Текст книги "Паша и медведь (СИ)"

Автор книги: Не-Сергей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Илюха команду тут же выполнил и был вознагражден долгим поцелуем на пробу. Потом, убедившись, что инициатива безоговорочно передана ему, Пашка осмелел и отправился исследовать эту шикарную и абсолютно покорную особь. Илюха только поскуливал. Когда исследователь добрался до внушительного члена, который то и дело пытался опровергнуть закон всемирного тяготения, слегка приподнимаясь и падая назад, Илюха проныл «Всё, не могу больше» и, выбравшись из-под Павла, перевернулся на живот, недвусмысленно отклячив задницу.

Пашка завис секунд на десять, прежде чем понял, чего от него хотят. В первые мгновения ему показалось, что Илье всё надоело, и он лёг спать. В и так запутавшейся логике событий произошла расстыковка, прервавшая мыслительный процесс и вызвавшая аварийную остановку всех двигательных функций. В мигающем тревожными огнями вакууме возникла предупреждающая об аларме надпись, под ней пошло развалился его самый странный в жизни любовник, выставив свой внушительный зад.

К счастью для Паши, его тело разобралось в ситуации быстрее, чем мозг, занятый перезагрузкой, и ему удалось не опозориться. Член заинтересованно вздёрнулся и нетерпеливо загудел от резкого прилива крови. Расклад тел представлялся заманчивым, хоть и ссыкотным. Одна ошибка, и Пашку просто снесёт с оприходованного тела, незамысловатыми рефлексами геракловидного парня. Оценив оказанную честь и сделав себе пометку “без фанатизма”, Павел взобрался на гору мускулов, с удовольствием огладил нежданное богатство, с трудом удержавшись от радостно-недоверчивого “это всё мне?!”

Илья поёрзал и покосился через плечо.

– Только… – он замялся, потёрся носом о подушку, но замолчал и отвернулся.

Пашка дураком не был, и так понятно что “только” – если напортачит, огребёт по полной. Внушительные габариты говорили сами за себя, без лишнего озвучивания угроз. Но, блин, это стоило возможного риска. Фактически мечта мечт сама настаивает на воплощении. Очень тайная, видимо, мечта, потому что и сам Пашка о ней не подозревал до того, как она добровольно повернулась к нему тылом.

Уняв неуместное волнение, Паша натянул презерватив и организовал реки смазки с кисельными берегами, здраво рассудив, что Илья вряд ли часто так развлекается, сбивая с толку партнёров. Решительно выдохнув, приступил к освоению предоставленной ему задницы так мягко и аккуратно, как только мог под угрозой расправы.

Илья зашипел, но резких движений делать не стал.

– Ты бы расслабился, что ли… – попросил Пашка, внезапно стиснутый стальными тисками.

“Это ловушка!” – вспыхнуло в мозгу.

Богатырь тяжело дышал и пыхтел, как паровоз. Его лопатки сошлись на спине и вздыбились опасными буграми.

– Ть, – странно выразил он своё состояние.

Пашку окатило кипятком от мысли, что он всё же что-то сделал не так. Извиняясь и заискивая, он принялся гладить и нежно целовать захватчика, молча уговаривая ослабить капкан. Помогло. Через минуту Илья смилостивился и прекратил эту дурацкую забастовку. Или просто устал зажиматься.

– Давай, – разрешил он, едва Паша смог двигаться и попытался покинуть небезопасную задницу.

“Не пустит” – понял Пашка. Пришлось смириться и сосредоточиться на приятной стороне действа, стараясь не забывать о мерах безопасности. Впрочем, помнить о них, как показала практика, тоже было бесполезно.

Вскоре процесс его так увлёк, что он с трудом сдерживался, чтобы позорно не обкончаться. Илья явно издевался – то выпячивал зад, будто похотливая кошка, то сжимался так, что Павел едва мог шевельнуться, то вдруг принимался сосредоточенно пыхтеть, настораживая и без того уже взвинченного любовника. Пашка помаялся немного душевными томлениями, а потом так разошёлся, что расплата стала казаться вполне приемлемой. Теперь он действовал почти на автомате, интуитивно выбрав не раздражающий Илью сложный ритм, то и дело замедляясь, едва тот начинал опасно пыхтеть и напрягаться. Проявлял чудеса чуткости, сам в себе открывая новые неизведанные горизонты возможностей. Чудеса акробатизма он тоже проявил, но вынужденно – некоторая разница в габаритах заставляла балансировать и выдавать невольные огрехи и соскальзывания за запланированную смену положения.

