Текст книги "Когда зацветет вереск (СИ)"
Автор книги: miss Destinу
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
– Задержать, – неожиданно для самого себя сказал Гарри.
– Прости? – Николас с недоумением обернулся.
– Не удержать душу, – медленно повторил Гарри, ощущая все большую уверенность, – только задержать ее на время. И только при условии, что душа не будет находиться без тела дольше суток… Крестраж работает по принципу своеобразного якоря, не давая душе уйти за Грань, но он не может существовать без подпитки, а аура, от которой постоянно подпитываются несколько якорей, не может оставаться стабильной…
Николас изучающе посмотрел на него поверх прямоугольных очков.
– Однако, я несколько недооценивал уровень современного образования, – задумчиво протянул он. – Если сейчас о таком рассказывают в школах…
– Нет, в Хогвартсе этому не учат, – взгляд Гарри расфокусировался, будто он смотрел куда-то внутрь себя.
Фламель подошел ближе, заглядывая ему в лицо.
– Тогда откуда ты знаешь все это? Салазар рассказал тебе?
– Нет, – рассеянно качнул головой Гарри. – Я просто знаю это, как будто… как будто вспоминаю… Наверное, я знал это в прошлой жизни, когда был Риком…
– О-о, – с интересом протянул Фламель. – Так значит, ты уже вспомнил, кем был в прошлой жизни? Надо же, я полагал, на это уйдет куда больше времени.
Гарри посмотрел на него.
– Я вспомнил еще не все. Только какие-то фрагменты, отрывки… Я даже не знаю, кем был этот Рик, только то, что у него была большая семья… и что он был знаком с Салазаром.
– Хорошо, очень хорошо! – воскликнул Николас. – Поверь мне, в твоей ситуации это уже очень и очень много! Готов поспорить, если так дальше пойдет, уже к лету память полностью восстановится!
– Правда? – Гарри ощутил, как сердце пропустило удар. – Вы так думаете?
– О, я почти уверен, – закивал Фламель, а затем, внимательно посмотрев на него, добавил: – Тебе не стоит волноваться об этом. Сейчас эти воспоминания могут пугать тебя, но как только память вернется полностью, все сразу же встанет на свои места. И ты не потеряешь себя. Ты всего лишь вспомнишь, кто ты есть на самом деле. Ну, а теперь, пожалуй, пора заняться более насущными делами!
***
Через два дня магическую Британию потрясла сенсационная новость…
Нет, не так.
Через два дня магическую Британию могла бы потрясти сенсационная новость о внезапном исчезновении Того-Кого, если бы эта самая Британия изначально верила в его возвращение.
А так повезло только избранным.
Рону, Гермионе, Джинни, Луне и прочим сочувствующим сообщил об этом Гарри, которого (по официальной версии) обрадовал этой вестью Дамблдор, как только узнал об этом от Снейпа.
А вот сам Снейп, в свою очередь, получил информацию, так сказать, из первых рук.
В половине четвертого утра из камина в его покоях, который он на всякий случай держал открытым, буквально вывалился сиятельный Люциус Малфой собственной персоной – бледный, растрепанный и с совершенно безумным взглядом.
И поведал с трудом соображающему Северусу (половина четвертого утра! Что можно требовать от человека в такое время?) невероятную историю.
Якобы, несколько часов назад, прямо во время очередного собрания, возле ворот Малфой-мэнора появился неизвестный маг и попросил проводить его к «тому недоразумению, которое здесь зовется Наследником Слизерина».
Да-да, прямо так и сказал.
Ну, Люциус проводил, ему не сложно. Он, в общем-то, уже мысленно прикидывал, что будет делать с трупом после того, как неизвестный камикадзе познакомится с Лордом, но тут…
Никто даже толком понять не успел, что произошло. Едва увидев расхаживающего по гостиной Волдеморта, незнакомец с жизнерадостным «Ну что, родственник, давай знакомиться!» в несколько движений палочки обезоружил и вырубил величайшего темного мага столетия, а затем, критически оглядев уронивших челюсти Пожирателей, объявил:
– Всем спасибо, все свободны. Я его забираю.
