Текст книги "Обострение (СИ)"

Автор книги: murmured

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Но спустя несколько довольно продолжительных секунд в голову закралась крамольная мысль, хитро нашептывающая, что мистеру Старку о том, что все почти позади, знать вовсе не обязательно, чего Питеру стоит притвориться, что он все еще не в порядке? Тем более, только и надо – вести себя как душа велит, судя по имеющемуся опыту.

Нет, обманывать Питер не станет. Слишком низко. Мистер Старк и так уделил ему кучу своего времени, беспокоился по-настоящему, ухаживал за ним, не бросал в сложных ситуациях и стойко терпел истерики из раза в раз.

– Я практически в полном порядке, мистер Старк, но сейчас я кое-что сделаю, потому что действительно хочу, а потом сразу уйду… – он сглотнул, и отнял, наконец, ладони от лица, чтобы, даже не глядя в лицо Старка, повернуться на бок, подтянуть колени к груди, приобнять вышеупомянутого за спину и, крепко зажмурившись, уткнуться носом в мгновенно напрягшиеся под бронзовой кожей мышцы пресса.

–…ладно, будем считать, что все идет по плану, – на одном дыхании выговорил Старк, закинув руку на спинку дивана, но ни капли не расслабился до тех пор, пока Паркер с печальным вдохом не отодвинулся от приятно пахнущего живота, крепко зажмурившись и напряженно стиснув зубы.

Собравшись с мыслями он уперся ладонями в спинку дивана и оттолкнулся, скатившись на пол. Гулко выдохнув, Питер подскочил и, не оглядываясь, быстрым шагом направился к выходу, предусмотрительно открытым при его приближении догадливым искином.

В ушах было слишком шумно от стучащей в висках крови, чтобы обратить внимание на неторопливые шаги Тони за спиной.

***

На сей раз Питер предпочел лифт, который без промедлений домчал его до нужного этажа, пока он нервно сжимал кулаки и пытался не бросать косые взгляды на потрепанного себя в зеркале на задней панели кабины. Уже на входе в глаза бросились лохматые, торчащие во все стороны, сильно отросшие за последнее время, волосы, скрученные набок штаны и футболка, на одной стороне впивающаяся горловиной прямо в шею, а с другой через нее виднелось округлое плечо и сильно выпирающая вперед ключица, из-за того, что Питер сильно сгорбился, в стремлении не поднимать глаз выше собственных ног.

Ощутив, что за ним наблюдают, Пит бросил рассеянный взгляд в верхний правый угол, но дрожь от всколыхнувшегося чутья уже пропала и он решил, что Старк просто решил удостовериться, что он в порядке.

И Питер в который раз порадовался, что в личных апартаментах Мстителей – и в его комнате тоже – камер нет вообще, потому что шифроваться от вечно анализирующей происходящее Пятницы было бы проблематично, а с той станется еще и мистеру Старку доложить, что «Питер нестабилен», она это дело любит, если можно вообще выразиться подобным образом об искусственном интеллекте. Искин, безусловно, в комнаты встроена, но только на голосовом уровне. Питер проверял, если что.

Дверь с приглушенным стуком врезалась в косяк уже за спиной Паркера, спешно выпрыгивающего из штанов на пути к ванной, смежной с душевой. У тети так же, но, в сравнении с этой шикарной и модернизированной, ванна в среднестатистической для Куинса квартирке выглядит, как бабушка преклонных лет рядом с пышущей жизненной энергией красоткой-старшеклассницей.

Дорогущие брендовые трусы были аккуратно брошены в специальный отсек с радостной мыслью, что вытащит их оттуда равнодушный робот-уборщик, а не живой человек. Ладно, если бы личные вещи убирал кто-то, обладающий разумом, Питер точно стирал бы свои шмотки сам, после казусов, типа запачканных в семени трусов. Пусть такое случалось не то чтобы часто, потому что так много времени на базе он проводил очень редко.

