Текст книги "5 баллов Слизерину! (СИ)"

Автор книги: Мисс Флорес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Хлопок, прерывающий гробовую тишину, заставил Пенелопу вздрогнуть. Зеленоглазая даже подумать не успела, как оказалась в другой комнате. Испуганно оглянувшись, она поняла, что находился в покоях Малфоя. Парень стоял перед ней, с беспокойством наблюдая за девушкой. Как только Флорес увидела перед глазами слизеринца, она издала удивлённый возглас:

– Драко?

В глазах блондина промелькнула усмешка, но на лице не дрогнул ни один мускул. Он сел напротив Пенелопы и сообщил:

– Нам нужно поговорить, Пенни.

Внутри Флорес всё ликовало. Он решил извиниться перед ней!

Кивнув и с нетерпением взглянув на Драко, Пенни внимательно слушала каждое слово.

– Тогда, в коридоре, всё было слишком запутанно и непонятно, – начал парень, следя за реакцией девушки, – И поэтому я решил встретиться с тобой для того, чтобы сообщить официально.

Малфой остановился, опустив глаза в пол. Казалось, что он раздумывает над словами и пытается оттянуть какой-то момент. Пенелопа в это время с трепетом смотрела на Драко и ждала. Она была безумно рада видеть его таким. Не злым и высокомерным, а таким настоящим. Он был уставшим подростком со своими проблемами и переходным возрастом. Пенни знала, что в семье Малфоев всё не так гладко, как может показаться с первого взгляда. Драко должен будет принять метку, против своей воли. У него просто не было выбора. Рыжеволосая подумала и согласилась с парнем: всем хочется жить. А Слизеринский Принц не сможет сделать этого, если не вступит в ряды пожирателей. Он был мальчиком-у-которого-не-было-выбора.

– Мы расстаёмся, Пенни.

Эти слова были как гром среди ясного неба. Пенелопа ожидала совсем другого. Зеленоглазой показалось, что ей только что вырезали часть души. Ей совсем не хотелось оставаться одной.

– Нет, Драко, давай поговорим? – Пенни надеялась на благоразумие блондина, но тот ответил:

– Нет, Пенни, – Малфой смотрел на девушку и в его глазах было много печали, – Всё говорит о том, что вам с Уизли суждено быть вместе. Давай просто разойдёмся и всё? – в носу Флорес начало неприятно щипать, – Ты любишь его, а он любит тебя. Я не хочу, чтобы ты была со мной из-за жалости или что-то вроде этого. Я…

– Драко! – дрожащий голос Пенни заставил слизеринца замолчать. Парень достал из кармана мантии сигарету с зажигалкой и закурил, подойдя к окну.

Знаете это чувство, когда плакать совсем не хочется, а слёзы сами капают? То же самое было с Пенелопой. Она умоляла себя быть сильной и не растрачивать нервы попусту, но всё шло к чертям. Она просто не могла совладать с собой, слишком много всего она чувствовала в последнее время.

– Да, я действительно влюблена во Фреда, – начала Пенни дрожащим голосом с закрытыми глазами, – но тебя я люблю намного сильнее. Ты не понимаешь, как сильно я переживаю за тебя. Я знаю, что у тебя тоже не всё так гладко, как кажется остальным, но я всегда готова выслушать и поддержать тебя. Пожалуйста, Драко, давай забудем все ссоры и начнём всё сначала.

Парень смотрел в окно, не моргая. Он слушал девушку и ему очень хотелось подойти и крепко обнять её, но что-то не позволяло ему сделать это.

– Парные патронусы.

– Что? – не поняла Пенни.

– У вас с Фредом парные патронусы, – повторил Малфой, затушив сигарету. – Вы должны быть вместе.

Драко встал лицом к девушке и облокотился о подоконник. Рыжеволосая устало посмотрела на него и ответила:

– Какая разница? Почему ты так привязался к этой чепухе? Если я люблю тебя, а ты любишь меня, то почему мы просто не можем быть вместе? У нас всё было прекрасно и без этих дурацких патронусов, так почему же так не может быть дальше?

Драко посмотрел на неё и улыбнулся уголком губы.

Теперь всё будет хорошо.