На робкий вопрос «куда?» кое-как сформулированный Нарциссой, последовало короткое:
– Лечиться.
Затем незнакомец подхватил бесчувственное тело Лорда и исчез, а честная компания во главе с Малфоями еще долго пыталась понять – это было на самом деле или им померещилось на нервной почве?
Комментарий к Разбор полетов
Еще раз огромное всем спасибо за поддержку!
Я вас люблю!
========== Под знаком Льва ==========
Несколько месяцев спустя. Литтл-Уингинг.
Он стоит у окна своего кабинета и смотрит, как внизу, возле замковых стен Салазар проводит у пятикурсников очередное занятие дуэльного клуба. Смотрит и чувствует, как в груди что-то предательски сжимается.
Он там, внизу. Зар. Его Зар. Человек, ради которого можно свернуть горы. Ради которого стоит жить и хочется жить. И он будет жить, несмотря ни на что, любой ценой, какой бы высокой она ни оказалась. И нет ни малейших сомнений, ни тени страха перед тем, что он собирается сделать.
Только сердце болезненно ноет в груди.
– Ты совершаешь ошибку, – спокойный голос за спиной резонирует с этой ноющей болью, заставляя его поморщиться.
Он не оборачивается, но спиной чувствует упрек в голубых глазах.
– Посмотри на него, – он вновь находит среди учеников знакомую до последнего изгиба фигуру.
– Он великолепен, – голубоглазая девушка больше не сверлит спину укоризненным взглядом, теперь она стоит рядом, и он почти чувствует тонкий запах мяты, исходящий от ее волос.
– Да, – по губам скользит теплая улыбка. – Он великолепен. Он лучший из всех, кого я знал. Таких, как он, больше нет и никогда не будет. И он мой. А теперь скажи мне, Ровена, как я могу отказаться от него?
– Я не прошу тебя отказаться от него, – она качает головой. – Я прошу только не делать глупостей. Ты ведь можешь просто быть с ним.
– Сколько? – голос звучит чуть более резко, чем хотелось, он наконец смотрит ей в глаза. – Год? Два? Мне этого мало.
Ровена задумчиво щурится.
– А ты эгоист…
– Пусть, – он даже не пытается спорить. – Пусть так. Я не хочу и не могу расставаться с ним. И мне плевать, какой будет цена, если я смогу пробыть с ним даже один лишний день. Я готов заплатить.
– Да, – медленно произносит Ровена, все так же задумчиво глядя на него. – Ты готов. Только откуда ты знаешь, что платить придется именно тебе?
Гарри проснулся, судорожно хватая ртом воздух, и резко сел в постели. Несколько мгновений окружающая реальность казалась чужой, неправильной, но постепенно сознание адаптировалось, и он увидел знакомые с детства очертания своей комнаты.
Бежевые обои на стенах, старенький письменный стол с изрисованной еще Дадли столешницей, шкаф, в котором когда-то он прятал от дяди Вернона сумасшедшего Добби…
Гарри встал, все еще ощущая легкую слабость в ногах, и подошел к шкафу. Деревянная дверца приветливо скрипнула, и вот он уже смотрит в зеркало на ее внутренней стороне.
Бледная кожа, растрепанные со сна черные волосы, почти исчезнувший после уничтожения крестража шрам в виде молнии… Все как всегда. Все точно так же, как и в сотни предыдущих раз, когда он смотрел на себя в зеркало.
Вот только почему сейчас ему кажется, что что-то не так?
Он медленно провел рукой по волосам. Черные… или медно-рыжие? Кажется, раньше они были длиннее, доходили до плеч, как у отца. У того, другого отца из его снов. И кожа была загорелой и обветренной от частого нахождения на свежем воздухе. И на носу была легкая горбинка. А глаза… глаза, пожалуй, были единственным, что не вызывало сомнений. Зеленые, живые, с едва заметными золотистыми крапинками у самых зрачков.
Зар когда-то сказал ему, что таких глаз не бывает у людей, только у кошек. Или он сказал это не ему?
Гарри рассеянно закрыл дверь шкафа и вернулся к кровати. Пальцы сами собой потянулись к овальному медальону, висевшему на шее.
