Текст книги "Когда богам скучно (СИ)"
Автор книги: Medysa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Он меня знает. Таджима-сама призывал его, когда тренировал нас с Мадарой. – Брат торопливо заворачивался в маскировочный плащ.
– Ты себя-то слышишь? – Тобирама досадливо цыкнул. Беспечное: «Нас с Мадарой» резануло слух. Так привычно было произнесено. Сенджу и сам не ожидал, что слова могут породить такую боль. Словно он теряет ещё одного брата. – Такое чувство, что ты главе Учиха начинаешь доверять как отцу!
Прикосновение к ноге было неожиданным. Ниннеко, как обычный кот, потерся об одежду теплым пушистым боком, одним прыжком оказался у дверей и словно просочился сквозь сёдзи.
– Приберись пожалуйста,– Хаширама вскочил на ноги. – Мне уже бежать надо.
Несколько секунд Тобирама растерянно смотрел вслед проигнорировавшему слова родичу, а затем решительно схватил ещё один плащ, захлопнул дверцу тансу и выскочил следом. Тихо обругав брата, на ходу обернул плотную ткань прямо поверх домашней одежды.
Минуть патрули оказалось не сложно: малые рост и вес помогли. Было несколько лазеек, которыми пока можно воспользоваться.
В темноте под ноги то и дело попадались кочки и камни, корни. Не примеченные сразу ветки норовили зацепить одежду или с хрустом сломаться под ногами. Тобирама чувствовал, как лицо начинает гореть: он безнадежно отставал, да ещё и шумел словно гражданский. Хаширама двигался неожиданно быстро, похоже полностью положившись на кота. Лишь сенсорные способности помогали не сбиться со следа. В какой момент он оказался практически на том самом месте, где его скрутил Мадара, Сенджу и сам не понял. Поморщился от воспоминаний: Учиха действовал аккуратнее, чем соклановцы во время учений.
Вспорхнула потревоженная птица. Легкий шорох.
Тобирама разом выбросил из головы лишние мысли и всмотрелся в темноту. Чакра брата была рядом. Каким-то чудом удалось не опоздать. Миг – и из зарослей выскользнул темный силуэт. Хаширама был узнан не столько визуально, сколько сенсорикой. В ответ на это, на другой стороне реки тоже началось шевеление. Вода скрадывала звуки. Две тени сблизились, постояли рядом, а затем шагнули навстречу друг другу, сливаясь в одну, и исчезли с тихим хлопком.
Сенджу вздохнул. По крайней мере, тут засады не было. Вот только рядом словно находился ещё один обладатель чакры, но понять, кто он и где притаился не вышло. Через несколько минут на сонных берегах вновь началось движение.
– Ты ведь тоже меня чувствуешь. – Вынырнувший из темноты бесформенный силуэт оказался поменьше ушедших. Негромкий голос был хорошо слышен в тишине. Изуна. Чуть помедлив, Тобирама всё же покинул укрытие. Учиха явно пришел один.
Какое-то время неподвижно стояли каждый на своем берегу, а затем медленно двинулись навстречу друг другу. Замерли почти на середине реки.
Вздохнули тоже в унисон. Не произнося ни слова, прошли немного вниз по течению, и скоро добралась до укромного места, куда их в первый раз притащили как трофеи. С тихим шелестом на землю слетели бесформенные плащи. Сразу стало прохладнее.
Сенджу невольно прикусил внутреннюю сторону губы, сдерживая смешок: на Учиха оказалась юката. Похоже, тоже подорвался вслед за братом, толком не собравшись.
– Ты в темноте словно светишься. – Нарушил молчание Изуна.
– Плохо, – Тобирама потянул руку к скинутой ткани.
– Красиво.
Сенджу от такого заявления вздрогнул и замер, так и не коснувшись плаща.
– Это мешает маскироваться, – пробормотал он, чувствуя смущение.
– Здесь прятаться не от кого,– возразил Учиха, усаживаясь на плащ. – Мы оба хорошие сенсоры.
Чуть помявшись, Тобирама последовал его примеру. Они надолго замолчали, вглядываясь в темноту. Снова пошел мелкий снег. Сенджу с удивлением приметил, что снежинки тают не долетая до тела Учиха.
