Текст книги "Ещё один шанс (СИ)"
Автор книги: Miss Spring
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 13
Прошло 6 дней. Состояние Александры улучшалось, врач разрешил ей вставать и понемногу ходить, начать принимать пищу, правда с жёсткими ограничениями, но её это не особо печалило. Саша каждый день заговаривала с хирургом о выписке, несмотря на протесты со стороны Виктории и Алексея.
На седьмой день, когда Василий Зиновьевич с утра осмотрел девушку и она очередной раз спросила, когда её выпишут, врач сдался:
– Ну, если вы так хотите выписаться, то… – на лице архитектора просияла надежда. – можно об этом подумать.
– Замечательно! Сегодня выпишите? – подскочив с места, радостно произнесла Арсеньева.
– Подождите, Александра Юрьевна, но я ведь не сказал, что сегодня!
– Ну как так, Василий Зиновьевич? Уже 7 день я здесь лежу! Чувствую себя отлично!
– Поймите, Александра Юрьевна, для перитонита 7 дней-это мало. Мы вас почти от смерти спасли, а вы хотите уже выписываться. – возразил хирург.
– Ну, пожалуйста. Я буду осторожна, обещаю.
– Может, всё-таки, побудете ещё дня три-четыре? Мы же вас здесь лечим, а не мучим. Вам лежать надо.
– Нет. Давайте я долежу их дома. – предложила альтернативный вариант Александра, в нетерпении постукивая ногой.
– Вообще-то, в некоторых случаях, такая практика допустима, но…
– Вот и прекрасно! Значит, я могу собирать вещи?
– Вам придётся написать заявление о том, что вы не имеете претензий к нам, если что-то пойдёт не так.
– Да пожалуйста, хоть два. Это всё?
– Дома вы должны принимать антибиотики, которые я вам выпишу, соблюдать диету, постельный режим, пить анальгетики, если будете чувствовать боль и обрабатывать шов самостоятельно. Через неделю надо приехать на перевязку.
– Хорошо, я всё сделаю. – согласилась архитектор.
– Тогда, можете собираться. – вхдохнув, и мысленно поражаясь её упрямству, дал добро врач: – Вас кто-то заберёт? Может Алексей Львович?
– Нет, я сама. Сюрприз хочу сделать.
Быстро собравшись и соблюдя все формальности с документами, девушка вызвала такси и сразу же поехала к Мещерскому. Улыбаясь в предвкушении встречи с сыном, она нажала на кнопку дверного звонка.
За дверью раздались шаги, и голос с хрипотцой приглушённо сказал:
– Егорка, доедай скорее, в зоопарк же собирались!
В эту же минуту, дверь распахнулась и на пороге предстал Алексей.
– Привет! – радостно улыбнувшись, сказала Саша.
– Привет! – он был явно ошарашен тем, что видел её на пороге своей квартиры. – Проходи… – мужчина сделал шаг в сторону.
Александра вошла в квартиру и в этот же момент, в коридор выбежал Егор. Несколько раз он приходил вместе с бизнесменом к ней в больницу, но по собственному признанию, очень скучал.
– Мамочка! – мальчик тут же подбежал к ней.
– Егорка! – она присела на корточки и хотела было подхватить сына на руки, но Мещерский, увидев это, красивым движением отвёл его в сторону, понимая, что ей нельзя поднимать ничего тяжелее, чем дамская сумочка.
– Егор, кто-то обещал мне доесть сырники. Не ты ли это был, дружок?
– Дядя Лёша, но мама же!
– Мама не Золушка, никуда не убежит. Ну или я её посторожу. – усмехнулся мужчина. – А ты пока беги, доешь. Хорошо?
– Ладно. – вздохнул Егор и снова скрылся в кухне.
– Саш, что случилось? Почему ты не в больнице? – сразу же спросил Мещерский, обеспокоенно взглянув ей в глаза и взяв девушку за плечи. Она хотела было ответить, но тут, её сумочка выпала из рук и содержимое частично высыпалось на пол.
Они с Алексеем синхронно присели на корточки, став собирать вещи. Внезапно, среди них, он заметил голубой мрамор. Тот самый, который мужчина подарил ей.
– Ты что, везде его с собой носишь? – усмехнулся он, показав ей камень.