Салазар… Последний раз он видел его два месяца назад, еще в Хогвартсе. Он сообщил, что ему удалось уничтожить все крестражи, и Волдеморт, который в тот момент находился в какой-то частной магической клинике в Италии, начал постепенно приходить в себя. Хотя, конечно, для полного восстановления ему понадобится гораздо больше времени, но уже сейчас он не представляет опасности.
И все. После этого Салазар больше не появлялся и не давал о себе знать. Зато сны с его участием стали сниться Гарри каждую ночь, становясь все более детальными и долгими.
Гарри снял с шеи медальон и задумчиво обвел пальцем серебристую змейку, свернувшуюся в форме буквы «S».
Он почти помнил, как когда-то сделал его. Точнее, он сделал два. Второй, точно такой же, только со львом на крышке, он подарил Зару, а этот носил сам.
Он почти помнил, как однажды на охоте они нашли в лесу насмерть перепуганную девушку из шотландской деревушки. К тому моменту она пряталась в чаще уже несколько дней, была истощена и почти не сопротивлялась, когда они решили отвезти ее в замок.
Девушка оказалась сильной колдуньей, родившейся в семье простецов. Долгое время ее родителям удавалось успешно скрывать необычные способности дочери, но недавно ей исполнилось пятнадцать, и магия вдруг начала вырываться из-под контроля. А несколько дней назад ее жених, деревенский мясник, во время ссоры попытался ударить ее, и у нее случился стихийный выброс, который видело пол деревни. Разумеется, крестьяне мгновенно объявили ее ведьмой и попытались схватить, но девушке удалось сбежать в лес, и теперь она была в полном отчаянии, потому что вернуться в родную деревню для нее – равносильно самоубийству, а куда еще ей идти, она не знала.
Он почти помнил, как она плакала, рассказывая свою историю, а у него в голове крутилась мысль о том, что молодых волшебников необходимо обучать, особенно тех, кто родился в семьях простецов.
Он почти помнил, как радостно засветились глаза девушки, когда он предложил ей стать его ученицей. Как выяснилось позже, у нее и самой был настоящий дар учителя.
Девушку звали Хельгой.
Гарри поднял голову и посмотрел прямо перед собой, так крепко сжав в ладони медальон, что онемели пальцы. В мозгу яркими вспышками мелькали обрывки своей-чужой жизни.
Охота с братьями, солнечный весенний день, праздничный обед по случаю помолвки Давины… Просторный обеденный зал, укоризненный взгляд отца, черноволосый юноша с надменными холодными глазами…
Теплая осень, золотисто-красный ковер опавших листьев, впервые сломленное сопротивление тонких губ… Блестящие пряди черных волос под пальцами, горячее дыхание на коже, пьянящее ощущение запредельного счастья внутри…
Первое совместное утро, первый живой взгляд темных глаз, первое хриплое «Рик»…
Рик.
Виски будто сжало стальным обручем. Цепочка медальона до боли впилась в ладонь. Где-то далеко в прошлом сверкнул ослепительной вспышкой фамильный меч.
Рик… Годрик… Годрик Гриффиндор. Рожденный под знаком Льва. Второй сын герцога Ричарда Гриффиндора, отличный охотник, основатель школы чародейства и волшебства «Хогвартс», один из лучших боевых магов в истории, не проигравший ни одного поединка…
Ни одного. Даже со смертью.
Сквозь нахлынувшую лавину воспоминаний далеким эхом зазвучал безумный женский смех. Полная луна на миг отразилась в гладком лезвии ритуального кинжала. Призрачная боль обожгла грудь, выбив из легких весь воздух.
Ведьма. Имара. Жрица одного из древних кельтских культов, обещавшая ему вечную жизнь в обмен на то единственное, чего у него не было – время.
Тогда он не понял, что именно это означало. Тогда он готов был продать душу дьяволу, если бы тот изгнал из его тела неизлечимую болезнь, пожирающую его изнутри. Тогда его не интересовали последствия. Да и как время может быть ценой?
Теперь он наконец понял.
