Текст книги "Начать С Начала (СИ)"

Автор книги: Mukha Ket

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

глава 7

Я уже несколько дней Тереза. И до сих пор вздрагиваю, когда ко мне обращается няня. Вот её я приняла как-то легко. Милая, сухонькая и маленькая с кипельно – белой сединой бабушка, искренно и сильно любила девочку Терезу. Я не могла не ответить ей взаимностью. Любовью я к няне не воспылала, но какую-то душевную теплоту я рядом с ней испытывала. Рядом с ней я немного расслаблялась, замечая как из глубины души выглядывает маленькая девочка, которая есть в любой взрослой женщине. А может здесь, у меня в теле, что-то осталось от настоящей Терезы. Я не знаю почему, но рядом с Эммой, мне определенно становится легче. А еще мне иногда не сидится на месте и хочется бегать и прыгать, энергия бьет ключом и диссонирует с эмоциональным состоянием. Детский организм дает о себе знать.

Сегодня няня закончила забег по инстанциям, связанный со смертью ее подопечной. Я эти несколько дней провела дома, под присмотром соседки, дородной и веселой тетки Марты. Эта чудесная женщина, игнорировала все вопросы, что я ей задавала, но зато ей не нужно было даже дополнительного предлога чтоб рассказать всю свою жизнь и жизни её трёх дочерей, которые не хотят приводить ей внуков – главное, что есть лишняя пара ушей. Она не на секунду не замолкала, и няня каждый день провожала ее более получаса, стоя на пороге. Захлопнув сегодня за ней дверь, мы слажено вздохнули с облегчением. А няня прошла в столовую, что разделяла свои обязанности с гостинной и тяжело опустилась на стул.

– Старая я совсем стала – опустила она плечи, – даже поругаться ни с кем не могу.

Я подошла поближе:

– А с кем ты хотела поругаться?

– Да хоть бы и с Мартой! Вот мелет и мелет, как старый веник, только пыль во все стороны.

Я улыбнулась и погладила няню по плечу.

– Все хорошо? – спросила я, заглядывая няне в лицо.

Что-то тревожное было в ее облике.

– Все хорошо маленькая, теперь всё самое страшное позади – она меня обняла прижимая к себе.

– Как мы будем жить дальше, няня?

– Будем растить из тебя принцессу– она потрепала меня по голове – надо только…

Няня запнулась.

– Надо что? – старушку следовало дожать, похоже она не хотела обсуждать проблемы с ребенком.-

– Эмма, я уже большая, расскажи мне в чём дело, я хочу помочь – всю тираду произнесла максимально важно, серьезно глядя ей в глаза.

– Ох, ты какая, – няня рассмеялась.

– Вон косу себе переплести не можешь, а уже помощница – мягко подначила меня она.

Я дернула себя за распустившийся кончик косы. И если кто-то думает, что пятилетке легко заплести волосы, длинной до попы, то он глубоко ошибается. Но мне нужна информация, а за неё я на многое пойду. Коса, так коса. Я потянула за ленту, распуская волосы, растресла их руками и разделив на пряди начала плести новую красоту. Волосы путались по длине, руки не слушались, терялись пряди, с меня семь потов сошло, я пыхтела как еж. Но я, скрипя зубами, сделала это! Откинув косу за спину с торжеством посмотрела на няню. Она честно держалась до конца, но после моего победного взгляда расхохоталась, я тоже. Мы до слез смеялись и ощущали как напряжение последних дней отпускает.

– Маленькая моя, – няня вытерла щеки – Я все тебе расскажу, и мы вместе решим как дальше жить и что делать. Тебе придётся многому научиться.

Я с готовностью кивнула, что угодно, лишь бы не неведение. Мне нужен план, чтоб я знала куда и как двигаться. А без исходных данных это невозможно.

Мы решили, что подумаем об этом перед сном и разошлись по делам: няня готовить обед, а я дочитывать книжку.

