Текст книги "Холодный разум (СИ)"
Автор книги: ~Mirroring~
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– Или добей меня, или не мешай.
Определенно, не позаботиться о том, чтобы все документы находились под замком, было большой ошибкой, но до этого момента он считал, что запереть кабинет будет более чем достаточно. Впрочем, эта женщина могла вырвать с корнем из стены кованые цепи, едва ли сейф представлял для неё хоть какую-то проблему. Должно быть, перебирать бумаги для неё оказалось делом куда более интересным, чем завывать под дверью по ночам, и она изучила несколько весьма интригующих смет, согласно которым Эрендел закупал оружие и осадное снаряжение у континентальных государств.
На бледном лице Королевы появилось странное выражение, нечто среднее между любопытством и отвращением.
– Ты специально не оставляешь мне выбора? – изогнув тонкую бровь, спросила она. – Что за непреодолимое стремление к смерти в столь юном возрасте?
Принц начисто проигнорировал её последние слова, но про себя отметил, что Снежная Королева находится в комнате уже больше минуты, а температура здесь та же, что была до её визита.
– Даже при самом низком уровне интеллекта и минимальном образовании, ты должна была заметить, что я до сих пор не сделал ничего, что повредило бы этой стране, – он сделал пару глубоких вдохов, в груди по-прежнему хрипело, и голова кружилась от недостатка кислорода. – Я не идиот, мне не нужна война.
Настала очередь Королевы игнорировать намеки на несостоятельность своих умственных способностей, и вместо гневной отповеди она улыбнулась холодно и произнесла:
– Если бы ты с самого начала не выбрал роль восторженного идиота, я бы относилась к тебе по-другому.
– Эта роль нравилась твоей сестре, – он улыбнулся и осторожно, чтобы не потревожить ран, тыльной стороной предплечья потёр основательно заросшую за время болезни щеку. Придётся в ближайшее время побриться, раз уж ему приходится принимать в своих покоях коронованную особу. – Если бы я ухаживал за тобой, я бы вел себя иначе.
Повисла зловещая пауза. То ли Эльза не прониклась иронией, то ли упоминание о погибшей сестре снова задело её за живое. Ханс тяжело вздохнул и, откинув голову на пуховые подушки, прикрыл глаза.
– Война всё равно будет, Эльза, даже если начну её не я, – через некоторое время тихо заговорил он. – Стабильно раз в несколько месяцев я получаю письма от своих дорогих родственников с Южных островов с предложением объединить королевства. Пока я отказываюсь, апеллируя к тому, что я всего лишь регент при недееспособной принцессе, и у меня нет власти принимать подобные решения. Но через несколько лет эта отговорка перестанет действовать, и ты обнаружишь флот Южных островов под окнами этого замка.
Послышался легкий шорох, Эльза опустилась в кресло, которое до нее занимала сиделка. При упоминании возможной войны руки ее задрожали. Она не смогла убить даже одного человека, что уж говорить о целой армии!
– Не волнуйся, – не открывая глаз, продолжал он. – К тому моменту, как они подступят к нашим границам, я приведу военное ведомство Эрендела в порядок, построю достаточно кораблей и закуплю оружие.
Снежная Королева раздражённо фыркнула, задетая тем, с какой легкостью, оказывается, можно отследить её эмоции. Взяв себя в руки, тоном как можно более пренебрежительным, она произнесла:
– Меня не пугает армия Южных островов. Меня пугает, что сюда могут заявиться еще двенадцать таких, как ты.
Принц закашлялся, и только через несколько бесконечно долгих секунд Эльза поняла, что эти лающие звуки на самом деле есть не что иное, как смех. Впрочем, ей показалось, что никакой радости при упоминании о семье Ханс не испытывает.
– Они не такие, как я, – прохрипел он и снова закашлял, на этот раз по-настоящему, надрывно и громко, сотрясаясь всем телом. Казалось, пытка этими душераздирающими звуками может продолжаться вечно. Закатив глаза, Эльза поднялась с кресла и взяла стакан с прикроватного столика.
