Текст книги "Как убить мужа за 15 дней (СИ)"

Автор книги: Merry frenzy

Соавторы: Ирина Бондарук
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Пролог ==========

29 августа

Лёгкий плеск речушки вводил в транс, а прохладный ветерок навевал новые и новые мысли. Как всё так быстро произошло? Почему все карты сложились так? И в выигрыше ли она в этой игре, или же тот самый лузер-проигравший, который обязан теперь крупную сумму денег?

Вся жизнь Гермионы Грейнджер напоминала казино, а именно – рулетку. Выпало красное – ждать приятных сюрпризов от судьбы. Выпало чёрное – беда постучится в её двери. А если шарик остановился на зеро – можно бежать, сломя голову, из мира сего, лишь бы успеть скрыться от лихой волны проблем.

В этот раз белый шарик попал в очередную лунку, где ставка делалась на жизнь Гермионы.

Открыв глаза, девушка устремила взгляд на бескрайнее небо, что переливалось пастельными жёлтыми, розовыми и фиолетовыми облаками из-за заката солнца. Ветер ласково касался её оголённых лодыжек, и заползал под тонкий сарафан, окутывая тело дрожью.

Она сбежала из Норы лишь бы не видеть своих родных и дать своей голове хотя бы немножечко передохнуть. Медленно вдохнула свежий воздух вперемешку с запахом вечно гниющих от летней жары тины и водорослей.

Гермиона возненавидела это место всем своим нутром с того момента, как ступила на порог Норы в качестве официальной невестки. Этот запах проникал в окна их отдельной спальни. Каждую ночь ей казалось, что она тонула в этой трясине и водорослях, которые так и норовили затащить её на дно.

Она не любила совместные походы каждое лето всем семейством на эту речку. В те дни Рональд всегда умудрялся довести её до слёз – либо скандалом, либо попыткой научить нырять. Каждый раз такое мероприятие заканчивалось тем, что Рональд уходил в сторону Гарри и сетовал на свою жену, которая ни на что не способна, а Гермиона – к Джинни, пытаясь собраться с мыслями, и делая вид, что помогает с организацией стола или шатра.

Скандалы зачастили в их ячейке общества уже на первом году их жизни после свадьбы. И причины были совершенно нелепы: неправильно поставлена на подставку чашка, в уголке пододеяльника на его стороне завернулось плотное одеяло, слегка подгоревший в турке кофе, и миллионы-миллионы других вариаций начала конфликта. Сначала Гермиона думала, что это связано с привыканием друг к другу. Но когда, спустя год их совместной жизни, Рональд преподнёс своей жене свадебный контракт с тридцатью пунктами о том, что она должна делать или не должна, Гермиона впала в осадок.

Она не знала насколько сильно раздражала Рональда, раз он решился на такой поступок. А, может, и не только его, а и всю семейку. Хоть Молли одно время и была приятной и дружелюбной по отношению к девушке, то, как только они поселились под одной крышей, миссис Уизли стала больше злиться. Чаще всего – спрягала новоиспечённую невестку к уборке, готовке, пинанию гномов и садоводству. От Рона дожидаться помощи было невозможно. Джинни старалась подсобить Гермионе, но, если на горизонте появлялся Гарри, помощница резко исчезала и появлялась в объятиях частого гостя.

Свадьба… Это было вовсе не то празднование, которого она хотела. Её родителям так и не вернули память, потому со стороны невесты было куча родственников и знакомых мужа. Она осталась одна в самый важный для неё момент.

Возможно, если бы приехали её родители, мама точно отговорила Гермиону от такой партии, как Рон. Но никто даже не пытался. Никто даже не предложил попытаться восстановить память её родителям, отмахиваясь от девушки, как от назойливой мухи, лишь с одним оправданием – «Невозможно».

А под венец, усеянный жёлтыми лилиями, её вёл мистер Уизли. Единственный представитель семейства рыжих, который питал к Грейнджер, а теперь уже Уизли, тёплые отцовские чувства. И это выражалось в его словах, глазах и поступках. Артур не раз спасал её от скандала с Молли или Роном. Но никогда он так и не произнёс ту фразу, которую Гермиона так хотела услышать – «Беги от нас».

