Текст книги "Эгоистка"
Автор книги: Мистер Взахлёб
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Глава 2
Верная своему слову, Эшли звонила в среднем три раза в день.
Верная моему слову и слову Дани, Леона была в полном порядке.
Хотя Эшли, возможно, и не уезжала никогда в тропический отпуск, бывали случаи, когда мы с Дани заботились о девочках и раньше.
Она была фотографом, что означало, что у неё иногда были фотосессии или мероприятия, запланированные на странное время. И, как и мне, ей иногда надоедало быть рядом со своим ребёнком.
Такое случается.
У нас с Дани была система, хотя мы впервые опробовали её на таком длительном отрезке времени.
Мне повезло, что я работала на замечательного начальника, который позволял мне составлять свой график.
Это была самая дурацкая работа: я работала на складе специализированной свечной компании, упаковывала дурацкие свечи и отправляла их в дурацкие магазины или дурацким клиентам.
День за днём я укладывала стеклянные столбики ароматического воска в картонные коробки и покрывала их пузырчатой плёнкой, чтобы какая-нибудь богатая дама, которая была бы в ужасе от моих разноцветных волос и множества пирсинга, могла развернуть их и выставить в своей шикарной гостиной, шикарной спальне или шикарном туалете.
По крайней мере, мой босс был милым и очень покладистым.
– Мне всё равно, приходишь ты сюда в час ночи или хочешь работать каждый день по сменам, – говорил он мне, – пока заказы выполняются в течение сорока восьми часов, ты делаешь то, что нужно.
Кроме того, если мне нужно было подзаработать немного денег, он был не против, чтобы я брала несколько смен на производственной линии в счёт сверхурочных.
Это была отличная работа, не считая дурацкой дорогой продукции.
Обычно я начинала около семи. Я собирала обед и школьную сумку Блэр, вела сонную дочь через дорогу к Эшли.
Затем, когда школа заканчивалась, я забирала девочек, поскольку клиенты Эшли обычно хотели сделать фотографии вечером. Легко и просто.
С Дани, однако, это не сработало. Он работал в Starry Records, студии Артура, обычно вечером.
Поэтому, пока Эшли не было, я занималась утренними сборами перед уходом на работу, а он забирал девочек после школы и привозил их в студию, чтобы они погуляли, пока я их не заберу.
Это было мне на руку: отсутствие Артура означало, что Леона не получала обычные уроки игры на гитаре, но зато могла заниматься музыкой с Дани, пока была на студии.
Они с Блэр позаботились о том, чтобы каждый день, когда я наблюдала за ними, был совершенно новый концерт, который я должна была покорно слушать.
Был четвёртый день поездки Эшли и Артура, когда всё изменилось.
Мне пришлось немного задержаться на работе, и я только припарковалась у студии, когда раздался второй за день звонок Эшли. Закатив глаза, я ответила на него, выходя из машины.
– Она в порядке, – сказала я.
– Я знаю, что она в порядке, – ответила Эшли. На заднем плане раздавались звуки расслабленных отдыхающих на пляже.
Я захлопнула дверцу машины бедром.
– Тогда почему ты звонишь, вместо того чтобы кувыркаться с Артуром?
– Мне нужно с тобой поговорить.
Отсутствие язвительной реакции на мой комментарий в сочетании с серьёзным тоном заставили меня задуматься, и я нахмурилась, прислонившись к машине.
– Что случилось?
– Ничего… не случилось, – сказала она, – я просто… Артур спросил меня кое о чём и…
Моё сердце подскочило к горлу.
– Не может быть! Он сделал предложение?
– О Боже, нет, – поспешно сказала она, – и я бы отказалась, если бы он сделал это.
Я испустила тяжёлый вздох.
– О, слава Богу.
Она засмеялась.
– Слава Артуру.
– Эшли. Хватит. Почему ты звонишь?
Прошёл ещё один долгий период молчания, прежде чем она прочистила горло.
– Он… он хочет, чтобы мы с Леоной переехали к нему.
Парковка студии не была особенно шумным местом, но мир вокруг меня всё равно затих.
