Текст книги "Паша и медведь (СИ)"
Автор книги: Не-Сергей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Паша и медведь
Автор: oldmonkey, Не Сергей
Описание:
В клубе, где, по традиции, проводили вечера пятниц друзья, появился новый бармен. «Ничего особенного», – по определению Влада. И правда: нормального роста, нормального телосложения, с блекло-русыми волосами и скучно-серыми глазами, без примет и выдающегося обаяния, но Илья был сражен наповал. И в течение двух месяцев вел незаметную осаду своего избранника.
– Ну, и как там твой старикан? Смог? – Игорь ленивым жестом подвинул к себе стакан с коктейлем.
– Старикан?! – заблажил Влад. – Тебя бы к такому старикану под бочок! Меня всю ночь по кровати валяли! Чтоб я тебя еще раз послушал!
– Оу, – ухмыльнулся Игорь, – кому-то повезло, а он опять недоволен. Слышишь, Илюх, ты посмотри на него. Неделю назад жаловался, что никакой личной жизни, и опять не так.
Крепкий парень, которого назвали Илюхой, смущенно улыбнулся и пожал плечами. Он предпочитал молчать, в спор между двумя заядлыми друзьями вообще вступать было небезопасно.
– А что тебе моя личная жизнь покоя не дает? – кинулся в атаку Влад. – Своей нет?
– Ты же знаешь, зайка, – Игорь невозмутимо закурил, – я предпочитаю разовый трах. А ты мне все мозги прогрыз уже – ах, я одинок, как Робинзон, никто меня не любит, не жалеет, холодно, страшно и надеть нечего. Где мой единственный на белом коне? И что? Насчет единственного не скажу, но конь был что надо.
– Иди ты, – устало махнул рукой Владик и уставился в бокал с вином.
Тишину разбавлял lounge, официанты скользили мимо, вопросительно оглядывая посетителей, народ прибывал с каждой минутой, диджей уже настраивал свою аппаратуру, и свежий выводок красивых мальчиков толпился у стойки, стреляя глазками по сторонам.
– Владюш, – взглянув на надутую физиономию друга, сменил тон Игорь, – ты обиделся, что ли? Ну, не надо, маленький, я же пошутил. И на нашей улице перевернется грузовик с печеньками.
Он осторожно накрыл руку Влада своей ладонью и начал перебирать пальцы.
– Да ну тебя, – вздохнул Влад, окинул взглядом зал, поправил челку, – как перспективы, экселенц?
Игорь просканировал помещение и сморщился.
– Осетрина второй свежести какая-то. Куда бедному гею податься, если даже в гей-клубе выбор не ахти?
– В военную часть? – вякнул Илюха. – Тут недалеко.
– О, боже! – прижал к груди руки Игорь. – Илья отверз уста свои! И не просто отверз, а еще и пошутить изволил! Этот день должен быть занесен в анналы истории! Владислав, запишите в свою бальную книжечку.
– Главное, чтоб не в аналы, – пробурчал Илюха.
– Две попытки за один вечер. Поаплодируем, друзья! – продолжал кривляться Игорь, и Илья продемонстрировал ему весьма внушительный кулак.
– Вынужден замолчать перед лицом грубой силы, но выражаю протест.
– Против чего? – спросил ухмыляющийся Влад.
– Да хоть чего. Против разрушительных последствий татаро-монгольского ига, против вырубки баобабов на Мадагаскаре. Мало ли!
– Трепло! – резюмировал Илья.
– Трепло, – спокойно согласился Игорь, – а что бы вы без меня делали? Молчали бы и вздыхали.
– Почему вздыхали? – спросил Илья.
– Не почему, а по кому, богатырь ты мой. По бармену твоему.
– Гоша!
– И не зови меня этим жутким именем!
– Игорь!
– Уже лучше! – успокоился тот.
– Правда, Илюш, – вмешался Владик, – долго ты будешь сидеть и пялиться? Хоть бы подошел, поговорил…
– О чем?
– Не знаю, – пожал плечами Влад, – о погоде, о футболе, о марках виски, в конце концов.
– В виски я не разбираюсь, – Илья сделал последний глоток кофе из маленькой чашечки и медленно начал вертеть ее в руках.
