Текст книги "Кукла 2 (СИ)"

Автор книги: Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 18
Ночь

С наступлением сумерек, площадь пред зданием ассоциации охотников Сиэля стала пустеть. Группы журналистов, и просто зевак, собравшихся там для встречи «новых звезд» стали расходится по домам, и паковать оборудование по фургонам, чтобы сделать тоже самое.

Никто так и не понял, почему столь эффектно появившиеся на публике и перед камерами дети, вдруг не явились на тестирование в назначенный день. Судачили разное, и что это на самом деле монстры, сбежавшие с той стороны – что-то вроде гоблинов, но в разы сильнее! Что иллюзия, монтаж, или просто чья-та глупая шутка, и этому верилось куда охотнее, чем первому варианту.

Ведь не бывает так, чтобы охотник, только пробудившись, уже сразу мог спокойно и без проблем взять штурмом шестой ранг подземелье! Не столь быстро и с ходу. без подготовки и группы! Даже пятерки так не могу! Просто потому, что еще не контролируют свою силу на должном уровне.

Но пятерки – это монстры средь людей, и они сразу выделяются, и эти дети явно не из них. Четверкам же… не дано зачистить все столь быстро и ловко, вдвоём и без травм. Тем более детям! У них и по жизни то нет ни опыта, ни навыков, ни знаний.

А значит – им точно кто-то помогал! Как минимум – тренировал! Натаскивал на каких-то иных подземельях, а тогда эти дети – уже охотники! Просто ассоциация это скрывает, имея свои мотивы. А может и вовсе, кто-то иной сделал всю работу по зачистки, иная группа, иные охотники, а дети просто сыграли на публику. И все это спектакль, а «кукловод» просто пока сидит в тени, дожидаясь нужного момента раскрыться.

Масла в огонь домыслов, подливает и то, что официальных заявлений на этот счет по сути никто так и не сделал. Ни представители охотников, что должны были бы взять деточек под свое крепкое крылышко, обозначая свои интересы в афере, ни департамент образования, или граждан, под чьи интересы может так или иначе попасть афера с детьми-охотниками, ни полиция, обозначая заинтересованность власть имущих.

Никто либо еще, из сильных мира сего. Даже в приделах Сиэля, тотальная тишина по вопросу, ведь все важные люди, пока еще сами не поняли, кто ведет эту игру, и как на неё им нужно реагировать. Выступать за, простив, или достать пачку батата жаренного, и наслаждаться шоу.

Вернее, заявления то были! Администратор ассоциации выступила с речью, опровергнув версию о монстрах, а зам полиции города, обозвала исчадиями «с той стороны». Но, как говорится, никто не признал этих детей из подземелья своими или чужими в полной мере, не сделал именно полновесных заявлений, а не бросков слов в публику, по сути лишь обозначив своё личное мнение по данному вопросу, и ничего кроме.

Все должно было решится этим днем! Дети должны были либо стать частью могущественной организации и, так или иначе, обрести хозяев, или же быть уничтожены, как порождения зла этой же организацией, или растоптаны взбешенной теткой из полиции, лишившись поддержки и защиты, прикрытия от представителя «закона».

Но дети не пришли! И гадать о причинах можно долго. И если с утра, на площади пред офисом, было многолюдно, ведь весь о событии довольно быстро разошлась по городу, пусть и по крайне узкому кругу заинтересованных лиц. В обед – стало не протолкнутся, ведь Бина Ай, администратор офиса, делала своё заявление-оправдание, иначе бы её «растоптала толпа». То вот уже после обеда, площадь потихоньку стала редеть, и к закату – почти полностью опустела.

Офис, продолжал работать на час дольше, чем положено по графику буднего дня, и на два, от графика дня предпраздничного, но дети так и не явились. И, после закрытия дверей, стали поковать вещички и самые стойкие из журналистов, поняв, что ловить тут больше нечего.