***

Пенелопа проснулась от стука в дверь. Недовольно открыв один глаз, она с удивлением обнаружила, что заснула в спальне Драко. Сам парень в спешке застёгивал рубашку, подходя к двери. Не успел он засунуть в штанину одну ногу, как дверь открылась. Снейп выгнул бровь и осмотрел Малфоя с ног до головы. Заметив отца, Пенни поспешила отвернуться и с головой спрятаться под ватное одеяло.

«Хоть бы пронесло, хоть бы пронесло…»

– Мистер Малфой, – прошипел Северус, – Вы пропустили три первых урока, что очень плохо отражается на вашей репутации. Также хочу напомнить, что вы являетесь старостой Слизерина и сегодняшним утром было ваше дежурство, которое вы успешно проспали.

Малфой стоял в одной рубашке, пуговицы на которой были криво застёгнуты и невозмутимо смотрел на профессора зельеварения.

– Мне очень жаль, что так вышло, – спокойно ответил слизеринец, – Такого больше не повторится, сэр.

– Очень на это надеюсь, мистер Малфой, – Северус неотрывно смотрел на парня, который с невозмутимым видом стоял перед ним без штанов, – И не забудьте сообщить мисс Флорес, что в спальне Гриффиндора для девочек тоже есть такая привилегия, как кровать.

Кивнув, он вышел из комнаты, а Драко тут же залился смехом. Пенни вылезла из-под одеяла вся покрасневшая и смущённая, но засмеялась в ответ.

Каждый сантиметр твоего тела

Станет километрами между нами.

Скажи мне эти три слова, что ты так давно хотела:

«Давай останемся друзьями».

Комментарий к Глава XIV – О разговорах, «друзьях» и примирениях.

Спасибо за то, что ждёте продолжения. Небольшие проблемы с интернетом, скоро всё наладится <3 жду ваших комментариев и лайков. :>

========== Глава XV – О беспорядке, страхе и ужасе. ==========

– Я прекрасно тебя понимаю, Пенни, но ты не можешь так просто взять и сказать ему об этом, – возразил Сириус, на что Флорес вздохнула.

Гриффиндорка одолжила у Гарри сквозное зеркало для того, чтобы пообщаться с Блэком. Поттер странно посмотрел на девушку, но магический артефакт всё же дал. Пенелопа каждую субботу связывалась с Сириусом. Гарри знал об этом и, видимо, это казалось ему странным. Он часто задавал Пенни вопросы по типу «тебе, случайно, не нравятся мужчины по-старше?», на что девушка начинала смеяться, а мальчик-который-выжил изумлённо смотрел на неё. Ну, а что бы подумали вы на его месте? Его подруга слишком часто и слишком близко общается с его крёстным, на что это может быть похоже? Конечно, такие странные мысли не стали бы посещать его, знай он об одной тайне. Пенелопа безумно хотела рассказать Гарри всё, но Сириус эту идею не очень одобрял:

– Пойми, Цветочек, это будет для него потрясением, – мягко пояснил Блэк, – Нужно выждать момент или как-то подвести Гарри к этому, понимаешь? – Пенелопа рассеянно кивнула, но навязчивая идея о признании брату всё ещё крутилась в голове девушки.

– Ну, а вы вообще общаетесь? – поинтересовался Бродяга, смотря на кивающую головой Флорес:

– Да, конечно! – воскликнула рыжая, – На днях мы ходили в Хогсмид. Конечно, мы были не одни, с нами были Рон с Гермионой, но общались мы много, – глаза девушки восторженно блестели. – Я могу назвать наши отношения очень тёплыми, почти братскими.

– Я рад за тебя, Пенни, – улыбнулся Блэк, а где-то сзади послышался голос Ремуса:

– Бродяга! Подойди-ка сюда…

– Секунду! – крикнул мужчина, обернувшись, – Извини, Цветочек, мне пора, – он повернулся обратно к Пенни. – Шли мне сов, буду ждать. Увидимся!

Флорес попрощалась в ответ, и связь прервалась. Откинувшись на спинку стула, девушка вздохнула. Гарри был на тренировке, Рон находился в Хогсмиде, Джинни гуляла с Дином Томасом, Гермиона была в библиотеке, близнецы готовили какой-то сюрприз, а Драко был занят дополнительными занятиями по древним рунам – короче говоря, пообщаться Пенелопе было не с кем. Оставался вариант сходить к отцу, но и тот был занят.

