Текст книги "До рассвета (СИ)"

Автор книги: Max.Rockatansky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

–Милый мой сынок, – ее пальцы блуждали по его лицу, очерчивая размытые линии. – Тебе нельзя здесь быть и Вэйлону тоже. Это слишком опасно.

–Я здесь из-за тебя, – Харви хватался за ее беспокойные руки.

Все его действия, жесты, мимика, все напоминало Эдварда.

–Я так хотел увидеть тебя, – уже не удерживал слез парень.

Сейчас темной ночью, в слабом освещении ламп, в заброшенной и богом забытой психиатрической клинике, на грязном полу коридора происходит нечто невероятное. В это трудно поверить, это невозможно вообразить.

–Мой милый мальчик, ты можешь здесь погибнуть, тебя не должно быть тут. Мы с отцом так боролись за твою жизнь, чтобы ты жил!

–Вы… – не знал, как продолжить он. – Вместе?

–Я рассказывал ему, – вклинился в разговор, раненый Парк.

–Вэйлон я так рада тебе, – обратила на него внимание девушка.

–Взаимно мой добрый друг, – улыбнулся он.

–Нам нельзя здесь оставаться, – Виктория переминала пальцы сына. – Пойдем, подыщем безопасное место. Здесь неподалеку бродит Манера.

–И Глускин, – подкинул Вэйлон.

–И он, – улыбнулась Блейк. – Нашему сыну нечего бояться, а вот за тебя я переживаю.

Харви перекинул руку Вэйлона через свою шею, чтоб удерживать того на ногах. Они следовали за Викторией, спеша найти убежище, и, наконец, продолжить разговор в более спокойной обстановке.

Услышав шаги жениха, Виктория подскочила с пола, но не ретировалась. Осталась на месте, дожидаться встречи с ним.

В «дом» вошел Глускин. Правильнее будет сказать прошел вдоль стены, придерживаясь за нее. Одежда была залита кровью, и пропитана настолько сильно, что липла к телу. Его лицо не выражало ничего, скорее это была некая усталость.

Блейк напряглась от этого. Ее не пугала перепачканная кровью одежда. Ее пугал факт того, что он ранен.

–Эдвард, – позвала его балерина.

Он поднял на нее взгляд уставших и обиженных глаз.

–Что произошло? – твердо спросила девушка.

–Мелкие неурядицы, – ответил он, оседая на диван.

–Я могу осмотреть тебя? – попробовала продолжить она.

С несколько секунд жених подумал, затем стал стягивать одежду. Виктория порхала как маленькая птичка, со своего места, к шкафу с медикаментами, затем к кожаному дивану, на котором ожидал ее помощи маньяк. Все портила цепь на ноге.

Она забралась на диван рядом с ним, протирая влажной салфеткой места ранений. Девушка очень бережно наносила антисептик, дуя на ранки. Ей как никому другому знакома обработка свежих ран. Глускин наблюдал за ее действиями, ожидая подвоха. Его не последовало.

–Я как раз захватила отличную мазь, для заживления ран, – Блейк аккуратно касалась его лица. – Думаю, она справится с аллергией. У меня была подобная, она великолепно справлялась с ранами на ногах.

–Из-за балета? – поддерживал диалог Эдди.

–Да, – тепло улыбнулась она.

Глускин вынул ключи из кармана и отстегнул ее ножку. Наконец звук, холод и тяжесть цепей покинули ее.

–Спасибо, – слабо прошептала балерина.

Странная пульсация прошла между ними. Эдвард положил ладонь на ее затылок, притянув к себе. Он легко коснулся ее влажных губ….

Виктория поцеловала в ответ. Его бычье сердце забилось, как никогда до этого.

Блейк была уверена, что поступает правильно. У Глускина никогда и никого не было, пусть будет хотя бы она.

Ее тонкие пальцы легли на его лицо, выводя плавные линии. Ей было плевать, чем это кончится, что он старшее ее в два раза, удерживает ее в плену и нещадно насилует.

