Текст книги "Изменить все (Свое отражение) (СИ)"
Автор книги: Medea
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)
– Со мной ты можешь быть слабой… Я понимаю, – Зена коснулась плеча девушки. – Хотя я не имею права быть здесь и говорить что-то… но, может, тебе станет хоть немного легче?
– Уже стало, – Каллисто снова обняла ее. Совсем как тогда…
Зена прижимала девушку к себе, даже не решаясь пошевелиться. Что делать дальше? Что говорить? И нужны ли ей слова…
Перед глазами стоял полыхающий город… да, не хватало тогда такого ливня!
Но что же вспоминает она?
И снова, как будто прочитав мысли, Каллисто ответила:
– Я боюсь закрыть глаза. Снова вижу то пламя… слышу треск горящих деревьев…
«Она не сказала про жуткий запах горящих людских тел… про крики…» – подумала Зена.
– Постарайся вспомнить другое. То, что было раньше. За месяц, год… родителей, еще живых и здоровых, которые заботились о тебе. Друзей, которых, я уверенна, было много… или тихий семейный вечер… ведь было много всего хорошего.
Девушка прижалась к ней еще сильнее:
– Спасибо…
«Если б я могла сделать большее! Если бы вернуть все… но как? Да и нужно ли это теперь?»
Сердце разрывалось. Каллисто… прости, если сможешь…
Дождь лил уже с меньшей силой. Но промокшим насквозь девушкам было все равно.
– Пойдем в храм? – прошептала Каллисто.
– Если хочешь… остаться с тобой ночью? Пока мы не уедем?
– Тебе нужно отдохнуть…
– Завтра отдохну.
– Спасибо… Хочешь снова увидеть Солона? – Зена лишь кивнула. – Тогда помогу тебе, как только придем в Виеру… здесь не могу, сил просто нет.
– Понимаю. Тебе бы тоже не мешало отдохнуть…
– Нет. Не здесь. Иначе кошмары вернутся… ведь я перестала их видеть, когда родился мой сын… перестала думать о Сирре… так часто.
– Я понимаю. Ева стала моим спасением.
– Она справится. Мы обе справились… и у нее получится.
– Сколько времени? Они еще огонь не погасили… – заметила Зена, подходя к храму.
– Так у них служба, не удивляйся. Далеко за полночь лягут… это я сегодня все пропускаю.
– Ты ведь здесь не бывала?
– Нет… но дома я ни дня не пропустила. У меня привилегии: не было случая, чтобы мне хотелось спать во время ритуала… Кстати, дождь почти закончился. Погода шутит…
Зена взглянула на небо, заметив, что несколько звездочек уже виднелись сквозь тучи.
– Она подстраивается под настроение… твое настроение, – Зена улыбнулась. – Зачем ты сбежала от нас? Могла бы предупредить…
– И кто бы меня отпустил, – Каллисто взглянула на Зену, рассматривающую звезды. – Не ищи луну, сегодня самая темная ночь месяца…
– А я и не ищу… просто думаю, что после тьмы всегда становится светлее, а после грозы дышится легче.
– Ты о нас?
– Да. Кто бы мог подумать, что мы будем так спокойно общаться. Что мне захочется обнять тебя… – Зена осеклась.
– Ты хотела сказать, «после того, как я убила Солона»?
– Я видела его воспоминания. Ведь это сделала Надежда.
– Сирру тоже не именно ты подожгла…
– От этого не легче, – продолжила Зена, поняв, что снова сказала… не то. – Ты назвала домом Виеру. Приятно слышать, что у тебя появился дом!
– Когда становишься матерью, понимаешь, как это необходимо, – Каллисто открыла дверь. В комнате было пусто: видимо, в этот раз на службе были абсолютно все.
Зена вошла и села возле огня: промокшая и замерзшая девушка слишком долго ждала этого момента:
– Когда родился Солон, я не почувствовала этого.
– Ты не была готова. Не только жрицы, но и все женщины проходят путь от охотницы к ведьме. Охотница дерзка, своенравна, ее душа рвется на свободу… примерно такой меня помнят люди.
– Я тоже была такой.
– Верно… Мать уже зависит не только от себя, появляются дети и их желания… хотя для того, чтобы стать матерью, не обязательно иметь детей. Дело скорее в готовности отвечать еще за кого-то, заботиться… как ты заботилась о Габриель, – Зена улыбнулась: верно подмечено. – А я стала меняться, встретив Дею…
– Кто же ведьма?