Чья-то глупая шутка явно удалась! Кто-то зачистил подземелье, вынес всё ценное, подсунул хлам, а потом… разыграл публику веселыми детками. Непонятно как успел, но… тут явно не обошлось без пятерки! Охотнику пяти звезд, полноценному и с опытом, вполне по силам и за пару часиков обчистить в ноль подобное подземелье в одиночку. А уж с группой – можно и ценности прихватить не забыть. А уж отвлечь на час-другой наблюдателей за разломом – тоже, не велика проблема. Если все и вовсе не было обговорено-спланировано-предусмотрено заранее.

Вопрос конечно кому это надо? У кого столько денег, что он согласен нанимать пятый ранг ради шутки! Но этими вопросами мозги лучше не забивать – целее будет голова. Как и не стоит думать о том, что если исключить вариант поддельного видео – дети в любом случае охотники! Они ведь вошли и вышли в подземелье, куда простым людям вход заказан по самому факту! А эти… сделали проходку без всяких проблем – значит, если не монстры, то как минимум одна звезда у них всяко есть.

Вот только… дети охотники, из-за своей короткой жизни, не воспринимаются большинством людей, как охотники-взрослые, они – неполноценны! Что толку от силы, что исчезнет за год? Что толку от могущества, если нет времени даже научится этим управлять! Это просто… яркий пшик свечи, что не в силах осветить этот мир своим светом. Просто хлопок в темноте, что скорее пугает, чем даёт ориентир.

Для воротил бизнеса, чиновников разного пошива, и партийцев, как и для иных сильных мира сего, эти дети, и вовсе лишь ружьё, и игрушка. Ведь с детьми – нельзя играть в долгую! Нельзя вбухивать ресурсы, в надежде на отдачу спустя много лет, нельзя прощать «шалости», понимая, что за годик всё окупятся, а ставший должным охотник – принесет куда большую прибыль.

Не будет этих нескольких лет! Да и понятия «должен» для детей сильно размытое. Они… не взрослые! И пусть, и не подростки, с которыми всё вообще сложно, и ключики к деткам всегда существуют, но – нянчится с ними просто некогда.

Год, два, и сила затухнет, а дети умрут. Хотя, как правило, в случаях с сильными экземплярами – всё произойдет гораздо раньше. Нужно пользоваться моментом! А потому, для большинства воротил, бизнесменов, и прочих важных людей, эти дети с магией – просто живое оружие, и ничего кроме.

А оружие должно быть правильно применено! И должно быть в «правильных» руках. И пока что эти руки не определились, ходящим под ними гражданам, действующим всегда с оглядкой на «крышу», непонятно как-то и на чьей стороне будет «играться» этим автоматом. В чьем лагере будут эти зверьки, и соответственно не ясно, нужно ли им топить За, или же Против, этих новых кукол важных людей.

А потому, пресса в основной своей массе, избирает самый нейтральный путь, с наименьшим риском – молчание. И раз уж не вышло определить «сторону» такой путь становится единственно правильным.

В доме у бабки с дедкой нас действительно ждал суп, котлеты, и отваренные макароны. И действительно обеспокоенная бабушка! Пусть и пока только слегка. Но фраза «если с вами что-то случится, ваши родители меня съедят без соли» была произнесена. Как и просьба-прошения «вы уж не подводите старую! Пожалейте меня!», и мы решили не подводить и жалеть, нахваливая готовку и поглощая её за обе щеки.

– И куда в вас столько лезет? – поинтересовалась она, видя наши аппетиты.

– Растем! – завили мы хором.

Но судя по виду, сестренка реально загрузилась вопросом – а и правда, куда?

А еще в квартире помимо бабки был и дед, старенький сморщенный сухенький человечек, что тоже умиляясь, смотрел на нас слегка влажными глазами. И дело не в эмоциях, просто, старость. Тем ни менее он так смотрел, словно мы у него самое дорогое, что есть и может быть у пожилого человека. Внуки, что приехали в гости, и с таким аппетитом уплетают стряпню его жёнушки.

И мне даже захотелось ему что-нибудь эдакое подогнать! Чтобы… ну, это… но ничего, ни этого, ни того, в голову так и не пришло. Не придумал ничего, ни для него, ни для его «карги», как он называет супругу, но при этом делает это с такой нежностью, что эта «карга» просто таит и млеет от подобного.

