Текст книги "Забытый (СИ)"

Автор книги: NightWolf

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Однако, распахнув дверь, Папайрус понял, с величайшим облегчением, что не зря это сделал.

– Отзовись! – крикнул он, услышав плач. – Я здесь, чтобы помочь!

– Я здесь! – крикнул детский голосок. Что тут делает ребенок?!

Скелет увидел последнюю заваленную кабинку. Поправив шарф на шее, монстр стал отбрасывать куски металла и бетона в сторону. Руки уже были все в царапинах, легким не хватало воздуха. Будь он хоть трижды скелет, ему нужен нормальный воздух! Он чуть ли не с корнем вырвал дверь и увидел скрючившегося на полу монстренка, походившего на пушистого ящера с вытянутой мордочкой. Белая шерсть была вся в грязи, оттого казалась серо-желтой. Все четыре глаза уставились на спасителя. Не медля, Папайрус поднял малого на руки и стянул с себя шарф.

– Намотай на лицо! – приказал он и, держа одной рукой монстренка, второй распахнул дверь.

– Огонь пробрался к бочкам с горючим! – Гастер вновь крикнул, а после прозвучал взрыв.

В этот раз все было очень худо. Обломки были огромными, и все происходило за долю секунды. Все, что Папс успел сделать, это выставить руку и надеяться, что рефлекс его не подведет. Он зажмурился, крепко удерживая ребенка. Ему требовалась еще секунда, чтобы осознать, что они живы. А их окружала изумрудная оболочка.

«Я точно крут!» – ликовал скелет, поднимаясь.

Монстр мчался через обломки к железной двери, откуда уже доносились крики о помощи. Пол под ними стал рушиться, в один миг скелет не удержал равновесие и провалился. Он успел откинуть от себя монстренка, и тот юрко приземлился на пол. Цепляясь одной рукой, Папс с горем пополам подтянулся, с рычанием забираясь на твердую, пока твердую, поверхность. Малой активно ему помогал, хотя вряд ли он бы выдержал здоровяка.

– Там мой папа! – крикнул ребенок, когда скелет вновь был на ногах и держал малого.

– Мы его вытащим!

По двери было видно, что по ней долбили изнутри, и это совсем не помогало.

– Отойдите от двери! – крикнул Папс, в надежде, что его услышат. – Я попробую снести дверь!

– Вы слышали его, назад! – послышался рев изнутри. Скелет облегченно вздохнул.

– Целься в левый край! – скомандовал Гастер. – Здесь нужна острая атака, и у тебя как раз такая есть.

Скелет кивнул и сделал несколько взмахов руки. С горем пополам, но они избавились от двери. Внутри было шестеро монстров в рабочей одежде. В их глазах загорелась надежда, когда они увидели скелета.

– Еще кто-то есть? – спросил Папайрус.

– Никак нет! – ответил ему монстр, по-видимому отец ребенка, потому как он сразу же побежал к ним, да и внешне они были схожи. Монстренок сразу же обхватил отца руками. – Мы эвакуировали всех рабочих из этого отсека! Но сами застряли. Боги, как я волновался за тебя! – он крепко обнял ребенка.

– Будете впредь думать, прежде чем водить детей в такое опасное место! Остальных я эвакуировал из Ядра! В машине остались только вы. Подмога уже идет, Папайрус, спускай всех вниз кратчайшим путем! Строй мосты через этажи, делай все хочешь. Черт возьми, вы тут все владеете магией, помогите стражу!

– Я прорву пол при необходимости, – поднялся один из рабочих, весьма громадный мужик с мощными ручищами.

– Я смогу отогнать от нас дым! – сказал один из рабочих. – Марк, сосредоточься на малыше, об остальном мы позаботимся.

Марк, державший в руках ребенка, кивнул.

– Держимся вместе! – скомандовал Папайрус. Кажется, он начал осознавать, насколько сильно он рискует и своей жизнью, и жизнями других. Один неверный шаг, и конец. Да и ноги. Они едва ли не горели! Ему казалось, что пятки уже черные от огня. – Я могу создать барьер в случае обвала.

Все стали выходить из помещения в коридор. Впереди шел громила, Папайрус же был позади всех, чтобы следить за командой и защитить в случае опасности. Отец с малышом был ближе всех к нему.

– Пожарные уже тут! – крикнул Гастер. – Продолжайте спускаться.