– Пока не поняла. Я еще в начале этого пути. Скорее всего, та, кто может объяснить многое, поддержать, посоветовать… как тут поддержишь, когда сам срываешься?
– Думаю, этого никто не замечает. Сегодня ты напомнила мне совсем девочку, того подростка, плачущего посреди горящей деревни. Как часто этот образ возвращался ко мне во снах. Поначалу хотелось обнять тебя, попросить прощения…
– Я не позволила бы… тогда.
– Зато позволила теперь. Кем бы ты стала, если б я не…
– Чтобы увидеть свет, надо знать, что такое тьма. Не вини себя.
– Ты тоже…
Девушки кивнули друг другу, понимая: не получится. Можно принять оправдания, когда ненавидишь всем сердцем. Но не сейчас…
Жрицы вернулись уже на рассвете. Зена удивилась, поняв, что Габриель была с ними.
– Вы уже здесь? – удивилась Кирка.
– А ты как думала? Кстати, почему огонь не погасили перед тем, как уйти? – «Роковая ошибка» – подумала Зена, услышав это от Каллисто.
– Так пол каменный…
– Не важно! Думать надо перед тем, как делать. И желательно головой думать!
Кирка хотела что-то ответить, но, поймав на себе взгляд Зены, замолчала: что толку спорить, когда твой оппонент прав?
Вскоре Зена заметила, что пора идти дальше. Сирра угнетала ее: город-феникс, город, восставший из мертвых… Воскресший после того, как она убила всех жителей… почти всех… нет, все же всех, но кое кто оказался сильнее смерти.
Все согласились, но Габриель лишь хмуро взглянула на Зену.
Дея, сказавшая, что давно не была в Виере, снова оставила все дела на Кирку и отправилась с ними. Ева была только рада вновь увидеть Виеру, которую помнила очень смутно. Идия не отходила от матери: вот уж кому было все равно, куда идти, лишь бы быть рядом…
На все вопросы Идии о Сирре Каллисто лишь коротко ответила, что в Сирре погибли ее родители. Зена была весьма благодарна за это: девочка была слишком доброй для того, чтобы понять все произошедшее…
Да кто может понять, почему так случилось?
Зена, заметив странное настроение Габриель, решила поговорить с ней по пути в Виеру: Каллисто все равно будет занята Идией, а Дея и Ева снова о чем-то спорили: судя по обрывкам фраз, все еще не могли определиться, чья вера правильнее.
Габриель вела свою лошадь на расстоянии от всех, поэтому Зене было не сложно остаться с ней… почти наедине. Главное быть в пределах видимости, а в остальном… поймут.
– Что с тобой? Почему такая хмурая, – спросила Зена, улыбнувшись.
– Да так…
– Рассказывай!
– Что-то быстро вы сошлись, – заметила Габриель, мельком взглянув на Каллисто, о чем-то рассказывавшую Идии, которую взяла на свою лошадь: Идия боялась ездить одна после того падения.
– Ты что, ревнуешь? – удивилась Зена.
– Я чувствую подвох. Каллисто не может так измениться.
– Сколько лет прошло. Поверь, теперь она – совеем другой человек.
– Не поверю…
– Когда-то и я изменилась. Изменилась благодаря тебе. Ей тоже помогли.
– Ой, кто ей помогал – так… – Габриель отмахнулась, давая понять, что и этот аргумент не принят.
Зена замолчала на какое-то время, после заметила:
– Не ты ли в прошлый раз говорила с ней всю ночь? Не ты ли плакала, когда все подумали, что она погибла?
– Я не верю ей. Она против Элая!
– Нет.
– Она молится другой богине. Элай говорил, что боги погрязли во лжи…
– Олимпийцы, Габриель. Геката не особо дружна с олимпийцами.
– Не важно.
– Каллисто уже дважды спасла мою дочь. Я просто не могу ей не верить.
– Она убила твоего сына!
– А я убила ее родителей, сделав ее такой, какой ты ее помнишь. Это я виновата, я, а не она…
– Хватит! Ты постоянно рядом с ней. Это уже слишком для врагов, Зена. Та Каллисто еще жива в моей памяти.
Зена помедлила:
– Попробуй сама стать к ней ближе. Тогда ты поймешь меня. И перестань ревновать: ты для меня значишь куда больше.
– Не заметно!
Габриель направила свою лошадь вперед, дав понять, что разговор окончен.
