Текст книги "Аврора Синистра, или Звезда ты моя сумасшедшая (СИ)"

Автор книги: мозгомышка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)

Открывали бал уже известные пары. Самой интересной, пожалуй, была пара Седрика и Чжоу, они танцевали очень слаженно, партнеры дополняли друг друга. Флер затмевала своего кавалера и сияла на его фоне, Виктор и Гермиона смотрелись скованно, а Парвати мне было жаль, такая красивая, яркая, она как на буксире тащила Избранного. Когда Дамблдор объявил, что танцуют все, я в глубине души надеялась танцевать с зельеваром, но вместо этого мне сосватали Грюма. Этот одноногий циклоп отдавил мне все туфли. А когда намекнул Поттеру про носки, которых не было видно, я с ужасом поняла, что меня наглым образом, причем в буквальном смысле слова, раздели волшебным глазом. Как-то мне раньше в голову не пришло, что он может таким образом пользоваться артефактом! Хотелось быстро сбежать и никому не показываться, но я передумала и стала наблюдать за танцующими.

Невилл с Дафной шикарно смотрелись, слизеринка заставила мальчика изучить все движения, а он старался, чтоб не разочаровать подругу. У Рональда была новая мантия, подарок Перси, но с Падмой он вел себя, как свинья: танцевал ужасно, нагрубил и постоянно пялился на Грейнджер. Крэбб и Гойл вели под ручку девушек, один Милисенту Булстроуд, другой Элоизу Миджен. Эти двое, вспомнив Флинта, полезли к русалкам, добыли у них волосы и подарили спутницам, так что партнерши их сияли и выглядели очень привлекательно. Свойство нити русалочьего волоса не делало людей неземными красавцами, а лишь подчеркивало достоинство внешности, скрывая недостатки. У Милисенты заиграли ее роскошные волосы и выразительные глаза, а у Элоизы румянец и губки. Мисс Паркинсон тоже, похоже, достались волосы русалки, уж очень она похорошела, в паре с Драко смотрелась шикарно. Теодор Нотт кружил в танце Сьюзен Боунс, Симус Финниган – Лаванду Браун, Майкл Корнер – Риону О’Нил, а Дин Томас – Ханну Аббот. На Джинни была мантия, подарок брата с росписью Луны, она была в паре с Захарией Смитом, партнером она явно была недовольна и постоянно бросала взгляд на Поттера.

Братья Криви залезли под потолок и пытались незаметно фотографировать, вот поганцы, упадут же! Я направилась туда, но их уже заметил Северус, и вместо того, чтобы спустить, приклеил. Ужас подземелий ни с кем не танцевал, следя за порядком. Некоторые девчонки, судя по виду, хотели его пригласить (знаю точно, что было несколько пари на танец с ним), но он, читая их намерения, мастерски этого избегал. Не хочешь танцевать, ну и ладно! Я приняла приглашение Каркарова, но его ученик, Дмитрий Поляков, в лучших традициях лейтенанта «Кузнечика»(2), разбил нашу пару и принялся кружить меня по залу с невероятным проворством. Парень мне нравился, он был веселым, бесшабашным, озорным, а еще он говорил по-русски. Как же приятно слышать забытую родную речь!

Заиграли «Ведуньи». Близнецы решили отличиться, на их мантиях стал появляться текст песен этой группы. Солист вытащил их на сцену, и парни демонстрировали всем магическое караоке. Активизировались ученики Хогвартса. Танцевать пришлось много, в свою комнату я, можно сказать, вползла. Фейерверк наблюдала из башни, это было потрясающее зрелище! Огненные гербы трех школ появлялись в небе, драконы, пегасы, разнообразные птицы, потом огромный цветок лотоса засверкал в ночном небе. Китайцы знают свое дело, вышло потрясающе. Я скинула платье и рухнула на кровать. Перед рассветом я услышала голос Полякова: стервец забрался на смотровую площадку астрономической башни. Парень пел, и пел хорошо.

– Ему тоже непростительными грозить будешь? – рядом со мной обнаружился Северус, мрачный и злой.

– Нет, буду наслаждаться репертуаром, – Поляков затянул «Очарована, околдована», а потом «Живет моя отрада».

