Текст книги "Начать С Начала (СИ)"

Автор книги: Mukha Ket

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

глава 10

Я посмотрела на дверь, за которой только что скрылась Эмма, и меня опять передернуло, от воспоминаний о вчерашней нотации. Мы прибежали уже затемно и когда я подошла к дому, няня стояла на пороге, теребя рукава платья. Мне влетело и это по-прежнему неприятно, что ребенку, что взрослому. А уж взрослому в теле ребенка… Незабываемые ощущения.

Теперь я наказана и сижу дома, пока не придет няня. Она все таки устроилась сиделкой к немощному старичку и будет ухаживать за ним, пока его дочь находится на работе. Я надеюсь она найдет с ним общий язык, ей необходимо общение помимо меня.

Полная ответственность за меня Эмму волновала и напрягала, она боялась, что не справится со мной. Бог не подарил ей своих детей и она нянчила чужих, но одно дело присматривать, играться, утешать – и совсем другое, переживать на что купить еды, во что одеть ребёнка и как правильно воспитать. Я понимала её переживания, но успокоить по понятным причинам не могла.

Я окинула взглядом наше жилье, размышляя чем бы заняться. Сначала я подумала было сбегать на рынок, интересно что же мне хотел показать тот мужчина с альтанами, но быстро отмела эту мысль – не хочу растраивать свою бабушку, вдруг она вернется раньше меня. Я очень надеюсь что мне удастся туда попасть завтра.

Взгляд наткнулся на дверь в комнату Марион. Ну что ж, коврик, я иду к тебе. Желтое чудо пришлось выволочь во двор, где я набрала воды и стала отмывать разводы с шерстяного солнца.

– Какая трудяжечка растет, – послышалось со двора Марты – Вот бабуле радость на старость.

– Здравствуйте, ран Марта, как поживаете? – спросила я и поспешила окатить ковер чистой водой – простите, мне еще в кухне убираться – и я пулей заскочила домой так и не дав открыть рот соседке. Пусть лучше меня назовут грубиянкой, но выслушивать по пятому кругу про ее семью, я была не готова.

Я вернулась в комнату и оставшееся время до прихода няни потратила на уборку. Эмма сюда так и не заходила, ей было тяжело, и мне захотелось забрать комнату себе; светлое, просторное помещение выглядывало окнами на восток, а просыпаться под лучами восходящего солнца наверняка очень приятно. Вообще мысль, что у меня есть собственное жилье очень воодушевляла. Я сняла постельное белье, вытащила подушки на улицу – просушить и проветрить, матрас к сожалению не утянула – я иногда забывалась и хватала тяжести не по возрасту. Перетряхнула платья в шкафу, сделав себе зарубку на памяти, начать их распарывать. Выкинула косметику, протерла пыль и полы. Занавеску снять не удалось, я до нее просто не дотянулась. Было тяжело с непривычки, волосы облепили мокрый от пота лоб, и дико чесалась шея.

Пока суть да дело, там уже и обед. Самостоятельно подогревая себе обед из овощного рагу, улыбалась, мне нравилось заниматься чем-то по дому, это заставляло отвлечься и не думать о… черной кошке. После обеда решила передохнуть и подвинув единственное кресло так, чтоб видеть двор с солнышком из ковра на траве, забралась в него с ногами.

С улицы опять послышался громкий голос Марты и я тихонько захихикала, от нее все старались отделаться побыстрее и ускоряли шаг, проходя мимо ее забора.

А все таки интересно здесь к людям обращаются, без разделения на возраст и семейное положение: к простым людям тан и ран – мужское и женское соответственно, к высшему сословию– лорд и леди, а вот ко всем высшим (демоны, оборотни и эльфы) – господин и госпожа.

