Текст книги "Вне конкуренции (СИ)"

Автор книги: Miauka77

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Впрочем, разве то, чем она занимается, не изначально грязно? Давайте начистоту. Она не только знала, что Юджина убьют, и не предупредила его. Но, если бы решение было за ней, она бы и сама… Это правила структуры, в которую она пришла работать. Разведка – это маленькая война, здесь решения принимаются не с точки зрения мирного времени. И со своей стороны она собирается в этой войне побеждать. Ей плевать, что там Майкрофт думает о ней. Пусть его мозговые процессы хоть в пятнадцать раз быстрее, чем у обыкновенного человека, она тоже свою должность получила не за красивые глаза, и она будет делать свою работу и никому не позволит себе помешать.

Под конец столь пафосного внутреннего монолога её начинает разбирать смех. Бенджамин просыпается, Алисия коротко прижимается к нему и целует, чтобы стереть с его лица испуг.

– Это не истерика, – заверяет она. – Просто я слишком серьезно к нему отношусь. Слишком серьезно отношусь к тому, чем можно пренебречь.

Она благодарна Бенджамину за то, что тот не спрашивает ее, кто такой «он».

В машине по дороге на работу она размышляет о том, как плохо все-таки знает людей, задаётся вопросами, что стало той критической точкой, что сподвигла Юджина решиться убить Майкрофта, и как Майкрофт все-таки узнал о ней. На первый, скорее всего, ответа она не получит никогда. Это не из разряда того, что Саттон обиделся за своего любовника, которому Майкрофт из-за давней шутки затормозил карьерный рост. А вот ответ на второй – Майкрофт, скорее всего, видел её досье. Хотела бы она знать, о чём он ещё там прочел. Алисия мысленно перебирает студенческие годы. Нет, кроме Юджина, ей, пожалуй, нечего стыдиться. А вот детство… никто, вероятно, не обвинил бы её в этом, но она и сейчас иногда чувствует жуткий стыд. По поводу многих вещей, начиная от бедности… школьная форма, перешитая из нескольких старых, многократно штопанные чулки, чихающая через каждый километр машина, на которой отчим подбрасывает её до школы, и в конце концов «приносим свои извинения, но вы же понимаете, что она не может и дальше у нас учиться». И кончая этим: «Мне плевать, что ты родилась в семье пэра! Ты будешь делать то, что я скажу тебе делать, маленькая дрянь!»

Алисия притворяется, что сжимает в руке пистолет. Разведка – это то место, где учат хорошо стрелять.

Возвращаясь к себе с совещания от Дэвида в шестом часу вечера, Алисия сталкивается с зарёванной Пегги. Та уносится по коридору, Алисия инстинктивно порывается броситься в сторону кабинета Майкрофта, но обуздывает порыв и подходит к нему размеренно. Надо будет поработать над своими реакциями. Дверь кабинета Майкрофта приоткрыта, а сам он сидит на столе и выстукивает на его крышке нечто, очень похожее на похоронный марш.

– К сожалению, мне пришлось её уволить, – отвечает он на немой вопрос Алисии, на секунду поджимая губы. – За разглашение информации. – Он смотрит Алисии в лицо: – Могу ли я рассчитывать, что сведения о некоторых членах моей семьи, которые были доведены до вас из-за её неосторожности…

«Зачем он так длинно говорит? – думает Алисия. – Он же обрабатывает информацию как компьютер…»

Ей впервые приходит в голову, что он пытается таким образом искусственно замедлить себя.

– Мне нет дела до вашей семьи, – спокойно отвечает Алисия. – Всего доброго, Майкрофт.

Она уходит к себе, гадая, кажется ей или нет, что во взгляде, брошенном ей вслед, сквозит растерянность.

У себя в кабинете ей приходит в голову, что, может быть, такого рода вещи, как Юджин – это с ним впервые. Одно дело найти на человека компромат, который может привести к его устранению, другое дело – разрабатывать операцию по устранению кого-то лично. Майкрофт не похож на типа, которому легко бы давалось убивать.

Ага, Юджин тоже был не похож. И кроме того, ей до сих пор неизвестно, что делал Майкрофт в своей Восточной Европе.