***

Отложив в сторону шедевр детской литературы, я уставилась в потолок. Говорить няне, что её девочки не стало или нет? Пара практически бессонных ночей дали мне время чтобы подумать – ночью лего размышлять, мысли текут неспешно, сменяя друг друга и даря надежду на что-то светлое. Но вот к какому-либо решению, я не пришла. Эмма любила девочку и сейчас готова была безвозмездно посвятить ей остаток жизни, а я могла отобрать последнее, что у нее осталось – надежду на светлое будущее её Терезы. Рассказав няне, я бы облегчила себе жизнь, и я уверена, что смогла бы убедить ее помочь мне, но… Всегда есть но. И оно не давало мне покоя. Я всегда была слишком совестливой и справедливой, и в общем-то пользы мне это не приносило, вот только себя не переделаешь. А смогу ли я достоверно притворяться, постепенно превращаясь в слишком умную для своего возраста девочку? Перед глазами проплыли годы собственного детства… Глухая тоска, словно зубная боль, снова заныла внутри. Как же хочется вернуться! Не знать о няне, Терезе…

…а что если мне здесь умереть? – мысль пришла внезапно, заставив меня вскочить с постели.

Может я смогу вернуться в свое тело, в свою жизнь, к моим мальчикам? Я часто задышала, заставляя остановиться себя посреди комнаты. Глаза заметались по сторонам. Стол, два стула, лампа, тюль… и шелковый шнурок в тюли. На мгновение представила себя висящей на карнизе, с вываленым синим языком. Представилась я, не Тереза, а взрослая женщина тридцати лет. Я закрыла глаза, выдыхая сквозь зубы. Нет, Катя! Остановись!

Я заставляла дышать себя медленно, чтобы успокоится.

Видимо я все таки слишком люблю жизнь, больше чем…

Мне придется принять как факт что я здесь, и что имя мое Тереза, Тери. Слезы затуманили картинку перед глазами, я зло потерла лицо. Кто-то сверху дал мне шанс начать все сначала, а я мечтаю сдохнуть, чтоб не чувствовать, не знать… Вот бы сейчас выпить! Я представила картинку: пьяная девочка с бутылкой водки в руках, и истерично хохотнула. Я забралась обратно на постель, постепенно беря себя в руки, закуталась в плед. На глаза попалась книжка. Вот оно. То что мне нужно – книги. Они всегда помогали мне отвлечься и пережить то или иное событие в жизни. Мне нужен доступ в библиотеку, она наверняка должна быть в городе.

– Тереза, девочка моя, иди обедать – послышалось из-за двери.

А я смотрела на темное дерево и понимала, что ничего я ей не скажу.

Да здравствует Тереза!

Здравствуй новая жизнь….

глава 8

Вчера вечером мы все таки сели поговорить и няня обрисовала мне нашу ситуацию.

Мы являлись обладателями дома, мешочка монет и двух сережек с изумрудами от тетки Адель. В общем-то все. То, что скопили Эмма и Марион ушло на похороны и оформление документов.

Наши нужды заключались в продуктах и одежде для меня(уж больно я вытянулась), поэтому на первое время хватит, но вот что делать дальше и как растянуть это первое время.

– Можно перешить мамины платья на меня – внесла я свое первое предложение – у нее их целый шкаф, и тогда нужна только обувь.

– Да ты что! – всплеснула руками няня – с м… мертвого человека – ребенка одевать! Как можно?! Я собиралась на днях все в храм отнести.

Значит все таки храм.

– Да и перешить не намного дешевле, чем новое сшить – добавила она.

– А мы сами перешьем! Еще лучше! – роль ребенка давалась теперь на удивление легко.

– Ты еще иголку в руках не держала, а я только штопать могу – няня развела руками.

– Ну попробовать ведь можно. – я капризно надула губы.

Няня еще немного помялась и уступила.

А сегодня после завтрака она вывела меня на детскую площадку. Ну как площадку, между домами затесалась полянка, где кто-то поставил несколько лавочек и качели. На лавочках дремали древние старушки, под чьим присмотром, носилась ватага малышни от двух до шести лет, в количестве человек десяти.

Я остановилась в проходе между заборами, что вел на саму полянку и сейчас хмуро взирала на детвору. Они играли в салки.

– Иди с друзьями поздоровайся – подтолкнула меня няня, здороваясь с бабульками – вы давно не виделись.

О, Господи! Я конечно люблю детей, но как-то это всё не так. Ну вот что мне с ними делать? Хотя…

– Я их не помню – подняла я голову к своей благодетельнице, и добавила – Совсем.

