужчина.
– Я не голодна. – показала на пустые тарелки рядом с собой девушка. – Ты начал, так что обрабатывай до конца, завершай работу. – И отодвинула обратно десерт ему.
– Я больше не буду это есть.
– Ты сидишь и облизываешься на него!
– Ничего подобного! – Айронайд напряг голос, возражая очевидному. – Забирай себе!
– Упрямый баран. – прошелестела Эн сквозь зубы, отворачиваясь.
– Я все слышу! – тяжелый взгляд голубых глаз.
– Кого его оставлять-то? Доедай уже!
Тарелка так и летала с края на край, оппоненты злились, распаляясь еще больше. Эн уже планировала вырвать остатки и запихнуть себе в рот, чтобы окончательно не рассориться, но Айронхайд опередил ее, заявив:
– Хорошо! Забираю! А то ты мне этот пирог запихнешь в совсем не нужное место, глубоко и надолго!
Он выхватил несчастную тарелку, нахмуренно склонился над ней, подперев щеку рукой.
Вард удивленно замерла, поглядев на такое резкое изменение в поведении товарища, на его резкую уступку. И конечно же поняла, что в дальнейшем ее будут попрекать этим случаем – всем этим ее раздражающим упрямством. До конца её дней. И в гробу, и в белых тапках. И смириться с этим стадо баранов в её голове ну никак не могло. Сама доем! И Вард ловко вытянула тарелку из-под носа Айронхайда, занесшего ложку над кусочном бедного растерзанного десерта. От неожиданности он немного офигел, подняв недоуменный взгляд на выпрямленную Эн.
– И что это было? – тихо спросил оружейник.
– Это называется идти навстречу.
– Я сам доем. – потянулся Айронхайд к тарелке и получил ложкой по пальцам.
– Поезд ушел, бронетранспортер уехал!
– А вот это уже наглость! – чуть ли не вспылил Айронхайд, приподнимаясь над стулом.
Эн усмехнулась, стараясь в приступе озорства не показать мужчине язык, и потянулась к своей законной добыче. Оружейник выхватил тарелку и потянул к себе. Девушка схватилась за ее краешек в последний момент. Они сверили друг друга взглядами, перетягивая тарелку. Со всех сторон посетители уже с интересом поглядывали на их странный спор. Но им было плевать. Они пытались порвать и руками, и взглядами несчастный десерт. Эн решила подключить вторую ладонь, подхватить кусок, как в тот же момент рукой повел и Айронхайд. Как они умудрились задеть друг друга, проехаться по пирогу пальцами, размазав его по поверхности – осталось загадкой. Воцарилась мертвая тишина.
Оппоненты поглядели расширенными глазами на размазанное нечто, друг на друга. Эн рассмеялась, легко и непринужденно, сбрасывая разрастающееся напряжение, посматривая на свои пальцы. Айронхайд с зарождающейся толикой ярости, растеряно смотрел на смеющуюся девушку. На то как звонко, подобно легкой непринужденной музыке, разносится смех лейтенанта, зеленые глаза с искоркой задора и озорства, маленький вздернутый носик, ее ровный ряд белых зубов, что прятался за мягкими алыми губами. И самому мужчине становилось легче. Свободней. Он улыбнулся, робко, ей в ответ. Но для Вард это был уже колоссальный прогресс.
– Что ж, – проговорила Эн, вытирая ладонь салфеткой. – Это было…
– Нелепо? – сказал автобот, также убирая десерт. Лейтенант покачала головой, все также улыбаясь.
– Довольно мило.
Лейтенант увидела неверие на его лице, быстро побрела к выходу, зная что мужчина последует за ней. Выйдя на душную улицу, девушка вновь погрузилась в печальные мысли, все то легкое настроение начало рассеиваться. Возвращаться не хотелось. За своими следовало приглядывать – они, в особенности в праздничное время, как никто напоминали ей расшалившихся детей.