– Переехать? – повторила я. – Но ты… Я имею в виду, он ведь уже практически живёт с тобой, не так ли?
Она вздохнула.
– Да. Но это… Я имею в виду, было бы неплохо иметь дополнительное пространство, понимаешь? Было бы здорово жить в большом классном доме.
Классном. В смысле, не в тех дерьмовых старых домах, в которых мы жили.
– Будет больше места, чтобы Леона могла играть во дворе. И… ну, знаешь, более безопасный район.
Безопасный. В смысле, не тот дерьмовый район, где мы жили.
– То есть Леона, конечно, не поменяет школу. Но у неё будет большая комната, и Артур сказал, что мы можем переоборудовать подвал в фотостудию, чтобы я могла расширить свой бизнес.
– Верно.
– Кэти? – спросила она через мгновение. – Что ты думаешь?
Что я думаю?
Моё сердце выскочило из горла, оставляя за собой шлейф тошноты, а затем начало падать всё ниже и ниже в желудок.
Моя лучшая подруга звонила мне, находясь через тысячи километров, чтобы спросить моё мнение о её переезде к своему парню. Что вроде как… справедливо. Это имело смысл.
Мы были лучшими подругами, а лучшие подруги должны давать советы в подобных ситуациях.
Но мы были лучшими подругами, которые также полагались друг на друга. Сильно. И Артур должен был это знать.
Он должен был знать, что мы с Эшли построили свою жизнь и расписание друг вокруг друга, потому что долгое время были только вдвоём. У нас не было других друзей.
У нас не было партнёров. Мы были друг у друга. Он прекрасно знал, что сделает со мной, если Эшли уедет. И, вероятно, именно поэтому он решил спросить её, пока они были на другом конце континента.
А что думала я?
Я считала Артура полным говнюком за то, что он использовал меня для заговора с Бразилией, прекрасно зная, что собирается в итоге меня поиметь.
Я хотела сказать всё это Эшли.
Я хотела сказать ей, что стою на парковке у студии её парня, покрытая пылью и потом, с ароматом тысячи свечей с эфирными маслами, проникающим в мои свежевыкрашенные розовые волосы. Я собираюсь забрать её дочь, с которой сидела, чтобы она могла провести роскошный отпуск.
Что я внесла массу изменений в свою жизнь, чтобы позаботиться о Леоне.
Что я абсолютно, положительно, на сто процентов не хотела, чтобы она переезжала к Артуру, потому что это означало, что моя жизнь станет сложнее.
Но я не могла сказать так, ведь это касалось только меня.
– Я так рада за тебя, – смогла сказать я. – Ты должна это сделать.
– Что… серьёзно?
– Конечно, – моё горло сжалось. Быстро моргая, я уставилась на сероватый пух, который составлял небо надо мной, – ты любишь Артура, а он любит тебя. И в этом есть смысл, понимаешь? Ты достаточно сексуальна, чтобы стать трофейной женой, так что можешь привыкать к более изысканным вещам, начиная с более красивого дома.
– О, заткнись, – засмеялась она, – я не трофей.
– Пока нет, – я рассмеялась, но это больше походило на кашель, – но ты можешь начать практиковаться прямо сейчас.
– Ладно. Но если серьёзно, – она вздохнула, – мы же всё делаем вместе. Это повлияет на тебя так же сильно, как и на меня.
– Не совсем. Я буду исполнять супружеский долг гораздо реже, так что…
– Ты ужасна.
– Тебе это нравится, – ответила я, – так когда, по-твоему, ты переедешь? Например, скоро или?..
– Я не уверена, – сказала она, – сначала я хотела поговорить с тобой. Я ещё не решила ничего окончательно.
– Я думаю, ты решила, – заметила я. – ты собиралась переехать к нему и без моих дурацких советов. Это замечательно, Эшли. И я сейчас серьёзно.
Мы немного помолчали, и я продолжила:
– Ты должна предупредить меня, когда переедешь, чтобы я могла воспользоваться услугами няни с другой стороны улицы. А может, привести домой парочку шлюх, прежде чем ты уедешь.