Виктория уселась сверху, активно отвечая на поцелуй. Эдвард был удивлен ее поведением, но думать об этом совсем не хотелось.

Он встал с дивана, удерживая девушку на руках и не прерывая поцелуи, направился в их «спальную». Где Блейк уже помогала ему снимать одежду и с него и с себя.

Все так же усаживаясь сверху, балерина зацеловывала его уши, лицо и шею, заставляя мужчину рычать от удовольствия.

–Виктория, – вторил он ее имя. – Что ты со мной делаешь?

Ее нежные ладони ласкали его торс, аккуратно касаясь шрамов. Она не брезговала следами на его теле, ни от прошлой жизни, ни от Меркоф. Гореть им всем в аду, за то, что сотворили с ними обоими.

Ее поцелуи спускались к груди, животу и ниже. Взволнованный такими событиями Эдвард, приподнялся на локтях, ухватывая любимую за подбородок.

–Верь мне, – улыбнулась девушка.

Губами она обхватила его фаллос, вбирая в себя. Ее движения были плавными и спокойными. Виктория помогала себе рукой. Наслаждение что испытывал мужчина, было для него новым и ранее неведомым. Эдди стонал и хрипел, как никогда прежде. Он чувствовал, что вот вот кончит. Блейк это понимала тоже. Девушка прервала действие, чувствуя его сильные руки.

Мужчина притягивал любимую к себе, усаживая сверху. Она больше не боялась, балерина уже все для себя решила.

–Хочу чувствовать тебя в себе, – шептала она на ухо самому опасному пациенту Маунт-Мэссив.

–Моя любимая девочка, – хрипел Глускин, медленно насаживая ее.

Виктория томно прикрывала глаза, расслабляясь и давая ему войти до конца. Она была такой маленькой и стройной, что кладя ладонь на ее живот, он чувствовал себя внутри любимой. Эдди двигался по нарастающей, Виктория повторяла за ним.

Такой гротескно странный союз людей с разницей в двадцать шесть лет. И такая пугающая страсть.

Блейк не скрывала эмоций и громко стонала, наслаждаясь его движениями и ласками. Глускин не переставал стараться. Он отдавал себя ей всецело, как в последний раз.

–Виктория, – рвано звал он ее имя. – Я люблю тебя.

Блейк схватила его за руку, сцепив их пальцы в замок.

–Эдди, – так же рвано, не открывая глаз, вторила она. – Не останавливайся.

Свободной рукой он сжимал ее бедро, чувствуя, как она бьется в экстазе, прижимаясь к нему.

Глускин перевернул девушку на спину, оказавшись сверху, при этом, не сбиваясь с темпа. В этот раз ему не пришлось просить. Его девочка сама добровольно обнимала его, сжимая бедрами. Она хватала его за лицо, пока он оставлял укусы на ее шее.

–Эдди да… еще да… вот так…

–Любовь моя, – шипел он ей в ответ.

Его резкие движения и толчки, не отдавались болью, наоборот, ей хотелось, чтоб он продолжал. И он продолжал, до тех пор, пока не достиг пика их наслаждением друг другом. Эдвард излился в Викторию, отдавая себя всего.

И она принимала. До хрипоты прижимая его к себе. Блейк целовала его ухо, висок, шею, не желая отпускать. Он и не выходил из нее, наслаждаясь их близостью. Мужчина нависал над возлюбленной, отирая тыльной стороной ладони испарину с ее прекрасного лица.

–Ты и наши дети – весь смысл моего существования, – шептал жених, всматриваясь в ее глаза.

Виктория поняла, что миновала точку невозврата. Теперь и в ее больной душе, зарождаются чувства к опаснейшему человеку в этом месте. Безумие победило.

========== Все дальше ==========

Сказать, что план Виктории удался, было еще слишком рано. Но то, что ей удалось наладить с Глускиным контакт – это правда. Он больше не приковывал ее, что позволяло девушке свободно перемещаться, по периметру, который они занимали. В целом и маньяк проникся к ней, пытаясь ей доверять. Разумеется, за пределы их обители ей выходить не разрешалось, да она и не горела желанием, понимая, что и часа там не продержится. Время идет, а в Маунт-Мэссив никто из Меркоф не спешит. Пациенты все так же беспризорно болтаются по коридорам клиники. Сбежать мало, кому удалось. Кто-то пал жертвой более опасных пациентов, кто-то свел счеты с жизнью, а кто-то вступил в религиозный культ.