Дыра в полу оказалось в удобном положении по отношению к другому этажу. Не факт, что так будет оставаться вечно, поэтому никто не тормозил. Папайрус создавал преграды, чтобы не упасть, делал поддержку для пола, дабы он не обвалился, использовал кости, как только мог. Кажется, в такой опасной для жизни ситуации, магия слушалась его, как никогда. Он чувствовал себя царем горы и, одновременно, ощущал животный страх. Это две стороны одной медали. Монстр, шедший впереди, разрушал преграды. Удивительно, что их удержал завал, который преграждал выход из комнаты. Возможно, изнутри его было куда тяжелее сломать.

К счастью, до первого этажа им удалось спуститься. На втором этаже они уже перешли на лестницу и оттуда выбрались в коридор. Их уже ждали.

– Слава богам, вы живы! – крикнул один из стражей, подхватывая свалившегося с ног работника, который громил завалы. – Ядро уже начали поливать водой. Говорят, многие районы остались без энергии.

– Все живы? – Папайрус закашлялся. Он плелся позади рабочих, как вдруг ощутил, что теряет почву под ногами. Однако кто-то его поймал.

– Держись, герой, – приятный знакомый голос успокоил его.

– Андайн? – скелет едва плелся. – Прости…

– Ничего. Мы… к сожалению, остались снаружи, а после поддерживали целостность первого этажа. А еще мне нужно набить морду одному мозголому.

Папс не шибко понимал, что так злило его подругу. Все, на что ему хватало усилий, это шагать. Стоило выйти из опасной ситуации, как он понял, насколько ослаб.

Они перестали идти только тогда, когда отошли от Ядра. Отель Меттатона уже оказывал поддержку. Сам робот, которого Папайрус видел двоящимся зрением, да и в принципе первый раз за свою память, возился с пострадавшими наряду с Альфис. И хоть на металлическом лице была брезгливость, робот покорно выполнял указания ученого.

Что-то такое скелет помнил, что Меттатон – монстр в теле робота, призрак. Создатель робота – Альфис. Папс не стал забивать себе голову, и стоило ему коснуться дивана, как Папайрус впал в дремоту.

Очнулся он оттого, что его лицо протирали мокрой тряпкой. Скелет поморщился и разлепил глазницы.

– Дорогуша, у меня к тебе деловое предложение!

Механический голос принадлежал Меттатону, и тот, возвышаясь над скелетом, улыбался.

– Хочу, чтобы ты поучаствовал в моем шоу! Знаешь, как возрастут рейтинги?

– Я польщен, но это как-то… не к месту, – Папайрус хотел просто отдохнуть.

– Подумай о том, какая надежда появится у монстров, зная, что их защищают такие благородные воины.

Может, он и прав. Но не сейчас…

Краем глаза он заметил Андайн, которая орала на Гастера, а тот, в свою очередь, кричал на нее. Рядом стоял и пытался их успокоить король подземелья.

– Что… Что происходит? – Папайрус отмахнулся от тряпки, которой его протирала какая-то монстриха.

Робот уследил за взглядом скелета и понял.

– Ах да. Доктор Гастер закрыл двери прямо перед лицами Андайн и нашего короля. Весьма дерзко. Но практично. Насколько я понял, они хотели побежать следом за тобой, а Гастер не хотел рисковать сразу всеми героями подземелья.

– Ох, беда… – скелет попытался подняться, но его остановили.

– Не вставай, красавчик, – монстриха усадила его назад. – Ты еще слаб. Я потратила много сил на твое лечение.

– Ньех, – только и мог выдавить монстр, и это можно было считать за «спасибо».

Вдалеке он слышал ругань Андайн, которая явно перебрала весь свой грязный лексикон и заодно всех морских существ. Она злилась за невозможность помочь и возможность потерять друга. Скелет ощутил себя виноватым за такой поступок. Но он все еще был слаб, чтобы осилить еще одну мысль.

========== 110. Лжец ==========

Опять темнота. Папайрус медленно ступал по ней, оглядываясь. Он должен был найти его. Кости ломило от усталости, но скелет продолжал идти.

– Есть кто? – задал он вопрос, который тут же растворился в тишине.

Ответа не послышалось. Монстр продолжил свой путь. Тени сгущались сильнее, но его это не шибко волновало.