– Зато он явно разбирается! – встрепенулся Владик. – Что, еще два месяца сюда будешь таскаться? На что ты надеешься?
– Ни на что, – вздохнул Илья.
– Ну и дурак, – резюмировал Влад.
– Наверное, – согласился Илюха и снова замолчал.
Эту пару вечных сведенцев Илья встретил в клубе года четыре назад. Пришел на вечеринку с опозданием – кипиш уже набрал максимальные обороты: грохотала музыка, на танцполе было не протолкнуться, бар был осажден страждущими, как Карфаген римскими войсками, по темным и не очень углам тискались парочки. Илюха моментально почувствовал себя лишним на этом празднике жизни и решил двигать домой.
У гардероба на него налетел высокий русоволосый парень в очках:
– Слышь, чувак, – заорал он, – пойдем со мной – очень надо!
В школе Илюху дразнили носорогом – за красоту и медлительность. Соображал он, действительно, не быстро, зато обладал внушительным запасом силы, а еще скоростью, если ситуация становилась критической.
Шебутной парень тащил его вниз, туда, где в полуподвальном помещении были туалеты. Перебирая ногами, Илюха пытался прикинуть, что этому привлекательному мужчине может быть от него нужно. Быстрый перепих в сортире? Не с Илюхиным везением.
И, правда, растолкав гомонящую на входе в сортир кучку посетителей, очкарик подтянул его поближе:
– Выломай дверь, а? – сказал он, указывая на запертую кабинку, из которой несся горестный вой.
– Ты в себе? – опешил Илюха.
– Пожалуйста, – парень умоляюще сложил руки, – этот долбодятел там заперся и не откликается. Охране похуй, а я уже не знаю, что делать. Он же шизанутый – перережет себе сейчас вены рулоном туалетной бумаги. Меня его мамочка своей болонке скормит. Живьем!
Илюха мало что понял из этой тирады, но аккуратно приналег на дверь и вывернул замок с мясом.
На унитазе примостился зареванный смазливый блондин, который вытирал сопли рукавом нежно-коралловой рубашки, отчего на ткани оставались темные пятна, и тянул бесконечное: «сссссуууууууууууууууукаааааааа».
– Давай, поднимаем его! – скомандовал очкарик, и они вдвоем споро вынесли пострадавшего сначала из туалета, а потом и из клуба.
На улице шел дождь, нудный всепроникающий осенний дождь, и Илюха, живший по соседству, зачем-то потащил двух новых знакомцев к себе.
Очкарик, представившийся Игорем, упихал второго, которого звали Владом, в горячую ванну и метнулся в круглосуточный. Потом до утра они сидели на кухне, обсуждали случившееся.
Оказалось, бывший Влада явился в клуб со своим новым нынешним. Нормальная ситуация, вроде бы. Вот только бывший Влада еще не был проинформирован о смене своего статуса. Этим Владик собирался заняться как раз в клубе, при посильной моральной поддержке Игоря. Но его коварно опередили.
Влад устроил сцену. Бывший (теперь ставший им вполне официально) назвал Владика «истеричкой» и оттолкнул, за что получил по морде от Игоря. Группа поддержки бывшего приготовилась мстить, но тут вмешалась охрана. Оскорбленный в лучших чувствах Влад сначала жаловался на жизнь, налегая на алкоголь, а потом слинял в неизвестном направлении. Игорь с ног сбился, разыскивая его. Дальше Илюхе было известно.
Илья опомниться не успел, как его пригласили отметить день рождения Игоря. Потом вместе встречали Новый год. А потом он перестал помнить то время, когда этих двух особей не было в его жизни.
Игорь звал их триумвиратом неудачников. И был прав. В личной жизни всем троим катастрофически не везло.
Капризный утонченный Владик предпочитал мужчин постарше и поопытней. Чтоб чувствовалась надежность, как в пресловутой стенке. Чаще всего случалось так, что надежную стенку он потом упорно пытался пробить головой, и солидные мужчины бросали Владика, потрясенные до основания его темпераментом и непредсказуемостью.
Игорь, наоборот, снимал фифочек, с которыми, по определению, не мог провести больше пары часов вне постели. Мальчики были легки на подъем (в смысле, наоборот), не предъявляли претензий и занимались любовью, как спортом, к обоюдному удовольствию. Длились подобные «отношения» от пары часов до пары недель. Насытившись друг другом, Игорь и любовник за номером ххх расставались, более или менее, мирно.