Стоило поразмыслить, что можно втереть Старку по поводу домогательств со стороны Питера. Нет, конечно, в мастерской инициатором выступил сам мужчина, но с вероятностью под сотню процентов сделал он это лишь по той причине, что уже догадался – а сложно не сделать этого после той сцены на диване в гостиной, – что Питер этого, ну, хочет, и лучше бы его сразу взять под контроль, а не ждать с моря погоды, а от Питера куда более активных, нежели ранее, действий. Питер бы так и сделал, а гении мыслят одинаково. Хотя, скорее у идиотов мысли схожи. Только вот в их сомнительном дуэте Тони – гений, а Питер – идиот.

Футболка полетела на пол вслед за штанами, сверкая незамеченными ранее блестками в глазах Железных «человечков», а Питер включил теплую воду и сразу же залез в просторную ванну, поморщившись от обжигающе непривычного холода квариловой поверхности. Откинувшись на пологий скат спиной, он просто вслушивался в тишину, нарушаемую тихим журчанием воды, и окунался в ощущение постепенно окутывающей тело воды, пока не почувствовал, что она вот-вот достигнет подбородка. Поленившись вставать и тянуться к крану на другой конец немаленькой ванны – даже в лежачем положении Питер немного не доставал ногами до другого конца, – он просто попросил Пятницу отключить воду.

Глотнув побольше воздуха, парень сильнее зажмурился и погрузился под все еще волнующуюся от струи поверхность воды, чуть нахмурившись неприятным уколам боли в обкусанных и успевших подсохнуть губах. Вскоре неприятные ощущения сошли на «нет» и Питер растянулся на дне ванной, немного сконцентрировавшись, чтобы удержать себя «паучьим притяжением», и не выныривал до тех пор, пока не выпустил из легких последнее, что в них было. Наблюдая за тем, как к поверхности торопливо плывет множество маленьких пузырьков, Питер, на удивление, не думал ни о чем, что могло бы спровоцировать возникновение желания поскорее утопиться, пока есть отличная возможность; он лишь медленно моргнул, упуская из виду последние, самые торопливые и самые маленькие шарики, уносящие в себе на волю последние капли важного органогена, и, выжав из легких последний судорожный дерг, вынырнул, жадно втягивая носом необходимый кислород.

Расслабленно развалившись, наслаждаясь приятной ломотой в мышцах, Питер откинул голову на полку, предназначенную для шампуней и прочих ванных принадлежностей (которых там, в силу его пола, периодичности посещений базы и, наверное, возраста было не особо много), закинул ногу и руку за бортик ванны, крепко, а главное – комфортно цепляясь за него, дабы не позволить телу съехать. Пальцами свободной руки Питер зачесал мокрые волосы назад, ловко скрутил их в маленький пучок и отжал воду, несильно сжимая на нем кулак, сразу же снова растрепав уже закольцованные пряди, щекочущие чувствительные уши.

Спустя несколько минут безучастного лежания в воде и отрешенного разглядывания собственных конечностей из-под прикрытых ресниц, он внезапно встрепенулся, облизал вновь высохшие губы, пробормотал себе под нос что-то неразборчивое, похоже, даже не на английском языке, и, не глядя, протянул руку за спину и взял шампунь с места, где он всегда и стоял. Нога и рука были наскоро возвращены в воду и меньше, чем через минуту, голова его сверкала чистотой, хотя и до этого она грязной не была, а на поверхности местами плавали разного размера ошметки резко – это исключительно для чувствительного обоняния Питера – пахнущей пены.

Стоило поесть, потому что голод давал о себе знать, причем не самым благородным способом – сознание подкидывало сцены различной давности, на которых Старк поглощал пищу в своей неизменно элегантной манере, и плевать, жевал он пиццу, роняя на себя пару ее ингредиентов и пачкая соусом уголки изгибающегося в усмешке рта, или неторопливо вкушал какое-то изысканное блюдо, стоящее баснословных денег, заказанное из ресторана через искин, пока сам Питер недоверчиво и немного испуганно смотрел на свое такое же, но по-прежнему не мог отвести взгляда от мужчины напротив, подмечая каждую деталь. Спасибо широкому углу обзора и стократно улучшенному зрению, ведь фактически глаз Питера видит куда лучше, чем показывает любой ультра эйч ди экран. Есть, конечно, и минусы в виде излишней светочувствительности, но это определенно стоит того, если он будет чаще видеть перед собой такое.