Прошлой ночью девушка уговорила жриц пустить ее на службу, и до сих пор была в ужасе от происходившего: как легко Дея заколола жертвенное животное… как ярко горело пламя во время проведения ритуалов… и как же страшно там было.
Но жрицам, кажется, там нравилось: все, даже Идия, которая была просто гостьей, улыбались. Этого Габриель не понимала.
Жуткий вой собак за стеной храма… голоса людей, приглушенные, как будто мираж. Шепот Идии: «не оборачивайся, если боишься»…
А когда в знак верности жрицы делали надрез у себя на ладонях… такой же порез она видела у Зены двадцать пять лет назад, когда ее подруга спасла Каллисто… а на ладони Каллисто уже шрам был, именно в том месте. Это у почти богини!
Да и жуткие эриннии, появившиеся после смерти Евы и Идии… а ведь Дея была рада этим жителям Тартара.
Зена догнала Еву и Дею, теперь уже мирно беседовавших. Дея рассказывала что-то о правилах проведения ритуала, Ева говорила, что не считает это обязательным.
– Верно, но эти правила помогают нам настроиться на нужный лад, – пояснила Дея. – А дни, в которые идет работа, намного благоприятнее для общения с Богиней: никто не может помешать.
– А если обратиться не в тот день?
– Мама говорила, что один из ее учеников сошел ума после такого эксперимента. Хотя она сама нарушала правила, но только по необходимости.
– То есть, иногда можно? – спросила Ева, Дея кивнула.
Зена слегка усмехнулась: она помнила Федра, воткнувшего себе в горло перо для письма. И остальных учеников, которые «толпа идиотов»…
Как же давно это было!
Чего стоило тогда подойти к Каллисто, заговорить с ней, постараться поверить. И ведь не зря поверила.
Сколько раз Зена спрашивала себя, сможет ли ее враг опомниться. Сколько винила себя в ее смерти… и вот, когда она совсем перестала ей верить, настал тот самый момент.
Наверное, каждому дается второй шанс. Кому-то предназначен верный друг, способный помочь, а кому-то руку помощи протягивают боги…
Вскоре девушки уже были в Виере.
Каллисто сразу пригласила всех во дворец: незачем лишнее время проводить в храме, особенно тем, у кого другая вера.
Первым делом она познакомила всех со своим сыном, Эзеем. Молодой мужчина, немного младше Евы, что, впрочем, не бросалось в глаза, был похож и на отца и на мать. Он хорошо принимал гостей, легко заговаривал с новыми людьми, как и его отец. Но в манере общения со слугами угадывалось влияние матери: горе тому, кто ослушается…
– Ну, вот он, Эзей – младший. – Каллисто явно гордилась сыном.
Эзей улыбнулся:
– А если и я назову так своего сына, то кем стану я… а он… а тебя как называть? – он хитро взглянул на мать.
«Наверное, это уже их стандартная шутка» – подумала Зена, отметив, что Каллисто выглядит как ровесница своего сына.
– Ладно, располагайтесь. Слуги отведут вас в комнаты… а меня ждет один очень нужный человек, поэтому я извиняюсь, – Эзей удалился.
– Зена, ты не передумала? – спросила Каллисто, как только Эзей вышел. – время благоприятно…
Зена кивнула: конечно, не передумала. Кто же откажется увидеть давно умершего, но все еще любимого сына?
В храме их встретила новая жрица, девушка лет пятнадцати, может даже младше:
– Привет, Рекки… ну наконец-то. У нас тут столько сложных случаев…
– Я займусь ими чуть позже, Ариопа. Сейчас у нас есть дела. Предупреди всех, чтобы не заходили в храм, могут помешать.
– Что ты задумала?
– Путешествие в мир мертвых… не волнуйся, мы обе там были.
– Я тоже хочу…
– Не так сразу, – Каллисто улыбнулась девушке, и, чуть отойдя от нее, пояснила: первый год при храме, а уже все хочет знать и уметь.
– Помнится, ты через пол года лечила…
– Мне сохранили божественные силы, – пояснила Каллисто. – А у нее их нет. Кстати, она тоже не знает… и вторая, Агамеда, тоже думает, что я и та Каллисто – разные люди…
– Почему ты не рассказала им?
– Не поверят. Эзей поверил мне, потому что любил. Дея… ей помогала сама Геката. Ведь я чуть не убила Дею, но посланник Гекаты помешал мне.
– Кто?
