Текст книги "Без вины виноватая (СИ)"
Автор книги: Mi Lelik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Глава 8
– Мам, ты только папе не сообщай, – тихо произнесла Кристина, лёжа на больничной каталке.
Ее везли с МРТ два санитара. Кристина сомневалась, что у нее настолько серьезные повреждения, что нужно делать такие глубокие обследования, но мама доктор, ей видней. Раз сказала, что нужно исключить черепно-мозговую травму, то надо исключать. Она правда добавила, что если Кристина полезла в мужскую драку, то травма будет черепная, так как мозгов у нее скорее всего просто нет.
Кристина понимала, что виновата и на рожон не лезла. Они всей дружной компанией вернулись в смотровую. Удивление захлестнуло Кристину, когда она увидела Романа, сидящим на кушетке в смотровой.
– Вас, товарищ капитан осмотрели? – деловито обратилась к нему Мария Игоревна.
– Я лейтенант, – сухо ответил Любимов, – осмотрели.
– Разжаловали таки, в принципе я предупреждала, – констатировала Мария Игоревна, – если сидите, а не лежите в палате, то травмы у вас не серьезные, чего тогда домой не идете?
– Хотел узнать, как состояние Кристины Павловны.
– Прекрасно ее состояние, сотрясения нет скорее всего по причине того, что трясти нечего, только трещина в ребре и синяк на пол лица. Но это все поправимо. А вот ваша подозрительная забота о моей дочери меня слегка напрягает, откуда такое участие, капитан? При условии, что семью нашу, вы, мягко говоря недолюбливаете?
– Я лейтенант, – снова поправил Любимов.
– Это только до свадьбы, не уходите от темы, – строго обозначила Мария Игоревна.
– Считайте, что исполнял свой долг, как сотрудник полиции я обязан знать, какие повреждения получила несовершеннолетняя в результате потасовки.
Кристина, при упоминании ее возраста поморщилась.
– Всыпать бы этой несовершеннолетней ремня хорошего, но папа же у нас добренький, зря не порол вас в детстве, – расстроенно махнула рукой в сторну дочери Мария Игоревна, – а теперь уже бесполезно.
Дверь в смотровую распахнулась так, что ручка стукнулась об стену. В дверях появился вышеупомянутый отец Кристины – Павел Ящеров. По его виду было понятно, что находится он не в самом радужном настроении.
Павел постоял несколько секунд, сканируя взглядом кабинет. Кристину оглядел более пристально, делая для себя какие-то выводы и, наконец, шагнул в внутрь.
– Повреждения какие? – обратился к жене.
– Синяк на лице и трещина в ребре, – спокойно сообщила Мария Игоревна.
В кабинете воцарилась тишина. Любимову показалось, что после слов жены Ящеров как-то облегчённо выдохнул и слегка расслабился, а вот самому Роману расслабляться не стоило, потому что к нему Павел Ящеров повернулся с мрачным лицом.
– Что ты за недоразумение такое, капитан? – сказал Павел грубым голосом, – с какими – то ушлепками, пристающими к девушкам разобраться не можешь?
Роман хотел ответить резко, возможно снова сцепиться с Ящеровым, но заметив тоскливое выражение лица Кристины, сидящей на кушетке сдержался. Девчонке на сегодня разборок явно хватит, итак испугалась знатно, да ещё и пострадала. Лежала на земле в пыли такая маленькая, хрупкая, у него чуть сердце не разорвалось, сначала от страха, что этот урод ей как – то серьезно навредил, а потом от жалости, когда на ее лице образовался приличных размеров синяк. Кроме этих чувств ещё присутствовала злость, на наглых парней, которые ведут себя так, будто они хозяева всего мира и на себя, что не смог как следует защитить Кристину. Ну не в смысле конкретно ее, а просто девушку, к которой приставали мудаки. Он же сотрудник полиции, защищать людей его долг.
Мыслями о том, что обязан был заступиться за девушку Любимов пытался себя отвлечь от назойливо лезущей в голову правды о том, что влез он в эти разборки именно потому что в них встряла Кристина Ящерова.
Он ведь мог и не махать кулаками, показать удостоверение и решить все словами, привлечь своих коллег, отдел – то через дорогу, нет же, его прямо зудело руку этому утырку, который ее по заднице ударил сломать. А это плохо, очень, очень плохо.
И теперь, щадя чувства этой мелкой упрямой девчонки в схватку с ее папашей вступать не стал. Ограничился короткой фразой:
– Я лейтенант.