– Каркаров за своими подопечными совсем не следит, не представляю, чтобы кто-то из моих такое выкинул, – Северус явно нервничал.

«Гори, гори, моя звезда» была прервана. На башне послышался шум и ор Каркарова на русском:

– Поляков, твою дивизию, ты что тут устроил?! Ты у меня до конца турнира гальюн чистить будешь!

– Это любовь, большая и светлая! И вы не сможете ее уничтожить!

– Я тебя утоплю лично и плевать, что твой оте… – дальше было не слышно. Директор отбуксировал незадачливого влюбленного.

– Только не говори, что тебе это нравится. Петь все равно не буду.

– Можешь вслух почитать, – он вопросительно поднял бровь – Шучу. Спасибо за подарок, очень приятно. Очень похоже на заколки-звезды императрицы Сисси.

– Это индивидуальная гоблинская работа, я у тебя книгу о ней видел, подумал, тебе понравится, – я улыбнулась. – Что только маглы не придумают. Императрице этой на самом деле одни из самых сложных зелий для волос варили и расчесывали их гребнями гоблинской работы две фрейлины-сквибки. Вот так, а там желтки, коньяк, еще какая-то дребедень.

– Везде магия. У меня для тебя тоже подарок есть, но с твоим не сравнится, – я призвала сверток из-под елки и внимательно наблюдала за Северусом.

– Издеваешься? – он развернул сверток и рассматривал ночную рубашку с летучими мышами на груди.

– Тебе тоже нужна приличная ночная рубашка, – я ухмылялась.

– Я это не надену ни за что!

– Твое дело, но это лен с волосом единорога, руны для хорошего сна, а это – указала я на летучих мышей – символ «пяти благ» – долголетие, богатство, здоровье, добродетель, жизнь до конца, предопределенного судьбой.

– Язва ты, – он провел палочкой по полотну. – Но то, что ты делаешь – уникально.

Я довольно улыбнулась. От постельного белья он отказывался из-за домовиков. Моих мантий опасался, а то, что это взял, уже прогресс. Я решила подсластить горькую пилюлю и подарила китайский трактат о зельях и артефакт-переводчик, которые приготовила на день его рождения. Книга пришлась по душе ему больше. Надо будет с Чжоу поговорить, может через ее деда можно будет еще что-то достать. Сладко потянувшись, я заснула счастливая и довольная.

Комментарий к Глава 22

1. Герцогиня Амалия Евгения Елизавета Баварская (нем. Elisabeth Amalie Eugenie, Herzogin in Bayern; 24 декабря 1837 года – 10 сентября 1898 года) – баварская принцесса, супруга императора Франца Иосифа I. Императрица Австрии с 24 апреля 1854 года (дня заключения брака), королева-консорт Венгрии с 8 июня 1867 года (дня образования двуединой монархии Австро-Венгрии). Известна под уменьшительно-ласкательным именем Сисси (нем. Sissi)

Предметом особой гордости императрицы были ее волосы, которые доходили до лодыжек. Волосы у Сисси были необыкновенной красоты и требовали постоянного ухода. Как-то однажды она призналась: «Я – рабыня своих волос».

Портрет http://www.gogmsite.net/_Media/1865-sisi-by-franz-xaver-2.jpeg

2. Герой фильма “В бой идут одни «старики»” лейтенант (позже старший лейтенант) Александров, он же «Кузнечик»

========== Глава 23 ==========

После Рождества я спросила у Северуса, что за рисунок он нанес на стены моей башни. В ответ он молча дал мне древний фолиант, а сам продолжил изучать китайскую книгу о зельях. То, что я нашла, было очень интересным: кельтский орнамент не только не давал смотреть сквозь одежду, но и причинял боль злоумышленнику. Бинго! Это то, что доктор прописал! Я вышила рисунок на всех мантиях, попыталась сделать на одежде Северуса, но он отмахнулся, и свои вещи не дал. В учительской я с мрачным удовлетворением смотрела на перекошенное от боли лицо Грюма, и, отметив, что тут нет Северуса, перешла в наступление:

– Аластор, вам не кажется неприличным разглядывать коллег сквозь их одежду? – дамы в комнате встрепенулись и удивленно смотрели на Грюма.