– Ты на базу? – раздался рядом голос Айронхайда, заглядывая в лицо девушки. Он озадачился быстрой сменой настроения Эн. Та пожала плечами, поглядела на него в ответ.
– Нет. Еще побуду в городе. Как-то не хочется возвращаться в этот шумный бедлам. – усмехнулась Эн, пригладив волосы. Айронхайд понимающе хмыкнул.
– Тогда я побуду с тобой? – будто бы спрашивая, проговорил мужчина, но в то же время утверждая сказанное.
Вард была совершенно не простив компании, лишних вопросов задавать не стала. Молчание нисколько их не напрягало. В конце концов они начали перебрасываться самыми простыми вопросами, проходя по маленьким узким улочкам. Айронхайд решил порасспрашивать побольше о Рождественских праздниках, то что не удалось отыскать на просторах интернета, искренне удивляясь некоторым традициям.
– Почему именно в носок подарки? – нахмурился оружейник на заявление Эн о том, что Санта-Клаус складывает подарки в носки.
– А куда ж ещё? – смеясь ответила девушка.
– Ну… – мужчина серьезно задумался, не обращая внимания на то, что Эн пытается сдержать смех, поглядывая на его сосредоточенное лицо. Девушка оглянулась – они вышли к набережной. Уже стемнело и первые яркие звезды стали показываться на небосклоне. Спину обдувал теплый ветер с океана. Мужчина не отвечал, задумчиво сопел. Очнулся он от мыслей о предметах людского гардероба при легком прикосновении к плечу.
– Это давняя традиция. Многие из нас уже даже сами не помнят и не понимают, зачем и для чего. Это не мешает нам исправно соблюдать их до сих пор.
Айронхайд в ответ пробурчал нечто неразборчивое, косясь на ладонь Эн, которую та так и не убрала с предплечья. Девушка вновь отвлекла его разговорами о традициях в рождественскую ночь, плавно переключая разговор на самого оружейника и истории уже его народа. Айронхайд небезынтереса рассматривал любознательное лицо лейтенанта, что искренне хотела больше узнать о своих товарищах по оружию.
–Это… очень необычно… – проговорила Вард, стило мужчине погрузить собеседницу в разговор о своей культуре. Девушка нахмурила брови.
– Да кто бы говорил. – усмехнулся он. Ему не нравилась складочка между бровей Вард. Не красила она её. Как бы часто во время и после военных действий она не появлялась, делая девушку на несколько лет старше своего возраста, не хотелось, чтобы она грузила себя по пустякам, даже сейчас.
И автобот, не отдавая себе отчет, коснулся пальцами складочки на лбу девушки. Эн вздрогнула, очнувшись, перевела растерянный взгляд зеленых глаз, встретившись с яркой синевой. Айронхайд чувствовал ее тепло. Нет, жар, не смел двинуть рукой. Не видя отрицания и отвращения в глазах напротив, он решился дотронуться до пульсирующей жилки на светлом виске. Заправил выбившуюся прядь волос за ухо, очертя его кончиками дрожащих пальцев, переводя ладонь на алую щеку. Эн не отрывала глаз от него, чувствуя как сердце ускоряется, словно она пробежала километров двадцать пять без остановки. Но ведь ничего такого не было, это так? Вард не заметила, как задержала дыхание, когда его рука нежно прошлась по щечке, и невольно сжала свою, что до сих пор пребывала на предплечье мужчины, проводя в неловкой ласке вниз, практически касаясь пальцев.
Айронхайд слегка вздрогнул, однако заметить это девушка смогла лишь притронувшись к нему. Его дыхание тяжелело, зрачки расширялись, взгляд метался от ее губ обратно к глазам. Эн и сама желала того же. Прикосновения. Она хотела быть лишь ближе. Мужчина провел пальцем по ее нижней губе, выискивая в глазах сомнения.