На Пилане существовали высшие расы, низшие расы, и люди. Я целый месяц по крупинкам собирала информацию и вот какая картина у меня получилась: этот мир уже однажды умер и сейчас рос заново. Новая история планеты начинается много тысяч лет назад когда произошел Магический Апокалипсис. Из-за халатного и чрезмерного обращения с магией, сама суть мира Пилан взбунтовалась, многие народы погибли безвозвратно от уничтожающего всплеска магии, магические источники прекратили свое существование, а исконные животные погибли. Драконы, единороги, фениксы, гриффоны и прочие волшебные существа остались только в книгах. Планета оставила на себе только тех, без кого не могла бы обойтись. Магов как таковых сейчас не было, и все чем проявлялась сама магия – это особенные таланты у людей и нелюдей. Уже никто не мог похвастаться созданием мощных заклинаний или телепортов, максимум – зажечь свечу. Правда остались еще те, кто мог работать с рунами и делать всевозможные артефакты – это эльфы, оборотни и демоны, и несмотря на то что они были лишь тенью своих прародителей, сохранивших в себе только общие черты расы – люди их по-прежнему или боялись или боготворили. Водяные, лешие, домовые и прочая нечисть сидела в своих владениях и увидеть их могли еденицы, а заставить делать что-либо кроме своих основных функций, охраны и поддержки мест обитания, и подавно никто не мог.

Я почувствовала как кто-то нежно провел мне по щеке и непонимающе распахнула глаза – сама не заметила как заснула. Ко мне склонилась няня и с любовью смотрела на меня увлажнившимися глазами.

– Утомилась, маленькая моя? – почти шепотом спросила она – А я сначала не поняла, чего это на меня ран Марта взвилась, говорит, совсем ребенка замордовала, старая кляча. – няня тихонько рассмеялась – А ты оказывается уже вон какая помощница у меня.

– Совсем рано повзрослеть пришлось… – она тяжело вздохнула.

– А у тебя как дела? – сменила я тему, поднимаясь с кресла. Ноги затекли и я сама как старушка закряхтела.

Под рассказ няни о вполне еще живом старичке, мы занесли в дом высохший ковер и теплые от солнца подушки. Я остановилась на пороге, глядя на опустившееся к горизонту светило, его мягкие оранжевые лучи окрасили всю округу, улица словно купалась в позолоте и легкий ветерок доносил до меня густой аромат цветов. Я глубоко вдохнула, пытаясь впитать в себя начинающийся вечер, пение птиц, шумную суету окончания дня.

Вот и еще один день позади, а ведь все очень неплохо образуется Тереза, и хочется верить что так будет и впредь… – мелькнуло в голове и на этой мысли я вернулась в дом.

***

Я неслась во весь опор на базар, в надежде что альтаны еще не уехали.

Утром Эмма торжественно вручила мне ключ от дома, первый шаг доверия был сделан, правда она просила далеко не уходить. Няня предполагала что я буду играть с ребятами где-то поблизости, но у меня были другие планы, поэтому как только она ушла, я ускользнула за ней. Сначала пришлось пробираться задними дворами, не хотелось чтобы малышня увязалась за мной, потом выскочила на соседний переулок и припустила галопом к новым впечатлениям.

И вот я словно капля воды теку в людском потоке, легко смещаясь в нужное направление. До обеда на рынке еще больше народу чем в прошлый раз и я смело ныряла между ног у взрослых. Вот и нужная ограда, а за ней и моя цель. Под ложечкой засосало в хорошем предчувствии.

Я заулыбалась, пригласивший меня мужчина, стоял оперевшись боком на заграждение загона и разговаривал со статным седовласым лордом(простые люди покупку альтана себе позволить не могли).

Я только сейчас обратила внимание, что в нем тоже было что-то звериное, толи в повороте головы, то в остром взгляде, в может и в общей хищной грации. Мощный, коренастый, он был похож на медведя, и не на Винни Пуха из мультфильмов, а на старого гризли. Оборотень? Насколько знаю, оборотни потеряли способность перекидываться, но зверя в себе носили и мне очень интерестно угадала ли я?

Остановившись чуть в стороне я ждала пока мужчина закончит разговор с покупателем, глядя как в загоне показывают способности зеленого ящера. Животина безропотно выполняла команды наездника, перебирая лапами по импровизированной арене, места было мало, и казалось, что альтан едва сдерживается и не вырывается на волю только потому, что ему лень.

– Пришла все таки, – оторвал меня от созерцания мужчина.

Я закивала, улыбаясь.

– Не страшно? – его серые глаза с овальным зрачком, смотрели по-доброму насмешливо.

– Есть немного. Я смущенно улыбнулась.

– Не стоит, малышка, тебя здесь никто не обидит, пойдем что покажу, – он протянул мне раскрытую ладонь.