Время. Десятки, сотни лет разорванной связи. Сотни тысяч, миллионы часов, минут, секунд – колоссальная энергия ожидания и надежды. Одиночества. Ровена оказалась права. Платить пришлось не ему.
Гарри вскочил на ноги, не в силах больше сидеть на месте ни секунды.
Он помнил свою жизнь. Помнил обе свои жизни – эту и ту, другую, оборвавшуюся с полной луной, отразившейся в кинжале. Если бы он только знал… А, впрочем, это уже не важно. Это перестало быть важным тысячу лет назад. Но как он мог забыть?
Взгляд хаотично метался по комнате. Столько времени, эти бесконечные сны, буквально рассказывающие ему его историю, эти воспоминания о Хогвартсе…
Хогвартс! Мерлин, это же надо было сотворить такое с его детищем! Хороши потомки, нечего сказать – устроили из школы балаган! Особенно Дамблдор… а, к черту Дамблдора! Не до него сейчас.
Гарри резко остановился и схватился за гудящую голову, будто пытаясь успокоить мечущиеся мысли.
Зар. Сейчас только он. Только он один. Дождался… нашел… И пропал. Где, черт побери, его носит, когда он так нужен? Хотя нет. Нет, не сейчас. Нужно собраться, нужно как-то все это переварить… Но почему именно сегодня?
Взгляд метнулся к висевшему на стене календарю. Мгновение он ошалело смотрел на обведенную красной рамкой дату, а затем вдруг запрокинул голову и расхохотался.
Ну конечно! Тридцать первое июля. Роковое число его жизни. В этот день он родился Годриком, в этот день он погиб, в этот день он вновь родился Гарри и в этот же день он снова обрел себя настоящего… Ровена, как истинный фанат закономерностей, была бы в восторге!
Смех оборвался так же резко, как и начался. Гарри внезапно вспомнил свой предыдущий день рождения, проведенный в Америке. Марго тогда сказала, что в этот день Зар всегда уходит куда-то и возвращается мрачным… Куда-то…
Гарри опустил взгляд на медальон, который по-прежнему сжимал в руке.
Теперь он точно знал, куда.
***
Салазар стоял на вершине холма, прикрыв глаза и вдыхая полной грудью прохладный воздух.
Он сам не мог объяснить себе, зачем снова вернулся сюда. Наверное, сказывалась многовековая привычка. Ноги сами привели на то место, которое все еще отзывалось холодом где-то внутри.
Фламель говорил, что ждать осталось недолго. Что к концу лета – самое позднее, к осени, память Рика полностью восстановится. И действительно, что такое несколько месяцев для человека, который ждал больше тысячи лет? Оказалось, чертовски много. Оказалось, что находиться рядом с Риком, который его не помнит, больнее, чем быть от него далеко.
И Салазар бежал от этой боли под любыми предлогами. Хватался за любой повод – дела, работу, вправление мозгов незадачливому родственнику, все что угодно, только бы не думать. Только бы не мотаться каждый день в Хогвартс с безумной надеждой, что вот сегодня, вот сейчас это случится…
Так было проще. И почти удавалось не ждать.
Салазар открыл глаза. Взгляд бесцельно скользнул по раздвоенному стволу, по светлому камню у корней, по свежей летней траве… И вдруг замер, зацепившись за лилово-розовое пятно на зеленом фоне. Мгновение. Еще одно…
И Салазар буквально рухнул на колени, неверяще вглядываясь в распускающиеся на глазах крошечные цветы. Первое соцветие, пробившееся у самого камня, очень быстро разрасталось, окрашивая все вокруг в лиловый цвет.
Казалось, прошло всего несколько мгновений, а вся вершина холма уже была покрыта ковром яркого вереска. Цветущего вереска…
– И почему я нисколько не удивлен, что ты похоронил меня именно здесь?
Салазар застыл, услышав за спиной до боли знакомый голос. А затем, медленно поднявшись на ноги, обернулся.
Казалось, все осталось по-прежнему. Взъерошенные черные волосы, по мальчишески худая фигура, едва заметный росчерк молнии на лбу… Но это был уже не Гарри Поттер. Или, скорее, не только он.