Вард видела, как Айронхайд наклоняется к ней, резко, чтобы не передумать. Она рвано выдохнула, сжимая его запястье.
Внезапный шум с моря заставил обратиться в слух, заострить внимание на приближение грузовых самолетов к базе НЭСТ. Начальство с праздником решило поздравить?!
Эн обдумала сотню причин их внезапного прибытия, при этом удивляясь появившемуся в ней чувству сожаления и желанию растерзать пару-тройку десептиконов с досады. Айронхайд уже успел отойти от девушки, убрал руку, сжимая ее в кулак. Щека горела, до сих пор. Непонятно как, почему, но она пылала. Мужчина опустил голову, глядя себе под ноги, сжал губы. Эн прикусила губу, желание убивать возросло во сто крат.
– Эй, ты в порядке?
– Да, все отлично. – автобот приподнял голову, переводя взгляд на темную воду. Ложь, наглая ложь. Эн видела всё это по каменному лицу, напряженной спине, сжатой в кулак, почти что уверенна – горящей руке, настороженности в глазах, что кидал он в сторону лейтенанта.
Он… сожалел? О чем? О том, что возможность упущена? Или о том, что поддался страстям? Вард начало потряхивать. Она раскрыла рот чтобы задать вопрос. Но Айронхайд перебил ее.
– Нужно ехать. Что-то серьезное произошло. – он кивнул на отдаляющиеся машины в воздухе.
Обратный путь в НЭСТ прошел в выворачивающем душу молчании. Напряжение в салоне черного внедорожника можно было резать ножом. Вард пыталась разговорить автобота, но сама понимала – ситуацию этим не разрешить.
Она откинулась на сидение и прикрыла глаза, готовясь к рандеву с начальством.
Новый день и начало года были полностью испорчены. Появилась еще одна причина его не любить.
P.S. Конечно, не хотелось заканчивать новогоднюю главу на такой прескверной ноте. Все обошлось малой кровью – обычное задание под Рождество, что начальство еще могло придумать? но зато в чьей компании?)) Еще раз всех с наступающими праздниками и ожидайте продолжения)
========== Глава 34 ==========
Перед началом прочтения – сразу стоит обратить внимание) Глава короткая и как вы уже успели заметить завершающая) пришлось на несколько раз переписывать и продумывать первоначальный вариант. если же кто-то загорится – первоначальную версию можно будет вернуть. Но с окончательной точкой в конце истории. Наслаждайтесь!)
– У меня есть план, полковник. – не раздумывая более, прошелестела в рацию Эн. Рука сильнее зажимала заряд, до боли в побелевших костяшках.
– Что опять удумала, лейтенант!?
– Закину в эту клоаку маленькую посылочку, от линии и мокрого места не останется.
– Вард, это просто идиотская затея! – проорал ей в ухо прячущийся внизу Уильям. – Ты ближе всех находишься к цели, тебя разнесет взрывом!
– А есть другие варианты?
– Что она хочет сделать?! – проревел в голос Айронхайд на частотах рации. Забавно, что заметила она его, обозленного, замершего недвижимой стеной за отрядом Леннокса, только сейчас. Он пытался выискать ту среди обломком здания. – Не обсуждается, лейтенант! Совсем последние мозги отбила?! Послушай если не полковника, то меня! Сматывайся оттуда! Я…
Эн молча переводила взгляд с шумной, сильной уж привлекающей внимание рации, на ребят внизу, что перебивали друг друга и выкрикивали ей предостережения. Такие разные. Щит и меч. Ее семья. Все – от ее несуразных подчиненных до воинственных, прикипевших всей душой к ним автоботов. Порой просто невозможные до коликов в печенке. Но всегда способные протянуть руку и защитить ее. Семья. Слово грело изнутри.
Эн скривилась от сентиментальности, отбросила бубнящую рацию подальше, вынимая из-за спины стрелу, намертво цепляя к ней заряд.