– Значит, это, всё-таки, правда. – Вздохнул Тобирама.
– А ты ожидал засады? – поинтересовался Изуна.
– Не исключал такую возможность. – Согласился он.
– Еще предположи, что засада там, куда они отправились. – Не удержался от подколки собеседник и подышал на пальцы.
Тишина после этих слов повисла звенящая. Тобирама прикусил губу: только что был озвучен один из его тайных страхов.
– Что, правда, об этом думаешь? – развернулся к нему Учиха, чуть сдвигаясь и оказываясь совсем рядом. Теперь отчетливо чувствовался идущий от тела жар. – Тобирама? – В голосе звучало искреннее недоумение, а удивленно распахнутые глаза делали Изуну похожим на котёнка.
– Это маловероятно. – Наконец отмер Сенджу. – Но ани-чан…
– Думаешь. – Изуна тихо фыркнул.– И я думаю. А утром мы оба узнаем, ловушка ли это. И если да, то чья.
– Кажется, подобные мысли даже не приходили нашим братьям в головы. – Тобирама не сдерживал досаду. Учиха прав. С одинаковой вероятностью это могла быть и работа разведки Сенджу.
Мальчишки вновь вздохнули в унисон.
– Если будем ждать здесь, нужно обустроиться, а то продрогнем. – Учиха поднялся на ноги.
–Это не имеет смысла.– Всё же завернулся в плащ Тобирама. Холод, после того как Изуна отодвинулся, ощущался ещё острее. – Письма и распоряжения в любом случае придут в кланы. Дома мы быстрее узнаем новости.
– Значит до утра. – Изуна повторил его действия.
– До утра. – Тобирама развернулся и поспешил в сторону дома. Мысль о том, что нужно немного попетлять, сбросить возможную погоню, мелькнула и пропала. Стоило попытаться поверить друг другу.
***
Воздух становился всё холоднее. С неба начали слетать редкие снежинки. Ответа от Кури пока не пришло, но порученное ей дело было не быстрым. Таджима медленно выдохнул, наблюдая за облачками пара. Тревога не отпускала.
Буцуму повело, когда они уже переступили порог дома. То ли неверно оценил свойства бывшего на сенбонах яда, то ли переоценил собственные силы. На первый взгляд казалось: Сенджу пьян. Во всяком случае, хотелось верить, что снадобье лишь развязывает язык. Никаких признаний, могущих навредить клану, Буцума не делал, однако, сказанное и без того было шокирующим но, самое главное, правдивым. Шаринган не обманешь. Говорить такое в адекватном состоянии Сенджу точно бы не стал.
Таджима коснулся шеи. Место укуса тогда долго саднило, но это ощущение оказалось приятным. Довольную улыбку сдержать не получилось. Такое разнообразие в жизни было многообещающим. И клану будет хорошо. Обоим кланам.
Ниннеко убежал пару часов назад, а дети уже были тут. Такая скорость реакции удивляла. Хоть Хаширама и демонстрировал доверие при тренировках и общении, выполнить такую просьбу – совсем другой уровень.
Осторожно прокравшись к кухне, Учиха прислушался к тихой возне обоих наследников. Хаширама, шепотом ругаясь, растирал в ступке сушеные травы. Сын сидел рядом и подогревал чакрой воду в чайнике.
– Думаешь, там что-то серьёзное? – нарушил молчание Мадара.
– Представляю, что мне дома выскажет отец.– Вздохнул Сенджу. – Уже предчувствую подзатыльник тяжелой рукой и долгую проникновенную речь на тему того, какой я идиот.
Притаившийся Таджима улыбнулся. Хорошо, что Хаширама сам понимает, как опрометчиво поступил, и подорвавшись из поселения едва получив послание, и, не задумываясь, прибежав к условленному месту, а затем последовав за чужим призывом. Другое дело, что сейчас такое доверие пошло всем на пользу.
– А Тобирама как на это отреагировал? – поинтересовался Мадара. – Хм, вода, кажется готова.
– Думаешь, как я вообще смог выбраться? Брат помог, хотя ворчал сильно. Он тоже за отца переживает.
Воздух наполнился легким сладковато-травянистым ароматом.