– Я должен проверять всех, а ты из-за своей слишком явной любезности к Пожирателю смерти – подозреваемая номер один. И магией, похоже, сомнительной балуешься, наследие проявилось? – выплюнул он и снова скривился. Страдай, страдай, извращенец!

– Наследие? – это он про то, что звезда Синистра покровительствует Темной магии? – Это здесь ни при чем! Я просто приняла меры, к тому же разрешенные. А если и дальше будешь глаз свой распускать, то вырву и в задницу засуну, будешь бактерии под ободком унитаза рассматривать! – не знаю, что на меня нашло, но гнев рвался наружу с неистовой силой.

– Да ты хоть знаешь, с кем ты разговариваешь, сопля Шармбатонская?!

– Очевидно, с педофилом! – это обвинение заставило Грюма заткнуться, и он, как рыба, глотал воздух. Септима и Чарити пытались мне что-то сказать, у Батшеды и Роланды от шока не было слов.

– Да как ты смеешь… Я никогда… Никогда, слышишь, не использовал артефакт на учениках в этом смысле!

– Да?! А как же ты носки Поттера разглядел?! – безжалостно парировала я.

– Я клянусь своей магией, что никогда не разглядывал учеников, в этом смысле! – его здоровый глаз метал молнии. – Тебя сканировал, но ты сама напросилась! – оглядев взбешенных дам, добавил он. – Больше ни на ком!

– Аластор, мы все требуем гарантий безопасности детей, – безапелляционно заявила Септима.

Грюм напрягся, обвел комнату и всех присутствующих злобным взглядом здорового глаза:

– Я клянусь своей магией, что не воспользуюсь возможностями артефакта по отношению к любому студенту в замке, – яркая вспышка озарила комнату. А имя-то не назвал! Иногда допускалась и такая формулировка, но клятва была настоящей. – Довольны? – мы синхронно кивнули. – А ты! – он указал на меня, я сжала свою палочку крепче. – Выбирай выражения, а то напишу кое-кому, чтоб тебя проверяли хорошенько на таможне.

– Пиши-пиши! Мне, кроме исподнего, скрывать нечего! – мне показалось, или у него уши покраснели?

Тут вошла Минерва и развела нас по противоположным углам. Узнав причину конфликта, деканша была так шокирована, что даже потеряла дар речи. Потом явился Альбус и потребовал, чтобы этот разговор не вышел за пределы учительской. Это было из разряда тех вещей, которые он мог с нас потребовать. Мы все при приеме в Хогвартс давали клятву не разглашать информацию, порочащую школу и вынести на люди ничего не могли. Я вышила платки с рисунком всем преподавателям и мадам Максим и посоветовала носить на удачу. Северус, к счастью, был слишком увлечен новой книгой, и о скандале в учительской не знал. Я решила ему не говорить, у него последнее время слишком уж импульсивная реакция, а носить передачки в Азкабан мне не хотелось.

***

Вышла статья Риты. Правда, помимо Хагрида пострадала репутация и мадам Максим, это было неприятно. Мне она очень понравилась, а то, что любезничала с лесничим, так это понятно – у них было много общего, великанская кровь это тоже своего рода наследие и с ним тяжело жить. А в нашем недовеликане она нашла родственную душу. Хагрид запил, за лошадьми пришлось ухаживать мне. Если я с единорогами сумела поладить, то и с этими разберусь! Животные меня охотно подпускали. Я чистила их и вычесывала с помощью телекинеза, если нужно было подойти поближе – использовала ковер-самолет, на нем было очень удобно в отличие от метлы, и он был устойчивее в воздухе. Волосы из гривы и хвоста абраксанских коней уникальны тем, что на солнце становилось золотыми, такой шанс нельзя было упускать!

Из-за запоя Хагрида и гневных писем родителей Альбусу пришлось искать замену. Минерва порекомендовала свою знакомую Вильгельмину Граббли-Дёрг, женщина согласилась и приехала очень быстро. Раньше она работала в министерстве в отделе охраны редких магических видов. Знала она очень много и без проблем подошла к тотемной поляне. Единороги ее приняли, она попросила молодого жеребца пойти с ней, и дала клятву, что не причинит вреда. Мне она понравилась, мы с ней подолгу беседовали о животных.

