Текст книги "Пять «П» (СИ)"

Автор книги: MizSphinx

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Когда он коснулся губами моей груди, я запустила руки ему в волосы, снова застонав. Казалось, мое тело движется само по себе. Я больше себя не контролировала. Малфой нежно, но настойчиво ласкал губами мою грудь, и я чувствовала каждое движение его языка вокруг своих сосков.

Между ног слегка покалывало, а тело все быстрее охватывал жар. С каждой секундой я становилась все менее нерешительной и все более возбужденной от такого медленного темпа. Больше терпеть я не могла. Я схватила лацканы его смокинга в попытке снять его.

Он оторвался от моей груди и поцеловал в губы.

– Кто-то слишком торопится, – хрипло сказал он. – Ты так сильно меня хочешь, Грейнджер?

Я пыталась говорить надменно, несмотря на сбитое дыхание:

– Просто считаю нечестным, что на мне только трусики, а ты все еще полностью одет.

– А я считаю нечестным, что ты еще не полностью голая, Грейнджер. Но, полагаю, терпение – добродетель, м-м?

– Выражение, придуманное любителями постоянно все откладывать на потом, чтобы оправдать себя.

Он тихо засмеялся.

– Так что, я зря теряю время? – ответил он, освобождаясь от смокинга и скидывая его на пол. Он вытащил рубашку из брюк и начал её расстегивать. С несвойственной мне наглостью я отстранила его руки, расстегивая оставшиеся пуговицы самостоятельно.

– Думаю, это первое, в чем мы смогли договориться.

Распахнув рубашку, я воспользовалась возможностью и провела руками по его животу, наслаждаясь мягкостью и упругостью кожи. Какая-то часть меня до сих пор не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Что прямо сейчас я стою практически голая рядом с Драко Малфоем, в своей собственной гостиной, и мы собираемся заняться сексом.

Я же должна чувствовать неуверенность, так? Еще тогда, когда мы с Драко сбросили обувь, здравый смысл должен был очнуться от спячки и напомнить мне, что это не просто плохая, а катастрофически плохая идея. Хотя бы сейчас, когда он целовал меня и подталкивал в направлении спальни, в моей голове должны были зазвучать тревожные звонки и появиться мерцающие неоновые знаки «Стой! Остановись! Прекрати!»

Но ничего подобного. Никаких сомнений и колебаний, когда мы упали на кровать. Никакого предостерегающего голоса разума, когда мы избавились от остатков одежды. И, конечно же, никаких предупреждающих знаков, когда наши губы и руки исследовали друг друга, а тела слились в ритме, древнем как время.

Вообще ничего подобного. Вместо этого – к моему большому удивлению – было только чувство правильности, отчетливости происходящего, когда Драко занимался со мной любовью. И да, именно этим мы и занимались. Несмотря на нашу поспешность и грубость вначале, все замедлилось и стало нежным и спокойным. Мы не трахались, прошло мое стремление что-то ему доказать.

Вместо этого я молча доказала сама себе: я нашла его, подружилась с ним, накормила его и занялась с ним любовью…

Но не думаю, что когда-нибудь смогу забыть о Драко Малфое.

Твою ж мать!

========== Сюрприз! ==========

– Грейнджер, ты в курсе, что разговариваешь во сне?

Я медленно моргнула, сражаясь со сном. Понимание ситуации пришло не сразу, но, достигнув сознания, заставило немедленно проснуться и резко сесть на кровати, уставившись на… Малфоя.

В моей постели.

Без рубашки.

И поскольку моё – моё! – одеяло закрывало его ниже пояса, одному Мерлину известно, чего еще на нем не было.

Непрошеные, постыдные и непристойные картинки со мной и Малфоем в главных ролях пронеслись перед моими глазами.

О. Боже.

Я трахнула Малфоя.

Он хмыкнул:

– Безусловно, Грейнджер. Хотя, дабы спасти свою гордость, я бы сказал, что всё было наоборот.

Он лежал на левом боку, облокотившись головой на руку. Улыбающийся, он выглядел таким расслабленным, будто был на своем месте, несмотря на явный контраст моего девичьего постельного белья цвета фуксии с его мужественностью.

