Текст книги "Милашка (СИ)"

Автор книги: Mouse-chan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– О, Дже! Иди сюда, – заметив Кима, старик подозвал его. – Смотри, что это, как думаешь?

Джеджун бросил портфель на крыльцо, подошел, вежливо поклонился клиентке. Та сухо улыбнулась ему, и то, кажется, потому что рядом были мужчины. Зрелище Дже предстало нелицеприятное – под хвостом у бедного животного висели какие-то кишки ярко-красного, даже вишневого цвета. Было противно, конечно, но не до обморока и рвоты.

– Не знаю.

– А зачем нам мальчик? – спросила тетка.

– Он учится. Это, Дже, матка. И она выпала.

– После родов, что ли?

– Угу. Дурочка продолжала тужиться уже когда плод вышел. Обычное дело при первых родах.

Коза переступила с ноги на ногу. Ким не любил этих рогатых, их продолговатые глаза с детства пугали его. Юнхо попросил хозяйку принесли холодной воды.

– Значит так, надо подержать матку в воде. От холода она немного сожмется, и ее проще будет вставить обратно.

Продолжая комментировать свои действия, старый ветеринар уверенно и спокойно работал. Коза возвещала о том, как ей некомфортно, но колоть анальгетики Чхве не стал. Ближе к концу этой несложной операции ему едва не прилетело копытом, но Юнхо успел перехватить ногу пациентки. Пара минут, громкое «ме-еее» и все вернулось на свои места. Чхве стянул перчатку, похлопал козу по боку.

– Умничка, вот и все, – потом обратился к хозяйке козы. – Я выпишу вам дезинфицирующее средство, чтобы не возникло сепсиса. Козленок-то нормальный?

– Да, правда крупноватый.

– Понятно. Юнхо, подай-ка блокнот и квитанции.

Через пять минут все трое вышли со двора. Ветеринары дружно закурили, Ким засунул руки в карманы.

– Как первый день в школе?

– Плохо, – Дже вздохнул. – Выпал из коллектива, как матка из козы.

Переглянувшись, родственники расхохотались.

========== Часть 13 ==========

Юнхо отсутствовал уже три дня. Джеджун приуныл, ведь не за кем было ходить хвостом, оставалось лишь вздыхать и перебирать страницы тех немногочисленных учебников, что ему выдали взамен сгоревших. Погода выдалась солнечной, что, впрочем, было характерно для осени. Дожди прекратились. Листва на деревьях постепенно окрашивалась в золотой цвет, превращая однообразный зеленый пейзаж в пеструю смесь красок. Приближался сбор урожая, и Чхве ползал на огороде, потихоньку собирая выжившие за его отсутствие овощи. Пальбари охотился за лягушками. Джеджун сидел на крыльце, одним глазом следил за котелком, в который должен был после закипания бросить початки кукурузы.

Параграф так и остался недочитанным. Ким поднял глаза к ярко-голубому небу, завис, глядя на пролетающий самолет. Солнце отражалось от него, ярко сверкало. Бабушка ворчала по поводу его рассеянного внимания. Чхве же всегда относился к его нелюбви учиться спокойно, считая, что Ким не относился к тем безмозглым придуркам, слоняющимся без дела. Просто наблюдая и безвозмездно помогая ему и местным фермерам, он знал очень много из того, как выходить самых разных животных, как оказать первую помощь, чем накормить и даже как определить некоторые болезни. Конечно, академические знания были необходимы, но бить парня палкой по ногам, чтобы корпел над учебниками, у старика рука не поднималась. Дже не знал, что Юнхо казалась эта его черта очень милой.

– Дже! – окрик Чхве вернул парня на землю. Встрепенувшись, он вытянул шею и вопросительно взглянул на ветеринара. Тот указал лопаткой на котелок. – Вода закипела.

Сбросив учебник с колен, Джеджун поднялся с подушки и спустился с крыльца. Он щеголял в шортах, греясь в последних теплых лучах солнца. Опустил в воду очищенные от волокон початки. Тут залаял щенок, пробежал мимо. У калитки запрыгал, сунул нос в щель между досками. Через минуту у дома остановился джип. Дже поспешил на встречу. Он очень завидовал Пальбари за то, что тот может не таясь, с визгливым тявканьем приветствовать хозяина, писаясь от счастья, прыгать ему на руки, тереться о ноги. Мог вылизывать его лицо, в конце концов. А тот в свою очередь ласково гладил и перебирал шерсть за ушами. Ким еще никогда так не хотел стать собакой.