Илюха, по мнению друзей, был клиническим случаем. Воплощая собой принцип «на лицо ужасные, добрые внутри», он все ждал чувств, которые при сложившейся конъюнктуре рынка вряд ли ему светили, поскольку ни внешностью, ни материальным положением он похвастаться не мог.
После окончания медучилища Илья работал массажистом: с утра и до обеда в ведомственной клинике, а с обеда и до вечера в салоне красоты. На его золотые руки и там, и там запись была на месяц вперед. А в итоге, денег хватало на еду, бензин и оплату съемной однушки, которую по знакомству сдавала тихому «мальчику» сослуживица.
Игорь и Владислав, закончившие экономический факультет университета, подвизались на финансовой ниве. Влад работал бухгалтером в строительной фирме, а Игорь начальником отдела по работе с частными лицами в банке. Объединив усилия, они пару раз пытались знакомить Илюху с претендентами на его большое незанятое сердце, но подстроенные встречи не заканчивались ничем хорошим: Илья мялся, сопел и разговор поддерживать отказывался. За что его жестко материли, потом жалели, потом поили и клялись, что Амур уж точно вставил именную пулю для него в следующую обойму.
Накаркали. В клубе, где, по традиции, проводили вечера пятниц друзья, появился новый бармен. «Ничего особенного», – по определению Влада. И правда: нормального роста, нормального телосложения, с блекло-русыми волосами и скучно-серыми глазами, без примет и выдающегося обаяния, но Илья был сражен наповал. И в течение двух месяцев вел незаметную осаду своего избранника.
Выглядело это так: Илья приходил в клуб, сам отправлялся к бару, заказывал себе слабенький коктейль, покрываясь пятнами, мямлил «спасибо» и ретировался, чтобы издалека вздыхать и смотреть с тоской.
Игоря эта ситуация смешила, Влада – бесила, но сдвинуть с места «Илюшеньку Муромца» приятелям не удавалось никак. Игорь издевался, что тридцатилетнему Илье осталось просидеть на печи еще три года, и тогда он решится. На что Влад возражал, что за это время бармен, которого, кстати, звали Павлом, может десять раз поменять работу – ищи его потом на одной шестой части суши.
Илюха с ними не спорил. Считал себя недостойным, а Павла – недосягаемым, и таскался в клуб, как на работу. Вот и сегодня, отпахав смену, сидел за облюбованным столиком и взглядом оглаживал предмет страсти.
– Нет! – Игорь решительно поднялся. – Я больше не могу.
– Ты куда? – всполошился Илюха.
– Пойду накую тебе счастья, раз уж сам не можешь.
– Гоша! – Илья угрожающе приподнялся.
– Сидеть! – голосом заслуженного собаковода гаркнул Влад, да так, что присели все в радиусе двух метров. – Правда, достало уже этот полонез наблюдать. Должно же тебе, дуре, хоть немного повезти.
Илюха насупился и замолчал. Игорь, между тем, приблизился к стойке, за которой, как за роковой чертой, в ожидании застыл Павел.
– Привет! – махнул рукой Гоша.
– Привет, – улыбнулся бармен в ответ.
– Только сразу по морде не бей, ладно? – Игорь взял бумажную салфетку, валявшуюся на стойке, и помахал ей в воздухе.
– А что случилось? – удивился Павел.
– Пока ничего, – успокаивающе повел руками парламентер, – но может.
– Ладно, – бармен пожал плечами.
– У меня к тебе пара вопросов.
– Ты следователь?
– Нет. Я – социолог.
– Да ну? – Пашка окинул нахального посетителя взглядом. – Чет не похож.
– И тем не менее. Вопрос первый: ты гей?
Пашка недобро усмехнулся.
– Только по субботам.
Игорь посмотрел на часы:
– То есть без пяти минут, как. Это обнадеживает. Еще один вопрос: а у тебя кто-нибудь есть?
– А вот за это можно и в морду, – посулил Павел.
Игорь яростно замахал салфеткой:
– Прости-прости, но я должен задать все вопросы.