Вард ринулась вверх, отдаляясь от летящих ей навстречу дронов. Можно было не сомневаться, разговор прослушан. Можно не сомневаться, что десептиконы перекинули все силы на ее поиски. Оглянуться, поискать глазами подходящее место, не засветиться. Край обрушенной стены. Выбитое взрывом окно. Подходящий вариант завершить весь этот идиотизм.
Как на тренировке. Мишень, пробитая крыша завода и мечущиеся дроны внутри. Ветер и зной, что треплет щекочущие лицо волосы. Одна. Тишина в голове. Нет ни отпечатывающихся в подсознании далеких выстрелов, ни боя под ней, ни отводящих свои силы Прайма вместе в бесчувственной девочкой в манипуляторах, ни паникующего, выискивающего свою подчиненную Леннокса, ни Айронхайда, что отчаянно пытается прорваться вперед под шквальным огнем неприятеля, получая раз за разом серьезные ранения.
Замедлить этот момент – замедлить дыхание. Стрела готова, слегка прогибается в ослабевающей руке. Поправки готовы. Предплечье простреливает судорогой, пальцы подрагивают, жгут не держит и рубаха вновь пропитывается свежей кровью. Костяшки прижаты к щеке. Не разжать никак побелевшие пальцы на конце смертельной стрелы. Она отчетливо может расслышать надрывающийся голос в рации, что была оставлена несколькими этажами ниже. Опускает веки. Отпускает стрелу. Отступать, пока она летит, насколько хватает сил. Не оступиться, затаиться, бежать не оглядываясь.
Разгорающееся пламя позади обжигает спину, печет голову и ударная волна впечатывает ее в бетонную стену.
Жутко мутит. Она отплевывает с губ скопившую жидкость, пытаясь вдохнуть. В висок колотит набатом. Она пытается привстать, оторвать свои руки, непослушные ноги от стены, приваленные тяжеленными обломками. Предательский хруст стены опрокидывает ее навзничь, таща ее на себе не один этаж вниз. Осколки стекла и каменные глыбы впиваются в хрупкое тело. Вард выгибается в спине от немыслимой боли. С окровавленных губ срывается тихий всхлип, вскрик – на большее сил нет. Голос пропал. И темнота забирает ее в свои объятья. Наконец-то она отдохнет.
***
Не вижу. Не слышу. И не пытаюсь отыскать, ни себя, ни других. Темно… И тепло, что тихонько уходит из моих кончиков пальцев… Пальцы. Они есть у меня? И где мое тело?
Открыть глаза. Точнее, попытаться сделать это. Слезятся. Черный туман закрывает обзор, прикипает к головной боли. Мутит. Глухой стон. Или вскрик? Чей он? Безнадежный, настолько тихий, что едва достигает моих ушей… Серый шум расплавляет мысли, не дает сосредоточиться. Глаза наливаются свинцом. Так и хочется вновь погрузиться в теплую темноту.
Сознание медленно, но верно заполняет пустую тяжелую голову. Неужели… Все с моих губ? Стон, вскрик? Отчего? Хотя, зачем это знание? Не хочу. Пустите меня обратно в полюбившуюся мне темноту. Позвольте мне зарыться в то черное невесомое одеяло.
Вновь покалывания. Вновь поднимающий сознание туман, что рябью прошелся по поверхности. Больше, сильнее на этот раз. Агрессивней. Чьи же это резкие горячие прикосновения? Рывок. Боль сползает вниз, струится по всему телу. Я… Лечу? Зачем? Но отчего же так больно? Ускользает сдернутое одеяло, открывает ее нежеланной реальности.
Зажмурить глаза и воспрепятствовать рывку, смешанному со стоном отчаяния и боли, что может сорваться с губ от тряски ее безвольного слабого тела. На ней есть хоть одно живое место? Я сама виновата. Сама? Да. Нет… Все же, да. Не к этому ли я стремилась?