– Я вообще удивлен, что он никому ничего не сказал.
– Кому, кроме отца он мог сообщить? А папы сперва не было в селении, потом братец услышал, как на совете обсуждалась предстоящая встреча, так что поверил.
– А Изуна до сих пор дуется, что я его с собой не брал.
Мальчишки тихо рассмеялись.
Почувствовав, как изменилась чакра Буцумы, Таджима осторожно покинул наблюдательный пункт. Им стоило поговорить.
***
При воспоминании о том, что он успел наговорить Таджиме, хотелось долго и с чувством ругаться. То, что всё произошло под действием развязывающего язык снадобья, было слабым утешением. От осознания собственной глупости становилось тошно. Не умер бы, но последствия ещё долго бы давали о себе знать. Посчитал себя ирьенином, называется!
– Кажется, в этом году весна будет поздней.– Учиха тихо задвинул за собой сёдзи, подошел и встал рядом.
– Таджима, ты ничего не хочешь объяснить? – Пышные хлопья снега повалили ещё гуще. Чакра не спасала от ощущения прохлады, забирающейся под одежду. А вот от Учиха чуть ли пар не шел. – Например, откуда здесь мой сын? И почему он явно хорошо знает тебя?
Собеседник чуть помолчал, вглядываясь в заснеженный сад.
– В начале прошлого лета наши очень самостоятельные наследники умудрились встретиться на берегу пограничной реки и насколько приглянуться друг другу, что сбегали общаться при каждом удобном случае.
Это заявление было как удар. Сенджу вздохнул, припомнив, что как раз в то время вернулся со сложной дипломатической миссии, разгребал скопившиеся дела и как-то упустил детей из виду, довольствуясь отчётами их наставников.
– И ты, конечно, воспользовался моментом.– В памяти сами собой всплыли приснившиеся события. Значит, они всё же воплотились в реальность, но вот так.
– Можно подумать, я научил Хашираму чему-то неподобающему или закладки поставил!
– Учиха! – в короткий возглас удалось вложить всю гамму чувств.
Таджима резко качнулся вперёд, притянул его к себе и впился в губы поцелуем. Бросило в жар, то ли от огненной чакры, то ли от такой близости. В первый момент ладони упёрлись в чужую грудь, а затем как-то сами собой скользнули на плечи. Руки Учиха, горячие настолько, что их жар чувствуется через слои одежды, оказались на спине. Ладони с силой огладили вдоль позвоночника, побуждая прижаться ближе. Ещё миг и они опустились ниже, сильные пальцы сжались на ягодицах. Невольно вырвался тихий вздох. Слишком мало. Попытка Таджимы чуть отстраниться вызывает желание немедля удержать. Под собственными пальцами короткие волосы на затылке, не ухватишь как раньше. Напряжение, прошедшее от Учиха, всё же заставило слегка отстраниться. Полыхнувшие алым глаза не вызывают опаски, только недоумение: что не так? Пристальный взгляд в лицо, а затем вновь расслабившийся Таджима тянется за поцелуем и увлекает в дом, чудом не снеся собой сёдзи.
Ощущение приближающихся очагов чакры заставило всё же отлепиться друг от друга, спешно поправить сбившуюся одежду. В глазах Таджимы плясали веселые искры. Сёдзи осторожно сдвинулись, являя обоих наследников. От мальчишек шло легкое напряжение, хотя они пытались это скрыть. Несший травяной отвар Хаширама старательно отводил взгляд, явно не ожидая ничего хорошего за свою самодеятельность. Приготовленное снадобье отличалось мерзким вкусом, но мозги прочищало хорошо, выводя остатки дурмана.
Хлопанье крыльев, вспышка чакры. Мадара торопливо вновь открыл сёдзи, впуская крупного ворона, несшего свиток. Призыв скинул ношу в руки Таджимы, а сам с хлопком исчез.
Учиха быстро развернул послание, вчитался. Складка между бровей стала глубже.
– Ознакомься, – вместо пояснений протянул он свиток.
Подобное предложение было неожиданно. Вернув сыну опустевшую чашку, Буцума вгляделся в текст.