Девушка встала со стула и вышла из комнаты, взяв в руки гитару.

***

Весна подкралась незаметно. Пенелопа опомниться не успела, как пролетел февраль. Снег растаял, оголяя прошлогоднюю траву. Из земли пробивались молодые травинки, а подснежники уже радовали глаз. Чёрное озеро скинуло с себя толстый лёд, и его обитатели иногда показывались наружу. Зарождалось весеннее настроение.

Пенни с близнецами почти закончили с магазином, оставались лишь мелочи. Полный список товаров был составлен, но он будет непременно пополняться. Теперь «Всевозможные Волшебные Вредилки» были похожи на магазин, но откроется он лишь через несколько месяцев. Все деньги Фреда и Джорджа ушли на небольшую двухкомнатную квартирку над магазином, где они будут жить после окончания школы. Уизли очень повезло с тем, что квартира продавалась именно над магазином, это было настоящей удачей. Трио было там несколько раз – им удавалось сбегать из школы по ночам. Хотя, это было легко, особенно, если учесть то, что Пенни рассказала парням о возможности трансгрессии в школе. Близнецы были потрясены и ругали себя за то, что раньше не попробовали аппарировать – это могло бы многое облегчить.

С Фредом у Пенелопы были дружеские отношения. Слишком дружеские. Всё было отлично: Уизли больше не приставал к Флорес и не разговаривал на тему их отношений, но всегда есть одно «но». В случае Пенни и Фреда это «но» является вот чем: очень часто рыжий обращался к волшебнице не по имени, чаще всего её имя заменяло слово «друг». «Привет, друг!», «Передай мне слезу земляного дракона, подруга» – и тому подобное. Это действительно раздражало и напрягало Пенелопу. Она высказывала Уизли свои претензии, но тот отвечал: «Мы же друзья, Веснушка». Да, у зеленоглазой появилось новое прозвище. Фред называл её веснушкой. Можно сказать, что девушке это нравилось.

С Драко всё тоже было хорошо. С того разговора их отношения наладились, и ссор почти не было, не считая маленьких стычек, которых было не избежать. Но в крупные ссоры они, как правило, не перерастали. Чаще всего всё заканчивалось довольно мило. Блондин несколько раз пытался поговорить о Фреде, но Пенни как можно быстрее переводила тему.

Тренировки Отряда Дамблдора продолжались, а Инспекционная дружина ещё интенсивнее искала организацию. Слизеринцы видели, как ребята заходили в какое-то помещение, но как только они собирались войти следом, дверь исчезала. Филч чуть-ли не ночевал у Выручай-комнаты, но засечь Отряд Дамблдора не мог. Дружина тоже искала, как могла. Драко несколько раз спрашивал Пенелопу, не знает ли случайно она, где проходят тренировки, но гриффиндорка в ответ врала ему и не краснела.

Амбридж во всю свирепствовала. Все стены школы были увешаны табличками с глупыми правилами, даже картины были сняты. Дамблдора очень не хватало. Изредка он находился в школе, но за порядком не следил совсем. Пару дней назад жаба Долорес почти выгнала профессора Трелони из школы, но директор вмешался. В итоге прорицательница осталась в замке. Пенни было безумно жаль эту женщину. Да, она была, мягко говоря, странной, но несмотря на это являлась одним из любимых преподавателей Флорес. Гарри пытался поймать Дамблдора и спросить обо всём, но директор в прямом смысле убегал от разговора.

Пасхальные каникулы приближались с каждым днём так же, как и день рождения Пенни. Уизли сказали, что готовят для волшебницы особый сюрприз, поэтому она с нетерпением ждала двадцать шестого марта. Каникулы рыжая планировала провести дома, с отцом, хотя и Малфой и Уизли звали её к себе.

– Готова отдохнуть от…

– …горы домашки, …

– …Амбридж, …

– …Снейпа…

– …и школы в целом?

Близнецы сидели по обе стороны от Пенелопы. Волшебница насмешливо посмотрела на них и пробормотала:

– Боюсь, от Снейпа я не отдохну…

– Что? – переспросили Уизли, взглянув на подругу.

– Да так, ничего, – усмехнулась Флорес, засовывая в рот омлет.