Я покраснела, чувствуя неловкость от того, что сказала это вслух.

– Почему ты все еще здесь? – требовательно спросила я. – Разве ты не из тех, кто сбегает посреди ночи, пропадая навсегда?

Он улыбнулся еще шире.

– Это было бы несколько сложно, учитывая, что мы вместе работаем. Кроме того, – в его глазах загорелся озорной огонек, когда он опустил взгляд ниже моей шеи, – я надеялся на продолжение. Учитывая, как ты меня соблазняешь, Грейнджер.

Слишком поздно я поняла, что не только на нем нет рубашки, но и на мне тоже. Как и лифчика, впрочем.

Я схватила одеяло, чтобы прикрыться, но он отбросил его прочь, а когда я потянулась за подушкой, схватил меня за руки, притянув к себе. Он попытался лечь на меня, но на этот раз я решила победить в схватке. Я извивалась как ненормальная, пытаясь локтями попасть ему в грудь.

Но Малфой оказался сильнее, чем я ожидала. Он навалился на меня, не дав даже вздохнуть, схватил за руки и поднял их над моей головой. Опершись локтями о подушку по обе стороны от моей головы, он сдерживал мои руки и самодовольно улыбался.

– Твои попытки перебороть меня просто смешны, Грейнджер.

Досадуя, что он так легко может читать мои мысли, я сказала:

– Почему ты все превращаешь в соревнование?

– Кто бы говорил, – возразил он, все еще улыбаясь.

– Слезь с меня, – я снова начала извиваться, покраснев, когда почувствовала нечто твердое возле своего бедра. – Это, должно быть, самая банальная позиция. Ты, видимо, начитался любовных романов, где «героиня оказывается в плену против воли». Жалкое зрелище, Мал…

Он наклонился и поцеловал меня. Медленный, пробирающий до кончиков пальцев поцелуй выбил из меня все желание продолжать борьбу. Когда он нежно погладил меня от груди к бедру, я воспользовалась возможностью и обняла его за шею освобожденной рукой.

– За что ты так со мной? – очень тихо прошептал он мне в губы, но я не успела даже спросить, что он имел в виду, потому что он снова поцеловал меня, а его свободная рука творила нечто невероятное с моей грудью. И каким-то образом он умудрился полностью устроиться между моих бедер…

«Мерлин. Думаю, у меня проблемы».

***

В понедельник я позвонила на работу и сказала, что больна.

– Больна чем? – усмехнулась Мередит на другом конце провода.

– Э-э-э… гриппом, – я изобразила кашель.

– Гриппом? – скептически спросила она. – Сейчас же не сезон гриппа. Ты просто пытаешься прогулять, да?

– Конечно нет! Я очень больна! Так больна, что, наверное, могу умереть прямо сейчас, пока разговариваю с тобой, Мередит. Тебе действительно стоит проявлять больше заботы о своих коллегах…

Она повесила трубку.

Неважно. Моя миссия выполнена. Сегодня я не появлюсь на работе.

Таким образом, Малфоя я не увижу.

Я ненадолго заснула после нашего… э-э-э… «второго раза» в воскресенье и, проснувшись, обнаружила, что Малфой ушел. Сначала я расстроилась, что он не остался, но после дальнейших раздумий решила, что это к лучшему. Как неловко было бы пытаться вести с ним светские беседы, пока мой разум раз за разом воспроизводил сцены, где я стонала под ним…

Тьфу ты. Он был прав. Избегать друг друга будет сложно, поскольку мы вместе работаем. Если бы я подумала об этом раньше, то ни за что не выбрала его в качестве подопытного для моего эксперимента пяти «П». Вывод о том, что я никогда не смогу забыть его, был логичным. А как забыть, если двадцать дней в месяц – плюс-минус день или два – я вижу его самодовольную рожу на работе?

Однако… Никогда не говори «никогда»! Я смогу забыть Малфоя! Несколько недель назад он вообще не представлял для меня никакого интереса. Для меня он был каким-то ужасным парнем, которого я имела несчастье повстречать в школе. А после окончания Хогвартса я ничего о нем не слышала. В моей жизни он был настолько незначительной фигурой, что я практически забыла о его существовании!