Няня тоже нахмурилась. На днях она забегала к врачу, чтоб проконсультироваться по поводу моей амнезии, и он уверил ее что это возможно после удара головой и должно пройти. Целый золотой взял, зараза, мы на него две недели конфеты могли есть (мне очень хотелось шоколада).

Эмма схватила меня за руку и твердой походкой повела в центр полянки.

– Ребята! – меня заметили и толпа детишек обступила со всех сторон, дергая за руки и здороваясь. – Ребята! – привлекла к себе внимание няня.

– У нас случилось несчастье и Тереза ударилась головой, теперь она вас плохо помнит – няня чуть улыбнулась – у вас есть возможность познакомиться еще раз – она опять подтолкнула меня к детям и шепнула на ухо – Я скоро буду, не скучай.

Да тут и не соскучишься! Со всех сторон посыпалось:

– А ты сильно ударилась?

– А кровь была?

– Совсем-совсем не помнишь?

– Очень больно?

– Испугалась? Сильно?

– А ПРАВДА ЧТО ТВОЯ МАМА УМЕРЛА? – выкрикнул какой-то мальчишка.

Все замерли.

– Правда – буркнула я.

И по второму кругу:

– А ты плакала?

– Тебе страшно?

А как это? А что это? Вопросы сыпались как из рога изобилия. Я не знала куда деться. Меня дергали за платье и поворачивали к себе. Любопытное какое поколение растет.

Растолкав толпу ко мне подошел мальчишка, с желтыми как одуванчик волосами, который до этого стоял в стороне.

– Вы не видите что ли, что ей плохо – он взял меня за руку и отвел в сторону от любопыной кучки.

– Меня Стефан зовут, мы дружили с тобой немного.

Мальчик смотрел на меня серьезными голубыми глазами и словно боялся, что я его вспомню.

Видимо "немного" было совсем небольшим, а девочка ему нравилась. Не девочка, а я – одернула сама себя.

Но сейчас он был моим рыцарем, который спас меня от толпы, за что я была ему благодарна.

– Спасибо – я заглянула ему в глаза и пожала руку, которую он так и не выпустил.

Стефан зарделся, как маков цвет – первая любовь?

– Да что я не понимаю что ли, у меня бабка в прошлом году умерла от лихорадки, мнетоже было плохо, – и весь такой маленький взрослый.

– Пойдем я тебе про всех расскажу – потянул он меня на свободную лавочку.

Он выделил троих девочек и одного мальчика: Мариша – смуглая, темненькая, по детски пухлая; Сольена – тоненькая высокая девочка, со светлыми волосами и чем-то похожая на стрекозу; Тамина – имела необыкновенный медовый цвет глаз; и ничем не примечательный темноволосый мальчик Вейн – мне показалось, что именно он выкрикнул про смерть мамы.

– Это те, с кем ты дружила – ребята кучкой стояли в сторонке и живо обсуждали меня, стреляя в нашу сторону глазами.

Сам Стефан продолжал хмуриться, крепко сжимая мою ладошку, отчего чего мне по матерински захотелось разгладить его лобик.

– А почему они не подходят? – удивилась я.

– Они со мной не дружат. С тобой дружат – со мной нет.

– Странно, мне показалось, что ты хороший – я ясно улыбнулась мальчику, очень хотелось его приободрить.

Стефан неверяще уставился на меня, а в его глазах распускалась надежда. В этот момент наша компания наконец выделила делиганта – к нам, постоянно оглядываясь, направлялся Вейн.

– Тери, ты зря с ним сидишь – с ним никто не дружит, пошли с нами играть – Вейн демонстративно смотрел только на меня.

– Почему не дружат? – спросила я а про себя подумала: ох, уж эти дети.

Вейн стрельнул глазами на девченок и припечатал в лицо мальчику:

– У него мать шлюха!

Стефан побледнел и до боли стиснул мою руку.

Вот это совпадение! Захотелось спросить не дружны ли были наши мамы. Но вместо этого, я с самым невинным видом произнесла:

– Ну и что? – и захлопала глазами.

– Мне родители сказали с ним не водиться, еще не хватало заразу домой принести – ответил Вейн брезгливо, явно за кем-то повторяя.

– А мне он помог котенка с канавы вытащить – подошла поближе стрекоза Сольена.

Стефан сидел не жив, не мертв.

