Текст книги "Вкус спинного мозга (СИ)"

Автор книги: Несущий Слово

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3. Е

Я упал мордой в колючую пыль, смешанную с каменным крошевом. На инстинктах сгруппироваться, но я далеко не в самой лучшей физической форме. Больно. Качусь несколько метров по земле, обдирая кожу на руках и лице. Топор не выпустил и даже не насадился на него выступающей частью тела – уже неплохо. Сплюнуть. Слюна густая, алая от крови из прокушенного языка. Пачкает подбородок густыми нитями и с театральной неторопливостью стекает вниз. Вытереть ее, размазывая по рукаву.

Я вскакиваю на ноги – голосам не нравится лежать на открытом пространстве. От этого веет опасностью.

Клубящиеся обрывки тяжелых черных туч застилали небосвод. Скоро будет дождь? Я на разбитой в хлам улочке, петляющей между двух-трехэтажных домиков образца Средних Веков. Некоторые раскурочены в хлам – только куски стен и остались, смотрящие вверх обломанными клыками, другие вполне себе неплохо сохранились, разве что выглядят... голоса подсказали подходящее слово – покинутыми. Не заброшенными, а именно покинутыми, это слово придавало более подробный, развернутый вкус построек.

Внимание! Корректировка задания!

Задание №1

Тип: мародерство.

Информация:

Это небесный город Сар, некогда принадлежащий народу гоблинов(83%).Их боги(57%)проиграли и были повержены. Хотя враги отступили, над столицей висит некротическое проклятие(65%). Центральные районы города контролируются нежитью(93%), а окраины подвергаются разграблению уцелевшими защитниками и их потомками. Некогда союзники, теперь живые и мертвые сошлись в борьбе за доступ к алтарю.

Глобальная цель:

Уровень сложности: A.

– Захватить алтари(?) павших божеств и посвятить их новому владельцу.

Награда:

Вариативно, в зависимости от выбора.

Союзники:

– Игроки(1000/1000).

Предполагаемые противники:

– Существа Системы.

– Нежить.

– Гоблиноиды.

Локальная цель:

Заявленный уровень сложности: E.

– Получить 2й уровень.

– Продержаться 24 часа.

Награда:

– Бонус первой миссии: заработанные Очки Системы удвоятся.

– Повышение ранга Игрока.

– Камень души.

– Временный доступ к Серверу(50%).

– Координаты Осколка.

Штраф за провал:

Неизвестно… Корректировка…

– Снижение статуса Игрока до статуса Героя(84%).

– Невозможность системного возврата в родовую локацию до выполнения глобальной цели.

Я правильно понимаю – в этом городе около тысячи человек с Земли, а все остальные ходячие трупы и зеленокожие ушастые карлики? Или это зависит от сложности? То есть на сложности "Е" тут ровно косарь, плюс столько же на "F" и далее по списку, так или нет?

Да, впрочем, неважно.

Голоса немного напрягли штрафы за провал. Но на их заползающий в ушные раковины лоснящимися червями шепот гнев заржал в голосину. Для кого-то оказаться запертым в... Саре?.. смерти подобно. Для меня... я ничего не знаю об этом месте, но это новый мир, полный новых возможностей и новых вкусов. Я не вернусь в ту яму. Подохну, но не вернусь.

Я юркнул в ближайший дом, визуально сохранившийся немного лучше остальных.

Мародерить нечего. Голые стены. Предсказуемо, но все равно неприятно.

Выйти и обдирая краем куртки стены, чуть пригнувшись, двигаться куда-то наугад. Вертел черепом на триста шестьдесят градусов. Запертых домов тут не было – все, абсолютно все, за которые цеплялся мой взгляд, были с выломанными оконными рамами и выбитыми дверями, у некоторых даже двери сорвали вместе с петлями и косяком. Как щит использовать или на дрова? Хороший вопрос.

Это напрягало. Гнев недовольно ворчал в области солнечного сплетения. Где все? Где какие-нибудь "Голодные Игры" местного разлива? Где битва, где насилие и где ярость – где все то, что так любит гнев?!