А после ужина нас стали укладывать спать, прочитав коротенькую сказку на ночь. Время еще было несильно поздним, хоть и на улиц уже было совсем темно. Но бабушка сказала, что мы рано встали и нам надо выспаться пред завтрашним плодотворным днем. Мы не стали возражать и спорить.

Вот только дальше все опять пошло по известному месту.

Во-первых, под окна подкатила скорая, в количестве пары машин. Стало шумно, и мигалки в стеклах блестят, в глаза заглядывают. И хоть в квартире и были хорошие окна, но ни в какое сравнение с зачарованными окнами нашей квартиры они и близко не шли.

А свет от мигалок хоть и не режет глаз, но отвлекает своим мельтешением, заставляя реагировать на него как на потенциальную угрозу. Особенно это касается сестры, что пару раз чуть не метнула копья прямо в окно. Особенно тяжело сопротивляться инстинктам тогда, когда мелькает что-то за спиной! У сестры от подобного копье из спины выскочило раза два, порвав пижаму, благо хоть мы уже были в них, а не в нормальной одежде.

Потом начались какие-то разборки под окнами, подъехала полиция, и вновь разборки через мат. Кого-то, как понимаю, даже арестовали. Другому – тыкнули зуботычину, третьему прилетел штрафетский. Все утихло, а полиция начала поквартирный обход, шумя ботинками по подъезду и звоня-стуча в каждую дверь.

Бабушка это услыхала, и вышла в подъезд сама, не дожидаясь, когда к нам пожалуют. Узнала в чем дело – обсуждалось это на весь подъезд, так что слышали и мы, через приоткрытую дверь.

Полиция ищет каких-то детей. Или гоблинов. Или иных монстров, похожих на детей. Или и не детей, а карликов. В общем, показания какие-то мутные, по признанию самих офицеров, но факт на лицо – кто-то избил целую толпу подростков палками и этих которых было всего двое – в этом все показания сходятся как один.

Поинтересовались они и у бабки – есть ли у вас дети. Бабка, ехидно ответила, что есть, целый один, да ему уже на год за сорок. Полицейские явно смутились, но от своего не отступились – может внуки есть? На это получил ответ, что есть, да не про вашу честь – до колена ростиком милые ангелочки, которые точно не могут быть теми монстрами, что они ищут.

Коп на это «встал в стойку» и решил всё же проверить версию, тем более что, по его словам, свидетели говорят, что монстры ушли именно в этот подъезд.

Бабка долго отпиралась, нежилая к себе, и нам, никого пускать. И про то что спим говорила, и устали, и беспокоить нельзя, и только легли, и вообще! Напугаете бедолажек! Они и так пуганные!

К делу подключился и дед… вот только с той стороны подключались соседи «если вам нечего скрывать так покажите!», «покажи им уже своих ангелочков, да все разойдемся! Поздно уже! Спать надо!», «да не съедят полицейские твоих внуков! Они ж не сахарные!».

К соседям вскорости присоединились родственники пострадавших «беззащитных крох пятнадцати годков», что уже стали что-то требовать, поди еще и размахивая кулаками, возглашая всякое, в стиле «наших бедных чад избили! Избили! Избили! А вы укрываете у себя МОНСТРОВ!» А порой и говоря «ваши внуки избили моих детей! Мою девочку кровиночку! Извили в больницу! Да как вы смеете тут вообще что-то говорить! А ну пошла прочь от сюда старая!».

В общем, в конечном итоге бабка с дедом была вынуждена сдаться и пустить в квартиру проверяющих. Причем, не одних полицейских, а целую делегацию! Топу, что еле в комнату поместившеюся. Мы – изображали из себя спящих! Будто при таком шуме, реально можно спать, а тем более уснуть…

Громко топая сапогами и тапками, в комнату ввалилась толпа. Потом включили свет, когда первые ряды уже были у наших постелей, на застеленном диване. Одеяло с нас было скинуто, мы – мгновенно проснулись. Ошарашенно оглядели, увидели толпу хмурых лиц – соскочили сидя на койке и прижались друг к дружке. Потом и вовсе отползли подальше к углу, делая испуганные-принапуганные глаза.