Можно сказать, судьба человека решалась, а еще я терпеть не могу всех этих предубеждений. Дружи, не дружи… Хороший ведь мальчишка, как только подойти осмелился, видно совсем жалко я выглядела.

– Мне все равно кто его мама, я буду с ним дружить! – Я твердо посмотрела на ребят.

– Ну и дура! – Плюнул под ноги, Вейн. А я подумала, что у него тоже не очень пример для подражания.

Компания молча отошла в сторону и скоро возобновила игры. Все огибали нашу лавочку и только Стрекоза изредка на нас косилась.

Когда пришла няня, мы со Стефаном играли в камень-ножницы-бумага на щелбаны. Мне даже весело было, несмотря на уже болевший лоб. Эмма, улыбаясь, окинула взглядом площадку, увидела нас и оценив ситуацию потухла. Правда мудро промолчала, когда повела меня домой.

глава 9

Меня буквально подбрасывало на стуле, где я сидела, вцепившись в сидение под попой. Энергия бурлила внутри меня, требуя выхода. Хотелось вскочить, побежать куда глаза глядят, да хоть на месте попрыгать. Но нельзя. Я доказывала свое послушание, пообещав няне, что со стула не двинусь. Сказала что просижу целый день, значит надо сидеть. Эмма передвигалась по кухне и готовила обед, едва сдерживая смех, глядя на меня.

Дело в том, что она случайно нашла место сиделки, разговорившись на базаре. И очень опрометчиво, по моему мнению, отказалась, побоявшись оставить меня одну. Сейчас я наглядно показывала, что с места не сдвинусь, если она меня попросит, и вообще я вполне самостоятельный ребенок.

Вот уже месяц я в мире Пилан, о чем узнала от Стефана. Мальчик не отходил от меня не на шаг, убегая только по зову матери. Находил меня везде и следовал тенью. На площадку я больше не ходила, решив что исследовать окрестности интереснее, чем бегать по кругу с детворой. И мне Пилан нравился. Наше графство находилось в средней полосе и называлось Лэнис (Ровное). И здесь действительно все было ровное. Времена года плавно сменяли друг друга, радуя своим постоянством. Города, поселки, сёла, находились на равном друг к другу расстоянии. Само графство находилось на огромной равнине, и кроме кочек под ногами никакими высотами похвастаться не могло. Даже день и ночь менялись местами совсем не заметно. Все это я узнала от Стефана, точнее из книги, что мы читали вместе. Он в этом году шел в школу, в которую брали с шести лет. Она и была моей целью. Хотя можно было бы обойтись и без нее, если б у меня был доступ в библиотеку, но детей туда не пускали, а как объяснить няне какие книги мне нужны – я не знала. Да и думаю, что очень бы удивилась, узнав что именно меня интересует.

Образование набирало популярность и у меня была возможность его получить. Загвоздка заключалась в деньгах. Само обучение было бесплатным, но форма, книги, обеды и прочее, а у нас лимит, и пополняться ему было неоткуда. Пришлось поканючить у нянечки, упирая на то, что кроме как подавальщицей в таверне у меня вариантов не будет… А хочется большего. Как я это делала, вообще отдельная история, тяжело быть ребенком, приходится исподволь и вскользь подводить к нужной мысли. Не хочется пугать няню, она и так иногда странно на меня смотрит, но пока думает, что все мои закидоны – последствия той роковой ночи.

Я же в первые дни, как только справилась с шоком и затолкала всю боль поглубже, накидала для себя цель, необходимый минимум к которому хочу прийти. Кем я была в прошлой жизни? Женой, матерью, опорой семьи, немного полноватой и в чем-то неудовлетворенной женщиной. Я не смогла себя реализовать, упускала шансы сама, а потом махнула рукой и смирилась со своим бытом. Я чувствовала себя вполне счастливой, и лишь в глубине души меня что-то царапало, не давая покоя. Уговаривала себя, что всего хватает и просить большего от судьбы – Бога гневить.