У сконцентрированной, можно даже сказать кристалически чистой ненависти есть один существенный недостаток – ее нужно подкармливать. Гнев может впасть в подобие коматоза, свернувшись калачиком в моей грудной клетке, изредка взрыкивая тусклыми всполохами агрессии, но это никак не всепожирающий пожар. Чадящий костерок не отпугнет безумие, если то решит пойти в лобовую атаку, задержит, не больше. Просто идти. Первичный задор вместе со всплеском отмороженной радости и адреналина подходит к концу. Ожидание и сиюминутно несбывшиеся надежды дают благодатную почву для сумасшествия. Я чувствую, как его тонкие, нитеподобные щупальца протягиваются к той точке моего сознания, что отвечает за осознание собственного "Я" в этой, конкретно взятой точке пространственно-временного континуума.

Оно пробует испугать меня. Измотать, искрошить оборону слабеющей воли, рисуя на каменных и деревянных стенах демонические морды визуальных галлюцинаций, злобно скалящихся и беззвучно хохочущих.

Это можно было бы посчитать комичным.

Я осторожно заглянул за угол именно в тот момент когда из-за этого угла выглянули.

Я впал в легкий ступор, пытаясь понять – это очередной глюк за авторством безумия или мне все же повезло наткнуться на другого Игрока.

Человек 1 уровень

Полноватый, лысеющий мужичок, невысокий, коротконогий, с обрюзглым лицом и одноручным мечом, почти гладиусом, в клешнях, наделенных профессиональной травмой фрезировщиков – отсутствием пальца. Точнее двух фаланг безымянного.

Он открывает рот, чтобы что-то сказать.

Но во мне вскидывается гнев, зажигаясь сверхновой звездой, сжигая в своей ярости наваждения безумия. Голоса отшатываются куда-то за спину моей ненависти, подобострастно взвывая сонмищем голодных гиен. Что-то от "уроков" Системы мужик усвоить сумел, жаль, что не все. Он поднимает меч и даже напрягает на чужих рефлексах группы мышц, пытаясь стать в защитную стойку. Не успел.

Рукоять топора провернулась во вспотевших ладонях. Шлемоломательный клюв с грацией выклевывающего глазные яблоки стервятника, взвизгнув рассекаемым воздухом, входит в черепную коробку моего первого убийства. Мультики от Системы не в счет. Височная кость, человека можно убить металлической кружкой, не то что специально созданным для насилия предметом в одну из наиболее уязвимых точек тела. Его голову под хруст шейных позвонков мотнуло в сторону. Оружие падает в пыль, тело обмякает и само сползает с моего топора. При таких повреждениях относительно ран крупных артерий мало крови. Обухо измазано ею вперемешку с мозговой жидкостью, налипли редкие пряди волос.

Внимание! Вы получили 8 ОС!(8/20)

Восьмерка за один труп – это будет проще, чем я думал.

Внимание! За убийство союзника вы получаете Кровавую метку!

Кровавая метка

Лишь сильный может нарушать правила! В течение суток любой Игрок вправе убить вас, не понеся никакого наказания. Возможность воскрешения через алтарь заблокирована.

Гнев смеется. Кто-то и в самом деле считает, что это остановит его от смертоубийства? Хотя голоса заинтересовала возможность воскрешения. Кто не откажется после «Game Over» вернуться и продолжить вытворять всякое?

Безумие затихает. Временно не подает признаков жизни – оно знает, что гневу одного трупа будет мало.

Я озираюсь, шаря полусвихнувшимся взглядом по окнам домов. Больше никого нет.

Над мертвецом формируется почти идентичная моей оружейной Карте пластинка. Второй топор!..

Нет.

Чистая карта навыка

Ранг: F .

Описание:

– Позволяет записать один из имеющихся у Игрока навыков, оплатив его полную стоимость.

Насыщение:

0/10 ОС

И что это значит?

Записать один из навыков... зачем? Или это... а-а-а. Мужик умел махать мечом, но с него не выпала карта махания мечами. Все встает на свои места – чтобы получить какой-то навык нужно заставить другого Игрока переписать его на такие пластинки. А насыщение это что? Типа полная стоимость? Значит можно передавать навыки только первого уровня? Обидно.