– Тьфу, ты, – сплюнул с досадой Павел Ящеров.
Мария Игоревна сдержала смешок и сразу взяла ситуацию в свои руки:
– Паш, я отпросилась, Кристину увезу, а ты с товарищем лейтенантом езжай в РОВД, все равно ведь не успокоишься, пока сам лично этих супчиков не увидишь, а Роман Юрьевич как должностное лицо проследит, чтобы ты глупостей не наделал.
Павлу такой расклад по душе не пришелся, он хотел встать на дыбы, но наткнулся на предупредительный взгляд жены. Машуня – женщина серьезная, с ней лучше не спорить, а то обидится, потом прощения век не допросишься. Проще наступить себе на горло и сделать так, как она хочет.
– Поедем, товарищ лейтенант, прокачу вас на приличной машине, а то сам – то ты на такую со своей зарплатой только к пенсии купить сможешь, и то, если все это время есть и пить не будешь.
Роман и здесь сдержался, на этот раз встретив серьезный взгляд Марии Игоревны. Молча встал и медленной походкой, которая позволяла ощущать тело ни как один большой синяк поплелся к выходу.
На улице попытался пойти в сторону остановки, но Павел Ящеров его окликнул:
– Слышь, Любимов, хватит из себя бедного, но гордого изображать, садись в машину, я все равно в отдел поеду, если уж я тебе так не приятен, можешь считать, что я такси, социальное.
Любимов продолжал медленно шагать по тротуару, игнорируя едующую рядом машину.
– Ты сейчас себя ведешь как моя дочь, – не унимался Павел, – понятно, что она в тебе нашла, родственный вид, называется упрямус баранус.
Дальше его игнорировать Любимов не мог, неловко повернулся к открытому окну машины и произнес:
– Мне большое начальство запретило к вашей семье близко приближаться, так что я пожалуй воздержусь, мне лейтенантские погоны не давят.
– Обиделся, как девчонка пятнадцатилетняя, что мальчик не звонит, – с досадой констатировал Павел, – начальству твоему я тебя сегодня похвалою, не боись. Садись уже, обсудим что произошло в кафе.
Любимов чуток потоптался на месте и все таки сел на переднее пассажирское сиденье. Павел оглядел его с головы до ног, включил скорость и тронулся с места. В салоне автомобиля воцарилось молчание. Роману разговаривать с Ящеровым удовольствия никакого не было, тот тоже беседу начинать не спешил. Может так молча до отдела и доедут.
Ящеров притормозил у каких-то магазинов, открыл дверцу машины, бросив Роману:
– Я сейчас.
Роман остался сидеть в машине, оглядывая дорогой просторный салон. Машина была не дешёвой, но видно, что покупалась для езды, а не ради похвастаться навороченной тачкой перед народом. Пахло приятно и вокруг чисто. Любимов хотел протянуть руку и провести по обивке, но одернул себя, это будет перебор, получится как Ящеров сказал, что он один раз в жизни прокатился в дорогой машине и как ребенок все трогает.
Ящеров вернулся и бросил ему на колени пакет из аптеки со словами:
– Там хорошая мазь и обезболивающее, на ноги быстро поставят, ты же на больничный не пойдешь. В вашей конторе поди и не знают такого слова, – договорил и завел машину, двигаясь дальше.
– Откуда такая трогательная забота о полицейском, которого вы терпеть не можете? – ухмыльнулся Любимов.
– Ты себе это нафантазировал. Я к тебе вообще никак не отношусь, разве что с лёгким раздражением. А вот то, что моя дочь придумала себе сказочку про любовь к тебе меня сильно напрягает.
– Ну так запретите ей в эту сказочку верить, в чем проблема – то?
– Она из дома ушла, в колледж юридический поступила, дома год не появлялась. В кафе это устроилась, только чтобы тебя видеть, – пояснил Ящеров.
Любимов от таких новостей охренел, они с трудом укладывались в голове. Упорность Ящеровской принцессы он явно недооценил.
– Хотите чтобы я дело о преследовании на нее завел, – попытался отшутиться, чтобы не выдать своего смятения Роман.
– Что я хочу ты себе даже представить не можешь, а выполнить тем более. Я тебя прошу, как отец несовершеннолетней глупой девчонки прошу, не поощряй ее. Она ведь сама не остановится, будет упорно добиваться своего, окончит этот проклятый колледж и на работу к вам устроится. А это для нее плохо, видишь сегодня к чему привело, устроилась в кафе работать, чтоб тебя видеть, а получила травму. Она когда в общежитие к двум моромошкам жить заселилась, я боялся что они ее прессовать начнут или наоборот с собой в кабак какой потащат, а она ведь не сможет себя защитить, если как сегодня кто приставать начнет. Про работу в отделе и говорить нечего, ты сам каждый день все видишь: от маньяков, до бытовухи. Не приспособлена она к этому, ни для неетауая грязь, – Павел передохнув и продолжил.
