Текст книги "По ту сторону мира (СИ)"

Автор книги: Nastya Mick

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

А ещё он понял, что план, по которому он действовал, и правда неправильный. Вообще всё, что он делал, – неправильно. Отрицание очевидных вещей, отвержение помощи семьи и людей, которые действительно им дорожили. Всю свою жизнь он совершал ошибки, закрывался от других и не видел того, что лежало буквально на поверхности. Но теперь он всё понял, и от осознания всего этого ему стало даже как-то грустно. Он и сам не заметил, как на глаза навернулись слёзы, которые моментально покатились по щекам. Это было такое странное ощущение, на самом деле. В последний раз Рэй плакал в глубоком детстве, когда ему приснился кошмар про демонов, и потому он совершенно забыл, каково это. Как оказалось, чувство это не из приятных. Но с другой стороны, вместе со слезами из него выходили все негативные эмоции, которые он держал в себе столь долгие годы. Впервые в жизни он испытывал такую лёгкость. Когда он плакал, то выплёскивал наружу всё плохое, что скрывал от чужих глаз, и ему действительно становилось легче и спокойнее на душе. Он наконец освободил сердце от сомнений и страхов, и сейчас ему было уже всё равно, увидит его слёзы кто-то или нет. Главное, что теперь он наконец-то свободен. И у него наконец-то появилась настоящая семья.

Однако, даже несмотря на всё это, оставалась одна вещь, которая его беспокоила.

– Я… Я хотел бы этого… – всхлипывая, прошептал Рэй. – Но, боюсь, у меня слишком мало времени… Да и… – он повернул голову в сторону Барбары, Число и Винсента, которые находились в отключке после сражения с королевой. – Сомневаюсь, что они меня простят, когда узнают правду…

– Мы обязательно что-нибудь придумаем, не волнуйся – Эмма ободряюще улыбнулась и мягко обняла его. Норман тоже к ним присоединился и обнял его с другой стороны. – Да и ребята, думаю, простят тебя, если ты им всё объяснишь. Ты ведь это всё не по злому умыслу делал.

– Я в этом очень сомневаюсь… Я ведь, считай, использовал их в качестве пушечного мяса…

– Если ты им действительно дорог, то они обязательно тебя простят, – сказал Норман.

– Мы тоже тебя прощаем. Но пообещай, что больше не будешь рисковать своей жизнью и жизнями других, хорошо? Мы за тебя переживаем, – Эмма серьёзно посмотрела Рэю в глаза.

– Я обещаю… Нет, я клянусь, – пообещал Рэй, и это было первое в его жизни обещание, которое он действительно дал искренне.

========== 18. Дверь в человеческий мир (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 18. Дверь в человеческий мир (Норман/Эмма)

Вообще, это должна была быть своего рода попытка передать те чувства, которые Эмма испытывала перед тем, как попасть в человеческий мир, но мне кажется, что получилось не очень…

Эмма сделала глубокий вздох и посмотрела перед собой. Там, впереди, находился лифт, ведущий в человеческий мир. Та самая дверь, которую они так долго мечтали найти. Эмме, если честно, даже и не верилось, что они наконец-то сделали это. Всё сейчас происходящее казалось ей простым сном, ненастоящим, фальшивым, быстротечным, который вот-вот закончится. Но, к её огромному счастью, это был не сон. Это происходило в реальности. Они действительно вернулись сюда, в Благодатный дом, где их ждали ворота в мир людей. Им пришлось изрядно повозиться, преодолеть множество препятствий и трудностей, чтобы добраться до них, но теперь они стояли здесь. Они вернулись туда, где всё и началось. В какой-то степени, Эмме это казалось ироничным. От мира людей их отделяли всего лишь одни ворота, которые им просто нужно было пересечь. И всё это время они находились совсем близко, буквально прямо у них под носом. Ну не иронично ли?

