Текст книги "Дракон хочет жениться? Баба Тася против! (СИ)"

Автор книги: Наталия Журавликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА 2

Эйдан Брелентер

Генерал специального драконьего подразделения, герой войны с Тьмой, отважный и преданный короне Эйдан Брелентер, хоть и стремился выглядеть простым воякой, чтобы избежать излишних сложностей в этой жизни, был далеко не дураком.

Прежде, чем сделать головокружительную карьеру военного, Эйдан закончил университет Высших Драконов, где был звездой факультета, капитаном гоночной команды и одним из самых способных адептов. Правда, способности Эйд в основном использовал не для учебы. Он их активизировал перед сдачей экзаменов, а весь учебный год занимался более интересными делами. Но книги в течение семестра все же почитывал, потому что ему это казалось забавным и интересным.

Он знал пять языков. Тремя владел в совершенстве, на двух мог сносно изъясняться. По мнению Эйдана, это делало его как бойца еще более неуязвимым, поскольку с возможным врагом надо говорить на одном языке.

Эйд Брелентер для дракона считался молодым, но жизнеописание его уже было весьма впечатляющим.

Сын маркиза Брелентера и дочери виконта Хилтесерра получил титул герцога от правителя, за особые заслуги перед империей Антурия. Участвовал в трех войнах с Тьмой. И это не Антурия такая неуживчивая, а силы Тьмы никак не хотели успокаиваться, желая завладеть процветающей империей или хотя бы одним из трех ее великих королевств.

Наконец, полгода назад Антурия нанесла врагу просто сокрушительную победу. Такую, что темные скинули своего короля и запросили перемирия, да еще и обязались возместить материальный ущерб триумфаторам.

А перелом к победе произошел, благодаря блестящей операции, которую возглавил лучший из военных стратегов, боевой дракон Эйдан Брелентер.

Император собирался пожаловать выдающемуся бойцу звание маршала, но Брелентер отказался, заявив:

– На “генерала” лучше клюют дамочки. При слове “маршал” они представляют дряхлого дедка с подагрой.

Его величество завел глаза к небесам, в очередной раз тщетно умоляя высшие силы образумить горячего и бесшабашного вояку. Но звание оставил нетронутым. Но герцогский титул пожаловал, против этого Брелентер не возражал.

Генерал драконов состоял из одних парадоксов.

Образованный, знающий толк в военной стратегии и тактике, но при этом начисто лишенный стремления к дипломатии.

Любимец женщин, который выказывает к ним пренебрежение, разбивает сердца направо-налево, оставаясь все таким же популярным.

Потомок двух знатных семей с повадками брутального прапорщика.

Верный короне подданный с характером бунтаря.

Женитьбу на скучной до кишечных колик добродетельной фее Тейселен Эйдан воспринимал как очередное задание.

Император сказал взять ее замуж, значит будет сделано.

Заодно отыграется на безропотной феечке за прошлогодний казус.

Нет, добродетельная Тейселен не грубила и не кричала, когда лесные жители позвали ее на помощь, чтобы выдворить шумных вояк.

Она влетела на полянку, где был разбит шатер, мерцая легкими крылышками. Нежные губки поджаты, бровки нахмурены.

– Господа, я вынуждена просить вас соблюдать в моем лесу режим тишины! – сказала фея строго. – Эта территория имеет статус главного заповедника Девилерии! И будьте добры отпустить послушниц моей школы!

Генерал был настроен на приятный отдых, у него на коленках уже устроилась симпапулечка с едва пробившимися розовыми крылышками. Но при виде наставницы она вскрикнула и попыталась упорхнуть.

– Сидеть! – рявкнул генерал, хватая прелестницу за талию.

– Это возмутительно! – воскликнула тогда Тейселен. Такое обращение с воспитанницей поколебало ее обычное спокойствие. Крылья феи по серединке окрасились алым.

Вытянув тонкие, почти прозрачные руки, она прикрыла глаза. Из пальцев ее брызнуло волшебной пыльцой. Светящаяся магическая субстанция обволокла поляну, оседая на лицах ребят Эйдана.

Суровые драконы принялись чихать. А потом разом почувствовали смущение.