– Старайся ее от себя отстранить, да хоть посылай матом, бабу заведи, только чтобы он а за тобой не ходила. Мышка если поймет, что все бесполезно и ты к ней равнодушен, сама отступится.
– Ей же будет больно, – стараясь не выдать своих растрёпанных чувств произнес Роман.
– Трещина в ребре тоже не щекотно. Перетерпит. Ну какой из нее оперативник, мышонок мелкий, – произнес с затаенной грустью Павел, – по – человечески тебя прошу, не подпускай ее близко, не будет от этого ничего хорошего. Ни губи мою девочку.
Ящеров говорил искренне, Роман это понимал, он его уговаривает не потому, что ему конкретно Роман не нравится в качестве возлюбленного дочери, нет, он просто обычный мужик, который боится за своего ребенка.
Глава 9
– Мне эти практиканты нафиг не упали, – попытался донести Роман до начальства свою точку зрения.
– Вот когда у тебя в делах порядок будет, мы с тобой об этом и поговорим. А пока ты сам жаловался, что у тебя времени не хватает служебки писать, вот практиканты пусть этим и займутся. А ты мне чтобы на проверку принес все отчёты за прошлый месяц, по всем раскрытым делам и надо что-то с висяками решить, у тебя их дох…, – подполковник споткнулся, – много, поэтому иди работай.
Выходили оперативники с планерки как всегда в угнетённым настроении. Планерка – это так официальное название, а по сути своей просто еженедельное нахлобучивание подчинённых начальством. У них в принципе работа такая, что начальство имеет их во все места, практически каждый день, некоторых и по два раза в день и с особым удовольствием. Даже из кабинета ради такого дела выходит и вперёд по отделу, гонять всех кто плохо лежит в кабинете на диване. А что такого? При их работе бывает сутками не спишь, так и кимарят кто на диванах, которые стоят в углу почти каждого кабинета, а кто бывает за столом засыпает, уткнувшись носом в бумаги.
Правда один раз случай был, оперативник на столе уснул, укрывшись курткой. Ору было на весь отдел, тараканы канцелярские бежали до ближайшего книжного магазина, гонимые звуковой волной.
– Роман Юрьевич, хотите я стажёров себе возьму, – обратился к Роману Димка.
Димка парень молодой, толковый, они как-то сразу подружились. У Димана характер спокойный, неконфликтный. Семью как и Роман пока не завел, домой не торопился, поэтому здесь они с Романом друг друга нашли, торчали в отделе почти сутками. У Димки правда девушка была, Лена, ее такой расклад не сильно устраивал и переодически она приходила в отдел, высказывала свое фи и утаскивала Димку в неизвестном направлении. Единственное, что раздражало Романа в Димке, это бесконечное выканье. Никак не мог парня от этого отучить. Когда двухметроворостый бугай начинал ему выкать, Роман чувствовал себя гораздо старше своих лет. Димка говорил, что так обращается, потому что уважает его и обещал, что в скором времени эту привычку забросит.
– Тебе по выслуге не положено, – сухо отозвался Роман, прервав свои размышления, – что хоть там за стажёры, надеюсь не затупки, за кофе и булочками сбегать смогут.
– Сомневаюсь я, что побегут они, – ухмыльнулся Димка.
– А ты с ними, я так понимаю, близко знаком? – прищуря глаза, пытливо посмотрел на него Роман.
– Так в одном колледже учились, – попытался вырулить на ровную дорогу Диман.
– Ты там много с кем учился, так что давай мне подробнее, – напирал Роман.
– Да не волнуйтесь вы так, Роман Юрьевич, мы почти у кабинета, сейчас и познакомитесь, – заелозил Димка.
Ромка печенкой чуял подвох, была у него такая особенность, причем нередко выручала в опасных ситуациях. Такая чуечка есть у каждого оперативника, без нее хорошим опером не стать. Вот и сейчас чуйка проснулась, буквально вопила, что за дверью его приятного ничего не ждёт. Ромка ещё раз оглядел Димку, надеясь на его лице найти подтверждение своим мыслям, но тот паразит, сделал лицо кирпичом, типа я тут ни при чем. Оттягивать неизбежное смысла не было и Роман резко рванул на себя дверь кабинета.