– Он мне нравится. – пожала плечами, немного смутившись, Саша.
– Знаешь, – он посмотрел в её глаза: – когда-нибудь, ты отдашь его мне. И это будет означать, что я тебе нужен. – она снова смутилась.
Ничего не ответив, опустила голову и продолжила собирать рассыпавшиеся вещи, складывая их в сумочку, которую держал бизнесмен.
– Так что случилось? – снова спросил он.
– Я выписалась. – спокойно ответила Александра и встала на ноги.
– Так, пойдём в гостиную, поговорим.
Когда они присели на диван в гостиной, Алексей сказал:
– А теперь, рассказывай мне подробно в чём дело. Ты ещё минимум четыре дня должна быть в больнице. Я же говорил вчера с Василием Зиновьевичем.
– Ну, это было вчера. Сегодня он меня выписал. Так что, всё хорошо, я могу забирать Егора и приступать к работе. – он пристально посмотрел на неё.
– Сейчас, подожди минут пять, я вернусь. – Саша кивнула и бизнесмен вышел из комнаты.
Он действительно быстро вернулся.
– Саша, я звонил врачу. Как ты могла сбежать? – мужчина был явно сердит на неё.
– Я не сбегала! Он меня отпустил.
– Да, он рассказал мне, как ты настаивала, фактически выпросив эту выписку! И заявление написала…
– Написала! И что? Я устала там без дела валяться! – взорвалась Арсеньева: – Хватит вообще, я тебе не маленькая девочка какая-то! Как школьницу меня отчитываешь! Я взрослый человек!
– Что-то я не наблюдаю ни одного взрослого поступка или решения! Так и поступают импульсивные, юные девочки, которые совершенно не задумываются о последствиях! – повысил в ответ голос Алексей: – Ты должна немедленно вернуться в больницу!
– Не указывай мне!
– Хорошо, давай, доведи ситуацию до усугубления состояния! Сделай так, что потребуется ещё операция, госпитализация… Пусть Егор надолго останется без тебя! И твоё бюро тоже!
– Ну с чего ты взял?
– С того! Ладно, ты выписалась. Но ты же собираешься нарушать рекомендации врача! Тебе нужен постельный режим!
– От того, что я часа на три буду выходить в офис, ничего не случится. – возразила Саша уже более спокойным тоном.
– Значит так, никаких офисов! Мы собираемся, берём Егора и едем ко мне на дачу. На неделю. Там воздух, природа-ему самое то. А ты будешь лежать и отдыхать. И я за этим прослежу.
– Вот ещё. Нет! – её голос был категоричен.
– Да, Саш, да! Либо так, либо я сейчас же тебя сажаю в машину, везу в больницу и сдаю врачам. И поверь, я договорюсь с ними. А находиться ты там будешь даже не четыре дня, а все десять! Хочешь? – Арсеньева посмотрела в глаза мужчины, и поняла, что он настроен решительно. Спорить бесполезно. Он действительно был рассержен её поступком.
– Ладно. Почему я не могу отлёживаться у себя дома?
– Потому что! – всё ещё возмущённо, произнёс бизнесмен: – Кто мне даст гарантии, что ты действительно будешь лежать? Нет, ну если ты так хочешь, то я могу переехать к тебе…
– Нет. Спасибо. Дача, так дача. – сдалась Александра. – Ты деспот, Мещерский!
– Даже спорить не буду. – улыбаясь, развёл руками он.
В тот же день они покинули жаркую Москву. Машина Мещерского, повиляв по мегаполису, вырвалась из каменных джунглей и направилась по шоссе мимо одетых в яркую зелень деревьев.
Они ехали около двух часов, Егор уснул под ненавязчивый, тихий джаз и спокойные разговоры взрослых.
Наконец, машина слегка затормозила, открылся шлагбаум и перед глазами Арсеньевой предстал красивый коттеджный посёлок. Благоустроенная, охраняемая, территория, много зелени, аккуратненькие дорожки, шикарные дома за высокими заборами, много детских и спортивных площадок, велосипедные дорожки, милые скверики с фонтанами, лавочками и множеством ярких цветочных клумб. Пока они ехали мимо, бизнесмен показал ресторан на набережной у реки, салон красоты, теннисный корт, частный детский сад и школу иностранных языков.