Я вытряхнул все что имелось в сумке Игрока. Ничего интересного. Пора идти дальше.

Голоса напомнили про "Масштабируемость". А мы и забыли – я прикоснулся трофейной сумкой к своей и...

Желаете объединить предметы?

Да/Нет

Хлопок, две превращаются в одну, магия вне Хогвартса.

Бездонная сумка (2/7)

Я удивился. Удивился не тому, что один мешок проглотил другой. Нет, меня даже немного испугало, что вместе с голосами подало звук и безумие. Гнев хотел сломать ему что-нибудь, раздробить метафорические колени, к примеру, но... предложение оказалось крайне заманчивым. настолько, что было принято почти единогласное решение – три «за» против моего «воздержался».

Я подобрал клинок с земли.

Меч Системы

Ранг: F.

Материал : сталь.

Длина: 55 см.

Вес: 0,9 кг.

Описание:

– Оружие Системы. Позволяет владельцу поглощать 40% духовной и жизненной силы жертвы.

Короткий, широкий. Им, конечно, все еще можно рубить, но так-то предназначено оно в основном для колющих ударов в строю из-за щита. Я приподнимаю тело с залитым кровью лицом, волосы слиплись на голове в уродливое гнездо, прячущее входное отверстие и осколки костной ткани, прижимаю его спиной к стене ближайшей халупы. Поднимаю руки и скрещиваю их у него над головой, после чего пронзаю две ладони мечом. Заточенный кусок металла проходит сквозь еще теплую плоть и хрупкие кости кистей, почти не встречая достойного сопротивления, дабы до половины вклиниться в рассохшуюся древесину. Труп повисает чудовищным знаком дикарей, оповещающих всех чья территория начинается дальше.

Для полноты нарисованной безумием картинки я вспарываю ему объемное брюхо топором – сталь прошивает ткань стартовой одежды Игрока, кожу и жировую прослойку, вываливая в пыль ленты потрохов. Кровь. Я чувствую вкус крови и мне это нравится.

Гнев оборвал мои мысли на тему того, а зачем мы, собственно говоря, это сотворили. Мы услышали крик. Такой манящий крик, наполненный невыносимой болью и животным ужасом.

Туда нам надо.

Глава 4

Взрывы и выстрелы, тем более из чего-то навроде крупнокалиберного пулемета, имеют свойство разноситься на километры в разные стороны. Крик простого человека, не усиленный стерео-аппаратурой или громкоговорителем, безбожно проигрывает в этом вопросе, особенно если его источник находится не посреди чистого поля. Плотная городская застройка искажает эхо, поглощая часть звуковых волн. Это существенно усложняет поиск искомой цели.

Но обо мне позаботились – к небу поднялся столб жирного дыма, более черного и плотного, нежели готовые разродиться ливнем облака. Один из многих, но этот был ближе всего.

Я двигаюсь почти бесшумно, привык в карцере. Отзвук шагов, отражающийся от стен и резонирующий в барабанных перепонках – одна из главных причин почему безумие так сильно пустило во мне корни. Каждый звук калечил подкорку моего мозга, застывшую в янтаре тишины.

Крики. Лязг металла.

Я уже близко. Влетаю в здание, отгораживающее от меня дым. Пулей поднимаюсь на последний этаж. Пыль, пустота и трещины в стенах. Метнулся к оконному проему и выглянул самым краем мозгохранилища, готовый убрать черепушку с линии огня в любой момент. Меня не заметили – удивительно с моим параметром Удачи в сиротливую единицу. Обзор открывался довольно неплохой. Небольшой дворик, зажатый со всех сторон домами. Куча трупов, кинутых друг на друга, и подожженных. Тела человеческие вперемешку с гоблинскими, горят плохо, мясо шипит, шкворчит и обугливается, давая больше дыма, нежели огня. И в чем прикол – я не видел дров или хвороста, горела сама плоть. У них тут есть бензин? Напалм? Или я накручиваю себя и доски уже просто прогорели?