Вообще-то, обвинять собственное сознание в чем-то было как минимум глупо, потому что, как бы то ни было, это его, Питера, сознание, его мысли, душа и его же воспоминания, и только он сам волен интерпретировать их в том ключе, в каком он их видит сейчас – в извращенном, как и он сам, как и все его нутро.

Наскоро смыв мыльную воду под душем, намеренно игнорируя вновь проявляющееся возбуждение, возникнувшее вследствие практически безостановочно возникающих развратных мыслеобразов с участием одного – всемирно известного, кстати – героя, Паркер сдернул недалеко висящее полотенце с вешалки и обтерся, тихо и недовольно прошипев что-то на тему по-прежнему чувствительной кожи бедер, рук и спины, другим сухим полотенцем просушил волосы и вылез из ванны, едва не поскользнувшись, когда одна нога уже почти коснулась ковра снаружи. Что ж, будь он хоть супер-герой, хоть обычный задрот, Питер навсегда останется неуклюжим «Пенисом» Паркером, будь Томпсон неладен, долгих лет жизни ему за такое «отличное» прозвище.

Повесив использованные полотенца по местам, Питер хмурой тучей направился к вещам, смиренно дожидающимся, когда их вновь натянут на влажное от воды тело. Мысль, что нижнего белья у Питера теперь нет, настигла внезапно. То есть совсем нет. Одни он только что бросил в стиральный отсек, а где его, Питера, трусы, в которых он заявился на базу, он понятия не имел, и догадывался, что вряд ли он их теперь увидит: маловероятно, что чувствительная до качественного шмотья душа мистера Старка выдержала вид его трусов, повидавших виды, пускай и одних из самых любимых, но он уже успел мысленно с ними попрощаться. Не просто так ведь ему подсунули новые.

Неодобрительно выдохнув, Паркер неторопливо поднял скомканные штаны и натянул их на себя, недовольно шипя, когда они с трудом налезали из-за влаги, стопорящей ткань. Пижама на голое тело ощущалась не то, чтобы неприятно, скорее неловко. Что ж, стоит надеяться, что Старка он не встретит, пока будет как можно быстрее сгребать себе поесть из холодильника и со скоростью бешеного паука бежать обратно в свои апартаменты. Футболка села легче, благодаря более свободному крою, и заодно прикрыла так некстати выделяющуюся плоть, на удивление хорошо просматривающуюся через фланель. С обхватом бедер при пошиве явно прогадали. Или рассчитывали на ребенка, а уж фигуру Питера детской назвать можно лишь с огромной натяжкой.

Если бы не футболка, Питер с вероятностью двести процентов остался бы в запертой комнате на неизвестное количество времени, либо мастурбируя, либо угнетая себя мыслями на тему того, как это низко все-таки, а потом уже мастурбируя. Занятная перспектива для того, кто занимался этим неблагородным делом уже несколько – сколько? пять раз? шесть? или четыре? – раз за прошедшие сутки. А так можно понадеяться на то, что Старк и вовсе спит, время все-таки не детское, если верить питеровому телефону и отчету Пятницы (потому что верить телефону Питера лучше не стоит). Раздосадованно поведя плечами, Питер сунул телефон в карман – возможно, он все же ответит на сообщения Нэда, и направился к двери, с возрождающейся из пепла надеждой на лучший исход.

***

– Мистер… ЧТО?! – едва ли не взвизгнул Паркер, после того как осторожно закрыл дверь комнаты, иррационально пытаясь не шуметь, хотя в этом месте все, а тем более двери, сделано настолько звукоизолированным, что, наверное, если Питер со всей силы долбанет в стену, то она развалится, но не издаст ни звука. Проверять эту теорию, конечно же, не самая лучшая идея.

