Текст книги "Реальность, которой нет…"

Автор книги: Найта Грейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Найта Грейс
Реальность, которой нет…

Добро пожаловать в Королевство Ночи…

Часть 1. Добро пожаловать в Найтомнию!

Глава 1

«Почему солнце до сих пор не взошло? Что за чертовщина?» – думал Алик Ветров, наблюдая в окно абсолютно тёмный, до боли родной и какой-то искажённый, ужасно чужой город. Уже десять тридцать. Как только можно было так катастрофически проспать?

Но солнце, похоже, спало до сих пор… Темнота сжимала виски, больно давила на грудь.

На кухне кто-то гремел посудой. «Надо бы поесть,» – решил Ветров. Он встал, заправил кровать и пошёл завтракать.

За обеденным столом его ждал папа, очень угрюмый и грустный, на плите стояла кастрюля с овсянкой.

– Доброе утро, – поздоровался Алик.

– Доброе, – последовал мрачный ответ. Папа тяжело вздохнул, затем обернулся, и лицо его отразило удивление и беспредельную радость, – Захар! – вскричал он, – Сын мой! О небо, как я рад! Неужели ты вернулся и это не бред моего воображения?!

– Так я же никуда не уходил, – заметил в свою очередь Алик, нервно нахмурившись и сделав пару шагов назад, – И я не Захар… – поведение папы казалось странным, таким же неверным и чужим, как всё вокруг. Что здесь произошло?

– Ах, иди сюда! Смотри, я как раз приготовил тебе овсянку, твою любимую! Будешь? – папа достал тарелку и перелил туда всю кашу, – Сахар, соль? Может, с мёдом хочешь? А вот варенье ещё есть…

– Но пап… Я не люблю овсянку, – озадаченно сказал Алик, засунув руки в карманы пижамных штанов.

– Как это не любишь овсянку? Подожди-ка, неужели, за эти семь ночей ты разлюбил овсянку? – папа посмотрел на своего сына так, словно тот сказал ему какую-то роковую весть.

– Она мне вроде никогда и не нравилась, – Алик находился в полном замешательстве. Грудь скребло странное чувство непонимания, неясности всей ситуации…

– Ох, этот поход лишил тебя памяти? Но я не удивлён – от Его Величества можно ожидать чего угодно… – проговорил папа, сдвинув брови, – не бойся, мы тебе её вернём. Давай я приготовлю что-нибудь другое. Что ты хочешь?

– Эм… – Алик уже не знал, чего ему хочется, – А где мама? – спросил он тогда, – Её вызвали на работу?

– Так она ведь ушла с тобой к Королю, ты и это забыл?

– К какому ещё королю?! И вообще, что за ерунда тут происходит?! – с ужасом спрашивал мальчик. Кровь прилила к лицу и всё оно стало красным. От голода и нервного напряжения начало тошнить, – Это розыгрыш? Какая муха тебя укусила, и где мама?!

– Ты чего так кричишь? – не понимал папа, – успокойся. И мухи тут, вообще-то, не кусаются. А король – это Его Величество Пётр 12-ый Мрачный.

Что здесь случилось, пока Алик спал? Его папа сошёл с ума? Хочет разыграть его? А может быть, и то и другое сразу?..

– Я потом поем, после школы, хорошо? А то опоздаю… – сказал по привычке Алик, просто не зная, что ещё сказать. Он говорил это чуть ли не каждое утро, когда не успевал на урок. Как правило, в этой просьбе ему отказывали.

– Ну, ладно, иди собирайся, – сказал между тем папа и улыбнулся, – не забудь только про обед.

– Я постараюсь, – недоумённо ответил мальчик и ушёл в свою комнату. Бедняга хотел поскорее как-то разъяснить ситуацию, но решил, что от папы вряд ли добьётся чего-то путного. Кроме того, наедине с ним Алик ощущал себя как-то очень некомфортно.

Несмотря на то, что юный Ветров старался сохранить остатки самообладания, внутри он был раздражён, напуган и взволнован. В его груди осколком стекла застряло напряжение.