– Ну вот! Вы их напугали! – протиснулась сквозь толпу бабка, увидевшая наш вид.

– Это они! – взревела какая-то тетка, и кинулась на нас, но была остановлена полицейским, схватившего её почти поперек талии, – Они избили мою дочку! – продолжила верещать баба, силясь дотянутся до нас своими культяпками, заставляя нас сильнее жаться в угол, – У неё теперь никогда не будет детей! НИКОГДА! Изверги! Пустите меня! – обратилась она к служителям порядка, и парочке людей из соседей, что тоже решили помочь подержать буйную, – Я разорву их своими руками! Верну им все то, что они причинили моей ДОЧУРКЕ!

Копы, впрочем, не торопились что-либо предпринимать по отношении к даме. Они вообще прекратили её держать, видя, что есть другие люди, способные это сделать. Копы, достали какой-то приборчик, и навели его на нас, ожидая какой-то реакции, каких-то показаний.

– Это не они. – выдал тот, что держал прибор.

И в этот миг, мужики, лед пятидесяти-шестидесяти на вид, на пару удерживающею одну тощею бабу лет сорока, удержать её не смогли. Рубаха и ремень, за который они её держали, чтобы слишком не лапать, лопнули, и буйное существо, пускающее слюни и сопли, кинулось на нас. По несчастливым стечениям обстоятельств, ближе к ней была сестра, так что она кинулась именно на неё.

Обхватило всё её хрупкое тельце, фактически сев сверху, зажав в угол меж койкой шкафом и стеной, отбросив меня прочь в движение, пользуясь превосходством массы, и тем, что я не применил магию, и схватившись за лицо девчонки обеими руками, процарапала кровавые полосы по щекам Лины ногтями, оставляя заметные борозды. И этого ей было явно мало! И «заботливая женщина», сунула свои пальцы в глазницы взятой в плен девчонки, желая выдавить или выцарапать гляделки ненавистной ей девки, что столь жалобно смотрит на неё, не понимая момента.

Но к счастью, Лина, к этому моменту уже всё прекрасно понимала от и до, и успела среагировать и перестать на полном серьёзе изображать бедную овечку. Так что выдавить её глаза этой бешеной самке собаки не дано даже при всём безумном желании это сделать.

Бронированость, и осознание момента, дало многое, но никак не повлияло на дикий рев боли и плачь навзрыд, от бедняжки, которой вот-вот выдавят глаза кривые пальцы с острыми ногтями. И в убедительность смертоубийства даже я поверил! Но лишь на миг.

– Я все тебе верну! – проговорила сумасшедшая, голосом маньячки, держа сестренку в захвате из всего своего тела, обняв её собой целиком, локтями и ногами.

Я, будучи оттесненным, изображал из себя вид ошарашенный, затем напуганый, потом начал ревет, а после и вовсе кинулся с кулачками, бессильно стуча по огромной, по отношении ко мне спине, и крича:

– Отпусти сестренку! Отпустили!

Толпа тоже очнулась от первоначального шока, и попыталась оттащить женщину от убиваемого ею ребенка. Но… это бесполезна. Маньячка вцепилась в сестру как клещ! Как спрут, что обхватил свою жертву и силится утащить её на дно! Убить, выдавить глаза…

Полицейские, поняв бессмысленность попытки спасти ребенка обычными методами, хотя женщину вместе с сестрой уже стащили с дивана, и даже прошлись ударами по спине, достал оглушающий пистолет и выстрелив эту самую спину, предварительно приказав всем отойти.

Отойти успели не все. Кого-то задело магическим всплеском, от близкого попадания, но не сильно, и лишь немного повело в сторону, от дезориентации и «обнесенной» головы. Вот только тетке было пофигу! Она даже не заметила! Потому что магию от выстрела, поглотила магия сестры, что все так же продолжала орать, и все громче и громче! Хотя ей и не больно несмотря на все усилия женщины.