– Волк. Достаточно большой, надо сказать. Хотя я раньше думала, что это была собака… я видела его еще пару раз, умнейшее животное.
– Понятно… ну а остальные ведь тоже принимали?
– Ученики не поняли. Кирка думала, что ты наговариваешь, а после приняла меня. Филис не всегда доверяла, хотя и поддерживала, когда было нужно. А Канака… она была моей наставницей, помогла не сорваться… Она знала все с самого начала.
Каллисто вошла в храм, поклонившись. Зена последовала ее примеру.
– Запри дверь, – попросила жрица, а сама зажгла факелы. – Прохладно… это плохо.
– Почему?
– И так замерзнешь, ты ведь смертная. Ладно, надеюсь, что обойдется. Помнишь свое обращение к Богине?
– Да.
– Сейчас все делай так же. И обращайся со всем уважением… верь ей.
– Я верю. Ведь она спасла моего ребенка.
– Вот и хорошо.
Девушки встали на колени. Каллисто зажгла огонь на Алтаре:
– Великая Богиня, прошу, позволь нам сегодня пройти во врата мира мертвых, а после вернуться сюда, к живым…
Зена повторяла ее слова, отмечая, с каким уважением и любовью обращается к богине Каллисто…
Каллисто взяла в руку кинжал и одним движением провела острием по ладони. Порез был не сильный, но Зена отметила, что в этом месте, чуть ниже указательного и среднего пальца, уже было несколько шрамов-линий.
Тем не менее, королева воинов последовала ее примеру, взяв свой кинжал и даже удивившись этому: ведь в храме не получалось достать оружие.
Несколько капель крови в огонь… пламя метнулось вверх, и Зена еле успела отдернуть руку.
– Теперь закрой глаза и доверься нам…
Закрыв глаза, Зена почувствовала, как Каллисто взяла ее за руку. В следующий момент они уже были в другом месте…
Снова луг, заросший различными цветами. Где-то вдалеке деревня…сзади лес… Здесь Зена уже бывала:
– Что это? Здесь происходят свидания с мертвыми? – удивилась она, вспомнив, что именно здесь она виделась с Солоном в тот раз.
– Нет, но мне здесь нравится… а вот и он.
Солон, заметно изменившийся, уже совсем взрослый мужчина, подошел к ним и обнял мать:
– Здравствуй, мама… давно я тебя не видел.
– Здравствуй… – Зена не смогла сдержать слез, прижавшись к сыну, который теперь был выше почти на голову.
Каллисто улыбнулась и хотела уйти, но Солон взглянул на нее:
– А ты куда, блондиночка? Не составишь компанию?
– Вот только не надо со мной заигрывать!
– Ну что ты… я тебя боюсь!
– Правильно делаешь, – Каллисто усмехнулась, подыгрывая Солону.
– Ну так… к такой лучше не подходить, можно и обжечься. Верно, дикая кошка?
Каллисто притворно оскалилась: как знакомо! А еще спрашивает, за что ее называют кошкой!
Зена удивленно отметила, что общаются они легко, хотя и поддразнивая друг друга..
– А я думал, вполне ручная, – Зена отстранилась от Солона и приветствовала Эзея… Эзея – старшего.
Каллисто удивленно замерла на месте: не верила…
Эзей сам подошел к ней и обнял:
– Ну, что такое? Почему не рада?
–Очень рада… я думала, ты переродился…
– Нет. У меня были дела здесь… я дождусь тебя…
Эзей нежно поцеловал жену, после чего прижал к себе:
– Знаете в чем ваша проблема? Вы обе не можете отпустить мертвых… отпустите – и вражде конец. И нам здесь будет намного легче.
– Не будем им мешать, – заметила Каллисто, отведя Эзея в сторону. Про себя Зена отметила, что рядом с ним жрица вела себя, как женщина, даже позволяла себе быть слабой, не то, что с детьми.
Зена расспрашивала Солона о жизни в мире мертвых. Сын рассказывал о многом, а сам спрашивал о сестре, о Габриель… обо всем, что изменилось за почти тридцать лет…
Каллисто поцеловала Эзея на прощание, а после подошла к Зене:
– Нам пора… иначе ты можешь не вернуться. Готовься к возвращению..
Жрица исчезла. Зена в последний раз обняла сына…
Водоворот событий закружил ее. Сирра… смерть Педрикуса… смерть солона… Веласка… Надежда… и во всех событиях она видела Каллисто. Озлобленную, ненавидящую всех, стремящуюся причинить как можно больше боли…
– Зена…
Зена в ужасе открыла глаза: она?