Когда Пашка почуял, что Илья уже здорово разогнался по взлётной полосе и его шасси вот-вот оторвутся от земли, он послушно дал парню извернуться, лечь на бок и крепко зажать сильной рукой штурвал, тут же увеличив темп для гладкого и лёгкого взлёта. Кончил почти сразу же, но продолжал толкаться ещё не опавшим членом до полного набора высоты и тихого, невероятно интимного стона. Будто шепнули на ушко сокровенное. Всё тело мгновенно встопорщилось мурашками, шерсть встала дыбом от острого удовольствия. За один вот этот стон стоило отпахать и смену подлиннее. Хотя, чего греха таить, пахать было тоже весьма…

– Ох, – скрипнул Илья, переворачиваясь и прижимая неудобно согнутую руку Пашки к матрасу. – С-с-с-с…

“Сука” – мысленно закончил за него Паша, – “руку отдавил”.

– С-с-слушай, дай попить, а? – жалобно попросил Илья. – И таблетку какую-нибудь.

– Любую? У меня есть зелёненькие и беленькие. Были ещё розовые, но они закончились.

– Чего? – не понял Илья, поёрзал и выдернул из-под себя мешающую Пашкину руку. – Мне бы обезболивающего…

– Голова болит? Вино нельзя пить в таких количествах, это тебе не водка.

– Нет, – покраснел богатырь, – не голова.

Пашка чуть не спросил “А что?”, но вовремя заткнулся и пополз принимать душ, а потом готовить страдальцу горячую ванну.

Лежа в ванной, Илюха пребывал в состоянии эйфории, слегка разбавленном болью. У его нового любовника, скорей всего, было немного опыта в подобной роли, а у его задницы слишком большой перерыв, чтобы все прошло без последствий. Но Пашка был внимателен, это его бормотание, идиотские слова, вроде «мой хороший» и поглаживания по спине, и его гордость, когда он понял, что Илюхе хорошо, и эта таблетка… Илья прижмурился. Он убеждал себя, что есть шанс на продолжение. Надо просто как-то объяснить Пашке, что за два месяца он к нему сердцем прикипел, хотя просто приходил посмотреть на него издалека и фантазировал о совместных походах в кино или в клуб, да хоть в лес за грибами. Ему все равно, куда, только чтобы Павел был рядом. Со временем он поймет, что Илюхе можно доверять и не изображать из себя крутого волка-одиночку, всё равно ведь не похож.

В дверь постучали.

– Эй, ты там не утонул?

– Не, – радостно булькнул Илья. Вот, беспокоится же, а строит из себя.

– Кино досматривать будешь? – в Пашкином голосе сквозило ехидство.

– Не.

– Исчерпывающий ответ, – фыркнул бармен, – а чай?

– Буду, – подал голос Илья.

– Тогда всплывай.

Пашка поставил маленький столик прямо у кровати, на нем паром исходили две здоровые кружки с горячим чаем, лежали обломки шоколадки и несколько пряников.

– Больше ничего нет, – сказал Пашка, устраиваясь на постели поудобнее, – я сладкое как-то не очень.

– А я люблю, – брякнул Илюха и потянулся за пряником.

– Ну, тогда это тебе.

После ванны и обезболивающего Илья заметно расслабился и подобрел, он блаженно улыбался, хлебал вкусный чай и с трудом удерживал глаза открытыми. От его прежней напряжённости не осталось и следа. Он смотрел прямо и доброжелательно. По губам то и дело блуждала мягкая тёплая улыбка. Пашка даже умилился такому обаятельному сонному медведю, закутанному в одеяло. Самого его после всех потрясений в сон клонило не меньше.

– Ты извини, – решился он, – мне надо было поаккуратнее как-то. Ты ж не часто, наверное, в пассиве?

– Почему? – Илья даже оторвался от кружки и уставился с искренним удивлением.

У Пашки не было на этот вопрос ответа, который можно было бы чётко сформулировать в двух словах, но он попытался:

– Ну, ты такой… большой и сильный самец… – несостоятельность своей теории он понял, едва начав излагать её вслух. – Я идиот, да? Блин! – внезапно заржал он. – А я думаю, что за фигня?! Бля! В следующий раз буду спрашивать!

– Зачем? – улыбнулся Илья.

– Ну, мало ли, кто попадётся, – продолжал хохотать Павел, – с сюрпризом!