– Я труп, – Папайрус вздрогнул. Он услышал этот голос. Слабый, надрывающийся.

– Эй! – крикнул он так громко, как мог. Он должен был найти его. Страх окутал его целиком и полностью.

– Прости, что пытался просить о помощи, – вновь раздался голос скелета. – Это было эгоистично.

– Ничуть! – возразил Папс, наконец, увидев тень. Ему было дурно, но он ступал к монстру, который скорчился на черном полу. Темная толстовка скрывала его покореженное тело. Отчего-то Папайрус был уверен, что скелет тяжело ранен. Впрочем, был бы он таким слабым, будь он здоровым? – Я же сказал, что помогу тебе! Найду способ. Ты ведь…

Скелет запнулся. Невысокий монстр взглянул на него. В его глазницах таилась грусть.

– Ты мне очень дорог, я же чувствую это! – воскликнул страж своим звонким голосом. Тишина содрогнулась. – Я чувствую это! Чувства не обманешь стертой памятью!

Усталая улыбка слегка растянулась.

– Ты всегда доверял своим чувствам, – скелет на полу слегка растянулся и попытался встать. Папайрус сел рядом и взял его под руки, пытаясь поднять его. Но он был слаб. – Но не всегда они тебя спасали.

Папс не смог его поднять, но смог обхватить его и прижать к себе. Ему стало больно. Он держал в руках кого-то, кого он больше никогда не сможет обнять по-настоящему. Он не мог смотреть ему в лицо, поэтому лучшим вариантом было скрыть боль в объятиях.

– Кто же ты?.. – вновь пробормотал Папайрус. – Почему ты не живой?

Слабое тело в его руках слегка дернулось. Потом послышался тяжелый вздох.

– Я бы хотел, чтобы ты забыл меня.

– Я не могу, – возразил стражник. – Даже не проси. Лучше скажи, что я могу сделать для тебя.

– Ровным счетом ничего.

Папайрус разозлился. Разозлился на себя, на этого скрытного скелета, на Гастера, на Андайн, на все вокруг! Почему он должен страдать?! Зачем его так мучить?! Почему его лишили самого дорогого, а он даже вспомнить об этом не может?!

– Мне нужно твое имя, – прорычал Папс, крепко удерживая скелета. – Имя и… то, почему ты так дорог мне, хоть я и догадываюсь.

– Папайрус…

– Мне плевать, что мне придется пройти, чтобы вытащить тебя! – грубо перебил его Папс. – Может, тебе и наплевать на себя, а вот мне на тебя – нет! Имя!

Монстр развернулся, дабы увидеть скорченное от гнева лицо Папайруса. Его глазницы сузились, а дыхание было прерывистым. Он был вне себя от ярости.

– Я… – тихо произнес скелет. – Я твой брат. Санс.

Челюсть стража медленно опустилась. А потом он задрожал. Руки судорожно сжимали тело Санса, словно бы вот-вот его не станет. Впрочем, его уже нет. Не в мире Папайруса.

– Ты… м-мой брат? – дрожащим голосом переспросил Папс.

– Вроде того.

– П-почему н-никто не помнит о тебе?

Санс молчал.

– Санс. Отвечай!

Но скелет лишь улыбнулся.

– Сделай одолжение, не теряй головы, – произнес он. – И не зли Гастера.

– Чт…

Сон покинул его, а слабое тело брата исчезло. Папайрус сжимал пустоту. Его глаза расширились, и он даже не пытался понять, где он находится. Такую злость и обиду он, казалось, никогда не испытывал.

«Мой брат… у меня есть брат, – судорожно думал он, сжимая в руках одеяло. – И кто-то отнял его у меня. Гастер? Клянусь, я выбью из него правду! А что если Гастер сам ничего не знает? Нет, он точно что-то скрывает. Я чувствую. Может, Санс и думает, что моя интуиция подводит, сейчас я ей доверяю целиком и полностью!»

– Рад, что ты проснулся, – он услышал голос Гастера. И сжал челюсть.

Папайрус лежал на койке в лаборатории, где ранее доктор Гастер проверял его на предмет воспоминаний и реакций. Сам ученый сидел за столом, что-то записывая в тетрадь.

– Значит, зеленая атака, хмм? – не отрываясь от дела, произнес профессор. – Это удивительно. Никогда ранее не видел, чтобы цвет атаки менялся. Что бы с тобой ни случилось, а ты интересный объект исследования, не в обиду сказано.