Упрямая, как и он… Яростный, пропитанными нотками тревоги и отчаяния голос взрывается в голове, усиливая головную боль, образы, темные как цвет теплого металла и ярко-синие глаза человека. Все под толстой пеленой. Есть ли смысл, возвращать эти болезненные воспоминания, возвращаться обратно? Глаза напротив припорошены слоем вековой печали и отчаяния.
Вырывающийся хрип из ее саднящего горла вместо болезненного стона на выдохе, всей грудью. Мягкая подложка под спиной. Едва различимый, не тревожащий слух движок мотора. Приятно чересчур чувствительным ушам.
Открыть глаза. Нет, не нужно. Не желаю. Наслаждаться мнимой темнотой и тишиной в салоне. У кого? Куда-то везут? Какая разница? Спросить? Не сможет. И зачем?
Оставить все на потом. Мозг соглашается с отогревшимся телом. Однако… Желанное мнимое одеяло вновь возвращается, дается в руки. Укутывает в кокон ее трепещущее сердце и разум под ритмичную вибрацию мотора.
***
Он старательно заглушал шум двигателя, вслушиваясь в сбивчивый ритм ее сердца и хриплое дыхание, что с кашлем выплевывало наружу остатки функционирующих легких. Как он только смог найти эту сумасшедшую?! Как его угораздило в это вляпаться?! На рассуждения времени не оставалось. Мех не единожды за последние минуты предпринимал реанимацию ее сердца, что не собиралось жить дальше, что не хотело больше работать. Проходимость насильно заставлять девчонку жить. И это приносило плоды. Наученное военным привычкам тело выходило из бессознательной темноты, взывая к разуму, что подвергался атакам со стороны не виденного «врага». Дес яростно скрежетал внутренними системами, но и давил в себе облегчение от каждого последующего всхлипа, вскрика пассажирки.
Переговоры группы Леннокса и ближайшей пристройки были неутешительны и приводили все системы и мысленные процессы в хаос. Это просто не поддавалось логике – зачем брать на свои плечи настолько большую ответственность, слишком рано и бездарно заканчивать и так несущественную и короткую жизнь?! Ставшую важной ему… Так, чтобы трястись над каждым ее вздохом.
Нет времени на размышления. Отослав на поиски будущей самоубийцы оставшиеся в его подчинении дроны, серебристый дес, последовал к месту последующей трагедии. Самому не попасться, не быть раздавленным и потерять пару запчастей под рушащимся зданием – та еще задачка. А смотреть на истерзанное тело человечка, изломанное под глыбами бетонных стен – хоть еще и не своими глазами, но уже чувствовать так несвойственную и подступающую к нему панику – было выше его сил. Подхватить – нежно, невесомо, и получить в ответ нестерпимый крик боли, раздирающий внутренние системы – немыслимо.
И теперь десептикон стремился доставить ее, в относительном сознании, но еще дышавшую, живущую в безопасное место. Девушка дрожала на заднем сидении, заливая кровью из открывающихся ран все поверхности, хотя тентакли и пытались сдержать драгоценную жидкость. Доставить к месту назначения. Уж с этим вопросов не возникло. Есть лишь одно место где ей будут рады. И как бы ему самому было от того не мерзко и не больно. Но другого подходящего места сейчас для нее не было. Лишь бы успеть.
***
Леннокс почесал нос, понимая, быть ему битым. Не раз и не два.
Полковник, опираясь плечом о ближайшую стену, выдохнул и краем глаза наблюдал, как дергающемуся от прикосновений дока Эппсу перевязывают торс.
– Не дергайтесь, сержант. – Ретчет поплотнее приматывал бинт к заживающим ранам Роберта, не обращая внимание на его сморщенное лицо. – Под пули меньше лезть надо и не бросаться грудью, в твоем случае брюхом, на амбразуру.