– Привет, – Юнхо заглянул поверх калитки во двор.

Джеджун расцвел улыбкой. Правда, она тут же поблекла, когда рядом с Чоном появился второй мужик. Хирург, кажется. Подняв «авиаторы» с носа на темя, он оглядел скептически дом, скривил губы.

– Господи, и ты живешь здесь?

– Дом крепче, чем выглядит на первый взгляд. Дже, придержи калитку, у нас тут сумки большие.

Ким открыл калитку, взял на руки щенка, который норовил улизнуть.

– Здраствуйте, – поклонился он Квону, пропуская его во двор.

– Привет-привет, – хирург глянул на болтающийся на щиколотке датчик. – Ого! Что это ты натворил, парень?

Юнхо всучил другу огромный пакет.

– Любопытной Варваре хер оторвали. Иди давай.

– Так ведь… Эй, аджосси, давно не виделись! – хирург заметил Чхве и поспешил поздороваться. – Какими судьбами!

Чон тем временем вытащил из багажника большой арбуз. Джеджун отпустил Пальбари, ногой удерживал любопытного пса от внешнего большого мира, принял гостинец.

– Сколько всего накупили. Не испортится?

– Слопаем, – мужчина забрал оставшиеся пакеты и захлопнул багажник, вошел во двор. – Ну, как дела? Сколько неудов получил?

– Вам лучше не знать.

Юнхо усмехнулся.

– Не расслабляйся, малыш. И да, зови меня «хён», я не такой уж и старый, чтобы мне выкать.

– Мне нравится.

– Вредина.

Джеджуну импонировало то, что ветеринар не разболтал другу о его проблемах. Пряча влюбленные глаза, он потащил арбуз в дом. Юнхо зашел следом, принялся выкладывать мешки с рисом. Со двора доносился громкий смех Квона.

– Вы не останетесь? – Джеджун понимал, что гостя разместить на ночевку негде, поэтому спросил, только чтобы занять повисшую неудобную паузу. Юнхо сделал вид, что не услышал его. – Нет? Эй! Хён!

Тот довольно улыбнулся, покачал головой.

– Нет, в городе есть дела.

– Мм, – Джеджун не удержал вздох разочарования.

– Совсем забыл, сбегай к машине, там на заднем сидении компьютер.

Дже подумал, зачем ему комп, если он не собирается задерживаться, однако послушно сходил, принес. Чон тем временем освободил все пакеты.

– Держите. Хм, он какой-то другой.

– Это тебе для учебы.

Ким насупился.

– Н-не нужно было. Вы слишком… хён, мне не ловко. Я его не возьму.

– Он все равно лежал без дела. Бери, не упрямься.

Дже положил компьютер на стол и молча вышел. Ему вновь стало стыдно. Ощущая себя распоследней нищетой, чувствуя щемящую боль растоптанной гордости, он сбежал вниз с крыльца. Глаза обожгло слезами – ему безумно не хотелось, чтобы Юнхо жалел его. Он и так сделал слишком много, ни в жизнь не расплатиться. И принимать от него еще больше он не смел. Ким юркнул за дом, обогнул пристрой и перелез через забор, совершенно не подумав, что обед, за который он нес ответственность, разварится и превратится в клейстер. Чхве выпрямился, заметив бегство подопечного. Обернувшись, взглянул на появившегося в дверях племянника.

– Обидел его, чурбан?

– Я только комп ему привез. Старый.

– Мальчишка нос воротит, – присвистнул Квон.

– Я хотел, как лучше, – оправдывался Юнхо.

– Дже как дикий кот, он не потерпит чрезмерной опеки.

– Бедный, но гордый. Как в дораме блин.

– Квон! – рыкнули на него родственники.

– Ну, а что? – хирург пожал плечами. – Что я такого сказал? Юнхо и так слишком балует парня, а тот еще и недоволен! Просто наглость.

– Умолкни, – дед ворчливо указал на кукурузу. – Достань ее, пока не испортилась. Не забудь посолить и положить сверху масло. А ты, Юнхо, переоденься и вычисти клетки. Раз приехали, работайте. В деревне некогда бамбук курить.