Конечно же, я смогу вернуться к этому состоянию! Легко и просто! И нечего тут переживать!

Ну и что, что сейчас я увлечена им? Кому интересно, что мы занимались сексом два раза за двенадцать часов? Кому не наплевать, что всё, о чем я думала всё это время – это он? Да всем плевать! Особенно мне.

Кроме того, Драко Малфой – грубый, желчный, заносчивый, злобный, самоуверенный, высокомерный, умный, обаятельный, веселый… погодите!

Так. Начнем сначала.

Драко Малфой – грубый, желчный, красивый, злобный, великолепный…

Черт.

О да, это правда. Он великолепный, черт…

Твою мать!

В попытке отвлечься от мыслей о Малфое я решила заняться домашними делами. Их накопилось не слишком много, но я вкладывала в каждое так много сил, будто они могли помочь установить мир во всем мире.

Закончив с работой по дому, я вспомнила об обзоре для «La Bouchee», который должна была написать. Радуясь такому стоящему поводу, я достала ноутбук из сумки и начала безостановочно печатать. Однако, в промежутках, пока я обдумывала фразы для обзора, мысли о Малфое расползались по моей голове, а за ними по пятам следовали нелепые вопросы, которые вообще не должны были меня волновать.

«Значил ли для него что-нибудь субботний вечер? Считает ли он, что, переспав со мной, он «выиграл»? А если и так, то что теперь? Перейдет ли он к следующей жертве, забыв обо мне?»

Несмотря на принятое ранее решение забыть Малфоя, от последней мысли я огорчалась больше всего. Сказать, что субботний вечер и воскресное утро ничего для меня не значили, было бы неправдой. Поэтому мысль о том, что для Малфоя это все было не более чем быстрым перепихом, еще одной зарубкой на спинке кровати, ранила сильнее, чем я ожидала.

А все потому, что я уже была им не просто увлечена, он мне нравился. Очень и очень сильно.

И хотелось, чтобы так же сильно ему нравилась я.

***

За оставшуюся неделю мои худшие страхи подтвердились: Драко Малфой меня использовал.

Это выяснилось во вторник, когда, вернувшись на работу, я обнаружила, что он меня полностью игнорирует. В среду, когда я набралась смелости пригласить его пообедать, он сделал вид, что не видит меня, и направился в другую сторону. В четверг, когда Венди – наша офисная сваха – пригласила его на фотосессию со мной, он отказался, утверждая, что «слишком занят», хотя я прекрасно видела, что он практически целый день играл в «Солитер»…

А в пятницу во время обеда я услышала:

– Привет, Драко, я уже освободилась. Твое приглашение на обед еще в силе?

Опешив, я тайком выглянула со своего рабочего места и увидела, как Драко сопровождает улыбающуюся Петунию к выходу.

Эта… сучка!

«Нет, она не виновата, Гермиона. Как тебе не стыдно!»

В таком случае, этот… ублюдок!

А затем, несколько секунд спустя:

– Г-г-герм-миона?

По моей спине от страха пробежали мурашки, я развернулась в направлении голоса, хотя и так уже знала, кому он принадлежит.

– Что случилось, Нед? – спросила я, чувствуя себя так, будто проглотила камень. Кто же знал, что предательство – это так тяжело и горько?

С самодовольной улыбкой на веснушчатом лице он сказал:

– Поскольку эт-тот мерз-завец н-нам б-больше н-не меш-шает, как н-насчет т-того, чтоб-бы пообед-д-дать вм-месте?

***

Мне удалось избежать приглашения Неда благодаря очередному вымышленному предлогу: у меня начались месячные, и если я пойду куда-нибудь, то кровь хлынет у меня между ног, оставляя по пятам алый след. Я постаралась описать всё достаточно подробно. С отвращением он отстал, не потрудившись даже предложить трансгрессировать.

Дома в пятницу вечером я поразбивала кучу вещей, не совсем уверенная, что делать дальше.

Фурия в аду – ничто в сравнении с брошенной женщиной.

Я чувствовала себя брошенной. И я была в ярости.

Как он мог так очевидно игнорировать меня? Неужели это все для него было игрой? И почему это меня так задело? Что это за болезненное ощущение в районе сердца? Оно подозрительно знакомо…

Разбитое сердце.

