Текст книги "Кукла 2 (СИ)"

Автор книги: Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4
Про Гобсов

На следующий день родители узнали, что их оштрафовали.

За «неосторожное обращение с детьми», как выразился отец. Ну а в сомом штрафе, что он принес собой по приходу с работы, и они с матерью изучал в своей спальне, запершись от детей, никакой формулировки «за что не было» только статья – гадай как хочешь. Суммы штрафа – плати как хочешь. И крайний срок уплаты – а не уплатишь, будет штраф за штраф!

И поскольку время уже было поздним, и любитель мультиков в квартире снизу уже был дома и смотрел мультики, я пошел в зал, включил единственный стоящий там «детский компьютер», и обнаружил, что это ужасно тупая машина, по сравнению с которой комп любителей фигурок с низу, прямо идеал быстроты и совершенство сообразительности.

Этот «детский комп» в розовом исполнении, бревно настолько лютое, что одна только первичная загрузка шла больше пяти минут! А потом, после приветствия, пошла еще и вторая загрузка! А потом пошла загрузка программы защиты «детский Я»… но я плюнул, и отменил её загрузку через задачник – нафиг! Этот розовый урод и так тормозит! А если ему еще и лишнего делать заставят… ууу… так что лучше вообще вырубить всё, что не «систем».

Как ни странно, это помогло, а из того, что я случайно отключил, но не должен был отключать, оказался только звук, что мне сейчас и не нужен. И зайдя в поиск, я вбил причины штрафа и номер закона. Ну и сам закон тоже вбил в поиск в отдельной вкладки.

В общем… батя выразился предельно точно! Ведь данный закон в целом предусматривает ответственность за оставление детей без присмотра. А конкретная подстатья, по которой пришел штраф, предусматривает ответственность за оставления детей в опасных обстоятельствах.

Смех ситуации в том, что под данную статью, могут подогнать совсем не то, что под нею подразумевается! Подразумевается под ней то, что нельзя бросать деток в запертых машинах на солнце, одних в чужом городе, на крыше зданий. Но вот подгоняют под закон обычно оставление детей в доме, где есть электроприборы нагрева, в том числе и отопительные, к которым у детей есть доступ.

И тут мне сразу понятно стало, откуда взялся данный штраф, и кто стуканул на предков – тетя Фрося! Сычья она жена! И Собачья самка карликовая! Больше просто некому! Больше никто не видел и не знал, что мы «имеем доступ»! Даже бабка по отцу! Она сама всегда всё готовила! И только при Фроске… вот же гадина! Так вот чего она так пялилилась… но чего тогда… столь долго штраф до нас шел? Или… все по срокам, да?

А еще мне кажется, что данный штраф не единственный. А просто первый! Как ни крути, и под сам закон – оставления детей без присмотра – мы тоже попадаем. Ведь ответственность за него наступает, если оставлять детей без взрослых на срок более четырех часов. А у нас… десять-двенадцать, да? А иногда и восемнадцать.

А вот родители так ловко как я сообразить не смогли – мы им не рассказывали в деталях день проведенный с Фросей, только в общих чертах – было то, было это. Так что они бедные лежали гадали, кто, как и почему. И почему сейчас! И почему-то грешили на школу, что глупо.

Пришлось вмешаться. Прийти к спальни и постучатся, а когда дверь открылась заявить:

– Это Фроська! – и видя не понимание прояснил, – Только она видела, как мы греем еду на плитке! Больше никто. Даже бабушка. И милиционеры тоже, – добавил я чуть погодя.

И видя, что родители вроде как задумались, приняв мои слова к сведенью, добавил еще:

– И я думаю, что будет еще один штраф, что просто еще не дошел. И это тоже Фрося – больше никто не знал. – и после этих слов, я развернулся и быстро убежал.