Запах, первое что он почувствовал, это до боли знакомый запах. Так пахло в его рабочем шкафу, прошло уже два года, а аромат так и не выветрился, складывалось ощущение, что он впитался не только в злополучное пальто, но и его китель, который висел в шкафу на плечиках перед этим пальто. Духи явно дорогие, раз имеют такой стойкий запах, да и как может быть по – другому, дешёвых вещей в окружении этой семьи нет. Вот как, как она пролезла сюда на практику? Терзался Роман вопросом, разглядывая сидящую на диване Кристину Ящерову. Девушка положила руки на колени и сидела наклонив голову, как прилежная ученица.
Роману хотелось от досады что-нибудь расколотить. Павел Олегович точно помогать ей попасть сюда бы не стал, дед ее скорее всего тоже, значит кто-то другой. Если учесть, что Димка совсем недавно окончил юридический колледж, в котором учится Ящерова, то они явно знакомы. Вопрос насколько близко? Достаточно ли близко для того, чтобы устроить ее сюда на практику?
Почему – то прояснить этот вопрос оказалось в данный момент жизненно важным. Роман повернулся к Димке и коротко бросил:
– Пойдем в коридоре побеседуем.
Развернулся и вышел за дверь, не сомневаясь, что Димка последует за ним. Едва Димка перешагнул порог из кабинета в коридор, как Роман схватил его за грудки и прижал к стене.
– Ну, говори, твоя работа? – прошипел сквозь зубы.
– Вы о чем, Роман Юрьевич? – включил дурака Димка.
– В нашем вшивом отделе практикантов отродясь не водилось, во-первых репутация не позволяла, во-вторых начальство не сильно их жаловало, а тут такие превращения, с чего бы это?
– Так может у начальства и спросите? – попытался дальше отнекиваться Димка.
Роман слегка его тряхнул, снова прижимая к стене:
– Я у тебя спрашиваю, не ты ли, мил друг, перед начальством за Кристину Павловну походатайствовал? – с нажимом произнес Роман.
Димка, понимая, что дальше отпираться бесполезно, признательно произнес.
– Они с Ленкой подруги, куда мне было деваться, вы же знаете, Ленка итак все время на меня обижается, что на работе безвылазно торчу, если отказал бы, совсем меня бросила.
– Каблук, – жёстко выдал Роман, отпуская Димку и пытаясь совладать с приступом гнева.
– Роман Юрьевич, да вы так не переживайте, задаете им бумажной работы и нормально все будет, – попытался приободрить его Димка.
– Иди ты, – в сердцах проговорил Роман.
– Куда?
– К судмедэкспертам, они заключение долго не шлют, по последнему трупу девушки в парке, поторопи.
– Может кого из практикантов пошлем, – поморщился Димка, ненавидящий морг.
– Нет уж, им такое дело я доверить не могу, а ты у нас парень деятельный, вот и вперёд, а я пойду практикантам покажу как служебки писать, раз уж приказано их начальству показать.
Димка развернулся и потопал по коридору в сторону выхода. Роман постоял несколько минут, собираясь с мыслями. Надо показать, что ему появление Ящеровой в качестве практикантки совершенно безразлично. Никаких эмоций она у него не вызывает. И вообще, практиканты у них в отделе явление обыденное.
Взялся за ручку двери, несколько раз вдохнул и выдохнул, снова распахивая дверь в таком состоянии, будто не в кабинет входит, а в клетку с тиграми. Одно неверное движение и разорвет.
Ящерова по-прежнему сидела на диване, два парня стояли у окна и по-ходу играли в телефоне. Роман недобрым взглядом окинул их и строго произнес:
– Пользоваться телефонами в личных целях в рабочее время запрещено.
Парни тут же выпрямились и спрятали телефоны в карманы.
– Меня зовут Роман Юрьевич, или лучше товарищ лейтенант, – продолжал наставления Роман, – главная ваша задача – не путаться у меня под ногами, ясно?
Парни согласно закивали, Кристина сидела не шевелясь, застыв каменным изваянием, Романа это слегка взбесило:
– Теперь познакомимся с вами, – кивнул на парней, – как зовут?
– Слава Никитин, – представился один.
– Артем Селюков, – произнес второй.
После этого все трое повернулись к Кристине, которая продолжала сидеть на диване. На несколько минут воцарилось молчание, затем она подняла глаза исключительно на Романа и сказала:
– Ящерова Кристина Павловна.