Лучше бы я никогда не встречала Малфоя. Я жалею, что выбрала именно его в качестве подопытного, увлеклась им, затем переспала с ним, что позволило моим чувствам к нему усилиться. Не говоря уж о том, что он полностью разрушил мой план пяти «П». Что мне теперь писать в статье? Как убедить читателей, что список работает, когда я сама потерпела неудачу?

Но я просто не понимаю! Раньше он казался таким искренним в своем интересе ко мне. На работе, в моменты, когда он не оскорблял меня или не лапал, мы вели приличные, дружелюбные беседы. Я бы даже зашла дальше, сказав, что мы «подружились». Так почему он так резко изменил свое отношение?

Если ему от меня был нужен только секс, то почему он остался со мной на ночь в субботу?

И, если подумать, что он имел в виду, произнося ту странную фразу?

«За что ты так со мной?»

Как это вообще понимать? Почему он так любит эти до нелепости загадочные фразы, приводящие меня в отчаяние? Почему бы ему просто не говорить то, что думает, и думать, о чем говорит? Я по горло сыта этими хождениями вокруг да около, я больше не позволю ему сбивать меня с толку! Это нужно прекратить прямо здесь и сейчас! И если он не желает откровенничать, я вытрясу из него правду силой!

***

– Драко не живет здесь уже почти год, – легкомысленно сказала Нарцисса Малфой, потягивая вино из бокала, в то время как невероятно красивый мужчина массировал ей ступни. – Он решил переехать в Хогсмид после смерти отца, – поджатые губы ясно показывали её отношение к такому решению.

«Я живу в Хогсмиде. И это не так уж и плохо».

– О… Понятно, – ответила я, чувствуя себя невероятно неудобно и глупо. Как можно было так нагло воспользоваться камином Малфой-мэнора? На что я надеялась? И почему Нарцисса Малфой оставила камин открытым, учитывая, что она занята, я уверена в этом, прелюдией перед сексом на своем шезлонге?

Стыдясь своей невоспитанности, я открыла рот, чтобы поблагодарить её за потраченное время и сбежать обратно домой. Но она продолжила говорить:

– Я сказала ему: «Драко, дорогой, Хогсмид ужасен даже для эльфов, не говоря уже о порядочных чистокровных волшебниках». Но он даже не стал меня слушать. Он просто забрал свою долю наследства и купил одно из тех ужасных зданий. Я постоянно забываю, как они называются… – свободной рукой она сделала легкомысленный жест. – Ах, да. Он купил многоквартирный дом.

Я уставилась на нее в изумлении.

Его наследство?

Он что, купил целое здание?

Если он так богат, то что забыл в «Bewitched»?

Нарцисса продолжила, еще больше удивляя меня своей болтливостью:

– И, что еще хуже, он переехал в это здание. Он стал простолюдином! – её лицо исказилось от гнева, как если бы её худший кошмар воплотился в реальность. – Он даже на работу устроился. Нет, ты можешь в это поверить? Мой сын, мой единственный мальчик, работает? Разве это не ужасно?

– Э-э-э… наверное, да?

Она проигнорировала меня и сделала еще один глоток вина.

– Но, думаю, не всё так плохо, раз уж у него есть собственный бизнес. Я сказала ему: «Драко, дорогой, журнальный бизнес вряд ли добавит тебе уважения. Но раз уж ты так решительно взялся за дело, избавься для начала от этого магглолюбца Питера Мозли», – она взглянула на меня. – Без обид, дорогая.

Я была в таком шоке, что не могла даже описать состояние, в котором находилась, не говоря уже о том, чтобы вежливо ответить Нарциссе, что всё в порядке.

Драко Малфой – владелец «Bewitched». Как такое возможно? Разве не Питер Мозли унаследовал его от своего дяди?

И тут я вспомнила о невероятной любви Питера Мозли к деньгам. Да он душу продаст тому, кто предложит наивысшую цену, если представится возможность!

Но известие о том, что Малфой владеет «Bewitched», потеряло свою важность, когда у меня в голове всплыли слова Нарциссы: «И, что еще хуже, он переехал в это здание».