Алисия надевает пальто и решительно идет обратно.

– Вы должны мне ужин. За вчерашнее, – вздёрнув подбородок, говорит она. – Извольте меня сопровождать.

В ресторане Алисия в который раз подтверждает себе, что не ошиблась. Она ощущает подавленность Майкрофта почти физически. Она немного беспокоится по поводу того, о чем они будут говорить, но, разумеется, едва успев выбрать блюда, они тут же сворачивают к теме работы.

Вернувшись домой, она радуется, что выбрала себе мужа не в разведке, не по политическим интересам, и что с Бенджамином можно говорить о чем-то другом. Задумывается, что ни разу не задавалась вопросом, чем же, собственно, увлекается Майкрофт, даже когда рисовала его психологический портрет. Вспоминает с неожиданно острой жалостью, каким уязвимым он выглядел, когда она пришла во второй раз. Добавляет в «комнату»: «Разбирается в винах, предпочитает красное сухое. Чем сильнее расстроен, тем ближе держит руки у лица».

До декабря они каким-то образом больше не пересекаются. Алисия знает, что у Майкрофта есть кабинет и у друзей-конкурентов, кроме того, могут же быть командировки, он вовсе не обязан торчать в МИ-6. И всё-таки каждый день затаённо вздрагивает, стоит ей увидеть хоть отдаленно похожий силуэт. Кажется, её стратегия провалилась по всем фронтам. И она даже нисколько не удивлена, когда по управлению разносится слух, что Майкрофт – гей.

========== 10. ==========

В конце декабря они ещё раз встречаются на похоронах. На небольшом кладбище Майкрофт стоит в стороне от всех, у самых ворот. Взгляд у него отрешённый, как будто он очень далеко отсюда. Алисия пинает носком туфли комочки мёрзлой земли. Ей вполне ясно, что Майкрофт её к себе не подпустит. Она как раз поворачивает в его сторону, когда к нему подходят двое, мужчина и женщина, судя по всему – родители. Алисия кивает, уверенная в том, что Майкрофт её не заметил, и идёт к машине. Ей, кажется, срочно нужен Бенджамин.

Вечером она задумывается, действительно ли МИ-6 – это её место. Хватит ли у неё силы выдержать то, что грядёт? Новые угрозы, новую ответственность, связанную с будущей должностью и информационным веком. В субботу она приезжает на работу просто, чтобы там «посидеть». На самом деле она очень любит бывать в управлении в субботу. Людей почти нет, только дежурные, которые все сидят по своим углам. На её этаже вообще тихо. Дверь Майкрофта открыта, и, когда Алисия заглядывает к нему, её охватывает ощущение дежа-вю. Во-первых, он сидит на столе в той же позе, во-вторых, при всем разнообразии его костюмов и галстуков, он точно в той же одежде, в которой она застала его здесь в сентябре. Только пальцы ничего не выстукивают, а сжаты в кулак. Да и свет сегодня приглушен. В-третьих, у Майкрофта взгляд если и не загнанного, то очень измученного долгой погоней зверя. Он смотрит исподлобья так, будто ему всё равно, будто он готов вступить в последнюю схватку с любым, кто хоть сколько-нибудь приблизится к нему, и одновременно – как будто он пытается натянуть поверх всего это свою обычную ледяную маску, на что у него совершенно не хватает сил.

В эту минуту она понимает, что больше никогда не сможет его бояться. О, он ещё не раз причинит ей боль, но она навсегда запомнит, что за всеми его ужимками и многослойной броней костюмов скрывается мальчик, за которым кто-то не досмотрел.

Алисия прислоняется к двери и спокойно ждёт.

Майкрофт вглядывается в её лицо, и его рука потихоньку разжимается.

– Шерлок угнал мою машину, – неожиданно говорит он и замолкает. – И не могли бы вы меня подвезти?..

В этот момент Алисия наконец складывает два и два. Белесое пятно на галстуке, странная координация, расширенные почти во всю радужку зрачки.

– Да, меня накачали какой-то дрянью, – подтверждает Майкрофт. – Хотели, видимо, чтобы я что-то рассказал.