Машина мчалась дальше и дальше, по дороге в лес. Там дома стали встречаться гораздо реже, но территория была такой же благоустроенной.
В итоге, закончив движение, автомобиль мягко притормозил у высоких ворот, за которыми виднелась крыша дома.
Алексей нажал кнопку на пульте и ворота медленно открылись, обнажая внутренний двор.
Александра увидела большой, кирпичный, современный дом в два этажа, стоящий на опушке в обрамлении леса.
Машина въехала в просторный гараж.
– Ничего себе, дача! Целая резиденция! – усмехнулась Саша, осматриваясь вокруг.
– Ещё скажи дворец! – пошутил Мещерский.
– А что, похоже! – согласилась она.
Мужчина осторожно достал спящего Егора, взял мальчика на руки и занеся в дом, положил на удобный, кожаный диван в огромной гостиной.
– Пойдём, проведу экскурсию. – пониженным тоном сказал он и взял девушку за руку.
На территории вокруг дома располагались детская и спортивная площадки, зона барбекю с летней кухней и беседкой. Ландшафтный дизайн радовал глаз: по всей территории были проложены удобные дорожки с освещением, большой сад со множеством цветов и растений, альпийскими горками.
Интерьер дома был выполнен в стиле современной классики, укомплектован по последнему слову техники. Казалось, там было абсолютно всё. На цокольном, скрытом этаже располагался домашний кинотеатр, винная комната, тренажёрный зал, санузел, котельная, серверная, оборудование под бассейном и гараж. На первом: прихожая, гардеробная, гостевой санузел, та самая, просторная гостиная с подвесным камином и панорамными окнами в пол, спальня первого этажа, рядом детская игровая, масштабная библиотека, кухня с кладовой комнатой, постирочная/гладильная, большая и уютная столовая с выходом на летнюю террасу, гостевой блок со спальней с ванной комнатой и кабинетом, в СПА-зоне бассейн, душевая, сауна, санузел.
На втором этаже: большой холл с выходом на балкон, ещё две спальни, с душевыми и гардеробными, и две детских с отдельными ванными комнатами.
В завершении осмотра дома, Мещерский представил Александре горничную Антонину Ильиничну, которая так же выполняла и роль повара.
Затем, они присели в столовой, куда Антонина Ильинична принесла им чай и свежее печенье.
– А ты говорил не дворец… – усмехнулась Арсеньева.
– Понравилось?
– Да, очень. Только, извини, зачем тебе одному такой огромный дом?
– Теперь уже не́зачем, ты права. Я же его купил гораздо раньше, ещё когда брат только женился. Тогда он пригодился для нашей семьи. Племянникам здесь было хорошо. А теперь… Редко приезжаю. Но здесь отдыхает душа. – объяснил бизнесмен.
– Верю. Наверное, тут очень красиво зимой, когда лес заснежен, да?
– Точно. Можно сидеть у камина и бесконечно долго смотреть, как снег падает, покрывая сосны и землю. Если захочешь, то приедешь погостить и зимой.
– До зимы дожить надо. – улыбнулась Саша.
– А, да, я помню. Ты живёшь сегодняшним днём.
– Да, тем более в свете последних событий, это более чем актуально. – пошутила она.
Время в огромном доме Мещерского протекало для Александры с Егором радостно и быстро. Её сын
целыми днями играл с Алексеем, они всё делали вместе: по утрам зарядку на спортплощадке, затем вместе с Антониной Ильиничной завтрак, в течении дня то уезжали кататься на велосипедах, то плавали в бассейне, то читали книги в библиотеке, то играли в футбол… И ещё миллион всяких дел и активностей. Под вечер Егор так уставал, что засыпал за несколько минут, едва его русые пряди касались подушки.
Александра же активно оберегалась бизнесменом от, практически, любых попыток что-либо сделать. Она много гуляла на свежем воздухе, наблюдая за Алексеем и своим сыном, читала книги, работала над своими проектами, пока Мещерский не видел, а так же понемногу помогала Антонине Ильиничне заниматься домашними делами.
– Знаете, Саша, а вы ведь единственная женщина, которую Алексей Львович привозил сюда. – как-то сказала горничная, когда они вдвоём готовили обед. Арсеньева смутилась.