Заскочил к себе на кровать, залез под одеяло и забился в угол. Сестра непонимающе поглядела мне в спину, но видимо решив, что так и надо, решила просто лечь спать, погасив свет, дотянувшись до выключателя копьём.

Так что когда к нам пожаловали родители, чтобы начать толи утешать, толи убеждать, толи выспрашивать, мы уже дружно «спали» и диалога не вышло.

А на следующий день родители и правда получили второе извещение, что явно было отослано сильно раньше первого, но где-то потерялось в пути. И срок уплаты штрафа там уже почти прошел – либо завтра плати, либо будет штраф на штраф и разбирательство, все ли у нас в порядке.

А через пару дней заявились тетки инспекторши, которых очень интересовало как мы живем. Не голодают ли детки, нет ли в зоне нашей досягаемости опасных устройств и приборов, не остаёмся ли мы одни на долго.

Родителям пришлось врать краснея, нам – изображать даунов, что понятия не имеют, как включается плитка, с рычажками с блокировкой, и при этом быть предельно довольными жизнью. А тетки все не унимались, начав строить одну теорию бредовее другой – а может у нас постели жёсткие и мы не высыпаемся? А может шумно? А может мы видели что-то не то? В спальне! Так как родители дверь не закрыли, уединяясь. А может… унитаз не по циркулю! Слишком большой! Дети могут провалится!

Что, есть специальный детский стульчак? И он прикреплен к унитазу и вообще – вот он⁈ Ну тогда… – не заная что еще тогда придумать, они ушли совсем в лес, начав фантазировать на тему, что тот пожар, что тут у нас случался, это мы устроили от скуки – надо больше гулять! Детям нужен воздух!

И как я понял, они просто вымогают взятку! А получив своё – тут же свалили, хотя до этого казалось бы уходить вообще не собирались. Правда, есть нюанс – они забыли целую кучу своих вещей, разбросанных по квартире! Миниатюрных камер, размером со спичечный коробок, в неприметном корпусе «под мебель».

Естественно, все эти устройства не наснимали у нас ровным счетом ничего – слабенькая у них защита была, и я даже не пытался сдерживать контур, хотя не сразу понял, что творят эти бабы и зачем швыряются мусором. И естественно, никуда никаких изображений эти камеры передать не смогли, даже в виде первых кадров, так как все сигналы блокируются как класс – в квартире даже беспроводные телефоны не ловят, и рации не пашут. Тотальная глухота.

И я припахал сестренку на поиск всех «жучков», чисто глазами, на внимательность, чтобы потом проверить результат, так как я четко знал, где каждый жучок и мог найти недостающий в случае пропуска.

Но нашла она все, и мы всю эту кучу вывалили на столик-тумбочку у кровати родителей, пока тех там не было, и они пытались прийти в чувства после инспекторш сидя на кухне, и гоняя чаи с печенками.

– Это что? – замер на пол шаге Майкл, глядя на свою тумбочку, заваленную какими-то коробочками.

– Какие-то… – перелезла через кровать Маргарет и взяла одну из коробочек в руки, начав крутить и изучать, – камеры? – подняла она взгляд на слегка ошарашенного на мужа.

– Я знаю, что это, я пытаюсь понять откуда – проговорил мужчина, играя жвалками.

– Хи-хи-хи, Ха-ха-ха! – донеслось от двери, и взглянувшие туда родители, успели заметить убегающих детей.

– Дети! – крикнула им в след мать.

Соскочила с кровати и пустилась в след, отец же остался стоять на месте, все так же хмура смотря на гору следящих устройств.

Через пару минут Маргарет привела за руку Лари, что привел за руку Лину.

– Дети, – строго сказал мать, – это вы сюда это положили?

– Мы. – ответил Лари, с гордостью в голосе.

– А кто еще то? – усмехнулась Лина и взглянула на отца.

– Но… – оглянулся он на кучу камер у себя на тумбочке.