– Ты ко мне подкатить решил, что ли?
– Нет. Но вот там, – Гоша ткнул пальцем за плечо, – мой друг, который по тебе давно сохнет.
Пашка привстал на цыпочки, пытаясь из-за плеча рослого Игоря, рассмотреть своего неожиданно обретенного поклонника. За столиком сидели двое: смазливый блондин, который улыбнулся и помахал ручкой, и плотный, крепкий, коротко стриженный парень, сейчас окрасом напоминавший помидор.
– Который? – приподнял брови Павел.
– Который на Кинг-Конга похож, – ободряюще осклабился Игорь.
– Слава богу, – выдохнул бармен.
– Правда, что ли?
– Не люблю смазливых мальчиков, – объяснил Пашка.
– Дело вкуса, конечно, – пробормотал Гоша, – ну, так что?
– Что? – передразнил его бармен.
– Есть у него шансы?
– Так может, он сам спросит?
– Видишь ли, – Игорь снял очки и потер переносицу, – он очень стесняется.
– Серьезно? При таких габаритах?
– Он очень нежный и ранимый. И, кстати, если ты его обидишь, уже я дам тебе в морду.
– Мушкетеры? – заржал Пашка.
– Типа того.
– И что мне с вами делать?
– Может, сходишь с ним на свидание?
– Может, и схожу, если сам попросит.
– Понял, – Игорь отступил назад, – стой здесь! Сейчас я его пригоню.
– Стою, – усмехнулся Павел.
Илья сгорал со стыда. По собственному печальному опыту он знал, что пытаться остановить Игоря все равно, что отобрать задержанного нарушителя границы у служебной овчарки. Он издалека наблюдал за эмоциональным диалогом друга и бармена и мечтал провалиться сквозь перекрытия в старый канализационный коллектор, по которому, ползком, он выбрался бы куда-нибудь в тихое местечко, свободное от свидетелей его позора.
– Иди, тебя ждут, – бодрый голос, раздавшийся над ухом, похоронил надежду на стратегическое отступление.
Игорь сиял, будто только что перекинул понтонный мост через Рубикон персонально для Илюхи.
– Чего тупишь? – встрял в разговор Влад, – Иди, давай.
– Иду, – со вздохом поднялся Илюха, – даю.
Он глубоко вздохнул и двинулся навстречу судьбе, которая, воспользовавшись передышкой, протирала за стойкой стаканы белоснежным полотенцем.
– Привет, – умно начал разговор Илюха.
– Привет, – улыбнулся Павел.
– Ты прости, он у нас чуток перебарщивает, – Илья кивком головы обозначил направление характеризуемого объекта.
– Ничего, я не пугливый.
Илюха помялся:
– Илья.
– Павел.
– Я хотел спросить, может, сходим куда-нибудь?
– Куда? – невинно вытаращился Пашка.
– Ну-у, в кино, в бар, на хоккей…
– Я не болельщик, если честно, а насчет кино…
Он замолчал, и Илюха ждал приговора с ужасом.
– Слушай, а я тебя не шокирую, если сразу приглашу к себе?
– Н-н-н-нет, – проблеял Илья, – не шокируешь. А когда?
– Сегодня. Чего время-то тянуть? – Пашка подмигнул. – У меня последняя смена, дальше выходные. Приходи вечерком – кино посмотрим.
– Л-л-ладно, – сказал Илья.
– Пиши адрес, – Пашка подтолкнул ему салфетку и карандаш.
– Я лучше в телефон, – ответил Илюха. Салфетку он боялся потерять.
Павел продиктовал адрес, телефон и записал Илюхин номер. Они распрощались до вечера, и окрыленный надеждой Илья вернулся за столик к друзьям.
– Ну, вот и всё, а ты боялась, – откомментировал Игорь, подмигивая.
– Что он сказал? – спросил Влад.
– Вечером встречаемся, у него, – неверяще выдохнул Илья.
– Слава тебе, господи! – сказал блондин.
– Слава мне! – возмутился Игорь.
– И тебе тоже, – Влад поднялся, – так, мальчики, вы как хотите, а я домой. Баиньки пора.
– Я провожу, – вскочил следом Игорь, – и у тебя останусь, а то ехать через весь город.