– Я знал, что так и будет. – вздохнул мужчина. – Но не ожидал тяжелых последствий.
Леннокс покачал головой и вернул все свое внимание Оптимусу, находящемуся подле. Лидер краснозначных внимательно, с долей тревоги и нежности оглядывал сидящую в палате медблока базы НЭСТ шатенку. Девушка непринужденно улыбалась, временами поправляя бинты на руках, выбалтывающей ей что-то Микаэле. Обе девушки, не повышая голоса, боясь потревожить покой других пациентов, переговаривались, делились новостями. Они невзначай окидывали удрученными глазами блондинку, что лежала на кровати рядом с ними. Вебстер временами приподнимался с соседней кушетки, кряхтя от натуги, придерживая бинты на животе, встревая в их беседу. Кевин виновато поджимал губы, стоило ему опустить глаза на бессознательную подругу.
Айронхайд не отходил из медотсека, контролируя любую мимику, что мелькала на бледном лице бесчувственной девушки. Лейтенант по цвету сливалась со своими простынями, а многочленные приборы, подключенные к ней, изредка заглушали наступающую тишину в помещении. В груди сжимался болезненный ком от сплывающих воспоминаний. Стоило только вспомнить, в каком состоянии он увидел свою Эн после миссии, искра начинала плавиться от ярости и сожалений, что не смог уберечь родную… Но вспомнить о том, кто притащил ее к ним, бережно выгружая автоботам свою пассажирку, бережно придерживая ее голову тентаклями, кулаки сжимались в бессильной злобе. Как Саундвейв только посмел прикоснуться к ней. Айронхайд резко отвернулся, посматривая в окно за тренирующимися на полигоне новобранцами, яркое знойное солнце не было помехой их тренировке.
– Ничего не говори. – проговорил оружейник, стоило Оптимусу подойти к своему другу. Они встали плечом к плечу вглядываясь в солнечный свет.
– Не стану. – Прайм скользнул взглядом по хмурому Айронхайду, скрестил руки на груди. Он не стал влезать в чувства своего лучшего друга. Он прекрасно понимал его. Саманта постоянно рискует своей жизнью, оставаясь с ним рядом, принимая большую опасность на себя. В этот раз больше всех пострадала именно Эн. И Прайм, сам не раз переносивший такую же ужасающую по силе боль, решил смолчать, морально поддерживая товарища. – Она жива, и скоро будет с нами, с тобой и с ними. – он кивнул на девушек подле Эн. – Они точно не оставят ее в покое. Впрочем, ей и тебя за глаза хватит.
Айронхайд хмыкнул слегка приподнимая уголки губ. Он покосился на улыбающегося Оптимуса и перевел взгляд на белое, украшенное сходящими кровоподтеками лицо Эн. Переломы ребер с обеих сторон. Переломы рук, ног в нескольких местах, черепно-мозговая травма, кровоизлияния внутренних органов… От того, что Ретчет начал перечислять уже в первые секунды, стоило ему увидеть свою пациентку, волосы вставали дыбом. Она… была просто умирающей куклой в руках жестокого хозяина. Обошлось, медбот взялся за дело с особым остервенением. Теперь нужно было ждать. И это томление сводило с ума. Хотелось вновь вслушиваться в ее строгий, упрекающий голос, обнять и прильнуть к алым губам, расползающиеся в довольной улыбке. Да, она жива.
Девушки, на миг замолчавшие, пытались вслушиваться в разговор мужчин, застывших у окна. Саманта, также в последнее время находившая на попечении Ретчета, сутками не отходила от Эн, вызывая этим недовольство соскучившегося Прайма. Но последний заглушал в себе собственнические чувства. Микаэла тоже не вылазила из комнаты. Но медик постоянно находился под рукой. Так девушка могла заниматься двумя важными делами одновременно – следить за восстановлением подруги и мешать любимому. Хотя Ретчет и ворчал на брюнетку, но находил минуты нежности для своей родной занозы.