– Простите великодушно, добродетельная, – послышалось со всех сторон бормотание.

И даже сам генерал ощутил беспокойство от своего нахождения в неположенном месте.

Но его пронять было почти невозможно.

– Стерва! – гаркнул генерал, обращаясь к прекрасной фее. – На героях нельзя использовать магию!

– Может вы где-то и герой! – в нежном голоске звенел колокольчик гнева. – Но на моей поляне – обычный хам и буян! Извольте удалиться и увести своих крикунов! Иначе я буду вынуждена подать прошение королю Девилерии, а он уведомит императора!

Воевать с феей смысла не имело, да и было откровенно опасно. На свою репутацию Эйду было наплевать, но тень могла упасть на самого императора.

А тут еще и парни его, чихая и кашляя, наперебой принялись извиняться перед феей.

– За тобой должок, добродетельная! – мрачно пообещал Эйдан Брелентер, впрочем, не собираясь предъявлять никаких счетов занудной крылатой бабе. Чего с ней возиться?

Но коли она сама в руки идет, грех не использовать такую возможность.

2.2

– Ну так что, служивый? – я сложила эфемерные руки на груди и с вызовом глянула на бугая. – Очередь не задерживаем, говорите, с чем пожаловали!

– У вас тут еще и очередь? – взревел генерал.

– А то! – и с прищуром выдала коронное. – Вас много, а я одна! И всем только спросить. Вам вот тоже, наверное?

– Мне не спросить, а донести до вашего сведения, фея Тейселен! – Брелентер грозно насупился. – Верховный совет империи дал разрешение на заключение брака между нами.

– Надо же! А меня они спросили?

Кинув взгляд на Мерципен, я увидела, что девчушка, кажется, в комичном состоянии. То есть, вот-вот в нервную кому впадет без предупреждения. Но я останавливаться не собиралась. Вот так, за здорово живешь, только-только обретя молодое тело, пусть и с крылышками, попасть в какой-то замуж?

– Фея вашего ранга находится на служении обществу, Тейселен, – голос генерала звучал уже не так грубо как в начале, он терпеливо, как малолетней, объяснял мне правила игры.

– Мне и самому не особо хочется прощаться с холостой жизнью. Но если не я, то кто же скрасит ваше одиночество?

Тут он усмехнулся, зеленые глаза сверкнули озорством.

– Ах так, это, получается, мне вас в виде премии выписали, за выслугу лет? – восхитилась я.

– Можно и так сказать, – генерал подбоченился.

– Хм. А написать заявление, чтобы пересчитали в местной валюте, можно? – с надеждой спросила я.

Один из сопровождающих Брелентера хихикнул, и начальник яростно на него посмотрел.

– Знаете, Тейселен, – угрожающе начал генерал, – вы ведете себя странно для феи. Насколько я наслышан, вы – особа высоких добродетелей и уважаете Верховный совет.

– Это до тех пор, пока меня не начали выдавать замуж, не поинтересовавшись моим мнением.

Я элегантно, как мне думалось, присела на краешек стола, чудом не придавив пятой точкой нижнее правое крыло.

– И как это вы собираетесь обстряпать, генерал? – насмешливо поинтересовалась у зеленоглазого. – У вас какая-то бумага имеется?

– Разумеется, – кивнул с видимым облегчением Брелентер, – Фрэнк, озвучь!

– Так точно, господин генерал! – прищелкнул каблуками один из парнишек. И тут же достал из элегантной кожаной сумки, висевшей на боку, длинный, аккуратный свиток с золотистой печатью.

Развернул его бережно и даже, как мне показалось, с любовью, умильно глядя на завитушки, которыми была усыпана бумага.

– Настоящим постановлением, – звучным, приятным баритоном произнес Фрэнк, – Верховный совет Антурии благословляет заключение брака между генералом драконов, герцогом Девлирским, Эйданом Брелентером и высшей феей Девилерии, Тейселен Амилейни. Брачный обряд должен быть заключен не позднее, чем в праздник Встречи Лета. Копия распоряжения отправлена фее Тейселен для ознакомления и подписания.