– Зена, ты в порядке? – Каллисто осторожно похлопала ее по щекам. Да как она смеет…
Зена хотела вскочить и выхватить меч, но тело не слушалось.
– Тише, не вставай… что-то пошло не так… кто-то вмешался… я тебя еле вытащила оттуда… не шевелись пока.
Память постепенно вернулась. Они уже не враги…
– Прости…
– За что? – Каллисто улыбнулась.
– Первым желанием было убить тебя…
– Ты… забыла? Это плохо…
– Прости…
– Ты не при чем. Кто-то пытался стереть твою память. Странно… кто решился только.
Зена попыталась встать, и Каллисто тут же подала ей руку:
– Пока посиди, если встать резко – можно потерять сознание.
– Но ты…
– Я уже пол часа здесь. Как же ты напугала!
– Я сама испугалась…
– Все, можно идти…
– Тебе еще к больным надо.
– Да. Спасибо, что напомнила.
– Можно с тобой?
– Если хочешь…
В своеобразном лазарете была всего одна больная: женщина лет пятидесяти, судя по всему – без сознания. Рядом с ней сидела женщина лет тридцати, судя по всему – ее дочь.
– Вот она. Тяжелый случай. Не приходит в себя третий день… – подбежавшая Ариопа хотела сказать еще что-то, но Каллисто остановила ее:
– Опухоль?
– Да…
– Что давали?
– Аконит…
– Соблюдали дозировку? – Каллисто обратилась к дочери умирающей.
– Я следила, но тетя говорила, что хорошо себя чувствует… помогите ей, у меня больше нет никого. Вы ведь Рекки?
– Верно, это я. Что-то подсказывает мне, что тут передозировка…
Каллисто наклонилась к женщине и коснулась ее висков:
– Ариопа, принеси легкого вина. Торопитесь вы все…
Женщина зашевелилась, после нерешительно открыла глаза.
– Вроде ей легче. Следите за ней теперь, чтобы все по правилам, иначе и умереть можно.
Женщина приподнялась и внимательно посмотрела на жрицу:
– Каллисто?
– Тетя, она мертва. Тише…
– Нет, я помню, это она! Это она напала на Агафу…
– Вы извините ее, – сопровождающая подняла глаза на жриц, но Каллисто кивнула ей:
– Не надо. Она права.
Ариопа замерла на месте: видно было, девочка уже слышала истории про «опасную женщину». Девушка, сопровождавшая больную, встала:
– Значит это ты… я думала, ты в Тратаре, а ты жива да еще и здоровее меня.
Женщина изменилась. Если раньше она смотрела с уважением и благоговением, то теперь в ее глазах была ненависть.
Каллисто промолчала. Зена понимала ее: слова «Помнишь Сирру?» навсегда сохранились в ее памяти… твоя очередь, Каллисто. Вот только злорадствовать не хочется…
– Это ты убила всех! Я была маленькой, поэтому не помню… ты сломала мне жизнь! – женщина ударила Каллисто по щеке. Жрица лишь схватилась за щеку, даже не попытавшись оттолкнуть нападавшую.
– Она спасла твою тетю, – вступилась Зена.
– Тетя еле выжила! Значит, жрица… не зря говорят, что Геката одна из самых темных богинь, богинь зла…
– Не смей трогать богиню! – Зена узнала этот взгляд… холодный… бесчувственный…
На щеке Каллисто Зена заметила кровь. Откуда?
Секунду спустя королева воинов поняла: порез еще кровоточил.
– Что? Да ее с Олимпа изгнали! Не зря… и вот кто оказался знаменитой Рекки…
Зена решила вмешаться, обняв Каллисто одной рукой:
– Все меняется, поверьте. Каллисто, нам лучше уйти…
Девушка кивнула.
Выйдя за ворота храма, Зена спросила:
– Почему ты не ответила ей?
– А ты знала, что сказать мне?
Зена осторожно стерла кровь с щеки девушки, нежно коснувшись ее ладонью:
– Надо было давно рассказать… Что Ариопе скажешь?
– Ее дело. Меня только Идия беспокоит. Она не переживет.
– Расскажи ей сама. Желательно сегодня.
Каллисто кивнула.