И Микаэла, и Саманта помогали чем могли. Уитвики, не смотря на сопротивление Оллспарка, латала Вард по мере возможности. Старалась не причинять вреда, заращивала, вливала в нее свою силу. Вроде бы получалось неплохо. Но после этого она валилась с ног от усталости. Микаэла помогала морально обеим, понимая, если бы не их подруга, они бы тут не сидели. Еще с самого начала, с атаки на НЭСТ все могло пойти крахом, но Вард вытаскивала из наваливающейся паники, тоски и безвыходных ситуаций, пинками отправляя дальше, бороться за свою жизнь. Теперь ее очередь.
– Ну, что думаешь? – поведя затекшим плечом размялся поднявшийся Эппс, опрокинув руку на плечо командира. Оба поглядывали на автоботов.
Уильям не спешил с ответом, всматриваясь в правильные черты на лицах мужчин: нахмуренного и напряженного – одного, и спокойного, уверенного в себе – другого.
Отряд, зачистив территорию, что осталась от завода, заставил недругов отступить с колоссальными потерями, зализывал раны на родной базе НЭСТ. Без жертв, коих в человеческой составляющей было в разы больше обычного, и со стороны автоботов в этот раз не обошлось. Арси и Хромия покинули своих боевых товарищей, не смогли уберечь в жесткой битве свои искры. Подавленная потерей своих сестер, Элита не показывалась на глаза остальным, отсекая все попытки наладить контакт с ней. Джазз получил серьезное ранение, чуть ли не разорвавшее все его внутренности и подпалив микросхемы, находился под присмотром вездесущего Ретчета, введен в искусственную кому. Свой личный состав полковник за прошедшие несколько дней пропесочил, не забыв при этом вручить благодарности, приободрить как поседевших зеленоротиков, так и повидавших виды уставших ветеранов. Скрежеча зубами от досады, он провожал глазами стройные ряды черных ящиков, накрытые национальными флагами, отдавая честь павшим. Они веяли тоску, разъедали внутренности командира, несли несчастье в семьи и несокрушимую вину не сумевшего уберечь. Столько потерь Леннокс не видел давно, если не видел никогда.
Полковник предчувствовал бурю от начальства, потребовавших незамедлительный отчет о немыслимой операции. Уильям расправил плечи, чувствуя руку напарника и друга на плече. Он взглянул на бледную перебинтованного лейтенанта, благодаря всех существующих богов, что командный состав не потерян, и в особенности эта буйная девушка. Подошедший после перешептывания с Праймом оружейник склонился к Эн, взяв последнюю за руку, оттесняя подруг. Полковник улыбнулся, потягиваясь, сложил руки на груди.
– Все будет хорошо.
– Так, так, так… – язвительный голос ворвался в голову каждому находящемуся в помещении, заставив обернуться ко входу, и скривиться – меньшую часть. – Я смотрю все очень рады моей персоне. Не могу сказать того же.
Встрявший в проходе агент Симмонс в безупречно отглаженном черном костюме, затемненных солнцезащитных очках, шагнул вперед,не вынимая рук из карманов. На гладко выбритом лице выделялась грязная ухмылочка.
– Ну и натворили вы дел на Южном континенте, господа. Готовьте задницы под раздачу.
Неизменное молчание стало ему ответом. Но закативший глаза Леннокс на очередной приступ бахвальства Симмонса, фейспальмящий Эппс, сморщившийся, откинувшийся на подушки Вебстер, не дрогнувшее ни одним мускулом лицо Оптимуса, сцепившие в безмолвной поддержке руки Ретчет и Микаэла, прикусившая в тревоге губу Саманта, не выпустивший холодную руку Вард Айронхайд, еще больше сжавший ее в своих горячих ладонях – выдали свое отношение и к агенту, к его мнению, и решению политиканов. Предвкушающий оскал не сползал с загорелого лица.