– Не помню никакой копии, – решительно отмахнулась я.

Конечно, чуточку лукавила при этом. Гринельма же мне ясно сказала, что чудище Брелентер получило разрешение от совета. Но… чисто технически, я с ним не ознакомлена.

– Я ничего не подписывала!

– Но как же, Тейселен!

Из неприметной комнатушки вроде подсобки выплыла все та же Гринельма, и в ее рученьках был не такой богатый свиток, как у генерала, но вполне приличный лист вощеной бумаги с печатью. Навроде дипломов за школьные или спортивные успехи.

– Ты, наверное, забыла за своими неустанными заботами о благе Школы, о том, что поставила свою подпись.

Зеленая продемонстрировала присутствующим росчерк пера внизу грамоты.

Летящий, воздушный почерк. Такой и должен быть у феечки.

– Неужели свадьба с благородным драконом для вас настолько нежеланна, что вы о ней просто забыли? – удивленно спросил Брелентер. – Или это возрастное и у вас начинаются ухудшения памяти.

Я даже не знала, на что отреагировать сначала. На его нелепый наезд по поводу памяти или… да хрен с ним, с наездом.

– Дракон? – я безотчетно затрепетала крыльями и они тут же подняли меня над столом.

– Что значит – дракон? Это такой ящер с хвостом, который летает и пускает огонь?

Теперь уже переглянулись все, кто были в комнате.

– Кажется, наша феюшка не дружит с головушкой, – прогудел Эйдан Брелентер, – отличную невесту мне решили сбыть члены совета! Тем лучше, дорогая. Опекунство в нашей ситуации не самый плохой вариант.

2.3

Вот ничего себе. Еще и часу феей не побыла, а уже грозятся мне деменцию припаять.

Но… Таисия Михална недаром девяносто годков на Земле прожила. Думаешь, драконище, меня не пытались безумной признать? Хотя бы на словах, а не по документам.

Так что боевую фею с топором простым словом не перешибешь.

Я осторожненько пошевелила крылышками и ощутила внутренний восторг, когда они меня плавно пронесли до кресла. Собиралась изящно в него опуститься, но тут грация уступила неопытности, и я рухнула, задрав ноги на стол, отчего подол платьица слишком оголил мои прекрасные ровные ножки без варикоза.

А ничего, выглядело даже более впечатляюще.

– Критику мы, значит, не любим, – пропела я, уже начиная раздражаться от своего сладенького мелодичного голоса, – а на контроле помешаны. Ну-ну, представьте, господин дракон, как будете доказывать моим покровителям, что заслуженная фея ммм….Девилерии, директор школы феечек – выжившая из ума старая швабра.

Мерципен нерешительно хихикнула, а Гринельма на нее шикнула. Какие они тут все зажатые. Наверное, Тейселен их гоняла нещадно своими добродетельными правилами.

– Это ж они должны признать, что сами доверили воспитание фей, волшебниц и прочих лепреконов асоциальному элементу с множественными патологиями!

– Она иностранка что ли? – шепотом поинтересовался чтец Фрэнк у своего товарища, тот пожал плечами. – Половину слов не понимаю.

А на прекрасных устах Эйдана Брелентера заиграла улыбка.

– Вы куда интереснее, чем показались мне до этого… но я, кажется повторяюсь, – сказал он.

– Да уж, особой оригинальностью вы не отличаетесь, Эйдан, – кивнула я почти благосклонно, – штамп на штампе.

– Не знаю, что вы задумали, Тейселен, – генерал драконов подошел к столу, оперся на него ладонями и склонился надо мной. Взгляд зеленых глаз вдумчиво огладил мои бесподобные коленки, – но если через две недели не явитесь вместе со мной ко двору императора, чтобы засвидетельствовать нашу помолвку, я притащу вас силком, а потом потребую признать безумной. Поверьте, у меня достаточно влияния.

– Первый раз вижу мужика, который с женщиной мерится… влиянием, – я сняла ноги со стола, только потому что спина затекла и, кажется правое крыло. Они, кстати, еще и чешутся.

Скулы дракона порозовели. Интересно, он умеет носом огонь выдувать? Кажется, сейчас у него дым повалит.