Эксперимент Хагрида новая профессорша не одобрила, но ее преданность Дамблдору была очень сильна, его зелья когда-то спасли ее мать от тяжёлой болезни. Благодарность директору переросла в уважение, а после и в доверие. Она одобряла то, что школа находится близко к магическому лесу – это позволяло наблюдать многие виды животных в естественной среде. Вильгельмина поселилась в Хогвартсе и взялась за исследование Запретного леса, она собиралась написать книгу, и директор пообещал ей помощь во всех начинаниях. Преподавать она не любила, но ради возможности работать на базе школы пошла на этот шаг.

Эффект от статьи Риты продлился недолго. Через некоторое время вышла другая, о серьезном эксперименте по выращиванию древних животных. В ней было интервью семикурсника Рольфа Саламандера о том, как он рад участвовать в уникальном эксперименте. В красках были описаны бонусы для учеников, а школа выходила впереди планеты всей. Происхождение Хагрида замяли, но написали трогательную историю его жизни, как в детстве он стал жертвой заговора слизеринцев, сколько он сделал хорошего и тому подобное. Альбус Дамблдор представал ангелом милосердия.

***

Медленно, но верно время подходило ко второму испытанию, а я поругалась со Снейпом. Глупо получилось, но он сам меня довел. Начал приставать первым, своим бархатным голосом завораживающе что-то шептал. Скользнул рукой между моих ног, еще чуть-чуть, и я была бы на вершине блаженства. Потом, вдруг как-то странно посмотрел на меня и заявил: «Если гной бубонтюбера заменить на слизь желтобрюхого червя, то эффект может быть совсем иной, ты не против, я проверю?», а после вскочил и ушел. Я села на кровать и осознала, что меня только что променяли на слизь. Слова в голове были только нецензурные. Я открыла бутылку вина, осушила залпом один бокал, потом второй. Злость на него никуда не ушла, а гнев нарастал. Через час гений зельеварения с довольной миной заходит, как ни в чем не бывало, и демонстрирует какую-то банку.

– Получилось! Побочных эффектов нет.

– Пошел вон отсюда! Ты вообще понимаешь, что ты сделал?!

– Аврора, это не темная магия, – шокировано заговорил Снейп.

– Да хоть серо-буро-малиновая! Мало того, что ты меня бросил, ты променял меня на какую-то хрень! – я швырнула в него каким-то сувениром со столика, но не попала – он мастерски выставил щит. Не понимая, что делаю, швырнула вдогонку еще что-то. – Иди к своим котлам, раз тебе с ними интереснее, а меня оставь в покое!

Он помрачнел, ляпнул что-то про ПМС и удалился. Вслед ему полетела ваза, разбившись о закрытую дверь.

Через три дня он попытался помириться, но я была непреклонна и ОБИДЕЛАСЬ со всеми вытекающими: на комнаты поставила новый пароль, наедине с ним не оставалась. За время нашего совместного времяпрепровождения он неплохо меня изучил, знал каждую эрогенную зону. Ему было достаточно одного легкого движения руки, пары фраз, чтобы я растаяла. Такое положение дел меня слегка напрягало, в прошлой жизни со мной такого не было. А в этой я – талое мороженое в руках Снейпа! Его же такой эффект вполне устраивал. После нашей ссоры он зверствовал и частенько прохаживался у астрономической башни вместе с Каркаровым, гоняя оттуда Полякова.

Я уже готовилась ко сну, когда меня позвал Тайс. Посреди ночи я накинула халат на сорочку и отправилась за ним. На лестнице он замяукал, но я его не поняла и попала в ступеньку-ловушку. Блин, как же они мне надоели! Кот убежал, наверное, позвать кого-то. Сама из ступеньки я не могла вырваться никак, поэтому села и стала ждать помощь.

– Аврора, какая приятная встреча! – ну, конечно, Снейп, черт бы его побрал! После ссоры мы с ним почти не разговаривали. На нем был халат, а из выреза виднелась ночная рубашка, и мордочка одной из вышитых летучих мышек красовалась на груди. Видок у него был феерический. – И что привело нашу богиню на эту мрачную лестницу? – он чуть ли не мурлыкал.

– Тайс позвал. Может, все-таки, поможешь?