– Кто? – от волнения у Алисии садится голос.

Чужие? Свои? Решили, что раз Руди, один из патриархов разведки, отошел в мир иной, то самое время устроить передел? Или Майкрофт опять попал под собственные жернова?

– Я не знаю. Пока не знаю, – в его голосе прорезаются угрожающие нотки.

– Но вы ничего не рассказали? – уточняет она.

– Почему же? Рассказал, – фыркает Майкрофт. – Всё и сразу. Кто они, откуда, с кем спят, что едят.

Алисия от облегчения еле удерживается на ногах.

– Но как вас отпустили? – спрашивает она.

– Мне тоже интересно, – он снова сжимает руку, и Алисия понимает, что он таким способом просто борется с судорогами. – Вы можете меня подвезти?

– Вам надо в больницу, – качает она головой. – Судя по вашей реакции, это наркотик долговременного действия и у вас побочные эффекты.

– Мое состояние намного лучше, чем полчаса назад. Мне надо забрать Шерлока из этой дыры.

– Вы даже на ногах стоять не можете!

– Уже могу. – Майкрофт слезает со стола, прихватывает зонтик и, шатаясь, делает несколько шагов. У двери он теряет равновесие, но когда Алисия протягивает руку, отшатывается и врезается спиной в косяк. – Я справлюсь, – заверяет он.

Голос его звучит слабо, но твердо. Алисия идет за ним по коридору, гадая, как бы и ей выработать такой потрясающий самоконтроль.

Машину Майкрофт отследил по маячку. Они и правда приезжают в какую-то дыру. Грязные дворы, в которых не развернуться. Невзрачные дома с трещинами по фасаду налезают друг на друга и весьма далеки от архитектурного совершенства.

Машина Майкрофта, точнее то, что от неё осталось, торчит в углу двора. Колёс, зеркал, магнитолы нет, даже обивка сидений аккуратно срезана. Рядом с машиной – зияющий провал входа в подвал.

– Это здесь.

– Вы уверены, что здесь вообще стоит выходить из машины?

– Вам точно не стоит.

Алисия теряется. Она не собирается отпускать Майкрофта одного, но оставаться одной без водителя – это, кажется, тоже не лучший вариант. Оскар, уловив её взгляд, достает из бардачка пистолет. Теперь ещё хуже – если они пойдут все трое, то кто присмотрит за машиной? Ну что она за дура, уж точно нашла бы, кого попросить их сопроводить!

Алисия задумывается о степени подготовки Оскара. Он служил в армии, но это было давно, а теперь и комплекция уже не та. Алисия, хоть и аналитик, регулярно занимается спортом и сдает нормативы.

– Я иду с Майкрофтом, ты остаешься здесь.

– Да, мадам.

Вздохнув, она снимает с шеи жемчужное колье и вынимает из ушей серёжки.

Майкрофт, ступая уже куда более уверенно, подает ей руку, помогая спуститься в подвал. В нос ударяет запах испражнений с неприятным привкусом сладкого. Фонарик обшаривает грязные лежаки с распластавшимися на них телами. Никого в сознании здесь явно нет. На четвёртом лежаке от входа обнаруживается искомое – худенькая фигурка с шапкой тёмных кудрей. Освещение слишком неясное для того, чтобы Алисия видела лицо Майкрофта, но она готова поставить свою машину на то, что он сейчас закатывает глаза.

========== 11. ==========

Из подвала Шерлока вытаскивает Оскар, который, пока их не было, успел вырубить двоих. Майкрофта выворачивает наизнанку за машиной. Алисия пересаживается на переднее сиденье, Майкрофт садится на заднее. Шерлок бормочет ругательства, но прямо сидеть не хочет или не может, и укладывает голову на его колени. Майкрофт с долгим вздохом вытирает пот со лба и запускает пальцы в кудряшки брата. Алисия ждет, что он будет за них дёргать, но Майкрофт, словно забыв обо всем, перебирает их медленно и нежно. Алисия завидует, что это происходит не с её головой.