Ну, а Виктория уживалась с Эдвардом Глускиным. По вечерам, когда ей было скучно, они играли в шахматы, которые жених раздобыл не так давно, или Блейк читала ему. А утром он снова уходил, задавая сам себе дела на день.

Вот и в одно такое очередное утро, девушка осталась одна. Сегодня ее задачей было выяснить, кого же прячет у себя Деннис. Ранение на ноге быстро затянулось, и балерина едва заметно прихрамывала, но уверенно передвигалась быстрым шагом.

Умывая лицо прохладной водой, она взглянула в отражение в зеркале. Всегда бледная кожа, сегодня еле еле отдавала нежным румянцем на щеках. Природу появления блеска в глазах и розоватых скул, она не знала, но выдвигала теорию на этот счет.

Вспомнив число в календаре, девушка напряглась. Балерина выпрямила спину, расправив плечи. Она положила руку на грудь, ощупывая ее. Неприятная боль от собственных прикосновений, не то чтобы насторожила, а четко давала понять, что происходит. Блейк задрала сорочку, повернувшись в профиль. Ее ладони скользили по животу, стремясь нащупать нечто новое.

Виктория часто задышала от волнения. Она прекрасно понимала последствия их связи, просто не думала, что это будет так скоро.

Ее руки затряслись, а глаза застилала пелена слез. Беременность не пугала ее. Балерина вспомнила это чувство, ей уже доводилось его испытывать.

Воспоминания вновь всплывали в ее памяти, возвращая к кошмарам прошлого. Девушка зарыдала, оседая на пол. Горечь и боль пережитого, вспышками озаряли сознание. Логическая цепочка выстроилась в мозгу, приводя к очередному пониманию, почему она здесь.

Будь все по-другому, при других обстоятельствах, в другом месте и времени. Виктория была бы безмерно счастлива, знать, что внутри нее зародилась новая жизнь. Даже не смотря на то, кто отец ее ребенка.

Но есть то, что есть. Она здесь, в психиатрической лечебнице Маунт-Мэссив, жертва насилия жестокого маньяка-психопата, понесшая от него ребенка.

Но даже это не омрачало ее желания быть матерью. Ее положение не вызывала омерзения, даже на фоне насилия. Виктория в душе была рада этому. Потому как, по словам врачей, после «прерывания» первой беременности, обзавестись детьми будет крайне сложно.

Все это внутри нее граничило с гневом. Она ненавидела свое прошлое, свою семью и то, что они с ней сделали. Крик отчаяния вырвался из груди, и Виктория поднялась с пола. Она спешила в их убежище, в надежде на успокоительное. Блейк часто употребляла его, пренебрегая инструкцией. Оно давало временный эффект, который сейчас ей был так необходим.

Трясущимися руками, балерина подносила ко рту таблетки одну за другой. Блейк скрутилась калачиком на диване, ожидая действия транквилизаторов и пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Получалось не очень, поэтому девушка решила заняться чем угодно, лишь бы не вспоминать прошлое.

Среди книг и пластинок для граммофона, она нашла тетрадь. Такие здесь были не редкостью, их использовали как журналы для записей медицинского персонала. Сначала балерина писала о своих переживаниях и чувствах. Просто потому что рассказать об это был некому. А затем все же решила изложить всю свою историю, в надежде, что кто-то когда-то ее прочтет. Может для кого-то это будет неким развлечением, как чтение детектива или романа. Но она никак не могла предположить, что ее записи станут для ее сына одной из самых важных вещей в его жизни.

Прописывая историю за историей, девушка сама не заметила, как лекарства подействовали, и она ощущает что-то наподобие эйфории.