Выжившие человеки стояли на коленях. Связанные. Окровавленные. Сломленные. Жалкие. Ничтожные. Безумие хотело позубоскалить, но промолчало, я знаю что именно оно собиралось сказать – буквально час назад я был таким же, даже хуже. Два парня и девушка. Негр, латинос и... по всей видимости, чистокровная арийка – все как по учебнику, блондинистые волосы, правильные черты лица, голубые глаза и подтянутая фигура. Даже как-то немного жалко, что сейчас она обливается слезами и соплями, смешивающимися с кровью из пустой глазницы. Удар чем-то недостаточно тяжелым, чтобы превратить череп в хлюпающую ошметками мозга кашицу, но достаточным для деформации костей скулы и глазницы – глазное яблоко тупо вытекло. Африка и Южная Америка не отстают, правда у них только закрытые переломы и с моего ракурса, дополненные смещением с частичным раздроблением хрящей, искривлением суставных сумок и разрывом мышечных волокон. Зуб даю – под обезболом ребятки, ну или профессиональные годами подготавливаемые киллеры-спецагенты земного шарика, во что правда как-то слабо верилось. Не, ну, серьезно, тут даже голоса спорить не будут, что реально серьезный перец раскидает гоблачей, как щенков, или сможет вовремя свалить.

А перед ними стояли гоблины. Пять гоблинов, если быть до конца точным.

И к моему разочарованию гоблиноиды не были слизаны с уродов "Властелина Колец" или зеленых заморышей "Варика" и "Вахи". Лоснящаяся черная шкура, рост метра так в полтора, узкоплечие, поджарые с сухим рельефом мускулатуры опытных охотников, привыкших часами выслеживать добычу и убивать ее без намека на жалость. Поголовно лысые, с заостренными ушами. Черты лиц... даже скорее морд, хищные, смешивающие в себе некоторую утонченность семейства псовых и грубые очертания неандертальцев. Острые носы, острые скулы, острые подбородки, кончики желтоватых клыков, немного выступающих из-под нижней губы. Из снаряжения – копья, топоры и ножи, завернуты в нечто вполне себе тянущее на одежду крестьян Средневековья, ткань, даже некоторые своеобразные украшения присутствуют, никаких невыделанных шкур и прочего говна первобытных аборигенов. Это напрягает.

Вопрос – за гоблинов и Игроков дают одно и то же количества ОС? Если нет... то меня буквально подталкивают к военным преступлениям – устроить небольшую казнь пленных без суда и следствия. Освобождать их? Голоса мерзостно хихикнули. Я могу их освободить только от жизни. Но пять гоблинов... гнев вклинился в мысли, просчитывая наиболее благоприятные варианты развития бойни. Заорать, предупреждая их о своем присутствии, после чего ломануться в атаку – верная смерть. Да в принципе, любая попытка с ними зарамсить обречена для меня на серьезные ранения или мучительную смерть. Ну, предположим, у гоблачей не окажется каких-нибудь неприятных сюрпризов, все же внизу обретались ушастики только первого-второго уровня. Чисто за счет того, что я больше и сильнее, если прямо жестко изъебнуться, получиться грохнуть максимум троих. Оставшиеся меня на гуляш пустят. Притом, крепко спаянная команда ребяток наподобие этих вполне себе может мочкануть в разы более мощного соперника, грамотно координируя действия, и вовсе обойдясь без потерь.

Коренные обитатели этого мрачного и жестокого мира что-то упорно старались узнать у тощего негра, оказавшегося наиболее сговорчивым, слов с такого расстояния не разобрать. Латинос пускал слюну, пытаясь не потерять сознание и был способен только бессвязно мычать. Девушка... человеческая психика крайне хрупкая вещь, по себе знаю, хе-хе. Голоса были готовы поставить конечности безумия на то, что до попадания в город она была моделью или просто крайне трепетно относилась к собственной внешности, это видно. Настолько трепетно, что косметические ухищрения были возведены в культ, заменив богов и идеологию. Таким людям сложно смириться с наличием едва заметной точки прыща на спине, а тут... а тут ее хлебало превратили в танковый полигон, перепаханный гусеницами в несуразное месиво. Плюс шок от попадания в неведомое куда-то и черномазые черти, что могут устроить с ней небольшой БДСМ-генгбенг.