Но, так или иначе, Эмма сейчас была счастлива. Ведь мечта, к которой она стремилась целых два года, наконец-то сбылась. Они все вместе добрались до выхода в мир людей. И сейчас им просто оставалось перешагнуть эту грань, захлопнуть двери лифта, и они наконец-то будут свободны. Казалось бы, ничто не могло испортить такой радостный и одновременно волнительный момент. Вот только Эмма знала, что не всё так однозначно. Она прекрасно помнила о своём обещании, которое дала Богу демонов. И она понимала, что её счастье недолговечно. Она прекрасно осознавала, что как только перешагнёт порог лифта, для неё всё закончится, и оттого ей становилось особенно грустно. Но также она понимала, что по-другому просто нельзя. Она сделала это ради остальных, ради того, чтобы они спаслись и могли жить счастливо. И потому она совершенно ни о чём не жалела, ведь счастье и благополучие дорогих и близких для неё людей было ей гораздо важнее своего собственного.

Но она соврала бы в первую очередь самой себе, если бы сказала, что ей совсем не грустно с ними расставаться. Конечно же она не хотела их отпускать, ведь они, в конце концов, её семья. Они – её любимые братья и сёстры, люди, с которыми она выросла и прожила счастливую жизнь. И конечно же ей, как и любому члену их большой разношёрстной семьи, хотелось быть в мире людей с ними. Хотелось играть с ними в догонялки, рассказывать страшилки у костра летними вечерами, наблюдать за тем, как растут и развиваются самые младшие. Хотелось спать с Норманом, держась за руки, как раньше, хотелось читать книжки в библиотеке с Рэем и смотреть всем вместе на звёзды. Но она понимала, что это всё просто невозможно. Она сделала свой выбор, и потому не имела права жаловаться. Но она, впрочем, и не жаловалась никогда. Напротив, она стойко выдерживала все невзгоды и с улыбкой принимала судьбу такой, какая она есть.

Ведь улыбка – её главное оружие и одновременно защита.

Но как бы она ни пыталась скрыть свои чувства и эмоции, Норман прекрасно всё видел. Он ещё с самого детства хорошо умел её читать. Он знал, когда ей грустно, а когда весело. Знал, когда она обманывала, а когда говорила правду. И сейчас он видел, что её что-то гложет. Эмма с детства была открытой со всеми, и если она видела, что кто-то из семьи плачет, то она плакала вместе с ним. Но когда дело касалось её собственных проблем, она молчала. Никогда не делилась переживаниями и печалями, вечно держала всё в себе. Даже тогда, когда они сбежали и сблизились, она не могла в полной мере рассказать Норману обо всём, что чувствует. Вот и сейчас тоже. Она опять прятала свои истинные чувства и эмоции за счастливой улыбкой. И она прекрасно осознавала, что Норман это видит. Она понимала, что не сможет скрыть от него что-либо, даже если очень сильно захочет. Но тем не менее, говорить ему правду она не хотела и не собиралась. Нет, никто из них не должен знать.

Однако Норман, кажется, был серьёзно настроен узнать, что же её так беспокоит. Посему, когда они уже подходили к лифту, он вдруг спросил:

– Что-то случилось, Эмма? Ты выглядишь какой-то грустной.

От его вопроса Эмма даже вздрогнула и остановилась. Она ожидала, что он спросит об этом, но всё равно несколько растерялась. Она не знала, что отвечать. Ведь не могла же она сказать, какое обещание дала Богу демонов. Однако, как это обычно с ней и бывало, она быстро взяла себя в руки и, натянув самую правдоподобную улыбку, ответила:

– Да нет, ничего такого. Просто немного грустно покидать это место, – она обвела взглядом всю территорию, на которой они находились. – Всё-таки мы тут выросли.

Несколько минут Норман просто молча смотрел на неё. Внимательно, изучающе, недоверчиво. Эмма знала: обмануть его очень сложно, наверное, почти невозможно. Но тем не менее, она всё равно попыталась. Хотя, на самом деле, она особо-то и не надеялась на то, что у неё вообще что-то получится. В конце концов, она имела дело с Норманом. Таким проницательным, расчётливым, знающим её от и до. Однако, к её огромному удивлению, обмануть его у неё и правда вышло. Потому что он, в конце концов, улыбнулся самыми уголками губ и тоже окинул место, раньше бывшее их домом, ностальгическим взглядом. В этот момент Эмма облегчённо вздохнула про себя. Значит, у неё всё получилось. Хотя, возможно, он просто притворился, что поверил ей, чтобы не портить такой момент. Но сейчас это уже неважно. Главное, что всё получилось.