– Ну, может быть другие и не хотели приезжать… Дача, всё-таки, не модный курорт. – усмехнулась архитектор.
– Да нет, дело не в этом… – женщина внимательно посмотрела на неё: – Это он не хотел их привозить сюда. Для Алексея Львовича-это больше, чем дача, дом. Это место, где он может побыть собой, фактически семейный очаг. А вас, вот, привёз.
– Он привёз меня сюда, потому что отсюда мне сбежать на работу будет трудно. – пошутила девушка. – Мы с Алексеем Львовичем просто друзья. – и опустив голову, она стала резать салат.
– Вижу. Но… для него вы явно не друг. Простите, что я говорю об этом… Я впервые вижу Алексея Львовича таким счастливым. У него рядом с вами глаза горят. А как им хорошо с Егоркой вдвоём! Будто отец и сын, в самом деле.
– Антонина Ильинична, вам показалось. – мягко улыбнулась Саша.
– Ну, пусть будет так. – сдалась женщина.
В тот же вечер, когда Егор заснул после очередного насыщенного эмоциями и событиями дня, они сидели с Мещерским на просторной, красивой, уютной террасе, освещаемой приглушённым светом ламп. Вокруг стрекотали сверчки и слышался лёгкий шорох ветвей.
– Совы. – констатировал бизнесмен, когда Александра дёрнулась, испугавшись.
– Здесь есть совы?
– Ну да. Лес же кругом. Я как-то видел парочку вблизи. Красавицы.
– Здорово. – улыбнулась она.
– Хорошо было бы Егору показать… Он так у тебя животных любит. – задумчиво произнёс мужчина.
– Обожает.
– Прям как я в детстве. Тоже любил всех подряд рассматривать, гладить… – усмехнулся он.
– А расскажи мне о себе. О своём детстве, родителях. – попросила Арсеньева.
– Тебе правда интересно? – Алексей посмотрел ей в глаза.
В этот момент он вспомнил, что тогда, заманив её к себе в офис, договорившись об отключении света, он готов был говорить с ней о чём угодно, но именно в тот момент девушку совершенно не интересовала его личная жизнь. А сейчас, когда он уже и надеяться почти перестал на то, что он интересует её хоть немного, она задаёт те самые вопросы. Вопросы, которые задают людям, о которых хотят узнать больше. «Ну что же ты, Мещерский, не тормози! Девушка ждёт» – мысленно подтолкнул себя бизнесмен.
– Правда. Мы столько уже общаемся, столько пережили, а я знаю о тебе совсем мало. – честно ответила Саша: – Но если не хочешь, не рассказывай, я не настаиваю.
– Ну, почему же. Мне скрывать нечего.
Алексей родился в счастливой и крепкой семье Льва и Василисы Мещерских. Василиса Павловна была медсестрой, но познакомилась со статным и красивым Львом Иннокентьевичем совершенно случайно, оказавшись в общей компании. Он, на момент их знакомства, уже был в звании старшего лейтенанта и служил на флоте. Между ними довольно быстро вспыхнул бурный роман и молодые люди с благословения родителей Льва, поженились.
– У мамы родителей не было, её отец погиб на войне, а мать умерла, сердце было больное. Ну, папины родители и заменили ей их. – рассказывал Алексей: – Приняли как родную в свой дом. Мама им сразу понравилась.
Через 2 года после свадьбы на свет появился первый сын новоиспечённой четы Мещерских, которого назвали Алексеем. Это стало радостным событием для всей семьи, а особенно для Мещерского-старшего. Иннокентий Александрович безумно хотел внука, продолжателя рода и был, кажется, счастливее, чем сами молодые родители, когда в их семье появился маленький Лёша.
Василиса и Лев виделись редко, из-за службы, которую нёс Мещерский в водах Балтийского флота, но это не влияло на сильные чувства, между двумя любящими друг друга людьми.
– Папа когда домой вырывался, это прямо-таки праздник был. Сколько лет прошло, я совсем маленький был, но до сих пор помню это ощущение: что вот-событие! Папа приедет. И обязательно привезёт какой-то подарок. – мужчина усмехнулся: – Мама его всегда ждала с большим нетерпением. Она даже менялась как-то, расцветала что-ли… Он её ласково называл Незабудкой.