– Совсем обнаглел! – фыркнул Владик.
– Не ворчи, – Игорь чмокнул его в макушку, – не вырастешь.
Друзья расстались на пороге клуба: Илья отправился к дому, до которого было минут десять ходу, а Влад с Игорем отбыли на такси.
Мартовская ночь была наполнена для Илюхи ароматом надежды. Картины, одна фантастичнее и ярче другой, распускались перед глазами, как тропические цветы. Отогнав от себя очередное наваждение, Илья решительно отправился спать.
***
Илью Пашка заметил давно. Трудно не заметить такой крупный объект на горизонте. Но никаких видов на этого амбала не имел. Слишком сильны были стереотипы – такие парни любят статусных нежных фиялок, на фоне которых выглядят ещё мощнее и, в то же время, человечнее. Как добрый маньяк с котёнком. Потому Паша даже мысленно не примерял к себе этого самца, заранее определив в “не свою весовую категорию”. Хотя, чего скрывать, поглядывал на широкие плечи, узкие бёдра и плавные движения ледокола. Когда тот шёл сквозь толпу к стойке, разрезая собой трескающиеся под его напором лужицы человеческих тел, то казался отважным мореходом с важной миссией. Он пёр, ни на кого не глядя, с деликатностью асфальтоукладчика, но, пришвартовавшись к барной стойке, не требовал виски и «тебю», а вежливо просил сделать лёгкий девчачий коктейль, чем разрушал весь героический образ. Несмотря на то, что смешивание пойла занимало время, Пашке ни разу не удалось перехватить взгляд Ильи и хоть как-то определиться с типом характера. Что из себя представляет эта глыба спокойной уверенности и зачем ходит в клуб, если никого не снимает и не танцует, Паше было непонятно, но и не то чтобы крайне любопытно. Много их тут разных.
Явление Игоря и последующий диалог Павла несколько озадачили, но он, несомненно, ощущал себя крайне польщённым. Не сразу, а только после того, как убедился, что это не розыгрыш. Хотя шутка про стеснительность, всё же, была банальна и неостроумна. Паша отбросил первоначальную идею покочевряжиться и неожиданно для себя согласился. Изменив в стандартном сценарии только один пункт – в жопу менуэты с взаимными приседаниями, спасибо, наелся. В конце концов, всё это ради одного – секса, и если оба согласны, теоретически, то смысл тратить время и нервы на волнительные расшаркивания? Нет, Павел не был блядью в классическом смысле этого слова, просто немного проще смотрел на вещи, которые другим казались сложными.
Сказать, что он активно готовился к предстоящему свиданию, было бы сильным преувеличением. Ну, это как заподозрить дворника в том, что он заботится о чистоте двора исключительно ради одобрения своих действий жильцами. Иллюзия нелепая, но приятная. На самом деле Пашка едва не забыл о предстоящей встрече, а после уточняющего звонка Ильи засуетился только из чувства вины.
Он был искренне убеждён в том, что мужчин надо кормить мясом, особенно, когда те собираются истратить часть драгоценного белка на взаимное удовольствие. А так как и сам он вполне соответствовал всем вышеперечисленным критериям, то не счёл нужным впадать в комплексы “что обо мне подумают”, а перешёл сразу к действиям. “Утренняя” яичница, блаженно принятая его организмом ещё в полдень, давно рассосалась, и жрать очень хотелось. Поэтому к приходу бойца на стол в комнате были выставлены: тяжёлая артиллерия из запечённой свинины, лёгкая пехота из свежих овощей и уместный при любой тактике жареный картофан. Пристрелка прошла вяло – гость вёл себя скованно и, хоть и уплетал свою порцию с видимым удовольствием, но делал это нарочито медленно, будто демонстрируя недовольство. Пашке, в принципе, было пофиг, но, всё же, слегка озадачивала нестандартность реакции. Может, надо было сразу к делу?
Илья в какой-то момент спохватился, хлопнул себя здоровенными ручищами по коленям и молча ломанулся в дверь, как варвар сквозь степной ковыль. Изображавшим ковыль Павлу и столу пришлось резво подвинуться, а не успевший отскочить комод лишь вздрогнул всем телом, звякнул коллекционными статуэтками зайцев и расстроенно скрипнул на тему “эх, молодёжь”. Молодёжь извинилась, скрылась в прихожей и вернулась, сияя неподдельным смущением, разминая в ладонях винную бутыль с залитой сургучом пробкой.