Тщетно преодолевая эти чувства, Алик собрал ранец, переоделся и направился в школу.

Всё казалось Ветрову каким-то очень искажённым и одновременно чересчур реальным. Эта реальность и заставляла его испытывать страх и непонимание. Он и хотел бы думать, что всё это какой-нибудь сон, но не мог. Никак не мог. Слишком хорошо ощущалась подлинность, настоящесть этого мира…

Но что же тогда было раньше? Неужели, лишь мечты? Сновидения? Иллюзии? Нет, не может быть! Это слишком жутко, чтобы оказаться правдой! И тем не менее…

Алик шёл по тёмной пустынной улице. В домах горели окна, фонари светили тусклым холодным светом. Изредка проезжали… повозки с лошадьми.

Что за странности? Что за жизнь здесь, в этом тёмном королевстве? Как вернуться? Алик ведь не мог просто взять и сойти с ума! Не мог же?..

Страх.

Тишина, давящая на нервы.

Тьма, наполняющая глаза, голову и грудь.

Неведение, потерянность, неясность медленно надвигались, словно чёрные тучи, зловеще сверкающие молниями перед грозой.

Ветров тонул в тишине, которую как летом, наполнял запах древесной коры и пыли. Вдруг кто-то окликнул Захара, но Алик понял, что обращаются к нему. Он обернулся и увидел Пашу Савицкого – своего одноклассника и лучшего друга.

– Захар, неужто ты? – удивлённо проговорил он, поправив чёрную бандану с черепами, которая чуть было не спала с его головы.

– Вообще-то, меня зовут Алик, – неуверенно ответил Ветров, внимательно разглядывая своего товарища, чей вид поражал своей мрачностью, экспрессивностью и преобладанием чёрного цвета.

– Ты так изменился, – сказал тем временем Паша, бесцеремонно взяв своего друга за рукав и вырвав торчащую из него верёвку, – И про какого Алика ты говоришь? Всегда был Захаром, а тут вдруг Алик… Хм, если мне не изменяет память, ты красился под блондина. Смыл краску, что ли? И что это за странная одежда на тебе? О, и очки? Ты выглядишь как ботаник.

– Я?.. – Алик решил, что побудет Захаром, ведь в этот момент его опять настигли удивление и крайняя растерянность. Он уже не имел желания убеждать кого-то, что он Алик, а более того, Ветров и сам начинал сомневаться в этом, – Ты тоже сильно изменился, – он нервно поправил вечно спадающие с носа очки.

– Хах, – усмехнулся Паша, застёгивая молнию на кожаной куртке, – А по мне, так я такой же, как всегда… Но, по любому, очень круто, что ты вернулся. Как встретил тебя Его Величество?

– Да вы чего, сговорились, что ли?! – раздражённо спросил Алик, всплеснув руками, – Какой Его Величество? Что здесь происходит, в конце-то концов?!…

Паша подошёл ближе и пристально посмотрел на собеседника:

– Ты, должно быть, потерял память? – спросил Савицкий.

– Ничего я не терял…

– Да уж, да уж… Скорее, бежим! – вскричал вдруг Паша без всяких предисловий и резко рванул своего приятеля за руку.

– Да что на тебя нашло?!… – возмущался на ходу Алик.

– Туман!

– Что, что ты сказал?..

– ТУМА-А-АН!!!

Друзья вбежали на территорию какого-то тёмного здания с огромными тарелками на крыше. Во всех окнах там горел холодный и неуютный зеленоватый свет. Алик обернулся. Последнее, что он увидел, прежде чем оказаться в этой постройке, было огромное чёрное облако, будто состоящее из частиц туши, летевшее низко прямо на него. Через секунду мальчик, спасаясь от этого «летучего гуталина», уже стоял в полумраке странного довольно тесного помещения. На стене там были вывешены экраны, каждый из которых представлял собой старый толстый телевизор. Они что-то показывали, но из-за помех Алик не мог ничего различить. Также перед ребятами стояло кресло на колёсиках. Оно было повёрнуто к ним спиной, и дети не могли понять, кто сидит на нём.