– А почему так? – улыбнулась Александра.
– Ну, потому что глаза у неё были голубые, как и этот цветок.
– Так мило. Они, наверное, очень друг друга любили?
– Безумно. У меня остались письма, которые они посылали друг другу чуть ли не каждый день. Столько в них нежности и тепла…
Пролетело два счастливых года, когда Василиса Мещерская узнала о том, что у них будет ещё один ребёнок.
И вновь радости в их семье не было предела. Лев с нежностью и любовью рассказывал друзьям-сослуживцам о том, что станет отцом во второй раз и старался как можно чаще вырываться домой хотя бы на сутки, чтобы увидеть любимую Незабудку с сыном и родителей.
Ничего не предвещало беды, но один из рейсов подводной лодки К-47, на которой служил Мещерский-младший, стал последним. Как потом им рассказали, в электротехническом отсеке лодки произошёл пожар-самое страшное, что могло случиться. Экипаж во главе с капитаном не только ликвидировал пожар и восстановил тяжелые последствия короткого замыкания в силовой сети, но сохранил в работоспособном состоянии реакторы, турбины и системы их дистанционного и автоматического управления во главе с пультом Главной энергетической установки, расположенным в горящем отсеке.
Однако, всё это досталось ценой жизни трёх капитан-лейтенантов, одним из которых был Лев Мещерский, получивший это звание за три дня до отплытия. Трое молодых ребят, чётко знавших что такое честь, долг и Родина, загерметизировались в пульте и продолжали управлять Главной энергоустановкой, выполняя все команды центрального поста и четко понимая, что запаса кислорода в индивидуальных дыхательных аппаратах хватит не более чем на 20 минут. Спасая лодку и помогая остальному экипажу, они сознательно шли на смерть.
Из-за известия о гибели горячо любимого мужа, роды начались преждевременно, и случилось ещё одно горе, которое навсегда перечеркнуло счастливую жизнь семьи Мещерских: Василиса умерла при родах, так и не увидев своего второго сына.
– У мамы было слабое сердце. Такая вот, наследственность от её матери, моей второй бабушки… Врачи сказали, что это, да и стресс сильный, всё послужило причиной. Так что, родителей я помню плохо, мне пять лет ведь было. А Глеб и вовсе не знает их. – с горечью в голосе поведал Мещерский.
– Как это страшно… – впечатлившись услышанным, прошептала Александра. На её глазах заблестели слёзы: – В один день лишиться сразу обоих родителей. А кто решил назвать брата Глебом?
– Бабушка, Лариса Глебовна. В честь её отца, моего прадеда.
– Ты Глеба не взлюбил поначалу из-за смерти мамы? – догадалась Саша.
– Да. Решил, что если бы его не было, мама не умерла. К тому же бабушка с ним так носилась… Я ревновал. Мне то казалось, что я не меньше страдаю, чем этот маленький, вечно орущий свёрток. – бизнесмен усмехнулся: – Вообщем, если бы не дед с тем его разговором… Вовремя заприметил и пресёк это дело.
Иннокентий Александрович и Лариса Глебовна сделали всё возможное и невозможное, чтобы оба внука росли настоящими мужчинами, и в то же время, не чувствовали недостатка в любви и тепле.
Время шло, мальчики росли. В семье Мещерских, в целом хорошо живущих, вновь произошло несчастье: спустя одиннадцать лет после смерти сына и невестки, умерла Лариса Глебовна.
– Бабушка умерла, когда я учился в 10 классе. Инсульт. Дед после этого, будто бы сразу на тридцать лет постарел. Пока она была жива, был бравым таким, офицером, решения принимал, "громыхал" своим басом на всю квартиру, чуть что не так, был полон сил, энергии, намеревался застать правнуков, нас с Глебом сделать тоже офицерами… А потом всё. Её не стало и будто свет у него в душе выключили. И болеть стал, и тосковать. Нет, он этого не показывал нам, по прежнему гонял как сидоровых коз, но я то видел. Глаза другими стали. – вспомнил Алексей: – А потом, после окончания школы меня призвали. Ну и ты знаешь, я оказался в морпехе.
– А почему туда?