А вдруг маньяк? – словно выстрел в голову. Да и черт с ним, волков бояться – в лес не ходить. И я сунула ему в ладонь свою ручку. Мужчина бережно обхватил мою руку и повел в сторону недалеко стоящих конюшен, похожих на обычные сараи.

– Меня зовут Френк, а тебя как величать, красавица?

– Терезa– вздохнула я.

– Как красиво, Те-ре-за, – протянул гласные Френк.

– Что ты знаешь про альтов? – Френк по доброму улыбаясь, смотрел на меня сверху в низ.

– Да ничего почти, – я пожала плечами.

– Позволь, я расскажу тебе немного? Альты очень гордые и свободолюбивые существа и для их дрессировки требуется много сил, терпения, внимания и времени. Люди в большинстве своем, действуют только силой и тоже добиваются нужного им результата и даже за меньшее время. Вот только от альтанов остается одна оболочка, – мужчина открыл дверь в конюшню, пропуская меня вперед.

– Ты понимаешь о чем я?

– Понимаю, – я была растеряна – безвольные куклы…

– Воот, – протянул Френк, зорко глядя мне в глаза, словно увидел в их глубине что-то знакомое.

– Мы тоже в какой-то мере животные, зверь живет внутри нас и мы альтанов приручаем, учим слушать нас, и слышать своего хозяина.

В конюшне было темно и прохладно, мы подошли к стойлу в котором, как самая обычная лошадь, на подстилке из сена, спал маленький детеныш альтана. Ну как маленький, размером с осла, с темно-красными боками и черной полосой на загривке. Малыш услышал нас и вскочил на лапы, заклекотав-зашипев.

– Какой миленький – вырвалось у меня.

– Альтаны всеядные, не делай резких движений, может укусить, – Френк улыбался. – Зайдем?

Я воодушевленно закивала и без сомнений шагнула за мужчиной в стойло.

Альтанчик занервничал, шипение стало громче.

– Хочешь погладить? – предложил Френк.

– Конечно хочу! – я медленно протянула руку ладонью вверх к морде альтана.

– Его зовут Закат.

– Хороший какой, красивый, не бойся меня меня маленький Закат, – я говорила тихо, боясь спугнуть. Язык ящера кончиком коснулся моей ладони, стало щекотно и я еле удержала руку чтоб не отдернуть. Сердце радостно билось и хотелось смеяться.

Малыш фыркнул мне в лицо и я не спеша провела ему по морде. Кожа была теплой как согретый камень, и гладкой как стекло.

– Дело в том, что альтаны не всех к себе подпускают, – Френк присоединился к поглаживаниям, – наездники отбираются с особой тщательностью и лучшие из них ценятся на вес золота. Тебе бы годков десять сверху и ты могла бы быть среди них. Я бы взялся за твое обучение.

– А сейчас нельзя? – внутри болезненно дернулась надежда.

– Нет, малышка, – он провел мне по волосам – еще рано, у тебя впереди много дорог и свой путь ты должна выбрать сама и в сознательном возрасте.

– А если я уже выбрала? – Френк покачал головой, добро улыбаясь.

Я почувствовала себя незаслуженно обиженной, обманутой. И зачем только позвал? В носу защипало. И тут же сама себя одернула – он показал одну из дорог, а выбор действительно за мной…

глава 11

Несколько дней шел дождь и мне пришлось сидеть дома, особо занять себя было не чем и в первый день я приготовила обед. Няня, уходя, оставляла мне еду на день, но мне до одури захотелось борща. Как ей объяснять свое новое умение, я не думала, я просто хотела. Достала с маленького ящика хранения мясную косточку, овощи и пошла к плите. Плита у нас тот еще аппарат, работает она на особенных амулетах и их количеством можно было регулировать температуру, дорогая вещь, но это удобнее, чем печь на дровах. Слава Богам, как тут говорят, канализация у нас самая обычная, без всяких магических приблуд, иначе мы бы уже пошли побираться, амулеты – дорогое удовольствие. Пока мыла овощи и чистила, размышляла о том, что не хватает телевизора, дома я всегда включала его для фона…

Готовка в общем далась нелегко, маленький рост доставлял одни неудобства. Но вот когда все было готово и тарелка наваристого, густого, ароматного борща встала на стол, я чуть слюной не захлебнулась. Мммм, вкуснотища.

