Текст книги "Когда богам скучно (СИ)"
Автор книги: Medysa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Сын всё-таки не выдержал. Мгновенно повис на шее, чуть не опрокинув на спину. Оставалось порадоваться, что его приятель постеснялся последовать в этом, хотя бы пока.
***
После пробуждения шарингана, Мадара стал реагировать быстрее, его начали обучать клановому стилю боя и нормальным тренировкам пришел конец.
Когда тебя раз за разом валяют в пыли, это неприятно. Но раньше Учиха смеялся, подшучивал, а сегодня испугался. Даже больше, чем когда обнаружил отца рядом с ними. Друг едва справился с дрожью в руках и долго в красках рассказывал, что было бы, не успей он остановить удар. Сам Сенджу до конца не понял как так произошло, просто в очередной раз обнаружил, что вынужден отплёвываться от земли, щеку саднит, а в колене пульсирует боль. Но Мадара не склонен был паниковать и преувеличивать. Оставалось поверить, что действительно чуть не погиб.
Попытки разработать какой-то стиль, подходящий им обоим, тоже ничего не давали. Учиха мог легко подстроиться под его движения, но это не было полноценной синхронизацией, да и как на такие атаки будет отвечать живой противник?
Они явно что-то делали не так. Хаширама прогнал чакру и невольно потёр пострадавшее колено. Под одеждой, судя по ощущениям, наливалось множество синяков. И лишь освоенный недавно шосен избавил от слишком приметных следов на лице. Чем ближе было клановое поселение, тем больше становилось внутреннее напряжение. Наследник Сенджу тихо усмехнулся: обычно происходило наоборот. В этот раз пришлось сделать крюк, дабы у несущих караул возникло ощущение, что возвращается он совсем с другой стороны. Но, пока его отлучки не привлекли внимания, да и как бы невзначай брошенные слова о тренировках притупляли любопытство.
Проходя мимо небольшого полигона, где под присмотром наставников занимались совсем юные шиноби, Хаширама невольно замедлил шаг. Некстати вспомнились погибшие братья. Сначала свои, а потом и Мадары. Учиха рассказывал о них неохотно, явно винил себя.
Они должны найти какой-то выход, стать сильнее и защитить тех, кто ещё жив!
Подойдя ближе к дому, Хаширама отчетливо почувствовал внутри чакру отца. Это было странно, он обычно не возвращался так рано. Заглянув на кухню, мальчик едва не сложил «кай». За последние пару лет стало привычно стряпать самостоятельно, видеть за готовкой отца было странно. Буцума, закатав рукава, резал овощи. Вот только нож остался лежать не у дел. Мужчина привычно пользовался кунаем. Хаширама подавил вопрос, чем так провинился дайкон, что его столь зверски разделывают, и принялся чистить рыбу. Вот только отец всё равно притягивал взгляд, особенно неровный шрам, идущий к локтю. Вспомнилось, какими словами крыл отец врага, который в очередной раз пустил ему кровь.
Учиха Таджима.
Хаширама едва на распорол себе палец. Слишком неожиданной была посетившая голову мысль. Отец друга знал о них. Но не причинил вреда. Даже не ругался особо. Спокойным, ровным тоном рассказал какие они идиоты, подкрепляя слова демонстрацией не замеченных следов. И оставленных им, и их собственных.
Как же после этого горело лицо! Даже чакра не помогала. Мадара тоже по цвету походил на спелую вишню. Глава Учиха проверил как они замели следы, перечислил ещё раз правила безопасности и… просто ушел, напоследок велев выбирать места поукромнее.
На следующую встречу идти было страшно, но любопытство пересилило. Мадара оказался один. Несколько раз после этого удавалось почувствовать поблизости ещё одну огненную чакру, но следы были смазанными, почти исчезающими, словно мужчина просто наведывался проверить, выполняются ли рекомендации. Хаширама сильно сомневался, что его отец поступил бы так же.
Может быть, у Мадары получится убедить отца прийти, посмотреть и дать совет?