– Пей. – Возвышаясь над кроватью, мрачная, точно смерть, она протягивала ему воду.
Всё ещё борясь с кашлем, он с удивлением поднял на нее глаза и спросил:
– Надеюсь… там яд?
Приняв из руки Королевы стакан с водой, он случайно коснулся её пальцев и нахмурился, когда на краю сознания вспыхнуло и тут же погасло ощущение настолько эфемерное, что для его описания не существовало ни слов, ни образов. Полузабытое воспоминание о вожделенной прохладе среди раскаленной пустыни, фантазия о глотке прохладного воздуха среди кромешного ада…
– Не в этот раз.
========== Глава 6 ==========
Как только принц поправился достаточно для того, чтобы твердо стоять на ногах, он переместился в кабинет и снова с головой ушел в работу. Встречи по-прежнему были невозможны, а его лечащий врач, мужчина мягкий, но чрезвычайно упрямый, настаивал на сокращенном рабочем дне. Он уверял, что чем больше времени Его Высочество будет проводить в постели, тем скорее окончательно поправится. Лекарю легко было говорить, не его же пытались убить в собственной спальне.
Впрочем, то, что Хансу удалось под благовидным предлогом сбежать из этой комнаты, всё равно не избавило его от навязчивого присутствия законной королевы Эрендела. Эльза не появлялась в кабинете лично, но о том, что она находится неподалеку, постоянно напоминали множество раздражающих мелочей: невесть откуда взявшийся мерзкий холодный сквозняк, камин, который поминутно гас, сколько бы слуги с ним не бились. В конце концов Ханс просто перестал обращать на всё это внимание. Снежная Королева не пыталась больше убить его – этого было достаточно, чтобы спокойно заниматься делами.
Но недостаточно, чтобы совершенно забыть о ней.
Иногда, ближе к вечеру, он отпускал своих помощников и оставался один, чтобы записать что-нибудь, не терпящее посторонних глаз. Тогда ему казалось, что он слышит шорох ледяных одежд совсем близко, в паре метров от себя, и даже откуда-то знает, какие они на ощупь – шершавые, холодные – тончайшее кружево из ледяных кристаллов. Чтобы носить что-то подобное столь близко к телу, она не должна была чувствовать холод вовсе! И не должна была излучать тепла, поскольку в этом случае лёд превратился бы в воду прямо на ней…
То есть, чисто технически, она всё время была обнажена, и это… отвлекало.
Чертовски отвлекало!
Обложившись морскими картами, он пытался разработать план сражения, которое однажды неизбежно произойдет, и пока выходило, что у него недостаточно кораблей и солдат, чтобы доставить своей далекой родине хоть какие-то более или менее ощутимые неприятности. Сил было достаточно для защиты Эрендела, но не для завоевания соседней державы. Именно это было его целью всё это время – вернуться домой победителем, доказать всем двенадцати братьям, кто на самом деле был достойнейшим из них.
До последнего во всех списках никогда не доходят почести и слава. Ханс почти не соврал, когда сказал, что его братья не похожи на него. Скорее, это он был не похож на них, и на то были веские причины. Чего бы он ни достиг в учебе или мастерстве, все взоры были обращены к старшим наследникам, только у них был шанс сделать что-то на самом деле великое, только они были облечены настоящей властью. Когда он был мальчишкой, сколько бы он ни дрался – все время проигрывал, поскольку у его соперников всегда было преимущество в виде прожитых лет и физических сил. Когда он подрос, он был вынужден пойти по другому пути, приняв за аксиому, что грубая сила – это еще не все: существовали и другие методы воздействия – обман, манипуляции, красивые слова…
Тринадцатый принц Вестергорд никогда не думал, что у него нет шансов занять престол. Шансы всегда есть, просто следует уничтожить всех остальных претендентов. Эрендел был лишь остановкой, которую Хансу пришлось сделать на пути к трону его собственного отца. Он и так уже слишком задержался…
– Что это? – тонкая белая рука протянулась из-за его спины к раскрытому морскому атласу на столе и обвела указательным пальцем Южный Архипелаг. Второй рукой Эльза взялась за плечо принца для того, чтобы придать положению собственного тела устойчивость. И еще, возможно, для того, чтобы напугать его до полуобморока. – Планируешь отпуск на родине?