Закончив очередной отрывок из ее жизни, за время пребывания в лечебнице, девушка разрисовывала маленьких птичек между строк. Размышляя о том, почему бы ей не родиться птицей, прожить жизнь без забот, порхая между деревьев.

Ее фантазийные мысли были прерваны звуком падения наверху. Блейк прислушалась. Чье-то кряхтение над ее головой, слегка отрезвило девушку, и она вспомнила, что собиралась посетить чердак, когда Глускин уйдет.

Балерина несколько раз взглянула на коридор, ведущий к выходу. С надеждой, что Эдди не вернется раньше времени, девушка двинулась в сторону лестницы, ведущей на чердак.

К ее большому удивлению, дверь оказалась не запертой, Виктория без усилий, смогла ее открыть и подняться по лестнице. Виктория ступала медленно и аккуратно, стараясь не издавать лишних звуков. Она осторожно выглядывала из лестничного пролета вверх, стараясь разглядеть кого-то в полумраке.

Чердак полностью находился в распоряжении Денниса, и в его владения никто и никогда не смог бы попасть, так как пациенты попросту боялись встречи с Глускиным. Деннис же в свою очередь нашел другой способ покидать и возвращаться в свою обитель, без посягательств на владения Эдварда.

Блейк была внимательна и сосредоточена, она пряталась за стеллажами и прочим барахлом. Тайком пробираясь вглубь.

Слабое освещение помогало различать очертания предметов и мебели, но она не могла отчетливо видеть, что таится в некоторых углах. От этого становилось не по себе, и она испытывала некоторое волнение.

Проходя повороты в стенах, Блейк заметила подобие лежака, сделанное наспех из нескольких матрацев и простыней.

Девушка присела, удерживаясь руками за обломки стены. Ей пришлось сосредоточиться, чтоб разглядеть человека под плотным одеялом на лежаке. В ее предположениях, это мог быть Деннис, но интуиция подсказывала, что это его «гость».

От предположений было немного толку, поэтому балерина все же решила подкрасться ближе и разглядеть кто же там. Она пролезла в дыру в стене и все так же на полусогнутых ногах, кралась вперед. Какой бы легкой девушка ни была, как бы она ни старалась ступать аккуратно, деревянные половицы предательски скрипели под ногами.

Лежащий пациент зашевелился, это остановило Блейк.

–Виктория,– хриплый голос Вэйлона разрезал тишину чердака. – Это ты? Или я сплю?

Виктория сорвалась с места и в несколько шагов оказалась рядом с лежаком. Она мгновенно присела на корточки, обхватывая голову мужчины руками.

–Вэйлон ты жив,– восторгалась она. – Как ты….

–Тише, тут бродит Деннис,– Парк слабо улыбался, ухватывая ее пальцы.

–Как ты здесь оказался?

–Этот псих посчитал меня своим братом,– прокашлялся мужчина. – Он уверен, что эта его личность брата теперь во мне.

–Главное, что ты жив,– продолжала она.

–Ты тоже,– старался он быть бодрее.

–У тебя жар,– Виктория ощупала его лоб. – Там внизу, у нас есть лекарства, я принесу тебе и еду.

–У «нас»,– напрягся программист.

Блейк стыдливо опустила голову, бегая глазами.

–Виктория,– Вэйлон взял ее за руку. – Он очень опасен, ты должна бежать и позвать на помощь.

–Вэйлон,– остановила она его напор. – Без него я и получаса не продержусь.

Она все так же не смела, поднимать взгляд, стыдясь своего нового положения. Она чувствовала себя грязной и оскверненной в глазах Парка.

Вэйлон внимательно смотрел на девушку. Он знал этот взгляд, мнительные жесты и волнение, что любая женщина испытывает, находясь в таком положении. Они с Лизой знакомы еще со школы, и их первенец появился на свет достаточно рано для их возраста. Так вот Парк прекрасно помнил, как вела себя супруга, узнав о беременности в столь юном возрасте. Именно такой сейчас и была Виктория.

–Милая,– как-то по-отцовски и с сожалением произнес Вэйлон.