***
Таджима с удивлением понял, что большая часть дел позади, хотя только середина дня. Всё складывалось как-то легко. Никаких приграничных стычек с другими кланами, в селении спокойно. Еще и несколько прибыльных, но не сложных заказов, подвернулось. Складывалось ощущение, что после того памятного разговора сама судьба решила сделать клану подарок в виде передышки. Глава Учиха по-прежнему сопровождал наследника к реке, отмечая про себя: теперь мальчишки каждый раз выбирают новое место встречи и двигаются с большими предосторожностями. Мужчина не показывался им на глаза, держась в отдалении, не только наблюдая, дабы увлекшиеся наследники не пропустили чьего-нибудь визита, но и, отдыхая, слушая, как живет лес.
Убрав бумаги, Учиха довольно потянулся, прогоняя по телу чакру. Скоро Мадара опять отправится к другу и, кажется, эти отлучки уже привлекли внимание Изуны. Теперь стоило ожидать, что братец Хаширамы уже заметил его слишком частые отлучки из поселения и решать, что же делать.
Вопрос оставался открытым. Таджима не обольщался насчет актерского мастерства детей. Сделать вид, что впервые друг друга увидели, они ещё смогут, но и только. Ненависть правдоподобно изобразить уже не выйдет. Да после первого же сражения любому шиноби станет ясно – это что угодно, но не бой насмерть.
Как подготовить к такому открытию Буцуму, чтобы тот не наделал глупостей? В то, что глава Сенджу способен убить собственного ребенка, Учиха не верил, но давний противник мог вспылить и упереться, на корню оборвав любые попытки договориться. Нужно было событие способное выбить Буцуму из колеи настолько, чтобы новость о том с кем дружит наследник, уже не воспринималась так остро.
От размышлений оторвало ощущение приближающегося Мадары.
– То-сан, ты не мог бы посмотреть, что мы делаем не так? – от заглянувшего в комнату сына шла легкая неуверенность, это слегка удивило.
– Какие-то проблемы с тренировкой Изуны?
– Нет, – Мадара чуть замялся. – Можешь… придти на реку? Мы понимаем, что как-то не так выполняем связку ударов, но в чем дело не ясно.
От вопроса на миг перехватило дыхание. Стоило убедить себя отказаться от слежки за детьми, признав, что меры предосторожности достаточны, наследники сами попросили помочь.
– А твой друг как к этому отнесется?
– Он сам это предложил.
– Да, я приду. – Говорить спокойно почему-то оказалось тяжело.
Кто или что вызвал эти сны, Учиха не знал, но был искренне благодарен. На то, чтобы принять именно такое решение, ушли дни напряженных размышлений и несколько выжженных полигонов. В противном случае, не вышло бы реагировать на всё происходящее и сына Буцумы так спокойно. При воспоминании о первом общении и пророщенных мокутоном травах и цветах, которыми маскировали те тропы, губы тронула улыбка. Очень подходящая метафора к их отношениям. Даже если сейчас союза не выйдет, Сенджу получат лидера, который просто не сможет сражаться с Учиха всерьёз.
***
–Хватит уже, – не выдержал Таджима, – мы слишком осторожничаем. – Только сказав это, мужчина осознал, что примерно это же самое сообщил сыну и его другу, посмотрев на их попытки создать общие боевые связки.
Аико-сан и её ученица посмотрели с легким недоумением.
–То, что вы предлагаете, потребует не одного года. В другой ситуации я бы согласился, вот только сейчас у нас нет столько времени. Что я, Буцуму не знаю?
– Как воина – несомненно, а вот как человека? – осторожно уточнила до того молчавшая ученица.
– Я озаботился этим, Кури-сан, – Таджима не стал уточнять, что с этой стороны он начал изучать давнего врага совсем недавно, дополняя знакомый образ той информацией, которая всплывала при общении с Хаширамой.
Наблюдая за тренировкой обоих наследников, Таджима невольно видел на их месте себя и Буцуму. Они ведь тоже впервые встретились примерно в этом же возрасте. Вот только их знакомство произошло сразу на поле боя, что отмело даже призрачный шанс на какие-либо другие отношения. Учиха заново открывал для себя противника и увиденная картина нравилась.