Она засмеялась.
– О, конечно. Ты ведь так много их приводишь домой, чтобы они побыли няньками.
– Ты права. Обычно это я оказываюсь у них дома. Им труднее улизнуть утром, когда они постоянно наступают на туфли Барби Блэр. Это дерьмо хуже, чем Лего.
Мы поговорили ещё несколько минут, и я подтвердила свою позицию по поводу её переезда к Артуру, которая заключалась в том, что я считаю, что она должна это сделать, хотя втайне я думала, что она не должна.
– Даже если это произойдёт… как насчёт отвоза в школу и прочего?
– У меня всё получится, – сказала я, – детка, я не хочу, чтобы ты останавливалась в движении вперёд только из-за того, что мне нужно другое.
Да, мне было нужно, чтобы она остановилась, но я ей этого не сказала.
– Это следующий логический шаг для тебя и Артура. У нас всё получится.
Последовала долгая пауза, затем она вздохнула.
– Хорошо. Ты уверена, что не против?
– Да, – солгала я.
– Хорошо. Сделай мне одолжение и пока не говори Дани, пожалуйста.
Как только мы повесили трубки, я глубоко вздохнула и убрала телефон в карман, затем вытерла мокрые щёки.
Когда я ощутила уверенность, что смогу скрыть душевную боль, я прошла через всё ещё слишком тихую парковку к студии и распахнула дверь.
Шум хлынул сразу же, как только я открыла дверь. Звуки болтовни, пения и смеха вырвались вперёд и втянули меня внутрь. Они были приветливыми и отталкивающими.
Я остановилась прямо перед дверью, оглядывая вестибюль. Обычно Дани ждал меня здесь с девочками, но я пришла позже, чем предполагала, и он, очевидно, отвёл их в другое место.
Через стойку регистрации перегнулась офис-менеджер – набожная женщина Лесси, которая удивительно спокойно относилась к рок-н-ролльным типам, часто посещавшим студию.
– Здравствуйте, мисс Инбер, – позвала она. – Вы здесь за девочками?
– Можешь называть меня Кэт, Лесси, – сказала я в тысячный раз. Я заставила свой тон быть ярким и весёлым. – И да, сейчас моя очередь забирать Блэр и Леону.
Она улыбнулась и жестом пригласила меня следовать за ней.
– Мне сообщили, что я не должна говорить тебе, что они работают над небольшим сюрпризом.
О, хорошо. Как раз то, что мне было нужно. Больше сюрпризов.
Я сдержала улыбку и последовала за Лесси в сторону офиса, откуда доносились приглушённые звуки музыки и пронзительный смех моей девочки, хихикающей со своей лучшей подругой.
– Ну, как прошёл твой день, Кэт? – громко произнесла Лесси. Музыка и хихиканье сменились шорохом двух девушек, торопливо делающих что-то.
– О, не так уж плохо, – ответила я громко. – А у тебя?
Она поджала губы, хотя я не была уверена, сдерживает ли она смех или смиряется со своей следующей репликой.
– Ну, это был один из тех дней, когда всё проходило слегка напряжённо. Но, знаете, иногда такое случается, и… – она остановилась и положила руку на ручку закрытой двери кабинета, наклонив голову, чтобы показать, что я должна встать перед ней.
– Тебе нужно расслабиться.
С этими словами она толкнула дверь. Я на полсекунды увидела Майка, неловко сидящего за своим столом, а затем в поле моего зрения попали два разрывающихся шара энергии.
– Давай, дядя Дани! – крикнула Леона.
Уголком глаза я увидела, как Дани вздохнул и нажал на кнопку, в результате чего зазвучала мелодия мисс Тейлор Свифт, а Блэр и Леона начали танцевать шатко отрепетированный танец.
Моя фальшивая улыбка сменилась настоящей. Я была тронута тем, как радостно моя дочь прыгала по комнате, и предвкушала тот день, когда она поймёт, каким неуклюжим ребёнком была.
Я прислонилась к дверному косяку, наблюдая за тем, как светлые волосы Блэр подпрыгивают, когда она выкрикивает слова песни, круглые щёки розовеют, когда она изо всех сил старается вывести очередное па.