– Мне выбирать не приходилось. Хоть дед и расстроился, хотел, чтобы меня тоже в подводные силы распределили, даже связи свои хотел подключить, чего никогда ранее не делал, но потом успокоился. В конце концов главным было то, что я пошёл служить.
– Наверное, он сильно переживал, когда ты не остался после службы кадровым офицером? – поинтересовалась Арсеньева.
– Переживал. Но, думаю, я всё сделал правильно. В те годы, армия вообще начала приходить в упадок. Тем более, в 92-м, мы с Глебом остались одни.
– Как? Иннокентий Александрович умер?
– Деда убили. Ограбили квартиру, украли его ордена и награды, и убили. Я пришёл, обнаружил его, вызывал скорую, но… – Мещерский тяжело выдохнул: – Ничего нельзя было сделать. Поздно.
– Какой ужас… Их нашли? Убийц?
– Да куда там. – он бессильно махнул рукой: – Страна рушилась, беспорядки начинались повсеместно. Я квартиру продал, вот и появился капитал, тот самый, который мы в дело пустили. Не мог я больше в этой квартире находиться, спать там спокойно… Столько связано…
– А где же вы с Глебом жили?
– У Федьки, одного из моих друзей, с которыми мы в морпехе служили. А потом, квартиру приобрёл-я тебе рассказывал.
– Помню. А… Как ты… – она запнулась: – Женился?
– Это вообще смешная история. – улыбнулся её скромности Алексей: – Инга училась со мной на одном факультете и поначалу, я воспринимал её как друга, что ли… А потом, познакомил с Андрюхой и Федькой, на свою голову.
– С Андреем вы тоже служили?
– Да. Вот именно он и начал приударять за Ингой. И тогда я, в свою очередь, тоже завёлся. Из спортивного интереса. Я то с ней первым познакомился. Мы даже поспорили, кто первым добьётся успеха. Повезло мне, но не полностью. Когда я сделал ей предложение, она отказала.
– Серьёзно? – усмехнулась Александра.
– Да. С того момента, я понял, что сделаю всё, чтобы она была моей женой. Год атаковал. В итоге, получилось: Инга согласилась и мы поженились.
– И сколько прожили?
– Не смейся только. Пол года. Просто поняли оба, что поторопились. Для нас вся эта история была игрой. И для неё, и для меня. Пожар, страсть, догонялки, считай… Вообщем, сели, поговорили и, на седьмой месяц брака, развелись. Мы, наверно, единственные в тот день, из ЗАГСа смеясь выходили. – рассказал мужчина.
– Ты не жалеешь?
– Сашенька, жалеть надо было бы, если б мы двадцать лет не любя прожили и изменяли бы друг другу тайком.
– А она ещё замуж вышла?
– Конечно. За Андрюху. Живут они счастливо который год уже. Когда встречаемся, всегда вспоминаем со смехом эту историю. Почти что их семейная легенда теперь. – закончил Мещерский.
– А потом? Неужели не нашлось ни одной женщины, на которой ты бы захотел жениться? – проницательно взглянув на него, спросила Саша.
– Представь себе. Честно. Я, первое время, всё ждал, чтобы встретить такую же Незабудку, какой мама была для отца. А потом… Решил, что всё это ерунда и такого не бывает. Осталось в прошлом веке. Вот и всё. – повисла пауза.
Через несколько минут, внимательно посмотрев на лицо Арсеньевой, освещаемое лишь светом уличных фонарей, бизнесмен спросил:
– А ты почему замуж не вышла?
– Так получилось. – опустив глаза, ответила она.
– Не поверю ни за что в жизни, что тебе никто не предлагал.
– Я никому не давала шанса это сделать. После некоторых событий в моей жизни, я решила, что мне лучше будет одной.
– И не жалела?
– Нет, не жалела. Хотя в этом есть и свои минусы. Все с мужьями, а я одна. И тут… Хоть ты красавицей самой первой будь, хоть успешной бизнес-леди… Всем всё ясно. Раз пришла одна, значит никому ты не нужна. – архитектор усмехнулась: – Устаёшь со временем от этого. Знаешь, меня либо ненавидят, либо жалеют. Ненавидят, потому что всегда являюсь угрозой для чужих мужей и любовников, а жалеют, ну, понятное дело… Природой в нас, людях, жалость заложена. Вот только и остаётся, что ждать, пока общество переменится. – пошутила девушка.