Глава 10
Отступление – это ещё не проигранная война, это просто стратегически важный ход. Так себя пытался воодушевить Роман, шагая по проспекту к колледжу, где училась найденная накануне в парке девушка.
Он свое исчезновение из отдела предпочитал называть отступлением для разработки стратегии и перегруппировки сил в войне с Ящеровой. А это была именно война, по выживанию ее с практики из их отдела. Она когда на него взгляд подняла в кабинете, и имя свое назвала, глядя в глаза прямым пронзительным взглядом, Роман сразу понял, что актер из него плохой и игру его в безразличных незнакомцев, она разгадала. Поэтому будет сражаться с ним, чтобы доказать, что Кристина Ящерова для него не чужая девушка, а вполне знакомая, с которой у них есть точки пересечения.
Роман все равно свои позиции сдавать не собирался, предпочел отступить. Ну, это он так называл свой побег с поля боя. Потому как воевать, когда в кабинете чувствуется стойкий запах ее духов, от которого плывет в голове невозможно.
– Кроме пользования телефонами в личных целях на службе нужно иметь деловой вид. Поэтому стиль одежды должен быть офисный, в трениках придёте, вас потерпевшие примут за гопников и опознают, как злостных нарушителей закона. Особенно старушки, им везде бандиты чудятся, заставят вас в обезьянник посадить. А вам, Кристина Павловна, убрать с лица боевой раскрас и не обливаться духами с головы до ног, – строго выдал наставления Любимов.
Кристина в ответ на претензии к ее внешнему виду промолчала, но прояснить вопрос ее внешности влез один из парней.
– А что, ее тоже бабки могут за преступницу принять? – произнес с улыбкой на лице.
– За преступницу нет, а вот за ночную бабочку, если будет носить такие короткие юбки и обтягивающие кофточки вполне могут принять, – жёстко озвучил Роман.
Кристина на его ремарку по поводу того, за кого ее могут принять отвечать не стала. Любимова эта черта ее – сдерживаться прямо бесила. Он – то смолчать никогда не мог, даже если понимал, что открывать рот не стоит.
Разозлившись на нее ещё сильнее, выдал:
– Никитин и Селюков отправляются со мной на выезд, а вам Кристина Павловна, – особо выделил ее отчество, – надлежит написать служебные записки по всем делам и отчёт по раскрытиям за прошлый месяц. Короче, разберите все, что есть на рабочем столе, – указал кивком в сторону искомого объекта, – возражения есть?
Он с одной стороны ждал от нее возмущений, учитывая его задание, это было бы закономерно, с другой понимал, если сейчас она начнет истерить он в ней разочаруется.
Кристина снова отвечать не стала, только кивнула.
Любимов в глубине души потирал руки, служебки она понятное дело не напишет, не потому, что мозгов не хватит, а просто по причине того, что скорее всего не знает как их писать. Про отчёты и речи нет. Значит завтра он со спокойной душой сделает ей выговор, как раз сегодня для этого силы подкопит.
А после выговора можно и к начальству подкатить с предложением отдать практикантов, по причине их необучаемости. Поступок может и некрасивый с его стороны, зато действенный. Ему избавиться от Ящеровой надо позарез. Их совместная работа до добра не доведёт.
На работе он планировал появиться только завтра. Сейчас выяснят с этой девушкой, чем она жила, с кем общалась, дружила, опросят одногруппников, преподавателей. Потом съездят в общежитие, где она проживала, пообщается с соседками по комнате. Работы валом, так что в отдел можно и не возвращаться. В обычное время он конечно поехал бы и возможно заночевал в кабинете, детально составляя в голове психологический портрет убитой, попутно печатая служебки, но сегодня решил дать возможность Кристине повариться в своем отчаянии от количества работы, которую ей предстоит выполнить.
Роман не пожалел, что взял с собой парней, они лихо строили глазки одногруппницам Марины Волошиной, которую накануне нашли задушенной в парке. Девочки млели и охотно делились информацией. Как оказалось девушка была обычной среднестатистической студенткой, приехавшей из соседнего городка. Задания выполняла в срок, пары не прогуливала, в порочащих связях замечена не была. Соседки по комнате и комендант общежития ее характеризовали только с положительной стороны, по клубам не ходила, домой ездила примерно раз в две недели. С родителями конфликтов не было, Марину они любили, она их старалась не разочаровывать. Парня у нее тоже не было. Вот и попробуй найди, кому перешла дорогу обычная, ничем не примечательная студентка, хорошистка.