Няня пришла уже в сумерках, и сказать, что она была удивлена – ничего не сказать. Штирлиц как никогда был близок к провалу. Она поражалась и всплёскивала руками, а я так и не придумала чем отбрехаться и только промямлила, что на меня что-то нашло. Следующие пару дней я вела себя тише воды, ниже травы, а ведь пора было заняться перешитием платьев Марион, совсем скоро мне нечего будет носить. Но… Опять но, которое не подвинешь, чувства Эммы были мне дороги, я к ней привязывалась и пугать няню не хотелось, и так напортачила.

И сейчас я смотрела в окно на яркое солнце, на блестевшую после дождя улицу и думала, что пора познакомиться со здешней верой и наведаться в храм. Я встала с постели и пошла умываться и чистить зубы. Кстати зубные щетки были похожи на щетки из нашего мира, только деревянные и с щетинками из конского волоса. Вытерла лицо и вздрогнула заглянув в зеркало. К новому облику я не привыкла и кажется никогда не привыкну: из зеркала на меня смотрела маленькая худенькая девочка с огромными желто-зелеными глазами и темно-русыми волнистыми волосами. Я моргнула, выражение глаз меня смущало, оно делало старше, дети не умеют так смотреть, словно вся печаль мира поселилась в их глубине. И с этим надо что-то делать. Я заулыбалась, захлопала ресницами – так на дурочку похожа, но это лучшее на что я способна.

Вот с таким выражением лица я и пошла завтракать.

– Светлого дня, моя маленькая – няня уже накрывала на стол.

– Светлого дня, няня – я забралась на стул, пододвигая к себе тарелку. Несколько первых дней мне все таки пришлось давиться кашей, но теперь няня готовила молочный супчик со сладкой крупой, и его я ела с удовольствием. У меня сейчас вообще было здоровое питание, что меня каждый раз умиляло, но заставляло скучать по фаст-фуду.

– Я сегодня на базар пойду, составишь мне компанию? – няня ласково погладила меня по голове.

Я скисла, отказывать не хотелось, но и менять собственные планы тоже.

– А мы ниток купим? – раз уж идти, то с пользой.

– Купим, купим, только тебе зачем?

– Ну так мы собирались платье мне перешить, – неужели она забыла?

– Ну давай попробуем, раз решили, ты вон ложкой шевели. – Няня потрепала меня по голове.

И через некоторое время, я в красивом платье и лентами в косах, шла с няней на рынок.

– Няня, а расскажи мне про Богов.

– Хм, и что именно тебе рассказать? – няня округлила глаза, удивленно глядя на меня.

– Ну, кто они, какие они, что они могут.

Няня задумалась.

– А хочешь мы после обеда в храм сходим, там тебе лучше расскажут, чем я то.

Бинго!!!! Вот вопрос и решился.

– Хочу, хочу.

– Но ты мне все равно расскажи что-нибудь. – заканючила я.

– Богов очень много, маленькая моя, ты должна зайти в храм и душой выбрать своего, кому потом всю жизнь будешь дарить свою кровь.

– А разве всем сразу дарить нельзя?

– Можно конечно, только мне кажется это неправильным. Когда мы говорим "Во Имя Богов", мы упоминаем всех, чтоб не обидеть кого-то своим непочтением. Но когда мы молимся, мы всю свою веру направляем на кого-то одного, ему или ей мы поем славные песни, и от силы и искренности нашей веры, зависит услышат нас или нет. А если дарить кровь всем, и всем молиться, то ты делишь свою веру и надежду на всех, как я думаю, и тебя вряд ли услышат.

– Интересно… – я всерьез задумалась – и выбрать я могу любого?

– Конечно – няня улыбалась.

– Ну тогда кто там у нас самый сильный?

Няня уже не улыбалась, она хохотала в голос.

Я тоже улыбнулась, чувствуя, что есть подвох.

– Даже самый могущественный Бог, не справится со всеми мечтами людей и нелюдей, поэтому Богов много.

Какой интересный маркетинг, подумала я.

– Когда мы зайдём в храм, ты сама почувствуешь к кому подойти.