–Благодаря этому, я буду жить,– риторически оборвала она его сожаления.

–Виктория,– продолжил мужчина, кривясь от боли, из-за попыток привстать. – Тебе нужен доктор, ты же понимаешь как это опасно.

–Тебе тоже,– отшутилась она. – Трагер неплохо постарался, раз на тебе гипсы.

–Чертов псих, собирался их, потом заново ломать,– усмехнулся он.

–Я спущусь и принесу тебе жаропонижающее и еды.

–Будь очень осторожна.

Блейк теперь уверенно шла по проложенному ею пути, лишь боясь повстречать Эдди внизу, но по ее подсчетам, его там быть не должно.

Вернулась она достаточно быстро, Парк едва успел немного закимарить.

–Так, вот сейчас выпей это, они собьют жар,– девушка подавала мужчине таблетки. – И принимайся за еду.

Вэйлон жадно поедал принесенную девушкой пасту, плохо пережевывая. Та в свою очередь, раскладывала медикаменты и кое какой перекус на будущее, так как не знала, к какому времени вернется завтра.

–Моя семья, скорее всего меня ищет,– с набитым ртом бубнил Парк. – Скоро сюда прибудет полиция.

–Ты думаешь, Меркоф об этом не позаботились,– оборвала она его надежды.

Мужчина вдруг перестал жевать и взглянул на нее.

–Накануне я отправил письмо журналисту Майлзу Апшеру. В нем рассказал о том, что здесь творится, и я уверен, он не оставит это.

–Возможно, он уже погиб,– с тяжестью произнесла девушка. – Вся надежда на тебя Вэйлон.

–И как же я приведу помощь?– в его голосе звучал сарказм. – Полечу за ней?

–Придется ждать твоего выздоровления,– ответила она.

–Ты понимаешь, что это может занять месяцы?

–А у нас есть другой выбор?

–Может, стоит попробовать уговорить на это жениха?– предложил Вэйлон.

–Эдвард очень болен, я не уверена, что он согласится покинуть это место,– печально ответила балерина. – Но я попробую.

–Просто попробуй,– Вэйлон с надеждой сжимал ее пальцы в своих ладонях. – Может быть, ради Вашего будущего ребенка он все же изменит решение.

–Отдыхай мой друг,– улыбнулась девушка. – Мне пора возвращаться, пока он не заметил моего отсутствия.

–Виктория я прошу тебя, будь осторожна с ним.

–Эдди не причинит нам вреда,– ее пальцы легли на живот.

Оставшись в одиночестве, Парк дал волю слезам. Ему было очень страшно осознавать, что он единственный адекватный человек в этом месте. И как бы ему не хотелось в это верить, но Виктория все же была не в себе, хоть и вела себя нормально. Теперь на него возлагалась еще большая ответственность за несчастную девушку, ее обрюхатил опаснейший психопат США, и она находится в его власти.

Виктория вовремя успела спуститься к возвращению Глускина. Только она закрыла дверь, ведущую на чердак, как у входа их «дом» послышался звон ключей и скрежет решетки.

Блейк поторопилась включить пластинку на проигрывателе и сделать вид, что все это время готовила сэндвичи с ветчиной и сыром, пританцовывая в такт. Эдди улыбнулся поведению жены. Маньяк поцеловал ее в тонкую шею, устраиваясь сзади. Его горячие ладони проползли с хрупких плеч девушки к талии, а затем к животу. Виктория напряглась. Она как трепещущая лань дрожала от его прикосновений. Он это понимал, но ему так хотелось немного нежности и ласки, хотелось показать ей, что он защита для их семьи.

–Как наш малыш?– мурлыкал Глускин ей на ухо.

–Откуда ты…,– не успела она закончить мысль, резко развернувшись к нему.

–Это мой ребенок,– ответил жених, ухватывая девушку за подбородок.

Свободную руку он ладонью прижимал к животу как можно сильнее.

–Я всегда буду чувствовать его,– завершил он мысль поцелуем.