Девушка поднялась с примятой травы и зажмурилась. Внутри всё бурлило от страха и тоски. Сколько было пролито слёз за эти пять лет? А сколько ещё будет? Такой она представляла себе свою жизнь? А сможет ли она прожить с Рональдом и дальше?

Она чувствовала, как слезинки, остуженные порывом ветра, смешались с тушью; как ненавистная косметика, скрывающая синяки под глазами, смывалась, попадала в глаза и нещадно жгла. Тело Гермионы содрогнулось в дрожи, а руки невольно потянулись к лицу, размазывая и без того стекающую тушь, вперемешку со слезами.

Открыв рот и медленно вдохнув воздух через зубы, девушка тихонько и сдавленно всхлипнула, а затем выдохнула.

Она так хотела ощущать поддержку хоть от кого-то. И почувствовала. На вечеринке, посвящённой юбилею победы над Тёмным Лордом. Там-то всё и началось.

Несколькими днями ранее

Гермиона вновь поправила ярко-алое платье, ниспадающее к полу и растекающееся лужицей у её стоп. Она купила этот наряд давно, намереваясь пойти в нём на какой-либо праздник на последнем курсе. Но ведь она была примерной девушкой, и такое платье вызвало бы негодование среди преподавательского состава. К тому же, тогда было не до праздников, ведь Тёмный Лорд наступал им на пятки. Поэтому применение нашлось только сейчас.

Рональд, брезгливо поморщившись, осмотрел её с ног до головы, что она заметила в отражении зеркала, но ничего так и не сказал, торопливо развернувшись на каблуках и оставив её в комнате в гордом одиночестве. Гермиона ещё раз окинула взглядом свой внешний вид и криво усмехнулась, отмечая про себя, что выглядела она идеально. Превосходно и чертовски сексуально.

Медленно спускаясь по лестнице к остальным членам её семьи, девушка не раз пыталась убедить себя, что выбрала неправильный наряд, однако затем в её голове всплывал осуждающий взгляд Рональда, и это поджигало внутри Гермионы радость от очередной колкости мужу. Почему он не замечал, что она тоже девушка, желающая выглядеть привлекательно в любом обществе? Или же после замужества она не имела на это права?

Войдя в гостиную, Гермиона столкнулась сразу с несколькими взглядами, одним из которых был осуждающий. Кто-то рассматривал её с интересом, кто-то – с удивлением, а кто-то и вовсе присвистнул при появлении девушки. Она же восприняла это как хороший знак, и, окинув присутствующих дружелюбным взглядом, легко улыбнулась, как это и подобало девушке из чистокровного окружения. И пусть она была маглорождённой, а для некоторых – грязнокровкой. Она, в первую очередь, девушка, умная и привлекательная. Это должно ценится в обществе, а не наличие чистой крови в венах. Как бы там ни было, а жизнь всё равно расставит всё на свои места, и встретятся все на одном поприще.

Большой Зал казался девушке уже не таким уж и сказочным, как это было на первом курсе. Но он всё ещё был огромным, наполненным тайнами. Здесь пахло магией и загадками, которые так и не были разгаданы. Во времена обучения Гермиона хотела знать всё и даже больше. Но спустя столько лет желание медленно угасало, заполняя мысли девушки о том, как ей вести себя с мужем и как жить в большой семье в большом доме.

Вокруг все были улыбчивыми и приветливыми. Даже те же самые бывшие студенты Слизерина снисходили к «простым смертным» и общались с гриффиндорцами или когтевранцами. Пуффендуйцы стояли поодаль ото всех, обсуждая всё в этом мире.

Гермиона остановилась на входе в зал, и наблюдала за всеми издалека, стараясь не привлекать внимание. Она уже давно не посещала таких мероприятий, где людей было очень много. И все о чём-то без умолку болтали. А девушке казалось, что все темы разговора касались её. И это удручало, заставляло комок волнения нервно приближаться к горлу и душить. Она боялась любого осуждения или кривого взгляда. Но такого она не встречала никогда после войны.