Они уезжают безо всякого беспокойства. Если не считать того, что Алисию беспокоит собственное разочарование, что всё прошло так легко. Холмсов отвозят к Майкрофту домой. Алисия настаивает на том, чтобы подняться наверх, и Майкрофт под её грозным взглядом вызывает доктора. Кажется, она все-таки подобрала к этому ледяному изваянию правильные рычаги. Почему-то Алисия уверена, что и придя в себя он больше не посмеет делать вид, что едва её знает.

В эту ночь она спит так спокойно, как не спала уже много лет. Так, как спала в тот день, когда папа был ещё жив, ей исполнилось шесть лет и тетя Берта подарила ей большого, почти в её рост, медведя, чтобы отгонять подкроватных монстров.

Майкрофт появляется через два дня.

– Спасибо, – подходя к её столу, просто говорит он.

Вид у него гораздо свежее, и Алисия с удовольствием отмечает, что судя по отсутствию мешков под глазами, он наконец-то выспался.

Майкрофт между тем продолжает:

– Я бы хотел в качестве благодарности пригласить вас в ресторан. Согласи…

– Соглашусь, – перебивает его Алисия, просто чтобы не передумать.

На его лице расцветает странная, вроде бы даже несколько неуверенная улыбка.

Всё-таки очень приятно, когда тот, кто приглашает тебя в ресторан, наблюдателен, ну, или Холмс. Майкрофт выбирает именно такое место, которое Алисии не просто нравится, а очень нравится. Отличная кухня, приглушенный свет, много дерева и коричневого в интерьере, музыки почти не слышно, и окна выходят в парк. С первых же минут они приходят к соглашению «ни слова о работе» и весь вечер обсуждают увлечения и вкусы – большей частью Майкрофта, потому что, как Алисия подозревает, он о ней и так знает всё. Но ей нравится этот расклад – видеть, как он увлекается, как, например, тогда, когда речь заходит о языках. Кровь бросается ему в лицо; щёки, шея очаровательно краснеют. Майкрофт сравнивает один язык с другим, анализируя на ходу. Они придумывают игру «найди общее», сопоставляя совсем уж несопоставимое, например, финский и мандарин. С языка переходят на менталитет. Им весело, по-настоящему весело, и Алисия возвращается в реальность только тогда, когда слышит смех.

Майкрофт смеётся. Они в изумлении смотрят друг на друга, и он обрывает сам себя, но даже после этого улыбка не сползает с его лица совсем. Она, напротив, блуждает по нему, как будто немного против воли, одновременно с удивлением от того, что он вообще способен на неё.

Алисия мнет в руках салфетку, стараясь подавить подступающую грусть. Она-то знает, что с этого момента началась агония, которую уже ничто не в силах остановить.

Майкрофт отсылает водителя, и они идут пешком до любимого моста. Воздух здесь не слишком хорош сегодня, но, чувствует Алисия, им обоим это нравится – то, что их что-то связывает. Здесь, на этом месте, она готова простить ему ещё не одну проверку, заранее простить вообще всё.

Алисия предлагает ему сигарету, потом подносит зажигалку.

– Тебе нравится нарушать правила, – затягиваясь, замечает он. – Это то, почему я вообще стал с тобой сотрудничать. Ты смотришь на все не так, как другие.

Алисия хмыкает:

– Я должна быть польщена?

– Кроме той истории с Юджином, в твоем досье не было ничего неподобающего, – неожиданно добавляет Майкрофт.

– Какое счастье, – слегка огрызается Алисия. – Особенно учитывая то, что у меня и с Юджином не было ничего неподобающего.

– Не было? Тем лучше, – хмыкает Майкрофт. – Потому что я изъял это из твоего досье.

Наверное, ей стоит порадоваться столь рыцарскому поступку. Но оба они знают, что Майкрофт далёк от рыцарского идеала. Ну, или, по крайней мере, на его прекрасную даму не тянет уже она.

– Я благодарна за это, – спокойно отвечает Алисия. – Но, полагаю, ты и сам сообразишь, что хвастовство до добра не доведёт. До завтра, – говорит она. Прощается и торопливо уходит, не подозревая, что в следующий раз увидит Майкрофта только через год.