– Эйдан Брелентер, вы, как мне кажется, совершенно не умеете обращаться с дамами. Разве так принято звать женщину замуж? Где букеты, свидания, красивые ухаживания? Я требую конфетно-букетный период!

Признаться, меня, конечно, несло. Судя по расширенным от ужаса зрачкам моих подопечных, я себе как минимум пару смертных приговоров сейчас подписала.

Невежливо, с одной стороны, в чужой монастырь со своим топором вваливаться. Но лучшая защита – это нападение.

И я постараюсь, чтобы генерал понял, насколько ему не нужен брак со мной, поискал себе другую невестушку, более сговорчивую. Вряд ли такому завидному кавалеру действительно нужна жена-ментальный инвалид. Или просто признанная им женщина. Так что, буду капризной феей-блондинкой.

Отвяжусь от наглого дракона, а потом уж займусь исправительными работами, как Петр Петрович завещал.

– Я не ослышался? – в зеленых глазах мелькнул интерес, а рельефная нижняя челюсть озадаченно шевельнулась. – Вы хотите, чтобы я за вами ухаживал, и после свидания готовы заключить помолвку добровольно?

– Не просто свидания, генерал Брелентер, – проклятье, я не могла произнести это, да и что угодно, холодно и язвительно. Надеюсь, в моем щебетании все равно прослеживается основная идея.

– Будьте добры ухаживать за мной, как за своей будущей женой. И вызвать мою благосклонность!

– А не слишком ли вы зарвались, феечка? – рыкнул зеленоглазый.

– Что такое? Грозный боевой генерал боится принять вызов? – мелодично хихикнула я.

Молодцы-сопровождающие снова переглянулись и что-то проворчали.

Мы сейчас его все на слабо возьмем. На мужиков слово “вызов” действует как укол слабительного: тут же тянет бежать и действовать, не раздумывая.

– Генерал Эйдан Брелентер не боится вызовов! – с достоинством выпрямился красавец и сложил на монументальной груди мускулистые руки.

– Я не прощаюсь надолго, фея Тейселен, – сказал он, – скоро свидимся. Это будут две незабываемых недели в вашей однообразной добродетельной жизни.

2.4

– Тейселен! – Гринельма бросилась ко мне, как только бравые молодцы утопали прочь. Мерципен отправилась их проводить до коней и убедиться, что драконы удалились из леса.

– Что с тобой произошло, дорогая? Ты никогда не была такой!

– Новые проблемы требуют новых решений! – я легко вскочила на ноги, продолжая наслаждаться каждым своим движением.

Хоп, хей, лалалей, как я умею-то теперь!

Так, надо сосредоточиться на быстрой работе мозгов, а не конечностей. Хотя у меня их теперь и на две больше образовалось.

– Но все равно, – с сомнением прощебетала зеленая фея, – в тебе что-то изменилось.

У меня было два варианта: переубедить ее, запугав для надежности или согласиться, что баба Тейселен уже не та, что прежде. Мне ведь надо тут все узнавать, а без помощницы не обойтись.

– Что ж, Гринельма, от тебя ничего не скроешь, – улыбнулась я, уверенная, что вышло ласково, – очень ты у меня проницательная девочка. Только поклянись, что никому не проболтаешься.

– Клянусь! – выдохнула Гриня, глядя на меня круглыми честными и очень любопытными глазами.

– Когда я упала в обморок от переутомления, потому что у меня мозг чуть не расплавился от моей добродетельности, – начала я многозначительно, додумывая на ходу детали, – у меня было что-то вроде клинической смерти.

– Что это такое? – не поняла, но на всякий случай ужаснулась Гринельма.

– Это как бы остановка в пути, – пояснила я, надеясь, что ей понятно, – сердечко сбойнуло, а потом снова завелось, потому что я ведь сильное магическое существо. Только очень задолбанное. То есть, уставшее.

Гринельма с пониманием кивнула:

– Да, ты ведь почти не спала в последнее время, дописывала этот свой альманах. Жизнеописание прошлого и план на будущее для школы. Хоть я тебе и говорила, что успеется и без таких жертв.