Но раз предоставился шанс, грех им не воспользоваться. Чего я хочу? Независимости, путешествий, очень хочется посмотреть новый мир; знаний – вокруг столько всего интересного. Хочу любимую работу, чтоб не "лишь бы платили", а чтобы душа горела. Хочу не бояться быть собой. Хочу ли я семью, любовь всей жизни? Я часто задаю себе этот вопрос и пока не готова на него ответить, слишком больно… Я точно знаю, что не хочу спасать мир и очень надеюсь, что моё предназначение здесь не в этом. Хочется просто Жить. Именно так, с большой буквы Ж. Дышать полной грудью и наслажнаться собственным существованием.

– Ладно, беги уже – вырвал из мыслей смех Эммы. Старушка стояла напротив и с умилением смотрела на меня.

– Пойду погуляю тогда – я нарочито медленно сползла со стула.

– Иди, иди, а то дым с ушей повалит – опять рассмеялась она.

Я неспешно расправила складки на уже коротковатом платье – оно едва прикрывало колени(красивое бледно зеленое платье было колокольчиком, имело рукава фонарики и мне очень нравилось). Не торопясь дошла до порога, закрыла дверь и бегом побежала к Стрекозе. Меня начинала потихоньку забавлять эта игра в ребенка, я втягивалась в свою новую роль, стараясь получить от нее удовольствие. Временами представляя как Станиславский кричит мне: "Верю!", и стоя аплодирует. По другому никак, или меня затянет в омут отчаяния, бессилия…

Сольена присоединилась к нам неделю назад, перешла на сторону "прокаженных". Со мной и Стефаном ей было интересно. Мы лазили по задворкам, изучали улочки и закоулки; рассматривали корков(тех самых птичек похожих на попугаев), с их повадками голубей, а как они ласкались к друг другу – песня.

Мне почти нравился этот город, весь такой размеренный, важный, здесь все были заняты делом и нищих практически не водилось – попрошаек просто выставляли за ворота. Его улицы кругами расходились от огромной площади, которая начиналась от графского замка. Монументальное строение из темно-желтого камня изобиловало острыми углами и было похоже на осколок о грани которого можно порезаться.

Первые две улицы принадлежали высшему сословию, здания на них можно было назвать мини-дворцами или усадьбами, они соперничали друг с другом вычурностью фасадов и великолепием садов. Третья улица была заполнена административными и прочими зданиями: Дом Порядка(полиция), Дом Суда, Дом Совета(куда мы ходили с няней) – там заседали юристы и прочая им братия, Банк, и так далее и тому подобные. На четвертой улице был рынок, нет не так: Рынок или Базар, говорили и так и так– он был очень большой, сюда за покупками съезжались со всех окрестных деревень и маленьких городков. Чего там только не было, поговаривают, что он может поспорить со столичным по величине и многообразию представленных товаров. Дальше шли улицы с рабочим классом, пекарнями, магазинами, тавернами. И замыкала все это наша улица, с домиками бедняков, кузнецами, гончарами, кожевенных и других пахучих дел мастерами.

Я остановилась на пороге, у дома Сольены и переведя дух постучала. Спустя несколько мгновений дверь открылась и ко мне вышла Соль. Мы сегодня собирались дойти до рынка, там с утра выставлялись на продажу альтаны – какие-то исключительные ездовые животные, о которых Соль услышала от отца(он работал грузчиком на базаре, отсюда и информация).

– Ты готова? – прыгнула я с места в карьер – нам идти далеко, а уже совсем не утро.

– Я уже давно готова, только тебя жду. Мам, я гулять! – крикнула она в глубь дома.

Мы спрыгнули с высокого порога и направились к месту назначения.

– А где Стефан? – повернулась ко мне Соль, лукаво улыбаясь.

– Он забегал, сказал что уже там нас встретит.

– Ну вот – девочка с досады топнула ножкой – А я хотела рассказать, что про альтанов узнала.

– Так ты мне расскажи – Я прищуривщись глянула на солнце, полдень уже прошел и оно медленно склонялось к горизонту.

– Так два раза повторять придется, – протянула Сольена.

– Можно подумать, что для тебя это проблемма, так бы и трещала безумолку – заулыбалась я.

– Я могу что-нибудь забыть и Стефан обидится.

– Вот ты мне расскажешь, повторишь, и даже лучше запомнишь. Эмма говорит, что повторение – мать учения, – наставительно произнесла я.

– Что-то я такого не слышала – капризно заметила Соль.

– Ты будешь рассказывать или нет? – Соль набивала себе цену и длиться это могло бесконечно.