– Убери руку, – прорычал он. Следы холодных ожогов на его руках ещё не настолько зажили, чтобы окончательно забыть о них.
– Не беспокойся, – тоном скорее издевательским, нежели снисходительным, проговорила она и чуть сжала пальцы, – я достаточно хорошо владею собой.
– Ты – да, я – нет, – не отрывая тяжелого взгляда от книг, ответил он. – Убери её.
Когда никакой реакции не последовало, он обернулся и протянул руку, чтобы стряхнуть её кисть с плеча, но Эльза отдернула её так быстро, словно боялась обжечься.
– Мы могли бы договориться, – облокотившись на огромный книжный шкаф, протянула она. – Ты мог бы остаться здесь в качестве моего советника, например.
– Любое место, кроме первого – это поражение, – убежденно проговорил он и требовательно протянул руку. – Ты не могла бы подать мне тот старый морской атлас с верхней полки?
– Попроси об этом слуг!
– Если я позову их, тебе придется уйти.
Эльза отвернулась, чтобы достать книгу с полки, и, воспользовавшись моментом, он схватил подол её платья и сжал в кулаке. Ткань намокла, но не растворилась, вместо этого она почернела. Под слоем блестящих ледяных кристаллов оказалась довольно грубая материя.
Ханс усмехнулся и отпустил её, прежде чем девушка успела что-то заметить. На ней была униформа дворцовой служанки. Что же, по крайней мере она не была одета в одну только воду, это несколько… успокаивало. Но платье служанки? Какого черта?
Получив свой атлас, несколько минут он усиленно делал вид, что ищет что-то, но вскоре отложил его в сторону.
Он приказал продать весь гардероб обеих сестер в первую же неделю своего регентства, поскольку считал, что обе они мертвы, и едва ли вернутся за своими нарядами. Расшитые жемчужинами и драгоценными камнями одежды принесли ему достаточно денег, чтобы построить несколько торговых кораблей.
Даже при своей невероятной способности проникать в любую комнату в этом дворце, Эльза не могла просто позаимствовать более или менее богатую одежду у какой-нибудь придворной дамы. В силу своего воспитания она не могла опуститься до кражи. А униформа служанок являлась собственностью королевства, и, к тому же, отсутствия одного комплекта из числа десятков таких же никто бы не заметил.
Она не может добить своего единственного врага. Она не может красть. Она не может позаботиться даже о том, чтобы завести сообщников, которые поставляли бы ей еду и одежду! Как столь могущественное существо может быть столь беспомощным?
Эльза стояла напротив огромного портрета покойного короля, подняв к нему лицо. Она рассеянно улыбалась, перебирая в памяти светлые воспоминания своего детства. Скудные, но оттого еще более драгоценные. Смотреть на то, как она с нежностью разглядывает портрет человека, который изуродовал ее жизнь, было даже для Ханса слишком. Громко фыркнув, он встал и направился к выходу.
– Твой отец был офицером, – проходя мимо, бросил он. – Не понимаю, почему он не догадался использовать тебя, как оружие?
Девушка с неохотой отвела взгляд от портрета и нахмурилась.
– Потому что любил меня?
Тихо рассмеявшись, он потянулся к дверному замку и, провернув ключ, открыл тяжелые двери.
– Я мало что понимаю в отцовской любви, но запереть чадо в комнате и не выпускать на протяжении десяти лет – это точно не она. – Заглянув в глаза девушки, выражение которых было сейчас по-детски обиженным, он добавил уже серьезно: – Он боялся тебя.