Дальнейшая дорога и покупки, прошли мимо меня. Я размышляла над действительностью существования Богов. Уж если я сюда попала, то отрицать эту возможность как минимум глупо. Я конечно и раньше молилась, и крестилась уже большой девочкой и по собственному желанию, но верила я по сути в какую-то высшую силу, провидение или что-то вроде, никогда не вникала в религиозные догмы. Наличие не одного, а многих Богов меня напрягало, если вспомнить, что я читала из фэнтези, то обычно Церковь не любит таких как я. Но тут уж посмотрим, поглядим.

Мы вышли за ворота, сразу после обеда, вокруг каменной стены, окружающей город было поле, вдалеке слева виднелась россыпь домиков и уже за ними дымкой темнел лес. Храм находился невдалеке и стоял на поляне окруженной плодовыми деревьями. Мы топали по утоптаному тракту, поднимая пыль.

– А почему храм не в городе? – это меня действительно удивляло.

– Не знаю, может потому, что в храме творится особая магия.

– Она разве есть еще?

– В храме точно есть.

Вопросов становилось все больше и больше.

Храм был сложен из камня и почерневших бревен и издалека был похож на обрезанный конус. Внутрь я заходила, цепляясь за руку няни и испытывая трепет и волнение. У входа на тумбе стояла миска для пожертвований, с парой десятков медяков. Было пусто, сумеречно и уютно. Сверху в отверстие в центре купола падал расеяный свет, не не доходящий до стен. А на стенах были фрески с изображением Богов и перед ними на небольших подставках стояли чаши с огнем. Няня отпустила мою руку и подошла к третьей справа фреске.

– Смотри, это Эддра, она сочетает в себе жизненную энергию, верность и любовь.

Няня взяла с подставки маленький кинжал и проткнув кожу на ладони, провела ею над огнем. Маленькая красная капля упала в пустое дно и тут же испарилась.

Я завороженно подошла еще ближе, глядя в огонь, казалось что горят сами стенки чаши, потому что никакого топлива в ней небыло.

Так вот значит как дарят кровь, а ведь я даже внимания на эту фразу не обратила.

– Светлого вам дня, рани – послышалось со стороны.

Я резко обернулась, к нам шел старик в рубашке и штанах из небеленого льна. Его лицо настолько было испещрено морщинами, что я дала бы ему и тысячу лет. Глаза были мутно голубыми и…незрячими, но монах? двигался очень уверенно и поступь его была твердой.

– Говорящий с Богами, – благоговейно прошептала Эмма.

– Тебя ведет любопытство, дитя, – он смотрел сквозь меня, и казалось, прямо в глаза изображенной на фреске женщине.

Я обернулась, няни не было, и меня словно окутала теплая невесомая паутина. Испуг пришел и тут же растворился.

– Что есть сомнение? Это отсутствие веры. Старец протянул ладонь с кровоточащим порезом, над огнем.

– Его надо кормить – он погладил языки пламени, словно приласкал котенка, – пойдем, – протянул мне другую руку.

Он подвел меня к другой фреске, на ней была изображена мужская фигура в плаще, капюшон покрывал голову и скрывал в тени лицо. В руках был длинный узловатый посох или даже шест. Из-за мелких трещин, сеткой покрывающих картину, нюансов было не разглядеть, но от нее шел холод, морозный сквознячок тянул по всему телу, cловно было в ней что-то страшное, чего я не вижу.

– Эул. Если говорить об абсолютном зле, то его олицетворяет именно он, так как его основная миссия – разрушение всего живого.

Говорящий с Богами повернулся ко мне:

– Как ты считаешь, кто ему поклоняется?

– Я думаю… – мне в голову только преступники приходили, но говорить об этом нехотелось, – я не знаю.

– Ты думаешь! Здесь не место для мыслей! Здесь живут чувства, сердца, Боги слышат твою душу, им не нужны твои слова! – И тихо добавил, – Эулу поклоняются строители, мастера – без разрушения старого, не построить нового. Нет добра без зла.

Говорящий сделал паузу, а я боялась нарушить тишину, в голове царил сумбур и я впервые здесь, почувствовала себя ребенком.

– Ты рано пришла, – его голос был печален и строг, – не торопись жить и приходи позже. Сейчас тебе нечего делать в Храме.