Безумие взывает ко мне, рисуя в мозгу картинки, заставляющие гнев захлебываться слюной. У нас что, образуется альянс или это грамотная попытка втереться в доверие для последующей диверсии?

Я хочу отрубить головы этим людям и гоблинам, после чего нанизать черепушки на какие-нибудь колья. Раскидать отрубленные конечности, лоскуты мяса, кости и внутренности. Мы хотели, чтобы о нас знали. Чтобы каждый чувствовал вкус неминуемой кары, ступая на землю, что я застолбил за собой. Я хотел, чтобы каждая улица была украшена моими знаками, каждый дом был покрыт засохшей кровью, на каждом столбе болтались связки черепов, а из окон свешивались перезрелые груши висельников.

Ладно, ловить тут нечего. Отстраняюсь от окна, но краем зрачка замечаю движение. Ссутуленный силуэт, неторопливо бредущий вдоль ряда полуразрушенных домов за пределами дворика. Походка... странная, ломаная, но с толстым налетом хищной ловкости, чуждой охотникам, чуждой животным, но такой родной для.. для кого или же для чего?.. Фигура вертит головой, словно... принюхивается?.. Вопрос зачем гоблины сжигают тела отпадает как-то сам собой. Гнев впал в некоторое замешательство. Голоса предпочли промолчать, когда как безумие, насвистывая прилипчивый мотивчик мне в лобные доли, напомнило о нежити в графе возможных противников. У меня определенно серьезные проблемы с памятью, раз уж мне цепная шизофрения напоминальником служит.

Умертвие 2 уровень

Когда-то это было гоблином.

Почти идентичные очертания телосложения, разве что... как бы помягче выразиться... голоса хотели вскрыть эту тушу и узнать как она устроена изнутри, а гнев просто интересовало – чисто технически, оно же уже мертво, его можно убить еще раз и при этом окончательно? И еще – все, прям, вообще все убитые будут возвращаться в таком виде?

Черты лица заострились еще сильнее, частично видоизменилась черепная коробка, удлинившись, деформировавшись. Нижнюю челюсть вытянуло вперед, гипертрофировав клыки, наезжающие друг на друга сплошным игольчатым частоколом. Руки, увенчанные нездорово набухшими суставными сумками, болтались немного ниже колен и пальцы... их словно переломало в труху, после чего кое-как склеили обратно, присобачив перочинные ножи черных когтей.

И сейчас это существо, учуяв живых сородичей, могло помочь мне.

Я заулыбался.

Вечер перестает быть томным.

Глава 5. П

Я на первом этаже.

Скрючился в позе вертикально стоящего эмбриона под подоконником самого большого окна. Точнее самого большого проема, ощетинившегося неровными каменными сколами. Надеюсь все выгорит – безумие уже подсыпает мне в височные доли картинки с видом того, как я выпрыгиваю, дабы с лихой удалью порубить всех супостатов, но по итогу цепляюсь за острый край, сдирая мясо до костей и падая мордой в грязь, ломая нос, челюсть и что-то еще, из-за чего могу только кричать в небо и ждать покуда добрые гоблиноиды не вскроют мне глотку. В какой-то момент безумие ухватило за хвост шальную мыслишку, порожденную тем центром моего организма отвечающего за удовольствие. Так уж повелось, но женщины у меня довольно длительное время тупо не было. Гнев захватил часть извилин, отвечающих за воображение, отчего я мог наяривать в две руки исключительно на сцены концентрированной жестокости, а не на всякие там письки и сиськи. Но половая система не рассосалась окончательно – и вот ее подмяло под себя безумие. Безумию нравились извращения, и если в некоторых моментах наполненных садизмом они сходились с гневом во взглядах на прекрасное, то в остальном...

Я скрипел зубами, чувствуя как по пасти расползаются вымазанные в слюне крошки эмали. Но нужно ждать, дождаться когда умертвие поможет мне устроить маленький блицкриг, а пока... а пока смотреть мультики, мать его.

Я не знаю мотивов безумия, вполне возможно, у него их нет в принципе, творит херню чисто по приколу, не запариваясь даже настолько простой мотивацией как у гнева. Если голоса хотят выжить, ненависть убивать, я где-то посередине между вышеназванными, то сумасшествие... психи они на то и психи, что не поддаются логике, а может у них есть своя, но чудовищно искривленная.