========== 12. ==========

То, что Майкрофт исчез, Алисия обнаруживает в январе, когда Дэвид просит её возглавить рабочую группу после взрыва бомбы в редакции «Аль Хайят». Оперативники, аналитики бегают по коридорам, переставляя столы, стулья, компьютеры в такой спешке, будто началась Третья мировая война. Алисия продирается сквозь этот хаос, обнаруживая дверь кабинета Майкрофта подавляюще запертой, и только после этого осознает, что ей не стоило сюда приходить. Не собирается же она бегать к нему всякий раз, когда почувствует себя растерянной. Или некомпетентной.

После бомб, найденных американцами, следовало задуматься. Впрочем, это, конечно же, не её вина. Всем этим должен заниматься Дэвид, тем более, Ближний Восток – именно его сфера. Но Алисия отчего-то чувствует себя виноватой. Она возвращается к Дэвиду, задавая себе дурацкий вопрос – интересно, после того, как она возглавит разведку, вины будет больше?

– Мне хотелось бы голову Майкрофта, – выпаливает она, едва войдя в кабинет.

Дэвид замирает, прежде чем обернуться к ней.

– Я понятия не имею, где он, – отвечает он.

– Что? – вырывается у Алисии.

Глава разведки не знает, где находится…

– Он не подчиняется мне напрямую.

– То есть?

– Насколько я понимаю, Майкрофт работает только на самого себя. Консультирующий политик, как-то так.

– И кого он сейчас консультирует? – Алисию несёт, и она не успевает себя остановить.

Но Дэвид смягчает её язвительность своим спокойствием.

– Возможно, ЦРУ, – заложив руки за спину, говорит он. – Он несколько лет назад предупреждал меня, что может возникнуть такая ситуация.

– ЦРУ, – Алисия сглатывает. – И мы понятия не имеем, что именно он там делает?

– Нет. Или он выполняет какое-нибудь поручение королевы. Я слышал, что такое тоже может быть.

– Поручение королевы? – переспрашивает Алисия. – И оно требует его отсутствия?

Может быть, она не владеет таким количеством информации, как высшее начальство, но она уже давно усвоила, что Майкрофт – работоголик, которому нужно сразу много заданий. Он редко направляет свои мысли только на один предмет. Даже тогда, когда они занимались анализом только в определенном направлении, ему постоянно приносили папки с другими делами.

– Да, звучит не слишком правдоподобно, – соглашается Дэвид.

– То есть нам даже неизвестно, покинул ли он?..

Алисия застывает.

– Нет, этого не может быть, – убежденно отвечает Дэвид на незаданный вопрос. – Только не с Майкрофтом Холмсом. Он ещё нас всех удивит.

Она возвращается к себе, стараясь разубедить себя в том, что речь Дэвида звучала вовсе не убедительно. Вечером она просит Оскара довести её до моста. И полчаса, ругая себя за иррациональность, вздрагивает от холода, стоя на январском ветру.

Вечером, лёжа в объятиях иронически комментирующего вечернюю прессу Бенджамина, она думает, какого черта Майкрофту понадобилось в ЦРУ. Ощущать себя преданной чертовски болезненно, но она пока не готова поверить в другой вариант.

Через несколько дней, когда волнения после взрыва утихают, она делает ещё одну глупость.

– Кто это? – спрашивает спокойный женский голос в домофон.

– Я бы хотела увидеть Майкрофта, – отвечает Алисия.

Она поднимается на второй этаж. Дверь ей открывает высокая, чуть полноватая женщина, весь облик которой говорит, что это домработница. В гостиной на диване, под пледом обнаруживается Шерлок. В ногах у него лежит скрипка. Взгляд у него довольно мутный, но неприятно цепкий.

– Кто вы? – спрашивает он, отводя кудри от потного лба.

– Его друг, – отвечает Алисия осторожно. – В декабре мы забирали вас…

– Друг. Майкрофта. Не смешите, – перебивает Шерлок. – Замужем, две собаки, нет, одна собака и одна кошка, высокое положение в обществе, начальственная должность на работе, много времени уделяете кабинетной работе и спорту, машину не водите, правая рука травмирована – и это причина, по которой вы оставили профессиональный спорт. Вы стареете, и вас это пугает. Вам не хватает риска. К Майкрофту привязаны настолько сильно, что рано или поздно это убьёт ваш брак. Хотя Майкрофт никогда не отплатит вам взаимностью.