– Это те тетки разбросали. Мы собрали. – пояснила девочка. – не стоит разбрасываться в нашем доме чужими вещами! Надо бы вернуть, – сказала она с каким-то намеком в голосе, словно бы намекая не на простой возврат потерянных вещей, а на что-то большее, и карательное.

– Они не работают. – сказал Лари, видя, что никто больше не решается продолжить разговор, – В нашем доме ничего не работает. – сказал он это так, словно это он тут хозяин. – Пойдем, Лини. – взял он сестру за руку и повел на выход.

– Эээ… а еще есть? – отошел отец семейства от шока и спросил самое важно.

– Не, мы все собрали – обернулась с наклоном Лини.

– Мы следили за ними, больше нет устройств, если конечно не спряталось что-то невидимое.

И вот эти слова Майклу совсем не понравились – невидимое? А что, если все эти камеры лишь отвлечение? А на самом деле цель была…

– Но даже если и есть, – сказал мальчик уже из коридора, – то не надолго. – и Майкл мгновенно вспомнил, как пропала его дорогущая камера, которую он взял с работой, чтобы понаблюдать за тем, как живут его дети в его отсутствие.

Растворилась словно её и не было, вместе с отверстием в стене. И ведь не скажешь, что это функция устройства – становления нематериальным! Нет у него такого, Майкл спрашивал, интересовался, и его за это до сих пор на смех поднимают, а камеру, как считают коллеги, он просто где-то потерял. Поставил, и забыл где, а невидимку не так то просто найти. И аргумент «дыра то в стене тоже исчезла!» для них вообще не аргумент, как и сломанные сверла – в вашей свечки межкомнатные стены как картон! Ты вообще, о чем⁈

Жизнь после теток и штрафов в прежнее русло уже не вернулась – родители наняли нам няньку, в очередной раз проигнорировав наше мнение. Правда в данном случае они были правы – нянька нанималась как бы не нам, а для инспектора! Чтобы в случае чего – вот, дети под присмотром!

Нянечкой для нас двоих стала молоденькая девушка, студентка, для которой это было её первая подработка. И её работа заключалась в том, чтобы дважды в день к нам забежать и проверить как дела. Ну и нашу работу над прописями проверить, да. И последнее было проблемой – проПиси мы не пешим дома, работу в процессе показать не можем, что стало сильно большим шоком для девицы, что никак не могла взять в толк – если прописи уже заполнены родителями, зачем ей их проверять?

И она задал такой вопрос родителям! Получила от них ответ, что они ничего не заполняли, решила, что это такой тест! И стала сильно злится, когда мы отказывались что-то писать при ней. Масла в огонь подлила школа – они прислали задачник и проПисачник, которые нужно заполнить. И пофакту, плевать кто будет их заполнят! Мы, или родители… но – предки у нас честные, так что… они еще плеснули керосина в костер, порешив, что мы должны заполнять все это дело в присутствии няньки.

Причем так и сказали – решать вместе с нянькой! Она проследит, чтобы все было нормально! Будто мы когда-то ошибались в задачах уровня «одно яблоко, плюс два яблока, сколько будет яблоКо?». Или черточки и буковки по контурам выводили задом наперед. В общем, пришлось тратить время, и делать все, в присутствии Особого Свидетеля.

На улице тем временем пришла весна, замаячило на носу лето. Я стал подумывать, где бы стырить воду из материального мира, чтобы запихать её в свой тайник, чтобы сделать там хотя бы подобие бассейна. Но быстро отбросил эту идей – не смогу.

Даже тот кусок пространства, отрезанный от Хаоса целиком, не терпит в своём мире существования воды в виде жидкости. Только пар или лед, либо смолы, либо масла, либо еще что-то, далекое от воды в привычном виде. И мне это не изменить – проще построить бассейн с песком и плавать в нем. И тут, как ни странно, дело не в Хаосе, а во мне.