– Да, ты права, – сказал Норман, меланхолично вздохнув. После он снова перевёл взгляд на Эмму и взял её за руки. – С этим местом связано много хороших воспоминаний, и мне тоже грустно его покидать. Но с другой стороны, там нас ждёт человеческий мир, в котором мы сможем создать ещё больше счастливых воспоминаний, верно? – он улыбнулся.

– Ну конечно, – Эмма улыбнулась ему в ответ, хотя улыбаться ей совсем не хотелось. Напротив, она хотела разрыдаться, но сдерживала себя.

«К сожалению, создавать их вы будете уже без меня…» – мысленно она поправила саму себя.

– Ну вот. Не нужно грустить о прошлом, Эмма, думай о том, что будет у нас в будущем, – Норман ласково провёл рукой по её щеке, и Эмма невольно прижалась к его ладони. Она прикрыла глаза, наслаждаясь его теплом. Рядом с Норманом она чувствовала спокойствие и умиротворение, и потому ей хотелось бы, чтобы этот момент продлился вечность. Но, к сожалению, это было просто невозможно, и их минутная нежность закончилась так же быстро, как и началась.

– Эй, голубки, ну вы там как, идёте? Мы только вас одних и дожидаемся, – крикнул им издалека Рэй. Услышав его голос, оба вздрогнули и обернулись на него. Действительно, все уже собрались около лифта и ждали только их.

– Ну что, идём? – хихикнув, спросил Норман.

– Угу, – Эмма кивнула, и они, взявшись за руки, пошли к остальным.

А ещё через несколько минут двери лифта захлопнулись за последним ребёнком, и он отправил детей в совершенно новый, неизведанный человеческий мир.

========== 19. Первое Рождество с семьёй (Норман/Эмма) ==========

Комментарий к 19. Первое Рождество с семьёй (Норман/Эмма)

Ну что, вот и подошёл к концу этот сборник. К перед тем, как попрощаться, хочу выразить благодарность некоторым людям. В первую очередь, конечно, хочется сказать огромное спасибо Нэал ведь если бы не она, эта работа в принципе не увидела бы свет. Также хочется поблагодарить людей, которые поддерживали меня лайками, отзывами, ждунами и сборниками. Вы все в той или иной степени вложили свою лепту в развитие сборника, и именно благодаря вам он сейчас закончен. Большое спасибо всем и каждому, кто оставался со мной, увидимся в следующих работах :сьфи,

Эмма устало плюхнулась на кровать и опрокинула голову на подушку. Закрыла глаза, расслабленно улыбнулась. Сегодняшний день был поистине насыщенным. Утром они с Гильдой ходили по магазинам, докупали оставшиеся вещи к празднику, потом помогали с украшением комнат. Но особенно богатым на события выдался вечер. Сначала ничего такого не происходило, они просто собрались всей семьёй за огромным столом и общались, иногда выпивали. А потом началось самое главное. Дети стали водить хороводы возле ёлки, которую украшали все вместе, а ребята постарше включили музыку и начали танцевать. Поначалу Эмма только наблюдала за всеми, не решаясь позвать кого-нибудь на танец. Она видела, как Виолетта приглашает Оливера, Джиллиан Найджела, Анна Зака, а Гильда Дона, но сама так и не могла осмелиться. Однако, к её счастью, ей и не пришлось. Норман сам подошёл и предложил ей потанцевать. Он так добродушно и мило улыбался, что она просто не смогла ему отказать. Да и не хотелось ей, если честно. Напротив, Норман вызывал у неё какие-то странные, но очень приятные чувства, и потому она была только рада потанцевать с ним. Поэтому с удовольствием согласилась, даже не став раздумывать.