– Попадётся? – не понял парень. – Кто попадется?

А вот теперь в его голосе ничего доброго не звучало. Пашка замер, складывая два и два.

– Паш, я не очень умею говорить, да и странно это, наверное, сразу… Но, – Илюхин голос окреп, – я все равно скажу, а то потом пожалею. Я уже попался, и для меня это правда серьезно. Мне теперь без тебя никак. Нет, ты не думай, я нормальный, понимаю, что с одного раза… Но я у тебя есть… Не нужно больше сюрпризов.

Павел автоматически кивнул. На комоде затрещал мобильник. Всё так же механически Паша подошёл к нему, взял трубку и ответил. Его “бывший” сходу, не давая опомниться, выдал слёзную историю о том, как он был занят, но с этого момента всё по боку, только он, только Пашка, потому что сил нет, как скучает. Говорил громко, заставляя морщиться и отодвигать трубку. Додуматься убавить звук не получилось, голова была занята другим. Кажется, Пашу только что ангажировали на дальнейшую жизнь или что-то близкое к тому. Хорошо это или плохо?

Приходилось отбиваться от неуместного разговора короткими фразами и междометиями, надеясь на то, что телефонный разговор свернётся сам собой, а потом и прямым текстом попросить:

– Не звони мне больше.

Не сработало. Бывший не унимался. Видать, совсем у него безрыбье. Стало тоскливо, захотелось вернуться к более насущному – попыткам понять, как реагировать на неожиданные слова Ильи. Ведь как-то придётся реагировать, иначе он обидится.

Трубку из рук вырвали.

– Он занят. Отъебись от него, сказали же, – рявкнул Илья.

Пашка подпрыгнул, резко вырванный из своих размышлений. А Илья сбросил вызов, не дожидаясь окончания финальной речи стороны обвинения, выключил телефон вовсе и обнял со спины.

– Извини. Но он, правда, достал, мешает. Ты не волнуйся, – шептал он, – Я вменяемый, обычно. И парень я хороший, ты не пожалеешь. Я всё-всё для тебя сделаю. Я ж, как увидел, так прям сразу… Вот… И вообще… Всё хорошо будет. Ты извини, у меня просто нет выбора. Я не отстану.

Пашка улыбнулся такой простоте. Нервно хмыкнул. А потом подумал и решил, как обычно, не усложнять и не заморачиваться. Эта трепетная глыба мышц занимала его всё больше, и никакого отторжения детская непосредственность Ильи не вызывала. Да и лестно как… Пашу, пожалуй, никогда так сильно не хотели заполучить.

– Ладно, хороший парень, марш спать, – скомандовал он.

И, засыпая в тяжёлой медвежьей хватке, он блаженно млел от согревающего тепла и матерился сквозь дрёму на мгновенно затёкшие конечности.

***

Разбудил Илюху телефонный звонок. Илья спросонья никак не мог понять, откуда в доме опять взялся этот пластмассовый советский монстр, которого он собственноручно вынес на помойку. Сам обратно приполз или мать принесла? Мать? Тут Илюха вспомнил, где он и с кем. А телефон звонил, ненадолго прерывался и начинал снова.

– Эй! – раздался Пашкин голос, и Илью ощутимо пнули в голень. – Тебе звонят!

Илюха открыл глаза, потом с ворчанием сполз с кровати и начал копаться в кармане брюк. Наконец, телефон нашелся.

– Алё, – хрипло выдохнул Илюха в трубку.

– Илюш, – взвизгнул динамик, – Игорь пропал.

Илюха, искавший место для присесть, в растерянности ляпнулся задницей на пол, тихо зашипел, потирая страдалицу, сказал:

– Влад, успокойся. С чего ты взял, что он пропал?

– Он уже сутки на звонки не отвечает – «абонент, бля, вне зоны сети»! Ты же знаешь, он никогда телефон не отключает, у него же клиенты, – Влад явно скатывался в истерику.

– Хорош реветь! – рявкнул Илья. – Нормально расскажи.

– Я и рассказываю, – обиженно загудел Влад, – я ему звоню, абонент не доступен, я ему уже сто голосовых сообщений оставил. И дома его нет, – тихо закончил Владик.

– Ты сейчас у него?

– Да, второй час у подъезда торчу, замерз, как цуцик, – пожаловался Влад.

– Я приеду, – пообещал Илюха, массируя лицо в попытке проснуться, – там за углом Макдональдс, иди грейся и жди меня, понял? Сиди, как приклеенный, и не звони больше никому. И не реви! – добавил он.