В один из моментов она наткнулась на стол Майка, и стоявшая там хула-гёрл шатко покачнулась, но Дани рванулся вперёд ещё до того, как выражение негодования появилось на ворчливом лице Майка.
– Вау, – сказала я, когда они закончили и приняли финальную позу. Маленькие лёгкие задыхались после того, как они танцевали от души. – Отличная работа, дамы. Должно быть, на это ушло много времени. Я не думала, что так поздно за вами заеду!
– Ты опоздала? Мы даже не заметили! – сказала Леона.
– Они работали над этим весь день для тебя, – сказал Дани.
От их любезности моё сердце забилось на секунду, прежде чем я уловила умоляющий взгляд на лице Блэр.
– О, ради меня? Это так заботливо! – сказала я.
Если бы я не знала Майка, я бы подумала, что он усмехнулся. Но он был старым ворчливым хреном, так что я решила, что у меня, должно быть, галлюцинации. Майк был партнёром Артура и владельцем половины всей студии, но той ещё занозой в заднице.
– Ну, типа того, – сказала Леона. – Но ещё мы хотели сказать тебе, что…
– Мама, мисс Лесси сказала нам, что Тейлор Свифт собирается дать здесь концерт, и мистер Майк сказал, что думает, что сможет достать для нас билеты! – вскрикнула Блэр.
Вот оно что.
– О, ничего себе, – сказала я, внутренне сокрушаясь по поводу фальши в моём голосе. – Ну, это довольно волнующе!
– Я сказал: может быть, – сварливо проворчал Майк. – Мне нужно сделать несколько звонков. Билеты на Свифт не так-то просто достать.
– Ты уже пообещал, – сказала я категорично.
Майк поднял бровь, но я больше ничего не добавила.
Конечно, он же не был в курсе, что я знала о концерте Тейлор Свифт и пыталась достать билеты для рождественского подарка Блэр. Только вот я едва могла позволить себе места на задних рядах. К тому же в момент, когда я пыталась их достать, они все оказались распроданы.
И не вина Лесси, что мы с Эшли договорились скрыть информацию о концерте от наших девочек, чтобы не пришлось идти на него. Хотя Эшли рассуждала скорее о том, что ей не нравится Тейлор Свифт.
Думаю, она могла позволить себе билеты. Возможно, она сделала так из солидарности.
Так что, возможно, это и не было злым умыслом с чьей-либо стороны, но это не значило, что я была особенно рада этому.
– Не уверен, сколько билетов я смогу найти, даже если найду, – осторожно сказал Майк, и я услышала слова, которые он на самом деле имел в виду: Леона была приоритетом.
– Но ты ведь сможешь найти четыре, верно? – сказала Леона, глядя на Майка своими большими гипнотизирующими глазами. – Для меня, Блэр, мамы и Кэт?
– Я, ну… – Майк запнулся, затем вздохнул. – Да, малыш, конечно. Я могу найти четыре, – он посмотрел на меня ворчливо.
Затем едко добавил:
– Может быть, это будут не места в партере, но я смогу найти что-нибудь возле сцены или в ложе. У тебя есть цена, за которую ты не хочешь выходить?
Чёрт.
Ответом на этот вопрос было «да». Я не хотела выходить за рамки цены самых дешёвых мест, потому что даже они были почти недосягаемы для меня.
Я не хотела даже рассматривать места возле сцены или в грёбаной ложе или что-то в этом роде. Я могла взять пару дополнительных смен, чтобы покрыть стоимость дешёвых билетов, но места в ложе?
Для этого пришлось бы звонить Давиду.
А стоило ли звонить Давиду ради такого дела? Он заплатит без вопросов, я знала это, но он не заплатит просто так.
Блэр посмотрела на меня, её глаза расширились. Я встретила взгляд дочери. Знакомые глаза, такие невинные, полные надежды и волнения. Она будет разочарована, но она переживёт; однажды она поймёт.
Я тяжело сглотнула, решила, какую цену я готова заплатить, затем повернулась к Майку.