Сейчас, лёжа в кровати в своей комнате, она вспоминала их танец. Лицо Нормана в тот момент, когда они кружились в самом центре комнаты, свои собственные чувства. Ей казалось это странным, но она почему-то была счастлива. Она и сама не могла объяснить причину. Просто она ощущала что-то тёплая и невероятно приятная, когда находилась рядом с ним. Возможно, когда-то давно они были очень близки. Она ничего не помнила об этом человеке, но подсознательно чувствовала, что между ними есть какая-то прочная связь. Быть может, они даже встречались. Эмма точно не знала, но одно она понимала отчётливо: Норман не просто член семьи. Он определённо нечто большее, чем просто друг или брат. Но она, на самом деле, совсем не против. Ей нравилась подобная перспектива. Да и сам Норман ей тоже нравился. Он был добрым, умным, заботливым и чутким. С ним Эмма чувствовала себя комфортно, она понимала, что он обязательно её защитит. Ей просто было с ним хорошо, и потому она осталась более, чем довольна их танцем.

Вот только…

До Эммы только сейчас дошло, что она так и не отдала Норману его подарок. Коробка, обёрнутая в нежно-голубую бумагу и обвязанная точно такой же ленточкой, по-прежнему лежала на тумбочке, ожидая своего часа. Эмма так сильно прониклась атмосферой праздника, что совершенно забыла про неё. И в тот момент, когда все обменивались подарками, она тоже не думала о ней: все мысли занимал один только Норман. Осознавая, что она оставила важного человека без подарка в такой праздник, Эмма чувствовала себя отвратительно. Ей было стыдно за то, что она забыла о самом главном. А ведь она так старалась над подарком для него, потратила на него несколько недель. Но Норман так и не увидел его, просто потому что она не удосужилась взять его с собой, когда выходила из комнаты. Радовало её в сложившейся ситуации только то, что он сам ничего ей не подарил. Значит, он либо тоже забыл, либо не стал дарить ей ничего специально, чтобы сделать сюрприз потом. Это давало ей надежду на то, что она всё-таки сможет отдать ему коробку, когда он зайдёт к ней, чтобы вручить свой подарок. По крайней мере, Эмма очень надеялась, что он правда придёт.

И действительно, через некоторое время Эмма услышала тихие шаги в коридоре. Их, наверное, она не спутала бы ни с чем другим. Это шёл Норман. Только он один умел ступать настолько мягко и бесшумно. Сердце вдруг неожиданно быстро забилось в груди. Казалось, ещё немного, ещё совсем чуть-чуть, и оно выпрыгнет наружу. Эмма не понимала совершенно, что с ней происходит. Почему она так переживает? Это ведь Норман. Всего лишь, чёрт возьми, Норман. Она видела его каждый день, говорила с ним бессчётное количество раз, и ничего подобного раньше она не испытывала никогда. Но сейчас она почему-то волновалась, и она сама не могла объяснить, почему. Просто сердцебиение необыкновенно участилось, а в голове лихорадочно заметались туда-сюда разнообразные мысли. И всё это только потому, что за дверью раздалась до боли знакомая негромкая поступь.

«Да что со мной такое?.. Давай, Эмма, соберись, это ведь просто Норман, он ничего тебе не сделает…» – мысленно приказала себе Эмма. Правда, уверенности ей это не прибавило. Напротив, она только сильнее начала нервничать.

– Эмма, могу я войти? – в дверь неожиданно постучали, после чего послышался спокойный голос Нормана. Услышав его, Эмма вздрогнула и невольно закусила губу. От волнения у неё даже затряслись руки.

– Д-да, конечно… Проходи… – сделав глубокий вздох, ответила она.

Дверь с протяжным скрипом отворилась, и Норман прошёл в глубь комнаты. Когда он заходил, Эмма заметила, что он держит руки за спиной. Ей стало любопытно. Неужели он действительно принёс подарок? И если да, то какой? Мысли об этом заставляли её сердце биться быстрее. Её с ног до головы захлестнули эмоции, которые ей с огромным трудом удавалось сдерживать. Казалось, они были готовы вот-вот вырваться наружу. Но она всё же держала себя в руках. Пыталась, по крайней мере. Не хотелось ляпнуть чего-нибудь лишнего и выставить себя дурочкой перед Норманом.