Несколько недель назад, в ту роковую субботу, когда неожиданно объявился Рон, Малфой вынырнул из квартиры напротив. Из-за перепалки с Роном и последовавших за ней рыданий в жилетку Малфоя я совсем забыла спросить его об этом, да и он не напоминал. Но может ли быть, что Малфой… что этот мерзавец заставил меня тащиться аж в Малфой-мэнор, когда я могла просто открыть дверь и пересечь коридор?

Еще раз раздраженно выдохнув, я поблагодарила Нарциссу за потраченное время, извинилась за непрошеный бесцеремонный визит и, когда она ответила: «Не волнуйся, дорогая. Не твоя вина, что твои родители-магглы не смогли правильно воспитать тебя» – схватила горсть Летучего пороха и отправилась домой.

Стоя в коридоре, я несколько раз ударила кулаком по двери квартиры номер двести семнадцать. Я была так зла, что даже не могла представить, как это, не злиться! Все это время… все это время! Он жил прямо напротив меня. Он сказал, что это я затеяла всю игру, но факты доказывали обратное. Это он все это начал!

Почему?

Почему Малфой позаботился о том, чтобы как можно чаще появляться там, где, как он знал, бываю я? Почему он купил дом, в котором я живу? Зачем он купил компанию, где я работаю? Зачем он опустился до уровня простого работника, если он владелец? Почему он поцеловал меня? И почему продолжал меня преследовать? Почему он переспал со мной? Почему? Зачем? Почему?

Когда ответа на мой стук не последовало, я начала спрашивать саму себя. Действительно ли я видела, как Малфой выходил из этой квартиры? Или он просто стоял в коридоре? Но зачем ему стоять в коридоре, если он здесь не живет? Может, он приходил к кому-нибудь, кто здесь живет, и просто оказался в нужное время в нужном месте, чтобы стать свидетелем моей встречи с Роном? Может, он приходил ко мне?

Вряд ли.

Развернувшись, я пошла к своей двери, чувствуя растерянность, злость и разочарование. Однако звук открываемой двери привлек мое внимание.

Я обернулась.

Он стоял в халате, с потемневшими влажными волосами, самодовольно ухмыляясь.

– Три дня? – сказал Малфой. – Оперативно, Грейнджер. Я польщен.

========== И побеждает… ==========

На секунду я замерла на месте, удивившись, что мои выводы относительно Малфоя оказались верны. Но потом ярость затопила меня с головой, и я ударила его, не задумываясь.

К счастью – или к несчастью – он в последний момент увернулся, получив только легкий удар в челюсть. Но мне этого было мало. Во мне кипела ярость, мне просто физически необходимо было ранить Малфоя как можно сильнее. Хотелось бить его, пинать, кусать, да хоть щипать – неважно. Я желала выместить на нем свою злость, чтобы он пожалел о том дне, когда решил связаться со мной.

– Святая Цирцея, Грейнджер! – с удивлением сказал он, пытаясь остановить меня. – Успокойся, женщина!

– Ты. Тупая. Задница! – я практически кричала, каждое слово сопровождалось попыткой ударить Малфоя. – Чертов. Мерзавец! Ублюдок! Подонок! Урод безмозглый!

Он наконец сумел схватить занесенную руку и притянул меня к себе. Прижавшись к моей спине, он легко поймал другую руку и сцепил обе у меня на животе. От борьбы мы оба тяжело дышали. Я чувствовала, как поднимается и опускается его грудь за моей спиной, его теплое дыхание над моим ухом, когда он хватал ртом воздух.

Я старалась не зацикливаться на том, насколько сильно это меня возбуждало.

Я зла, черт возьми! Прямо-таки в ярости! Глупо надеяться, что Малфой нагнет меня и отымеет прямо на этом месте.

– Безмозглый урод? – наконец сказал он, щекоча дыханием мое ухо. – Ублюдка я еще могу понять, но это уже слишком, Грейнджер.

– Думаю, это еще ничего, по сравнению с тем, как я могла бы обозвать тебя, – съязвила я.

– Например?

– Погань бледнорожая, – немедленно ответила я.

– Я пытаюсь понять: противен ли мне твой грязный ротик, или же он возбуждает меня, – в его голосе слышалась усмешка.