– Ты говоришь так, потому что сам боишься меня.
Вот теперь в кабинете заметно похолодало. Другое дело, а то принц уж было заскучал.
– И у меня есть на то причины, не так ли? – он развернул ладонь тыльной стороной к ней, чтобы виднее стали покрывающие её алые шрамы. – У твоего отца они тоже были. Раз он не избавился от тебя, пока ты была беспомощным ребенком, должно быть, хотел начать обучение позже, но погиб прежде, чем успел сделать хоть что-то. Очевидно, был слишком занят истреблением других своих родственников.
– Он не был таким! – она буквально выскочила за ним в пустой коридор, задыхаясь от гнева, не в силах подобрать слов, чтобы возразить. Никто не смел говорить дурного о её почивших родителях – ни слуги, ни придворные, ни десять лет назад, ни теперь!
На замок давно спустилась ночь, и проходы и залы были пусты, но все равно шанс встретить по дороге какую-нибудь припозднившуюся за чисткой каминов служанку оставался. Ханс махнул на это рукой, слухов по дворцу и так ходило предостаточно, еще один не изменит ничего.
– А ты никогда не задавалась вопросом, куда делись все твои близкие и дальние родственники? – огрызнулся он уже на входе в большой зал, где в середине поблескивало холодным светом изваяние принцессы Анны. – Почему не осталось ни одного, даже самого завалящего двоюродного дядюшки, который мог бы претендовать на престол, кроме тебя и Анны?
– Ты омерзителен!
– А ты наивна! Точно как твоя сестра!
Последние отзвуки громких слов растаяли под сводами большого зала. Королева и узурпатор трона смотрели друг на друга сквозь сумерки опускающейся ночи. Молчание длилось минуту или, может, вечность, прежде, чем Эльза прервала его голосом тихим, но уверенным.
– Наши родители любили нас.
Шумно втянув воздух, Ханс на выдохе процедил:
– Как скажешь, моя королева.
Он развернулся и направился к лестнице, ведущей в королевские покои, но что-то заставило его остановиться и обернуться на полпути. Эльза стояла у пьедестала, на котором возвышалась статуя единственного живого существа, которое любило её беззаветно. И чью любовь она отвергала до самого конца, пока не стало слишком поздно. Снежная Королева протянула вперед руку, но тут же отдернула её.
– Я была у троллей, – тихо проговорила она. – Они говорят «Любовь – ключ ко всему», но я не понимаю. Мне кажется, я люблю её более чем достаточно, чтобы снять любое заклятие.
Она обернулась, но не увидела никого позади себя. Откуда-то с верхних ярусов дворца донесся усталый голос её оппонента:
– Но недостаточно, чтобы освободить её. Она пожертвовала собой, чтобы спасти тебя. Уважай её решение.
========== Глава 7 ==========
В течение следующих нескольких месяцев Эльза не говорила с ним ни разу, она даже оставила свои мелкие пакости, бесследно растворившись в темных коридорах дворца. О том, что она всё ещё где-то рядом, Ханс мог догадываться только по тихим перешептываниям придворных и слуг, что говорили о призраке, поселившемся в замке: иногда они слышали шаги там, где никого не должно быть или мельком видели тонкую белую фигуру у окна в пустующих комнатах покойных сестер. Принц на это лишь снисходительно улыбался и отвечал, что бояться следует живых, а не мертвых.
Столь долговременное отсутствие женщины, которую он привык считать своим проклятием, жестоким и неотступным, как минимум настораживало. Не похоже, что Эльза просто передумала возвращать себе корону. Но, тем не менее, факт оставался фактом: она оставила его в покое. Даже во сне он видел её теперь чаще, чем наяву, причем содержание этих снов красноречиво намекало, что принцу не хватает женского внимания. Проще всего в таком положении было бы найти любовницу, но Ханс понимал, что единственное, что удерживает его у власти – это довольно эфемерная связь с принцессой Анной, и рисковать ею до тех пор, пока он не стал королем, опасно.