«Интересный объект, значит…» – Папс потер голову. Он медленно поднялся и к своему облегчению обнаружил, что голова почти не кружится. И все же он ощущал некоторую слабость.

– Советую тебе отлежаться денек-другой, – посоветовал Гастер. – Думаю, Андайн не будет возражать, если ты возьмешь выходной.

Это и правда то, что сейчас нужно ему. Нет… Ему нужны ответы. Папайрус наблюдал за доктором, но тот словно бы не замечал монстра, погрузившись в свою работу. Внутри закипала злость. Он что-то укрывает от него и ведет себя так, словно бы все в порядке. Да кто же он такой? Почему Санс просил его не злить? Скелет тяжело вздохнул.

– Я могу идти? – спросил он ледяным голосом.

– Конечно, – добродушно отозвался Гастер. Он закрыл тетрадь и направился к компьютеру. – Я взял тебя в лабораторию, потому что хотел снять показатели. Заодно, ты хорошо выспался и восстановил силы. Однако этого мало. Ты хорошо надышался угарным газом.

Папайрус поднялся на ноги. Все же он переоценил себя. Его немного качало.

– И не подумаешь, что я скелет.

Послышался смешок. Гастер посмотрел на него поверх очков.

– А ты не задумывался, почему ты видишь, если у тебя нет глаз? Такова анатомия скелетов. У людей с этим проще. Люди не могут иметь более двух рук, они всегда симметричны, их сердце всегда в груди, а кожа покрывает почти каждый участок тела. Я читал их книги. Изучал анатомию, – он неопределенно взмахнул рукой с тетрадью. – Они весьма просты, по сравнению с монстрами. У нас же так много видов, и почти каждое поколение появляется уникальный монстр. Я годами изучал это, чтобы помогать монстрам.

Гастер остановился, задумчиво пролистав тетрадь. Папайрус наблюдал за его тонкими пальцами. Его руки пугали. Интересно, какая у него атака? Насколько он силен?

– Однако скелетов я считаю одними из самых интересных видов, – продолжал ученый. – У вас всегда все на одном месте, но скрыто. Вы похожи на людей, вернее на их внутреннюю структуру. Вы словно люди, чью кожу и мышцы содрали, а органы надежно спрятали.

– Ясно.

Натягивая куртку, Папс заметил, что его шарфа нет. Куда же он?.. Ах да, он дал его монстренку, чтобы тот как-то прикрылся от дыма. Скелет надеялся, что с ним все хорошо, как и с его отцом. Наверное они тоже восстанавливаются, и в скором времени с ними все будет хорошо.

– Вы изучали скелетов по книгам или на практике? – задал вопрос Папайрус.

– Я как-то прибегал к осмотру твоего тела. Но это было давно, ты был маленьким. Более я тебя не трогал.

– А разве кроме меня больше нет скелетов?

Гастер замер, не отрывая взгляда от монстра. На его лице появилась усмешка.

– Я думаю, ты и сам знаешь, ты единственный скелет на все подземелье. Последний из своего подвида, так сказать. Может, со временем исправишь эту проблему, хмм? – он хмыкнул и развернулся к нему спиной, включая монитор.

Папайрус хотел было уйти, но остановился. Он сжал кулаки. Если сейчас уйдет, он так и останется без ответов. Нельзя. Нельзя просто уйти и надеяться на призрачный шанс в будущем.

– Мне кажется, – скелет скривился, но все же осмелился обернуться к доктору, – до какого-то времени я был не единственным.

– При моем отце были твои предки, Папайрус. Когда-нибудь расскажу тебе историю о твоих предках.

– Может лучше расскажете о моем брате? – он и сам не ожидал от себя такой резкости. Но сдавать позиции было поздно. Поэтому он продолжил:

– Брате. По имени Санс.

Он заметил, как дрогнула рука Гастера. Как он выпрямил плечи, не оборачиваясь. Как молча и медленно положил ладонь на стол.

– Первый раз слышу, – стальной голос прозвучал тихо, но уверенно.

– Думаю, это не так, – парировал Папайрус. Он едва держался. Нервничал. Ему даже пришлось схватиться за койку, чтобы унять дрожь.

Послышался медленный вздох. Гастер развернулся к нему, излучая бесстрастие.