Вот значит как! Добрейшая предшественница оставила для меня подсказки! Этот альманах мне придется изучить в деталях.

– Так вот, Гриня, – продолжила я, – пока я была в забытье, со мной встретились высшие покровители. Те, что духи. Они сказали, что я еще нужна своей школе и должна продолжить путь. После этого я и очнулась. Но… пока была в отключке, мой организм находился в шоке.

Гринельма кивнула вновь, глядя на меня с опаской.

– И у меня временами такое чувство, что я половину важных вещей позабыла. Как, например, этот грешный документ, который, оказывается, и подписать успела. В целом все в своей жизни помню, а в деталях куча всего повылетало. Так что мой альманах мне самой пригодится, вдруг я и планы, которые сама для школы разработала, позабыла.

– Бедняжка! – Гринельма нежно взяла мою руку.

– Тебе нужно восстанавливаться, а тут этот дракон со своей женитьбой!

– Никому не говори, что мне нужно в себя приходить, – предупредила я, – но твоя помощь мне понадобится как никогда.

– Конечно, Тейселен, ты можешь на меня рассчитывать! – горячо воскликнула зеленая.

А мне подумалось, что есть в этой особе что-то неискреннее. Я подвох за версту чую. Как-никак, два раза замуж сходила, у меня нюх на хитропопость!

Но увы, кроме Грини вариантов на должность помощницы пока нет, поскольку я видела только ее и Мерципен. А та совсем еще деточка.

Мне же надо осваиваться в школе и волшебном лесу, узнать как можно больше об этом мире и научиться управлять своими божественными крылышками.

ГЛАВА 3

Сославшись на физическое недомогание и потрясение, вызванное визитом наглого дракона, я вернулась в свою светелку.

Прежде всего меня, конечно, интересовал альманах Тейселен.

Как оказалось, доступ к нему был только у самой феи. И только она знала, где находится столь ценный труд.

И как мне его теперь искать, спрашивается?

Одна надежда на то, что предшественница оставила для меня подсказки. Или память тела включится и поможет найти такой нужный мне фолиант.

В моем сознании, пусть изрядно перемешанном и взболтанном, сложилась уже картинка понимания стратегии феи Тейселен.

Волшебница, которую тут все называли не иначе как добродетельная, узнала, что ей грозит замужество с хамоватым бруталом. Отказать она ему не могла, поскольку чтит правила и служит всему человечеству. Партия, то есть Верховный совет сказал: “Надо”, Тейселен ответила: “Есть”.

А сама принялась искать обходные пути и тормошить своих высших покровителей, которые, судя по всему, обещали ей райское облачко, но не сейчас, а позже.

Уж не знаю, какие она привела причины ее отпустить именно сейчас, но наверняка очень веские. Потому что теперь ее крылышками рулю я, пенсионерка с Земли.

Чтобы облегчить вхождение в дела своей преемнице, фея оставила подробное руководство.

Только никто не знает, где.

Надеюсь, добродетельная сейчас икает и подпрыгивает на своем седьмом небе.

Такой подставы я от нее не ожидала!

Начинать вторую молодость с замужества?

Замуж я в своей жизни ходила дважды, уже говорила. И оба раза мне там не сильно понравилось.

От первого брака у меня дочь, от второго – сын и дочка. В первый раз выскочила сразу после медицинского училища, за симпатичного врача общей практики. Мы прожили с ним пять лет, прежде чем я узнала, что Федор Силантьевич на своем столе раскладывает не только документы, но и медсестер.

Терпеть я такое безобразие не стала, забрала трехлетнюю дочуру и утопала с ней из нашей малосемейки к родителям. А они меня не приняли. Мать сказала, что все мужики гуляют, следующий будет такой же, так что нечего семью рушить, надо быть мудрой женщиной. Отец супругу поддержал и велел идти мириться.

Во время этой нашей семейной сцены случился парадокс, поскольку мама моя отцовской солидарности возмутилась, сложив два и два. Мол, если ты мне поддакиваешь в том, что все мужики гуляют, значит… значит что?

И от родителей я уходила уже под зарево их скандала. Они, кстати, остались вместе.