Сейчас мужчина отчетливо увидел, как разведчицы готовы допустить ту же ошибку, что и Мадара. Глупо пытаться вести, когда партнер либо не достаточно доверяет, либо пока чисто физически не может угнаться за тобой.
– И что вы предлагаете? – заинтересовалась Аико-сан.
Таджима ещё раз припомнил детали последней тренировки мальчишек. Ошибка Хаширамы была в том, что он слишком осторожничал, опасаясь, что в связке напарник не успеет среагировать и попадет под его же удар. Вот только шаринган позволял избежать этого. Но Хаширама и Мадара друзья, а у Буцумы ещё нет оснований сдерживаться. Пусть Сенджу пока поведет в их тандеме, поймет, что ему доверились, и он может довериться.
– Верно ли, что глава Сенджу порой наведывается в «Мерцающую бабочку»? – поинтересовался Учиха, приняв решение.
– Даже такому человеку не чуждо желание расслабиться, – чуть улыбнулась Аико-сан, – мои девочки могут туда проникнуть.
– В этом я не сомневаюсь, – Таджима усмехнулся уже открыто и выразительно глянул на Кури: её чакра всё ещё несла на себе хоть и слабые, но характерные признаки. Девушка смущенно потупила взгляд. – Но в этот раз пойду я сам. У вас ведь есть средства, способные задурманить разум? – в свою способность, не входя в образ, сходу очаровать Сенджу, Таджима не верил.
– Таджима-сама, вы в полной мере осознаете возможные последствия? – уточнила Аико.
– Меня они не смущают. – Невольно припомнились посещавшие по-юности сны, в которых Буцума представал в весьма недвусмысленных ситуациях.
Аико, пряча улыбку, кивнула ученице. Та ловко извлекла из-за пояса небольшой флакончик и вручила Таджиме.
– А у вас есть идеи лучше? – поинтересовался мужчина.– Я не могу просто так подойти к Буцуме. Посланием договориться о встрече не получится: на нейтральной территории слишком ненадежно, к нам он не пойдет, а я не явлюсь к ним. А говорить об этом во время сражения… даже не смешно.
– И потому медовые методы, – кивнула женщина и сразу продолжила, видя, как собеседник начинает злиться. – Да я же не говорю, что план плохой! Как раз таки имеет хорошие шансы на успех именно своей внезапностью. Не думаю, что Сенджу часто оказывается в подобных ситуациях.
– Он точно придет туда?– уточнил Учиха, неожиданно почувствовав легкую неуверенность.
– Скорее всего, – глава разведки тихонько кашлянула, явно маскируя смешок. – Это заведение уже лет семь под контролем Сенджу. Вот только с его хозяйкой я знакома лишь немногим меньше. Моя приятельница эффект от новых благовоний заметила, оценила результат и теперь там жгут лишь их. Дальше дело за тобой.
– Эти снадобья очень сильные? – Учиха откупорил емкость и принюхался. – Мне не хотелось бы, чтобы у собеседника совсем мозги отказали.
– Оно почти без запаха. – Предупредила Аико. – Сильные. Много втирать не стоит, а то у самого мозги откажут, через кожу тоже действует, хоть и слабее.
Хмыкнув, мужчина закупорил бутылочку и убрал в потайной кармашек на поясе. Прокусив палец, сложил печати призыва. Крупный кот вальяжно огляделся, затем требовательно посмотрел в глаза. Получив информацию, животное как в воздухе растворилось.
Накинув неприметное хенге, Таджима неспешно покинул дом, сделав большой крюк и, убедившись в отсутствии слежки, добрался до бурлящего жизнью квартала развлечений. Краски, движения, голоса, музыка сливалось в один гул. Затеряться в таком веселье было легко. Нужное заведение нашлось быстро. Переданные Аико в гендзюцу образы не дали заплутать. Найдя укромный уголок, Учиха вновь призвал ниннеко. Кот громко мурлыкнул, буквально светясь довольством.
Следуя за проводником, Таджима благополучно минул установленные у потайного хода и внутри него ловушки, и затаился, погрузившись в подобие медитации.