Гермиона окинула взглядом помещение и тут же встретилась взглядом с серыми глазами одного из слизеринцев. Драко Малфой внимательно рассмотрел девушку, но тут же повернулся в сторону компании своих друзей и, как ни в чём не бывало, продолжил разговор, остановившийся по причине появления четы Уизли.

Они все так изменились. Стали выглядеть старше и поведение их стало менее мерзким. Годы меняют всех.

Гриффиндорка же взглянула на остальных и увидела удивлённый, или даже восторженный, взгляд Блейза Забини, который с упоением рассматривал её сегодняшний наряд.

Девушка смущённо опустила глаза и робко усмехнулась. А затем развернулась на каблуках и отправилась на поиски чего-нибудь покрепче стандартного безалкогольного пунша, ощущая спиной, как слизеринец смотрел ей вслед.

***

Вино из лучших сортов винограда с добавлением смородины сделало своё дело. Голова слегка кружилась, из-за чего шаги Гермионы были уже не такими уверенными. В глазах всё плыло, а стоило смежить веки – вращалось, словно она была на каруселях.

Музыка заполняла Большой зал, окутанный лишь лёгким полумраком, в котором не было видно ни зги, а парочки, танцующие вокруг, подобно бабочкам, создавали эффект прекрасного леса. Гермионе казалось, что она в Запретном лесу, где-то на красивой поляне, окружённая прекрасными цветами и насекомыми, которые рады её видеть.

Кто-то опустил ладони на её талию в тот момент, когда она закрыла глаза.

«Кажется, кто-то решил извиниться за своё бестактное поведение», – подумала она, отдаваясь в руки мужчине, даже не взглянув на него. Его движения были плавными, манящими и такими уверенными, ведь рядом с ним была она – его красавица из всех присутствующих девушек.

Музыка ещё звучала в её голове, когда они покинули Большой зал. Он попросил не открывать глаза, потому, что её ждал сюрприз, и Гермиона, отдавшись порыву нежности мужчины, шагнула за ним, словно в пропасть.

А дальше был кабинет – тёмный, освещённый лишь дорожкой Луны из окна, окутанный ароматом книг и пыли. Его руки, касавшиеся её тела, вызывали бурю эмоций, подобно шторму в океане. Длинные пальцы сжимали её бедра, заставляя девушку прижиматься к нему. Она ощущала, как сильно он её хотел, в то время, как сама уже сгорала в пожаре спонтанных чувств.

Его губы касались её шеи, словно крылья мотыльков. Гермиона помнила, как расстёгивала его рубашку, путаясь пальцами между пуговиц; как мужчина усадил её на парту, опустив сильные ладони на ягодицы, и слегка приподняв; как она обхватила его бёдра ногами, прижимая его к себе.

Чувствовала, как холодила приятная ткань платья, которое мужчина учтиво и аккуратно поднял до её талии, открывая себе доступ к внутренней части бёдер девушки. Он усмехнулся сквозь поцелуй, коснувшись пальцами её кружевных трусиков и ощутив, насколько она сильно его желала.

Дальше всё было как в замедленной съёмке: её любимый мужчина двигался медленно, распаляя желание девушки с каждым толчком внутри неё; его дыхание обжигало нежную кожу шеи; она томно вздыхала, прижимаясь к телу любимого человека, желая ощутить его ещё ближе, настолько ближе, чтобы едва ли не слиться с ним воедино.

А затем они стали двигаться быстрее, почти что в унисон. Алкоголь душил любые мысли. Она уже не помнила, где находилась, и с кем. Ей было настолько хорошо, что она не скромничала, едва не крича от удовольствия. Её тело поддавалось умелым пальцам, рукам и всему мужчине. Он делал с ней всё, что хотел, и это устраивало Гермиону полностью.

Всё внутри девушки напряглось, подобно пружине с очень хлипким замком. Вокруг было слишком жарко и душно. Но казалось, что их тела были тем самым глотком свежего воздуха, в котором они так нуждались.