– Отпусти меня, Малфой, – потребовала я, все еще пытаясь вырваться из его объятий. – Не заставляй меня пинаться.

– Ты такая жестокая, Грейнджер. – Он начал тихонько раскачивать нас из стороны в сторону. – Может, тебе записаться на тренинг по управлению гневом, м-м?

– А может, тебя поместить в ближайшую психушку? Хотя сомневаюсь, что их магии хватит, чтобы справиться с таким сильным сумасшествием.

– Сумасшедший? Возможно. – Он продолжал покачиваться, влево-вправо, влево-вправо. Моя злость постепенно начала стихать.

– Никаких «возможно», Малфой, – ответила я уже спокойнее. – Ты сошел с ума. И все это – безумие. – А затем: – Почему ты преследуешь меня?

Он застыл, прижав меня крепче. Некоторое время он молчал, и пока я ждала его ответа, вся моя злость сошла на нет. Осталось только приятное чувство комфорта – даже счастья – в его объятиях. Вскоре я и забыла, на что злилась. Я думала только о том, как было бы хорошо продлить это мгновение: чувствовать сильный, мужественный аромат его шампуня и чистой кожи, слышать ритмичный стук его сердца за моей спиной, ощущать себя в полной безопасности в его руках.

«Так хорошо.

Мне нравится.

Еще хочу».

Наконец он тихо спросил:

– Гермиона, я выиграл?

Я напряглась.

Ах, да. Всё ещё игра. Всегда игра – соревнование, которое нужно выиграть. Никакой искренности.

Глаза подозрительно защипало, и я попыталась вырваться из его объятий, но он крепко держал меня.

– Я выиграл? – повторил он. – Ответь мне.

– Откуда мне знать? – взорвалась я, удивляясь своим слезам и стыдясь их. Почему я плачу? Это просто нелепо! Нет никаких причин плакать. Или, может, это слезы счастья? Но с чего бы мне плакать от счастья? Сейчас я не очень-то и счастлива. Совсем не счастлива. Если бы счастье можно было измерить каким-нибудь прибором, то я бы попросту сломала его своим «счастьем в минусе». Мое сердце будто переехал огромный грузовик, битком набитый тяжестями.

Да даже подобные чувства – глупость. Я влезла в это, полностью осознавая, что делаю. Я была совершенно уверена, что смогу оставить всё на уровне «никаких привязанностей». Но увы, вот она я, держусь за один конец веревки в надежде, что Малфой привяжется к другому. Когда всё пошло не так? Когда?

– Откуда мне знать? – повторила я, склонив голову, чтобы он не заметил, что я плачу. – Я не в курсе твоих дурацких извращенных планов.

– Так попытки заставить тебя в меня влюбиться – это дурацкое извращение?

– Что?

– Я выиграл?

– Что ты только что сказал? – в полном шоке требовательно спросила я, уверенная, что мне послышалось.

– Я спросил: «Я выиграл?» Слепая, злая, да еще и глухая? Это уже точно перебор, Грейнджер. Тебе немедленно следует показаться врачу.

– До этого, придурок! – как по волшебству, я перестала плакать.

– Мне не нравится, когда меня обзывают придурком. Знаешь ли ты, сколько денег я потратил, чтобы ты меня заметила? Сколько времени, сил и всего прочего я вложил, Грейнджер? Оскорбления вряд ли можно считать достойным вознаграждением, неблагодарная.

– Не моя вина, что ты потратил столько денег, Малфой, – ответила я, пытаясь добавить высокомерия в голос, но попытка с треском провалилась. Мой счетчик счастья улетел куда-то за верхнюю границу.

Тембр голоса Драко стал глубже и мягче, и мое возбуждение вернулось, когда он прижался губами к моему уху.

– Это полностью твоя вина. Когда я купил этот дом, чье имя я должен был увидеть в списке жильцов, как не твое? Я приходил к тебе, чтобы понаблюдать, как ты будешь пресмыкаться передо мной, а я буду наслаждаться тем, что я твой хозяин и господин, но тебя всё время не было дома. Я даже в коридоре дежурил, чтобы поймать тебя, когда ты будешь возвращаться домой, но это тоже не принесло успеха.