– Ты аппарировал, – сказал Салазар, словно этот факт был сейчас самым важным.
– Это несложно, если помнишь, как это делается, – в зеленых глазах заплясали смешинки. – А я помню, – он шагнул ближе, подойдя почти вплотную и, расстегнув одну пуговицу на его рубашке, коснулся медальона со львом. – Я все помню, Зар.
И мир вокруг вдруг перестал существовать. Исчезло дерево с раздвоенным стволом, исчез покрытый вереском склон холма, исчезло высокое голубое небо… Все растворилось, будто пропало само зрение. Остались только ощущения.
Чужие волосы, пахнущие солнцем; горячие губы, столетиями преследующие его во снах; сердце, неистово колотящееся в груди; соленая влага на щеках; еще неверящий, почти отчаянный шепот…
– Ты здесь… ты мой…
И горящий сумасшедшей нежностью, болью и виной взгляд зеленых глаз.
– Я здесь. Я твой. Навсегда.
========== Вместо эпилога ==========
Неделю спустя. Италия.
– Ахренеть, – Марго ошалело помотала головой. – Это самая безумная история из всех, которые я слышала!
– Тс-с! – шикнул на нее Поттер. – Зара разбудишь.
– Погоди, – Марго спрыгнула с кухонного подоконника и уселась за стол напротив Гарри-Рика, невозмутимо пьющего утренний кофе, – то есть ты Гриффиндор…
– Да.
– И одновременно Гарри Поттер…
– Угу.
– Как это?
Он вздохнул.
– Ну… не знаю, наверное, так же чувствуют себя люди, которые потеряли память, начали новую жизнь, а потом все вспомнили. Странное ощущение, но мне кажется, я привыкну.
– А внешность?
– А что внешность?
– Ты выглядишь, как подросток.
– Ну, технически я и есть подросток, – Гарри пожал плечами. – К счастью, этот недостаток быстро проходит. Надеюсь, Зар потерпит меня некоторое время в таком виде…
– Потерпит, – раздался от входа чуть хриплый после сна голос.
Салазар стоял, прислонившись плечом к косяку двери, в тонких штанах и светлой футболке, расслабленный и поразительно умиротворенный. Марго, обернувшаяся на его голос, моргнула и перевела взгляд на Гарри.
– Он улыбается, – прошептала она с интонацией от фразы «мы все умрем».
– Я вижу, – доверительно сообщил Поттер.
Марго еще раз украдкой глянула на Салазара.
– Не знала, что он умеет…
– Я много чего умею, – протянул Зар, подходя к столу и наливая себе кофе. – Но не все афиширую.
– Да, некоторые его таланты открываются только Избранным, – Гарри совершенно по-кошачьи потянулся и, поймав руку Салазара, легко коснулся губами предплечья. – А Избранный тут я.
– Ясно-понятно, я, пожалуй, пойду, – Марго насмешливо фыркнула. – Чувствую, ближайшие пару недель сюда лучше вообще не соваться…
– Пару недель? – Поттер отвлекся и выразительно поднял бровь.
– Пару месяцев? – выдвинула новую версию Марго. – Лет? Веков? О, ну ладно! Когда-нибудь вы же отлипнете друг от друга!
– Не раньше, чем наверстаем все упущенное…
***
Над Италией сгущались сумерки. В темнеющем небе зажигались первые звезды. Гарри и Салазар стояли на увитом плющом балкончике, наблюдая за засыпающим городом.
– Ты расскажешь мне? – тихо спросил Гарри, не желая нарушать это бархатистое очарование летнего вечера. – Расскажешь, что я пропустил?
Губ Салазара коснулась горькая усмешка.
– Рассказ будет долгим…
– Прости меня, – слова, давно зревшие внутри, наконец прозвучали вслух. – Зар, прости, я эгоистичная скотина…
– Да, – усмешка незаметно переросла в улыбку. – И я благодарен Мерлину за это.
– А?
Салазар посмотрел в его удивленные глаза.
– Рик, если бы ты не был эгоистичной скотиной, я бы потерял тебя навсегда.
– Да, но… так долго… – эта мысль причиняет почти физическую боль.