С самого утра рыжеволосую преследовало нехорошее предчувствие. Казалось, что что-то плохое должно вот-вот произойти, но Пенни старалась не думать об этом. За завтраком она ловила на себе взволнованные взгляды отца, но как только вопросительно смотрела на него, Северус отводил глаза. Из-за странного волнения есть не хотелось, но близнецы заставили её съесть несколько кусочков омлета.

В один момент в Большой Зал начали залетать десятки, а может быть и сотни сов: рыжие, белые, чёрные и все с письмами и газетами на лапках. Птицы скидывали свою ношу прямо в тарелки учеников, то же самое случилось и с Пенелопой: её рыжая сова, которую звали Понкой, сбросила «Ежедневный Пророк» прямо в омлет. Но волшебница была этому только рада – не придётся есть. Отложив газету в сторону, Пенни отпила апельсинового сока, как вдруг, заметила оживление в зале: ученики взволнованно переглядывались и тихо переговаривались. Гул поднялся такой, что можно было подумать, будто это рой жужжащих пчёл, а не ученики школы. Пенелопа непонятливо посмотрела на Фреда и Джорджа, а те одновременно протянули ей газету. Приняв «Ежедневный Пророк» из рук младшего близнеца, Флорес нетерпеливо развернула газету. На первой странице была статья.

«ПОЖИРАТЕЛИ НАСТУПАЮТ!

Приспешники Сами-Знаете-Кого собрались в единую армию. Главой Пожирателей Смерти стали Родольфус и Беллатриса Лестрейнджи. Волшебники начинают переступать на тёмную сторону, а армия становится сильнее и мощнее. Многие из Пожирателей носят маски, не скрывают свою личность лишь некоторые: Антонин Долохов, Беллатриса Лестрейндж, Рабастан Лестрейндж, Родольфус Лестрейндж, Августус Руквуд, Джагсон, Трэвэрс, Мальсибер и ещё двое пожирателей. Возможна скорая война или нападение на магглов и волшебников. Мы советуем волшебникам и волшебницам всегда держать палочки при себе и не выходить из дома без надобности, а также не придаваться панике и отключить каминную сеть.»

Подняв голову, Пенелопа посмотрела перед собой. Было страшно. Всем было понятно, что война может начаться в любой момент. Волан-де-Морт давно умер, но его приспешники – нет. Армия должна была получиться очень большой и очень сильной.

Внимание Пенни привлёк Драко, быстрым шагом направляющийся к выходу из Большого Зала. Флорес смотрела на него и понимала причину такого поведения. Парень воровато оглянулся по сторонам, поймав на себе взволнованный взгляд рыжеволосой волшебницы. На секунду остановившись, он посмотрел прямо ей в глаза. Во взгляде Пенелопы он видел страх, волнение и отчаяние. Драко тоже боялся. Да и, по правде говоря, боялись все.

Развернувшись, блондин одним движением открыл массивную дверь и вышел.

***

Через несколько дней наступил момент отъезда из Хогвартса. Домой решили уехать практически все, что было не удивительно, ведь обстановка всё больше накалялась. В магических газетах каждый день писалось о Пожирателях. Говорилось, что они находятся в северном районе Лондона, но никто не знал точно, ведь каждый день приспешники Волан-де-Морта меняли своё местоположение. Ученикам хотелось как можно быстрее уехать домой, под надёжное родительское крыло. Гарри поехал на Гриммо, к Сириусу, Пенелопа же ехала домой. Конечно, она общалась с Северусом и в школе, но всё же дома он был более открытым и настоящим. Девушке хотелось поскорее обнять отца. В последнее время они мало общались, что было очень прискорбно.

Хогвартс-экспресс проезжал длинный мост, находящийся над глубоким, почти чёрного цвета озером. Пенни решила поехать с Драко, хотя рыжие звали её ехать вместе, в одном купе.

Допивая чай, Пенелопа натянуто улыбалась на весёлые истории Блейза. Забини присоединился к ним недавно, но Флорес не была этому рада. Ей хотелось побыть наедине с Малфоем и поговорить, а не фальшиво улыбаться глупым историям. Но всё же, девушка понимала Блейза. Он пытался разрядить обстановку и за это она была ему благодарна. Атмосфера во всём поезде была напряжённой и это мягко сказано. Все ходили с серьёзными лицами, а увидеть улыбку на лице кого-либо было огромной редкостью.