– Подожди, сейчас лампу зажгу, – опомнился Таджима, вспоминая, что без шарингана в темноте читать проблемно. – А вы оба марш спать, – шикнул на замерших мальчишек. – Завтра отдохнуть никому не выйдет.
Чуть помедлив, дети всё же выскользнули в коридор.
– Похоже, они решили, что мы повздорили и сцепились, – с усмешкой поделился наблюдением Учиха, возясь с лампой. Да уж, сенсорикой не всегда получалось понять, чем занимаются люди. Наконец свет разгорелся достаточно ярко, можно было ознакомиться с посланием.
***
Проснувшись, Мадара некоторое время, не открывая глаз, прислушивался к своим ощущениям. Проверял, не оказались ли сном недавние события. Вот чакра Хаширамы, совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки: вечером они сдвинули футоны. Друг, судя по работе очага и току чакры, ещё спал. Значит, реальность! Довольно улыбнувшись, Учиха потянулся и постарался “прощупать” весь дом. Бдивший на крыше ниннеко почти не чувствовался, а вот их с Хаширамой отцы отчетливо ощущались. Оба мужчины, похоже, спали, вот только ток чакры был странным и два очага находились совсем рядом. Так и не поняв, что именно чувствует, мальчик открыл глаза, откинул одеяло. Стараясь не разбудить друга поднялся на ноги. Краем глаза заметив шевеление, Мадара остановился.
– Что-то случилось? – сонно поинтересовался Сенджу.
– Попробуй почувствовать, кто в доме. – Предложил Учиха.
Хаширама недоуменно посмотрел на него, затем сложил печать, прислушиваясь к тому, что ощутил. Мадара наблюдал, как на лице друга проступает всё большее удивление.
– Посмотрим? – предложил Учиха.
Хаширама мгновенно оказался на ногах. До комнаты, где оставались с ночи отцы, они добрались быстро. Мадара по пути успел придумать пару убедительных причин, чтобы, если что, объяснить их неурочный приход. Переглянувшись с Хаширамой, они одновременно коснулись сёдзи, осторожно сдвинули их и глянули внутрь. Несколько секунд ушло на осознание увиденного.
Становилось понятно, что именно они почувствовали ночью. Мадара ощутил, как щёки начинают гореть. Столь же аккуратно вернув сёдзи на место, перевёл взгляд на растерянного друга, взял его за руку и потянул за собой.
– Ну, ведь ничего страшного не произошло, – Хаширама отмер, только оказавшись в комнате. По тону невозможно было понять, это констатация факта, вопрос, или попытка убедить самого себя.
– Конечно, – легко согласиться Учиха, сворачивая постель.
– Зато теперь мы знаем, – друг слегка расслабился, – как ощущается… Подобное взаимодействие.
– Не перепутаем, – вздохнул Мадара.
Тема оказалась неожиданно смущающей, но он чувствовал и облегчение: теперь перемирие точно будет достигнуто.
Сердитое цвирканье и возня во дворе окончательно разрядили обстановку. Хаширама отодвинул сёдзи и не сдержал смешок: на одном дереве сидели два призывных животных. Сердитая белка в цветастом хаори то и дело поправляла закинутый на спину свиток и сверлила соседа недовольным взглядом. Важный сокол в синем жилете делал вид, что его это не касается. Развалившийся на энгаве ниннеко наблюдал за ними с явным интересом, то и дело выпуская в доски когти. Похоже, кот был единственной причиной, почему оба посланца до сих пор не сцепились.
– Гин-сан! – в ответ на зов птица мгновенно сорвалась с ветки. Учиха протянул руку, тихо вздохнул, чувствуя, как впиваются сквозь одежду когти. Едва мальчик успел вытащить из-под жилета послание, сокол с хлопком исчез, видно, чакры почти не оставалось. Мадара осмотрел руку, досадуя, что не взял перчатку. На коже выступили кровавые капельки.
От ладони Хаширамы пошел зеленоватый свет. Не говоря ни слова, Сенджу перехватил его руку и залечил царапины.
Белка насмешливо цвиркнула, покосилась подозрительно на мурлыкающего ниннеко, но спустилась с дерева, демонстративно игнорируя кота, прошла мимо. Мадаре тоже достался настороженный взгляд, отчего мальчик испытал острое желание потискать пушистого гонца. Кажется, его мысли были слишком хорошо читаемы: белка торопливо прыгнула на руки к Хашираме, скинула свиток и ушла в свой мир.