Джеджун шел вдоль реки, опустив голову и стиснув кулаки. Ему было обидно. И в то же время он злился на себя, ведь понимал – Юнхо действовал из лучших побуждений. Он оказал неоценимую помощь, вложил в его освобождение и лечение кучу средств, купил одежду (некоторые шмотки были прямо по фигуре Дже, а один свитер Юнхо вообще проморгал и не срезал этикетку). Джеджун чувствовал, что должен отплатить ему сторицей, и это висело на нем тяжким грузом.

Ким не хотел попадаться никому на глаза, свернул к лесу. Было еще довольно жарко, и насекомые не донимали его. Добравшись до пруда, парень обошел его и вышел к старому пепелищу. Подумав немного, продолжил путь, и вскоре оказался у своего дома. Того, что от него осталось. Аккуратно ступая, чтобы не пораниться об острые щепы и гвозди, он прошел во двор. У забора остались лежать старые вещи, которые люди успели вытащить из огня. Никто их не забрал, посчитав хламом. Почерневшие бревна лежали грудой, виднелся обугленный фундамент. Пожарные и деревенские вытоптали добрую половину огорода, остальная часть покрылась сорняками. Ким обошел стороной дурно пахнущие останки собаки, которые лежали у покосившегося сарая, нашел одну из лопат. Стараясь дышать через раз, он взялся закапывать гниющий труп. Рой черных мух взвился вверх в воздух, спровоцировал рвотные позывы. И все же оставить верную дворнягу так не позволяла совесть. За работой дурные мысли стали потихоньку стираться из его головы. Закончив, он разворошил спасенные вещи, нашел простыню. С ней прошел к грядам. Присев на корточки, Дже начал искать созревший перец и помидоры. Парень порядком исколол руки разросшимися колючками, но собрал довольно много добротных овощей.

Когда в обнаженную голень ткнулось мохнатое, он здорово испугался. Отскочив, обернулся. Это оказался рыжий кот, флегматично проживавший в его домишке несколько лет. Он похудел еще больше, в шерсти запутались крупные шарики чертополоха. Все время, что Ким был в больнице, животное бродило по округе и, видимо, кормилось мышами. А может кто и подкармливал.

– Привет, старина. А остальные где? – Джеджун протянул руку к коту, погладил.

Кот щурил глаза, выглядел самостоятельным и гордым бродягой. Однако довольно громко заурчал, получив ласку и внимание. Дже улыбнулся, поднял рыжего на руки.

– Тебя нужно выкупать и проверить на вши.

Начинало темнеть, подул ветер. Ким оставил кота, взялся доделывать работу. В животе заурчало – он пропустил обед и теперь был очень голоден. Сполоснуть овощи было негде, поэтому он не мог поживиться даже помидорами, а арахис он не держал.

Наконец, стянув простынь в узел, Джеджун поднялся. С хрустом размяв ноги, он со стоном выгнулся. Потом осторожно взвалил получившийся мешок на спину и пошел вон со двора. У забора он обернулся. Позвал рыжего – кот за время его работы куда-то исчез. Ничего не получив в ответ, парень пошел обратно к пруду, возвращаясь той же дорогой, что пришел. В окнах, покрытых сетками от комаров, горел свет. Чхве сидел на крыльце, чистил клетку и дымил сигаретой. Ким оглядел огород, прислушался, но не услышал голосов мужчин.

– Они уже уехали.

Немного покраснев, Джеджун перетащил через забор мешок, перелез сам. Старик выдул в воздух дым, прочистил горло кхеканьем.

– Дже, ты это, не сердись на Юнхо, ладно? У него иногда включается комплекс старшего брата.

– Да нет, я благодарен, просто… Чувствую, что обязан что-то дать ему взамен, – оставив добычу, парень опустился на ступени.

– Тебе семнадцать, что ты можешь ему дать? – дед Чхве всегда припечатывал правдой-маткой. – Просто не дай пропасть его усилиям зря.

– Угу.

– А это что за парень? – ветеринар заметил мелькнувший в сумерках рыжий хвост.

– Кажется, у вас появился еще один нахлебник, – Джеджун вдруг понял, что в доме действительно тихо. – Юнхо-хён забрал Пальбари?

– Ну, это все же его собака.

– Угу, на прошлой неделе он об этом не больно-то вспоминал. Он что, насовсем уехал? – Дже поджал губы.