– Можно просто Тони, – великодушно сообщил Старк, неторопливо проходясь махровым полотенцем по влажным волосам – похоже, что Питер не один нежился в ванной, хотя, может быть, мистер Старк выбрал душ, этого ему, к сожалению, не узнать даже с учетом всех имеющихся сверхспособностей.

– Простите, мистер Старк, я не хотел, я… Простите, – испустив шумный вдох, Питер уставился вниз, невольно захватывая взглядом каплю, плавно перетекающую с немного выпирающих рёбер – не одному Питеру стоит почаще есть – на крепкий торс.

– Прощаю. За что на этот раз? – вкрадчиво уточнил Старк, переступив с ноги на ногу под пристальным взглядом карих глаз, и, напоследок сильнее шаркнув мокрой материей по уже привычно не выбритому затылку, опустил руку, невольно перекрывая причину столь пристального взгляда.

– За… За… Я извиняюсь за… – задумчивым взглядом горящих едва ли не демоническим огнём глаз Паркер облизал безупречное тело Железного человека, придя в себя только благодаря бунту заурчавшего вовремя невовремя живота. – Я извиняюсь, что ухожу, простите, но подростки они такие, лишь бы поесть, да, Вас бы, то есть кого угодно съел бы! То есть что угодно, да, простите, убегаю, мистер Старк, спокойной ночи! – торопливо и неразборчиво протараторил Питер, яростно жестикулируя, а на последней фразе и вовсе уже припустил по коридору, стремясь поскорее прогнать из мыслей образ, пустивший корни в его и без того распаленной фантазии. Такого Старка он бы точно съел. Безоговорочно. Вместе с футболкой, лежащей на его плече и ждущей своего череда, мокрым полотенцем и неизменными растянутыми спортивками, бесстыдно сползшими с положенного места минимум сантиметров на пять.

***

Пожалуй, в моменты, когда нужно поскорее унести ноги, не была бы лишней способность Флэша – не Томпсона, конечно, а супергероя Флэша из комиксов, по которому Питер фанател в раннем детстве, когда еще не возникла та невероятная шумиха вокруг Железного человека, а следом и вокруг остальных Мстителей; когда родители были живы, а он даже помыслить не мог о том, что когда-то в смутно обозримом будущем он станет – господи-боже! – супергероем. Но Питер с головы до ног был пауком, и в данной ситуации, когда нужно поскорее сбежать, чтобы не чувствовать этого назойливого тянущего ощущения точно под левой лопаткой, в его силах только забраться на стену и затаиться – и вряд ли мистер Старк пропустит такое зрелище, так что вариант заведомо провальный; или изо всех сил долбануться головой о стену, чтобы отвлечь взбудораженный мозг хотя бы на боль, но это еще более провально, чем первый вариант.

До кухни запыхавшийся Паркер добрался в считанные секунды, остановившись лишь у глухо гудящего холодильника. Настежь распахнув дверцу, он, потратив всего секунду на мысленную обработку информации об увиденном, без промедления выудил глубокую тарелку, наполненную небольшими кусками пирога, и двухлитровую бутыль сока. Наплевав на разогрев, Питер прошел до стола и грузно осел на стул, выставив перед собой тарелку и бутыль, у которой сразу отвинтил крышку, чтобы уже секунду спустя жадно глотнуть прохладный и немного горьковатый напиток – сок оказался апельсиновым. Видимо, слишком сильно он увяз в мыслях о той злосчастной капле, чтобы определить содержимое хотя бы по цвету. Ей богу, после тех немногих вечеринок, с которых он уходил будучи вдрызг пьяным, Питер ощущал себя в десятки раз более разумным, чем сейчас, просиживая штаны на старковском стуле, сидя боком к дивану, на который старательно пытался не косить глазами.

В висках вдруг застучало от контраста температур, Питер хлебнул немного больше, чем было нужно, и надсадно кашлянул, сплюнув несколько капель себе же на лицо. Морщась от неприятного саднящего ощущения в гортани, тихо выдохнул, стер с подбородка липкие капли, растерянно нахмурившись собственному идиотизму, – мистер Старк же, наверное, сам шел перекусить, а он устроил непонятную сцену и сбежал. Дожидаться его на кухне, судя по всему. Стоит ли надеяться, что он заявится в неглиже или все же наденет футболку? Сложно решить, чего Питер ждет с большим нетерпением.