А в первый день лета нас повели в школу знакомится с классом. До начала занятий осталось всего два месяца – первого числа последнего месяца лета они уже начнутся. И я от этой новости что-то совсем приуныл.

Мелкие киндеры вокруг, куча бессмысленной болтовни, такая же бессмысленная болтовня от учителей. Учебники, которые я могу прочитать за день, попутно свернув резьбу ковыряясь в носу. Книжки с «религиозным содержанием» где рассказывается политика партии в красках и лицах. Куча всякого иного, что нам вряд ли может быть интересным.

И это не считая потенциальной дедовщины даже без дедов – даже на собрании уже было видно, кто тут будет главным, просто потому, что за ним сила и власть, кого будут чморить, потому как за ним никого, кто навсегда останется болтаться где-то между, заполняя собой основную массу пустоты между крайностями.

И ведь эти границы даже нельзя будет никак потрогать! Они тут фиксируются не нами, не детьми. А теми. Кто над нами – родителями! И мажорчиков, априори неприкасаемые, потому что за ними горой их предки, и учителя, да и вся школа в целом и разом. Они нужны им! А вот нижний слой, нижняя грань, плепс, рабы, нужен лишь как корм, и заступаться за них тоже нельзя. Иначе опустят, поставят рядом, погрузят в пучину…

Иначе создадут проблемы нашим родителям! О чем нам всем, по факту, сказали открытым текстом – учитель вывел в середину класса одну девочку и её родителей, оставил перед всеми и сказал:

– Не обижайте пожалуйста эту девочку! Её родители очень много сделали для наше школы.

Это переводя на язык простой значит: мы в любом случае будем на её стороне. Так что она, по факту, может творить что вздумается.

А еще её папка, смотрел на моего отца с видом явного превосходство. А отец, хоть и явно узнал мужика, смотрел на него ровно и холодно. Матери же на этом собрании с нами не было – работа! Ну а девочка на нас… смотрела как на уже состоявшихся её слуг, что будут её туфли лизать каждый день и до блеска. И по сути она нам об этом сказала прямо:

– Будете служить – все будет хорошо.

И это нельзя истолковать никак иначе, как служение собак. И момент, чтобы это сказать она подгадала правильный – родители отошли в сторонку, а вот детки наоборот начали стягиваться в кучку, чтобы знакомится друг с другом. И мне пришлось стукнуть сестрицу локтём под ребра, что бы та не ляпнула чего-то в ответ.

А потом… улыбаться и махать, улыбаться и махать! Стараясь сразу поставить себя так, чтобы богатые – не докапывались, а бедные или равные – даже и не пробовали попробовать на зуб. И я понятия не имею, получилось у нас, или нет.

И во всем этом школьном заде, лучком счастья просиял лишь спортзал – большой, просторный, с кучей спорт инвентаря! Вот только когда сестрица, метнулась к висящему с потолка к канату, и была остановлена грозным окриком тренера, выяснилось принеприятнейшее – все это, весь инвентарь и роскошь, по сути, не для нас. Для старшиков. У них там спортзал на ремонте, так что они ходят сюда, ага.

В общем, школа при рассмотрении вызвала еще больше негатива, чем после просмотра в сети роликов о ней. Там еще была вероятность, что это все вранье, а тут… все стало правдой и прямо перед глазами. И после посещения данного заведения, единственное чувство, что у меня осталось – желание помыться. Дабы смыть с себя всю ту грязь, об которую потерся, счастливо улыбаясь натянутой улыбкой. У сестры как понимаю, все тоже, так же. Так что мы отправились ванную вдвоем.

Где за процессом называния друг друга были застуканы нашей матерью.

– Вы тут? – произнесла она, замерев на пол шаге, – что… вы тут делает… вдвоем? – проговорила она, делая паузы после каждого слова. – Вы что…

Посмотрела на нас. Погуляла глазами по нашим тушкам… сестренка потерла мылом мочалку.