– Послушай, я знаю, тебе тяжело, – он выговаривал слова медленно, словно бы разговаривал с ребенком. Папайрусу это не нравилось. Его это бесило. – Ты растерян, у тебя нет памяти, возможно даже твой рассудок не в порядке. Я осматривал тебя повторно и заметил незначительное повреждение, способное вызывать бред и галлюцинации.

Скелет удивленно посмотрел на ученного.

– Чт?.. – он даже не смог закончить вопрос.

– То, что ты сейчас говоришь… возможно последствия этого повреждения. Не волнуйся, это можно вылечить. Главное поверить.

Нет. Нельзя так говорить. Что это за ход? Какого черта он изворачивается? Скелет скривился, сжав челюсти.

– Я… не верю вам, – дрожащим голосом проговорил Папс. Потом он поймал уверенность и выпрямился, говоря громче:

– Вы лжете! Санс говорил, что…

– Санс всего лишь плод твоего воображения, Папайрус! – резко отрезал Гастер, взмахнув рукой. – Сделай одолжение, если не хочешь сойти с ума, возьмись за рассудок, сконцентрируйся на том, что есть!

– А если и это всего лишь галлюцинация?! – взорвался монстр. Злость подступала к горлу. Это несправедливо! – Как мне вообще понять, что правда?!

Доктор открыл рот, но почти тут же щель на лице сложилась в тонкую линию.

– Папайрус, я… – начал было он, но Папайруса было не остановить.

– Единственное, в чем я уверен, так это в том, что у меня отняли семью! И клянусь, если вы в этом замешаны…

Здесь доктор не выдержал. Он со всего размаху саданул кулаком по столу, что даже предметы на нем подскочили в воздух. Его глаза угрожающе сузились, а рот перекосило в гневной гримасе. Даже дыхание стало сбивчивым. И это напугало скелета. Как будто его задели за живое. Значит, Папайрус попал в самую точку.

– Уходи отсюда, – прошипел Гастер.

– Нет уж! Теперь я…

– Я сказал, ПРОВАЛИВАЙ! – зарычал ученый.

Скелет задрожал, сжимая кулаки. Он был зол и напуган одновременно. И все же страх победил. Впервые он так сильно испугался. Рвано выдохнув, монстр развернулся и как можно быстрее попытался убраться из этого места, оставив ученого наедине со своими мыслями.

***

– Чертов Гастер. Да как он смеет?!. Лжец!

Папайрус спешно шел домой, пытаясь не перейти на бег. Он напоминал щенка, поджавшего хвост. И это его злило больше. Он должен был остаться, дать отпор, но испугался.

– Трус. Слабак! – зарычал он, игнорируя взгляды прохожих. – Идиот!

Холодная погода Сноудина чуть успокоила его, но недостаточно. Недостаточно ничего, кроме правды, чтобы унять дрожь, которая исходила изнутри, нужна только правда, и чтобы ее получить, нужно перестать бояться этого ученого. Плевать, будь он сильнее его и всей гвардии вместе взятых. Может, он вообще слабак, прикрывающийся знаниями. Скрывающий грязную тайну глубоко в своем сознании.

– Ты восстановился? – Папайрус замер у своего дома и заметил, что Андайн уже поджидала его.

Внутри горел свет и пахло чем-то вкусным. Сама девушка была обеспокоена, но явно была рада увидеть друга на ногах. Однако Папайрус прошел мимо нее и остановился у двери. Он едва ли хотел кого-либо видеть.

– Все хорошо? – обеспокоено спросила глава стражи.

– Нет, – жестко отрезал монстр. – Все совсем не хорошо!

Молчание. Скелет стоял у двери, не решаясь войти. Он был напряжен, как натянутая струна, поэтому утаивать его состояние было бесполезно.

– Ясно. Пошли внутрь, а то я задубею.

Внутри и правда было тепло и уютно. Но Папайруса это только злило. Лучше бы тут было холодно и сыро. Этот дом не мог приветствовать его тепло без брата! Скелет сел на диван и вновь ощутил слабость. Да что бы он сделал с Гастером, если сам едва держится на ногах? Спрятав лицо в руках, Папайрус попытался восстановить дыхание. Он ощутил, что подруга села рядом.

– Это как-то связано с Гастером? – аккуратно спросила она. Тот кивнул. – Расскажешь?