– Забыл, – сообщил он Пашке, обнимающему стол и готовому в любой момент сбежать из собственного дома, если парень рванул за бензопилой.
Не то чтобы Паша очень уж сильно испугался, просто от неожиданности до него внезапно дошло, что он пригласил к себе не просто незнакомца, а абсолютно непонятного ему человека, обладающего явными преимуществами в массе и скорости передвижения. Последнее основывалось на прямолинейном игнорировании препятствий, как несущественных помех.
– Вино? – на всякий случай уточнил Павел.
– Да, – глыба смутилась ещё больше и встала монолитом в дверном проёме, вытянув вперёд руку с бутылкой. – Вот!
Взгляд Илья по-прежнему отводил, и что творится у него на душе, оставалось непонятным. Нежный румянец на бритых щеках алел лепестками майской розы, окончательно сбивая с толку.
Пашка осторожно встал, взял бутылку и, отойдя к прикроватной тумбочке, отрыл в верхнем ящике штопор. Комната в квартире Паши была огромная, но одна, что для её хозяина было воплощением удобства – никуда особо ходить не надо, всё в зоне прямого доступа. Потому он не сильно заморачивался некими негласными правилами раскладки вещей. Однако Илью, видимо, что-то разозлило, потому что тот покраснел ещё больше, а на его правой щеке появилось яркое пятно. Паша занервничал. Всё-таки он немного погорячился – у свиданий по всем правилам были свои преимущества. По крайней мере, знал бы, как реагировать. Сунув Илье бутылку обратно, но уже в комплекте со штопором, он притащил с кухни два чистых стакана.
Под вино дело пошло лучше. Сам Пашка выпить был не любитель, успел насмотреться за трудовую биографию, в доме алкоголя не держал, но другим пить не мешал – тоже своего рода профдеформация. Пока он смаковал первый стакан, Илья приговорил два и налил третий. Нездорово, конечно, но что такому буйволу будет? Зато теперь он не прятал взгляд, то и дело зыркая в глаза и будто ища одобрения и поддержки. Рассказал о себе, о работе, о друзьях и уже перешёл к детству, когда Пашка начал понимать, что за подарок ему достался. Он старался кивать в нужных местах, хотя рассказ был не из увлекательных, да и рассказчик не блистал. Павел, привыкший к тому, что партнёр делает первый шаг в сторону постели, да и уже откровенно опасаясь нарываться на грубость за излишнюю инициативу, ждал, когда его гость наговорится и перейдёт к делу.
– А у тебя сейчас есть кто-то? – внезапно и невпопад спросил Илья.
– Нет, – почти не покривил душой Пашка.
Его нынешний бойфренд не объявлялся уже полтора месяца, а сам Павел не звонил, предпочитая считать это окончательным разрывом.
– Я тебе фильм обещал, – вспомнил он, чтобы переменить тему, сделав зарубку, что парень явно заинтересован именно в отношениях. Нафиг они сдались, воспетые в веках, Пашка не понимал никогда. Разве что, доступность секса оправдывала романтические порывы, но и то сомнительно.
– Да? – искренне удивился Илья. – Ах, да, точно – и, вроде как, немножко расстроился.
Павел был совсем сбит с толку. То этот тип полтора часа трындит про свою жизнь, то вдруг не хочет никаких фильмов. А чего он вообще хочет? Чтобы окончательно не проявить себя непонятливым идиотом, Пашка решил пойти ва-банк – поставил качественную лёгкую порнушку с претензией на романтику.