Наконец удалось почувствовать знакомую чакру. Довольно усмехнувшись, Учиха откупорил пузырек, плеснул на ладонь прозрачную жидкость и принялся втирать её в шею.
Убедившись, что Буцума больше никуда не идет, мужчина осторожно выбрался из убежища, добрался до комнат выбранной Сенджу таю и проник в спальню. Легкость, с какой это удалось сделать, насторожила, но ничего подозрительного замечено не было, ниннеко по-прежнему бдил поблизости. Напомнив себе, что это все-таки бордель, а не крепость, Учиха успокоился и устроился так, чтобы его сложно было заметить в первый момент. Оставалось дождаться, когда девушка закончит развлекать гостя музыкой и сопроводит в последнюю комнату*.
*В приличных заведениях апартаменты девушки состояли из гостиной, приёмной и спальни.
***
– Учиха, – констатировал давний противник, чуть сместившись, так, чтобы тело девушки не помешало.
– О, прости, что нарушил твои планы, но по-другому мирно встретиться просто не вышло бы, – Таджима постарался говорить спокойно, сдерживая предвкушающую улыбку. Даже не активируя додзюцу, было видно, что Сенджу напряжен, не только от неожиданной встречи. Использовать техники в столице Буцума не рискнёт, значит, лишь тай. Всё для себя решив, Учиха приблизился чуть ближе и чуть резче, чем следовало бы. Стальные пальцы сжались в захват. Вот только вместо того, чтобы ударить в ответ, Таджима продолжил начатое движение Буцумы, так, что они оба упали на пол, прижался всем телом и тихо рассмеялся.
– Решил, что я достойная замена таю? Польщен!
Невозмутимость отказала Сенджу. Не дать подняться, или скинуть себя сложно, но снадобья сделали своё дело. Сквозь ткань отчетливо чувствовалось: тело извечного противника, словно огнём охвачено. Столь сильное возбуждение Сенджу несколько удивляло. То ли какая-то индивидуальная реакция на компоненты афродизиака, то ли у лесного клана та же проблема, что и у них. Собственная одежда начала доставлять дискомфорт.
В пол вжали так, словно хотели по доскам размазать. На стыке плеча и шеи сомкнулись зубы. Больно, но укус гораздо слабее, чем мог бы быть. Пришлось приложить усилия, чтобы не ударить в ответ. Прижаться сильнее и сместить руку, коснуться ладонью чужого затылка, запустить в волосы пальцы, но не сжимать в кулак, а чуть помассировать. Противник замер от неожиданности. Осторожное движение бедром заставило Буцуму шипеть сквозь зубы. По коже от этого пошли мурашки, место укуса пульсировало болью.
– Как ты возбужден, – голос прозвучал неожиданно хрипло, – неужели это на меня такая реакция?
Нащупать и развязать узел на сбившемся поясе Буцумы у Таджимы получилось не сразу. Наконец удалось запустить руки под одежду. Разгоряченная кожа, бугорки шрамов. Прикосновение к лопаткам вызвало едва слышный вздох. Рывок за собственный пояс такой сильный, что кажется, ткань вот-вот затрещит.
Влажно-шелковистое прикосновение языка к прихваченной коже. Сенджу наконец разжал зубы, чуть отстранился, перенеся часть веса на свои руки и давая возможность нормально вдохнуть. Следующее прикосновение к шее, теперь уже губами.
– Ослабь хватку, мою одежду так просто не скинуть. – Напробу попросил Учиха. – И, может, на постель переберемся?
Странно, но просьбу выполнили. Стараясь не делать резких движений, Таджима выскользнул из балахона. Хищным взглядом, окинул фигуру скинувшего кимоно Сенджу. В глаза бросился совсем свежий шрам на груди. И это явно работа кого-то другого. Подобное открытие рождает злость: кто посмел покуситься на его противника?
– Кто? – выдохнул на ухо Учиха вновь притянув Буцуму к себе, с нажимом проведя пальцем по розоватому рубцу.
– С Шимура схлестнулись. – легко признался Сенджу.
– Шимура значит, – буквально прошипел он, прихватывая зубами плечо Буцумы. Спустился, чуть ниже, скользнув языком по шраму. Вот только попытка проявить инициативу пресеклась на корню.