Он не особо хотел болтать. Но его стала мучить совесть. Она ведь всегда была рядом. С другой стороны эгоистично подвергать опасности Андайн. Она-то тут причем?

Или же исчезновение Санса сказалось не только на родном брате? Скелет вздохнул.

– Все так… сложно, – проговорил он и откинул голову на спинку дивана.

Все слишком сложно и непонятно. Андайн молча смотрела на него, размышляя. Скелет чувствовал ее напряженный взгляд. Что же ему делать? Гастера так просто на чистую воду не вывести.

Вдруг он ощутил, как на его плече сжалась рука девушки.

– Панк, если собираешься в одиночку переживать, я тебе вмажу, – на полном серьезе сказала она. – Я тут не для вида, а для реальной поддержки. И если под этим подразумевается набивание морд… ну, сам знаешь.

Он увидел ее оскал, полный решимости.

«Не могу я втягивать ее, – обреченно думал Папайрус. – Какой я после этого друг, если подвергну ее опасности? Хотя какой я друг, если пытаюсь что-то утаить? Нет… Я не лжец и никогда им не стану. Я не Гастер. И не Санс. Если эти секреты касаются не только меня, но и других, имею ли я права сейчас молчать?»

Папс размышлял. Андайн ожидала ответа, крепко сжимая его плечо. Возможно слишком крепко.

– Анди, – начал он. – Гастер явно скрывает пропажу моего брата. А то, что его никто не помнит… значит, он не только меня обработал.

Девушка удивленно подняла брови.

– Твой… брат?..

Больше не было смысла скрывать. Да и с самого начала это было глупо. Папайрус попытался рассказать вкратце о Сансе и о реакции Гастера.

– Вот урод, – девушка оскалилась, сжав кулаки. – А если твой брат был куда круче этого заучки?!

– Я еще не отрицаю, что все было наоборот, – честно признался скелет. – Но у него нет права скрывать это! – он резко вскочил и обернулся на Андайн с решимостью, он ощутил, как его глаза загорелись. Возможно, так оно и было. – Я найду правду!

– Да! – воскликнула девушка. – Вот это настрой!

– Но без мордобоя, – добавил Папс.

– ДА! Погоди, что?..

Монстр стал ходить по гостиной, размышляя.

– Если ворвемся напрямую, скорей всего проиграем. Да и нам нужна информация получше, чем слова Гастера. Нам нужны… вещественные доказательства!

Андайн нахмурилась. Это явно не то, что она ожидала.

– Так мы можем выбить их?.. – неуверенно спросила она.

– Что ты! Нет, нужно… тайно прокрасться и найти информацию! Все, что может быть связано с Сансом!

– А потом набить ему морду?

Папайрус развернулся к ней. И тепло улыбнулся.

– Если придется, – сказал он. Монстр и сам был не прочь вмазать Гастеру. Асгор, и давно он стал таким жестоким? Нет. Справедливым!

– Тогда идем на дело! – Андайн поднялась, оскалившись. – Но нужен план. К слову, ты всегда был неплох в планах и уловках!

На лице скелета возникла хитрая улыбка.

– Тогда проверим это на практике.

========== 111. План ==========

– Гастер не так часто выходит из лаборатории, в основном, чтобы проверить ядро. Но есть дни, когда он проводит у Асгора.

Папайрус кивнул. Они сидели на полу гостиной, а между ними лежала бумага, где большим шрифтом было написано «ПЛАН». Была нарисована примерная карта Хотлэнда и замка короля, а также Ядро. На бумаге стояли фишки, обозначающие монстров, Папайрус нашел их в коробке какой-то настольной игры. Гастер был в виде змеи, Андайн выбрала себе кораблик, Альфис обозначили кошкой, а Папс взял башню. Асгор же был нарисован на самом плане, в замке.

– Это происходит вечером, около семи, – Андайн передвинула змею в замок. – Насколько я знаю, обычное чаепитие, болтовня по душам.

– Гастер болтает по душам? – неверяще хмыкнул скелет. Андайн повела плечами.

– Наш король ценит его. Говорят, он относится к нему почти что, как к сыну.

Папайрус задумался.

– Полагаю, Асгор был знаком с его родителями? – предположил монстр.

– Верно. Отец Гастера был тоже ученым, одним из последних, кто родился на поверхности, – Андайн провела пальцем по щеке и взяла фигурку, чтобы рассмотреть. – А что?

