Текст книги "Десять воспоминаний Сьюзен Смит (СИ)"

Автор книги: Mr Abomination

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Nein. Вообще-то ты первый, – пожал Пьетро плечами, даже не представляя, каким счастливым делает меня ничего для него незначащей фразой. – А ты бы не хотел… Ну… Хм… – я принес в воспопрокат девятую из десяти воспоминаний Сьюзен Смит с четким осознанием того, что мне срочно следует что-то сделать. Что-то, чтобы привлечь внимание Пьетро. Что-то, чтобы затем построить с ним отношения и, желательно, прожить всю свою жизнь бок о бок. Понимаю, идея была странная, навязчивая и очень наивная, но за последние несколько дней я многое переосмыслил и переоценил. Мне пришлось принять тот факт, что Пьетро мне нравится не чисто в платоническом плане хотя бы потому, что я каждый вечер дрочил, думая о нем. Разок даже представлял, как трогаю его яйца. Это было настоящей моральной катастрофой, но я справился и смирился. Было ли мне легко осознать, в кого я втюрился? О нет, я до сих пор пребывал в чертовом шоке. Но это не меняло того факта, что я хотел обладать Пьетро. И как можно скорее. Пока его не уволок кто-то другой. «А вдруг уже уволок?! Откуда ты знаешь, что он не в отношениях?» – внутренний голос был прав, а потому забирая седьмую часть воспоминаний Сьюзен Смит, я ненароком расспросил Пьетра по поводу его отношений. Мне кажется, он ничего не заподозрил, потому что я был самой тактичностью: – Пьетро? – Oui? – Скажи, а какие воспоминания ты предпочитаешь смотреть со своей девушкой? – What? – Ну… Я бы хотел посмотреть что-нибудь романтическое. Не один, конечно! У меня ведь тоже есть девушка. Ведь я люблю девушек. Как никого другого! – What? – В смысле… – Понятия не имею, что смотрят парочки, – раздраженно бросил Пьетро, мрачнея на глазах. – Но если тебя интересует чистая романтика, могу предложить воспоминания невесты. Таких здесь пруд пруди, – развел он руками, явно не понимая, из-за чего я улыбаюсь. – Наверняка твоей девушке что-нибудь да понравится. Приведи ее сюда и пусть сама выберет, – предложил он. – Кого привести? – встрепенулся я, оглушенный счастьем от того, что Пьетро не занят. – Девушку, – терпеливо повторил он. – Какую девушку? – Твою девушку. – У меня нет никакой девушки, – бросил я, запоздало соображая, о чем говорю. – Но ты только что… – Я ОЧЕНЬ СПЕШУ! Спасибо за очередное воспоминание Сьюзи, побегу смотреть! – выпалил я тогда, убегая из воспопроката красный от смущения. Так я узнал, что Пьетро один. Следующим шагом на повестке дня значилось ненароком узнать, как он относится к секс-меньшинствам. Что я и сделал на следующий день: – Пьетро? – Oui? – Вопрос прозвучит странно, но тебе не приходило в голову, что Сьюзен может быть из этих… – Из этих? – Ну… по дамочкам. – Ты как это понял? По тому, как она песок с древних кружек счищает? – Нет… просто у меня такое впечатление. Ведь воспоминания впитывают в себя не только то, что человек делал, но и то, о чем он при этом думал! – Это так. Но я не помню мыслей ни о каких дамочках, - пожал Пьетро плечами. – Наверное, ты не обратил внимания. – Может быть, – не стал спорить продавец. – В любом случае, предпочтения Сьюзен – это предпочтения Сьюзен и ко мне они никакого отношения не имеют. Люди могут любить кого угодно независимо от пола и личных вкусов, – мудро заявил продавец, раскладывая принесенные до меня коробки с воспоминаниями по своим местам. – Так-то оно так, – кивнул я, – вот только что бы ты сделал, если бы сам попал в подобную ситуацию? – В подобную – это какую? – Ну… Если бы в тебя влюбился парень? Пьетро застыл, так и не донеся коробку с пиявкам до полки. – Ничего бы не делал, – чуть помолчав, проговорил он глухо. – Разве с этим можно сделать хоть что-то? «Можно, – подумал я тогда. – Например, ответить взаимностью…» – но вслух проговорить это я так и не решился. …И вот я уже пришел за десятой частью воспоминаний некой Сьюзен Смит. К