– Зачем? Ты просто потрясающе выглядишь, а еще не убежишь и не станешь швыряться посторонними предметами… – он навис надо мной и поцеловал. Разум говорил нет, а вот тело предавало.

– Ты что, сдурел?! Ну не здесь же… – у меня началась легкая паника.

– Почему же?

– Тут люди ходят, холодно и синяки останутся!

– Я усовершенствовал мазь, синяков не будет, – рука уже скользила по моей ноге.

– Чем же усовершенствовал? Гноем бубонтюбера или слизью желтобрюхого червя?

– Ты не поверишь, слизь творит чудеса, так что… – он не успел договорить, как раздался вой. Герой магической Британии выронил свой трофей и золотое яйцо со звоном покатилось по лестнице.

Снейп смачно выругался, а я начала истерично хохотать. Поттер снял капюшон мантии невидимки, и на нас смотрела голова избранного с обалдевшими глазами.

– Поттер, герой вы наш неуловимый. Вы не могли в другом месте застрять? Замок большой. Я даже не спрашиваю, какого драккла вы шатаетесь тут ночью, мне просто интересно, почему вы с таким усердием наталкиваетесь на меня. Это какое-то особое везение? Поверьте, у меня много других дел, кроме как созерцать вашу наглую рожу, – Гарри открывал рот, как рыба и моргал. Я уже не смеялась, сдерживаясь из последних сил. – Я надеюсь, вы понимаете, что о том, что вы здесь увидели нужно молчать, даже если речь идет о ваших дружках, иначе то, что было до этого на моих уроках, покажется вам и вашим сокурсникам раем, а уж что сделает профессор Синистра, я и вовсе не могу предположить, – Поттер побледнел, но кивнул. – Судя по тому, что вы идете из ванны старост, сунуть яйцо в воду вы догадались, а теперь учтите, если в своем хранилище я недосчитаюсь жаброслей, то сниму шкуру с вас, усекли? Теперь накиньте капюшон, ваш пуританский гнев меня нервирует, – Он поднял золотое яйцо и сунул мальчику. – Так лучше. В качестве наказания останетесь приклеенным здесь на всю ночь и отработка у меня сегодня в шесть вечера.

Северус уже вытянул меня из ступеньки, когда на сцену вышел бравый отставной аврор.

– Что тут происходит, Снейп?! – рявкнул он. – Аврора? – это прозвучало мягче, а его волшебный глаз заскользил по мне.

– Прекратите! – зашипела я.

– Что прекратить, подстилка пожирательская? Думаешь, я не знаю, что Кар… – договорить он не успел, ему прилетело чем-то от Снейпа.

– Жить будет, – сухо прокомментировал зельевар, осматривая тушку Грюма. – Но запомнит. Потом приманил глаз и стал водить палочкой, произнося что-то на клингонском. – Ты могла мне раньше сказать про его интерес.

– Я говорила, но ты был занят. У меня практически на всей одежде рисунок вышит, и не только у меня.

– Чертов извращенец… Отведи избранного в его башню, а то еще где-нибудь приклеится. А с этим я сам разберусь. И еще, Поттер, – парень посмотрел прямо на него и Северус произнес какую-то сложную формулу. – Он будет думать, что все, что здесь произошло этой ночью, лишь сон, а вспомнит года через четыре.

Я собралась возмутиться о применении такого заклинания к ученику, но тут послышался голос директора. Северус поставил палец к губам и мы с Поттером быстро ушли с места преступления. Гарри был в полусонном состоянии, а меня грела надежда, что может быть правда о Грюме вылезет наружу.

Крауча не раскусили, а может, это был настоящий Грюм, я уже запуталась. На обеде хмурый циклоп зло на меня смотрел, а на глазу была повязка. Снейп тоже был зол. Вечером повторилась история, но уже в канонном варианте. Об этом мне поведал Кровавый Барон, не забыв сказать, как была рада Плакса Миртл лицезреть обнаженного героя дважды.