Пока парни на экране беседовали на нерусском языке и мило улыбались друг другу, Илья недоумённо молчал, о чём-то сосредоточенно посапывая в верхнюю губу, но когда те начали увлечённо лизаться, внезапно вскочил. Паша мысленно врезал себе по морде за очередной просчёт. Но не “Титаник” же с ним смотреть? Вряд ли этого богатыря проймёт слёзная история потопления ДиКаприо вместе с ни в чём не повинным кораблём. И вообще, его что, сюда звали кино смотреть? Он собирается соблазнять Павла, или ему просто вечерок перекантоваться негде? Впрочем, метания Паши были недолгими – Илья сел так же резко, как и встал, хрустнув пружинами пожилого дивана, и немигающим взглядом уставился в экран. Парни там уже неспешно, но упорно переходили к разврату, избавляясь от одежды и не переставая с упоением лизаться. Поза Ильи стала напряжённой, взгляд остекленел. Пашка окончательно перестал что-либо понимать. Но не в его натуре было долго заморачиваться. В конце концов, какого хрена? Он хотел трахаться, Илья вроде продемонстрировал встречное желание, согласившись прийти.
Выпив залпом остатки вина, Паша придвинулся поближе к гостю и нагло прислонился к плечу, втянул запах у кромки волос за ухом Ильи. Тот не шевелился.
– Не хочешь? – удивился Павел, уже ни в чём не уверенный.
Пальцы Ильи сжали край дивана, тот жалобно всхлипнул, затрещала обивка.
– Ты злишься? Я что-то не так делаю? – совсем уже неуверенно спросил Пашка, мысленно проклиная себя, что вообще на всё это согласился.
В ответ ему таки прилетело. Смачно. Резко развернувшийся Илья чуть не сломал ему нос, внезапно впившись поцелуем в губы. Павел почувствовал себя жертвой пиявки. Парни на экране одобрительно заахали, послышались шлепки, похожие на аплодисменты.
Кое-как выдравшись из медвежьих объятий, Паша отполз от азартного нападающего, проверил состояние носа.
– Ты всегда такой… внезапный? – спросил он.
Илья громко запыхтел и отвернулся в сторону телека. Там уже знакомая парочка интенсивно сношалась, не забывая изображать безоблачную любовь и заботу, что не влияло на пошлость движений и чмокающих звуков. Запыхтев ещё громче, Илья замотал головой. Павел потянулся к пульту и выключил телевизор. Экран погас, прерывая довольно ответственный момент случки. Илья вздохнул и, наконец, повернулся. Но теперь он смотрел только на Пашины колени.
– Извини, – просипел Илья с чем-то похожим на раскаяние в голосе.
– Да ничего, – пожал плечами Пашка. – Просто не ожидал.
Стало неловко. Ждал-ждал, когда начнётся, а потом сам же и обломал.
– Я очень хочу, – сознался Илья, имея вид отважного пионера, и зачем-то уточнил: – тебя.
– Ну-у-у… Тогда я, наверное, в душ, да? Подождёшь?
Илья молча кивнул, всё так же сверля взглядом Пашины колени. Фетишист. Пашка радостно сбежал.
Вода его немного успокоила. Он постарался абстрагироваться от ситуации и сосредоточиться на главном – секс будет. Это хорошо. А иначе на что столько нервов потрачено? А вот не зря! Каким бы странным ни был Илья, он непонятным образом будоражил. Да и чего уж себя обманывать, такой центнер красоты в постель затащить очень заманчиво. Так заманчиво, что Пашка готов был рискнуть. Всё равно парень уже здесь и даже что-то вроде поцелуя случилось, смысл отступать? Чтоб жалеть, что не попробовал? Да и нехорошо бросать дело, не кончив. Как следует помывшись, слегка растянул себя наспех, а то мало ли… Поцелуем вон чуть без носа не оставил… Вышел из ванной в халате, не решившись нахально провоцировать непредсказуемого Илью полотенечной полунаготой.
– Ты тоже… – Паша замялся под хмурым взглядом гостя, потёр нос пятернёй, – если хочешь, конечно. Я там полотенце приготовил, ну и так… бери что надо…
Илья громко втянул воздух, поразмышлял над предложением и всё же согласился, судя по тому, что кивнул и вышел из комнаты, а входная металлическая дверь так и не хлопнула.
Паша налил себе остатки вина, выхлебал и залез на кровать. Настолько неуверенно он себя не ощущал даже в свой первый раз, когда не знал, куда деть руки, что делать с ногами и когда всё это кончится. Встряхнувшись по-собачьи, Павел решительно собрался, снял халат и улёгся голяком. Прикрылся, было, уголком покрывала, но сам же пресёк этот акт малодушия. Включил телек, в котором, ничуть не обидевшись на Пашку, продолжили устало сношаться влюблённые.