Безумие задумалось – а есть ли гоблины-телки. И если есть, то какие? Вдруг подфартит и они окажутся из разряда фэнтези фан-сервиса, когда мужчины экзотической расы – конченные уроды, пострашнее меня будут, а мадамы – вполне дрочибельны и даже ебабельны, лишь бы какой местный СПИД не подцепить. Размышления безумия часто перескакивали с темы на тему, подчиняясь неведомым мне ассоциативным цепочкам. СПИД как-то плавно перетек в тему гандонов. В бородатые времена далекой древности вместо привычных резиновых изделий использовали какие-нибудь кишки баранов. Потрошили овечку, доставали требуху, что-то проворачивали с ней и натягивали на вставший половой орган в качестве "носочка". Идея кого-нибудь расчленить понравилась гневу, но последующее предложение привело к закономерному ответу в виде "Фу, бля". Гнев не любил секасы – только насилие, только хардкор. Кажется, только я и голоса осознаем, что сейчас как бы немного напряженный момент и нужно быть готовым в любой момент либо свалить, либо порубить кого-нибудь в капусту.

Безумие не унималось. Сейчас оно вплотную заинтересовалось шансом того, что я могу потерять анальную и оральную девственность. Ебаный извращенец. Голоса немного не поняли прикола орального изнасилования, ну типа – откуси. Да, в его парадигме выживания любой ценой, тесно смешанной с позывами гнева, каннибализм стоял не на последнем месте. Сумасшествие кинуло картинку того, как это может быть. Воскресило в моей памяти те момент, когда я в теплой постельке в собственном домике надрачивал на главную страницу "Порнохаба", о нет, сводный братик, я застряла!.. во прикол будет для гоблы, если я застряну в дырке выбитого окна... голоса снова протупили момент – как я могу там застрять, если оно почти в два квадратных метра? Но безумию поебать, художественные условности, епта. Трое гоблинов пристраиваются спереди – один на рот и двое на руки, остальные сзади, по очереди или разом, никакого гейства – чисто мужской секс. Какие у гоблинов члены?.. мне захотелось блевануть, даже горький привкус желчи почувствовал, подкатывающий к горлу. Слишком мерзкие и слишком подробные картинки рисовало сумасшествие, щедро дополняя их мазохизмом и не каким-то ванильным из разряда декоративной плеточкой по ебалу, а таки уголовно наказуемых за причинение человеку увечий средней и летальной тяжести. Блять, это пиздец. Сука, найду врача и вырежу себе кусок мозга – а хули нет? Вряд ли будет что-то хуже.

В какой-то момент это надоело гневу, ему была совершенно чужда концепция "занимайся любовью, а не войной". Он вспыхнул яростью и безумие отступило, вгрызаясь в кинутую мною кость мыслеобраза о блондинке. Смотреть "фантазии" на тему того, как я развлекаюсь со вполне привлекательной дамочкой куда приятнее чем образ того, чем можно пытать людей. Но сумасшествие не умело останавливаться на малом, живя по принципу "педаль в пол", набирая обороты и по итогу вместо того, чтобы наслаждаться тем, как горячий язычок полирует мне головку члена, пришла картинка того насколько же приятно может быть ебать кого-то в глазницу, ощущая неровности костной ткани, мягкость лоскутов кожи и студень глазного яблока.

Навязчивые мысли, отвратные для всего внутреннего естества встречаются и у адекватных людей, но точно, блять, не в формате Три-Дэ. Ты их отгоняешь, пытаешься не вспоминать о них, но они стаей стервятников кружатся в стенках твоей черепной коробки. Вообще занимательная херня – задумались голоса. Почти все обитатели моего разума имели доступ к моей памяти, правда, ее целостность оставляла желать лучшего, но тем не менее. Голоса выхватили обрывок мысли о каком-то психологе, утверждающем, что то, что человек больше всего ненавидит, является тем что в тайне и любит, и вполне возможно хочет жестко отодрать без гандона и вазелина. Во всех смыслах спорное заявление. А че, типа, если ты хочешь вырвать кадык Гитлеру за концентрационные лагеря, где твой дед от голода загнулся, то ты сам того не зная, оказываешься типом со свастонами на плечах и вскинутой зигой? Занимательно...