– Учитывая, что он не забрал свои трусы с веревки, вернется, – рассмеялся старик. – Ему надо о бизнесе думать, Милаш.

– Хватит меня так называть, – буркнул Джеджун.

– Но ты правда милый, особенно, когда дуешься. Голодный, наверно?

– Очень.

– Пойдем. А после ужина сядешь за уроки.

Было уже поздно, когда Дже домучил эссе. Потерев глаза, он закрыл тетрадь и поднялся. Перед тем, как лечь спать, сбегал в туалет. В темноте напоролся на кота, чуть не помер от страха, внезапно увидев два огромных зеленых глаза. Вернувшись, запер дверь, все равно рыжий зайдет только днем, посвятив ночь охоте. Чхве уже спал, отвернувшись к стене и накрывшись двумя одеялами. Юнхо обещал привезти ему новый обогреватель, а пока отдал в распоряжение свою постель. Дже увидел на тумбе мобильный. Постоял, сомневаясь и раздумывая, стоит ли звонить сейчас. Все-таки некрасиво получилось днем. И чем больше времени проходило, тем большее смущение грызло парня. Решившись, Джеджун взял телефон и ушел в свою комнату, улегся. Пароль старик не ставил, и Дже легко залез в папку с контактами, нашел номер Юнхо. Закусил губу. Был первый час ночи. Чон мог уже десятый сон видеть. Вздохнув, парень ткнул кнопку с изображением телефонной трубки и поднес гаджет к уху. К его удивлению, Юнхо быстро ответил.

– Что-то случилось? – голос молодого мужчины был такой встревоженный, что Джеджун растерялся. – Дядя? Аллё!

– Эт-то я, – выдавил Дже. – Простите, что поздно звоню.

– У вас все нормально?

– Да, я просто… хотел извиниться. Вы были так добры, а я разозлился.

– Все в порядке, – Джеджун по интонации понял, что Чон улыбнулся. Его губы тоже невольно поползли в стороны. – Я должен был сначала спросить, нужен ли тебе комп. Привык принимать решения быстро.

– Спасибо вам.

– Дже, прекращай!

– Ладно, – перекатившись на спину, Дже уставился в потолок и мурлыкнул. – Спасибо тебе, хён.

– Вот, уже лучше. Ты чего не спишь?

– Домашку делал.

– А я только домой пришел.

– С работы?!

– Нет. У Квона обострение: жену положили на сохранение и он дергается, боится больше нее. Сидели с ним, выпивали.

– А-ааа, – Дже было абсолютно не интересно слушать про левого мужика. – Хён силен в выпивке.

Позабыв про время, Джеджун с удовольствием болтал с Юнхо. Немного искаженный расстоянием, голос мужчины звучал по-новому. Прикрыв глаза, Ким вслушивался в него, словно в песню любимого исполнителя. И Дже начал ловить себя на мысли, что по телу расползается приятное тепло, особенно внизу. То ли гормоны юного тела, то ли воздействие голоса человека, в которого он был влюблен, но парень ощутил возбуждение. Смутившись, он улегся на живот, придавив набухший половой орган. Томление завязывало его нутро в узел, и он просунул свободную левую руку под себя, сжал пах. Не удержался от стона. Тут же вспыхнул от стыда.

– Ой, я… к-кажется, язык прикусил, – поспешно соврал Дже.

– Осторожнее, – рассмеялся Юнхо. – Ладно, я спать пойду. Долго не засиживайся.

– Хорошо.

– Спокойной ночи.

– И тебе.

Отключившись, Джеджун уткнулся лицом в татами. Потом отложил телефон и сунул не желавший успокаиваться член уже обеими руками. Его никогда ничего так сильно и так стремительно не возбуждало. Даже когда прижимался к Юнхо. Хотя, он был немного пьян… Ругая себя последними словами, Дже проник под белье и принялся мастурбировать. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. В отличие от сверстников, тайком скачивающих порнушку из интернета, он мало думал о сексе. Наверно, это было связано с тем, что с детства слышал сквернословия о матери и невольно считал это чем-то постыдным и мерзким. Сейчас же в голове было пусто, а единственным желанием было унять сильный жар и сводящее с ума болезненное напряжение. Свернувшись калачиком, Джеджун ласкал себя, думая о Юнхо, вспоминая его лицо и голос. И теплые, сильные руки. Его улыбку. Промычав что-то невнятное, он кончил, пачкая белье и штаны.