– Неужели ты думаешь, что только ты готов был заплатить любую цену? – тихо спросил Салазар. – Неужели ты до сих пор думаешь, что твои чувства ко мне сильнее, чем мои к тебе?
Гарри молча покачал головой, чувствуя, как появившийся в горле комок мешает говорить.
– Единственное, о чем я жалею, – продолжил Салазар, – что не знал о твоей болезни. Почему ты не сказал мне?
– Не хотел… не хотел, чтобы еще и ты мучился этим, – сдавленно произнес Гарри. – Думал, что получится обмануть судьбу…
– Ну, надо заметить, тебе удалось, – улыбка Салазара стала еще шире. – Знаешь, это все неважно. Теперь неважно.
– А ты изменился, – почти с восхищением протянул Гарри, разглядывая его лицо. – Стал… больше похож на меня, что ли?
– Еще не хватало! – Салазар иронично закатил глаза. – Кто-то же из нас должен быть адекватным и…
Договорить он не успел. Гарри внезапно схватил его за ворот рубашки и, рывком притянув к себе, поцеловал. Долгим, медленным поцелуем, так непохожим на то порывистое сумасшествие, которое владело ими обоими последние дни.
– Мерлин, – выдохнул Салазар, наконец, отстранившись, – как же мне тебя не хватало…
– А я опять влюбился в тебя, знаешь? – вдруг весело сказал Гарри. – Ничерта не помнил, даже имени своего, а в тебя влюбился. По новой. Представляешь?..
– Представляю, – рыкнул Салазар, прижимая его к перилам балкона. – Это был первый и последний раз, когда ты влюбился в меня «по новой»…
***
Месяц спустя. Хогвартс. Кабинет директора.
Альбус Дамблдор смотрел на стоявших перед его столом Салазара Слизерина и Годрика Гриффиндора в теле Гарри Поттера и думал о том, что он слишком стар для всего этого.
Может, и правда, на пенсию, пока не поздно? А то смотрят эти двое как-то недобро. Выжидательно. Ах да…
– Домашнее обучение? – спохватился Дамблдор, возвращаясь к предмету разговора. – Да-да, разумеется, конечно, я оформлю все необходимые документы. Гарри… кхм… ну да, в общем, вы, молодой человек, сможете сдать Т.Р.И.Т.О.Н. вместе с остальными через два года, если, конечно, вам это потребуется…
– Потребуется, – с милой улыбкой голодного аллигатора кивнул Гарри. – В наше время, знаете, бумажки лишними не бывают.
– Да-да, конечно! – категорически согласился Альбус, тоже покивав. – Очень мудрое решение, маль… Гарри. Я ведь могу вас так называть?
Поттер усмехнулся и очень пристально посмотрел на директора.
– Да хоть пасхальным кроликом называйте, профессор. Только не думайте, что я забуду обо всем, что здесь происходило. Сейчас у меня есть более важные дела, чем вы и ваши сомнительные методы руководства, но будьте уверены, однажды я вернусь. И не дай Мерлин, за время моего отсутствия в этой школе пострадает хоть один ученик…
– О, уверяю, вам не о чем беспокоиться! – воскликнул Альбус, нервно сцепив пальцы в замок. – Теперь, когда Волдеморт больше не представляет угрозы, дети в полной безопасности! Он ведь… не представляет угрозы? – сквозь благожелательную маску проступило жгучее любопытство.
– Ну, смотря для кого, – философски заметил Гарри.
– Что вы имеете в виду? – насторожился Дамблдор.
Салазар саркастично хмыкнул.
– Он имеет в виду, что ваш Волдеморт оказался весьма обаятельной заразой, а в клинике, где он проходит реабилитацию, довольно много впечатлительных медсестричек.
– О, – озадачился Альбус, явно ожидавший другого ответа. – Так, стало быть…
– Всего доброго, профессор, – вежливо оборвал его Гарри. – Будьте здоровы, не чихайте.
И, взяв Салазара за руку, аппарировал в неизвестном направлении. Альбус растерянно обернулся к портрету Ангуса.
– И не надо на меня так смотреть, я знаю не больше твоего, – проворчал тот. – Но я бы на твоем месте подумал о заслуженном отдыхе, потому что по сравнению со злым Годриком Слизерин просто душка!