– Буду, буду – буркнула она, и тут же воспряла:

– Так вот, папа говорит что они очень красивые, и умные. В неволе размножаются плохо, а диких нельзя поймать и приручить тоже нельзя и поэтому такие дорогие. – Соль смотрела на меня с восторгом, а я приуныла.

– И это все?

– Папа сказал, что их видеть надо, тогда сразу и поймешь, что это за животное.

– И что из этого ты боялась забыть?

– Может уже что-то забыла – моя стрекоза заливисто расхохоталась, заставляя меня присоединиться. Мы почти бежали, требовалось посмотреть альтанов и вернуться до темноты, иначе всем влетит, а меня няня замучает нравоучениями. Я всегда смеялась про себя когда она начинала причитать про безопасность и неподобающее поведение. Правда и сама не гнушалась обойти темный закоулок и подозрительного дядьку, не хватало еще чтоб меня прибили еще до расцвета сил – преступность и на Пилане никто не отменял: то тут, то там пропадали дети, насиловались женщины и совершались разбои.

– А, вспомнила! – вскрикнула Соль, а я вздоргнула, резко вырванная из размышлений.

– Еще, если альтан сам кого-то выберет, то станет самым лучшим другом и защитником, а способные даже ментальную связь наладить могут. Вот бы мне такого – мечтательно закатила она глаза.

– Угу, а выкупать своего друга ты за какие деньги будешь? – оборвала ее грезы я.

– Фу, какая ты, всегда все испортишь!

– Я просто говорю о реальности, а ты витаешь в облаках – с ребятами я больше была собой, чем с кем либо. Дети, они не задумываясь принимали меня такой, как есть.

– Оооо, – округлила и так большие глаза девочка.

А я посмотрела на открывшуюся понораму. Море людское переливалось волнами от лотка к лотку, суетясь и толкаясь, шум стоял как на концерте рок-группы – торговцы и покупатели, скоморохи и зазывалы, люди и животные, все кричали, ругались, ржали, пели и даже кажется танцевали.

– Ну и как мы пройдем? – Неизвестно у кого спросила я.

– Я боюсь – сорвалась на шепот Сольена.

– Справимся – я для убеждения кивнула– только руку не отпускай, а то потеряемся.

Соль клещами вцепилась в мою ладонь:

– Может, ну их, этих альтанов? Пойдем лучше завтра за ворота сходим? – я рассмеялась, на эту авантюру я ребят третий день подбиваю, а тут альтаны…

– Не дрейфь! – я влилась в поток, пробираясь к той части рынка, куда свозилась вся скотина и прочая экзотическая живность.

– Чего???

– Я говорю, не бойся! – пришлось повысить голос, чтоб перекричать рыночный гул.

Я лавировала между людьми, как на буксире волоча за собой девочку, потерять я ее не боялась – от ее хватки у меня рука до локтя болела, пока не уперлась в загоны.

Пришлось остановиться.

– Ну и где мы будем их искать? – Я подтащила к себе Сольену.

– Я не знаю, может походим, посмотрим.

– Ага, если бы мы еще знали как они выглядят, а то пройдем мимо и не оглянемся. Соль смотрела на меня растерянно, того гляди разревется.

Я вздохнула, окидывая взглядом местный зоопарк.

– Ладно, пошли, там где-то Стефан ошивается, будем искать.

Я опять потянула Соль на буксире.

Шли мы уже медленнее, вертя головами по сторонам, пытаясь всех рассмотреть и не пропустить таинственных альтанов. Кого здесь только не было: одних птиц, наверно сотня видов, от ярко красных маленьких пичуг, чье пение – услада для ушей, до огромных голубых хищников, похожих на наших стервятников, но с нежнейшим цветом оперения. Кони, коровы, куры, овцы и прочий домашний скот был чуть в стороне и туда мы не пошли, исключая нахождения там нашей цели. Пришлось немного по плутать между клеток и вольеров, пока мы не вышли на довольно большую площадку, отдельно огороженную, в центре которой в загоне были они…

Притиснувшись к компании возможных покупателей мы метнулись за ограждение. Зевак было мало, особо назойливых просили уйти, чтоб не нервировать животных. Я подобралась к самому загону, уткнув свою моську в прутья.