– Моемся. – проговорила Лина, хлопая глазами.

– Вмести? – сильно удивилась мать, и наконец встала нормально.

– Да, а что? – все так же хлопая глазами, не поняла проблемы девица в ванной.

– Так, Лина! – строго произнесла мать, глядя на дочь, – И ты Лари, – взглянула на меня, – Ты мальчик, а ты девочка, – взгляд упал на девочку, – вы дети разного пола! Вам нельзя мыться вместе!

– Но мы всегда мылись вместе! – возмутилась сестра такому наезду, что для неё явно звучал как наезд в стиле «вам нельзя дышать воздухом! Он ядовит!».

– Так, вы были маленькими, а сейчас подросли. – подошла она к ванне на шаг, и кажется хотела достать Лину из воды и вынести из ванной, но поняла то, что девица вся в мыльной пене и это будет не самой удачной идеей, её куда-то тащить, – Вам больше не стоит мыться вместе! – просветила она, серьёзно смотря то на меня, то на мою сестру. – Вам ясно?

– Нет. – твердо ответила Лина, опуская руки с мочалкой.

– Давайте домывайтесь, и потом поговорим, – отказалась от дискуссии мать и поспешить покинуть ванную.

– Мне кажется, или нас хотят вообще последнего лишить? – проговорила сестра, когда мать ушла, неплотно затворив за собою дверь, чтобы слышать все звуки тут происходящие.

– Не кажется. – вздохнул я, и дверь сама собой закрылась, щелкнув замком.

После ванной разговор продолжился, и нас ждала немаленьких размеров лекция о нетерпимости излишнего сближения брата и сестры. О том, что мыться нам вместе нельзя – не маленькие! На один горшок тоже, больше не ходить – не вместе точно! И вообще – мы как бы разные! Половые различия и половое воспитание… правда, про размножения и пестики с тычинками так ничего и не упомянули.

И в принципе, с некоторыми вещами из лекции я даже был согласен! С некоторыми. Но… нельзя же так! С места и в карьер! Вчера – на один горшок на пару, на одном троне заседая, а сегодня – поди и спать вместе в одной комнате нельзя! И отворачиваться нужно, когда передувается близнец. А завтра что, краснеть от вида нижнего белья на сушилке, да?

Ужас! Надо как-то аккуратнее на виражах! И меру знать! Ну не мыться ладно, понятно, приемлемо! Но можно было то как-то помягче, а не просто «всё нельзя! вы выросли!!!». Тем более что в глазах сестры это выглядело примерно так «стали старше – разлучают с братом, с которым прожила всю жизнь неразлучной». И хоть она никак это не показала, но у неё была настоящая паника, и даже истерика, пусть и скрытая от глаз посторонних. Даже – от моих.

А еще… ведь предки реально задумали нас разлучить! Либо комнату напополам разделить, либо гостиную превратить во вторую детскую. И хоть отец немного возражал – ему тупо лень подобным заниматься, он явно вымотался на работе, главная причина почему «не», почему и мать не сильно горела идеей – размеры.

При делёжке кто-то один явно будет обделен – нельзя разделить комнату ровно, и при этом чтобы был проход. Не получится сделать два укромных угла, две равных половины! Окно то как бы лишь одно. Ну и гостиная по размерам, вообще-то меньше детской, и кто-то явно будет обделен.

– Братец… – сказала сестра, когда я зевая, полез на свою «полку». – они и правда хотят нас разделить?

– Ну, что-то типо. – пробурчал я, в движение запрыгивая, и плюхаясь на матрас мордой вниз, падая на него почти вертикально «бревнышком». – Не то чтобы серьёзно, и решено, но идея выдать нам каждому по комнате их посетила, да.

– Бррр! – сестра вздрогнула всем телом. – Предатели!

– Да не, они не пойдут на это, – махнул я рукой, лежа все так же брюхом на матрасе, – просто посудачат и успокоятся.