Меня выловил Северус и рассказал, что доставил Грюма к директору, получил нагоняй за нападение на бывшего аврора, который, тем временем, быстро пришел в себя и ушел. Глаз потом починил Дамблдор, но не до конца, артефакт стал заедать – особенно при попытке посмотреть сквозь одежду. Вспоминая эту ситуацию, Снейп, зло шипя, ругал Поттера и все его яйца. Я намекнула, что Грюм ведет себя странно, на что Северус помрачнел и заметил, что мне в любом случае надо держаться от него подальше. Еще добавил, что Альбус взял с них обоих обет не устраивать потасовки и не вредить друг другу, злорадно ухмыльнулся и похвастался, что охранные чары на клингонском не дали ни злоумышленникам, ни Грюму обыскать его хранилище. Потом… А что потом? Я уже говорила про мороженое? Мазь от синяков, правда, оказалась что надо, да и от засосов помогает…

***

Весь день я чувствовала какое-то беспокойство. Мне казалось, что меня кто-то звал и плакал. Все прояснилось вечером на очередном сборище кружка: девчонки стали наперебой расхваливать жеребят единорогов. Чертов Хагрид, оказалось, что он поймал двух малышей для урока. Вот придурок, они же еще молоком питаются! Я попросила Чарити присмотреть за порядком, а сама выскочила из кабинета и бросилась к хижине, по дороге чуть не сшибив Грюма. Когда долетела до места, то была настолько зла, что могла сжечь хибару Адским пламенем, но вместо этого отматерила недовеликана на всех языках, которые знала, отвязала жеребят и пошла в лес к тотемной поляне. Единороги волновались, недоверчиво смотрели на меня. Я подвела малышей и отпустила, те сразу нашли своих матерей. Самцы выставили свои рога, давая понять, чтобы я уходила. Бланш подошла ко мне, положила свою морду на плечо и вздохнула, а потом проводила меня до кентавров. Я погладила ее, посмотрела в умные глаза. Какая она красавица и умница! Эх, похоже, в ближайшее время к единорогам лучше не ходить… Было очень обидно. Только сейчас я заметила, что иду по лесу в одних туфлях и легкой мантии. Пошел ледяной дождь, и холодный пронизывающий ветер усилился настолько, что согревающие чары не спасали. Пока шла к замку, я продрогла до костей, когда зашла в свою комнату, Северус отложил книгу:

– Ты это откуда? – он вскочил и начал водить надо мной палочкой, быстро снял с меня одежду и укутал во что-то сухое и теплое. – Ты же вся промокла и промерзла, черт тебя дери!

– У единорогов, – простучала я зубами в ответ.

– Умнее ничего не придумала? Ты совсем с ума сошла?

– Хагрид поймал двух жеребят, их надо было вернуть. Ты не понимаешь, я слышу, когда им плохо! – я послушно выпила зелья, которые он мне дал.

– Слышит она… А то, что когда тебе плохо, никто не слышит, тебя не волнует? – он стал растирать мои ноги настоем сирени и замёршие ступни стали отогреваться. – Быстро под одеяло и спать!

– У меня занятие… – я попыталась вяло возразить.

– Никаких занятий, я все улажу! – он тут же исчез, а я свернувшись калачиком стала отогреваться и блаженно заснула.

***

На втором состязании я не присутствовала, смотреть там было нечего. После подводного действа Северус был взбешен – из его хранилища все-таки пропали жабросли.

– Моя защита почти идеальна! Грюм не смог ее взломать, а как Поттеру это удалось, ума не приложу! Если это он, то я, пожалуй, возьму назад слова о его умственных способностях!

– Успокойся и подумай, у кого еще есть доступ в хранилище.

– Только у тебя, но я не думаю, чтоб ты стала бы действовать так грубо. И я больше, чем уверен, что ты либо попросила бы, либо заказала сама.

– А еще?

– Ну, эльфы у меня убирают…

– Так проверь их!

– Они не могут, я дал четкий приказ не трогать ингредиенты, только уборка!

– Северус, побиться головой об стену, постучать молотком по пальцам для мазохиста удовольствие, о каких приказах может идти речь?

После этого разговора Северус попросил Флитвика зачаровать его хранилище и апартаменты от вторжения ушастых, и теперь, чтобы попасть в кладовку зельевара, даже эльф обязан был сказать пароль. Полностью закрыть доступ не дал Дамблдор, но теперь зельевар был уверен в том, что именно Поттер подговорил эльфа стащить для него пресловутые жабросли.