– Здравствуйте, – сказал Паша.

Кресло медленно развернулось, и в лучах тусклого фосфорического света, выборочно разлитого по комнате, глазам Алика предстала… Его учительница русского языка и литературы в военной форме с погонами.

– Между прочим, – сказала Василиса Петровна (как звали учительницу), – «Здравья желаю, товарищ генерал-майор!» – и она рассмеялась так громко, так раскатисто, что казалось, будто в этой комнате вот-вот начнётся гроза, будто это гром прогремел в самых стенах странной постройки…

Василиса Петровна была грузной женщиной лет пятидесяти. Всегда очень строгой, холодной и дисциплинированной (так, по крайней мере, было в мире Алика).

– Ну, зачем пришли? – спросила она.

– Там туман, – проговорил Паша.

– Ах, так значит вы испугались тумана? – насмешливо спросила учительница (или теперь уже генерал-майор) – Ну, всё с вами ясно…

Внезапно в дверь, находящуюся в углу комнаты, постучали.

– Войдите!

– Здравья желаю, товарищ генерал-майор! – из-за двери показалась сутулая девочка в кадетской форме и с очень короткой стрижкой. В ней наш несчастный попаданец узнал свою одноклассницу – Милю. Она тоже сильно изменилась. Её усталый вид, причёска и манеры совершенно не стыковались с тем, какой привык видеть её Алик.

– А ну-ка, руки по швам! – скомандовала учительница, – Что это мы тут сутулимся?

Миля вытянулась, как струнка, и заговорила дальше:

– Разрешите доложить: Сушкин не может отследить траекторию движения холодного антициклона!

– Не может?! Так помоги ему! Мы должны передать прогноз уже через семь минут, а он видите ли, не может…

– Никак нет, товарищ генерал-майор! Метеостанция сломана!

– Это ещё что за новости? – от переизбытка чувств Василиса Петровна встала с кресла, – Как так сломана?

– Разрешите доложить: Сушкин сломал метеостанцию, случайно пролив кофе на приборы.

– Так, вызови сюда Сушкина! Немедленно!

– Так точно, товарищ генерал-майор! – Миля развернулась и ушла, отчеканивая шаг.

– А, то есть… – промямлил Алик, засунув руки в карманы, – вы работаете на метеорологической станции?

– Именно. А ещё я веду прогноз погоды, – с загадочной жуткой улыбкой проговорила генерал-майор.

– Ничего себе… как… интересно, – Ветров улыбнулся в ответ глупо и беспомощно.

– Да-а-а… – на лице Василисы Петровны отразились удовлетворение и самодовольство, – Вот только если этот Сушкин угробил наши приборы, то и всему прогнозу каюк! – самодовольство сменилось гневом.

В классе Алика Вова Сушкин был чуть ли не лучшим учеником. Притом, особенно его любила русичка (то есть Василиса Петровна). Но Алик, конечно, уже понял, что в этом мире дела обстоят совсем иначе.

Опять постучали.

– Войдите!

Дверь, из которой в прошлый раз выходила Миля, приоткрылась настежь и из-за неё показался Вова. Он был очень бледный, так же в кадетской форме, а ещё весьма неуверенный, что опять же не стыковалось с образом Вовы Сушкина из мира Алика.

– Здравствуйте, почтенный товарищ генерал-майор!.. – проговорил «отличник» испуганно, – Я искренне прошу прощения за то, что пролил свой кофе на барометр, термометр, гигрометр…

– Смирно! Руки по швам!

Вова пугливо выпрямился.

– Значит так, Суш-ш-шкин… Сейчас тебе и Миле надо в школу. Но, когда ты вернёшься, ты обязательно – это слово она выделила, – починишь наш барометр, гигрометр и всё остальное, понял, да?

– Пон… Я понял… – заикаясь проговорил Сушкин.

– Тогда вольно. Зови Милю и идите в школу.

– Я здесь, товарищ генерал-майор! – отрапортовала из-за двери Миля.