– Не думаю, что нам стоит распечатывать послания, – справился с любопытством Учиха. – Приготовим пока что-нибудь?
***
Воздух словно загустел, его никак не удавалось протолкнуть в лёгкие. На тело навалилась тяжесть, прибивая к полу. Ощущение длилось всего несколько мгновений, но и этого хватило, чтобы перед глазами всё поплыло. Поджившие раны полыхнули болью. Наконец удалось нормально вдохнуть. Прикосновение горячих рук. Его осторожно подняли, не давая завалиться, прислонили к себе. Огненная чакра окутывает тело, рождая противоречивые желания. Вбитые годами тренировок рефлексы требуют хотя бы впиться зубами, раз не выходит драться иначе. А что-то глубинное побуждает прижаться, в странной уверенности, что не оттолкнут, обнимут в ответ. Потому как при таком тесном контакте особенно ярко чувствовалось родство.
– Может быть, уже хватит брыкаться? – словно в издевку его обняли.– Я не причиню тебе вреда.
– Опять? – вошедшего в комнату не видно из такого положения, но Сора узнает по голосу. Ирьенин. – Где была эта прыть, когда попался!
При воспоминании о сделанной глупости хочется взвыть. Перед глазами, наконец, перестало плыть и можно разглядеть лицо, так похожее на собственное. Ещё одно доказательство отцовской неосторожности.
На постель перенесли как маленького.
“Надеюсь, им весело”,– Сора с тоской припомнил услышанную в детстве легенду, что когда Ками хотят повеселиться, они исполняют желание смертного. Ребенком, Сенджу мечтал о брате. Младшем, раз уж повезло появиться первым. Но потом родились сёстры, а затем гибель родителей окончательно сделала желание несбыточным. Как оказалось, оно давно сбылось.
Синдзи ухаживал за ним, как будто действительно был братом не только по крови.
Бинты осторожно разматали. Теперь можно оценить работу ирьенина: за столь короткий срок мало кто смог бы сделать больше. Вокруг ладоней медика сформировалось зеленоватое свечение. Довольно слабое, но стабильное.
Раны выглядят получше, их даже оставляют открытыми. Пальцы шевелятся, но ещё тяжело слушаются, о складывании печатей пока и думать нечего. Зато уже можно сказать, что не покалечили. Синдзи обменивается с ирьенином быстрым взглядом, чуть кивает, словно получив ответ, выскальзывает из комнаты.
– Сенджу, я, конечно, знаю, что в упертости вас превосходят разве что Узумаки, но начни, наконец, думать! По голове ж тебя не били! – от неожиданности Сора даже забыл, что нельзя смотреть Учиха в глаза. Обычно ирьенин ограничивался несколькими короткими фразами относительно лечения. – Завтра мы покидаем поместье, ты будешь передан своим соклановцам.
Подобное заявление заставило вздрогнуть. Учиха нельзя верить. Слишком много между их кланами крови пролито.
– Потом можешь забыть о нас как о страшном сне, но прояви сейчас хоть немного благоразумия. – Закат окрасил лицо собеседника красноватым цветом. – В твоем состоянии даже простая демонстрация ки вредит, не говоря уже о более серьезных методах воздействия. Терпение Синдзи не безгранично.
Учиха. Те, кто убили родителей. Те, кто теперь выхаживали его. Сквозь привычную ненависть пробивалось осознание, что среди носителей шарингана наверняка найдется немало тех, чьих близких убили его родные. И себе можно признаться: на месте Синдзи, сорвался бы быстрее, и только лишь демонстрацией ки могло не ограничиться.
Вернулся то ли надсмотрщик, то ли сиделка с груженым подносом в руках. Чайник с чашкой, прикрытые мисочки.
– Надеюсь, ты хоть сейчас поешь нормально, – так и не представившийся медик, покинул комнату.
Пристроив ношу рядом с постелью, Синдзи наполнил чашку темным, терпко пахнущим отваром. Запах знаком – один из укрепляющих сборов. На языке оседает приятная горчинка. Удерживать емкость несколько неудобно, но это мелочи – скоро подвижность вернётся в полной мере.