– Мам, – прошептал Дже, зажмурившись. Ему вновь захотелось плакать от навалившейся вины. – Прости, я такой гадкий. Прости.

Сдержав проявление слабости, парень поднялся. Вода в чайнике уже остыла, но он воспользовался ею, чтобы смочить салфетки и вытереть себя. Поменяв одежду, Дже потушил свет и нырнул под одеяло, обнял подушку.

Комментарий к

Спасибо, что остаетесь с Мышью и Юндже :3

========== Часть 14 ==========

Браслет натирал лодыжку, прижатый плотным носком, а сверху ботинком. Дже терпел боль. Еще и ту, что пронизывала пальцы – холодный воздух облизывал влажные руки, пощипывал. Ким развешивал белье после стирки о дворе, пытался работать быстро. Зима выдалась необычайно снежной, деревня укрылась белым одеялом, температура держалась минусовая. Дже даже представить не мог, как холодно сейчас могло быть в горах. Даже пристрой пришлось спешно утеплять, хотя старик предлагал вновь забить клетками помещение, где он устроил себе спальню, ведь Юнхо больше не жил с ними.

Строительство новой клиники шло полным темпом. Бизнесмен пару раз брал с собой дядю и подопечного, чтобы показать, но кроме фундамента и перерытой земли Дже там ничего не увидел. А вот картинка, созданная компьютером, ему понравилась. На ней значился дом с мансардой, выстроенный буквой «Г», за ним оставалась земля для каких-нибудь посадок. Большая половина строения, конечно, уходила под клинику, в ней планировались целых три кабинета. Снаружи у парковки намечались загоны для крупного рогатого скота, мелкие же животные должны были размещаться в клетках в сарае. Вся эта красота выстраивалась на фоне покрытых зеленью гор. Вокруг росли дикие персики. Территория оказалась заброшенная после того, как предыдущий хозяин умер, его дети перебрались в город и выставили землю на продажу. Чуть дальше кстати было рисовое поле. Разумеется, оно пустовало.

Джеджун сполоснул таз, убрал его в сарай и вернулся в дом. Там снял обувь и верхнюю одежду, стянул носки и подтянул браслет повыше, с наслаждением потер покрасневшую кожу. Когда датчик снимут, он не знал. К его виду он привык, как и его окружение, то бишь одноклассники. На него перестали пялиться, правда, задирки остались, но это только из-за того, что был белой вороной. Он все так же помогал Чхве по дому, ходил с ним на вызовы и терпел учебу. Старик предлагал ему ездить на курсы в ближайший город, но Дже уперся копытцами, а после и слег с простудой. Дед потом тоже заболел и отстал от него.

Ким устроился под одеялом, закутал ноги и возложил на колени ноутбук, чтобы посмотреть какой-нибудь фильм. До ушей долетел лай. Дже поднял голову, прислушался. Это могла быть любая местная собака, но он надеялся, что наконец приехал Юнхо. Они не виделись очень давно. И точно, на крыльцо скакнули, ткнулись в закрытую дверь, заскулили и заскреблись. Дже сбросил компьютер, подхватился и выбежал из комнаты, открыл дверь. Пальбари загавкал, скакнул ему на руки.

– Привет! – Джеджун со смехом упал на колени, обнял вертлявого малыша. Тот знатно подрос, стал тяжелым. – Как я скучал!

Было холодно сидеть на крыльце и обниматься с собакой, и все же Дже не спешил возвращаться в дом. Наоборот, нацепил ботинки на голые ноги и оббежал дом. Пес рванул следом. Ким едва не упал, запнувшись об него.

– Хён! – воскликнул Джеджун при виде прилаживающего покосившуюся калитку Юнхо.

Парень, радуясь, кинулся ему на шею. Чон едва успел развернуться, поймал его. На его лице отразилось безмерное удивление – Дже раньше не проявлял подобных эмоций.

– Привет, – Чон несколько смущенно обнял его в ответ, похлопал по спине. – Как ты? Все в порядке?

– Да, – с лица парня не сходила широкая улыбка, чья привлекательность не скрылась от Юнхо еще в первый день знакомства. – Я не ожидал, что ты приедешь. Надо было позвонить, я бы приготовил чего-нибудь и прибрался б.