– Тогда на урок – бегом марш!

Ребята выбежали за дверь.

– Пошли, – сказал Алику Паша.

И они вслед за Милей и Вовой покинули здание.

Друзья побрели по узкой улице с чёрным асфальтом. Вокруг горели бледные фонари, стояли мрачные серые дома, отражая леденящий душу лунный свет. По краям этой «тропинки» росли голые страшные деревья. Алику было непривычно и нехорошо ходить здесь. И дикая тревога ещё больше сжала его сердце, когда из дупла одного дерева ему подмигнули два ярко-оранжевых глаза.

– Там… – прошептал Алик, обращаясь к Паше.

– Что там? – спросил его приятель абсолютно спокойно.

– Там… А-а-а!.. – мальчик почувствовал, как чьи-то острые когти впиваются в его плечо.

– Ой, я, кажется, ошиблась, простите, – услышал он потом приятный женский голос.

Алик обернулся и увидел девочку с оранжевыми большими глазами и синими прямыми волосами, одетую в чёрную толстовку и бриджи.

– А нет, не ошиблась, – усмехнулась она, – Что с тобой, Захар?

– Полина? – тихо спросил Ветров, рассматривая свою одноклассницу, которая тоже сильно поменялась, и которая прежде терпеть не могла тёмные цвета, – Ты теперь совсем другая…

– Захар был у Его Высочества и частично потерял память, – пояснил со вздохом Паша.

– Печалька, – сказала Полина, киношным жестом схватившись за голову, – но меня помнит, и то хорошо. В школу идёте?

– Ага. Вот, Захар, это наша школа, если ты вдруг забыл, – Паша, указал рукой на величественное мрачное здание, стоявшее в конце аллеи.

Дети открыли с виду массивную (но почему-то очень лёгкую) каменную дверь и вошли внутрь. Там было просторно. Большое помещение освещали люминесцентные жужжащие лампы. Одна из них часто мигала. В холле стояло несколько лавочек, лестницы по бокам вели вверх.

Там чувствовалась какая-то прохлада, похожая на ту, что ощущаешь, спустившись в подвал. Алик смог уловить странный уют и колорит этого места.

Вокруг никого не было, кроме тощей женщины в очках с толстыми стёклами и сероватым лицом. В руках она несла бронзовый чайник.

– Здравствуйте, Юлия Ивановна, – поздоровался с ней Паша.

– Здравствуй, – хрипло ответила женщина, – Идите на второй этаж и стойте около кабинета. Я скоро приду.

Юлия Ивановна в школе Алика была завучем и никогда не вела уроки в его классе. Кроме того, выглядела она совсем по-другому… И говорила тоже.

Дети поднимались. Деревянная лестница жутко скрипела и Алику постоянно казалось, что вот-вот она проломится или вовсе разлетится на доски – такой она была хлипкой.

Второй этаж представлял собой очень длинный коридор, уходящий куда-то далеко и словно не имеющий конца… Вернее, так сначала показалось Алику, но на самом деле там было довольно тесно и располагались только две двери. Одна вела в кабинет номер 13, а другая вроде как в столовую. Иллюзию того, что коридор бесконечный создавали два зеркала, стоящие друг напротив друга. Эту небольшую скорее даже комнату, чем коридор, освещала холодная офисная лампа. Около неё кружила муха.

– О, ещё одна стерильная муха, – проговорила Полина.

– В смысле, стерильная? – недоумённо спросил Алик.

– Ой, ты, наверное, не помнишь – ведь в нашей стране все мухи обрабатываются специальным антисептиком, потому что переносят опасные заболевания. А убивать их непринято – потому что раньше они типа считались исчезающим видом.

– Обалдеть… Совсем забыл… – проговорил ошарашенно Алик, не желая вновь обнародовать своё непонимание. Он прислонился к холодной стене и тщетно попытался обмозговать всё, что с ним приключилось. Ему хотелось бы разделить с кем-то свою печальную участь чужестранца, попавшего в этот жуткий параллельный мир. Но никто не понимал, не мог понять Ветрова. Только одиночество теперь станет его вечным спутником… А ведь, помимо всего прочего, ещё и ужасно хочется есть!