Чертовы гормоны, чертов до сих пор не закончившийся пубертатный период, чертова нестабильность, чертов предатель-мозг, демонстрирующий один разврат, даже когда Питер должен думать об обычной еде. Как бы после такого он не ляпнул Старку, что вовсе не прочь съесть и его? Да никак. Позорно, возмутительно-смущающе, и он даже думать не хочет о мыслях Старка по поводу сказанного им.

Гудение сдвинувшегося с места лифта отвлекло от рефлекторного пережевывания холодного пирога с картошкой, заставило снова напрячься всем телом настолько, что Питер едва не раздавил в руке несчастный и точно невиновный кусок, кстати, вкусный. С трудом проглотив будто окаменевший в горле пирог, Питер попытался расслабиться, чтобы не вести себя как придурок, но оценивать свое состояние достоверно все еще сложно, под сомнение попадает буквально любая мысль.

– Паучок! Какая «неожиданная» встреча, как дела, сильно скучал? – чуть раздраженно заявил Старк и босыми ступнями скользнул в направлении холодильника, и Питеру не нужно было оборачиваться, чтобы понять – настроение у того ни к черту. – Было очень мило с твоей стороны даже не подождать меня, – как бы между делом добавил он, громыхая содержимым холодильной камеры.

– Простите, я…

– Можешь не утруждаться, паучок, а то мало ли, – Тони хмыкнул. – Сорвешься еще, вломишь мне. Будешь обвинять себя до конца жизни. Все, как ты любишь.

– Когда это я любил Вас бить? – возмутился Питер, справившись с удивлением, и снова откусил приличный кусок, дабы занять хотя бы рот тем, что не носит имя Энтони Эдварда Старка – им самим собственной персоной, то есть. Не то, чтобы он против, но тем не менее альтернатива неплохая для данной ситуации.

Старк тяжело вздохнул и захлопнул дверь, напоследок пару раз задумчиво стукнув ногтями по блестящей поверхности, разворачиваясь к напряженной спине Питера лицом:

– Вот он где! А я ищу его там, этот пирог, Пит, мог бы сказать, что уже захапал его, а не сидеть и дрожать как осиновый лист, пока я там рыщу по холодильнику, уже готовый и его с голода сожрать, – он появился в поле зрения Питера, а затем и вовсе сел напротив, как в прошлый раз, и, не колеблясь, взял из тарелки сразу два куска пирога, один из которых просто положил перед собой.

И уставился на Питера. То есть, ну, прямо на него. В упор. Прищурившись, будто раздумывая над чем-то, и практически не моргая. И не скрываясь за линзами очков, чем еще больше нервировал и без того нервничающего Питера, к которому, на минуточку, вернулись все утерянные на время «слета крыши» эмоции. А воспоминания и не думали исчезать, но этого Питер и не хотел. С трудом дожевав кусок, который с горем пополам протиснулся в пересохшее от разбушевавшихся нервов и глубокого дыхания, предназначенного успокоить и привнести в кровь побольше кислорода в, горло, Питер несколько раз заставил себя глубоко вздохнуть, аккуратно опустил ладони на колени, лихорадочно переплел пальцы, сверля взглядом бутыль, на которой определенно выжглось бы что-то вроде «помогите» или «СОС», если бы он мог пускать мало-мальски работающие лазерные лучи из глаз. Но он не мог, бутылка и не думала реагировать на его действительно хмурый и всего капельку раздраженный взгляд хоть каким-то образом, поэтому, за неимением других вариантов, Питер покрепче стиснул ладони и поднял глаза на продолжающего «максимально незаметно» наблюдать за ним мистера Старка. «Максимально незаметно» в интерпретации Старка всегда означало «без стеснения глазеть прямо в лицо». Если у кого-то из присутствующих в этом помещении и был лазерный взгляд, то, Питер даже поставил бы на это сотню баксов, этот кто-то несомненно мистер Старк, потому что его бедолага-мозг вот-вот вскипит.