–…в общем, он тогда крупно облажался, – рассмеялся Забини, а Флорес с Малфоем улыбнулись в ответ.

Внезапно, поезд с противным скрипом резко остановился. Пенни выглянула в окно, но ничего подозрительного не увидела.

– Вы поняли, что произошло? – взволнованно спросила она у переглядывающихся парней. Те покачали головами, и Драко сказал:

– Пойду узнаю.

– Я с тобой! – воскликнула Пенелопа и вскочила со своего места.

– Тогда я тоже с вами! – Блейз встал и открыл дверь купе.

Драко закатил глаза, но всё же говорить ничего не стал. Ребята вышли из купе и двинулись в сторону машиниста. Из других купе уже выглядывали заинтересованные головы других учеников, некоторые тоже вышли.

Постепенно практически все дети стояли в проходе, недовольно галдя и переглядываясь. Вдруг, раздался женский голос:

– Всем стоять!

Ученики обернулись и ужаснулись – Беллатриса Лестрейндж и другие Пожиратели собственной персоной стояли перед ними. Все дети с ужасом в глазах смотрели на Пожирателей Смерти, а Лестрейндж, видимо, насмешила их реакция:

– Всем опустить свои палочки! – приказала женщина, безумно рассмеявшись.

Ученики трясущимися руками положили палочки на пол, не отрывая взгляда от приспешников Тёмного Лорда. Какой-то мальчик не послушался и направил палочку на Беллатрису, воскликнув:

– Петрификус Тоталус!

Женщина отразила заклинание, направив палочку на смельчака:

– Круцио!

Тут же тело мальчика пронзила адская боль. Круциатус нельзя сравнить с чем-либо, потому что нет ничего больнее этого. Тело гриффиндорца извивалось и принимало неестественные позы, а лицо перекосилось. Все ученики смотрели на парня, не в силах пошевелиться. Пожиратели же с наслаждением в глазах наблюдали за шоком и ужасом в глазах детей, не считая слизеринцев – многие из них лишь равнодушно смотрели на судороги гриффиндорца.

– Кто из вас Гарри Поттер? – голос Беллатрисы разорвал тишину. Подростки стали оглядываться в поисках мальчика со шрамом на лбу.

Пенни же стала судорожно перебирать идеи побега. Нужно было отвлечь Пожирателей, но как? Палочка лежит на полу и если кто-то заметит, что Пенелопа пытается взять её, то Круциатуса или Авады Кедавры девушке не миновать.

Посмотрев на приспешников Волан-де-Морта и убедившись, что на неё никто не смотрит, Пенни медленно потянулась за палочкой. Взяв деревяшку в руку, она снова взглянула на тёмных магов. Внезапно, девушка заметила, что один из Пожирателей наблюдает за ней. Но, что было странным, он видел волшебную палочку в руке, но не останавливал Флорес. Выжидал момента? Рыжеволосая не знала. С бешено колотящимся сердцем она начала медленно вставать на ноги, смотря прямо в глаза волшебнику. Его глаза. Его глаза казались ей очень знакомыми. Как смоль, чёрными. Как Чёрное озеро, глубокими. Тёмными тоннелями. Разгадка не успела промелькнуть в голове Пенни, как вдруг, визг Беллатрисы раздался в ушах:

– Дрянная девчонка! – женщина направила на зеленоглазую волшебную палочку, – Авада… – часть заклинания была произнесена, а тот самый Пожиратель, наблюдающий за Пенелопой, резко выскочил вперёд.

–…Кедавра!

В следующую секунду все были в шоке. Тёмный маг закрыл собой рыжеволосую девчонку, которая уже приготовилась к смерти.

Маска Пожирателя слетела с лица. В следующую секунду все дети ахнули. Пенни испуганно открыла глаза, посмотрев на мёртвого мужчину у её ног. Последняя мысль, появившаяся в её голове состояла всего из одного слова.

«Папа.»

Комментарий к Глава XV – О беспорядке, страхе и ужасе.