Его жест «свободна» до ужаса напоминает майкрофтовский, только вот тот никогда не предназначался ей. Шерлок тянется к скрипке и издаёт противную трель.

– Где он? – холодно спрашивает Алисия.

Шерлок пожимает плечами:

– Не знаю и знать не хочу. Надеюсь, что сдох, но, конечно, настолько мне повезти не могло.

– Я бы на вашем месте не радовалась, – спокойно отвечает на это Алисия. – Если произойдёт то, чего вы так желаете, и ваш брат, вытаскивающий вас из всех переделок, сдохнет, в мире не останется никого, кто станет покрывать ваши преступления. Вы окажетесь в тюрьме, причем, к сожалению, среди самого низшего общества. Боюсь, это не те люди, которые способны оценить ваш ум. Зато могут оценить вас в другом качестве. Всего доброго.

Шерлок, игнорируя её, играет на скрипке. Алисия выходит из комнаты, сталкиваясь с домработницей.

– Мне ничего не известно, – говорит та. – Мистер Холмс создал фонд, из которого оплачивается проживание мистера Шерлока, эта квартира, зарплата прислуги и некоторые экстренные расходы.

Только дойдя до машины, Алисия замечает, что её трясет.

========== 13. ==========

Поворачиваться больно, смотреть больно, думать тоже больно, но работа – это единственное, что спасает в течение дня с тех пор, как она настояла на том, чтобы Бенджамин нормально делал свою.

Новый секретарь – Вивьен (старого убили при покушении), старательно записывает её распоряжения, уточняя детали отвратительно-заботливым голоском. Алисия представляет, как та может выглядеть, и ей очень не нравится этот портрет.

– Выйдите, – внезапно раздается ещё один голос, и Алисия чувствует, как шевелятся волосы на голове.

Жив! И в её палате. И знает, где она.

– Кто вас допустил ко мне?!

– Мне уйти? – отвечает чуть насмешливо. Шаги раздаются совсем рядом с её кроватью, шелестит и стучит об пол зонтик.

– Не говорите глупостей.

– Кажется, ваше грядущее назначение главой МИ-6 оказалось кому-то не по вкусу.

– Вероятно. Что на этот счет думают в ЦРУ?

Долгая, томительная пауза заполняет пространство.

– Я был скомпрометирован, – отвечает наконец Майкрофт. – И я не хотел, чтобы были скомпрометированы ещё и вы. Мне надо было разобраться со всем этим.

– И как? Разобрались?

– Вполне.

Алисия представляет, как он крутит свой зонт.

– Сейчас вернется Бенджамин, – зачем-то говорит она.

– Через четыре минуты, – уточняет он. – Я приду, когда ты сможешь читать.

– Зачем? – в недоумении спрашивает она.

– Затем, конечно, чтобы ты смогла прочесть то, что я принесу.

Весь вечер, слушая, как Бенджамин читает ей, она не может отделаться от улыбки, блуждающей на пересохших губах.

Через две недели её перевозят домой. Майкрофт просит через помощника принять её – так официально, и в этом что-то есть, что он теперь все делает официальным путем, но Алисия вовсе не в восторге от того, что он появится в её жизни ещё и здесь. Она чувствует себя развалиной, не способной на самые простые действия, она жалеет себя и стыдится своего вида. Снаружи холодно, но она просит помочь ей одеться, чтобы выйти в сад.

Бенджамин наливает Майкрофту чай, оставляя их вдвоём. Руки не слушаются, и Майкрофту приходится придвинуть кресло к ней и держать папки самому. Со стороны они напоминают парочку, и Алисия гадает, наблюдает ли Бенджамин за ними из окна.

– Чем так выгоден Дэвид? – спрашивает Алисия, изучая досье исполнителей. Все они к этому времени мертвы, и она прекрасно понимает, что Майкрофт приложил к этому руку.

– Допросы, как я понимаю, ничего не дали?

– Их устранили очень неумело, и мне очень интересно почему.