Состыковка взглядов прошла успешно, мозг Питера не взорвался ни от напряжения, ни даже от лазера, Старк смачно вгрызся в наполовину съеденный кусок пирога, с края которого опасно для чистого стола свисал кусок картофеля, и вздернул бровь, всем видом показывая, что готов услышать мальчика, что бы он там не решил высказать. Но Паркер внезапно отвлекся на явившую себя свету из влажных волос каплю воды, неторопливо стекающую по виску плейбоя – а именно плейбоем он и выглядел в подобной атмосфере, будто сошел с глянцевой страницы, чудом оказавшись на кухне в компании простого смертного. Искусительница, соблазнительно поблескивая вблизи темной брови Старка, плавно скользила вниз под неотрывным взглядом во все глаза пялящегося на нее Питера. Сглотнув сухой ком кислорода, застрявшего в саднящем от нехватки влаги горле, Питер закусил край губы, думая, сможет ли он выпить сока, или же его руки настолько сцепились, что ему грозит смерть или от жажды, или от желания слизнуть эту чертову крошечную частичку воды, просто перегнувшись через массивный стол. Можно даже с уверенностью сказать, что он без проблем выдержит, если вдруг Питер решит полностью залезть на него, чтобы оказаться как можно более близко к мистеру Старку, чтобы суметь плотнее обхватить его голову руками, возможно даже зарыться пальцами во влажные пряди, пройтись языком по капле, которая будто принуждала его так и поступить одним своим существованием… Стоп.

Способность настолько глубоко погружаться в собственные фантазии начинает все чаще пугать Питера, вздрогнувшего от боли в руке, ставшей почти невыносимой – настолько сильно он впился ногтями в нежную и чувствительную кожу ладони, пока его разум был занят составлением сценария очередной несбыточной недопорнушки.

Занавесом на стол с глухим хлюпом рухнула картофелина, не выдержавшая ни собственного веса, ни до предела накалившейся атмосферы.

– Кхм, Питер, ты в норме? – невзначай уточнил Старк у Питера, свободной рукой с абсолютно независимым видом подхватывая упавший кусочек двумя пальцами и отправляя его себе в рот.

Питер был не в норме на все двести процентов.

– Все отлично, просто супер, круто, зашибись, – за раз выдал он сипло, отведя взгляд влево – на чертов диван! – и не глядя беря мелко подрагивающей рукой бутылку, отпивая залпом, наверное, океан сока, горчащего на языке и раздражающего оцарапанное бесконечными вдохами-выдохами-сглатываниями на сухую горле. – Великолепно, мистер Старк.

– Если судить по данным моих датчиков… – невозмутимо встряла Пятница, видимо, посчитав, что не будет лишним высказаться по поводу, что она в курсе, что Питер, мягко говоря, «немножечко» на взводе, но была без зазрения совести перебита грубым окриком случайной жертвы современных технологий.

– Пятница, не лезь без мыла! Меня вообще-то спросили, тебя – нет, – пускай грубо, но искин замолчала, наверное, уже выписывая себе код какой-нибудь «обиды» или «внезапной мести оборзевшему арахниду», как минимум потому что программа самообучения ей это делать позволяла, а под незримым боком всегда есть достойный пример в лице довольно обидчивого и совсем не скупого на месть техно-гения. – Все нормально, – Питер со звонким стуком пластика о поверхность стола опустил бутыль, пытаясь не раздавить ее из-за внезапного прилива сил, образовавшегося, похоже, благодаря тому, что он слишком разнервничался; исподлобья взглянул на мистера Старка, уже более заинтересованно наблюдающего за ним, поставил локти на стол и с глухим стоном уронил голову на подставленные ладони.

– Точно? – уточнил Старк, вкладывая в слова все свое сомнение в сказанном.

– Абсолютно.