Коп, поставил мощность побольше, и выстрелил почти в упор в основание черепа. По сути, точка попадания особо не важна, но так действительно чуть быстрее. И на этот раз маги выстрела не была поглощена сестрой. И женщина тут же обмякла, свалившись на пол, отпуская девчонку.

Сестра заревела громче, и потянула ручки кулачками к глазкам, размазывая слезы и кровь со щек по глазницам, не забыв мазнуть и по векам с внутренней стороны. Теперь, если взглянуть со стороны, то кажется, будто это глаза у неё так кровоточат, что остались кровавые дорожки на щеках.

Девчонку тут же оттащил в сторону от тетки какой-то мужик, сказав коротко «я врач» и начав требовать ему показать глаза коротким, но приказным «покажи!». Ко мне подскочил дед, сгреб в кучу, и нырнул прочь из толпы, в соседнею комнату, рыбкой, ловко проскакивая средь не особо то и сопротивляющейся толпы.

Женщину-безумицу, стали вязать, народ охать, ахать и причитать «что-ж это делается⁈», «да как же так!», даже поминая, что они ведь её знают, не уточняя кого именно «её». Сестра долго сопротивлялась, «не желая показать», но показала свои заплаканные красные глаза с кровавыми разводами. «Врач» осмотрел, пришел к выводу, что всё нормально, как ни странно, толпа облегченно выдохнула, и стала потихоньку рассасываться.

Бешеную и бессознательную вынесли, отправив сначала на осмотр в скорую – все же её хорошо так приложили по спине, в попытках отодрать от девчонке, а потом и в автозак, чтобы закрыть за нападение, с целью увечий, на несовершеннолетнею, при свидетелях, и с оказанием сопротивления органам правопорядка.

А ведь всё могло бы и хуже кончится! Будь моя сестра обычным человеком… как и я… и кому бы лучше сделал эта тварь? Нас или инвалидами или вообще насмерть. Себя… или в тюрьму на пожизненное, или в лечебницу, а потом в тюрьму. Или бы и вовсе – забила б её топа тут же и до смерти. А дочь? Сирота, так то и так. Выпишут её из больнички и что куда?

И нельзя сказать, что «будь мы простыми, ничего бы и не было!» ведь побить её высоко возрастную крошку могли и простые люди. Да не дети, в два раза младше крошки! Но обычные ребята и девчата! И даже всю её банду могли отметелить ребята с другого района-двора-колхоза. Или же и просто – подловить в подворотне одну, выйдя «раз на раз».

Нельзя так реагировать! Тем более, когда уже сказали «не они»! Хотя она, наверное, этого уже и не слушала, целиком и полностью отдавшись желанию нас покалечить. Причем, в первую очередь – девочку. Теперь я понимаю, что она кинулась к сестре не случайно, ведь так то ближе к толпе был именно я, а она – жалась к углу. Но тетка меня просто отшвырнула, ведь веса во мне все же не много, а на психе и под адреналином – можно и горы крушить.

Пришли врачи из скорой, осмотрели сеструху. Посветили каким-то странным фонариком с магией ей в глаза, отчего открытые раны, порванными тканями стали контрастировать с уже вылившийся кровью. Сказали, что её повезло и очень сильно, заверив, что все нормально. Выписали какие-то капли и удалились.

Вновь пришли полицейские, стали составлять какие-то протоколы, а сестра наконец прекратила плакать. И углядев меня в обнимках с дедом в другой комнате, ломанулась ко мне со всех ног, забыв обо всем, чуть не столкнув полицейского, оказавшегося на её пути.

Дед, видя, как мы жмемся друг к другу, перекочевав на соседнее кресло, улыбнулся, и шваркая ногами, отправился к бабке и полицейским.

– Знаешь брат… – протянула сестренка, когда дед скрылся за дверным проёмом без двери.

– Знаю, что у тебя хреново с защитой, сестра. – провёл я пальцем по кровавой полосе, глядя ей в глаза.

Сестренка, какое-то время пялилась мне в ответ, потом смутившись, отвела взор в сторонку.

– Если я буду держать защиту из маны на себе постоянно, случайные люди могут поранится.