Спасибо вам всем за то, что ждёте выхода новых глав. Прошу прощения за то, что эта глава такая короткая. Обещаю, что следующая будет длинной. Спасибо огромное за ваши лайки и отзывы, очень благодарна. <3

========== Глава XVI – О потерях, любимых и новом начале. ==========

Тьма затягивает. Липкая и вязкая, она поглощает тебя полностью. Ты пытаешься выкарабкаться, ведь надежда на спасение ещё есть, но руку помощи никто не протягивает. Падая в бездну, ты ещё видишь кусочек такого радостного и тёплого света. Резко всё хорошее и светлое исчезает, будто тебя поцеловал дементор. С ужасом в глазах ты падаешь на самое дно. Тебе хочется кричать, но ничего не выходит – как только ты открываешь рот, из него выходит лишь жалкий хрип, который никто никогда не услышит. Все самые ужасные и плохие воспоминания всплывают в памяти, не давая спокойно думать. Они назойливые и напористые, не перестают нагло врываться в сознание. Ты пытаешься прогнать их прочь и подумать о чём-то хорошем, но всё идёт к чертям. Их становится лишь больше. В горечи и отчаянии из твоих глаз начинают литься слёзы. Горькие и солёные, они не приносят радости. Хочется убить себя. Хотя, разве это – жизнь? Ты прибываешь в таком состоянии какое-то время, но тебе показалось, что прошла вечность. Появляется надежда.

Пенелопа медленно приоткрыла глаза. Сначала она не поняла, что видит перед собой. Вскоре девушка предположила, что нечто белое и ровное перед ней, усыпанное редкими трещинами, является потолком. Пенни ничего не понимала. В голове не было ни единой мысли. Флорес видела перед собой белый потолок, больше ничего. Она попробовала сосредоточиться на ощущениях. Тело гриффиндорки ломило, во рту было необычайно сухо, а голова раскалывалась. Она приподнялась на локтях, что вызвало ещё большую боль во всём теле. Зажмурившись от неприятных ощущений, девушка глубоко вдохнула. Ничего. Она ничего не помнит. Только боль. Душевная и физическая. Пенелопа огляделась. Как Флорес поняла, она находилась в больничной палате. Комната была не очень большой, мебели в ней тоже было немного: всего лишь шкаф, кровать, тумба и стул (последний, наверное, для того, чтобы повеситься). Больничная палата была оформлена в белых тонах, и это угнетало Пенни. Казалось, что ты находишься в той самой бездне, только на этот раз всё здесь было белым. В комнате кроме Флорес никого не было.

Через боль Пенелопа села на кровать, перебирая воспоминания в голове. В какой-то момент девушка встала и, пошатываясь, пошла в сторону двери. Резко, она сильно пошатнулась и чуть не упала, уронив стоящий рядом стул. Пенни опёрлась спиной о стену и быстро задышала, схватившись за голову.

«Поезд. Пожиратели. Папа.»

Мысли в её голове скакали из стороны в сторону, не желая остановить этот бешеный поток. Пенелопа сжала лохматые волосы на голове и как можно сильнее зажмурила глаза.

– Этого не может быть…не может быть… – девушка бормотала эти слова себе под нос как мантру, в надежде, что всё это лишь наваждение или самый кошмарный сон в её жизни, но ничего не получалось. Открыв глаза, она увидела перед собой бегающие точки и всё ту же ужасную комнату. Замотав головой, она увидела окно, находящееся в паре метрах от кровати. Подбежав в окну и посмотрев в него, рыжеволосая поняла, что совершенно точно находится в больнице Святого Мунго.

Пенни подошла к двери и резко открыла её, оглядываясь по сторонам. По коридору прогуливались больные, а также медсёстры и врачи шли по своим делам. Пенелопа почти бегом понеслась по длинному коридору. Здесь, к её величайшему ужасу, всё тоже было белого цвета. Даже сорочка, одетая сейчас на девушке, была белой. Если бы вы увидели Пенелопу в тот самый момент, то совершенно точно подумали бы, что она сумасшедшая, сбежавшая из своей камеры. То же самое подумал и колдомедик, подбежавший к ней:

– Девушка, стойте!

Женщина лет сорока пяти перегородила Пенни дорогу, схватив ту за край сорочки.

– Где мой отец?! – Пенелопа схватила женщину за плечи и начала трясти, повторяя и повторяя свой вопрос, словно была безумной. Проходящие мимо волшебники заинтересованно смотрели на свихнувшуюся девушку, а многие пациенты вышли из своих палат.