А затем всё закончилось, пружина выстрелила, освобождая и расслабляя тело от напряжения. Белая жидкость брызнула на алое платье, покрывая его тёмными пятнами. Но Гермионе было глубоко наплевать. Всё, что её беспокоило ранее, с треском сломалось и полетело на дно глубокой пропасти. Она откинулась на парту и блаженно расплылась в улыбке.

Мужчина коснулся её руки, но она сбросила её, понимая, что не хотела подниматься на ноги в данный момент и куда-то бежать впопыхах.

– Это было прекрасно, – прошептала она, когда он невесомо коснулся губами её щеки.

– Это ты прекрасна.

Гермиона медленно поднялась на ноги и вновь окинула взглядом речку, покрытую тиной. А затем, разжав ладони и выпустив смятый пергамент, который она держала всё это время, сжимая время от времени.

Письмо пришло ей накануне ночью, когда все спали. В открытое окно влетела чья-то коричневая сипуха и, сверкнув жёлтыми глазами, опустилась на её подушку. Гермиону удивило то, что кто-то написал ей после вечеринки Дня Победы. Раньше никто, за всё время семейной жизни с Роном, не писал ей, ведь все были под боком и могли в любой момент сказать что-то важное в глаза.

Отвязав записку от тонкой лапы совы, девушка вздрогнула, когда сипуха сорвалась с места и метнулась в ночное небо, откуда и прибыла.

Гермиона несколько минут смотрела в окно, погрязнув в мыслях об отправителе и, убедившись, что Рон не проснулся, выскользнула из-под одеяла, сжимая в ладонях палочку. Мелкими перебежками достигнув окна, она прошептала «Люмос», опустила артефакт на подоконник и как можно тише распечатала послание.

«Здравствуйте, дорогая миссис Уизли.

Совсем недавно, на одной вечеринке, я увидел нечто, что до сих пор не укладывается в моей голове. Ваше податливое тело будет сниться мне ещё долго, а Ваши сладкие стоны, кажется, раздаются до сих пор в моей голове. Вы были прекрасны в ту ночь. И я был бы не я, если бы не рассказал об этом Вашему мужу. Вы ведь подписали магический контракт, верно? Вы всегда безукоризненно подписываете все необходимые бумаги.

Так что рекомендую Вам поскорее рассказать своему мужу о том, что произошло в кабинете Трансфигурации, либо выслать мне небольшой откуп. Иначе расскажу я – во всех подробностях, вплоть до цвета Ваших трусиков, которые тогда успели так намокнуть. Я даю Вам 15 дней на это. А после – отправлю Вашему мужу доказательства. Вы ведь вернулись в свой дом без трусиков, верно?

Искренне Ваш,

Блейз Забини.»

Внутри Гермионы всё похолодело.

«Это был не он?», – вспыхнуло в её голове, в то время, как нервы огромным клубком сплелись, подобно змеям, и подкатили к горлу. Она сжала пергамент, который добавил ещё больше вопросов и страхов.

Она. Переспала. С Забини. В ту самую ночь.

Как она могла? Насколько она была пьяна, что вообще это совершила, не поняла, не почувствовала?

Мысли переполняли голову девушки, когда она впопыхах прятала письмо под ночную рубашку, потому, что Рон перевернулся на другую сторону и едва не довёл девушку до разрыва сердца от страха.

Только сейчас, после бессонной ночи, рано утром она пришла на берег ненавистной речки, чтобы сжечь доказательства. Ей нужно было что-то предпринять, потому, что средств на откуп у них не было. Все сбережения, которые остались после растрат на свадьбу, хранились в ячейке Рона, пытающегося отложить на новый дом.

У неё был только один выход.

Коснувшись кончиком палочки письма, девушка подожгла податливый пергамент и с упоением наблюдала, как сгорают остатки её гордости и доброты. Теперь она должна была сделать всё, чтобы никто не узнал об её обмане.

А значит ей оставалось убить Рональда, ведь иначе, согласно магическому брачному контракту, она умрёт первая, от его же рук.

========== Глава 1. ==========

1 сентября

Мужчина устало опустился в кресло и осмотрел свой кабинет. Работы было по горло, забот – ещё больше.