– А я? – улыбнулся я, – Я держу её всегда или нет?

Сестра вернула взгляд на моё лицо. Поразглядывала лицо, провела пальцем… взяла иголку из игольницы, лежащей на столике рядом с креслом, и провела ею по моей щеке – иголка проскользила по ней как по стеклу.

– Ну?

– Наверное… – произнесла она нерешительно, возвращая иглу на место.

– А об мою кожу можно поранится?

– Не знаю. – потупилась она и даже как-то вся сжалась.

– Эх, – вздохнул я, глядя на это, – похоже, дав тебе ту высококлассную магическую броню, я оказал тебе медвежью услугу.

– Не забирай её, – прижала она ручки к своей груди, – я буду стараться.

– Угу. – угукнул я, понимая, что ей ПРИДЕТСЯ стараться.

Ведь я с неё так просто не слезу – в плане защиты ценных мне вещей я очень щепетилен. Правда, до занятий еще надо как-то дожить – судя по всему, разборки и копы тут еще надолго, как бы не до самого утра.

И боюсь, ночевать к бабушке нас больше не повезут. НИКОГДА!

Глава 19
Рабочий день

Полицейские тусовались в квартире бабки с дедкой не сильно долго, уйдя уже примерно через полчаса, с момента, как в компанию к бабке пришел дед. Возможно, именно из-за него, они и свалили так рано – дед нудел и капал на мозги, постоянно едко комментируя всё произошедшее, и неустанно говоря о том, как им всем повезло, что все так хорошо закончилось. С последним копы были согласны, но дед тут же вставлял еще пять копеек:

– А закончилось ли?

И естественно он напрочь отказывался подписывать отказ от претензий и ставить подписи под бумагой о побоях, где было написано «незначительные области вокруг глаз, царапины на щёках», ведь в этих бумагах нет ничего о самих глазах! И если они их подпишут, а с глазами дрожащей внучки что-то случится, всплывут проблемы в следствии сегодняшней травмы – претензии будет предъявлять просто некому.

Потому бумаги они не подписывали, скрипели аки старые пни, ругались аки сапожники, и вели себе весьма воинственно, что можно было им простить, учитывая покушение на жизнь их кровной внучки прямо у них на глазах. И прощалось. Да и устали копы тоже от этого всего, так что махнули рукой и тупо свалили

А вот дед с бабкой «свалить» никак не могли, и успокоится по факту тоже. Тогда, во время действа, да чуть позже, пока была толпа, да и вот тут, с ментами в беседе, они были на взводе. На боевом посту! А как полицейские шагнули за порог – шмальнул откат. Прихватило сердце, начались истерики… они еще долго, до самого утра! Сидели где-то там на кухни, пили валерьянку с корвалолом, что-то там еще, и пытались успокоится.

Помогало плохо. Если не сказать больше – никак. Но все же под утро дед заснул прямо там, а бабка, проверив нас в постелях, куда мы были заново уложены в обнимку друг с другом, легла спать куда-то в кресло, совсем рядом с нами – наблюдать.

Подъем в этот день произошел в двенадцать, до этого тут все дрыхли. Да и то, потому что зазвонил телефон. Деда вызывали… посылали? Что-то такое среднее! В общем – с работы звонили, сообщали какого фига его нет на месте и вообще, что происходит, пень ходячий, мы тебя итак за честные глаза держим!

Дед сообщил, что его внучку чуть не убили этой ночью, была скорая, полиция… на что услышал лаконичное «а ты то тут причем?» на что дед ответил – «прямо у меня дома! Её чуть не убили прямо в моей квартире!». На что ответом была сначала тишина, а потом слова «чтобы завра не опаздывал» и, как видно, положили трубку.

Но после этого спать уже никто не стал – начали подниматься. Бабка сбегала «на минуточку» на свою работу, где бы она не работала. Дед разогрел какие-то запасы еды из холодильника. Мы позавтракали в обед, дед пошел читать нам сказку… мне было жалко его глаза! Слезящиеся щелочки, и книжка с мелким текстом!