этому времени я успел сделать многое, например: немного сдружиться с Пьетро и узнать, что у него нет девушки и предубеждений к парням, которым нравятся другие парни, что весьма радовало. Единственное, что я так и не разузнал, так это смог бы Пьетро встречаться с парнем или нет. Поэтому узнать об этом мне предстояло сегодня. И весьма рискованным методом. – А ты бы не хотел… Ну… Хм… – Чего? – Нет, я… – я замолк, так и не набравшись решимости произнести ту речь, которую готовил всю ночь. – Между прочим, по тебе можно часы сверять, – почувствовав напряжение, решил разрядить обстановку Пьетро. – Неужели весь вечер ты тратишь на воспоминания? Ты ведь в курсе, что не обязан приносить пиявок на следующий же день? – удостоверился он. – В курсе, – кивнул я, чувствуя определенное возбуждение. Нет, несмотря ни на что сегодня я должен был преодолеть все свои страхи и спросить Пьетро о том, что мучало меня последние девять дней. Главное набраться решимости! Главное не убежать за мгновение До! А убежать хотелось смертельно! – Да, но воспоминания настолько интересные, что я не могу удержаться, – соврал я, не моргнув и глазом. – Что ж, тогда у меня для тебя плохие новости, осталась всего одна часть, – улыбнулся он, проходя к кассе и забирая у меня из рук девятое воспоминание Сьюзен Смит. – Не представляю, что буду делать после того, как досмотрю эту серию, – признался я. – То же, что и другие… Возьмешься за другую, – беспечно пожал Пьетро плечами, извлекая с полки последнюю, десятую коробку и протягивая ее мне. – Приятного просмотра, – подмигнул мне парень. – За мой счет. – Спасибо, – улыбнулся я в ответ. «Давай же, слабак! Говори! Немедленно! Не дай вашему разговору закончиться вот так!» – взвыл я мысленно, чувствуя, что уже направлюсь к двери, чтобы уйти. – Ах, еще кое-что, – пробормотал я, вновь развернувшись к Пьетро. – Oui? – Я… эм… Может как-нибудь… Уф… Как на счет того, чтобы куда-нибудь сходить вместе? – наконец выпалил я. Пьетро поднял на меня полные удивления глаза. – Например? – Ну… в кафе какое-нибудь или в воспотеатр! – пробормотал я, с каждым мгновением чувствуя себя все более неловко под пристальным взглядом продавца. – Зачем это? – задал он вполне логичный вопрос. Будь я на его месте, наверняка спросил бы о том же! – Просто, – вяло выговорил я, ощущая себя сдувающимся шариком. Еще чуть-чуть и я бы осел на пол, чтобы больше никогда с него не подниматься. – Даже не знаю, – протянул Пьетро, облокачиваясь на витрину перед собой и улыбаясь мне своей привычной загадочной ухмылочкой. – «Просто» мне никуда идти не хочется. Я почувствовал, что начинаю задыхаться, настолько разнервничался. Кажется, еще мгновение и меня бы ударил инсульт. Но я, продолжая ловить воздух губами, тихо процедил сквозь плотно сжатые зубы: – А если не «просто»? – никогда еще произношение слов не давалось мне с таким трудом. Я будто тащил на себе бревна. – Не «просто» – это как? – улыбка Пьетро стала шире, и у меня начало складываться впечатление, будто бы он издевается надо мной. – С… – прохрипел я. – С? – повторил Пьетро настолько очаровательно, что я от этого его «С» чуть не расплакался. – Сви… – Сви? – Свидание! – наконец, выпалил я, схватившись за футболку в районе одурело колотящегося сердца и из последних сил пытаясь держать себя в руках. – Свидание? – Пьетро не выглядел разозленным или расстроенным, что, несомненно, меня приободрило. Но и отвечать на мое предложение он не торопился. – Да, свидание, – выдохнул я, шумно сглатывая. – А как же твоя девушка? – У меня нет девушки. – Но ты говорил… – Мне надо было узнать, есть ли девушка у тебя. – И я сказал, что у меня нет девушки. – Да. – Но у меня же может быть парень, не так ли? Об этом я почему-то не подумал. – Д-да… Может, – ответил я с запинкой, ощущая шум в ушах. Только не говорите мне, что все зря?! Только не говорите, что мои чувства не взаимные? Впервые я ощущал нечто подобное к другому человеку. И