– Успокойтесь! – медсестра недовольно прикрикнула на Пенни, а та уже во всю тряслась. Губы её дрожали, так же как руки и голос. Она спрашивала и спрашивала, с каждым разом всё тише и тише, а слёзы тем временем уже текли ручьём. Воздух в лёгких заканчивался, а вдохнуть девушка не могла из-за собственных слёз.

Медсестра схватила Пенелопу под руку и повела в сторону палаты, недовольно бурча себе под нос что-то о психах и сумасшедших. Как только волшебницы вошли в комнату, женщина сказала:

– Сиди тут, я сейчас вернусь. И даже не думай сбегать! – пригрозив, медсестра вышла.

Пенелопа просто сидела на кровати и захлёбывалась в слезах. Она смотрела тупо перед собой, на самом деле ничего не видя. Ей не хотелось в это верить. Она надеялась на то, что всё это лишь слишком плохая шутка близнецов, и что сейчас, совсем скоро, её любимый папа войдёт в комнату и крепко обнимет дочь, шепча: «всё хорошо, Пенни, всё хорошо».

– Папа… – сначала из горла девушки вырвался лишь непонятный хрип, но вскоре она смогла выговорить слово. – Папочка…

Она начала рыдать во весь голос. Ей было плевать на то, что кто-то услышит. Казалось, что её отчаянный крик слышит весь мир. Она царапала своё лицо, хваталась за рыжие волосы, чтобы хоть как-то вымесить свою злость. Ярость и горечь наполняли Пенни. Она была зла на Беллатрису, да и на весь мир вообще. Ей хотелось тут же пойти и разыскать эту чёртову ведьму, чтобы убить её. Убить голыми руками.

Пенелопа была всего лишь девочкой. Ей было лишь четырнадцать, но она уже успела стать сиротой. Да, это нельзя сравнить с Гарри, ведь тот был сиротой с самого рождения и не знал родителей вообще. Но Пенни же общалась с отцом и он был для неё другом. Северус всегда мог дать ей совет и поддержать в трудные минуты, он был единственным её родным человеком. Он был для неё всем, но в один момент всё рухнуло.

В следующую секунду дверь в палату распахнулась, и перед Пенелопой появились медсестра с Дамблдором и Макгонагалл. Последние двое смотрели на рыдающую девушку с сожалением в глазах, а та продолжала плакать. Медсестра вышла из палаты, недовольно вздохнув.

– Мисс Флорес?.. – Альбуса остановила Минерва, покачав головой. Старик кивнул в ответ и взглянул на рыжеволосую девочку из-под очков. Заместитель директора бесшумно подняла всё ещё валяющийся стул и села на него. Сложив руки, она со слезами на глазах смотрела на Пенни.

– Бедная девочка… – прошептала она, вытирая платком так не кстати появившиеся слёзы.

– Что…что с моим папой? – спросила рыжеволосая сквозь слёзы.

Директор поджал губы, после чего тихо произнёс:

– Теперь он в спокойном месте, Пенелопа.

– Почему вы просто не можете сказать, что он умер?! – крикнула на старика Пенни, вскочив со своего места, – Вам всегда плевать на всё! – она была зла. Альбус всегда был, как казалось Пенелопе, несерьёзным, а то, как он сообщил о смерти её отца вывело девушку из себя.

– Это не так, Пенни, – мягко ответил Дамблдор, а Флорес гневно смотрела на него, – Я ценил и уважал Северуса точно так же, как и ты. Просто сейчас ты слишком устала и растеряна для того, чтобы понять это. Я предлагаю тебе отдохнуть, а после этого поговорить, – девушка начала остывать, но слёзы течь не прекращали. – Я сожалею, Пенни.

– Я прошу вас уйти, – тихо, но твёрдо проговорила Пенелопа, – вас обоих. – уточнила она.

Профессора переглянулись, после чего Минерва тихо сказала:

– Мисс Флорес, может быть, вы позволите остаться мне? Я должна сказать вам важные вещи. – волшебница смотрела на свою подопечную с жалостью в глазах.

– Хорошо… – неуверенно ответила Пенни, после нескольких секунд раздумий.