А я к мужу не вернулась. Перетопталась у подруги в общежитие, пока не выбила себе комнатку там же.

Тяжело было, но справилась. Родители, когда поняли, что я не передумаю, иногда помогали, брали внучку к себе, чтоб мне на больничном с ее соплями не сидеть.

Во второй раз я решилась связать себя брачными узами спустя пять лет. Не то чтобы сильно рвалась заполучить штаны в доме. Но Аристарх очень уж настаивал. Мужик он был простой, водитель погрузчика. Без таких изысков и заскоков, как мой первый. Зато очень уж видный и справный.

Когда меня замуж звал, соловьем заливался. А стоило с ним расписаться, оказалось, что Аристарх Евгеньич не так уж и прост. Так и норовил в домашние тираны записаться. Но я это расчухала уже на восьмом месяце беременности, когда он мне запретил с подружками встречаться.

И куда с пузом да малолетней дочерью побежишь?

У меня в те времена были целые битвы на домашнем полигоне. Но мозгов они мне не прибавили. Иначе, как бы второй ребенок в этом браке народился, будь у меня голова хорошо работающая? Но недаром говорят: если бы молодость знала, если бы старость могла.

Да кстати сказать, после рождения сына муж вроде как поспокойнее стал.

Но стоило мне забеременеть младшей, как все нутро благоверного вновь всколыхнулось и выплеснулось.

Наполнена душа у муженька была вовсе не фиалками, а куда более дурно пахнущей субстанцией.

От Аристарха я ушла со всем своим выводком, когда младшей дочке было полгода. Последней каплей стало, что он на мою старшую руку поднял. До этого не позволял себе такого, а тут все: “Куда ты с тремя детьми от меня денешься, я тут хозяин и человек, а ты баба. А вас баб учить надо, и чем раньше, тем лучше”.

Вот и занялся обучением падчерицы.

Правда, тут же закончил, с переломом двух пальцев и лучезапястного сустава. Долго потом баранку крутить не мог.

И нет, в милицию он на меня за это не заявил. Потому что как такой племенной самец решится заявить, что его баба покалечила?

После развода и раздела имущества я поклялась, что в никакой замуж не пойду больше.

Даже когда детки выросли и на ноги встали, а я еще была женщина молодая и бодрая, давала мужикам от ворот поворот. Хотя желающие у этих ворот появлялись периодически.

И что мне сейчас предлагает жизнь?

Нового самодура для коллекции неудачных браков?

А вот дулю ему в нос.

Таисия Михална Громова дракону не сдастся!

3.2

Эйдан Брелентер

– Император сказал, Тейселен – образец кротости и милосердия, – недовольно пробурчал генерал, отпив из глиняной кружки с такими толстыми стенками, что она больше напоминала бочонок.

Герой войны с Тьмой и кавалер всевозможных орденов, коллекционер медалей и титулов и так далее сидел в дорогом трактире вместе со своими закадычными друзьями.

Компанию ему составляли молодой граф Демиан Берон и единственный сын маркиза Тревона, Рудольф. Демиан принадлежал к гордой драконьей расе, а Рудольф уродился обычным человеком, отчего чувствовал себя в компании друзей слегка уязвленным. И поэтому постоянно хвалился своими успехами. Любыми, даже самыми незначительными.

Послушать Рудольфа – так все в этом мире происходило с его одобрения и благодаря его усилиям. Даже Солнце вряд ли бы само по себе поднялось или село, без воли на то Рудольфа Тревонского.

Что касается Демиана – он выбрал карьеру дипломата, чтобы совершать поездки в различные страны, но при этом не размахивать оружием и не ночевать в чистом поле в военном лагере, как его друг Эйдан.

Все трое обучались в академии одновременно, только на разных факультетах. Но ухитрились там познакомиться.

Рудольф, как следует из вышесказанного, был ровесником молодых драконов, но при этом выглядел старше, просто потому, что ящеры живут гораздо дольше,сохраняя свежий вид. Ко всему прочему, Рудольф уже десять лет как был женат, в то время как его друзья-драконы все еще лениво перебирали невест.