– Хорошо, – прошелестела трубка.

– Что-то случилось?

Пашка заинтересованно смотрел на него – лохматый, с помятым фейсом, теплый, привлекательный. Илюха вздохнул: какие замечательные утренние перспективы накрылись банным тазом.

– Игорь куда-то делся.

– Тот самый?

– Ага, Влад истерит, это мой друг, ты его видел.

– Мальчик-зайчик?

– Ага, – хмыкнул Илюха, – зайчик из него… Да хрен с ним! Мне надо ехать. Игорь вообще безбашенный, а когда выпьет…

– Хочешь, подвезу? – неожиданно предложил Пашка.

– Че, правда?

– У меня машина внизу, у подъезда, кофе с тебя.

– Конечно, – засуетился Илюха, натягивая брюки, – можно прямо в Маке, у них кофе приличный, и завтрак там, хотя ты такое не ешь, наверное.

– Я ем все, – сказал Пашка, – при необходимости.

Наскоро умывшись, Илюха надел свитер, ботинки и уселся в коридоре ждать Пашку. Набрал номер Игоря, прослушал про отсутствующего в сети абонента, набрал еще раз. Механический голос спокойно повторил текст для непонятливых. Илья вздохнул – он чуял, что Влад чего-то не договаривает, но собирался вытрясти все подробности при встрече.

Пашка вышел в коридор, влез в куртку, проверил карманы, сунул сигарету в зубы:

– Поехали?

Влад сидел на высоком барном стуле строго напротив входа, чтобы всем вновь пришедшим было его хорошо видно. Тонкие пальцы сжимали картонный стакан с кофе так трепетно, так беззащитно… Если б Илюха не знал этого зайчика как облупленного, обязательно бы купился.

Кафе было почти пустым, и девчонки в форменных майках заинтересованно пялились на блондина от нечего делать.

– Илюша! – приподнял пятую точку навстречу Илюхе Влад.

Тот сморщился, «Илюшу» он ненавидел больше, чем Игорь «Гошу», да и шло ему это уменьшительно-ласкательное, как ротвейлеру атласный бант. За спиной тихо прыснул Пашка.

– Вставай, – устало сказал Илья.

– Зачем?

– Пересядем.

– Куда? – всполошился Влад.

Илюха ткнул пальцем в застекленный выгон для проведения детских дней рождения, в котором сейчас никого не было.

Влад начал возражать, но Илья посмотрел на Пашку умоляющим взглядом, и тот быстро сориентировался в ситуации: потянул Влада за рукав куртки, а потом загнал в помещение.

Илюха с подносом еды появился минут через пять, поставил перед Пашкой два стакана кофе – черный и с молоком – разложил многоэтажные бутерброды, один подвинул Владу.

– Поешь.

– Я не хочу, – насупился тот.

– Ты когда жрал в последний раз, а?

– Чего сразу «в последний»? – окрысился друг.

– Ешь, – повторил Илюха, наблюдая, как Владик выуживает из бургера помидорку и салатные листья.

– Ну, давай, рассказывай.

– Чего рассказывать? Говорю же, Игорь пропал.

– Что ты такое сделал, что Гоша сбежал и выключил телефон?

– Я натворил?! – взвился Владик. – Чего сразу я?!

– А кто? Он? Хорошо, давай рассказывай, что он натворил.

Влад засопел и принялся копаться в несчастном бутере, будто надеялся найти там что-то низкокалорийное или полезное для здоровья. Илья привычно ждал: спорить было глупо, подгонять бесполезно.

– Он у меня собирался ночевать.

– Ну.

– Мы приехали, еще немного выпили…

– Ну.

– Я пошел в душ.

– Ну.

– Хватит нукать! Не запряг еще.

– Не отвлекайся, – вздохнув, попросил Илюха.

– Я вышел, а он на меня накинулся.

– Бить начал? – подсказал Илья.

– Что?! Нет!

– Что значит «накинулся»?

– Ну, целовать начал, под халат полез, в любви признавался…

– А ты не ожидал, конечно?

– Ты о чем? – сузил глаза Владик.

– Смотреть на вас тошно, – тихо сказал Илюха, – ходите друг за другом, как…

– Я за ним не хожу!

– Ага, именно поэтому ты меня разбудил воплями «Игорь пропал».

– Чего ты ко мне привязался?! – заорал Влад, вскакивая – Чего вам всем от меня надо?!