На этот раз его вдавили грудью в футоны. Сенджу коснулся губами между лопаток, навалился, целуя шею, огладил бока, задерживая пальцы на шрамах.
Такая поза не особо понравилась, хотя было понятно, почему извечный противник, а теперь уже и любовник выбрал именно её – лишить возможности использовать гендзюцу.
Сильная ладонь скользнула по животу, забралась под ткань штанов. Прикосновение неожиданно мягкое и нежное. Довольный вздох, вырвался сам собой. За шею осторожно прихватывают зубами. По пульсирующему болью следу первого укуса нежно прошелся кончик языка. Момент, когда он сам оказался полностью обнажен, как-то ускользнул из внимания. Думать о чем-то постороннем не хотелось, но осознание, что потерявший голову любовник, скорее всего, навредит им обоим, слегка охладило пыл.
На полноценную близость Таджима не чувствовал себя готовым, но можно обойтись и так. Учиха по-кошачьи выгнул спину, ощущая, как напряженный член скользнул по ягодицам, а затем и между бедер. Притереться так близко, как только возможно, соприкасаться пальцами, лаская друг-друга. Очередной укус вызывал волну приятной дрожи. Стук сердца оглушал. Легкое касание губами мочки уха, горячее сбившееся дыхание. Кажется совершенно естественным повернуть голову, ловя смазанный поцелуй.
Долго сдерживаться они не смогли. Сильные пальцы сжались на бедрах до боли. Только чудом удалось не просто рухнуть, а мягко перекатиться на бок, размазывая по животу смешавшееся семя.
Сенджу собственнически обхватил поперек груди, не давая отстраниться.
На то, чтобы отдышаться, потребовалось время. Кровь ещё закипала, но способность здраво мыслить уже вернулась. И не только к нему. Разжав объятья, Буцума откатился в сторону, хотя атаковать не спешил.
– Хорошо… – протянул Учиха, довольно потягиваясь.
Сенджу придавил взглядом, как камнем, вздохнул, но никаких действий больше предпринимать не стал. Решив считать это согласием, мужчина продолжил.
– Я хотел поговорить о политике даймё. Не поверю, что ты не понимаешь, к чему это всё ведёт. – Шевелиться было лениво, но Таджима заставил себя подпереть голову руками, чтоб лучше видеть собеседника. – Наши кланы просто перестанут существовать. Во всяком случае, как шиноби.
– Хочешь сказать, что у власти находится идиот, собственноручно подрывающий силу своей страны? – всё же нарушил молчание Буцума.
– Качество можно заменить количеством. Мы оба были на церемонии. Даймё нас боится. Пусть и старается этого не показывать. – Таджима тихо порадовался, что диалог всё же начался. – Но уже сейчас видно, что он благоволит тем, кого легко контролировать. Малые кланы без кекке-генкая. Хьюга, которые страшны лишь в ближнем бою. Хатаке, похоже, сами не определившиеся до конца, шиноби они или самураи. Клан Сарутоби почти готов принести вассальную клятву, чувствуя выгоду. Шимура присоединятся, не желая терять позиции. Хагоморо, и те уже приняли предложение.
Буцума промолчал, но судя по мрачному выражению лица, слова попали в цель.
– Даймё хочет объединить страну. Когда все аристократы окажутся под его властью, нашим кланам просто неоткуда будет получать заказы в необходимом количестве. – Таджима нехотя сел, потянулся за одеждой и принялся одеваться. Завязав пояс, подошел к всё ещё лежащей на татами таю.
– Что с девушкой? – поинтересовался Сенджу.
– Проблем не будет, – подхватив на руки, Учиха отнес её на постель, – это всего лишь гендзюцу, скоро проснётся, уверенная, что у вас всё было. – Быстрыми движениями развязал оби на таю и стянул с неё одежду. Вытащил из волос многочисленные канзаши, распустив прическу.
–Для чего ты всё это затеял?
–Ты прекрасно знаешь меня.– Таджима усмехнулся.– А я знаю тебя. Через месяц буду ждать в чайном домике Хошико-сан на ночной чай*, она позаботится обо всём.