Я хотел бить себя топором по голове, силясь изгнать зародыши новых личностей, созданных на основе моих собственных. Когда-нибудь я сам себя грохну или специально подставлюсь под удар. Когда-нибудь я окончательно слечу с резьбы, еще сильнее чем сейчас.

Безумие заржало, горстями сырой грязи впихивая в мои ушные раковины слуховые галлюцинации.

Я ведь когда-то слушал музыку. Много музыки, помогающей отгородиться от всего остального мира. И у некоторых песен было свойство вклиниваться в мозговое вещество на долгие недели, фоновый звук, настигающий в самый неподходящий момент. И сразу дал ебу! Ебу дал, дал ебу, ну и слава богу! Поплыла кукуха, будь земля ей пухом!*

Хвала Темным богам – живой мертвец уже возле арки. Гнев приготовился к кровопролитию и безумие отпустило захваченные рубежи, отступая куда-то на периферию расколотого разума. Ей, что нравится это? Нравится, блять?!.

У меня сводит мышцы рук, я сжимаю пальцы на топорище, до побелевших костяшек, до фантомного подобия судороги и впившихся в ладонь ногтей. Я сглатываю слюну, ставшую слишком вязкой, горькой. Что дадут за новый уровень? Навык? Оружие? Я хочу это узнать. Гнев хочет. Голоса хотят. Чего хочет безумие я так и не понял.

В межмировых переговорах наметился прогресс – второуровневый гоблач вмазал четко поставленный удар с правой в челюсть негра. Того мотнуло в сторону. Редкий флер кровавой слюны. Может зуб раскрошило – он выплевывает кровь, поблескивающую чем-то желтовато-белым. Гоблин присаживается на корточки у пленника. Впивается узловатыми пальцами в густую моднявую шевелюру, как-то совмещающую в себе дреды и кудряшки. Вскидывает его голову. Прислоняет к потной коже лезвие кривого кинжала, чуть выше кадыка. Вкрадчиво шипит что-то ему в ухо.

Вскрик другого гоблина, вскидывающего копье. Он заметил гостя.

Пора!..

Я вылетаю из дома. Надо же, не оцарапался, не упал и ничего не подвернул. Внимание гоблиноидов полностью переключено на умертвие – выход из дворика только один, если не считать окон и дверей домов. Заложники вряд ли куда сумеют уползти. Чернокожие аборигены, сноровисто рассредотачиваются, пользуясь неплохим открытым пространством для маневра. Умертвие быстрее, да и выглядит куда опаснее, чем рядовой гоблач, но их больше и нежить может только вцепиться клыками или же ударить когтями, его живые же сородичи вооружены лучше, что позволит не подпускать мертвяка на критическую дистанцию.

Одежды на трупе почти не было. Потертые штаны, ботинки с разодранными в клочья носками – когти отросли и на ногах, царапая землю при движении, интересно, а с таким альпинистским оборудованием он сможет аки Тарзан карабкаться по руинам? Обрывки чего-то вроде куртки или рубашки превратились в ущербный аналог жилетки – нижняя часть вместе с рукавами неровно оторвана, пропитана подсыхающей кровью, обнажая мускулистый торс. Один из копьеносцев вогнал свое оружие в тело твари, козырно вогнал, выгадав момент в лобовом броске восставшего, голоса одобряют. Широкий листовидный наконечник прошил диафрагму, пропахал всю разлагающуюся начинку гоблача и уперся в заднюю решетку ребер. Пятку копья воткнули в землю, да к тому же еще грамотно придерживают. Все, трупак обездвижен, может только махать лапами и бессмысленно топтать землю. Право последнего удара передается второуровневому вожаку. Имел все шансы получить следующий уровень, жаль, что тут внезапно нарисовался весь такой из себя охуенный я.

Топор – не то оружие, которым легко нанести несерьезную рану.