Виктория привыкла ко многим его жестам и действиям. Ничего нового в этом не было, но теперь он знал о ее положении и вел себя осторожнее. Но так было только лишь для нее, в остальном Глускин стал дурнее, чем было. Это проявлялось в жестоком и изощренном убийстве всех, кого он считал опасным для его «семьи». В его глазах, опасность представляли все, кто приближался к берлоге жениха.

Блейк была рада знать, что, по крайней мере, Вэйлон в безопасности. Деннис конечно доверия не внушал, но и не был опасен как Эдди.

Теперь ее задачей было попытаться убедить Глускина покинуть это место, в связи с ее беременностью. Это конечно было первостепенным, но и привести помощь имело место особой важности.

После ужина, Виктория, как правило, читала Эдварду, или они играли в шахматы, болтая о всяком. Обычно девушка рассказывала различные истории из жизни, или прочитанные ею книги, иногда сюжеты фильмов, а жених внимательно слушал, внемля каждому ее слову.

В этот раз Блейк была напряжена. Девушка не знала, как подвести разговор к этому. Устав от тревоги и неумолкающего монолога в голове, она решила предложить прямо.

–Эдди,– тихонько обратилась Виктория. – Я думаю нам необходимо покинуть это место.

Глускин, стягивая рубашку, прекратил все свои движения и пристально смотрел на нее. Для него эти слова звучали так, будто она предлагает им улететь на луну.

–Это что еще за разговоры такие,– хмурился маньяк. – Зачем нам куда-то уходить из нашего дома.

–Здесь небезопасно для будущего малыша,– давила на больное балерина.

–Я каждый день забочусь об этом, и буду продолжать,– очень четко и твердо произнес он. – Там…, они отберут тебя у меня. Я не позволю.

Глускин уложил жену рядом, накрывая своей огромной медвежьей лапой. Деваться ей было некуда, девушка покорно лежала рядом, вслушиваясь в его дыхание. В душе она знала, что он даже не захочет говорить об этом, но все равно попыталась, потому что обещала Вэйлону.

Так и продолжилась их совместная жизнь, затянувшаяся на долгие месяцы. Парк рассчитывал на скорый побег из этого ада, прихватив с собой Викторию, но его плану не суждено было осуществиться.

Каждый день был похож на предыдущий, каждый день Вэйлон записывал свои чувства и переживания, в такой же журнал, какой был у Блейк. И каждый день он мечтал увидеть Лизу и детей.

Большой радостью для него были визиты балерины, к счастью это всегда совпадало с отсутствием Денниса. Девушка всегда приносила еду, лекарства, а еще книги, чтоб он совсем не рехнулся здесь.

–…и как ты думаешь, что они сделали?– задала вопрос девушка.

–Скорее всего, они подстроили все так, будто я нахожусь на важном задании и не могу выходить на связь,– предполагал мужчина действия Меркоф. – А может они общаются с Лизой от моего имени, оправдывая отсутствие видеосвязи плохим интернетом.

–Ты обязательно выберешься отсюда,– подбадривала его Блейк, хлопая по плечу.

–Мы,– поправил ее мужчина.

Виктория виновато отвела взгляд. В ее душе селилось сомнение, и чувство вины, казалось, будто она предает Эдварда.

–Что?– угадывая ее мысли, встревожился Парк. – Виктория, ты же понимаешь, что Вы с ним не сможете… Глускин не….

–Я знаю,– грустно улыбнулась она. – Обещай мне Вэйлон, что когда сюда придут люди, они не навредят ему. Обещай мне.

–Виктория,– тяжело выдохнул программист. – Его поместят в другое учреждение, а для тебя я добьюсь выписки.

–Я не уйду отсюда,– уголки ее губ немного вздернула улыбка, но в глазах была абсолютная печаль. – Мне не покинуть это место никогда.

–Не неси чепухи, что за пессимизм,– старался не поддаваться панике Парк, хотя иногда ему самому казалось, что им не выбраться.

–Я это точно знаю,– настаивала она.

–В тебе говорит отчаяние, это пройдет. Ты принимаешь лекарства?