– Зачем ждать, пока переменится общество? Ты что, до сих пор не поняла, кто перед тобой сидит? – улыбнулся Алексей.
– Так, наш приятный разговор опять переходит в другую плоскость…
– Саш, из-за чего ты решила оставаться одной и почему никому не доверяешь?
– Были причины. – уклончиво ответила она.
– Понятно. Я тоже, до сих пор, не заслужил твоего доверия. – вздохнул бизнесмен.
– Заслужил. Просто ты, опрометчиво сказал Егору, что мы завтра поедем в Приокско-Террасный заповедник*, зубров смотреть. Он нас завтра разбудит ни свет ни заря. А уже третий час ночи. Так что, пойдём спать. – с мягкой улыбкой объяснила Александра и поднявшись с кресла, направилась ко входу в дом.
– Ты иди, я скоро. – ответил Алексей.
Той ночью Саша долго не могла заснуть, думая о Мещерском. Она чувствовала, что начинает испытывать к этому мужчине нечто большее, чем просто благодарность, симпатию. Несмотря на всю свою убеждённость в том, что он – это самый плохой вариант для влюблённости, который только может быть, девушка чётко поняла, что эта «женская погибель», начала настигать и её. Однако, окончательно в своих чувствах она разобраться не могла, и решила, что время само всё расставит на свои места.
По истечении недели, они вернулись в Москву. На приёме Василий Зиновьевич сделал вывод, что послеоперационный период прошёл успешно и сказал, что уже через две недели можно будет снимать швы.
Затем, Арсеньева, наконец, вернулась к любимой работе.
– Сашка, ну и как оно, жить с Мещерским бок о бок? – намекая на тонкие обстоятельства, спросила Виктория.
– Не поверишь, так же, как и в отпуске! Ничего нового!
– Ну неужели совсем ничего? Саш, ну как можно оставаться безразличной, когда рядом такой мужчина? – мечтательно произнесла Кузнецова.
– А вот легко, Вик. Я тебе до этого всё говорила. Меня вполне устраивают наши дружеские отношения с ним. Давай о работе, а? – перевела тему Александра.
– Ладно, не сваришь с тобой каши, подружка. – усмехнулась Вика: – О работе, кстати, прям актуальненько. Помнишь, мы вступили в акцию по помощи молодым талантам… Или что там?
– Ну помню, помню. И?
– Так вот, надо ехать на студенческий форум в Ростов-на-Дону. В рамках этой акции. Послушать выступления молодых архитекторов и выбрать одного или нескольких, кого мы пригласим в наше бюро на стажировку. – изложила суть дела Виктория.
– Хорошо, когда поедешь? – изучая документы по новому проекту, спросила Саша.
– Сашка, надо, вообще-то, послезавтра.
– Ну так? В чём проблема?
– Но я никак не смогу, Саш! – не выдержала подруга.
– Чего это?
– Ну у Женьки же день Рождения через три дня, ты чего?
– Прости, замоталась. – вздохнула Арсеньева, подняв глаза от бумаг.
– Саш, придётся ехать тебе.
– Нет. – резко возразила она.
– В смысле «нет»?
– В прямом. Я не поеду в Ростов, Вик. Никогда. – замотала головой Александра.
– Но почему?
– Потому. Не могу я туда ехать. – упрямилась девушка.
– Саш, но мы не можем не выполнить условия! Это обязательно. Ну что тебе стоит слетать туда на пару деньков? Прилетишь, переночуешь в хорошем отеле, сходишь на форум, отберёшь пару талантливых ребят, потом ещё переночуешь и домой! Какие проблемы?
– Не хочу я туда лететь! Вик, ну может, всё-таки, ты?
– Да что ты упёрлась так? Саш, я бы с удовольствием. Люблю новые города смотреть. Но день Рождения сына-это святое. Так что, давай без меня как-то. – твёрдо стояла на своём Кузнецова.
Саша вздохнула и забронировала билеты на самолёт.
Ростов-на-Дону встретил девушку ярким солнцем и жарой, несмотря на вечернее время. Заселившись в свой номер с видом на город, Александра решила прогуляться. В Ростове она не была давно. Уехав из южного города одиннадцать лет назад, девушка решила, что никогда не вернётся. «Никогда не говори никогда!» – пронеслось у неё в голове, пока Арсеньева спускалась по широкому Будённовскому проспекту вниз, к набережной Дона.