Альтаны были потрясающие, внутри загона, на одном из них гарцевал наездник, красуясь животным и так и эдак. Это была дикая смесь лошади, ящера и наверно льва. Голова ящера с острыми ушами лошади: тяжелые надбровные дуги нависали над огромными умными глазами, узкая морда с тонкими щелями ноздрей, хищный оскал. Длинная лошадиная шея на теле льва. Длинные лапы, которые животное чуть подворачивало под себя при ходьбе. Тонкий хвост с густой кисточкой на конце. И все это покрыто очень мелкой чешуей, блестящей на уже низком солнце. В загоне было пять альтанов и все темных цветов: темно-зеленый, темно-красный, два цвета шоколада и один черный. На черном и сидел наездник, остальные разбрелись по загону кто куда. Несколько человек стояли у входа в загон держа в руках огромные хлысты с лезвиями на концах.

Мне дико захотелось потрогать животное и я перебежав к ближайшему, сунула руку в загон.

Конечно я до него не дотянулась, животное лежало шагах в шести от ограды, свернувшись в клубок и положив голову на задние лапы.

Я похлопала ладошкой по прутьям с внутренней стороны и поцокала языком, пытаясь привлечь внимание альтана. Между зубов ящера быстро стрельнул змеиный язык.

– Кис-кис-кис – позвала я, а Сольена прыснула смехом в мое плечо.

Меня охватил азарт, захотелось чтоб животное подошло ко мне поближе. Открылся лиловый глаз с ярко-оранжевым вытянутым зрачком, альтан встал и лениво потянувшись сделал шаг в мою сторону, играя мышцами и не скрывая свою мощь. Я замерла, боясь дышать. А он сделав еще шаг опять лег, недойдя до меня всего ничего.

– Ууу, – прорвалось мое разочарование. Я села у забора и похлопала по земле.

– Ну иди же ко мне, хороший мой, я тебя поглажу, ты такой красивый, такой сильный….

Дальше все произошло слишком стремительно:

– А ну брысь от туда, идиотки! – послышалось со стороны охраны, а в следующее мгновение лапа альтана прижимала мою руку к земле, а он сам нависал сверху.

Его язык стрелял мне в лицо, едва касаясь, а когти надавили на кожу, грозясь распороть руку, если я дернусь.

– Хорошая лошадка – прошептала я мгновенно пересохшими губами, сердце часто забухало в грудную клетку от страха.

С двух сторон к нам неслись рабочий и пара охранников с хлыстами.

Соль исчезла из-за моей спины, где-то сбоку послышался крик Стефана.

А я смотрела как раскрывается пасть и из нее раздается тихое шипение-клекот. Краем глаза заметила как оживились остальные животные, медленно, как во сне, они поднимались и шли к нам.

Твою мать! Твою мать! Погладила лошадку! – неслось в голове.

– Назад! – над ухом щелкнул кнут. Охрана стояла по бокам от меня.

Альтан посмотрел на них, перестав меня обнюхивать.

– Подожди, – пожилой мужчина положил руку на плечо крикнувшему– если бы хотел, порвал бы ее уже. Давай посмотрим пока.

– А давайте не будем смотреть? – совсем тихо прошептала я – мне руку жалко… и страшно очень.

Кто-то хмыкнул над плечом:

– Неча было руки совать, альты любопытны по природе своей.

– Альты? – все так же тихо спросила я, глядя как животина опять склоняет голову ко мне, а остальные останавливаются совсем рядом.

– Альты, альтаны – одна суть, – в голосе послышалась заинтересованность.

Тем временем альт-альтан наклонил голову к руке и потерся об нее как огромный кот. Отпустив мою ладонь, почесал бок об прутья почти мазнув чешуей мне по лицу.

Как только рука освободилась, я отскочила в сторону.

– Я надеюсь, он меня не выбрал?

– Не-ет, – дядька искренне рассмеялся, и подтолкнул меня к друзьям – но ты приходи завтра, я тебе кое-что покажу.

Ребята подскочили ко мне на встречу и схватив за обе руки потащили за собой.

Стефан опять хмурился и вел меня за собой, а Соль без умолку трещала, выражая то испуг, то удивление.

Будет что вспомнить подумала я, медленно отходя от происшествия.

Далеко за спиной послышался уже знакомый клекот.