«Габриель… потом странное возвращение из мира мертвых… а теперь эти гости из Агафы… что она сделала не так?» – думала Зена, глядя на жрицу. Каллисто думала о чем-то своем… хотя Зена прекрасно знала, о чем она думает…
Чуть позже выяснилось, что во время их отсутствия Идии стало плохо. Габриель сказала это с таким видом, что даже Зене стало не по себе: но неужели их присутствие что-то изменило бы.
– Где она? – Каллисто взглянула на сына, который тут же подошел к матери и взял ее за руку:
– У себя в комнате. Ей уже легче. Проводить тебя?
– Лучше пусть Зена проводит. Я решила рассказать ей обо всем… медлить нельзя. Мне нужен человек, который тоже прошел через это.
– Может завтра? – предложила Дея.
– Нельзя ждать! Так сложились обстоятельства… Ты со мной?
Зена кивнула.
Идия, бледная и явно ослабшая, лежала на своей кровати. Каллисто подошла к дочери и села рядом с ней, взяв девочку за руку:
– Прости что не была с тобой…
– Ничего. Хорошо, что ты теперь здесь.
– Идия… прости… но я должна сказать тебе кое что. Прямо сейчас. Лучше, если это буду я.
– О чем ты? – девочка нежно коснулась челки своей матери. Зена невольно улыбнулась.
– О себе… о своем прошлом.
– Я все знаю. Ты – та самая Каллисто. Но это не важно.
Казалось, Каллисто потеряла дар речи: но откуда она знает?
– Геката рассказала мне обо всем. Тогда, когда Ева…
–Да, я понимаю.
– Я рада, что ты изменилась. И я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя…
Зена почувствовала себя лишней. Но кто знал, что будет именно так?
– Я пока посплю. К тебе скоро придет женщина, и ты должна быть готова к встрече.
– Кто это?
– Не знаю. Она сейчас в храме.
«Та самая женщина из Агафы» – поняла Зена, готовясь снова быть рядом и поддержать. Так же, как ее поддерживала Габриель.
– Что с ней? – осторожно спросила Зена, когда девушки вышли из комнаты.
– Падучая. Это моя вина.
– Не думаю.
– Не сочти за исповедь, я и так рассказала слишком много, но виновата я.
Зена удивленно взглянула на жрицу: слишком много? Да ее все интересовало. Абсолютно все.
– Я не просто не хотела ребенка, я пыталась прервать беременность. Вот и поплатилась…
– Как? Разве возможно?
– Да, с помощью крепкого отвара некоторых трав. Он ядовит для младенца. Но на каждый яд есть и противоядие, я вовремя опомнилась. Боялась гнева Гекаты, ведь она любит детей…
Зена ненадолго замолчала, после добавила:
– Это не значит, что ты виновата. Причин может быть сотня. Может, это как раз и не повлияло…
– Спасибо. Не говори никому, они не знают…
– Ты столько держишь в себе.
– Я должна быть сильной.
Женщина из Агафы, племянница больной старушки, уже была во дворце. Она о чем-то рассказывала Габриель и Дее, Ева держалась чуть в стороне.
– Вот она, – женщина повернулась к Каллисто. – Вот что, мы уходим, но я скажу тебе все!
–Можешь говорить, если тебе станет легче.
– Легче? Да как тут может стать легче, если меня воспитывала одна тетка? Если в свои семь лет я видела смерть родных? Я не помню тебя, но их крики я запомнила…
Зена взглянула на Каллисто: ответит ли? Что скажет? Но девушка была на первый взгляд спокойна. Только глаза выдавали ее чувства. Как много было в них… слишком много.
– Ты обрекла нас на смерть! Мы… мы с трудом выкарабкались! Ты хоть знаешь, как это, быть совсем одной, только с больной теткой на руках?
– Я знаю, что такое одиночество…
– Да? Не удивительно, даже странно, что теперь ты не одна. Надеюсь, ты еще почувствуешь, что значит – потерять родных!
Зена видела, как Каллисто сжала кулаки. Видела, и готова была броситься на нее в случае чего, чтобы предотвратить еще одну смерть. Ведь эта женщина играла с огнем, и именно тогда, когда Идия, любимица, радость и надежда, была в таком состоянии.
– Знаешь, я все сказала. Я уйду. И чтоб тебе втройне отозвалась наша боль! Ведь ты вряд ли знаешь, что чувствует маленькая девочка, когда на нее нападает несколько мужчин с известными целями…
– Я знаю и это…
Слишком тихо… хотя услышали все. Даже в глазах Габриель читался шок.
Женщина вышла, хлопнув дверью.