Одна кустистая бровь взметнулась вверх, когда он сидел за своим столом с осуждающей гримасой на ворчливом старом лице.
– Нет, – сказала я. – Просто дайте мне знать, сколько.
Блэр и Леона завизжали, обхватив друг друга руками, и бросились за стол. Майк выглядел явно неловко, когда обе девочки обнимали его.
Я ещё размышляла, стоил ли этот дискомфорт того. Я согласилась из гордости, а теперь думала, что придётся звонить человеку, которого я ненавидела больше всех на свете, и неизвестно, что он попросит взамен.
Но их радостные крики помогли мне почувствовать себя немного лучше.
– Ну, девочки, – сказала я, прежде чем они успели ворваться в очередную песню Тейлор Свифт. – Мы должны отправиться домой на ужин, чтобы Дани мог вернуться к работе. Где ваши рюкзаки?
Они попрощались с Майком и Лесси, а затем выбежали из офиса, чтобы забрать свои вещи из комнаты отдыха. Я вежливо кивнула Майку.
– Спасибо, – сказала я.
– Не упоминай об этом, – проворчал он.
Я сдержала язвительный ответ и пошла за девочками.
– Кэт, – позвал Дани, выходя за мной из офиса.
– Хм? – спросил я, не глядя на него.
– Ты в порядке?
– Да.
Ощущение руки на моей руке удивило меня, и я повернулась, почти шокированная, увидев озабоченность на лице Дани.
– Ты не в порядке, – сказал он.
– Всё в норме.
– Ты выглядишь так, будто плакала. У тебя красные глаза.
Резкий смех вырвался из моего рта.
– Ишь ты. Кто-то должен дать тебе несколько уроков, как разговаривать с женщинами, Даник. Ещё скажи, что из-за формы моя задница выглядит толстой.
Его рот дёрнулся, хотя я не была уверена, был ли это смех или раздражение.
– В этой форме твоя задница выглядит фантастически, но хотя женщины с полными задницами сексуальны, сейчас это не важно. Что происходит?
У меня открылся рот.
Хмурое выражение лица Дани изменилось, кожа на щеках приобрела приглушённый оттенок красного. Он явно пытался оценить мою реакцию на его… Я даже не знала, как это назвать.
Комплимент? Двусмысленный комплимент? Пикап? Признание, что ему нравятся полные задницы?
Потенциальное признание, что ему нравится моя полная задница?
Что бы это ни было, я замерла, и он отпустил мою руку.
– Кэт, я…
– Всё в порядке, – перебила я, – я в порядке. Мне просто нужно… Я… Сегодня был тяжёлый день. Я подумала, что мне… может быть, придётся подработать. Но, знаешь, всё обошлось, потому что у меня есть небольшие сбережения, – я рассмеялась, ненавидя этот смех.
Затем я кашлянула и завершила спокойным тоном:
– Спасибо, что спросил. И за то, что приглядел за девочками немного дольше, чем обычно. Я ценю это.
– Нет проблем, – сказал он. – Когда… когда у тебя будут дополнительные смены? Потому что, если ты хочешь, чтобы я присмотрел за девочками, мне нужно знать заранее…
– Я не уверена, что сейчас, – ответила я. – Я… думаю, могу подождать, пока Эшли вернётся.
– Я могу приглядеть за ними в выходные, если нужно, – сказал он. – Я не работаю в субботу. Я даже могу прийти присмотреть за ними к тебе домой. Может быть, погулять с Пенни или ещё что-нибудь.
Я попыталась улыбнуться.
– Я работаю по утрам, Даник. Я уверена, что ты не захочешь быть у меня дома в восемь утра.
Он ухмыльнулся.
– Ты же знаешь, что я больше не ночую на вечеринках, верно? Иногда я даже работаю здесь в восемь утра.
Я уставилась на него, потом сглотнула и быстро кивнула.
– Это было бы неплохо, да. Если ты не возражаешь.
Он снова прикоснулся ко мне, мягко похлопал по плечу, прежде чем повести меня по коридору.