Небольшой кусочек тушеного мяса оказался прямо возле губ.
Лицо начало гореть. Конечно, сейчас будет тяжело удержать палочки и есть аккуратно, но это уже перебор!
– Ты можешь ими пользоваться, не сомневаюсь. Но мне совсем не хочется узнать, насколько сильно они вонзятся в меня же, если будут напитаны чакрой. – Кажется, подобное положение смутило и Учиха, вот только отступать он не собирался.
Сора вздохнул, признавая обоснованность опасений. Сам виноват. Нечего было так брыкаться. Стоит отдать должное, приготовлено вкусно. Никаких посторонних добавок не чувствовалось, силы понадобятся в любом случае. А если вести себя спокойно, как знать, может, получится выведать, что происходит в мире.
Вот только воплотить это желание не вышло. Навалившаяся сонливость оказалась сильнее.
Осторожное прикосновение вернуло в реальность. Судя по тому, что вокруг уже совсем темно и тихо, наступила ночь. Учиха сидел рядом. Выражение его лица сложно разобрать, но почему-то поселилась уверенность, что он встревожен.
– Я могу использовать гендзюцу и погрузить в сон без сновидений, но проблему это не решит. Только загонит глубже в подсознание.
Сон. Что именно привиделось, Сора сказать бы затруднился. Что-то пугающее, мутное, наполненное ощущением беспомощности и боли. Бледная кожа Синдзи словно светилась в темноте. Учиха налил в чашку пахнущий мятой успокаивающий сбор, чакрой подогрел его до теплого состояния.
– Нужно просто пережить. – Вздохнул Сенджу, разозлившись сам на себя. Шиноби, а с каким-то сном совладать не мог. От осознания того, что чай уже был готов, хотелось провалиться хоть обратно в подвал. Учиха знал, кошмары будут, и озаботился заранее.
– Что ты хочешь? Я же вижу. Скажи.
– Обними меня. – Слова пришлось буквально вытолкнуть из горла. Глупое, детское желание. Но держать его в себе уже нет сил. Да и Учиха сам просил, вот и видно будет, как он отреагирует на такое.
На миг Синдзи замер. Даже темнота не помешала разглядеть его растерянность. Посетовать на собственную глупость Сора не успел. Учиха улыбнулся и без слов забрался под одеяло, лег рядом. Притянул к себе, помогая удобнее устроиться.
Чужая чакра окутала теплом, под ухом чуть быстрее нужного стучит сердце… брата. Да, хотя бы на несколько часов можно позволить себе такую веру.
========== 6 Связи ==========
Уснуть, никак не получалось. Синдзи прислушался к дыханию Сенджу и пытался понять свои чувства. Выходило плохо. То, что у них один отец, ничего не меняло. Они друг другу никто. Родственные узы не возникают по щелчку пальцев. Позаботиться о Соре – лишь задание. Успешное выполнение давало дополнительные шансы к призрачной пока возможности перемирия. Поведение Сенджу тоже понятно и логично: не с чего ему было доверять тем, с кем сражался всю сознательную жизнь. Учиха скорее бы забеспокоился, демонстрируй Сора обратное. Уже то, что хотя бы в этот раз он не брыкался и не пытался отплевываться, а нормально поел, можно было считать достижением. Как и прекратившиеся атаки. Синдзи даже заподозрил попытку усыпить бдительность. Вот только просьба выбила из колеи. Она оказалась искренней настолько, что Учиха даже оторопел, пытаясь осознать, чего же от него хотят, и не ослышался ли.
Им как-то сразу удалось лечь так, чтобы не мешать друг другу. Чакра лежащего рядом шиноби была родственной и не вызывала беспокойства, несмотря на поколения вражды. Голову Сора устроил на его плече, но пока это не причиняло дискомфорта. Напряжение чужих мышц и изменившееся дыхание заставили насторожиться, подобраться в ожидании атаки. Через несколько секунд пришло понимание, что опасности нет, всего лишь очередной кошмар у Сенджу. Тихий всхлип. Еще миг и Синдзи почувствовал, как его сжали, словно игрушку. Вздохнув, Учиха осторожно погладил своё «задание» по напряженной спине. Сосредоточился на собственной чакре, стараясь как одеялом окутать ею их обоих.