– Опять кто-то внутри? Не слишком ли много у нас внутренних врагов? Так почему все-таки Дэвид?

– Ты очень настойчиво задаешь вопросы, – отвечает Майкрофт.

Алисия, ожидая продолжение, вдруг понимает, что в этом и есть ответ. И понимает, что он знает, что она интересовалась им.

– Как Шерлок? – спрашивает она.

Майкрофт какое-то время молчит.

– Лучше, чем могло бы быть, – наконец осторожно отвечает он. И продолжает: – Мне нужно, чтобы ты отказалась принять должность, когда её тебе предложат.

Алисия вскидывает голову:

– Что?!

Майкрофт опускает взгляд, чертя по дорожке зонтиком.

– Мне нужно время, – объясняет он явно нехотя. – Иначе я не смогу тебе вернуть долг.

Когда он уходит, Алисия заставляет себя раздеться самостоятельно и подняться на второй этаж. Она садится на диван в музыкальной комнате, не в силах сделать больше ни шага, и задаёт себе вопрос: почему, всякий раз, когда ей начинает казаться, что Майкрофт Холмс – человек, он тут же делает что-то такое, что она чувствует себя оплёванной? Почему вообще раз за разом ей хочется верить в то, что он человек? Может быть, потому что в детстве ей запрещали играть с плохими мальчиками? И, может быть, потому, что он на самом деле человек? Кто-то, кто не привык к тому, что существует ещё какое-то общение, помимо рационального обмена и взаимных долгов… Или кто-то, кто просто не хочет испытывать неуместных чувств. В отличие от безмозглой её самой.

На пороге возникает Бенджамин. Окидывает её взглядом и долго молчит. Потом подходит к дивану и протягивает руку.

– Дорогая, пойдём обратно, – коротко вздохнув, говорит он.

========== 14. ==========

Майкрофт прав. Она очень настойчива. А ещё она очень жёсткая. Может, пришло время быть жёсткой и для самой себя. Алисия раз за разом тренирует реакции взамен тех, которые её выдают. Безжалостно отсекает, выбрасывает из головы ненужные мысли. Не позволяет в свой адрес никому лишнего слова.

Работа – это только работа. Ничего личного. Вы больше не пробьёте мою броню, мистер Холмс. По вашему мнению, в моём досье больше нет ничего неподобающего. Я оставлю его безупречным.

И ей удаётся. Они работают с Майкрофтом ещё больше, чем раньше, но она прекрасно держит дистанцию. Никакого личного общения, спокойный, вежливый, вот именно что слишком вежливый тон. Она согласилась не занимать место Дэвида в том случае, если будет знать все шаги Майкрофта в этом направлении и сочтёт их достаточно обоснованными. Майкрофт был неприятно удивлен, изо всех сил демонстрируя «я стараюсь ради вас, а вы мне не доверяете», но в конце концов согласился с тем, что у неё есть право знать.

Они видятся постоянно, и теперь Алисия знает, где и когда его искать, он предупреждает её обо всех грядущих командировках. Помощники снуют между их кабинетами, потрясая папками и записками. На заседаниях они обмениваются взглядами, демонстрируя друг другу свою мысль.

Майкрофт распространяет вокруг себя ауру власти, опасности и холода. «Антарктика» – это кодовое имя ему прекрасно подходит. Его не любят, боятся и не понимают, Алисия не раз замечала, как высшие чиновники дергаются, когда он проходит мимо них, на приемах в той части зала, где Майкрофт – всегда меньше людей. Алисия читает его как открытую книгу, ни на секунду не забывая, что в этой книге ни одной строчки не уделено ей.

Многие удивляются, как ей удается с ним взаимодействовать. Вивьен как-то замечает, что это потому, что она – «Любовь». Алисия собирается оборвать её колкой фразой, но та, по счастью, развивает мысль в направлении того, что Алисия просто умеет взаимодействовать со всеми. Кто-то пытается использовать это в своих целях, но Алисия отказывает так жёстко, что все просьбы в духе «не могли бы вы поговорить с Майкрофтом» умирают на корню. В конце концов, кодовое имя она себе выбирала не сама.