– В любое время. Я рад помочь.
Глава 3
Я никогда никому не призналась бы в этом – даже Эшли, а Эшли знала обо мне всё – но я была безумно благодарна, что у меня была дочь, а не сын.
Не поймите меня неправильно. Если бы я родила мальчика, я бы любила его так же сильно, как Блэр.
Он бы никогда не чувствовал себя обделённым вниманием, не ощущал, будто его мама не заботится о нём. И дело не в том, что я всю беременность молилась о девочке.
Просто когда мой брак распался, я не могла перестать думать о том, как тяжело было бы иметь в своей жизни маленького человечка, который напоминал бы Давида.
Давид хотел мальчика.
Его не было на том приёме. Он вообще почти не ходил на приёмы, потому что роды были «женским» делом, а у него были «мужские» дела. Когда врач поздравил меня с будущей дочерью, я была уверена, что ослышалась.
У меня не могло быть девочки. Давид хотел мальчика, и то, что Давид хотел, Давид получал.
Иначе были последствия.
Когда он вернулся с работы тем вечером, я была образцом идеальной жены. Эту роль я часто играла, пока мы с Давидом были женаты, что удивило бы любого, кто знал меня после развода.
Я не могла их винить: трудно было соотнести разноцветные волосы и множество пирсинга, который я носила сейчас, с образом той выхолощенной жены, которой я была когда-то.
Именно эту женщину Давид увидел в тот день. Тихая жена, одетая в скромное, но уместное платье поверх растущего живота, светлые волосы аккуратно убраны назад. В безупречном фартуке, защищающем её от брызг и разводов, которые она не осмеливалась допустить на ткани во время готовки.
На столе стоял идеальный ужин: мясо, картофель, овощи, которые можно было бы немного подсолить, но поскольку соль – дело вкуса, я не осмелилась использовать её слишком много.
В конце концов, это всё равно было бы недостаточно близко к тому, что готовила его мать, и это могло бы сильно разозлить Давида.
Но он не разозлился. Он увидел свой Идеальный ужин на столе и свою Идеальную жену на кухне с дрожащими руками, которые она спрятала под фартуком, и улыбнулся.
Он положил портфель у двери, ключи кинул на стойку и пересёк кухню, обхватив меня за талию и наклонившись, чтобы поцеловать.
– Посмотри на себя. Разве я могу быть ещё более счастливым? – пробормотал он. К этому моменту я вдохнула его невероятный одеколон и прямо-таки растаяла в его объятиях.
– Как прошёл твой день, моя дорогая?
– Х-хорошо, – ответила я.
Одна бровь приподнялась. Он знал, что я лгу, а я знала, что он меня в этом уличит, и задрожала, встретив его взгляд.
– Сегодня я была на приёме у врача.
Давид кивнул, напряжённые глаза изучали меня.
– И?
– У нас… у нас будет… девочка.
Я представляла себе любое количество его реакций. В своём воображении я слышала, как он кричит. Я слышала, как он ругает меня.
Я видела, как он усмехается и обвиняет меня в том, что я не смогла родить ему сына.
Я чувствовала его дыхание, когда он выкрикивал свои насмешки, чувствовала, как моё сердце щемит, когда он вслух задавался вопросом, что, чёрт возьми, он должен делать с дочерью вместо сына.
Я провела весь день, проигрывая в голове сценарий за сценарием, пытаясь спланировать, что я буду делать, если он очень разозлится.
Я не представляла себе сценарий, в котором он молча смотрит на меня, прежде чем на его губах заиграла улыбка.
Я наблюдала, как она растёт, не решаясь подражать его выражению, пока она не достигла его глаз.
– Девочка, – повторил он.
– Да, – сказала я.
Нежная рука коснулась моего живота.
– Там моя дочь.
Я кивнула, и он обнял меня одним из тех способов, который заставлял забыть все ужасные вещи о нём. Он поблагодарил Бога за то, что тот благословил нашу маленькую семью идеальной дочерью.
И действительно, даже со всеми его недостатками – а недостатков у него была целая уйма – я не могла утверждать, что Давид не заботился о Блэр.