– Я так-то не собирался… – мужчина несколько виновато потер шею. Дже несколько раз моргнул, не совсем понимая. – Давай зайдем в дом, ты так замерзнешь.

У Джеджуна пересохло в горле от предчувствия чего-то плохого. На негнущихся ногах он вернулся в помещение, включил обогреватель на полную мощность и залез под одеяло. К нему тут же прибежал Пальбари, заглянул в глаза, лизнул в нос.

– Мне кажется, или пол холодный? – Юнхо вошел, тут же присел на корточки и задрал ковер, потрогал дерево. – Вы ондол* не топите?

– Топили, когда старик жил. Одному мне хватает этого, – парень кивнул на обогреватель.

Чон покачал головой, сел по-турецки напротив Дже.

– У меня к тебе разговор, малыш.

Джеджун обеспокоенно заерзал.

– О чем.

– У дяди все же диагностировали онкологию.

– Это рак, да? – робко уточнил Ким.

– Да. Рак желудка. Врачи предлагают оперировать.

– Его перевезут в городскую больницу?

– В этом-то и загвоздка. Он не хочет лечиться.

– В смысле? К-как? Почему?!

– Считает, что бесполезно. Мы с мамой уже проконсультировались с врачами, они сказали, что шансы пятьдесят на пятьдесят, хотя, скорее всего, придется удалить часть желудка, а то и весь. И это, чего уж таить, не факт, что поможет.

Дже опустил глаза в растерянности.

– Если есть хоть малейшая возможность, нужно попробовать, – проговорил он неуверенно. – Почему он отказывается?

– Хочет отдать накопления тебе, мол, сам пожил достаточно, – выложил все карты Чон.

– Что?! Он с ума сошел?!

– Может и сошел. Дядя хочет уйти без лишней суеты и борьбы… Раз гарантии нет… Блин, деньги-деньги, со стороны звучит, наверно, мерзко, будто я о другом и не думаю, – Юнхо упускал хвост мысли, замолкал, взволнованно потирая пальцы. И избегал смотреть в глаза парню. – В общем, я почему приехал… Прости, это прозвучит ужасно, но не мог бы ты поговорить с ним? Уговори хотя бы на химиотерапию. Нас он не слушает, а ты – другое дело. Мне так кажется.

– К-конечно! – Дже поспешно поднялся. – Прямо сейчас побегу к нему!

– Я отвезу.

Джеджун быстро оделся, запер дом и побежал за мужчиной. Ему было неловко. Как Чхве до такого додумался? Почему своему здоровью, жизни, даже можно сказать, предпочел его неясное будущее? Да и что будет делать Ким, останься он один? Даже с какой-то суммой на руках, в семнадцать-восемнадцать? Оба напряженно молчали. Щенка оставили во дворе, чтобы не лез под руку.

Ким ненавидел больницу. Из-за постоянных простуд, он бывал здесь довольно часто, особенно в средней школе. Обшарпанные старые стены наводили на него уныние, запах дезинфицирующих средств щипал нос, о еде старался не вспоминать. Прошлым днем он навещал Чхве, но даже и представить не мог, что происходило без его ведома.

Старик при появлении парочки сразу все понял, поджал губы.

– Юнхо, я уже все решил, – упрямо проворчал он.

Племянник покраснел от злости и отчаянья. Джеджун поднял на него глаза, буквально ощущая исходящие от него волны жара. Подчиняясь порыву, он обхватил его ладонь пальцами, сжал. Чон взглянул на него.

– Пойду покурю, – пробормотал он, аккуратно вынимая руку из сильного захвата.

– Бросай эту дрянь, парень, а то закончишь, как я, – крикнул ему Чхве.

Джеджун прикрыл за Юнхо дверь, прошел вглубь палаты и присел на стул.

– Дядя, вам нужно лечиться, – Ким протестующе замахал руками, едва только старый ветеринар открыл рот. – Если вам пофиг на себя, подумайте обо мне! Что я без вас…? Дом разваливается, отопление накрылось, вчера ночью на кухню проникла крыса. Такая огромная, что ее даже Рыжий не сразу смог прогнать! Если вы умрете, мне останется только повеситься!

– Юнхо тебя заберет.

Дже опустил глаза. Его голос задрожал.