Но потом я понял – он не читает! Он рассказывает! В книжке написано совсем иное! И только красочные иллюстрации попадают под рассказ. Он видит их, и придумывает что-то своё. И надо отметить – лучше, чем в книжке! Талант! Или же это опыт? Не знаю.

Вернулась бабка. Готовка, еда, вновь сказки, еще есть, и снова сказки, умываться и спать. День пролетел довольно незаметно и вполне неплохо, и единственное огорчающее событие, приход какой-то очередной мамки, что довольно вежливо, но как факт, а не предположение, сообщила, что внуки нашей бабки, покалечили её, тетки, деток. Что других деток, вообще, а не под описание, в этом подъезде просто нет, и что она «даст делу ход!».

Возможно, снимала это все на камеру. Возможно, это часть процессуальной системы страны, я в подобных вопросах не силен, не читал, не изучал, да и там, как правило, всё запутанно. Бюрократия, это вам не культ силы! Возможно, это тетка говорила это все просто, чтобы напугать или заставить делать какие-то иные действия, возможно даже хотела заставить оправдывается и извинятся за то, что не совершал – не знаю.

В любом случае тетка ушла, осадочек остался. А на утро выходного дня прибыли уставшие и замученные родители с красными от недосыпа глазами. Они вроде как хотели поспать тут, чтобы вечером… но им не вовремя шепнули о конфузе, без деталей, просто, о сумасшедшей что тут буянила, и предки мигом передумали тут оставаться. Особенно после вида уже подзаживших, но все еще поцарапанных щек у Лины. Быстро собрались и вывели нас из дому. И судя по их задумчивым лицам, посещает их идейка, вообще перестать общаться с данными старичками.

С транспортом в районе, как я и предполагал, все оказалось очень плохо. Настолько, что мы больше часа добирались до ближайшей задрипанной остановки транспорта, преодолев половину пути до дома тупо пешком. Да и тот транспорт что тут был, не шел к нужному нам месту, а тот, что шел в нужную нам сторону, ходил ну ооочень редко. А такси сюда не едет. Просто, совсем, и вообще.

И вообще, я словно в другой город попал! Где широкие проспекты? Где аллеи? И даже дворы с трансформаторными будками, в которых вообще-то не они, а генераторы, где⁈ Дворики – маленькие, карманные. Дома… с того момента, как мы вышли из дома бабушки с дедушкой, и пошли в сторону хорошо видимых даже от сюда «башен», даже пятиэтажки из округи исчезли! Вокруг были только…

Пряничные домики, с маленьким милыми садиками… заросши бурьяном. Покосившиеся, с торчащими тут и там каркасами, с размокшими от воды участками стен и общим видом – коробка бомжа и то лучше выглядит.

Да, отдельные дома пытались держать в нормальном виде, но, при такой плотности застройки и почти полном отсутствии дворов, все соседние болячки и проблемы сразу переползают и на тебя. Начиная от растительности, и заканчивая всякими бомжеватыми личностями, просящими закурить или бутыль до получки. И да просто выглядеть красиво средь как непросто.

Зато стало ясно, почему сюда не ходит общественный транспорт – когда-то это был элитный район! А элите ни к чему скучные автобусы! Элита ездит на тачилах! Элите не нужны широкие улицы! Им нужен индивидуальный подъезд! Ну а тот квартал, где живет бабка с дедкой, это квартал для рабочих при заводе – мы видели заводской забор, когда ехали к ним, заезжая в район, с другой стороны.

Пришлось еще немного пройти от остановки в сторону центра, чтобы выйти наконец к цивилизации, нормальному жилью и транспорту. Правда до этого нас хотела грабануть какая-то мелкая шпана, но набычившийся папка отпугнул их своим криминальным видом. Умеет он сделать нужное лицо! Умеет!

Ну а попав в нормальный район, мы легко вызвали такси, и быстро добрались до дома. А дома… родители совсем немножко пошептавшись, завалились спать. Под вечер проснулись, покушали, и снова спать. Мы их не будили, не мешали, и отложили все дела до следующего дня. Успеется.