Я полагала, что это больше было связано с его имиджем идеального отца, чем с реальной любовью к нашему ребёнку, но всё-таки он заботился.
Ему было не всё равно, поэтому он снова и снова пытался вернуть опекунство. Но, к счастью для меня, его проблемы с гневом оставляли горы улик и протоколов, а это означало, что ни один судья не смог бы даже «продать» ему право на опеку Блэр.
Он по-прежнему имел право на несколько дней с ней, и я постоянно спорила с ним о том, на какие праздники он может её «взять», но по большей части роль Давида в жизни Блэр была в основном денежной.
Каждый месяц он исправно отправлял алименты прямо на мой банковский счёт.
Этого никогда не казалось достаточным после школьных сборов, экскурсий, дней рождений и скаутов, но просить больше денег не стоило из-за того, что так я давала Давиду больше власти.
Я пыталась объяснить это Эшли, но она не понимала, каким ужасным он был, а мне не нравилось воскрешать все эти воспоминания.
Это означало лишь то, что она не знала, насколько туго мне иногда приходится с деньгами; честно говоря, пока Артур не влез в её жизнь, это не имело большого значения.
Бывали дни, когда я безумно завидовала ей: она не знала, кто отец Леоны, и ей не приходилось каждый месяц иметь дело с психом.
Мне же, напротив, приходилось разговаривать с ним по меньшей мере два раза в месяц.
Один раз в первый день каждого месяца, когда я подтверждала, что получила его платёж, и сообщала ему, в какой день ему разрешено видеться с Блэр. Во второй раз, когда он её забирал и привозил.
Он соглашался с моими условиями и спрашивал, что ему нужно сделать, чтобы провести с ней дополнительный день или выходные, а я мысленно посылала его в жопу, после чего вежливо сообщала, что ему нужно будет поговорить об этом с судом.
Он вздыхал, спрашивал меня, действительно ли мы должны пройти через всё это снова.
– Это была одна ошибка, Кэт, – сказал бы он.
– Которая поместила меня в больницу, Давид, – ответила бы я.
– Я бы никогда не сделал ничего, чтобы причинить ей боль.
– Ты говорил, что никогда не сделаешь мне ничего плохого.
– Я изменился. Я больше не тот человек, который может так поступить.
– Я тоже. Я больше не из тех, кто позволит тебе это сделать.
– Она и моя дочь тоже. Ты не можешь скрывать её от меня.
– Я не скрываю её от тебя. Я даю тебе время, которое ты должен проводить с ней по решению суда.
Иногда мне приходилось уступать, тем более что Блэр была ещё слишком мала, чтобы понять, что означали все эти подарки, игрушки и походы в парки развлечений.
Каким бы куском дерьма ни был Давид, я не ругала его при ней.
А он был. Он был огромным куском дерьма.
***
– Ты опоздала, – сказал он, когда ответил на мой звонок первого числа месяца.
Я уставилась на фасад своего дома с места в машине, надеясь, что Блэр и Леона не выглянут в окно и не поймут, что я приехала. Ещё я надеялась, что Давид не сможет доказать, что я совершенно забыла, что сегодня первое число месяца.
Я не хотела давать ему ни малейшего шанса, чтобы утверждать, что я не контролирую ситуацию, время и всю свою чёртову жизнь, что может навредить ребёнку.
В моём желудке нарастала и закручивалась спираль ужаса в последние несколько дней с тех пор, как я поняла, что мне придётся просить у Давида денег, чтобы заплатить за дурацкие билеты на Тейлор Свифт.
– Я должна была работать, – сказала я категорично.
– Сегодня суббота.
– И? Иногда я работаю по субботам, Давид.
– Ты могла бы позвонить в свой перерыв, – ответил он. – Или написать СМС, чтобы я знал. Или, не знаю, дать мне возможность провести дополнительный день с дочерью, раз уж ты всё равно была занята.
– Я задержалась всего на пару часов! И у меня есть няня для неё.
– Значит, ты предпочитаешь тратить деньги на какую-то неизвестную девку вместо того, чтобы позволить мне видеться с ней.