Зена тут же подошла к Каллисто, коснулась ее руки и хотела сказать что-то, но Каллисто остановила ее:
– Не спрашивай ни о чем! Не надо, – снова этот ледяной тон. Да, лучше будет промолчать…
– Это правда? То, что она сказала? – Дея вопросительно взглянула на Зену, когда Каллисто уже не могла слышать их: жрица попросила оставить ее одну и удалилась.
Зена не знала, что ответить: ходило много слухов… и эти слухи казались правдой тогда, но абсурдом теперь. Теперь, когда Зена знала ее чуть лучше. Сумела понять некоторые ее поступки, увидеть отчаяние, так тщательно скрываемое за ненавистью. То, что увидела Зена во взгляде Каллисто… это не боль, не ненависть… даже не отчаяние…
– Правда ли? Да она была шлюхой! – грубо ответила Габриель, и тут же получила пощечину от Деи. Зена даже не стала вступаться за подругу, лишь подумала, какова будет реакция Евы, услышь она такое о матери. Хотелось бы, чтобы такая же, как у Деи.
– Габриель, не надо так. Даже если часть тех слухов – правда, она была совсем другим человеком, – вмешалась Ева. – Обо мне многое говорят, и только я знаю, где начинается вымысел.
– Ты тоже? – девушка вспыхнула и отошла от всех.
Дея и Ева переглянулись:
– Да что с ней такое?
– Сама не понимаю, – ответила Зена. – Это началось в Сирре…
– Но во время ритуала она была в порядке, – заметила Дея. – Значит, чуть позже… Зена, тебе все же следует пойти к Рекки…
– Почему именно мне?
– Сама не понимаю, но она, кажется, тебе доверяет. Уж нам она про Габриель ничего не скажет…
Зена тихо вошла в комнату.
Каллисто лежала на каменном полу, и даже могло показаться, что девушка была без сознания. Но Зена уже видела подобное:
– Можно к тебе? – тихо спросила она.
– Если пообещаешь не задавать вопросов.
– Только по делу и о настоящем, – уточнила Зена.
– Тогда заходи. Все равно не получается оторваться от тела…
Зена села рядом, так же на пол, с удивлением отметив, что камень был не таким уж холодным.
– В чем дело?
– Мешает кто-то. Куда я не пытаюсь попасть – вижу горящую Сирру… так что зайди ты минутой раньше…
– Да уж, повезло, – ответила Зена, вспомнив свои кошмары. – Как думаешь, кто это?
– Явно кто-то сильный. И очень недовольный тем, что мы вместе. Эта женщина… приступ Идии… наши кошмары… Габриель…
– Ты тоже заметила?
– Давно. Кстати, можешь сказать ей, что я не обижаюсь. Хотя это ее только разозлит. Знаешь, похоже, кто-то не хочет видеть нас вместе. Может вам даже стоит уйти…
Зена отрицательно покачала головой:
– Не сейчас. Я все так не оставлю.
– Не хотелось бы, чтобы кто-то из вас пострадал.
– Это вызов не тебе, Каллисто. Я думала даже о Еве… но все, похоже, сложнее. Кому-то нужна наша вражда.
– Ну, тогда все ясно: это Арес. У него и с Гекатой отношения сложные, решил все совместить. В его стиле! Хотя… в храме мы были под защитой стражей, а ему все равно удалось… силен!
Зена ненадолго задумалась:
– Скажи, Геката ведь сильнее его?
– Однозначно. Но я пока не стану просить помощи у нее. Она и так делает для меня слишком много. Да и… е хочу переводить вражду на другой уровень.
Повисло неловкое молчание.
Зена осторожно взяла руку Каллисто в свою, взглянула на ладонь с еще свежим, не зажившим, порезом:
– Как ты это делаешь? Ты ведь богиня…
– Я могу ранить сама себя. А убить не могу: боятся, что воспользуюсь этим и уйду за родными.
– Самоубийца-рецидивистка?
– Да, точно. Если б я могла убить себя после смерти Эзея – точно сделала бы это. Мне ведь сказали, что он нужен там… а это обычно значит перерождение.
Зена все еще держала руку девушки в своих руках. «Совсем детская ладонь. И такая нежная… как будто ни дня не работала» – отметила она, невольно взглянув на свои покрытые мозолями руки.