После второго испытания Флер немного приуныла. Она не могла оправиться от шока, что под водой была ее сестра, а она ничего не сделала, чтоб ей помочь. Олимпия качала головой и сетовала, что девочка потеряла уверенность в своих силах. Крам тоже выглядел грустным, Гермиона с ним по-прежнему общалась, но он явно ожидал большего. Его однокурсники очень недобро смотрели в сторону мисс Грейнджер. Впрочем, особо хандрить звезде квиддича не давал Каркаров, гоняя его и в хвост и в гриву на лужайке Запретного леса. В отличие от них, Седрик и Чжоу могли претендовать на звание самой романтичной пары турнира.

Северус про метку ничего не говорил, а я и не спрашивала, но неоднократно замечала, как он посреди ночи осматривает левое предплечье и хмурится. Я делала вид, что сплю и ничего не вижу, пока однажды вечером метка неожиданно не начала наливаться краской. Он понял, что я заметила, в его глазах промелькнуло что-то незнакомое и странное. Северус замер и смотрел выжидающе, а я просто прижалась к нему крепче, ничего не говоря. Он облегченно выдохнул и рассеяно погладил мои волосы.

========== Глава 24 ==========

Вышел очередной опус от Риты, на сей раз в «Ведьмополитене». В кружке девчонки только и делали, что обсуждали Гермиону. Я этого не понимала. Да, она вовсе не безобидная ромашка, но и не стерва-соблазнительница. Я попросила девочек подумать над своими словами, отдельно отметив, что любой может попасть под прыткопишушее перо скандальной журналистки. Некоторые согласно закивали – у многих родственники и знакомые стали жертвами клеветы ядовито-зеленого перышка. Потом Лаванда с Парвати наперебой рассказали о том, что произошло на Зельях. Я была в шоке, я и забыла про эту выходку Снейпа. Нет, ну взрослый умный человек, учитель, а повел себя, как… Даже слов не подберу. Вечером этот «педагог» валялся на моем диване и читал журнал «Зельеварение сегодня».

– Как интересно, а «Ведьмополитена» нет? – он удивленно на меня посмотрел. – Может мне тоже вслух почитаешь?

– Ты о чем сейчас?

– О том шоу, что ты устроил у себя на паре. Девчонки и без тебя заклюют мисс Грейнджер, а ты в своей нездоровой тяге побольнее задеть Поттера переходишь все границы.

– Они читали эту статью на моем уроке, когда нужно было готовить ингредиенты для умострильного зелья. Я до этого рассказывал, чем опасно смешивать не в тех пропорциях желчь броненосца и толченых скарабеев. Сначала эти бараны слушать не хотят, а потом котлы взрывают. А Поттер это вообще уникум. Есть еще Лонгботом, но там Гринграсс уже давно за каждым его движением следит…

– Северус, он подросток, унижая его, ты ничего не добьешься. Ладно, но девочка тут причем?

– Знаю я этих девочек. Тут только дай слабину, весь учебник по зельям сердечками изрисует, и эссе в стихах писать начнет.

– Она не такая.

– Да надо же! Я видел ее эссе по ЗОТИ на втором курсе.

– И поэтому ты строишь из себя гада и самодура?

– Да, это моя тактика, проверенная годами. Действенная, между прочим. А вот ты провоцируешь молодое поколение на безумства, и, запомни, ничем хорошим это не кончится! – он снова взял свой журнал и продолжил читать.

Спорить с ним бесполезно, надо будет книжек по психологии ему подкинуть. Я пошла на практическое занятие, сегодня как раз четвертый курс. После занятий я задержала мисс Грейнджер и попросила помочь мне утром. Девочка охотно согласилась. Я попросила рассортировать разные научные статьи по тематикам, а сама стала открывать почту. Каждое письмо демонстративно проверяла на сглаз и наличие вредных веществ с помощью чар, которые мне показал Северус. Студентка смотрела внимательно, но ничего не сказала и не спросила. Одно из писем коллеги-шутника загорелось, вот тут Гермиона заинтересовалась всерьез.

– А из какой книги это заклинание?

– Не помню, меня научил этому друг, автора не подскажу.