– Кажется, ты рассказывал об этой фее в прошлом году, – заметил Демиан, с удовольствие разрывая зубами отлично прожаренную свиную рульку.

– Жалко нас не позвали на ту вечеринку, – добавил Рудольф.

– Издеваешься? – хмыкнул Эйдан.

– Отнюдь! – горячо запротестовал Рудольф. – Мы бы тогда имели шанс увидеть историческую встречу будущих влюбленных.

Эйдан поперхнулся элем и закашлялся.

Демиан хлопнул друга по спине, дабы помочь ему справиться с напастью, но от этого из горла Эйдана вырвался небольшой огненный шар, тут же подпаливший и без того качественно приготовленное жаркое.

– Вот напасть! – выругался Рудольф, спешно хватая стакан Демиана и выплескивая его содержимое на весело занявшийся огонек.

Но от этого пламя только шибче разгорелось, взметнувшись ввысь веселым костром.

– Что за пойло у тебя, Дем? – завопил Рудольф, пытаясь загасить горящего поросенка новой шляпой Эйдана, попавшейся ему под руку.

– Драконы пьют жидкий огонь! – гордо сообщил Демиан и тут же вдохнул огонь, спасая стол друзей от возможного пожара, а трактир от убытков.

– Все в порядке, господа? – к ним тут же подлетел подавальщик, чьи глаза блестели от предвкушения возможного возмещения ущерба.

– Более чем, – кивнул Эйдан, – мы решили разогреть мясо. На боках этой хрюшки жирок застывал, когда вы ее подали.

И это, кстати, было правдой.

– Просим нас извинить, генерал Брелентер, – залебезил подавальщик, зорко оглядывая стол и к своему огромному сожалению не примечая никаких подпалин или иных разрушений, – в знак извинения за доставленные неудобства сейчас подам вам еще кувшин эля, от заведения.

Когда разочарованный служащий трактира удалился, Эйдан хлопнул ладонью по столу и сказал:

– Про влюбленных ты, Руди, погорячился. Я скорее признаюсь в любви твоей прабабке Гретсель, чем этой крылатой стерве.

– Стерве? Точно ли ты говоришь о фее Тейселен Амилейни?

Лицо Демиана вытянулось от изумления.

– Я сам как-то видел ее, на одном из балов при дворце короля Девилерии, – сказал он, – особа очень приятная и привлекательная внешне. Хотя в общении показалась мне скучноватой. Говорила лишь о своей школе и о том, как прекрасен заповедный лес, за который она несет ответственность.

– Из-за этого заповедника мы с ней тогда и поругались, – хмуро кивнул Эйдан, – но поверь, друг, сейчас бы она тебе вряд ли показалась скучной. Эта добродетельная игла в заднице насмехалась надо мной во время сватовства! А под конец не представляете, что от меня потребовала.

Оба друга превратились в слух.

– Заявила, что дескать, я должен за ней ухаживать как за будущей женой, если хочу, чтобы она явилась со мной на помолвку по своей воле!

– Ухаживать? – захохотал Демиан. – А ты такое умеешь? Обычно девицы за тобой сами ходят табуном и прыгают в койку.

– В том и дело, – с легкой гордостью подтвердил генерал, – когда мне ухаживать? Между военными походами?

– Но империя, кажется, надолго намерена завязать с походами, – заметил Рудольф, – в том числе, благодаря твоим бессмертным подвигам, в Антурии наступили мирные дни и годы.

– Так что, Эйд, придется осваивать премудрости светской жизни и спокойного бытия, – хихикнул Демиан, – а завоевать сердце гордой феи тебя научит наш женатик Рудольф.

– У него жена человечка, как и он сам, – с сомнением произнес Эйдан, – будут ли его советы полезны применительно к фее?

– Женщины – всегда женщины! – надулся от важности Рудольф. – С крыльями они или без. Будь уверен, дядя Руди соберет тебя на свидание, как надо!

3.3

Сердце бухало так, что я бы могла пропустить пушечный выстрел. Так в ушах отдавалась моя тахикардия.

До меня только-только стал доходить смысл всего происходящего.

И я, хоть бабушка не робкого десятка, распереживалась.