Если честно, ему давно пора было отправиться в отпуск. С каждым новым заданием он чувствовал, как искра, явившаяся перед ним в самом начале его пути к заветной должности, стала медленно угасать. Задания с каждым днём были сложнее, времени на отдых было ещё меньше, чем во время обучения.

Но была лишь одна причина, по которой он дал себе слабину. И этой причиной стала Гермиона Грейнджер, ныне Уизли.

Помассировав указательными и средними пальцами виски, он закрыл глаза и попытался представить себе момент, когда она писала незатейливую записку для него. Как дрожали её руки, когда она привязывала к лапке несчастной птицы, которую она нашла в Косом Переулке. И как с надеждой смотрела, когда сова улетала, чтобы доставить письмо получателю.

Открыв глаза и облизнув потресканные губы, мужчина вновь взял в руки записку и прочитал содержание ещё раз.

«Здравствуй.

Я не знаю, что мне делать. Я очень нуждаюсь в твоей помощи и, надеюсь, что ты не откажешь в моей просьбе.

Я должна убить Рональда Уизли. Крайний срок – 29 сентября. Дай знать, если ты согласен.

Г. Уизли.»

«Должно быть, ей далось тяжело написать рядом со своим именем фамилию Уизли», – подумал он, отметив с усмешкой, как дрожали буквы на последнем слове.

Опустив голову на спинку кресла, мужчина задумался. С одной стороны, он мог ей помочь, но с другой, он понимал, что сделать это будет крайне тяжело. Убить человека просто, но сделать это так, чтобы никто не заподозрил тебя, – ещё сложнее. Да и как это вообще можно сделать? Чета Уизли, как и сама Гермиона, были достаточно известными личностями после победы над Воландемортом. И незаметно устранить Рональда Уизли было практически невозможно.

Он не знал, что ему делать, хоть и понимал, что Гермионе было не к кому больше обращаться за помощью, кроме него. Не Гарри Поттера ей же просить!

Усмехнувшись этой мысли, мужчина провёл пальцем по словам записки, и попытался выстроить в своей голове самый простой план убийства.

За окном пролетела ворона, взмахнув своими крыльями и громко каркнув. Он проследил за птицей взглядом, пытаясь понять, стоит ли вообще помогать девушке. Это может поставить его под угрозу. Ведь если узнают, что он причастен к этому, бед будет больше, чем сейчас.

И всё же что-то зацепило его в этой идее. Это нечто подтолкнуло его к отчётливому ответу.

«Если сделать всё верно, никто даже не поймет», – подумал он, придвинув к себе пергамент и чернильницу. Быстро написав ответ, мужчина подошёл к своей сове и, привязав записку к лапке птицы, отворил окно и выпустил её на волю.

– Прошу прощения, – послышалось за спиной мужчины. Он обернулся, и увидел в проёме своего помощника, одетого в дорожную мантию. – Нам нужно идти.

– Я догоню вас, – спокойно ответил мужчина и, бросив последний взгляд на удаляющуюся в ясном небе сову, отправился за своей мантией.

«План планом, а работа – по расписанию», – подумал он, покидая свой кабинет, оставив в нём все свои домыслы.

***

Гермиона не находила себе места. Послание помощнику было отправлено ещё два дня назад, а ответа не было никакого. Она была бы не против даже просто сову увидеть и всё. Но эти птицы не летают просто так к получателю.

С самого утра у неё всё валилось с рук, что не укрылось от зорких глаз Джинни. Девушка внимательно рассматривала свою подругу, которая уже третий раз пыталась полить цветок, но всё равно проливала воду мимо.

– Гермиона? – тихо спросила младшая Уизли, медленно приблизившись к ней. Девушка вздрогнула и тут же обернулась. Затем непринуждённо улыбнулась и опустила голову, хватаясь за полотенце и вытирая образовавшуюся лужицу вперемешку с землёй с подоконника.

– Всё в порядке, – произнесла она спустя минуту, понимая, о чём хотела спросить подруга.

– Ты неважно выглядишь, – произнесла Джинни, забирая из рук девушки лейку и ставя её на пол. – Что происходит?