***
Илюха все еще не верил, что это происходит на самом деле. Ему казалось, сейчас он проснется и ничего не будет – ни Пашки, ни старого дивана с гобеленовой обивкой, ни просторной ванной с жизнерадостной оранжевой плиткой. Он на всякий случай хорошенечко зажмурился, а потом открыл глаза – плитка на месте, вон раковина, ванна за занавеской. Вообще-то, когда он отправлялся в гости, то тщательно подготовился. Даже побрился…везде. На всякий. Не то чтобы он рассчитывал, что ему перепадет, но втихаря надеялся. Поэтому сейчас, сверкающий чистотой, он еще раз быстренько ополоснулся холодной водичкой, чтобы немного прийти в себя и унять возбуждение, и потянулся за полотенцем. Махровый прямоугольник оказался маловат и на чресла категорически не влезал. Выйти же из ванной голым было как-то не очень прилично, а еще не хотелось Пашку пугать. Боженька снабдил Илюху широким, мощным костяком, на котором, вдобавок, наросло немало мяса, а работа руками и необходимость постоянно сублимировать желания в спортзале подарили хорошо развитые мышцы. Да и то, что сейчас никак не хотело ложиться на место, было впечатляющих размеров. Короче, внешность для стопроцентного пассива была неподходящая. А то, что он стопроцентный, Илья сумел понять даже из своего скудного опыта. Из трех любовников, допущенных им к телу больше, чем на один раз, Илья с нежностью вспоминал только Айрата – невысокого, тонкокостного татарина, который с успехом вытрахивал из него мозги. Жил Айрат в Набережных Челнах и в Илюхин город наведывался изредка, по делам. Раз в месяц, на пару дней, у Ильи был шикарный любовник и отличный собеседник. Лафа длилась где-то с год, а потом Айрат сообщил, что женится и приезжать больше не сможет. Но, как говорится, осадочек остался. В том смысле, что просто потрахаться, как советовал Игорь, «чтобы яйца не давили на мозг», уже не хотелось – хотелось большего. А где это «большее» берут, не знал никто.
Появление Пашки было для Ильи катализатором дурацких мечт о «своем» человеке. Он понимал, что шансов мало, к тому же, не считал себя достойным, поэтому любовался издалека, так хотя бы получить от ворот поворот было проблематично. Вчерашняя Гошина эскапада неожиданно изменила расклад, и Илюха разрывался между желанием попробовать и страхом быть посланным навсегда. В душевных метаниях текли минуты, Илюха начал подмерзать, а потом злиться. Глупо было стоять тут на коврике, когда в комнате его ждал мужчина мечты с вполне определенными намерениями. Взглянув на себя в зеркало и бросив полотенце обратно на раковину, он решительно открыл дверь.
Свет в комнате был выключен. Из телека исходили синеватое свечение и звуки постановочной ебли с бесконечными «оу, йес». Илюхе было не до глупостей. Дополнительные стимулы ему нужны были так же, как дембелю виагра. Он боялся, что и без стимуляции не продержится долго. Пашка, голым лежащий на расстеленной кровати, был таким красивым, что замерзшего, было, Илюху опалило жаром. Он опустился на колени возле кровати и, на пробу, огладил ладонью длинные Пашкины ноги. Тот дернулся и приподнял голову, но возражать не стал, позволяя Илюхе осторожно массировать голени. Он не пытался отнять ногу, даже когда Илья закинул ее себе на плечо и принялся целовать щиколотку и вылизывать ямку под коленом. Судя по Пашкиному выражению лица, такая прелюдия была ему в новинку. Илью это не беспокоило. Его сейчас вообще ничто не могло побеспокоить, он не видел ничего, кроме бледной Пашкиной кожи и не слышал ничего, кроме убыстряющегося ритма его дыхания. Вылизав Пашку от пяток до бедер, Илья поднял глаза, получил приказ «Иди сюда» и полез на кровать. Пашка опрокинул его на спину, уселся сверху и наклонился вперед, на всякий случай зафиксировав голову травмоопасного гостя руками. Илья, расшифровав намерения любовника, потянулся к нему и был больно прихвачен пальцами за ухо.
– Расслабься, я сам, – прошептал Пашка.