– Ты – высокомерный… – начала я, но он продолжал говорить. Какова мать, таков и сын, наверное…

– И тогда мне стало любопытно: «Почему Грейнджер живет в этой дыре? И почему она даже на улицу не выходит? Неужели она стала еще страшнее с нашей последней встречи?»

Я попыталась ударить его локтем в живот, но он не позволил.

– Я накажу тебя позже, – хрипло сказал он, – но сначала я хочу закончить рассказ. На чем я остановился?

– На том, как был полной задницей.

Он не обратил на меня внимания.

– И тогда я подумал: «Боже, если она даже никуда не выходит, должно быть, она такая толстая…» – мой успешный удар локтем в живот прервал его. – Ну я и решил узнать, где ты работаешь. Итак, я нанял частного детектива…

– Ты, должно быть, шутишь. Ты же шутишь, да?

– …И он узнал, где ты работаешь…

– Ты преследовал меня! Это незаконно! Тебя арестовать нужно!

– …И тогда я попытался устроиться на работу в «Bewitched»…

– Как будто в «Bewitched» когда-нибудь возьмут такого бестолкового, как ты, Малфой. Одна твоя статья, и наши продажи катастрофически упадут…

– …А этот мерзкий Мозли не принял меня. Так что я купил компанию…

– Ты сошел с ума. Нет, ты ненормальный! Душевнобольной!

– …И заставил Мозли назначить тебя моей наставницей…

– …Да ты хуже, чем Дамблдор. Все эти коварные интриги…

– …А потом я увидел тебя – нисколько не страшную и не толстую, конечно же. Совсем наоборот, на самом деле-то.

Я резко выдохнула:

– Малфой, это что, был комплимент? Должно быть, скоро конец света наступит!

– …А потом я увидел твою статью и свое имя в ней.

Он отпустил меня и развернул лицом к себе. Обняв за талию, он притянул меня ближе, большим пальцем руки проводя по дорожкам от высохших слёз на моих щеках. Это был настолько простой, настолько интимный жест, что я удивилась, что Малфой умеет быть таким нежным. Под ложечкой чувствовалось что-то странное, но приятное: не дрожь, но и не стук – нечто среднее.

– Ты не должен был видеть, – ответила я, внезапно смутившись.

– Но я видел. Подыщи подходящего, подружись, покорми, переспи, позабудь и приплетенный к этому Драко Малфой. Я сказал себе: «Вызов принят. О Драко Малфое невозможно забыть». И я действительно сначала хотел доказать, что ты не права, Грейнджер, но в какой-то момент это стало уже не столько вызовом, сколько необходимостью выиграть. Вместо того, чтобы доказать тебе, что ты никогда не сможешь забыть обо мне, я понял, что это я никогда не смогу забыть тебя.

Я самодовольно улыбнулась, стараясь скрыть, что в душе я просто визжала от восторга. Действительно, как часто девушке говорят, что она незабываема?

Я не сводила с него взгляда, размышляя, правду ли он говорит. Слишком невероятно, чтобы немедленно поверить в это. Если всё, что он мне сказал только что – ложь, то Драко Малфой на самом деле мастер обмана. Но он казался искренним, так решительно глядя мне в глаза, я чувствовала его искренность.

– Итак, в последний, мать его, раз я спрашиваю тебя: я выиграл? – закончил он.

Приблизившись к нему, я провела руками по открытым участкам его груди и обняла его за шею. Поднявшись на носочки, я нежно, целомудренно поцеловала его в губы. Конечно, Драко Малфой никогда и ни за что не упустит своей выгоды, и он подтвердил это, превратив поцелуй в нечто отчаянно страстное.

Когда до меня дошло, что происходит, моя блузка уже была снята и куда-то отброшена, а я теребила пояс халата Драко. Как и субботним вечером, он подталкивал меня назад, где, я уверена, было что-нибудь плоское и горизонтальное, куда он может положить меня, будь это кровать, диван или пол.

– Еще нет, – тихо сказала я ему в губы, когда он вжал меня своим телом в кровать. – Ты еще не выиграл. Но ты уже близок к победе. Очень близок.

Он наклонился, целуя обнаженные участки моего тела, а затем вернулся к моим губам.

Я чувствовала, что он улыбается.