Как только он смог более или менее безболезненно надевать перчатки, скрывающие шрамы на руках, присутствие Снежной Королевы в замке перестало волновать его вовсе, поскольку принц возобновил встречи и переговоры, и редко когда оставался в кабинете или каком бы то ни было другом помещении в одиночестве. Ханс не раз благодарил Всевышнего за то, что у него есть принцесса Анна, благодаря трауру по которой он не обязан посещать или организовывать увеселительные мероприятия вроде балов и приемов, это экономило массу времени молодого правителя.
В целом Эрендел был процветающей державой, торговая и социальная жизнь которой прекрасно налажена, так что после переполоха, который устроила Эльза более полутора лет назад, никаких экстренных решений принимать не приходилось. Лихорадочно работать принца заставляло только то, что письма с Южного архипелага приходили ему всё реже и реже, а это означало, что необходимо срочно пополнять запасы провианта на случай осады, реорганизовывать армию и закупать оружие. Он слишком хорошо знал своих родственников, чтобы почивать на лаврах.
На исходе осени разведка донесла, что Южный архипелаг готовится к войне. Чаша их терпения оказалась не столь глубока, как рассчитывал Ханс. Что, в общем-то, было неудивительно, учитывая, что она была одна на двенадцать человек.
Ханс в ярости смял гербовую бумагу с донесением и швырнул её в огонь камина. Хотя он и готовился к этому с самого начала своего правления, и к сегодняшнему дню успел сделать достаточно, он всё равно испытывал страх.
Они придут, чтобы отобрать всё, что он считает своим. Снова. Только на этот раз они разделят куш крупнее, чем красивая игрушка или хорошенькая девушка.
Королевство Эрендел.
Его королевство.
На этот раз он не имеет права проиграть.
***
Королевский фрегат отходил одним из последних. Предупрежденные о наступлении врага заранее, военные корабли Эрендела выходили в открытое море, чтобы на следующий день встретиться с флотом Южного архипелага на нейтральной территории. Никому не нужен был бой вблизи населенных пунктов: ни защитникам, что берегли свою страну, ни захватчикам, что заботились о сохранности имущества, которое могло принадлежать им в будущем.
Ханс стоял на мостике и смотрел вперед, на паруса своих судов, задумчиво перебирая в уме имена своих братьев: Марк, Оливер, Виктор, Иоганн и другие… Смерть скольких из них увидит он завтра? Или же найдет только собственную?
Старый адмирал стоял по левую руку от него, но смотрел в обратную сторону, на удаляющиеся башни замка Эренделл. Это был немногословный крепко сбитый морской волк, который, по его собственному выражению, служил стране, а не правителям, и потому с ним иногда чертовски сложно было договориться. Но всё же старик прекрасно знал, что на своем месте он незаменим и потому не боялся говорить то, за что другим грозило бы суровое наказание.
Судно давно миновало залив, в котором уютно устроилась столица его родины, но адмирал всё смотрел назад, а через некоторое время даже вытащил подзорную трубу, чтобы направить ее на замок. Старый моряк кряхтел, кашлял и рычал что-то нечленораздельное себе под нос до тех пор, пока в конце концов Ханс не потерял терпение:
– Оторвите свой взор от родных стен, адмирал, – с усмешкой проговорил он. – Наши враги прямо по курсу.
– Да неужели?.. – осклабился тот. – Достань свои глаза из задницы, мой принц, и посмотри на то, что вижу я.
Ханс не удостоил эту реплику своим августейшим вниманием, но подзорную трубу в руки взял. Он не раз слышал, как ругается адмирал, и то, что он только что сказал, по его собственным морским меркам было просто образцом вежливости.
Принц Вестергорд поднял подзорную трубу к глазам… и узрел катастрофические масштабы собственной глупости. Как минимум половина замка переливалась на солнце, отбрасывая блики от огромных кусков льда, что покрывали его, словно чешуя гигантского дракона.