Ночной чай– чайная церемония начинается около полдвенадцатого и идет часов до четырех.
========== 4 Рубеж ==========
Рюичи согрел пальцы дыханием, а затем ещё раз сверил то, что видел с выданной схемой.
Юмейнару глянул на друга и улыбнулся уголками губ. Не самое подобающее занятие для людей их положения – лазить по скалам. Но доверить столь деликатное дело, мало кому можно.
Камень под ногой неожиданно поехал вниз, а затем и вовсе сорвался, увлекая за собой песок и гальку. Сердце пропустило удар, пальцы лихорадочно зашарили в поисках опоры. Веревка натянулась, удерживая на месте. Парень прикусил губу, злясь на самого себя – слишком расслабился, забыл, что это тело непривычно к такому, а опыт одной из прошлых жизней не закреплен рефлексами. Заметив встревоженный взгляд друга, Юмейнару жестом показал, что всё в порядке.
Заставить себя продолжить работу нелегко: двинуться просто страшно. Помогло мысленное напоминание о поджимающем времени. Принц, стараясь действовать максимально осторожно, заложил очередной заряд. При мысли о том, какой тут произойдет взрыв, если работники допустят оплошность, становилось жутко.
К вечеру всё было закончено. Взобравшись по камням, парень оказался на площадке, отвязал страхующую веревку и уселся прямо на землю, стараясь отдышаться. С непривычки тело ломило. Подоспевший слуга принял инструменты и смотал веревки.
Следом из ущелья выбрался закончивший проверку Рюичи.
– Всё в порядке, – выдохнул он.
– Нужно уходить, пока нас не заметили. Оповести отряд. – Отдал распоряжение принц.
Нагруженный слуга поклонился и убежал.
Юмейнару устало, но довольно улыбнулся: пока всё шло по плану. Отец позаботиться об остальном. Заказы уже наверняка переданы через доверенных лиц. В том, что оба клана не упустят момент, сомнений не было. Отряды глав непременно окажутся в нужном месте. Сенджу, Учиха, не важно, кто из них погибнет. Их наследники ещё дети. Потерявший сильнейших бойцов клан будет ослаблен и наверняка более благосклонно отнесется к идее перейти под руку правителя.
Переглянувшись, друзья поднялись на ноги и, неспешно направились в сторону лагеря.
Их встретила деловитая суета. Всё уже было погружено в небольшой возок.
Неприметный мужчина, одетый как простолюдин, находился чуть в стороне, отрешенно наблюдая за суетой. У его ног стоял потертый кусури-тансу*
– Надеюсь на вас, Кано-сан, – Юмейнару старательно отогнал от себя мысль, что можно было бы ехать и в возке. Только верхом. Имидж, чтоб его.
Мужчина, молча, почтительно поклонился. Это уже было привычно. За всё время их знакомства тот не стал более разговорчивым. Принцу не раз приходилось мысленно напоминать себе, что Кано не немой.
Подавив желание зашипеть от боли, Юмейнару решительно взобрался на лошадь. Нужно было возвращаться в столицу.
Кусури-тансу– аптекарский шкафчик с множеством отсеков, носимый за спиной.
***
Буцума откинул с лица мокрые после мытья волосы и тихо, сквозь зубы, выругался. На миг показалось, что запах Таджимы и его чакра вновь отчетливо ощущаются, словно в кожу въелись. При одном воспоминании о сильном жилистом теле, прогибающемся под ним, плечах и шее со следами засосов и укусов, бросило в жар.
Сенджу тихо вздохнул, прогнал по телу чакру, усилием воли подавил нахлынувшее возбуждение.
Сбросить напряжение взаимными ласками не было чем-то необычным в отрядах шиноби, тем более, миссии порой длительные, а надежные заведения, в которых под видом таю или юдзе не окажется куноичи враждебного клана, не всегда есть поблизости.
Произошедшее в квартале развлечений не шло из головы, то и дело являлось во снах.