– Тогда, думаю, я просто не должен отступать, пока не выиграю.

========== Эпилог. Три «О» ==========

Два года спустя…

Три «О».

«Выглядит простым до ужаса. Я ненавижу простоту. Хм, может, мне это подчеркнуть? Но как это сделать? Чтоб их, эти непонятные маггловские штуковины. Где же эта чертова кнопка для… ага! Вот она. Эта маленькая кнопка с подчеркнутой Ч.

Интересно, для чего эта наклонная К?»

Три «О».

«О-о-о! Фантастика!

А эта кнопка с буквой Ж…»

Три «О».

«Великолепно! Намного, намного лучше, я бы сказал! Да я просто гений!

Как бы то ни было, вернемся к моей чудесной статье».

«Что еще за три «О»?» – спросите вы. Ну, три «О» – это простейший список из трех слов на букву О. Он очень похож на тот паршивый список из пяти «П», но превосходит его по всем статьям. Это руководство для мужчин – не для женщин, конечно же; если они попытаются применить его на практике, это будет выглядеть как крайняя степень отчаяния – о том, как заполучить женщину своей мечты и удержать её.

Список выглядит следующим образом:

– Опои её;

– Очаруй её;

– Обвенчайся с ней.

У этого списка нет никаких вариантов, и если я услышу подобный бред, то буду очень недоволен. Это чистой воды плагиат. И я по судам затаскаю того неудачника, который посмеет со мной спорить.

Без вариантов. Потому что да, это мой список, моё руководство, мой «режим» для бедняг, которые не настолько красивы (как я), умны (как я) или обаятельны (я должен повторить это в третий раз?), чтобы заполучить женщину, которую хотят.

Этот список говорит сам за себя, так что если вам всё ещё нужно… э-э-э…

«Обговорить? Нет, я уже использовал «говорит».

Внести ясность? Звучит забавно.

Я совершенно точно видел, как Грейнджер на днях использовала «синонимы»… ага! Нашел. А она еще меня тупицей называла за неумение «гулить». Какая чушь! Все умеют гулить!

Итак. Уточнить… объяснить… растолковать… разложить по полочкам… Разложить по полочкам? Звучит так по-грейнджеровски – умно и самоуверенно. Идеально».

Этот список говорит сам за себя, так что если вам всё ещё нужно… разложить по полочкам каждый пункт… то даже не ввязывайтесь в это. Ни одной женщине не нужен парень-идиот. Но поскольку я сегодня особенно добр, то… э-э-э… объясню… чуточку подробнее.

Опои её. Это просто. Пригласи её в дорогой ресторан. Желательно, в свой собственный. Но она не должна знать об этом. В этом вся соль! Взять меня, например (раз уж я – идеальный показатель успешности списка): я не говорил ей, что «La Bouchee» принадлежит мне. Если бы она об этом узнала, то раскусила бы меня задолго до того, как я бы успел претворить свои планы в жизнь. Она слишком умна, на самом деле…

Что-то я не о том. Не имеет значения. Думаю, вы уяснили смысл. Я не собираюсь ради вас лишний раз нажимать на клавиши.

Очаруй её. Делайте всё, что в ваших силах. Прикасайтесь к ней как можно чаще. Целуйте её. Притворитесь её возлюбленным, чтобы заставить ревновать её бывшего – она увидит, что вы намного лучше его (ума не приложу, что она нашла в своих бесполезных дружках). Проводите с ней как можно больше времени – хоть её начальника шантажируйте или постоянно маячьте в поле её зрения, чтобы она вас заметила, – или даже притворитесь, что увлеклись кем-то ещё. Пожалуйста, обратите внимание, что последнее может обернуться против вас. Она может предположить худшее и вообще никогда с вами больше не заговорит. Будьте осторожны!

Конечно, следовать моим указаниям не обязательно. Да, в моем случае это сработало, но, думаю, изобретательность – это только плюс. Не будьте скучными. Женщины не любят скучных мужчин.

Обвенчайся с ней. Итак, раз уж вы добрались до этого пункта, значит, вы всё сделали правильно. Говоря «всё сделали правильно», я имею в виду, что вы сделали всё в точности, как я сказал. Отлично.