Эльза вовсе не отказалась от идеи вернуть себе корону. Последние несколько месяцев она просто терпеливо выжидала, когда Ханс уберется из королевства вместе с большей частью своей армии. Если он победит, ей останется только разобраться с остатками его армии, потрепанной флотом Южных островов, если проиграет – она встретит здесь ничего не подозревающих захватчиков. Ханс не представлял, как подобное коррелирует с её кодексом «хорошей девочки», ведь в обоих случаях ей придется положить от нескольких сотен до нескольких тысяч солдат, чтобы удержать замок в своих руках.
– Что будешь делать, принц? – вопрошал адмирал, впрочем, так, чтобы за пределами мостика его густого баса не было слышно.
Принц отнял подзорную трубу от правого глаза и надолго задумался. В замке осталось как минимум несколько десятков королевских гвардейцев, и, если они проявят некоторую смекалку и беспредельное мужество, то… умрут героями, пытаясь защитить замок от Снежной Королевы. Солдаты ей не страшны. Она больше не перепуганная девчонка, едва открывшая безграничные возможности своего опасного дара, боящаяся совершить неверное движение и навредить окружающим – она знает, что делает.
Ханс обернулся в другую сторону, где бесконечной гладью расстилалось море, где ждало его самое главное сражение в его жизни – шанс показать, чего он стоит. Если он отступит сейчас, это будет выглядеть так, будто он сбежал. Подобного удара его чувство собственного достоинства могло и не выдержать, особенно, если удар этот будут повторять многократно, напоминая ему об этом всю оставшуюся жизнь.
– Прикажите спустить шлюпку на воду, я возвращаюсь.
========== Глава 8 ==========
Город был в панике. Мало людям информации о том, что соседнее государство идёт на них войной и в ближайшие часы решится не только судьба отважных моряков, но и их собственная! Им совершенно необходимо было в этот светлый день выйти на улицу и увидеть, как королевский дворец медленно, но неотвратимо покрывается толстым слоем льда.
Ханс с раздражением проталкивался сквозь толпу, заполонившую улицы. Пройти здесь было бы гораздо проще, если обнаружить себя, но он только кутался в огромный серый плащ с адмиральского плеча и рычал ругательства, наталкиваясь на прохожих. Надо отдать людям должное, из всего происходящего они сделали верные выводы: Снежная Королева вернулась, армии нет, регента нет – пора брать дело в свои руки. И они брали грабли, лопаты, охотничьи ружья и трофейные сабли старших мужчин, ушедших в море. Народное ополчение страшнее регулярной армии, ибо не подчиняется никому и руководствуется страхом.
Лишь к закату принц Вестергорд смог добраться до гвардейцев, из последних сил сдерживающих натиск людей у королевского дворца. Им хватило ума не пропускать людей на территорию замка ради их же собственного блага, очевидно, они ещё помнили, на что способна Снежная Королева и не сомневались в том, что встреча с ней ни для кого не станет подарком. Принц с тоской оглядел солдат и приказал им оставаться на месте. Если бы он взял с собой хотя бы десять из них, шансы на то, что разгневанную толпу удастся сдержать, снизились бы на порядок, а ему нужно время.
Дворец опустел задолго до его прихода. Ханс не сомневался, что его единственным обитателем сейчас была Снежная Королева, поскольку находиться в нем практически невозможно. И не только из-за того, что там было удручающе холодно. Строение стонало протяжно и жалобно – лёд был настолько тяжёлым, что перекрытия прогибались и скрипели, готовые вот-вот обрушиться.
Принц ожидал найти Эльзу в тронном зале, но ошибся – места короля и королевы пустовали, на обшивке роскошных кресел блестел иней. Он шёл дальше, и его сапоги оставляли следы на белых от снега полах, но уже через несколько шагов их нельзя было различить, они затягивались, точно раны, нанесённые теплом живого человека.