– Столовая открыта? – спросил Ветров.

– Открыта, – ответил Паша. На его лице можно было заметить непонятную хитрую улыбку.

Алик осторожно взял крючковатую ручку старой, потрёпанной двери и потянул её на себя. Дверь поддалась. Мальчик зашёл в столовую и, чувствуя подвох, аккуратно ступал по грязной сине-белой плитке.

В помещении сильно пахло подгоревшей невкусной едой. Вокруг стояли небольшие обшарпанные столики на два человека, посередине красовалась витрина. Алик принялся внимательно её разглядывать. Там были выставлены тарелки с запеканкой, омлетом и кашей, но выглядело это всё почему-то совсем неаппетитно…

– Кто это сюда пожаловал? – услышал вдруг Алик у себя за спиной чей-то хрипловатый голос.

Мальчик обернулся. Перед ним стояла древняя старушка в чёрном одеянии, с костылём в руках. У неё были синевато-серые глаза, что смотрели на Алика недружелюбно, с подозрением.

– Ты чего это, опять зефир воровать вздумал? – спросила женщина.

– Н-нет…– ответил Алик, подняв на неё удивлённо-настороженный взгляд.

– Вот как приходишь, так обязательно какую-нибудь пакость да сделаешь, бесстыдник!

– Да я никогда… Я не собирался ничего…

– Ах, не собирался? А ну, смотри мне в глаза!

Алик не захотел послушать этого приказа. Почему-то ему стало совсем страшно. Просто жутко. Он и сам не до конца понял, чего именно испугался, но развернулся, побежал и в одну секунду оказался около выхода.

– А ну-ка, стой!..

Мальчик покинул столовую и захлопнул дверь, правда, перед этим успел сильно поранить плечо об выпирающий из косяка гвоздь.

– Ну что, вспомнил тётю Любу? – спросила насмешливо Полина, – К сведению, ты постоянно таскаешь у неё из-под носа зефирки и вечно отвлекаешь её от готовки. Типа за это она тебя не любит.

Алик пребывал в таком состоянии, что не нашёл подходящих слов для ответа. Он уже давно начал сомневаться в своём психическом здоровье и думал, что, вероятно, всё это могут быть галлюцинации…

– Постой, она била тебя что ли? – спросил Паша, указав рукой на кровь, выступившую на рубашке Алика.

– Это не она, это гвоздь, – ответил недовольно и как-то отрешённо мальчик, посмотрев на правое плечо. Его рубашка порвалась и на её белой ткани по краям дырки выступила алая полоса. Дрожащей рукой Алик прикоснулся к ране. Она была не очень глубокой, но зато длинной. Крови было немного, но она порядочно запачкала рукав.

– Открывайте дверь и можете проходить, – услышал Алик какой-то грустный голос Юлии Ивановны и вместе со всеми зашёл в кабинет номер 13.

– Юлия Ивановна, – тихо проговорил мальчик потом, – Я поранился. Можно мне в медпункт?

– Поранился? Хм… Тут, к сожалению, нет медпункта. Попробуй чем-нибудь перевязать. У тебя есть чем?

– Есть, – Алик стянул рану носовым платком.

– Хорошо. Так, записываем тему урока. Деепричастие.

– Мы ж проходили его недавно…

– Сегодня повторение.

– Понятно… – проговорил Ветров и замолчал. Остальные ученики тихо смеялись над ним – он это видел и слышал.

Урок был невыносимо скучным. Алик знал всё, что объясняла учительница.

– А занятий больше не будет? – спросил удивлённо Ветров у своих одноклассников, выходя из школы после русского языка.

– С чего это не будет? Будет, – ответил Паша, ладонью почесав нос, – Только в другом здании.

– Почему?

– Так они все в разных зданиях, если ты забыл.

–Ну что за странности…

– Это нестранно, так всегда было. Только почему-то наш король хочет это изменить, – сказала Полина.