– Наелся? – мужчина снова вгрызся в пирог, и с наслаждением принялся его пережевывать – вот у кого нет никаких проблем, так это у него, а не у Питера, у которого уже мозг вскипает, даже без всяких болезней и паучьих срывов с обострениями.

– Нет, вообще-то, – вздохнул Питер, подхватывая недоеденный кусок, стараясь избегать взгляда, направленного на него.

– Спать хочешь?

– Не особо, и так выспался на полжизни вперед, – проворчал в ответ, принюхиваясь к пряному веянию прохлады от поверхности пирога, прежде чем вцепиться в него зубами.

– Посмотрим телевизор? Может, поиграем во что? Хэппи хвалился, что уже прикупил какую-то новую игрушку из ограниченного выпуска, уверен, он не поленился установить ее в игровой, чтобы рубиться с полным погружением, пока я занят делами здесь, на базе, а он как приличный рыцарь ждет свою принцессу – меня, – вслух рассуждал Старк, наблюдая за лицом Питера, сменившего выражение абсолютной серьезности и наигранной отчужденности на легкую заинтересованность – «легкую» потому, что Питер усердно пытался вообще не выказывать эмоций, но это никогда не входило в перечень его способностей.

– Ну давайте, почему нет, – откликнулся Питер, смаргивая наваждение в лице вдруг облизнувшего губу мистера Старка, прилагая усилия, чтобы не позволить тому, что произошло ранее, всплыть в мыслях. Потому что в последний раз, когда Старк совершил подобное действие, это закончилось не то чтобы прилично. – Поиграем, – машинально повторив незатейливое движение языком, он поднял взгляд выше, столкнувшись с чуть прищуренными внимательными глазами.

Управились с поздним ужином они в кратчайшие сроки, более не прерываясь на болтовню, хотя Питеру до ужаса требовалось выговориться, вызнать, понять, какого черта вообще происходит, почему мистер Старк вдруг стал таким спокойным, даже позвал поиграть? Питер ожидал как минимум игнорирования, а как максимум – не очень приятного разговора по поводу его поведения.

Может, ему вообще это приснилось? Хрен знает, на что способно его воображение, пока тело еле-еле работает, как положено, оно и так у него шальное, чего стоило опьяненному мозгу выдать мини-сериальчик со Старком в главной роли, пока он валяется в отключке? Ничего не стоило, знаем, проходили. Натощак сны бывают даже погорячее, чем обычно.

Нет, нет и нет.

Блядь, нет, сном это быть не могло, хотя бы по той причине, что он только что заметил несколько следов малинового оттенка аккурат рядом с адамовым яблоком и дальше влево, будто модный чокер, как у одной из его одноклассниц, хоть и не цельный, когда чуть скосил глаза вниз, не выдержав напряженности момента. Окей, вряд ли мистер Старк старательно выщипывал у себя на шее пальцами такие яркие метки. А еще Пит ясно помнит, как прижимался губами к тем самым местам, усердно посасывая бархатистую кожу, пару раз даже до зубов дошло, как раз два самых больших пятна – второе и третье, если считать по порядку справа налево – и пали жертвами агрессивно перевозбужденного подростка-мутанта, завалившегося в обморок сразу после того, как напряжение схлынуло, а Старк не только не дождался репарации, но и до дивана дотащил снова, и после этого с ним просидел, еще и вытерпел внезапный фетишистко-токсикоманский порыв.

Прелесть, просто прелесть. Возможно, с такой тягой всё обнюхивать Питер стал бы наркоманом, если бы не укус паука и череда последствий этого, включающая встречу с Тони Старком, мило попивающим чай на диване гостиной его тетушки в ее же компании. Потому что острый нюх дает некоторые преимущества, любой запах кажется в сотню раз острее и насыщеннее, ударяет в мозг и без поганых примесей наркотика.

Если не считать Старка, потому что он – наркотик для Питера. Запрещенный и недосягаемый. Был. До тех пор, пока Питер не решил вдруг, что залезть своим языком ему в рот вовсе не плохая идея.