Проклятый Учиха смог в один разговор добиться того, чего не получилось достичь годами сражений: заставил потерять контроль. Но главным было не это. Всё, что говорил старый враг, было правдой. Они оба понимают, чем кончится дело, осталось только выяснить, смогут ли они довериться друг другу. Таджима, судя по произошедшему перед разговором – готов. При воспоминании о собственном поведении вновь бросило в жар. Что же должно было произойти, чтобы он настолько потерял контроль? Чай был чист, а если в благовониях и использовали что-то, способствующее возникновению у клиентов определённых желаний, оно не подействоло бы столь сильно.
Буцума старательно припомнил детали вечера. В начале атаки вопрос убивать или нет, не стоял. Так почему же по телу быстро разлился огонь желания? И вместо того, чтобы сильнее сжать зубы на шее, он разжал челюсти, а потом и вовсе лизнул место укуса. А сам Таджима не ударил, не вывернулся, а прижался, лаская? В сражениях они стали близки как и у любовников не всегда выходит. Неужели это – закономерный итог?
Буцума сжал виски. По молодости, было дело, после боя радовался, что пластины доспеха надежно закрывают не вполне обычную реакцию на врага. Но так тогда шел самый рост, тело перестраивалось и бурно реагировало вообще на многие раздражители. Но сейчас-то почему? От Учиха не пахло никакими препаратами. Неужели дело в огненной чакре? Ведь они впервые сцепились без доспехов, ткань в полной мере давала возможность почувствовать друг-друга. Мысль, что именно поэтому Учиха и стараются не лезть в тай, пришла внезапно и вызвала нервный смешок. Сенджу представив, во что бы тогда превратились бои, тихо выругался.
Место, назначенное давним врагом, было выбрано с умом. Заведение Хошико-сан весьма известное, специализировалось именно на чае. А с учетом расположения и репутации чайного дома, устраивать там какие-либо разборки, выходящие за рамки культурного спора, никто не рисковал. Отсрочка по времени дала возможность собрать дополнительную информацию и о хозяйке и о персонале. Вот только никаких зацепок не нашлось, Сенджу подозревал, что их и не было. Таджима не идиот, чтобы так подставлять свою агентурную сеть. Скорее всего, просто использует гендзуцу, которое позволит им поговорить, не привлекая излишнего внимания. Оставалось решить, идти или нет. Времени до назначенного Учиха срока всё меньше, а ясности не прибавилось.
Утром отряд должен был выступить из селения. И без личного участия не обойтись. Наниматель-приближенное к даймё лицо, сотрудничество с ним будет выгодно клану. Как знать, может и не придется рисковать, доверившись Учиха.
***
Таджима подловил своих противников, заставил потерять равновесие и рухнуть на землю. Пользуясь моментом, сгрёб обоих в охапку, с некоторым сожалением отмечая, что вскоре подобное сделать получится лишь с полного согласия. Дети быстро учились и превращались в слаженную команду. Вот и сейчас могли бы вырваться легко и ловко, но позволяли себя повалять, демонстративно бурча на детские нежности. Вот только всё равно старались устроиться поудобнее. Желание подольше насладиться моментом было велико, но время поджимало, нужно закончить основные дела перед очередной миссией.
– Ну что, расскажите, какие у вас возникли идеи для воплощения своей мечты?
Этот вопрос словно прорвал плотину. Говорили оба одновременно, быстро, горячо, но умудряясь не перебивать, а скорее дополнять друг-друга.
План, изложенный мальчишками был именно что детским – хорошая идея, но слишком наивные способы для воплощения.
– Вот как отреагируют другие кланы и даймё, если вдруг выяснится, что давние враги заключили союз? – неспешно начал мужчина. – Скорее попытаются снова стравить и подорвать такую силу, чем порадуются. Людям нужно время притерпеться к недавним врагам, чтобы, когда провокация произойдёт, шиноби друг на друге не срывались, а виновника искали. Вот пройдет несколько лет, тогда и допустить утечку информации.
Мальчишки погрустнели, но возражать не стали.
– И звать присоединиться никого не надо, – продолжил мысль Таджима.
– Почему? – удивился Хаширама.
– Ну не просто же так я это сказал. Думайте.