– Я… – замялась Гермиона, перебирая пальцами накрахмаленное полотенце в своих руках. – Я просто не выспалась. Будущее совещание не даёт мне покоя.

– Но ведь ты так старательно готовилась, – подбодрила подругу Джинни, лучезарно улыбнувшись. – У тебя всё получится, я уверена в этом!

Грейнджер как-то вымученно улыбнулась и кивнула своим мыслям. Это было единственным прикрытием – собеседование в Министерстве, касаемо нового манускрипта, который со дня на день должны были привезти для перевода.

С самого утра у девушки всё не заладилось. С Роном они успели поссориться, а причина-то была такая пустяковая – она пролила кофе на его свежевыстиранные брюки. Она просто споткнулась о ковровую дорожку перед лестницей, ведущей на второй этаж, когда увидела, что Рон уже спускался к ней. Всего лишь какая-то доля секунды – и они уже в ссоре. На работу её муж ушёл в прескверном настроении, не говоря уже о самой Гермионе.

Нервное состояние не прекращало её покидать. Она не представляла себе, что ей придется делать, если он откажется. А шанс был один на миллион, что он скажет «Да». И тогда Гермионе ничего не останется, как смириться с судьбой и признаться собственному мужу в том, что она ему изменила.

По правде говоря, девушка совершенно не помнила, как вернулась в Большой Зал, где её встретил весёлый Рональд, и, всё ещё одурманенная недавней близостью с ним, Гермиона кружила с ним в танце, смеялась и чувствовала себя счастливой. Они так давно не были такими беззаботными. Как оказалось, это длилось недолго, стоило гнусному Забини напомнить о произошедшем.

Гермиона знала, что слизеринцы – народ скрытный, склизкий и не любящий проигрыши. А уж когда им удаётся кого-то шантажировать, они обнажают свои гадкие душонки, предвкушая радость от страха и мучений своей жертвы.

Если бы этого не произошло… Если бы она так и не подписала этого магического свадебного контракта… Всё было бы иначе. В случае отказа Гермиона бы просто рассталась с Роном, они бы подали на развод и разошлись по-мирному. Но тогда, ещё совсем молодая девчушка даже не думала о последствиях, за что и корила себя последний год.

Читая контракт, Гермиона много думала, взвешивала все свои «за» и «против». Лишь на пункте «Измена», она замерла, ведь на кон, оказывается, Рональд поставил их жизни.

«В случае если супруг/супруга изменит своей второй половинке, и второй об этом узнает, изменщика ожидает смерть от рук любимого».

– Рональд, ты в своём уме? – вскрикнула она, ошарашенно смотря то на мужа, то на контракт. – Ты серьёзно убьёшь меня, если я вдруг тебе изменю?

– Ты тоже сможешь убить меня, если это сделаю я, – спокойно произнёс её муж, внимательно рассматривая девушку. – Ты ведь не хочешь всю жизнь жить под одной крышей с человеком, который заведёт на стороне любовницу? Не хочешь внебрачных детей, верно, Гермиона?

С каждым словом, его речь становилась холоднее, покрывая тело девушки мурашками и заставляя сжиматься в комочек. Она нервно сглотнула и вновь посмотрела на контракт. Смерть ярко контрастировала со всеми предыдущими пунктами. Гермиона не хотела умирать. Тем более, от рук Рона. Поэтому, собрав всю оставшуюся волю в кулак, взяла перо и поставила подпись в самом конце.

Вспоминая этот день, Гермиона вздрагивала каждый раз, как только доходила до момента подписания серьёзного магического документа. Она не понимала, что тогда был первый и последний шанс сбежать из этой странной семейки, которая не раз доказывала, что ей не место среди них. Но она осталась, и теперь пожинает свои плоды.

– Мне стоит пойти к себе и отдохнуть, – выдохнула она, поворачиваясь спиной к Джинни.

– Конечно, иди, – подбодрила её подруга, провожая Гермиону взглядом. – Я скажу маме, что ты плохо себя чувствуешь.