– Она с Эшли, – солгала я. – Ты бы всё равно не успел вовремя. Твой день с ней в этом месяце – пятнадцатое число.
– Ну, конечно! Боже упаси, чтобы у меня был лишний день с ней хоть иногда!
В моём желудке запульсировала спираль ужаса, и меня чуть не стошнило на руль.
– Ну, вообще-то я… думала об этом.
Не было ни вздоха, ни приглушённого звука удивления; Давид просто замолчал.
– Думала? – наконец спросил он.
Я не сводила глаз с входной двери своего дома, желая, чтобы мой обед остался на месте, пока я пыталась вспомнить слова, которые репетировала снова и снова в своём сознании.
Очевидно, это было бесполезно; единственное, на что был способен мой разум, это с ужасом наблюдать за тем, как я опускаюсь на его уровень.
– Да, – смогла сказать я. – Я… я подумала, может быть, в этом месяце тебе стоит провести с ней дополнительный день. Пятнадцатого и шестнадцатого. Она могла бы остаться с тобой.
– Почему? – потребовал он ответа.
Мои ладони вспотели, пока я пыталась собраться с мыслями, что, очевидно, заняло слишком много времени.
– Почему, Кэт? – повторил он. – Ты никогда не предлагала провести с ней дополнительный день. Что изменилось?
– …
– Ты с кем-то встречаешься?
Мой рот открылся.
– Прости?
– Ты с кем-то встречаешься.
– Я не…
– Нет? Потому что я не могу придумать другой причины, почему ты предлагаешь мне остаться на ночь, когда ты никогда раньше не позволяла мне даже лишней минуты побыть с дочерью. Она уже познакомилась с тем, с кем ты распутничаешь?
– Пошёл ты!
Слова вырвались из моего рта; я почти выплюнула их. И только когда они вырвались наружу, я пожалела, что не выплюнула рвоту.
– Прости? – сказал Давид через мгновение.
Сухость во рту была почти болезненной; я сглотнула, надеясь, что это поможет, но язык и горло были словно наждачной бумагой.
Это было отвратительно, правда. Мне потребовались годы, чёртовы годы, чтобы собраться с силами и уйти от него, а потом ещё дольше, чтобы найти в себе силы противостоять ему. И за один разговор вся эта хрупкая сила начала давать трещины.
«Я не тот человек, который позволит ему причинить мне боль», – сказала я себе. Это было немного ложью, но мне удалось сделать неглубокий вдох, и я смогла снова заговорить.
– Во-первых, это не твоё дело, – сказала я, мой голос дрожал. – Во-вторых, нет. Я ни с кем не встречаюсь. Я предлагаю дополнительный день, потому что Блэр хочет пойти на концерт Тейлор Свифт, а я…
Мне не нужно было заканчивать предложение.
– Тебе нужны деньги, – сказал он. Сладкий восторг скрывался за словами.
– Я подумала, что это будет хорошим подарком на Рождество, – пробормотала я. – Она хочет пойти с Леоной.
– Хм, – сказал он, а затем замолчал. Наконец, я не смогла больше терпеть.
– Ты поможешь мне или нет, Давид? – спросила я.
– Помогу, – ответил он.
Я закрыла глаза.
– Спасибо…
– Но не за один лишний день.
Последовал абсолютный ступор.
– Чего ты хочешь?
– Две недели.
– Пошёл ты!
Он засмеялся.
– Язык, Кэт.
– Ты не заберёшь её на две недели.
Он издал звук, похожий на звон новогодних колокольчиков.
– Билеты на Тейлор Свифт не дешёвые, ты знаешь. Я не прошу чего-то невероятного.
– Этого не будет, – сказала я.
– Правда? Ты собираешься помешать дочери увидеть своего кумира, потому что слишком эгоистична, чтобы позволить мне взять её на пару недель?
– Даже не думай, – прошипела я в ответ, – я достану билеты другим способом.
Он усмехнулся.
– Конечно, достанешь.
– До свидания, Давид, – прорычала я
– Скоро увидимся, моя дорогая.