Полюбовавшись на ушедших в себя будущих реформаторов, Учиха освободил руки, вытащил из-за пояса свиток, и, распечатав чайник и чашки, принялся осторожно подогревать воду. Спокойно выслушивать, искать аргументы для каждого ответа оказалось неожиданно увлекательно. Мальчишки талантливы, а сейчас как раз такой возраст, когда необходим взрослый, который подскажет, но при этом будет относиться как к равным.
– Они захотят присоединиться сами. – Первым озвучил Сенджу.
– Поняли в чем разница?
– Тогда им придется соглашаться с нашими условиями, а не торговаться. – Улыбнулся сын. – Хотя на некоторые уступки пойти можно будет.
– А теперь вам придется решить не менее важную задачу. Мадара, Изуна заметил твои отлучки. Хаширама, думаю, твой брат тоже уже заинтересовался, куда ты сбегаешь, или скоро заметит слишком частые отлучки. Что делать будете?
***
Изуна осторожно крался за братом. Мадара, снова улизнув из селения, быстро и уверенно двигался в сторону границы клановых владений. Это происходило уже не первый раз, но до сих пор проследить до конца не получалось – брат умудрялся скрываться. Но не сегодня. Мадара явно спешил и меньше осторожничал. А может просто не заметил “хвост”.
Скоро должны были начаться владения Сенджу, а брат и не думал тормозить или менять направление. Неожиданно след потерялся. Попытка почувствовать чакру тоже ничего не дала. Удивлённо хмыкнув Изуна немного вернулся, нашёл след брата и вновь попытался продолжить путь.
Увлекшись, мальчик не сразу заметил движение сбоку. Уйти от захвата не получилось. Разглядеть напавшего толком не вышло, зато отчётливо удалось почувствовать чакру, пахнущую лесом. Сенджу!
Попытка высвободиться ничего не дала: противник оказался сильнее и тяжелее. Он просто придавил к земле, заломил руки и теперь аккуратно опутывал веревкой. Умело – любая попытка дернуться только сильнее стягивала путы. Впиться зубами тоже не вышло, дело закончилось тем, что во рту оказался кляп.
Мальчишка, по виду ровесник брата, проверил узлы, а затем осторожно подхватил на руки. Изуна дернуться всем телом. Сенджу тихо охнул, едва не уронив. Перехватил поудобнее, закинул на плечо.
Вариантов, зачем он понадобился живым, немного и оптимизма они не внушали. Подавив поступившую панику, Изуна постарался расслабиться. Путы слегка ослабли и можно было начать их распутывать. Тихий плеск и ощущение чакры брата, Учиха вздрогнул, повернул голову. Приостановка тока чакры ничего не дала. Мадара так и стоял на противоположном берегу, удерживая на плече связанного светловолосого мальчишку.
От неожиданности Изуна даже дёргаться перестал, замер, разглядывая такую картину. Сенджу, поймавший его, никак не отреагировал на появление ещё одного Учиха и собственного сородича. Подошёл к берегу, а затем ступил на воду.
Что происходит было непонятно. Вот брат поудобнее перехватил ношу и тоже неспешно пошел по воде. Изуна, поняв, что немедленно его освобождать не собираются, присмотрелся к товарищу по несчастью. Белобрысый мальчишка по виду был его ровесником и явно тоже не понимал, что происходит. Чакра, хорошо ощущаемая, походила на чакру поймавшего его Сенджу, явно тоже братья, но ситуацию это не прояснило, только больше путало.
Встретившись на середине реки, Мадара и Сенджу поправили каждый свою ношу, переглянулись, словно о чем-то беззвучно поговорив, неспешно пошли рядышком куда-то. До того извивающийся и пытающиеся всячески вырваться белобрысый мальчишка притих, но сверлить злобным взглядом, похоже, старшего брата не перестал. Внимание перепало и самому Изуне, но тот демонстративно расслабился: Мадаре он верил. Тем более, если висеть тряпочкой, есть шанс, что окружающие потеряют осторожность и будет возможно освободиться. Наконец, все они оказались в укромном месте. Младший Учиха с трудом сдержал хмык, когда его и ношу брата пристроили рядышком к стволу поваленного дерева. Связанный Сенджу пытался отстраниться, но тщетно.