Девушка еле заметно кивнула и стала подниматься по лестнице. Сначала медленно, а затем ускорив шаг. И причина тому была мимо пролетевшая за окном сова. Чёрная, с единственным белым пятном на спине. Эту сову она узнала бы из тысячи.

Забежав в комнату и поставив защиту от прослушивания, Гермиона бросилась к спасительной птице, которая с интересом наблюдала за девушкой и скромно ухнула, когда гриффиндорка стала отвязывать пергамент. Записка была маленькой, словно содержала лишь одно слов.

Один единственный ответ, который решит её дальнейшую жизнь. Или приблизит смерть на несколько шагов.

Дрожащими руками девушка развернула записку, но так и не взглянула на неё. Она закрыла глаза, шепча про себя слова мольбы. Гермиона просила не кого-угодно помочь ей. Этот человек знал своё дело. Если предложение его устраивало – он соглашался и делал всё в лучшем виде. Она слышала о подвигах мужчины из Ежедневного Пророка. Никто не мог даже подумать, что он способен на такие вещи. Но ему удавалось всё. Удастся ли ему сейчас помочь ей, гриффиндорке Гермионе?

Вздохнув, успокаивая нервы, девушка опустила голову и медленно открыла глаза, тут же сфокусировавшись на словах в записке.

«Жди указаний».

Два слова. Эти два слова подарили ей такую легкость, что Гермиона едва не расплакалась. Но в ту же секунду она собралась, коснулась кончиком палочки записки и тут же сожгла её, понимая, что любое послание может найти Рон. И тогда проблем будет ещё больше.

Подкормив сову крекерами, девушка выглянула в окно, осмотрела пустой сад и выпустила чужую птицу, пока никто не смотрел в эту сторону. В такое время Молли Уизли занимается огородом, а не садом, куда выходят окна их с Роном спальни.

Никто не знает о её маленьком секрете, кроме неё, помощника и Забини. Осталось лишь ждать указаний.

========== Глава 2. ==========

2 сентября

Утром следующего дня Гермиона проснулась от кошмара. В нём она видела лишь одно – Рона, который держал в одной руке «неопровержимые доказательства от Забини», а в другой – палочку. Он целился в неё. Его лицо было перекошено от злобы, бурлящей в его крови. А ненависть так и была заметна в его глазах. Они сверкали желанием прикончить Гермиону как можно скорее.

– Рон, прошу, – прошептала она, стоя перед ним на коленях и умоляя о прощении.

– Ты сама создала эту ситуацию, Гермиона, – злобно прошипел он сквозь зубы, бросая к её ногам её же нижнее бельё. – Ты сама виновата!

А дальше – ярко-зелёная вспышка и темнота, от которой девушка и проснулась вся в холодном поту и со слезами на глазах.

В ванной медленно капала вода, оставленная мужем Гермионы, который впопыхах, казалось, сбежал пораньше на работу. Но не это волновало сейчас гриффиндорку. Она откинулась на подушку, ощущая, как остатки страха из-за кошмара покинули её окончательно.

«Какие указания он мне даст?» – подумала Гермиона, рассматривая солнечных зайчиков на потолке. «И будут ли они вообще?». Вздохнув, девушка скинула с себя одеяло, так как ей стало слишком жарко.

Помощник мог дать ей любые указания. В том числе – подойти к Рону, приставить к горлу палочку и убить его сразу. Но ведь она не решится на это. Она не сможет убить мужа и друга просто так. Она и сейчас не до конца понимала, что делала.

Ей дико хотелось вернуть время вспять и не писать этого письма Помощнику. Но маховик времени остался в прошлом, а жила она в настоящем. Гермиона не могла остановить что-либо, или вернуться назад.

Или же стоило убить Забини? Информатор ведь. Но Блейз был не таким простым, как казалось на первый взгляд. Слизеринец умел выходить сухим из воды и искусно прятаться. А прятать улики – ещё лучше.

Конечно, если Помощник знал какие-то грязные секреты, которые помогли бы Гермионе шантажировать самого Забини, она бы воспользовалась ими. Но Блейз был к тому же и хитёр. О нём ничего не было известно даже в узких кругах. Потому у девушки даже не осталось шансов что-то поменять. Теперь всё должно было идти так, как шло.