***
Полгода спустя. Нью-Йорк. США.
–…а он и говорит, мол, навоевался на три жизни вперед, пошли они нафиг со своей Англией, пусть делают, что хотят, а меня в Ильверморни пригласили преподавать Темные искусства и Защиту! Прикинь? – Марго театрально округлила глаза. – И вообще, он, оказывается, такой умный, интересный, столько всего знает, весь свет объездил, обещал мне показать «поющие водопады» в Новой Зеландии!..
Гарри, все это время подтягивающийся на турнике, спрыгнул на пол и, растерев руки, посмотрел на разглагольствующую Марго с подозрением.
– Слушай, подруга, а ты не влюбилась, часом?
– Нет, но вот думаю, может, стоит? – оживилась та. – Такой мужик пропадает!
– Ну, с тобой-то точно не пропадет, – усмехнулся Поттер.
– А то ж! – фыркнула Марго, кокетливо поправив волосы, а потом с интересом посмотрела на Гарри. – Ну, а ты?
– А что я?
– Что делать дальше собираешься?
– О, у нас с Заром обширные планы! Для начала кругосветное путешествие, а там – как пойдет…
Марго задумчиво прищурилась.
– Слушай, все хотела тебя спросить, а как же твоя прошлая жизнь? Я имею в виду, как Гарри Поттера?
Он вздохнул.
– Как ни печально, но жизнь Гарри Поттера – это сплошная борьба бобра с ослом, периодически дополняемая квестами, вроде Турнира. Конечно, у меня были друзья, и я благодарен им за то, что они были, иначе все стало бы совсем тухло… Кстати, я поговорил с ними, и они поддержали мое решение уйти из Хога. Тем более, что у Рона с Гермионой, кажется, начинается роман, так что «третий лишний» им теперь совершенно без надобности, – он многозначительно подвигал бровями. – А кроме них, по большому счету, меня в той жизни ничего и не держит. Ну не по Дурслям же мне скучать, в самом деле!
– А Сириус?
– А Сириусу пора перестать цепляться за прошлое и попытаться начать новую жизнь. Он полностью оправдан, Петтигрю поймали, так что, надеюсь, у него со временем все будет хорошо. И потом, я ведь не собираюсь исчезнуть навсегда. Если кому-то из близких понадобиться помощь, я всегда на связи.
– И что, тебе даже не хочется отомстить?
– Кому? – искренне удивился Гарри.
Марго пожала плечами.
– Ну там… Дамблдору, министерству… Волдеморту?
– А, – Гарри понимающе хмыкнул. – Ясно. За свои «поющие водопады» переживаешь? Не переживай. Конечно, открыток на день рождения твой «умный и интересный» от меня не дождется, но месть – штука непродуктивная. К тому же, большую часть своих подвигов он наворотил в невменяемом состоянии, так что пусть разбирается со своей совестью сам, если она у него вообще имеется. А Дамблдор, министерство и прочие «доброжэ»… – он поморщился, – в данный момент у меня есть занятия поинтереснее, чем воспитывать кучку зазнавшихся посредственностей. Да и вообще я не уверен, что они заслуживают хоть какого-то внимания. Тем более, что Дамблдор месяц назад изъявил желание покинуть пост директора, и школой теперь руководит МакГонагалл, а она, хоть и не отличается особой «благожелательностью», но администратор из нее куда лучший, чем из Дамблдора.
– То есть за школой ты все-таки приглядываешь? – с усмешкой заметила Марго.
– А то! Знаешь сколько сил и времени я когда-то туда вбухал? Конечно, теперь я буду внимательно следить за тем, что там происходит. А ну как лет через сто-двести объявится очередной «добрый дедушка» со светлыми идеями об общем благе?
– Да-а, – иронично протянула Марго. – Чую, директорам Хогвартса теперь до скончания веков покоя не будет.
Гарри, в этот момент заметивший вошедшего в комнату Салазара, улыбнулся задорной и в то же время мечтательной улыбкой.
– Поживем – увидим. Но это будет уже другая история…