– Нам ничего, ты бы с собой разобрался.

– Да иди ты!

– И ты Гошу послал? – уточнил Илья недобрым голосом.

Влад кивнул и шмыгнул носом.

– Он ушел от тебя посередь ночи, пьяный, злой, а теперь мы его ищем?

Влад старательно отводил глаза и, не переставая вертел в пальцах салфетку, которая уже превратилась в неопрятный комочек с бахромчатыми краями.

– Блядь! – резюмировал Илья и обратился к Пашке. – Вот что с ними делать?

Тот пожал плечами.

– Ладно. Ты у родителей был?

– Был, – буркнул Влад.

– На работе?

– Какая работа! Воскресенье же! – вякнул блондин и договорил: – Был. Друзей, приятелей, собутыльников, любовников, бывших, нынешних и потенциальных обзвонил, даже к соседям приставал. Он пропал, понимаешь?

– Хорош нагнетать, – махнул рукой Илюха, – в полицию пойдем, заявление писать?

– Ты чего, ебанулся совсем?

– Значит, по второму кругу. Вставай.

Вытянув Влада из-за стола, Илья отправился к Гошиному дому, благо ходьбы было пять минут. Они долго звонили в домофон в квартиру Игоря и в соседние, были посланы по всем адресам, а еще им пригрозили полицией. Илюха уже решил сделать контрольный дозвон отсутствующему абоненту и начал набирать номер, как сзади раздалось полузадушенное:

– А вы тут чего?

Игорь, живой, но явно нездоровый, опухший, небритый, с помятой рожей, стоял, пытаясь трясущимися руками запахнуть пальто. Конфликт, как в хорошей пьесе, достиг кульминации и требовал разрешения. И ружье на стене выстрелило. Подлетев к Игорю, Влад провел изумительно красивый апперкот, в результате которого свежеобретенный друг нелепо взмахнул руками и умершим лебедем распластался в мелкой мартовской луже. Пашка ржал, Влад прыгал вокруг тела, изрыгая матерные проклятия, а почетная обязанность выковыривать Игоря из грязи, разумеется, досталась Илье.

Он держал пропажу за шкирку, вытянув руку на максимально возможное расстояние, чтобы капли пахнувшей бензином воды не достигали любимых брюк.

Кое-как отыскав в кармане Гошиного пальто ключи от квартиры, они затащили Игоря в подъезд и поднялись к его личным апартаментам. Пашка открыл и вежливо придержал входную дверь, Илюха втолкнул внутрь Гошу, дождался, пока войдет красный от злости Влад, а потом молниеносно захлопнул створку и, рявкнув Пашке «Валим!», понесся вниз по лестнице.

На крыльце они отдышались.

– Что, так и уйдешь? – усмехнулся Пашка, прикуривая.

– Пусть сами разбираются. Этому придурку мало не покажется – Влад отыграется на нем за каждый потраченный нерв.

– Весело у вас, – Павел пустил вверх струйку дыма, о чём-то размышляя. – А у меня как-то не сложилось с друзьями. Не умею.

– Чего не умеешь?

– Дружить, – улыбнулся Паша, будто говорил о самых обычных и понятных вещах. – И вообще…

– Ну, этому «вообще» можно вместе поучиться. У меня с теорией хорошо, – Илья потер затылок и пожал плечами, – в идеале.

– Ты знаешь… Мне понравилась практика, я бы закрепил материал пару раз. Есть над чем поработать.

По телу Ильи скользнул будоражаще-хозяйский взгляд.

– Серьёзная заявка.

– Нам нужен удобный полигон, – Пашка смотрел внимательно, и в его лёгкой полуулыбке сквозило обещание.

– Если не возражаешь, – сказал Илюха, – теперь я хочу пригласить тебя в гости.

Уже в машине Пашка вдруг откинулся назад, едва заурчал мотор, и повернул голову, глядя прямо в глаза.

– Знаешь, а мне нравится это ощущение.

– Какое? – не понял Илья.

– Что ты мой, – очень серьёзно пояснил Павел и рванул с места, заставив Илью распластаться по спинке сиденья.

Илье на мгновение показалось, что он ещё пожалеет о передаче имущественных прав на себя, и даже мелькнула крамольная мысль, что не так уж много он знает о своём избраннике, но всё же это «ты мой» было слишком долгожданным, поэтому просто сидеть рядом и глупо улыбаться было приятнее, чем думать о последствиях.