Лёд нарастал неравномерно, он расползался в стороны от крыла, где располагались покои принцессы Анны и её сестры, и хотя по мере приближения к ним становилось всё холоднее, было ясно, что идти следует именно туда. Коридоры сузились, теперь они напоминали огромные ледяные пещеры, невозможно было различить ни лепнины на потолке, ни картин на стенах – всё здесь было белым и мертвым. Как будто Эльза хотела стереть всё, что знакомо ей с детства.
Дверь её комнаты была открыта настежь, вмёрзла в огромную ледяную глыбу, накрепко сковавшую её со стеной. Ханс остановился, чтобы сделать несколько глубоких вдохов, и только потом заглянул внутрь.
Эльза сидела прямо на полу, опустив руки на ковер, которого уже давно не было видно под слоем льда, и от её рук кругами расходилось холодное сияние – та самая сила, что неумолимо преобразовывала замок.
Принц выдохнул облачко пара и в замешательстве остановился. Она не выглядела триумфатором в шаге от трона. Она выглядела… несчастной.
– Я ненавижу это место, – глухо проговорила она, не поднимая головы.
На краткий миг он увидел не взрослую полную сил женщину, а маленького одинокого ребенка, запертого в этой самой комнате без надежды когда-либо её покинуть. Должно быть, она мечтала разнести её в щепки очень много лет, и вот теперь случай, наконец, представился. Одному Богу известно, что творилось в её голове в последние месяцы, пока она бродила по этому крылу в одиночестве. Ханс прикрыл глаза и вздохнул, он понял, почему её голос звучит так глухо. Он был единственным, с кем она вообще разговаривала. И в последний раз они говорили несколько месяцев назад.
Не следовало оставлять её одну. Всю свою жизнь она была одна, и ничего хорошего из этого не вышло.
– Замок – это всего лишь камни, дерево и стекло, – осторожно проговорил он и сделал шаг вперед, машинально отмечая, что здесь холодно, но не настолько, чтобы это мешало дышать или хотя бы разговаривать.
– Я годами мечтала выбраться отсюда, и в какой-то момент мне это даже удалось, – тихо продолжала она, уставившись в пол. – Я не обязана была возвращаться. Я никогда не была здесь счастлива. Я могла отправиться, куда только пожелаю, но я… здесь.
Она ненавидит не замок, а себя. В этом случае нет никакой разницы, где ей жить, всё равно эта жизнь будет проклятием.
– Если проблема только в замке, просто уходи, вне его стен тебе станет легче.
– Я пыталась, если помнишь, – Эльза подняла глаза, и Ханс вздрогнул, настолько холодным был этот взгляд. – Я даже построила собственный в надежде, что он станет мне домом. Но мой дом здесь, здесь вся моя жизнь, – она поднялась и выпрямилась в полный рост, одежды сверкали в лучах заходящего солнца, что едва пробивались через замёрзшее окно. – Мне действительно жаль, Ханс, но я не знаю другого способа вернуть себе корону, кроме как построить новый дворец на месте старого.
Он мог бы возразить ей тысячью разных способов. Он мог бы спросить, что она собирается делать с толпой у ворот. Как она собирается управлять страной, обладая уровнем доверия настолько низким, что ей придется угрожать смертью каждому, от кого ей что-то понадобится? И, чтобы приказ всё-таки был исполнен, как минимум пару раз придется прилюдно кого-нибудь убить. Он мог бы даже напомнить, что начать придется с него самого, но все эти варианты привели бы только к новому витку конфликта, а в данный момент принц не мог себе этого позволить.
Ханс осторожно снял перчатки, обнажив покрытые белесыми шрамами пальцы. Новая кожа, покрывшая поврежденные участки, была не такой эластичной и чувствительной, что приносило ему немало проблем, когда нужно было сделать что-то, требующее аккуратности. Написать свое имя, например. Чтобы не вызывать лишних вопросов у своих подданных, он приучился носить перчатки практически всегда, и, должно быть, в целом королевстве только Эльза понимала, насколько это иногда выводит из себя.