– Да просто подумал… Давно его родители?… Ну…

– Еще до моего рождения.

Андайн вздохнула и поставила фишку обратно.

– Насколько я помню, несчастный случай. Доктор Гастер к тому времени уже начал идти по стопам отца, а Асгор… Ну, они с королевой присматривали за ним.

– Я, кстати, так и не понял, что случилось с королевой, – заметил Папайрус. – Она жива?

Анди кивнула.

– Жива. Обитает в Руинах и чертовски зла на короля.

– Была причина?

Андайн молча смотрела на замок. Единственным ответом оказался кивок. Ясно, об этом как-нибудь позже.

– Ладно, вернемся к плану, – прервал ее мысли Папайрус. – Что там с Альфис?

Тут девушка улыбнулась и оживилась.

– О, тут ты не поверишь! – сказала она. – Помнишь, я говорила, что она зануда? Ну, так и есть, но я несколько ошибалась, – Папайрус внимательно слушал, и она продолжила. – Когда я оттащила тебя к доктору и уже собиралась возвращаться домой, я заметила, что на столе Альфис под стопками документов лежала манга!

– Манга? – не понял Папайрус. – Что это?

Андайн покачала головой.

– Дружище, нас ждут целые вечера за просмотром манги и аниме. Готовься.

Звучало, как угроза. Но Андайн рассмеялась, и монстр слегка расслабился.

– Так значит, Альфис почитывает мангу, – задумчиво пробормотал Папс.

– Я поболтала с ней, как ты просил, и выяснила, что она ночами напролет устраивает марафоны! – Андайн так ликовала, что скелет ненароком подумал, что Альфис в ее глазах восстановила репутацию. – Она упиралась, как могла, но я допыталась до правды!

– Я надеюсь, ты ее не пытала, – осторожно спросил Папайрус.

Девушка возмущенно скрестила руки.

– Я, по-твоему, совсем без башни?

Скелет фыркнул в кулак. Да, она точно была безбашенной, именно это слово ассоциировалось у него с Анди. Ему не нужна была память, чтобы это видеть и чувствовать.

– Знаешь, что интересно? – он посмотрел на подругу. – То, что Альфис и марафоны у меня сходятся в едино. Словно бы… так и должно быть! Вот почему меня смущало, что Альфис скучная зануда. Потому что это неправда!

– Значит, – протянула Анди, – Альфис должна быть гиком, но ее сделали ответственной лабораторной крысой? Или ты просто знал, что она такая на самом деле?

– Хороший вопрос…

Папайрус задумался. Гастер. Он поработал не только над ним? Возможно ли, что Папс чувствует то, что должно быть? Альфис должна была стать примерным работником, но ее натура вырвалась наружу? Вот почему Гастер ничего не спрашивал про нее во время первого обследования. Чтобы не вызвать у Папса настоящие правдивые ассоциации. Это многое объясняет.

– Ладно, так значит, вы разговорились, – сказал Папс. Монстриха кивнула. – Удалось что-то еще выяснить?

– Да, – кивнула Андайн и взяла карандаш с новым листком. – Ты видел лифт в Лаборатории?

– Нет, – честно признался Папайрус. Не то чтобы он внимательно осматривал Лабораторию, и сейчас понимал, какую глупость совершил.

– Так вот, под Лабораторией есть нулевой этаж. В основном для экспериментов, особенно опасных, а еще там находится кабинет Гастера. И Альфис никогда там не была, так как он всегда запирает его на ключ. Если кто-то без его ведома откроет дверь, Гастеру тут же прилетает сигнал о взломе!

Скелет смотрел, как Андайн рисует из памяти все, что ей разболтала Альфис.

– Скажи честно, что ты ей пообещала? – спросил Папайрус.

– Не будешь смеяться? Я пообещала, что мы вместе посмотрим кое-какое аниме. Альфис никак не могла отрыть продолжение на свалке, потому что я нашла его первой.

– Забавно.

– Да. Остается назначить время встречи.

Папайрус понял, к чему она ведет. Убрать работников из лаборатории, проникнуть за короткое время в кабинет, узнать информацию. Все просто. Скелет долго думал, смотря на план.

– Значит так, – начал он. – Когда Гастер покидает лабораторию и идет на чаепитие?

– В субботу и среду, – ответила девушка.