мне казалось, что если я не получу от него взаимности, я взорвусь, распадусь на атомы, сотрусь с лица планеты, но однозначно не смогу с этим жить. – А он у тебя есть? – выговорил я невнятно, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. – Нет, – пожал Пьетро плечами. – Тогда зачем меня так пугать?! – накинулся я на парня, дав на секунду волю чувствам. – Я за это мгновение успел себя похоронить! – Даже так? – приподнял Пьетро брови, уже откровенно издеваясь надо мной. – Какие сильные чувства. А с чем они связаны, позволь поинтересоваться? – Связаны? В смысле? – Как я понимаю, я тебе нравлюсь. – Очень нравишься, – подтвердил я с жаром. – Но почему? – Я… я не знаю. – Зато знаю я, – усмехнулся Пьетро, протягивая мне десятое воспоминание Сьюзен Смит. – Посмотри это и сразу все поймешь, – пообещал мне продавец. – А сейчас мне пора работать. Будь добр, не мешай мне. Из магазина я вышел в полной растерянности. Как мои личные чувства к Пьетро могут быть связаны с воспоминаниями некой Сьюзен Смит? И можно ли данный ответ рассматривать как отказ? Весь день я пребывал в прострации, не зная, что делать и куда себя деть. То и дело я подходил к окну и вместо того, чтобы как прежде наблюдать за своими конкурентами, я разглядывал вывеску воспопроката, желая, чтобы Пьетро вышел наружу, скажем, установить новый плакат и тем самым позволил мне понаблюдать за ним хотя бы пару минут. Но время шло, а Пьетро не выходил. Лишь мой рабочий день закончился, я тут же кинулся домой, беспрепятственно преодолел коридор от входной двери до своей комнаты и заперся внутри. Меня почти трясло, когда я открывал коробочку с пиявками. Что же в этой записи не так?! Что?! Я налепил пиявок на виски. И все мгновенно встало на свои места. **** – Не мог бы ты мне объяснить, что все это значит? – первое, что я выпалил, вломившись в воспопрокат и потрясая коробкой с пиявками. – Что именно? – усмехнулся Пьетро, как ни в чем не бывало. – Это… Там… Ты знаешь! – выпалил я, не зная, как вернее сформулировать мысль. Эта запись ничем не отличалась от остальных, кроме одного-единственного момента: в самом конце раскопок полуразвалившейся колонны впервые в воспоминаниях Сьюзен появлялся человек. Это был ребенок. И Сьюзен Смит называла его не иначе как Пьетро. – Эта женщина, кем она тебе приходилась? – наконец-то я кое-как сформулировал вопрос. – Она моя мать. – Ты продаешь воспоминания собственной матери?! – Так вышло. Она была известным археологом. Эти диски продаются в любом воспопрокате. – Ладно, – согласился я, чуть успокоившись. – Хорошо, вот только я не понимаю, как это относится к моим чувствам к тебе?! – Nein? – удивился Пьетро. – Да ты еще и туповат? – усмехнулся он, облокачиваясь на стеклянный стол и начиная задумчиво постукивать пальцем по прозрачной поверхности. – Эй! – Ты же сам пару дней назад сказал мне, что на пиявки записываются не только воспоминания, но еще и мысли, эмоции. А моя мать на всех этих записях на раскопках была со мной. И, конечно же, постоянно думала обо мне. И о том, как она меня любит, я уверен. – Хочешь сказать, любой, кто посмотрит все эти записи, обречен влюбиться в тебя? – нахмурился я. – Тебе не кажется это неправдоподобным? – Почему же? По мне, так это многое объясняет. – Что, например? – Например, мою растущую популярность среди клиентов, которые видели эти записи, – беззаботно улыбнулся Пьетро. – Ладно, предположим все мои чувства из-за этого, – тряхнул я коробкой. – Тогда объясни, зачем ты вообще дал мне посмотреть воспоминания, зная, к чему это приведет?! – Хм… - продавец замялся. – На самом деле я уже некоторое время наблюдаю за тобой. Ты мне понравился. Но я не знал, как с тобой познакомиться. И тут ты сам приходишь в мой магазин, да еще и просишь меня предложить тебе какое-нибудь воспоминание. Соблазн был слишком велик, – протянул он, широко улыбаясь мне. – Я… нравлюсь тебе? – опешил я на мгновение, но тут же вернулся