Иногда она сама удивляется – нет, это не личное, просто все идеи Майкрофта о том, куда развиваться, что и как делать, кажутся ей такими правильными, такими резонными, даже если они идут вразрез со всем, чему её учили и что она знает, такими близкими и такими её, как будто это её вторая голова, просто та, которая намного умнее и потому додумалась намного быстрей. В 98-м они снова занимаются ИРА, это год сплошной критической угрозы, и в какой-то из особо неприятных вечеров Алисия ловит себя на том, что когда Майкрофт в стране, она совершенно иррационально ощущает себя в безопасности. Ей впервые приходит в голову, что в связи с ним она никогда не думала о конкуренции, что её успокаивает мысль о том, что он может её заменить.

Потом наступает 99-й, на редкость скучный год. Дэвид остался, но уговорил Алисию расширить полномочия, теперь в её ведении руководство некоторыми текущими операциями, в том числе по Северной Корее. Работы столько и такого рода, что с Майкрофтом они не пересекаются вообще. К апрелю ей уже кажется, что она забыла, как он выглядит, когда, просматривая запись с корейской шпионкой, она натыкается на знакомое лицо. В первые секунды она не верит своим глазам. Потом заставляет себя прокрутить запись. Помощник смотрит вместе с ней, Алисия отдаёт распоряжения, чтобы затем безопасно спрятаться в своем кабинете и…

Нет, она не сползает по стене, не бросается чашками. Она спокойно садится в кресло, заставляя себя признать, что это не конец света, и, в конце концов, после того ужина в ресторане она решила, что он не гей. Почему бы ему не быть с другими женщинами? Она проговаривает все это, заставляя себя смотреть правде в лицо. Майкрофт получает удовольствие, общаясь с Мэй. Он смеётся точно так же, как смеялся тогда, с ней, с Алисией. Нет, дольше и веселее. Из его глаз исчезла сталь, и, идя рядом с Мэй, он выглядит полностью расслабленным.

Алисия боится открывать другие файлы, из которых наверняка станет ясно, как долго (в каких позах, сколько раз за ночь) они спят.

Через полчаса она кладет перед Майкрофтом папку с досье.

– Я знаю, – не открывая её, равнодушно говорит он.

– Но…

– И я в курсе, что её устранят, – заканчивает он так же равнодушно.

Алисия, коротко кивнув, выходит из кабинета, борясь с искушением с силой захлопнуть дверь.

У своей двери она останавливается, понимая одну простую вещь. Нет, дело не в притворстве, не в том, что Майкрофт вдруг решил разработать Мэй лично (а МИ-5 это скрыло от МИ-6) и использовал для этого свои навыки. Он действительно влюблен. И он действительно знал с самого начала, кто она, с самого того момента, вероятно, как её подложили ему, знал, что МИ-6 искало её слишком долго из-за некоторых её прошлых прегрешений ещё в Корее и США, и что будет вынуждено убрать её теперь, так как нужно, чтобы Корея выбрала на замену ей их человека. И всё это время, находясь с ней, он длил свою агонию просто потому, что был не в силах находиться где-то ещё. Просто потому, что хотел получить ещё немного счастья, которое так редко доступно таким, как они.

В тот вечер она отвечает Бенджамину так неистово, словно вся эта страсть, которую она обрушивает на него, сможет уберечь кого-то ещё.

В день операции она увозит Майкрофта в Брайтон. Он покорно идет за ней, демонстрируя всё то же равнодушие. Они садятся на песок на пустынном частном пляже (позади пустого дома одного из друзей Бенджамина), и сидят так двадцать минут, пока в доме не раздаётся звонок.

– Всё, – говорит Алисия, возвращаясь.

Майкрофт кивает, не глядя на неё, не оборачиваясь, но слегка запрокинув голову. Алисия кладет руку поверх его напряженной руки.

– Я рад, что ты вылечила артрит, – говорит он, но попытки выдернуть руку не делает. Наоборот, Алисия чувствует, как он слегка расслабляется. В конце концов, смерть – это освобождение от агонии, думает она. Ну и ещё – что Холмсы всегда говорят не то, что хотят сказать.