Где-то на середине глотка Питер задушенно всхлипнул от смеха, осознавая, о чем он вообще думает, снова едва не пролив сок на футболку, но успел подхватить капли рукой, уже скатывающимися с подбородка, и, не задумываясь, слизнул, пытаясь подавить рвущуюся наружу улыбку. И смех, и грех.

Уже на полпути в так называемую игровую, лишь бы не пялиться на выдающуюся даже в свободных штанах задницу Старка, маячившую на полметра впереди, Питер достал норовивший выпасть из кармана смартфон, решив ответить на сообщения друзей, тем более за ужином он пару раз почувствовал легкую вибрацию, исходящую от устройства. Лежи он чуть правее – и ситуация могла бы перерасти в неловкую, но он вообще едва ли не выпал из кармана, поэтому, наверное, стоило сказать «спасибо» кому бы там ни надо это сказать за достаточно просторные карманы. На экране под паутинкой трещин зияло имя лучшего друга и сообщение: «Чувак, ты где пропал? Это становится стремным, ответь». И Питер ответил, настрочил целый абзац неясной белиберды, в которой было ясно только то, что он «чуть не сошел с ума от этой хрени», «едва не подох», и что «все это время мистер Старк был МАКСИМАЛЬНО БЛИЗКО, НЭД, ОЧЕНЬ, ОМГ».

Короче, он был слишком занят душевными излияниями другу, чтобы определить, что они уже дошли до пункта назначения, и Старк стоит и ждет его в дверном проеме, в который Питер хотел войти, не глядя, уже нажимая на «Отправить». Именно поэтому он, едва успев заблокировать смартфон, начал набирать скорость, чтобы догнать наставника, и, с писком отчаянного удивления и сведенными к верху бровями, въехал носом прямо тому в надключичную ямку. Отскакивая от неожиданно подвернувшейся преграды метра на два назад, он, побледневший и находящийся на грани между испугом и желанием вернуться на прежнее место и, плотно прижавшись, обхватить маячивший впереди торс обоими руками, мысленно костерил чутье, которое обычно позволяет ему совершать такие нелепые оплошности, вроде не следить за дорогой. Не сегодня. Не с мистером Старком.

– Уф… Я не хотел, правда, это чутье сбоит, обычно я… – хныкнул Питер, потерявшись в ощущении тепла, мгновением раньше окутывающем его, поправил упавшие на лоб полусухие завитки, только после подняв глаза выше в очередной раз перетянувших на себя внимание пятен на шее. Старк хмыкнул, улыбнулся уголком губ и развернулся, вступая в полутьму помещения, в котором секунду спустя вспыхнул огромный экран с логотипом компании. Питеру ничего не осталось, кроме как последовать за ним, усиленно отводя взгляд от завораживающего вида подтянутой спины, плеч, покатой поясницы… завораживающего вида всего.

Входя в помещение, больше похожее на кинотеатр, нежели на «игровую» с консолями и прочими развлечениями вроде них, Питер подсознательно ожидал увидеть кучу кресел, которые положено иметь кинозалу, но из мебели присутствовали только большой диван, пара кресел, стоящие полукругом рядом с ним, и небольшой журнальный столик с несколькими выдвижными ящиками.

– Детка, включай ту херню, которую нахваливал Хэп, развлечем паучишку, – махнул рукой Старк, заваливаясь на диван.

– Эм, мистер Старк, – Питер натянуто улыбнулся и бросил опасливый взгляд на мужчину, подтянув одну ногу под себя. – Эм… Что за игра?.. – нерешительно продолжил, мысленно проговаривая, что если он прямо сейчас покраснеет, то найдет самое высокое здание в городе и сбросится с него. Желательно без костюма, но пожить он еще хочет, так что как вариант – спрыгнуть и выпустить паутину уже ближе к земле, словив поучительную дозу страха вперемешку с адреналином.

– Без понятия, увидим, – пожатие плечами и расслабленный взгляд, пробежавшийся по Паркеру, напряженно сжавшему смартфон, негромким «дзинь» сообщившим, что пришло сообщение. А затем еще о пяти. И через три секунды еще семь. Двести процентов из ста, Нэд требует подробности.