– Тише, отото, – никакой уверенности в этом не было, но ирьенин твердо заявлял, что Сенджу всё же младше.
Чужое дыхание выровнялось. Сквозь одежду хорошо чувствовалось, как постепенно расслабились мышцы. Впрочем, из захвата его выпускать и не думали. Синдзи немного повозился, сместил руки, устраиваясь удобнее. Негативной реакции на эти действия не последовало. Сора, не просыпаясь, чуть подвинулся, давая возможность комфортнее устроиться. Глупо, но где-то в глубине души, словно котенок свернулся и тихонько мурлыкал, уводя в сон.
Утро ударило по голове резким хлопком бесцеремонно раздвинутых сёдзи. Учиха, ещё толком не проснувшись, протянул руку. Пальцы сомкнулись на оставшейся возле постели чашке. Миг – и она устремилась в полёт.
– Прелесть какая! – замерший на пороге Аки поймал снаряд и уходить не собирался.
– Ага, – сонно пробурчал Синдзи, – мастер-керамит работал. – Под руками напряженно замер явно проснувшийся Сора.
Странный кашляющий звук, секунда тишины, а затем друг прыснул. Пришлось всё же открыть глаза и посмотреть, что происходит. Судя по царящему полумраку, было ещё раннее утро.
– Не обращай внимания, он всегда такой, – уверенным движением вернув на место постаравшегося отстраниться Сенджу, Синдзи недовольно глянул на нарушителя спокойствия. – Аки, если тебе так скучно в компании котлов и продуктов, прихвати кого-нибудь из местных поваров, они наверняка уже встали. Только следи за ними, а то мало ли… – Зевок сдержать не удалось. – А у меня своё задание.
– Конечно, скучно! Бросили меня одного против готовки. – Притворно сокрушаясь, Аки прошел в комнату, быстро собрал на поднос оставшуюся с ночи посуду. – А задание, да, вижу. Справляешься превосходно! Я вас в первый момент чуть не перепутал.
– Да ты видно не проснулся, хочешь, взбодрю?– Синдзи начал преобразовывать чакру. С друга сталось ляпнуть что-нибудь. Проверять реакцию Сенджу на двусмысленные шуточки не хотелось. – А то такой невнимательный, даже страшно!
Аки, подхватив груженый поднос, со смехом выскочил прочь. Вернуть на место сёдзи он и не думал.
Учиха вздохнул: вставать с нагретой постели не хотелось, но в дверь уже начала вползать прохлада, да и мало ли кого могло ещё принести. Нехотя разжав объятья, Синдзи выскользнул из-под одеяла, в два шага оказался у седзи и сдвинул их. Повернулся к севшему на постели Соре.
– Уже выспался? Можно ещё полежать. Аки сегодня готовит, а он просто не способен сделать это тихо.
– Если мы,– слово «мы» было произнесено с едва заметной запинкой, – сегодня уходим, незачем тянуть время. – Сенджу поднялся на ноги немного неуверенно, точно проверяя, действительно ли можно.
– Как знаешь. – Учиха пожал плечами. – Значит, будем собираться. Заодно проверим найденное снаряжение. Скорее всего, оно твоё.
Во время и гигиенических процедур и сборов они почти не нарушали молчание, вот только движения и незначительная мимика могут быть не меньшим разговором и Синдзи вполне его понимал. Прятал улыбку от того, что творилось на душе у Сенджу, не видел отторжения своих действий и чувствовал, как в груди потихоньку теплеет.
Когда Сора переоделся, Синдзи мгновенно заподозрил соклановцев в сговоре. Они точно решили подшутить над отрядом Сенджу. Иного объяснения, почему приготовленная одежда почти такая же как у самого Синдзи, не было. Учиха пожалел, что не носил броню. Теперь словно на лбу написано: «Да, мы братья». Предположить реакцию встречающих он затруднялся.
Переигрывать было поздно: слишком мало времени до выхода, найти другую одежду не выйдет. Немного успокаивало, что Сора, похоже, тоже понял подоплёку, но отреагировал спокойно. На несколько секунд прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, то ли смиряясь с неизбежным, то ли от того, что придется какое-то время пробыть не только с одним Учиха.