Полумесяц вонзается в шею гоблина, удерживающего мертвяка. Проходит через горячую, пронизанную множеством ведущих к голове вен и артерий, фонтанирующую кровью плоть. Точно между шейных позвонков – я хорош. Полностью обезглавить не выходит, я не Супермен, хоть и похож, как хихикает безумие. Заточенная сталь перемалывает межпозвоночные диски-амортизаторы вместе с покрытыми хрящами суставами, приводящими всю эту конструкцию в движение.

Что-то прокатилось по топору в мои руки. Что-то чего я не почувствовал, убивая Игрока, занятый глюками безумия. Это было... волна вкуса жизни, чужой, отнятой жизни.

Внимание! Вы получили 2 ОС!(10/20)

Всего два? Обидно.

Я пинком снимаю с топора обмякшее тело, продолжающее окроплять все веерами крови. Кости у гоблинов легкие, даже хрупкие, особенно на фоне человеческих, в самом рослом из гоблачей килограмм сорок-пятьдесят на вид. Я почувствовал, как они хрустнули под подошвой. Труп сломанной куклой падает в сторону. В игру вступает умертвие, теперь копье лишь мешает его движениям, не больше. Отпраздновать это событие мертвяк решает крепким пожатием горла гоблина с мечом. Короткая полоса металла врубается в район плеча выходца из могилы, но не наносит существенного ущерба, застревая в костях. Когти вспарывают горло до шейных позвонков, от уха до уха. Минус два. Поправка – минус три. Обладатель топора и шикарного шрама на половину морды частично успевает среагировать на мое движение, разворачиваясь ко мне корпусом, силясь уклониться или заблокировать удар. Хуй там плавал. Мой учитель боя не только Система, но и гнев. Он месяцами задрачивал меня видениями самых жестоких расправ, я знаю о насилии ВСЕ.

Носок сапога вминается ему в пах. Я чувствую влажное чмоканье, половые органы вминаются в тазовые кости, немного треснувшие от приложенной силы. Проворот топорища и клюв с размаха входит ему в череп. Да, кости определенно уступают по прочности человеческим. Или системное оружие существенно прочнее нежели земные аналоги. Как сквозь картон прошло, вгоняя до упора.

Внимание! Вы получили 2 ОС!(12/20)

Умертвие повадками походило на животное, тем не менее совсем тупым оно не было. Не знаю, нужно ли им пожирать мясо, но тварь после первого фрага рванула ко второму. Немного не рассчитало. Мертвые гоблины сильнее живых. Последний первоуровневый ушастик падает на землю, придавливаемый тушей, выбившей у него из рук оружие. Дергается, извивается под тронутой Смертью плотью и дико вопит, когда когти сдирают плоть с его ребер, а клыки вонзаются в шею. Бам, хэдшот.

Картинное обезглавливание. Подобравшийся сзади вожак не был сентиментальным и воспользовавшись моментом, не пытаясь спасти подчиненного, широким замахом воздел топор к небу. Визг рассекаемого воздуха. Голова отделяется от тела, катиться по пыли уродливым футбольным мячиком, минимум крови – все же он и до этого был мертв. Голосам это не нравится, у них украли заслуженный опыт и порцию удовольствия.

Мне не повезло. Рванул к последнему выжившему, на ходу размахиваясь. Мразь что-то почувствовала, развернулась, частично уходя в сторону. Я не вскрыл его черепную коробку, только разрубил лицевые кости, искалечив лицо. Контратака. Загнувшаяся в зародыше контратака. Ему больно, настолько больно и херово для всего организма, что даже адский выброс адреналина не справляется с тем, чтобы заглушить все негативные воздействия на нервную систему. Верхняя челюсть вместе со скуловой костью раздробило до состояния невосстанавливаемого месива, полуприкрытого ошметком щеки. Окровавленная десна ощетинилась осколками клыков. Меня просто цепляет краем обуха, лишенного чего-то наподобие клюва моего костедробителя. Рвет ткань куртки и сдирает лоскут кожи. Чувствую ручейки крови, ползущие по телу. Ответка оказывается более весомой. Немного выше ключиц. Кровь на топоре и моих ладонях. он моргает. Моргает и умирает, мешком заваливаясь на землю.