Часы пробили семь утра, когда Гермиона покинула спальню и спустилась ко всем в столовую. Все вокруг суетились, смеялись, и даже не заметили, как она вошла.

– Доброе утро, – пожелал ей Джордж, протянув чашку с кофе.

– Доброе, – ответила она, останавливаясь возле мужчины и делая глоток горячительного и бодрящего напитка. – А что происходит?

– Сегодня приедут Билл и Флёр, – кратко ответил он, наблюдая как Молли вертелась на кухне и готовила завтра. – Я думал, тебе Рон сказал.

– Мы… – тихо произнесла Гермиона, рассматривая пузырьки в чашке. – Мы поссорились.

– А, – протянул Джордж, выпив залпом остатки кофе. – Ну, теперь ты знаешь.

После сказанного мужчина удалился в гостиную, а Молли подозвала Гермиону помогать с завтраком и частичной уборкой.

Загруженная работой, девушка вспоминала тот день, когда впервые встретила Помощника. Скрытый капюшоном чёрной мантии, он пытался помочь ей успокоиться после очередной ссоры с Роном. Мужчина был с ней слишком добр – помог ей сесть на лавочку, починил разбитое зеркало, которое они только-только купили в магазине с мужем, даже дал белый платок, чтобы она смогла привести себя в порядок. А затем – протянул визитку со своим именем и сказал, что если ей понадобится помощь, она может его попросить.

Сначала Гермиона не могла поверить ни своим глазам, ни ушам. Но затем девушка утвердительно кивнула, и Помощник скрылся так же быстро, как и появился во время ссоры с Роном.

Эта встреча произошла четыре года назад. Ровно в тот день, когда супруг девушки преподнёс ей контракт. И эта встреча была судьбоносной. Ведь если бы не Помощник, она бы уже была мертва. Гермиона бы собралась духом, написала бы письмо собственному мужу, а затем ушла бы к ненавистной речке и ждала бы Рона там. Она не хотела бы, чтобы её убили при свидетелях.

Когда Помощник долго не отвечал, Гермиона представляла свою смерть. Если бы был отрицательный ответ, она хотела, чтобы её убили со спины. Так она бы не услышала, как Рон приблизился к ней, не видела, как он поднял палочку. Она могла бы уловить лишь смертоносное заклинание, обрёкшее её на спокойствие и свободу.

Девушка много раз прокручивала у себя в голове эту сцену. Быть может, Рональд простил её, если бы захотел разобраться в ситуации и выслушал её. Но возможно ли такое, чтобы супруг послушал изменщицу? Нет, определённо.

Как только ответ Помощника был дан, Гермиона на долю секунды ощутила некую радость. Она не умрёт, а это уже было прорывом. Но что ждало её дальше?

***

В столовой стоял шум и гам. Все смеялись, общались и чувствовали себя так, словно к ним на ужин прибыл сам Министр Магии. Билл и Флёр были смущены радушным приёмом миссис Уизли, однако не сумели совладать с собой, когда женщина пожурила их, что они так редко к ним приезжают, что труды того стоили.

Гермионе удалось даже пообщаться немного с Флёр, до того, как она переключила своё внимание на Джинни. После этого девушка ощутила себя слишком одинокой в кругу семьи. Ей вдруг так сильно захотелось, чтобы в дверь постучались. Она бы отлучилась, открыла её, впустила бы незваных гостей, и, пока все приветствовали друг друга, сбежала бы подальше от Норы.

Но минуты шли, а в дверь так никто и не постучался, ведь все сидели за обеденным столом и никого не ждали. Потому Гермиона то и делала, что перемешивала салат в своей тарелке и поглядывала на мужа.

Под вечер, когда Билл и Флёр ещё не прибыли в Нору, она помирилась с Роном. Он извинился за то, что так рассердился прошлым утром, после чего он попросил больше не спешить в любых делах. Гермиона виновато согласилась с ним и всё вроде наладилось. Только если бы не одно «но», последовавшее спустя двадцать минут после разговора Гермионы с Флёр.