– Ты уверен?

– Нет. – усмехнулся я. – но скорее всего. Мамке шило под хвост угодило, и непонятно почему.

– Зато я знаю. – покивала сама себе сестра.

– М? – аж приподнялся я на локтях.

– В её восприятии, мы стали старше, а ни друзей не подруг…

– И? – не понял, что это за выверт. – Нас же из дому не впускают…

– Это неважно. Важно, что к ним мы относимся не так тепло…

– Ревнует что ли? – усмехнулся я, и вновь упал мордой на матрас.

– Не, скорее… аарррх! – взлохматила сестрица себе шевелюру, – не понимаю я эту психологию и людей! Сколько бы не читала. А… всё равно не могу понять! Даже себя… – последнее она проговорила шепотом и себе под нос, после чего упала лицом на подушку.

А через полчаса, когда я уже начал засыпать, неожиданно проговорила, тихо, но что бы я услышал.

– Пойдем туда.

– М? – промычал я приподнимаясь и хлопая глазами.

Лина, сидела на кровати сложив ножки под себя. Печальная, но какая-то решительная что ли. Словно человек, готовый бросится в омут, в решающею битву, в которой нет шансов победить. В полумраке комнаты и тусклом свете окна на ночной город, это выглядело очень эффектно, ведь при желании, её образу в восприятии, легко можно дорисовать и потрепанную броню вместо пижамки, и портупею, и копьё…

И видя, что я не сплю, поднялся и смотрю на неё в ожидании, сестренка мотнула головой в сторону нарисованной двери, добавив голосом, в котором чувствовалась дрожь, но какая-та безумная решимость, словно у человека, что знает, что уже мертв, но готов действовать. Готов на все!

– Туда? Ты уверена? – сел я на кровати, продолжая пялится на такую странную сестру.

– Да.

Чтож, не я это предложил. Где там гобсы? На месте? На месте. Потрепанные, но живые – надо добить! И мне ничего не стоит сводить туда сестренку раз уж пошла такая пьянка. Даже интересно стало, что из этого выйдет.

Глава 5
Про Решимость

Во мраке ночной комнаты, морда в стене выглядела еще уродливее чем обычно. Пугала еще сильнее, доводила до икоты… но Лине уже было малость наплевать. Ну сдохнет она и сдохнет! Ну вечные пытки, мгла… она итак живет в этом вечном страхе! Каждый миг думая «а вдруг! Вдруг…», а ожидание порой бывает хуже самой пытки. И надо взглянуть своим страхам в глаза, как писали в той книжке «как побороть страх». Пройти через это, чем бы это в итоге не кончилось.

В конце концов с ней будет брат! Тут рядом! Пока еще тут, и пока еще рядом. Она не знает, что будет делать, если их решат разделять – бунтовать, капризничать, драться, или… просто сбегать, пока что даже непонятно куда и откуда.

Мозг девочки рисует всякие картины одна страшнее другой, и на фоне них, страх пред пастью в стене, пусть и все такой же большой, самый большой! И сильный! Что остальные кажутся незначительной мелочью, но – иных страхов много, и они давят толпой. К тому же, все те страхи, так или иначе, ссылаются на страх перед мордой – что их разделят, и морда выберется из стены и пожрет бедную Лину.

Так не лучше ли взглянуть на ситуацию в контролируемых условиях? С братом вместе, переступить порог своего самого жуткого кошмара? Оценить опасность изнутри… или уж совсем потеряться в этой глотке, и не думать о таких мелочах как «школа» и «разные комнаты».

Да, Лине стало немножко наплевать на свою жизнь после сегодняшней отповеди. Была некая обидка, что толкает детей делать глупости в стиле «назло бабушке, отморожу пальчик!». Она поселилась глубоко в душе, и толкала сделать какую-нибудь несусветную глупость, что делать откровенно не хотелось – ведь глупость же! Но поскольку желание это было сильно, девочка решила использовать его для борьбы с давним страхом – подохну так подохну, посмеетесь на моих похоронах.