Несмотря на проскакавшие мимо годы, сердце сжималось с каждым шагом. Всё было знакомым, родным… Каждое здание, каждый столб. В то же время, многое изменилось.
Набережную теперь было не узнать. Саша шла по ней и только удивлялась тому, как много нынче было фешенебельных ресторанов, как красиво всё оформили, разбив озеленённые зоны, поставив множество лавочек, сделав детские площадки. Памятник Шолохову так и остался на своём месте, но добавились и новые: Журавли и Промышленное сердце Ростова-на-Дону, которых архитектор раньше не видела.
Задумавшись, она не увидела идущую навстречу парочку и столкнулась с ними.
– Извините… – Александра уже хотела было обойти их, продолжив свой путь, но внезапно услышала радостный возглас:
– Сашка! Арсеньева! Привет! – она вгляделась в лицо девушки и узнала свою бывшую сокурсницу Ирину Измайлову.
– Ира? Привет… Так неожиданно… – они обнялись.
– Тысячу лет тебя не видела после того, как ты уехала в Москву! Как ты? Где теперь? – начала расспрашивать знакомая.
– Всё там же, в Москве. Сюда в командировку приехала. А ты как?
– Я хорошо. У нас на кафедре работаю, уже который год преподаю, вот, недавно кандидатскую защитила.
– Так тебя можно поздравить? Быстро ты…
– Мне просто повезло с научным руководителем. Она по ускоренной программе решила меня вести. Слушай, Саш, давай встретимся с тобой? Ты надолго в Ростове?
– Послезавтра улетаю… – развела руками Арсеньева, в тайне надеясь, что встреча не состоится.
– Я бы сегодня с тобой поболтала, но в гости иду… А знаешь, давай завтра? Часов в пять сможешь? Вечерком?
– Смогу. – Саша вздохнула, решив не разочаровывать Ирину.
– Тогда приходи к универу, у нас как раз заседание кафедры закончится и пойдём ужинать. Хорошо?
– Может сразу в ресторане встретимся?
– Ты что, Сашуль! Тебе надо обязательно пройтись по Большой Садовой! Она так изменилась! Поэтому приходи к универу, оттуда удобно будет прогуляться.
– Ладно. – кивнула архитектор, поняв, что сопротивляться бесполезно.
На следующий день, порядком устав после форума, ровно к пяти она подошла к зданию университета. При взгляде на хорошо знакомые стены, её пробила лёгкая дрожь. Чувства, боль, запылённые временем, начинали всплывать наружу.
Нервничая из-за того, что не может их контролировать, Арсеньева набрала Ирину. Та сбросила вызов, а потом прислала смс: «Сашка, прости, заседание немного продлили, но скоро закончим. Ты не могла бы подняться на факультет и подождать меня у кафедры?».
Александра пребывала в растерянности. Уж куда, куда, а на факультет подниматься точно не хотелось. В то же время, она понимала, что будет выглядеть как дурочка, если станет открещиваться как чёрт от ладана.
Когда девушка открыв тяжёлую дверь, вошла, то та самая, приглушённая боль, немедленно дала о себе знать. Коридор, где было знакомо всё, те самые аудитории… Перед её глазами проносились воспоминания.
Саша дошла до ближайшего стула около кафедры и опустилась на него. Хотелось закрыть глаза и не видеть всего, что её окружало, что она и сделала.
Прошло около 15 минут, когда, внезапно, дверь аудитории, находящейся напротив, распахнулась и оттуда вышел мужчина. Арсеньевой хватило одного нечаянного взгляда, чтобы распознать знакомый силуэт.
«Чёрт, ну зачем? Ну почему? Так и знала, что мне не надо было здесь появляться!» – выругалась про себя она. «Так, надо быстро уходить. Немедленно!».
Александра поспешно поднялась со стула и направилась к выходу, но тут за спиной раздался его голос:
– Саша? Ты? Откуда? – девушка медленно обернулась, понимая, что спасаться бегством поздно. Перед ней стоял он – Денис Романов. Прямой выстрел в с трудом зажившее с годами сердце.