Любимов отпустил парней, наказав завтра к восьми явиться в отдел. Кристину Павловну он завтра выкурит с практики, поэтому пусть парни служебки и пишут. Хотел позвонить Димке, позвать его в бар, выпить по стакану пива, раз решил сегодня на работу не возвращаться, но вспомнил, что на него в обиде, за подлянку ввиде практикантов. Поэтому зашёл в бар один. Поскольку был только понедельник, народу почти не было. Роман присел на высокий барный стул и заказал себе стакан пива с гренками.
Выпить успел чуть больше полстакана, наслаждаясь одиночеством и тихой приятной музыкой, расслабился, даже подумывал снять девушку на вечер, а то со своей работой скоро позабудешь как это делается, тем более это стало актуальным с приходом в отдел на практику Ящеровой. Вот, только отвлекся и опять мыслями вернулся к ней. Надо точно найти какую-нибудь бабенку на ночь.
Роман даже огляделся в поисках подходящей кандидатуры, как у него зазвонил телефон. Номер не определился, ну вот кто такой супермодный может ему звонить в полодиннадцатого вечера? Нехотя нажал на кнопку, принимая вызов:
– Слушаю.
– Капитан, ты где? – поинтересовался в трубке мужской голос.
Роман поморщился, если бы он не узнал абонента по голосу, то по тому как тот к нему обратился узнал бы из тысячи:
– И вам не хворать.
– Шляешься ты где, я тебя спрашиваю? – настойчиво прозвучало в трубке, – на работе тебя сегодня не было весь день.
– А вы уже настолько купили мое начальство, что можете выполнять его функции и отслеживать мою трудовую деятельность? – съязвил Роман.
– Нет, мне твое начальство само позвонило, распиналось, как удачно в вашем отделе устроились практиканты, которым ты надавал кучу дел, а сам свалил в закат.
– Нажаловалась, – с досадой произнес Роман.
– Я последний раз спрашиваю, где ты есть? Если в бега подался то лучше сразу за полярный круг, для надёжности.
– В баре я, на Жуковского, – сухо отозвался Роман.
– Сиди там, сейчас приеду, – коротко произнес в трубке Павел Ящеров.
– Нашел сторожевого пса, – заворчал под нос Любимов, заказывая ещё пива.
– Кристина дома не появилась, – с ходу озвучил Павел Ящеров, – присаживаясь рядом с Романом на барный стул.
– По закону заявление о пропаже человека принимаем только через двое суток, – флегматично отозвался Роман, – должны бы знать, Павел Олегович.
– Все, блеснул соплей на солнце или ещё что-то искрометное выдашь? – выжидательно посмотрел на Романа, – если нет, то спешу тебе сообщить, что отдел она не покидала. Ты ей какое задание дал?
– По служебка отписаться и отчёт по раскрытым преступлениям за прошлый месяц сделать.
– Ты что думал, что она не справится, испугается и сбежит?
– Нет, планировал выговор ей сделать и начальству доложить, что практиканты не справляются.
– Тебе лейтенантские погоны видимо поджимают, – философски изрек Павел, – подполковник сегодня лично позвонил и распинался какая она молодец, схватывает все на лету, он ей только один раз показал как служебки делаются, а она сразу сообразила, такая умная девочка, – скопировал Павел восхищенную интонацию подполковника, – и отчёт успела сделать, такая работяга. Так что спешу тебя уведомить, что никогда ещё Штирлиц не был так близко к провалу, – закончил Павел цитатой из фильма свой монолог.
– Может вы ее сами домой заберёте? – с надеждой спросил Любимов.
– Она итак год в общежитии жила, пока в кафе драка не случилась, так что мне вмешиваться – это не вариант.
– И что мне делать? На место преступления ее с собой возить? Насмотрится трупов и сбежит?
– У нее мать врач-хирург, она трупы видела, не факт, что испугается. На допросы ее потаскай с сомнительными личностями, только не по притонам. Наркоманов покажи, проституток. Сам с какой-нибудь сослуживицей на худой конец шашни замути, – попытался накидать варианты Павел.
– Так у вас просто все, замути, я может только по любви, – хмыкнул Любимов.
– Лейтенант, чтобы моя дочь быстрее свалила из вашего отдела в твоих же интересах, – строго произнес Павел, – и имей ввиду, тебе лучше свои руки держать от нее по-дальше. И отпишись мне, как она в отделе устроилась на ночь, – проговорил, слезая со стула и направляясь к выходу.