Я моргнула и оказалась рядом с няней возле фрески с Эддрой. Говорящего с Богами нигде не было. Пот выступил на висках и стекал струйкой по спине.

– Что он сказал? – няня улыбалась, смотря на меня.

– Что мне тут не место…

А Эддра с фрески смотрела на меня тепло и сочувствующе, я не задумываясь схватила кинжал и резанув по ладони, покормила пламя.

Вылетала с Храма, я вперед Эммы, и еще очень долго не находила себя…

***

Я с некоторых пор не могла найти себе места, равновесия, внутри все бродило и не давало покоя. Я подолгу сидела на пороге, глядя в небо, не зная что именно хочу там увидеть и хочу ли. Я пыталась медитировать, разложить мысли по полочкам, вернуться к уже было обретенному состоянию смирения.

– Привет, – передо мной стоял Стефан, – ты почему больше с нами не гуляешь? – взгляд у него был напряженный.

– Не гуляется, – мне было грустно. У меня сын его ровесник и сейчас это осознавалось особенно остро.

– Я подумал, что ты со мной не дружишь больше. – Волосы у него выгорели до белизны, и он по-прежнему был похож на одуванчик, только уже белый, пушистый.

– Зря, – я не настроена была на разговор, но боялась обидеть малыша, – просто у меня настроения нет.

– Мама говорит, когда нет настроения, надо себе улыбнуться. Или сказать кому-нибудь, что ты его любишь. Когда у мамы плохое настроение, она всегда мне говорит, что любит меня, – мальчик присел рядом со мной на порог и тоже посмотрел на небо.

– У тебя замечательная мама.

– Я знаю, я тоже ее люблю. Мне кажется, что когда есть кто-то, кто тебя любит – здорово, – Стефан смотрел на меня очень серьезно, мой маленький взрослый.

– Стефан, ты прости меня пожалуйста, мы обязательно погуляем, но сейчас мне надо идти.

– Хорошо. – Мальчик пожал плечами.

А я медленно встала и пошла к воротам из города, маленькая, потерянная в себе девочка. Мысль, ощущение правильности происходящего, текуче оформлялось в голове.

В Храме было гулко и пусто. В лучах света, падающего сверху, танцевали пылинки, безвучно горел в чашах огонь и лишь звонко трепыхалось мое сердце, тревожно стуча в грудь. На губы стекла слеза, а я и не заметила когда начала плакать.

Вытерев рукавом лицо, я вышла в самую середину зала. Подняла голову вверх и долго стояла просто глядя на солнце, казалось заполнившее все окно в крыше. В животе сжималась тугая пружина, я задрожала от напряжения. А потом распахнула руки в стороны и закричала.

Закричала открываясь, выпуская всю скопившуюся боль. Боль утрат, что были в моей жизни, боль разочарований, несбывшихся надежд, боль от невыплаканых слез.

Когда крик затих и весь запал сошел, я подошла к фреске первого попавшегося Бога, и порезав руку, подставила руку под огонь, глядя как падает красная цепочка капель, мгновенно исчезая на дне.

Огонь полыхнул, но не обжег, он неспешно стал подниматься по руке, постепенно обволакивая меня всю, он грел, ласкал, утешал. Он сжигал мои страхи, и на их пепле тут же взрастали новые надежды и мечты. Сгорая, я рождалась.

– Хороший выбор, – на мое плечо опустилась тяжелая рука, – это Горт. Горт почитает свободу духа, души и помыслов. Он ассоциируется со вселенной и ее бескрайними просторами, он покровительствует всем людям и нелюдям. Особо благосклонен он к тем, кто ищет новые знания и старается постичь непонятное. – Говорящий с Богами давал мне время прийти в себя и не ждал ответа, – Горт – символ мудрости и силы, и он услышал тебя.

Старец поградил меня по голове.

– Я рад что ты пришла, но не ждал тебя так скоро.

– Спасибо вам – голос звучал сипло, горло болело, c фрески на меня смотрел седобородый старец с мечом в руках.

– Благодари Богов, дитя, у тебя вся жизнь впереди, чтоб доказать им свою любовь.

– Жертвы приносить?

– Жертвы никому не нужны, уж твои тем более. Иди. Живи.

Конец первой части.