Пасть, раскрыла глотку пред двумя детьми. И потянула свои щупальца к комоду, что стоял прямо возле того, места, где была нарисована дверь. Кажется, существо из пространства стены, решило прихватить и его в нагрузку к сочным деткам, но Лари взглянул туда, и Лини буквально кожей, спиной и всем телом разом! ощутила, как вздрогнуло пространство вокруг, словно бы на мгновение все перестало существовать.

Щупальца просто испарились, пасть вздрогнула и явно хотела закрыться, убежать, спрятаться, как Лини совсем недавно, в страхе пред этой пастью! Забиться в ту бездну откуда оно вылезла! Спрятаться в самый дальний уголок, как желала бы и сама Лина…

Лина почувствовала её страх! Страх этого потустороннего существа! Почти такой же как у неё самой пред этой тварью! Понятный и простой! Животный, первобытный… И оно не могло убежать! Не могло закрыть глотку и скрыться во мраке! Хоть и пыталось! С силой и всей доступной ему мощью, выходящей далеко за грань воображение маленькой девицы с копьями! Что только и может… что кидаться камнями.

Но что-то удерживало существо в пространстве именно в таком положении! На гране миров, с раззявленной пасть… И Лине не нужно гадать «что», ведь это «Что» стояло сейчас прямо пред нею с абсолютно спокойном видом. С видом человека, что и не сделал ничего особенного, и просто… прогуливается на прогулке? Читает книжку на диване…

Брат. И от него сейчас разит такой мощью, что кажется, одно его слово, и все вокруг просто исчезнет словно бы было из пара, и материя – лишь иллюзия тумана. Словно и не было этого ничего и никогда. Он словно гора, нависающий над долиной, недостижимый, сверхсильный… вот только его сила, привлекла кого-то еще более сильного из бездны, словно там, в глубине мрака, есть кто-то еще более могущественный и крупный, чем эта жалкая морда перед ними.

– Идем. – подал брат девочке свою руку, и та, отринув всё, взялась за неё, сжала до побеления костяшек.

Пока брат рядом, ничего не страшно! – решила она, и шагнула к нему, чтобы быть как можно ближе в момент перехода. – думать только о нем! Сосредоточится! Шаг в глотку монстра! Раз…

Мгновение, мгла, кто-то во тьме щелкнул огромной пастью совсем рядом с девчонкой, и весь мрак исчезает, а они оказываются в полутемной пещере. Никаких щупалец, пустоты, и всего прочего, что было в прошлый раз при переходе на другую сторону. Можно даже сказать, этот переход дался её почти так же, как уже привычный переход в тайник брата.

И точно так же как оттуда, от сюда она чувствует их комнату, что где-то там, далеко. Оооочень далеко! За толстыми стенами, но все же порожнему ощущаемую, словно бы и не находится во мраке, аки слепой котенок.

Примерно так же сейчас ощущается и их тайник, хоть и более в светлых тонах, и словно бы с подсветкой, что для девочки определенно непривычное чувство – раньше она никогда не могла его почувствовать, ни из квартиры, ни тем более с улицы.

Сейчас же… он для неё даже ближе, чем дом – он словно бы за толщей льда, который ни за что не пробить, и об которой из глубины можно разве что разбиться, но можно поглядеть что там, на поверхности, происходит. Прямо сейчас, в текущий момент времени! В реальном времени. Насколько вообще можно хоть что-то разглядеть в полумраке и через десятки метров не самой прозрачной поверхности.

– Ты как? – поинтересовался брат, видя, что Лина стоит в задумчивости, лишне много крутя головой.

– Нормально, – улыбнулась она, – Ну, где враги?