– Я знаю способ, – твердо проговорил он и протянул ей правую руку. – И я расскажу тебе, если здесь станет немного теплее.
Снежная Королева молчала и не двигалась, под её ногами хрустел лед, продолжая расползаться по замку даже сейчас.
– Ну же, Эльза, выслушай меня, – с нажимом проговорил он, понимая, что пауза опасно затягивается. – Всего пару минут.
– После которых я обнаружу себя в темнице?
Ханс сделал еще шаг. Она не отступила.
– И сможешь прекрасно продолжить оттуда, как уже бывало.
Королева усмехнулась, и тонкое, практически неразличимое облачко пара сорвалось с ее губ. Ханс застыл с протянутой рукой в шаге от неё, пытаясь осмыслить увиденное. До этого момента ему не приходило в голову, что она способна излучать тепло, что где-то глубоко внутри неё бьётся вполне живое, человеческое сердце.
– Убери руку, – попросила она. – Мне больно на неё смотреть.
========== Глава 9 ==========
По большому залу королевского дворца растекалась ночная тишина, казалось, шумные празднества прошедшего дня совершенно не затронули его, что неудивительно – мёртвым не место на празднике жизни. Королева Эльза медленно, точно нехотя, ступала по полированному до зеркального блеска полу, с каждым шагом приближаясь к ледяному изваянию своей любимой сестры. Когда сошел лёд, в который она заковала половину замка, эта статуя не дрогнула. Не растаяла она и в последующие месяцы. Очевидно, к ней нужен был другой подход.
Роскошная горностаевая мантия тянулась за ней по полу, заглушая шаги. Она была тяжела, как и корона, но Эльза не спешила сбросить королевское одеяние с плеч. Каждый шаг, приближающий её к сестре, давался всё с большим трудом, и, остановившись у подножия пьедестала с гулко бьющимся сердцем, Королева Эрендела тяжело вздохнула. Рука в тонкой белой перчатке появилась из складок мантии и легко дотронулась до ледяных юбок принцессы. Минута-другая, и вот материя размягчилась и потемнела, Эльза отняла руку и отступила на шаг. Темное пятно расползалось по изваянию, превращая лёд в воду, что струилась по пьедесталу и стекала на пол.
Снежная Королева закрыла глаза.
– Прости, – прошептала она и, сглотнув слезы, добавила: – и прощай.
Несколько томительных минут прошли в ожидании, пока погружённая в свою скорбь Королева не услышала глухой удар, заставивший её открыть глаза.
Принцесса Анна лежала навзничь на своем пьедестале, в той же одежде, что Эльза видела её в последний раз. Вот только даже в полумраке было невозможно не заметить, как выцвели ее яркие юбки за прошедшие пару лет. Всё ещё всхлипывая, она зажала рот ладонью, а другой потянулась к холодной руке сестры и крепко сжала её. Когда же Эльза отпустила её, на предплечье принцессы остались глубокие следы, и они не выравнивались, как это произошло бы с плотью живого человека, чье сердце гонит по жилам кровь.
– Почему ты плачешь? – раздался голос из полумрака, и Королева, вздрогнув, обернулась, но никого не увидела. Она приняла бы это за чью-то злую шутку, но слишком хорошо помнила голос Анны, поскольку слышала его чаще, чем чей-либо ещё. Только Анна раз за разом приходила под дверь, которая так ни разу перед ней и не открылась. Её невероятное терпение, преданность и упорство так и не были вознаграждены при жизни, и даже после её смерти Эльза не нашла бы слов, чтобы выразить то, как много младшая сестра для нее значит.
Тонкие очертания девичьей фигуры проступили из темноты белой дымкой. Снежная Королева могла видеть окно и падающий из него лунный свет сквозь неё.