Сам же он, тем временем, подошёл к кровати, на которой она лежала, и присел рядом. Руки он по-прежнему держал за спиной. Эмма чуть приподнялась, неотрывно глядя на него. Она словно спрашивала, что там. Норман, будто уловив её вопрос, слегка улыбнулся и произнёс:

– Я принёс тебе подарок.

– Правда? – от его слов Эмма просияла, а в её глазах загорелись радостные огоньки. Всё-таки она не ошиблась. Он действительно решил сделать ей сюрприз. И это, на самом деле, грело ей душу. Было так приятно осознавать, что она тоже важна ему, как и он ей. Но вместе с безграничным счастьем, которое сейчас переполняло её сердце, она ощутила и болезненный укол стыда. Она ведь так и не отдала ему коробку. Ну ничего, теперь у неё наконец-то появился шанс сделать это. – Знаешь, у меня тоже есть для тебя кое-что, – сказала она, поспешно поднявшись с кровати и взяв с тумбочки коробку.

– Вот как. Ну хорошо, – Норман снова улыбнулся и понимающе кивнул. – Тогда давай сначала ты посмотришь мой подарок, а потом я твой, договорились?

Эмма кивнула, и он вытянул руки вперёд, наконец показывая то, что всё это время прятал. Как оказалось, это была шкатулка. Небольшая, выполненная из тёмного дерева, с резным рисунком в виде маленькой совы в самом центре крышки. Эмма разглядывала её с неприкрытым восторгом, мягко проводила пальцами по древесине, прижимала подарок к груди. Она, конечно, не сильно разбиралась в подобном, но шкатулка, кажется, была ручной работы. А ещё, судя по всему, внутри неё что-то лежало. Почувствовав это, Эмма снова перевела вопросительный взгляд на Нормана. Тот лишь с улыбкой наблюдал за ней. Однако, заметив её вопрошающий взгляд, он поспешил объяснить:

– Там есть кое-что.

Заинтересованная, Эмма осторожно откинула крышку назад. Её глаза в удивлении распахнулись, когда она увидела то, что находилось внутри. Там, сложенные в аккуратную стопку, лежали фотографии, сделанные Рэем. На многих из них были запечатлены красивые города, природа и люди. Великолепие многоэтажных высоток и разнообразие растений и животных завораживало, приводило в восторг и захватывало дух. Но больше всего внимание Эммы привлёк один снимок, спрятанный под всеми остальными. Заметив его краешек, она осторожно достала фото и стала разглядывать. Это была та самая фотография, которую Рэй сделал, когда мама только принесла ему фотоаппарат, – Норман рассказывал Эмме об этом. На ней, как он и говорил, они оба жмурились от вспышки. И, пускай Эмма и не помнила того времени, фотография вызвала у неё улыбку. Уж больно забавной она выглядела. Невольно Эмма представила, как Рэй, держа перед собой камеру, с невозмутимым выражением лица говорит им что-то вроде: «Скажите сыр». Подобная картина показалась ей особенно смешной, и потому она просто не удержалась от негромкого смешка.

Однако потом она заметила ещё кое-что. Там, на самом дне шкатулки, лежал какой-то листочек, сложенный втрое. Эмме стало интересно, что это, и потому она достала его, развернула и стала читать содержимое. И чем дольше она читала, тем сильнее становилось волнение, до этого отошедшее на второй план из-за переполняющего душу счастья. Сердцебиение участилось, дыхание стало сбивчивым. Кажется, даже на щеках проступил пунцовый румянец. И всё лишь из-за одной фразы, написанной аккуратным и красивым почерком.

«Я тебя люблю»

Всего лишь три слова. Всего лишь десять букв. Но этого вполне достаточно, чтобы два любящих сердца обрели счастье.