– Я спрошу у профессора Грюма, он должен знать, – блин, надо было у Северуса книгу уточнить. – Очень полезное заклинание. А вам часто такие письма присылают?

– Нет, но один знакомый любит пошутить, а результат не всегда приятный. Вам, Гермиона, после той гадкой статьи, тоже не мешает проверять почту.

– Вы правы, профессор, я спрошу профессора Грюма, что можно почитать.

– Гермиона, я бы посоветовала вам быть осторожнее с этим человеком, он может быть опасен, – девочка поджала губки, а в глазах загорелся гнев, но она ничего не ответила. Дальше мы молчали. Я вскрыла еще несколько писем и взялась за проверку эссе.

– Я закончила. Профессор Синистра, это все?

– Да, большое спасибо за помощь, и десять балов Гриффиндору, – она улыбнулась и вышла.

Хотела подкинуть ей книги по медитации, но не смогла, надо подумать, как это лучше сделать, я для нее не авторитет. Гермиона пошла к профессору ЗОТИ, тому пришлось пересмотреть план следующего урока, посвятив его заклинаниям распознавания порчи в письмах. За завтраком она пользовалась другим заклинанием, по крайней мере, движение палочкой было иным, и пострадала от ядовитого гноя. Ко мне за формулой заклинания не подошла, ладно, не хочешь – не надо, буду думать, как тебе помочь по-другому. Зато к Аластору она обращалась довольно часто. Он рекомендовал ей книги и конспекты. Я однажды попросила показать. Там была шикарная подборка для прохождения лабиринта. От этого стало дурно, я даже книги изъять не смогла, подошла Минерва.

В окрестностях Хогвартса мы с Септимой регулярно видели Блэка, частенько подкармливали. Септима его даже помыла, но от банта он сбежал. Подруга нашла несчастному семью и хотела его туда поселить. Не ценишь ты своего счастья, Блэк, ох не ценишь!

Приближался последний этап испытаний. Чертов лабиринт мозолил глаза, хотелось сжечь его Адским пламенем. Я ломала голову, как помочь Седрику. Как вообще не допустить до кладбища мальчишек?

Северус и Игорь ходили мрачные, то и дело дергались. На них с какой-то злорадной ухмылкой смотрел Грюм.

Исчезновение Бартемиуса Крауча – старшего на территории школы вызвало небольшой переполох, но в Министерстве не придали особого значения словам учеников и особых поисков не было. Северус начал категоричным тоном требовать, чтобы я не покидала замка, это меня взбесило. Я заявила, что свободный человек и не обязана подчиняться его странным прихотям. Он вдруг прижал меня к себе и попросил: «Пожалуйста, не выходи из замка хотя бы вечером». Я не смогла отказать в этой просьбе.

Грюм или Крауч? Снова и снова я подкидывала монетку. Все-таки Крауч, в пользу этого вывода говорили зачарованные шары с песнями на шестидесяти языках, беседы о рунах. Я просматривала альбомы выпускников вместе с мадам Пинс, она неожиданно вспомнила, что Барти любил участвовать в школьных постановках, библиотекарь с умилением вспомнила то, что мальчик очень точно подхватывал жестикуляцию и очень похоже пародировал преподавателей и сокурсников. Значит, Грюма мог сыграть, но вот мог ли обмануть Альбуса? В этом я очень сомневаюсь…

Я часто смотрела на Грюма, в нем появилось что-то другое, совершенно холодное: стальная решимость и безжалостность. Глядя на него почему-то вспоминался манкурт(1), в школе я писала сочинение о нем, а сейчас задумалась. Дементоры в Азкабане высасывают все счастливые и радостные воспоминания. Остается только боль, ненависть, жажда мести… интересно, поклонение идолу можно отнести к светлым воспоминаниям? Выходит, что из Азкабана выходят очень хорошие слуги, главное – это показать им источник света и они пойдут. А что было у Барти младшего? Тюрьма, обработка дементорами, потом жертва матери. Он ведь понимал, что косвенно ее убил… Потом отец, который, скорее всего, напоминал ему о всех грехах ежедневно. Страшно, очень страшно, если вдруг подумать, на что способен такой человек. Сириус Блэк в принципе тоже недалеко ушел, только им двигала жажда мести, а выжить помогали звериные инстинкты.