к главной теме разговора. – Стоп-стоп-стоп, зачем, в таком случае, ты обо всем об этом говоришь мне теперь?! Вот я насмотрелся воспоминаний твоей матери и проникся к тебе лютой любовью. Я даже решился позвать тебя на свидание! И ты внезапно раскрываешь все карты? Зачем?! – Мне показалось, что я поступаю с тобой нечестно, – вздохнул Пьетро. – Знаю, что поздновато спохватился, но все же. Как только ты перестанешь смотреть воспоминания моей матери, чувства твои ко мне охладеют. Через неделю ты еще поблагодаришь меня за мою искренность. – В жопу искренность! – взревел я, бросая коробку Пьетро прямо в голову. – А что, если дело не только в этом, а?! Не может быть, чтобы я влюбился просто потому, что какая-то женщина когда-то думала о тебе в перерывах между копанием в песке! – Ну вот и посмотрим, – вздохнул Пьетро, спокойно потирая ушибленное коробкой место на лбу. – А пока будь добр, удались из моего магазина. – И удалюсь! – воскликнул я. – А через неделю вернусь! Вернусь и докажу, что дело не в воспоминаниях! – Ну-ну… **** Несмотря на гнев и обиду, я в некотором роде увидел зерно истины в словах Пьетро, поэтому следующие семь дней провел в страхе, что мои чувства улетучатся, будто их и не было. Даже если их внедрили в меня искусственно, мне совсем не хотелось утрачивать их. Почему? Потому что мне нравилось любить Пьетро. Нравилось чувствовать себя окрыленным каждый раз, когда я видел его силуэт за залепленными плакатами окнами воспопроката. Нравилось вспоминать о его панамке, о шортах, о сандалиях, бряцающих застежками. В конце концов, мне нравилось фантазировать о том, что было бы, будь мы вместе. Тем более что это действительно могло стать реальностью, ведь я Пьетро, как оказалось, нравлюсь. Нравлюсь настолько, что он решил применить не совсем честный метод по привлечению моего внимания к своей персоне. Ну как после всего этого я мог его разлюбить? Это казалось мне немыслимым! Вот только сомнения все равно грызли меня изнутри. А что, если я все-таки по девушкам? А что, если все мои моральные измывательства над собой по поводу своей ориентации были не безосновательны? Эта неделя была самой кошмарной в моей жизни. Каждый день, каждый час, каждую минуту я думал о Пьетро и то проклинал его, то желал увидеть. Я даже успел поплакать. Всего раз, в подсобке магазина меня внезапно прорвало. Даже я сам не был готов к такого рода эмоциям, поэтому далеко не сразу смог взять себя в руки. Из-за чего я плакал? Из-за всего. Из-за обиды на Пьетро. И из-за обиды За Пьетро. Сложившаяся ситуация казалась мне невыносимо печальной, особенно в случае, если чувства мои к продавцу действительно уйдут в небытие. Семь дней, отведенные мне Пьетро, прошли для меня, будто семь лет. Вот только по их истечении во мне ничего не изменилось. Я все так же желал разноглазого говнюка. И осознав это на утро восьмого дня, я нешуточно разозлился. – Ты сволочина! – первое, что я выкрикнул, ворвавшись в магазин Пьетро и тыкая в него пальцем. В ответ на это на меня уставились три пары глаз, две из которых принадлежали клиентам Пьетро. - Оу… прошу прощения, – замялся я, упершись взглядом в воспоминания, что хотел взять каких-то полмесяца назад – те самые приключения шпиона. Сейчас коробка с ними призывно стояла на полке, предлагая мне незабываемый вечер с перестрелками и красивыми женщинами. И скажи мне кто-нибудь в первый день посещения воспопроката, что я променяю шикарные воспоминания на выяснение отношений с вредным продавцом, я бы не поверил ни единому слову. Я проводил взглядом перешептывающихся клиентов воспопроката, бесцеремонно закрыл за ними дверь в магазин на щеколду и повернулся к Пьетро, который как ни в чем не бывало раскладывал по полкам коробки с принесенными воспоминаниями. – Ну что? Очухался? Пришел бить мне морду? – меланхолично поинтересовался он, даже не соблаговолив повернуться ко мне. – Хуже, – прорычал я, с каждым мгновением злясь все больше.