Брат девочки, внимательно посмотрел ей в глаза. Но не увидев там ни пустоты, ни Хаоса, ни отрешённости или безумия. Сам себе кивнув, удовлетворённый её состоянием – нормально! Вменяемая! Пойдет.

– Да вон они, – указал он в сторону одного из прохода, откуда уже выбегала толпа из пяти гоблинов, с криками и дубинами наперевес.

– Опять они? – скривила нос девчонка, и отправила в сторону их пятерки пятерку копий.

Пару раз промахнулась, один раз угодила лишь в руку, что стала теперь жить отдельно от тела. Нахмурилась – отсутствие практики сказывается! Без постоянной тренировки стрельбы по движущимся целям её навыки сильно просели! Пару лет назад, по меркам времени их измерения, она бы такой оплошности ни за что не допустила! Да и скорость полета снарядов – ни к Хаосу! Вообще, как издевательство, и словно в киселе!

Неприемлемо! – воскликнула она в душе, и в новый выстрел вложила максимум сил – копье прошло тело гобса навылет, ушло в стену целиком и скрылось где-то в ней. А вот следующее копье несмотря на скорость и силу – не попало по цели.

– Постарайся контролировать свою силу. Для гоблинов ненужно столько мощи, зато их много, и они могут просто истощить твой резерв, – просветил её брат, наставительным тоном, – Считай это тренировкой – убить их всех, израсходовав как можно меньше сил и в дальнем бою.

Лина кивнула, и с еще двух попыток убила наконец верткого коротыша. А потом и добила безрукого.

– Так же будем считать, что на тебе нет брони, так что любое попадание – условная смерть. – добавил условий её любящий братец, – справишься?

Лина сглотнула – это будет непросто! Она привыкла полагаться на свой доспех, и то, что нужно защищать только голову. Да и её она научилась защищать, покрывая лицо слоем из наконечников копий. И пусть, в настоящих боях она не бывало, тренировок с братом и его «снежками» у неё было предостаточно. И она бы не сомневалась в своих силах! Да вот только в последнее время они подзабили на эти шуточные сражения меж собой, и только что прошедшая практика показала – навыки девочка подрастеряла.

Но тем не менее – отступать нельзя! И сосредоточившись на поставленной задачи, девчонка утвердительно кивнула, соглашаясь с поставленными условиями выполнения мисси.

– Хорошо. – кивнул брат. – Я тогда пока разберусь с одной проблемкой, – ошарашил он её, и как кажется, уже был не тут, погрузившись в свои мысли, – Пространственные координаты сбились… гадство… Не скучай! – обратил он внимание на неё, но прежде чем она успела что-либо сказать – просто исчез.

– Брат! – воскликнула Лина, вытягивая вперед руку, но брата на том месте, где он был, уже не было.

Мгновенно стало холодно, словно бы солнце скрылось за горизонт. И это притом, что температура под доспехом, осталось той же – терморегуляция работала исправно. И Лина прекрасно знала какой теплоте такое чувство принадлежит – магия, её источник просто исчез из этого мира, из этого измерения, из этих пещер.

Теперь, когда брат исчез, словно скрывшееся солнце, Лина четко почувствовала все лампочки вокруг, и даже ходы пещер, что они освещали. Вокруг неё, словно была извилистая кишка, в которой кружились светлячки, а вокруг кишки – лишь мрак и ничего. Пустота. Хаос.

Лина отчетливо чувствовала, что за пределами туннелей, расположено тоже самое, что и за мордой в стене. Без самой морды. Но… ей стало страшно! И – плевать! Брат доверил ей миссию! Брат вернется! У него есть дела! Он не может все время нянчится со своей маленькой беспомощной сестренкой!

– Нужно становится сильнее. – проговорила девчонка, инстинктивно выпуская из руки копье, и развернулась к проходу, где чувствовались «светлячки».

И она станет сильнее, как бы не было страшно, и скольких бы гоблинов ей не пришлось убить.