Дамблдор кивнул обоим волшебницам, и удалился. Макгонагалл неровно вздохнула и начала теребить в руках платок. Пенелопа в это время вытирала слёзы, отвернувшись к окну. Наверное, у неё уже не осталось нервных клеток.

Набравшись смелости, декан львиного факультета начала:

– Ваш отец погиб, защищая вас от Авады Кедавры, посланной Беллатрисой Лестрейндж.

– Значит, во всём виновата я, – Пенелопа прошептала эти слова, уже не обращая внимания влагу на своём лице. – Да, точно. Это всё моя вина. Если бы не я, папу бы не убили.

– Это не правда, мисс Флорес! – воскликнула профессор Макгонагалл, – Любой отец поступил бы так же, как и Северус, – Пенни даже не обратила внимания на то, что Альбус с Минервой знают, чья она дочь. – Он погиб, защищая своего ребёнка, а это, поверьте мне, заслуживает гордости и похвалы.

Покачав головой, Флорес легла на кровать, свернувшись калачиком.

– Вы пробыли в магической коме восемь дней, – прочистив горло, сообщила Минерва, – Часть Авады попала в вас, и вы чудом смогли выжить. – женщина вздохнула, убрав платок.

– Было бы лучше, если бы я всё-таки умерла. – Без каких-либо эмоций ответила девушка.

– Пенни, не говори таких вещей! – Макгонагалл вскинула брови, с укором посмотрев на неё, – Я хотела сообщить ещё кое-что… – ещё больше неуверенности слышалось в голосе женщине, – Понимаешь… Северус был твоим отцом, – при упоминании имени покойного волшебника сердце Пенелопы больно сжалось, – а теперь его…нет. – Минерве очень трудно давались слова, и это было видно. Она замолкла, думая, что же сказать дальше.

– Вы хотите сказать, что мне нужен опекун? – спросила Пенни, а в её голосе не было ни единой эмоции.

Минерва взволнованно посмотрела на неё и ответила:

– Да, именно так…если мы не найдём для тебя опекуна, то тебе придётся жить в… – женщина отвела глаза, – …детском доме или интернате. Подумай об этом. Я могу идти? – Минерва вновь посмотрела на Пенелопу.

Та равнодушно пожала плечами:

– Да, конечно.

– Я желаю тебе удачи, Пенни. – проговорила женщина, после чего дверь за ней закрылась.

Флорес легла на спину, смотря в потолок.

– Лучше бы я вообще не жила. – шепнула девушка.

Она не плакала. На это просто не было сил.

***

Усталость и сонливость смогли побороть Пенни, поэтому она уснула. Девушка была благодарна зелью сна без сновидений за то, что во сне ничего не видела. Волшебница была уверена, что тогда ей снились бы одни кошмары. Проснувшись, Пенелопа обнаружила, что день клонится к вечеру. Лучи вечернего солнца пробирались в комнату, создавая солнечные зайчики не стенах. Они смешно бегали по комнате, будто играли в догонялки, но Пенни, казалось, даже не замечала их. Она не замечала ничего вокруг. Состояние было непонятным. Она вроде бы плакала, но в то же время ничего не чувствовала. Есть не хотелось вообще, так же, как и жить. Да, жизнь продолжается, но без близкого человека она уже не та.

Потеря близкого человека – одна из самых страшных вещей, которая может произойти в нашей жизни. Мы будто теряем частичку себя, частичку своей души. Пенелопа очень сильно любила своего папу. Да, иногда он бывал грубоватым, недовольным или придирчивым, но он был таким родным. Северус любил свою дочь сильнее всего на свете. Она была смыслом его жизни, тем, ради чего он жил. После смерти Лили он точно так же хотел умереть, но нашёлся человек, с помощью которого волшебник смог побороть это желание. Пенелопе нужно было найти такого же спасителя.

Пенни медленно встала с кровати и подошла к зеркалу, которое до этого осталось незамеченным. Она взглянула на своё отражение и беззвучно ужаснулась: выглядела она, мягко говоря, не очень. Девушка заметно похудела. Она не была похожа на скелет, но довольно много сбросила. Щёки стали впалыми, а под глазами залегли тени. Когда-то красивые рыжие волосы сейчас стали тусклыми и лохматыми, а в глазах лопнула пара капилляров. Казалось, что даже ярко-зелёные глаза и веснушки девушки поблекли.