Суббота уже завтра. Дожидаться следующей недели не было смысла.

– Идем завтра, – уверено сказал Папайрус.

Он даже думал, что Андайн начнет говорить, что это слишком быстро, у них нет проработанного плана и подготовки, но девушка лишь кивнула. Казалось, она может пойти прямо сейчас.

– Позвони Альфис и скажи, что вы собираетесь завтра, – продолжил скелет. – Попытайся уговорить, если будет отпираться. А потом скажи, что не сможешь придти, но ты можешь дать ей диски с… мангой? Аниме, – увидев то, как рыба качает головой, Папс поправился. – Дай ей стимул, чтобы она точно пошла домой смотреть его. Например, что ты можешь ей все проспойлерить, так как больше не выдержишь.

– Это жестоко, – заметила Андайн. – Первая заповедь сериаломана – не спойлери ближнему своему!

Папайрус не удержался от фырканья.

– Ну, ты ведь так не сделаешь, – сказал он, улыбаясь.

– Что ж, хорошо. Альфис отправляем домой под предлогом просмотра аниме. Есть, – она передвинула фигурку Альфис в ее дом. К слову, она жила неподалеку от лаборатории. Главное, чтобы это не создало проблем.

– Далее мы проникнем в лабораторию, – продолжил Папайрус. – Найдем кабинет и взломаем его. Далее у нас остаются минуты до прихода Гастера. Найдем все, что нужно, а после встретим его с вопросами… и кулаками, – добавил он, когда увидел, как девушка оскалилась.

– Идет! – воскликнула она и вытянула вперед кулак. – Ну что, мы готовы к завтра?

Скелет смотрел на кулак. А после улыбнулся и поставил свой.

– Готовы!

***

Темнота. Вглядываясь вперед, Папайрус шагал по уже известной пустоте, которая так неприятно липла к нему. Он и не помнил, когда уснул. Но это уже была не его реальность, он понимал это. Санс где-то здесь и ждет его. В этом Папайрус был уверен.

– Санс? – Папайрус шагнул вперед и увидел мелькающую тень.

Это было похоже на помехи. Словно бы Санса показывали по телевизору, по очень плохой связи. Это капризы сна, или же что-то действительно поменялось?

– Кажется… – Санс смотрел на мелькающие руки. Он стоял на ногах, но сильно сгорбившись. – Кажется, мое время тут подходит к концу…

– Что?! – воскликнул Папайрус. – Ты… ты не можешь…

На лице скелета возникла улыбка.

– Я теряю связь с вашим миром, – Санс виновато улыбался, подходя к брату. Он шатался, шел медленно, как настоящий труп. Папс хотел его подхватить, но он был… неосязаем? – Это мое последнее явление. Не делай глупостей.

– Глупостей?

– Я… Я все слышаЛ, – голос низкого монстра стал искажаться. Он с силой схватился за свою голову, словно пытаясь выдавить помехи. – Не повторяй моЮ ошиБку. Эта гЛупая затея загубит твоЮ жизнь! ПожалуйсТа, Если Бы Я мог помочь тебе, я Бы забРАл Тебя из этого места…

Папайрус сделал шаг назад. Искажения усилились. На него стал давить шум со всех сторон, словно толща непроглядной воды. Он пытался различить лицо брата в этих помехах, но уже не мог. Вдруг весь шум исчез, словно затишье перед бурей. Лицо Санса вновь стало ясным, а трещин на черепе не осталось. Он был такой живой.

– С-санс…

Скелет улыбнулся. В последний раз.

– Прощай, Папайрус.

– Санс, я… – Папайрус закрыл рот. Его дыхание перехватило. Он вот-вот потеряет его. Нет. Только не снова! – Санс!

Тень монстра растворялась в темноте, навсегда оставляя за собой звенящую тишину. Папайрус упал на колени. Он закрыл лицо руками. Когда он вновь их открыл, оказалось, что монстр сидел посреди комнаты, лицом к зеркалу, в котором теперь навсегда будет лишь его отражение. И более никого.

– Это не конец, – прошептал он. – Гастер за все заплатит.

***

Ровно в назначенное время Альфис стояла у мороженщика. Она то и дело поглядывала на время, недовольно бормоча под нос. Папайрус с Андайн были на позиции, неподалеку от ящерки, чтобы не попадать в поле зрения.