– Кто он вообще – этот король?

– И как можно не знать таких вещей? – спросил Паша, – Стыдоба! Ты ведь даже его вживую видел! (А, совсем забыл, что ты забыл об этом…). Короче, Его Величество Мрачный король – сын королевы Чёрных Звёзд и короля Метелей, наш потомственный правитель. Но все топят за то, чтобы его свергнуть.

– Это из-за него всё вокруг такое… мрачное?

– Хах, да это больше из-за нас, – ответила с усмешкой Полина, – ибо наш король постоянно хочет что-то поменять и народ пытается сделать, чтобы Найтомнией правил кто-то другой. Поэтому ты и твоя мама ходили к Чёрному дворцу и устраивали восстание. Вроде как по преданию, которое вы нашли на заборе во дворе Предсказаний кто-то из вас должен занять место правителя на троне Найтомнии.

– Так, о чём это мы тут разговариваем? – услышали вдруг дети чей-то строгий голос.

– Миля? – спросила удивлённо Полина.

– Да. Салют, – холодно проговорила та самая Миля, которую Алик видел на метеостанции, – Вы говорили, что кто-то должен заменить нашего короля на троне Найтомнии, – она прищурилась и с подозрением посмотрела по очереди в лицо каждого из присутствующих, – Как вы посмели так оскорбить Его Величество? Он единственный наследник престола и никто не может ущемлять его прав!

– Мы не ущемляли его прав, – сказал неуверенно Алик, засунув руки в карманы, – Мы просто…

– А, это не ты ходил тогда к королю? – перебила его Миля. Её синие глаза блестели, словно лёд, смотрели строго.

– Да, это был он, – проговорила Полина, кивнув.

– И что, дошёл? – усмехнулась кадетка-метеоролог. Её звонкий голос, словно песня маленького колокольчика, разносился по всей пустынной тёмной улице и тихим эхом отдавался где-то в конце.

– Ещё как дошёл! – сказал уверенно Паша, – Он даже память потерял частично после общения с Его Величеством.

– Не верится что-то.

– Не веришь – не надо.

– Ладно, – сказала Миля уже в более дружелюбном тоне, – На урок идёте?

– Да, – ответила Полина, – На химию.

– А у нас есть химия? – удивлённо спросил Алик.

– Не смешно, – со скептицизмом посмотрела на него Миля.

– Есть, – вздохнул Паша.

Дети замолчали. Редкие люди, проходящие мимо, были одеты во всё чёрное, почти у всех у них были тёмные волосы… Но зато сильно разнились цвета глаз – от очень ярких снежно-белых и персиковых до тусклых тёмно-фиолетовых.

Пейзаж, как понял читатель, не отличался особой красочностью – дети всё ещё бродили по мрачной аллее. Вдруг они услышали чьё-то тихое, высокое пение. Завораживающие, очень красивое, будто гипнотизирующее…

– У кого это такой голос? – спросил Алик.

– Похоже, у Инны, – проговорил Паша.

Этот ответ удивил Алика. В его мире Инной была дочь их классной руководительницы – той самой Василисы Петровны. Инне было тринадцать лет, все считали её ужасной занудой и общаться с ней не хотели. Внешне она выглядела, в общем, неплохо, но ничего такого уж очень красивого (по мнению Алика) в ней не было, и петь она не умела.

Перейдя улицу, дети вышли из мрачной аллеи и оказались во дворе серого двухэтажного дома с колоннами. Его ограждал довольно хлипкий деревянный забор. В углу там стояла высокая девочка в чёрном платье, с белыми распущенными волосами и фиолетовыми, похожими на сапфиры, глазами. Это и была та самая Инна. Наверное, Алик никогда в жизни не узнал бы её…

– Привет, – сказал ей Паша, – А ты чего здесь голосишь?

Инна перестала петь и мрачно проговорила:

– Доброй ночи, – она бросила свой холодный и непроницаемый взгляд удивительно живых глаз в сторону школьников, – Моя учительница сказала мне репетировать на улице, чтобы раскрепоститься и перестать бояться, что кто-то меня услышит.