Каллисто улыбнулась:
– Обычно режут пальцы… но ведь мне приходится оперировать. Нельзя терять чувствительность. Вот, нашла выход, а остальные последовали примеру…
– Тебе не идут шрамы, – заметила Зена. – Ты слишком нежна для этого. И красива… особенно когда улыбаешься. Знаешь, я понимаю воинов, которые шли за тобой.
– Ни один из влюбившихся в меня не выжил, – заметила девушка. – Никто, кроме Эзея.
– Почему именно он?
– Он не требовал ничего взамен. Просто был рядом, когда был нужен… хотя и когда не нужен тоже. Просто старался приласкать, если я позволяла. Но не требовал отдачи. Не спрашивал, что я думаю об отношениях с ним.
– А что ты думала?
– Ничего. Ждала, когда договор закончится. После привыкла к его заботе. С ним я могла быть слабой, и знать, что он защитит, а не воспользуется этим.
Зена улыбнулась:
– Как сейчас со мной?
– Это другое. Ты всегда будешь сильнее: первое впечатление не стереть. Только теперь ты не опасна.
– Ты тоже. А ведь ты была бы хорошим союзником…
– А разве мы не союзники? Сейчас…
Девушки улыбнулись друг другу.
– Ты могла стать Евой?
– Должна была стать. Где они взяли душу, похожую на меня? Даже движения те же…
– Я заметила. Хорошо, что в ней не твоя душа, а то странно получилось бы.
– Что-то вроде общего ребенка?
Зена рассмеялась: а об этом она еще не думала.
Поздно вечером все разошлись по своим комнатам.
Дея осталась на ночь с Идией: после своих видений Каллисто боялась быть рядом с девочкой всю ночь: ребенок мог испугаться.
Зена осталась с Евой и Габриель, которая все еще была не в духе. Каллисто же снова попросила оставить ее, что было не удивительно после всего произошедшего. Зена еще помнила, как путались мысли после первой встречи с Каллисто.
Королева воинов снова пыталась поговорить с Габриель и объяснить ей все, но бард лишь заметила, что Зене бывший враг дороже старого друга и отвернулась к стене. Пол ночи Зена не сомкнула глаз, думая, что же происходит, и что задумал Арес.
Под утро девушка услышала крик ужаса. Нет, она не могла ошибиться.
Быстро поднявшись, Зена, как была, в ночной рубашке и босиком, прибежала в комнату Каллисто.
Девушка сидела на кровати и сжимала в руке кинжал.
– Каллисто, все хорошо. Это просто кошмар, – Зена осторожно подходила к ней, жрица не реагировала. Зена боялась, что в любой момент на нее могут напасть. – Каллисто, все нормально. Это в прошлом, слышишь, – наконец Зена увидела глаза Каллисто: пустые, словно стеклянные. Взгляд устремлен в никуда…
«Она не проснулась» – подумала Зена, осторожно забрав кинжал у девушки, после чего обняла ее:
– Рекки, проснись. Рекки, – что, если это не сон, и ее душа сейчас далеко?
– Зена…
«Голос испуганный. Что ей снилось?»
– Ты ведь помнишь, что мы не враги? Сирра уже восстановлена…
– Зена, я все помню. Я видела другое… наши дети в опасности.
– Это тоже в прошлом. Это просто сон, – Зена осторожно поглаживала девушку по волосам, успокаивая ее. Что такое кошмары, посылаемые богами, она знала и сама.
В комнату вбежала Дея:
– Мама… Зена?
– Все уже хорошо, – ответила Зена.
– Нет, все плохо! Идия исчезла! – прокричала Дея. – Я не слышала, как она ушла…
– Дея, она не могла встать! – Каллисто уже была на ногах, от сна не осталось и следа. – Зена, где Ева?
Зена хотела сказать, что Ева спит, но решила проверить, и обнаружила, что Евы тоже нет.
Наскоро надев доспехи и разбудив Габриель, Зена вернулась к Каллисто и Дее, тоже уже собравшимся.
– Что думаешь? – спросила Дея у Каллисто. – Где они?
– Думать нечего: это Арес… Выйдем отсюда. Он сам найдет нас.
Так и произошло.
Появившийся Арес с усмешкой сообщил, что Ева и Идия у него, и любезным тоном предложил идти за ним.
Каллисто держала руку на рукоятке кинжала, готовая напасть в любой момент, но что кинжал против Ареса? Зена тоже была готова атаковать. Дея, не привыкшая общаться с богами, кажется, испугалась, но не подавала виду, Габриель же иронично заметила, что давно знала: от этой дружбы одни проблемы.