Какое счастье, что мое новое сердечко не знало инфаркта в анамнезе. Не то я бы сейчас снова отправилась к Петру Петровичу.

Я вспомнила, как начался нынешний странный день. С моего ворчания. Не хотелось поднимать свои старые кости, надевать платье, бывшее модным в прошлом веке и тащиться в ресторан, чтобы пялиться в камеры, улыбаться, показывая искусственные съемные зубы и думать о том, как бы они не улетели, когда я начну задувать этот глупый торт.

И еще на ужин не позвали, а я уже в другом мире после полной пересадки тела.

В моей жизни было множество испытаний. Два неудачных брака. Необходимость во всем себе отказывать, чтобы вытянуть троих несмышленых детей.

Я знала что такое предательство, боль и несправедливость.

И еще помнила свое собственное полуголодное военное и послевоенное детство.

Томительные попытки заснуть, обманув пустой, бурчащий от голода живот. Слезы бессилия при мысли о корочке хлеба с солью, которая казалась самым прекрасным блюдом на свете…

Нет, я сейчас это вспоминаю не чтобы саму себя разжалобить. Это как бы маркер, показывающий, насколько я разбираюсь в сортах житейского дерьма.

Так вот, нынешнее испытание по эмоциональному накалу для меня ничуть не проще, чем голод или безумный муж, выкатывающий в гневе бельмы свои, самогонкой залитые.

Пусть у меня тут крылышки и дракон с красивыми зелеными очами, но черепушке и сердечку принять факт смены мира ох, как непросто!

Но надо унять тахикардию, а то не ровен час, усядусь напротив зеркала и рыдать начну, как плакальщица на деревенских похоронах.

– Где этот несчастный альманах? – произнесла я вслух, возвращая себя к насущным задачам.

Закрыла глаза, вдохнула глубоко и прислушалась к себе. Вдруг да тело подскажет?

А в голове гоняла мысль: “Тейселен, сестренка, покажи, куда спрятала свои мемуары!”

В какой-то момент я поняла, что в теле появилась необычайная легкость, но при этом лопатки наоборот, напряглись.

Я недоумевала, что происходит, пока чем-то больно не прилетело по макушке. Да так, что челюсти лязгнули, ощутимо прикусив язык.

От боли вскрикнула и открыла глаза. Конечно же, я взлетела и стукнулась о потолок. К новым конечностям еще привыкать и привыкать. Кстати, надо бы разобраться в тонкостях анатомии. Снимаются ли мои крылья? А если нет, как с ними спать, принимать ванну, выбирать платья?

Но сперва тебе, Тейселен Михайловна, надо бы понять, с чего ты сейчас вознеслась. Просто по глупости, или все же предшественница так намекает, где искать припрятанный подарочек?

Меня мотнуло и я снова ударилась макушкой.

– Вот же пакость! – выругалась, ощупывая голову и явственно ощущая на ней шишку.

Но тут же забыла о своих телесных горестях, услышав скрип над левым ухом. Проследив взглядом, заметила, что тонкая реечка, одна из многих, составляющих затейливый узор потолка, отошла.

От радостного открытия я подпрыгнула, снова долбанувшись черепушкой и ядрено выматерилась. Хорошо, никто не слышал.

Пальцы мои точными, уверенными движениями перебирали реечки, пока от потолка не отделился целый квадрат. Потайной люк!

Сунув руку в открывшееся пространство по локоть, я нащупала полку. А на ней – толстую книжищу.

Альманах Тейселен найден, аллилуйя!

3.4

Удивительно, на внушительного размера фолианте не было пыли. Даже тоненького слоя.

Значит, добродетельная запаковала его в потолок совсем недавно. Перед своим уходом.

Осторожно спускаясь на пол с книгой в руках, я задумалась, как именно уходила Тейселен.

Судя по рассказам феечек, она просто упала в обморок. А потом глаза вместо нее открыла уже я.

А что было скрыто от взглядов окружающих?

Где сейчас эта чистая душа? Для нее, наверное, нет необходимости встречаться с чиновником небесной канцелярии, у добродетельной высокий проходной балл в иные миры.