–Нет, теперь нельзя,– девушка провела рукой по округлившемуся животу.

–Вот и правильно, от них тебе только хуже,– Вэйлон приобнял Викторию за плечи. – Ты нормальная, тебе здесь не место.

–Вэйлон,– девушка вдруг перевела на него пронзительный взгляд синих глаз. – Мне здесь самое место.

–Глускин так решил?

–Я психопат, убивший свою семью,– разоткровенничалась она.

Услышать такое он точно не ожидал. Ведь доктор, лечивший Блейк, говорил совершенно другое, причина приезда Виктории в Маунт-Мэссив была иной.

–Нет,– попытался восстановить хронологию Парк.

–Два года назад, у меня были отношения с парнем, мы из одного университета,– начала свой рассказ Блейк, сжимаясь в комок. – Он был моим первым мужчиной…, и, ну, в общем…, через время я забеременела.

Парк улавливал все ее эмоции и переживания, он понимал, как ей неловко говорить об этом, и как она стыдится произошедшего.

–Я была лучшей из группы, мне пророчили блестящую карьеру,– голос девушки дрожал, и она едва сдерживала слезы.

–Твои родители были против,– озвучил догадку мужчина.

–Они заставили меня избавиться от него,– Блейк дала волю слезам. – А еще через год, решили меня продать как дорогую безделушку.

–О чем ты?

–Вэйлон, ты думал, в большое искусство попадают просто так,– горько усмехнулась она. – Всегда нужен спонсор.

–И они нашли его,– продолжал свои догадки Парк.

–Я думаю, крыша моя начала подтекать уже тогда,– попыталась пошутить девушка.

–Кем он был?

–Очень богатым ценителем искусства,– тяжело отвечала она.

Вэйлон не стал вдаваться в подробности, он взрослый мужчина и все прекрасно понимал.

–И вот в один из вечеров, я не выдержала… и … спалила наш дом, их, его и себя до тла. Но как видишь, меня спасли.

–Но ведь это был твой навязчивый поклонник?– недоумевал Парк.

–Это я с перепугу рассказала полиции.

–Виктория,– Вэйлон попытался оправдать ее.

–Не надо,– остановила она его. – Мне самое место здесь. И я ничем не лучше Эдварда. Только он не ведает, что творит, а я четко понимала, на что иду….

–Ты не ненавидишь его, за то, что он делает с тобой?

–Нет,– усмехнулась она. – Я все это заслужила.

–А ребенок?

–Он это наше искупление,– Виктория ласково погладила живот. – Обещай мне Вэйлон, что убережешь его.

–Обещаю,– мужчина обнял ее, как если бы был ей отцом или братом.

-Спасибо мой друг, что сдержал обещание,– по-доброму улыбалась Виктория Вэйлону.

–А как иначе,– усмехнулся программист.

Харви не выпускал руку матери ни на секунду, боясь, что она исчезнет туманным видением. Виктория в ответ поправляла волосы сына.

–Вам надо переждать эту ночь здесь, так как передвигаться слишком опасно,– констатировала она.

–А я говорил ему,– Парк недовольно покосился на парня. – Надо было уходить еще, как только сумерки спустились, так он меня не послушал.

–Я во многом был неправ, но не в этот раз,– Харви даже не обращал внимания на Вэйлона, взгляд его целиком обволакивал Викторию.

Он старался запомнить каждый ее жест, каждую мимику. Вдруг все это сон и он в любую минуту проснется.

–Тебя здесь не должно быть, но я благодарна судьбе за момент, подаренный ею,– шептала Блейк. – И пусть это всего лишь раз, но я вижу тебя. Нет для меня большей отрады, чем ты.

Вэйлон наблюдал за ними, и это было невероятно странным. Даже если учесть происходящее вокруг. Но мужчина испытывал теплоту и чувство выполненного долга. Он обещал и выполнил.

Шум, донесшийся из коридора, смешивался с душераздирающими криками. Это напугало Харви и заставило занервничать Вэйлона. Виктория лишь привычно бросила свой самый обыкновенный взгляд на дверь.