– Я ему не нужен, вообще никому не нужен, кроме вас. Пожалуйста, согласитесь на лечение. Я… я не хочу, чтобы вы умирали!

Всхлипнув, он опустил взор. На его щеках заблестела влага. Чхве не выдержал, протянул ему руку. Ким прильнул к ветеринару, уткнулся лицом, пряча слезы. Его волосы взлохматили узловатые пальцы старика, когда тот принялся успокаивать, ласково воркуя, как в детстве.

Юнхо стоял у лестницы, привалившись к стене, мрачно буравил взглядом дверь в палату родственника. Когда уже думал спуститься вниз за очередной порцией никотина, появился Джеджун. С покрасневшим носиком и блестящими глазами выглядел совсем маленьким и очень трогательным. Тяжело вздохнув, он подошел к мужчине. Вдруг улыбнулся.

– Он согласился.

– Правда? – Юнхо изумленно уставился на него. – Правда-правда?

– Угу.

Джеджун начал икать от плача, смущенно прикрылся ладонями. Чон рассмеялся, обнял его и приподнял, отрывая от пола, замотал из стороны в сторону, как щенка.

– Ах ты манипулятор! Ха-ха-ха!

Дже думал, что вновь расплачется, только уже по-настоящему. От счастья, что его идеал так близко, и пусть на минуточку, но нуждался в нем. Джеджун готов был выполнить любую его просьбу. Выжать из себя слезы оказалось не так уж и сложно. Да, он безумно переживал за человека, который столько сделал для него и, можно сказать, заменил семью. Но стоило Юнхо, его любимому Юнхо прийти и попросить помощи, он расчувствовался еще сильнее.

– Как мне тебя отблагодарить?

– Может… – Дже боялся, что Чон откажется, но все же выдавил робко. – Может останешься на ужин?

Молодой ветеринар похлопал парня по спине.

– Хорошо, – легко согласился он. – Только позвоню Квону, чтобы присмотрел за делами.

Дже вновь широко улыбнулся, потянул мужчину за руку на нижний этаж.

– Давай пожарим сосиски во дворе! Мы сами накрутили, они очень вкусные!

– Окей-окей.

Парочка покинула больницу. Юнхо остался недоволен тем, в каком состоянии домишко переживало эту зиму. Обследовав отопительную систему, он пришел к выводу, что без специалистов здесь не обойтись. Скорее всего, пришлось бы разбирать пол и все чистить. Однако эту идею рациональный ум мужчины тут же отмел – слишком много денег потребовалось бы, к тому же стены и крыша так же дышали на ладан. Учитывая, что он вложился в строительство нового дома, поддерживать этот не имела никакого смысла. Оставив Дже разжигать костер недалеко от крыльца, мужчина сел за стол и вынул из кармана мобильный. Набрал номер. Только не друга, а матери.

– Привет. Да, все получилось, Джеджун уговорил его… Созвонись с доктором Ан, пусть подготовят палату и назначат дату операции. Я перевезу дядю так быстро, как только смогу.

Пока мужчина пропадал где-то в доме, Ким покончил с костром и уложил сосиски на самодельный гриль. Пальбари носился туда-сюда, лая на кота. Тот наплевательски поглядывал на него, вышагивал по забору, высоко задрав хвост. Правда, учуяв запах еды, зверье быстро перебралось поближе в надежде выклянчить немного. Убедившись, что конструкция гриля надежно стоит на мерзлой земле, покрытой потемневшим снегом, парень поднялся на крыльцо, чтобы спросить, мяса какой прожарки предпочитает Юнхо. Открыв дверь, он вошел и услышал обрывок разговора.

–… зимой тут дел почти нет, я составлю график выездов на фермы, пару раз в неделю буду проверять. А что дом? Мам, тут реально нечего делать. Выставь землю на продажу, – ощутив, как по ногам потянуло сквозняком, мужчина обернулся и увидел Джеджуна. Тот стоял, не таясь, мял края куртки пальцами. – Мне нужно идти. Я еще позвоню. Пока, мам.

Ким смущенно провел рукой по волосам, стоило тому отключиться.

– Прости, я невольно подслушал.

– Все в порядке.

Дже облизал пересохшие губы, с трудом вспомнил, зачем вообще пришел.

– П-прожаренные сосиски любишь или с кровью?

– Прожаренные.