– Потрясающая регенерация, – влетевший в комнату ирьенин довольно сощурился и быстро провел засветившимися от шосена ладонями над руками Сенджу, затем уверенно обошел кругом. То ли действительно проверял, как всё поджило, то ли убеждался в том, что нужное сходство достигнуто.
– Доброе утро Така-сан, – вздохнул Учиха. Пляшущие в глазах товарища биджу окончательно уверили в том, что догадка верна.
– И вашими стараниями тоже, Така-сан, – ровный, спокойный тон и вежливый поклон на секунду заставили ирьенина сбиться. Синдзи незаметно прикусил губу. Кажется, Сенджу решил подыграть. Во всяком случае из комнаты он выходил уже совершенно спокойным.
Учиха слишком хорошо знал своих товарищей и только порадовался, что на подколки не было времени: они и так задержались в этом месте почти на сутки дольше планируемого. Промедление могло стоить дорого. Быстрый завтрак и короткие сборы.
– До места встречи недалеко, но тебе пока вредно так напрягаться. – Ирьенин приостановил Сору и бросил на Синдзи хитрый взгляд.
– Донесу,– Учиха смирился с тем, что всем во встречающем отряде решили донести информацию о близкой родственной связи.
Сора чуть помедлил, но всё же зашел ему за спину и обхватил руками за плечи. Усиление чакрой делало ношу почти незаметной. Синдзи легко сорвался с места. Как бы там дело не кончилось, а посмотреть на выражение лиц шиноби лесного клана было интересно. Тем более выбранное командиром построение не даст в первый момент толком рассмотреть их с Сорой.
***
– Да нет там ничего! – раздраженный голос менталиста пробился сквозь головную боль. Сора осторожно прогнал по телу чакру, стараясь пригасить неприятные ощущения. Стало легче. – Не буду я больше его сознание смотреть! Всё там так, как Сора-кун и рассказывал. Никаких следов воздействий.
– Но Учиха…
– Да биджу тебя сожри! – оборвал мужчина старейшину. Тот на такое заявление только поморщился.– Парень в порядке, насколько это вообще возможно после всего произошедшего! Даже остаточные явления от пыток оказались частично сняты!
– Кеншин-сан, – мягко вклинилась в разговор одна из старейшин, когда менталист выпустил пар, – вот это нам и не понятно. Зачем Учиха так стараться?
– Да мне-то, откуда знать? Может на эмоциях, всё же они действительно внешне очень похожи. Или у того Учиха Сора-кун братские чувства вызвал. А может, хотели показать, что способны контролировать себя и поколения войны не станут помехой при сотрудничестве.
– Союз с Учиха?! – от подобного предположения у самого закостенелого сторонника уничтожения давних врагов прорвалась ки. – Ни за что! И нужна ещё одна проверка! Красноглазые выродки умеют быть изобретательны. Да и сам факт родства с ними нуждается в дополнительном рассмотрении.
– Конечно, Джиро, – в голосе его давнего оппонента скользнул неприкрытый сарказм, – и тогда Учиха никакие закладки и не понадобятся. Заботливый брат явно предпочтительней, чем выворачивающие мозги соклановцы.
Сора с трудом сдержался, чтобы не поёжиться: ощущение от копания в сознании были весьма неприятными, даже при работе такого опытного и осторожного менталиста как Кеншин-сан. И уже без удивления и ужаса словил себя на мысли: сейчас действительно, с охотой оказался бы под боком у Синдзи. Чтобы, наконец, выспаться.
– Можешь свою родословную проверить! – продолжал посмеиваться самый старый представитель совета. – Вдруг тоже найдется заботливый красноглазый братец. Хотя, скорее всего, будет такой же старый параноик как ты!
Спор набирал обороты и уходил от самой причины.
Давление ки заставило всех замолчать и разом подобраться.
– Буцума-сама!
– А теперь в сторону эмоции. – Припечатал глава. – Я вас не для того, чтобы выслушивать стенания, собрал! Нам прямым текстом предлагают переговоры. А учитывая последние новости тянуть просто опасно.