– Ну что сеструха, готова становится настоящей охотницей? – интересуюсь у сестры, после того как родители ушли на работу в наступивший первый рабочий день недели.

– Давно. – усмехнулась она.

– Осталось всего два дня, до нашего абзаца, – усмехнулся я, понимая, что через жалких два дня, если не считать сегодняшний день за день, так как его куска нет, и на третий, нас ждет школа, со всеми из неё вытекающими.

И перспективы этих, вытекающих, после той прогулке по двору у бабки, нам не нравятся еще больше, чем не нравились до! А в четвертый день неделю, будет уже первый день последнего месяца лета, и это будет первый учебный день года для самых юных учащихся, поступающих школьников, для первоклашек!

Смех в том, что «первый учебный день» будет первым только для них! Для нас! Для первогодок! А вот прочие школьники учились все лето! Бедолаги. И у них учебный год начинается первого числа, последнего месяца весны! Так что первый класс по факту укороченный, и будет короче всех остальных учебных лет. А вот выпускной, напротив – самый длинный! Так как в нем экзамены длятся аж до первого месяца осени – отрабатывают прогулянные месяцы первого класса!

– Давно готова, – вздохнула сестра в ответ на моё заявление, – и мне после недавнего, еще больше не хочется идти туда. – потерла она рукой красные дорожки под глазами, словно следы от кровавых слез.

Выглядит стильно, но… лучше заретушировать чем-нибудь. Тональный крем у мамке еще остался? Сейчас намажем!

– А став охотниками… – проговорила сестра, когда я начал мазать, – на нас же не будут уже так наезжать, да? Такая же ситуация, как в тот день, не повторится? Не кто не будет кидаться…

– Хах! – усмехнулся я, – Конечно будут!

Сестра дернулась, и я чуть было не намазал крем ей прямо на глаз.

– Другие охотники, всякая шваль, не знающая берегов… Но им можно будет сдавать сдачи!

– А… – успокоилась сестра, вновь начав сидеть спокойно и ровно.

– Можно будет поколотить их всех, но только если они полезут на нас с камнями, палками, ломами и кулаками. – сестренка мельком взглянула на меня, желая, чтобы я пояснил, к чему это говорю, – Тех, кто решит унижать словами, эх, – тяжелый вздох, – придется унижать тоже словами и никак иначе.

– Ну, словами, это мы могем! – улыбнулась деваха, а я закончил с кремом, и начал смотреть, как это выглядит со стороны.

Хорошо или не очень?

Решил, что надо еще немного подмазать, а то неровность кожи выдаёт полосы. Да и тон крема не совсем сестрёнкин, бледнее чутка, видимо она у меня успела где-то загореть, так что выдаёт мазню.

– Словами это не проблема, – продолжила она, когда я решил продолжить мазать, и под моим взглядом прервала болтовню, на время, пока я работал с её щеками.

И продолжила болтать, когда я окончательно закончил:

– А то вечно это у нас как – кончились аргументы? Проиграл в споре? Не знаешь, что сказать? Подзатыльник! Решает все проблемы! Ну или ремень, – скривилась она, отведя взор в сторону.

– Или тупо за ручку вывести.

– Или на ручках.

– Или подсрачник дать.

– Не ну до этого еще не доходило. – помотала она головой.

– Дойдет! – назидательно поднял я палец вверх, и мы вместе рассмеялись.

Это даже забавно, претворятся слабыми, когда угроза не стоит и сломанного ногтя. По крайней мере, когда речь заходит о подыгрывании предкам. Им можно считать нас детьми! И им незазорно подыгрывать. От них же не так уж и обидно получать тумаки.

Другое дело посторонние… тем более, когда «тумаки» – это выстрелы из пистолета. Чего вообще хотела добиться та толстуха? Убить? Не, сомневаюсь. Она не настолько дура в конце концов! Покалечить? Да, возможно, скорее всего. В конце концов, она ЗНАЛА, что мы вышли из того подземелья после зачистки, знала, что мы сильны, а значит ЗНАЛА, что пули из пистолета не нанесут мне серьёзного вреда. Потому то и стреляла в глаз, что бы как-то компенсировать этот недостаток.