– М-м-м, тогда понятно. А в целом как поживаешь? Что там ваша первая смена?

– Сегодня было шесть уроков, поэтому я уже час как свободна. Если говорить о моих одноклассниках, то они довольно тихие – ты и сам это знаешь… А ты как? Твой друг, похоже, поранился?

– Да, немного, – с пренебрежением ответил Алик.

– Советую перевязать чем-то рану, чтобы крови не было видно, – Инна отвернулась и посмотрела куда-то вбок.

– Чтобы не было видно? – удивлённо проговорил Ветров, поправив очки, – Да у меня ж полруки запачкано!

– Ищи большую тряпочку или бинт, – Алику показалось, что певица нервничает.

– А что, так как есть оставить нельзя?

– Можно. Только тогда уйди куда-нибудь подальше от меня, – она вновь перевела взгляд на Алика. Ему стало ещё более жутко – впрочем, чем больше он узнавал об этом мире и чем дольше находился в нём, тем более нарастало у него чувство тревоги и страха.

– В смысле? – спросил мальчик неуверенно.

– Мне кажется, ты понял мой намёк, – Инна сдерживалась из последних сил, чтобы не убежать – она очень боялась крови.

– Да не слушай ты её, – сказала Полина, зевнув, – Всё нормально будет. Идём, скоро урок начнётся.

Дети зашли в серое здание. Внутри там протянулся длинный коридор с белыми дверями, где пахло хлоркой, спиртом и таблетками, как в больнице. Пол был сделан из голубоватой плитки. В конце виднелось окно, закрытое полупрозрачной салатовой занавеской. Сумрак, царивший в помещении, наводил Алика на нехорошие мысли. Вдруг одна из дверей приоткрылась, и из-за неё показался мужчина средних лет с фиолетовыми глазами.

– Седьмой «Б» класс, – сухо сказал он, – Заходим в кабинет!

Седьмому «Б» ничего не оставалось делать, кроме как послушаться этого указания.

– Так… прекрасно, – проговорил химик, потирая руки, когда ребята расселись по местам, – Открываем тетради, записываем сегодняшнее число. Кхм, – он подошёл к Алику и посмотрел на него своими тёмными глазами, – Скажи мне, Ветров, ты разве не знаешь, что в школу надо приходить в чистой одежде?

– Она была чистая, – неуверенно попытался ответить на обвинение Алик, – Я просто поранился…

– Хм… Поранился… А, знаешь, что – иди отсюда. Перевяжи свою рану нормально и тогда возвращайся, – лицо учителя не выражало абсолютно никаких эмоций. Его речь была сухая и бесстрастная, но в словах, сказанных им, было что-то зловещее.

Алик молча вышел из кабинета. На самом деле, возвращаться он не собирался. Всё вокруг сводило беднягу с ума. И самое ужасное – Ветров не имел ни малейшего понятия, как выбираться из этой устрашающей, зловещей реальности. Вдруг в голову ему пришла странная мысль – а вдруг он со своей мамой действительно ходил к Мрачному королю, и вся его прошлая удивительно хорошая жизнь была лишь иллюзией или искажённой реальностью, а то, что было по-настоящему, он не помнит? Этот довод приводил его в ужас и отчаяние. «Нет, этого не могло быть, – подумал наконец Алик, поняв, что намного легче ему будет считать так, – Тут должен быть какой-то выход…»

– Захар? – услышал он вдруг. Ветров быстро вышел из задумчивости и посмотрел на человека, стоящего сбоку от него. Это был упитанный мальчик в чёрной куртке, чёрных штанах и лёгкой шапке. Чем-то он очень напоминал Весельчака У из «Тайны третьей планеты» Кира Булычёва.

– Да, я Захар, – сказал рассеянно Ветров, – Хотя на самом деле я Алик… – тихо дополнил он.

– Пошли, тебя зовёт Инна, – «Весельчак У», убедившись, что его собеседник идёт за ним, быстро зашагал по направлению к выходу неуклюжей смешной походкой.