– Хорошо, – парень повернулся и потопал на улицу, а Юнхо откинулся на спинку стула и прикрыл глаза.

Посидев немного, он позвонил Квону, как и собирался. После чего вышел на крыльцо, спросил, не нужно ли с чем-нибудь помочь. Джеджун отрицательно мотнул головой. Он даже не обернулся, сидел на табурете рядом с грилем и тыкал прутиком в костер. В его сгорбившейся фигуре было столько уныния, что Чону стало не по себе.

– Дже, дядю нужно срочно оперировать.

– Угу.

– Сам понимаешь, это возможно только в Сеуле.

– Угу.

– Этот дом хранит много воспоминаний… – Юнхо не знал, почему оправдывался перед Кимом. Точнее, он не понимал, почему обыкновенное объяснение звучит жалким оправданием, – …, но он обветшал, согласись. К тому же строится новая клиника с жилым помещением, нет нужны цепляться за этот клочок земли. Даже если дядя поправится до такой степени, что сможет вернуться к практике, он все равно переберется туда.

– Я понимаю, хён, – голос Джеджуна звучал натянуто, словно струна, грозящая порваться. – Позвольте мне пожить здесь, пока не объявится покупатель.

– Ох ты ж Боже мой, – Юнхо потер лицо ладонями. – Вот что тебя беспокоит.

Вытащив из куртки сигареты, мужчина уселся на лестницу. Ну и осел, подумалось ему, конечно, услышав подобны разговор, Ким обеспокоился, что будет с ним. В который уже раз теряя крышу над головой, он, вероятно, ощущал себя пришибленным, осознав, что опять остается один. Прикурив, Юнхо немного помолчал, раздумывая. Пальбари ткнулся носом ему в ладони, обнюхал, подставил голову под ласку.

– Когда у вас каникулы?

– Через неделю.

– Отлично. Мы попробуем подобрать тебе школу в городе.

– Не нужно. Просто разрешите остаться в доме старика.

– Дже…

– Я с трудом учусь в этой дыре, – Джеджун взял щипцы и переложил сосиски на другой бок. – Городскую школу мне не потянуть, хён. Да и кто примет меня сейчас да с моими-то документами. К тому же экзамены на носу.

– И что, ты будешь жить здесь один?

– Как обычно, – пожал плечами Ким. – Я знаю, как что делать, не пропаду.

– Денег хватит?

Джеджун помолчал. Вот на этот вопрос у него ответа не было. Ему, конечно, выдавались кое-какие крохи в администрации, но сумма была смешная. Заработков зимой не было, выручали фермерские хозяйства, чьи владельцы знали о его положении, подкармливали. К тому же Дже им помогал летом. Но вот после проблем с полицией от него могли с легкостью отвернуться.

– Хватит, – парень излишне жестко шуганул кота, который подошел слишком уж близко к костру.

Однако, как оказалось, даже с деньгами Джеджун встретился с трудностями. Юнхо уехал на следующий день, дядю Чхве увезли. Ким выпросил оставить ему щенка, чтобы было не так скучно. А еще обнаружил в учебнике биологии конверт с мелкими купюрами. Их он, поджав губы, швырнул в письменный стол. Правда уже к концу недели залез-таки, вытянул немного. Нацепив на Пальбари поводок, пошел в магазин. Он специально направился за покупками за полчаса до закрытия, чтобы избежать встречи с другими жителями деревни.

– Мы закрыты, – заявила ему Соён, едва Ким вошел и взял корзинку.

Джеджун взглянул на часы.

– Еще двадцать-пять минут.

– Я кассу уже сняла, что непонятного? – сварливо ответила девушка, отворачиваясь.

– Запиши, завтра с утра отобьешь.

– Из-за тебя шею подставлять? Вот еще! Узнают – уволят.

Джеджун вернул корзинку на место и молча вышел. Подружкам дура в долг дает только так, думал он мрачно, загребая снег ботинками. Пальбари бежал рядом, не догадываясь даже, что на ужин будет хлебать суп из остатков риса. На следующее утро Дже пошел в школу через магазин. Так ему едва нос не прищемили дверью – видите ли учёт. В кои то веки пришлось идти в школьную столовую, покупать упаковки рамена. Работница с удивлением отдала ему пол дюжины. Сидеть на уроках было невмоготу, Джеджун чувствовал подкатывающие к горлу комки, хотелось плакать.