–Глускин…,– многозначительно произнес программист.

–Нам надо спрятать Вэйлона,– сохраняя спокойствие, произнесла Виктория, будто речь шла о рождественских подарках.

Харви заметно нервничал, бегая взглядом и слишком часто дыша.

–Не волнуйся, все будет хорошо,– балерина сжала его пальцы в своей ладони, придавая уверенности. – Ты не должен его бояться, кто-бы, что бы ни говорил.

========== Выменянная жизнь ==========

-Виктория, – пропел тягучий голос Глускина. – Где ты, любовь моя?

Из коридора слышались его шаги и лязг метала. От этих звуков, гости Маунт-Мэссив заметались. Вэйлон в панике хватал Харви и Викторию, шаря глазами в поисках укрытия.

–Спокойно, – твердо проговорила девушка, ухватывая сына за руку. – Все будет хорошо. Вэйлон ты спрячься за манекенами, а я уведу Эдди отсюда.

–Что будет со мной? – взволнованно спросил юноша.

–Милая, – вновь пропел жених, теперь его голос был гораздо ближе. – Меня наполняет удивительное чувство, словно оно… как тогда… ты же понимаешь. Я хочу поделиться этим с тобой.

–Он уже знает, что ты здесь, – ее бледные губы, едва вздернула улыбка.

–Но откуда? – еле прошептал юноша.

–Ты его сын, – ответил за нее Парк.

–Он всегда будет знать, где ты, – уточнила балерина.

–Он убьет нас, – громче обычного воскликнул Харви. – Он насиловал тебя, – его руки сжимали хрупкие плечи Блейк.

Парень все так же удерживал ее плечи, меча испуганный взгляд между нею и Парком.

Приблизившиеся шаги Эдварда заставили всех замереть.

–Вэйлон, – она резко повернулась к мужчине. – Доберись до машины, а мы выведем Харви. Теперь Эдди не оставит нас здесь одних, тебе надо прятаться.

–Будьте осторожны, – программист кинул на них взгляд беспокойства и надежды. – Виктория….

–Я знаю, – тепло улыбнулась балерина. – Знаю мой дорогой друг. И мне радостно видеть тебя, а теперь беги.

Парк петлял среди пыльных манекенов, нервно оборачиваясь назад. Сердце выдавало бешеные ритмы, пульсируя в висках. Основным планом, было добраться до машины, избегая встреч с пациентами. Все в этом мире циклично, как и его побег. Ровно двадцать лет назад, он точно так же спасался из этого места, ровно так же оставив Викторию здесь. Но в этот раз чувство вины не так сильно гложило мужчину. Ей не уйти отсюда….

–Что нам делать? – вновь придавался панике парень.

–Харви, посмотри на меня, – серьезно позвала его Виктория.

Ей удалось поймать его внимание. Парень смотрел на мать, широко распахнутыми глазами, ожидая дальнейших инструкций.

–Все хорошо, – она вновь постаралась успокоить сына. – Ты не должен его бояться. Он ничего тебе не сделает. Он твой отец.

Глускин вальяжно толкнул пальцами дверь. Спешить было некуда, он прекрасно знал, где его любимая.

–Птичка моя, – мурлыкал жених, поднимая взгляд.

Улыбка на его лице, медленно сползла, уступая удивлению. Эдди даже не пытался скрыть изумления.

Харви замер как статуя, он все так же удерживал Викторию за руки, не моргая глядя на Глускина. Тишина буквально звенела в воздухе пыльного помещения.

–Виктория, – позвал он жену по имени, не сводя глаз с юноши.

Эдди понимал все, понимал кто перед ним, просто был удивлен. Смесь эмоций захлестывала его воспаленный разум, теперь он смотрел на парня так пристально, как когда впервые увидел Викторию в окне палаты напротив.

От его взгляда внутри Блейка все холодело, и балерина это чувствовала. Она крепче сжимала пальцы сына в своих ладонях, едва удерживая его истерику.

Глускин прошел ближе, гипнотизируя парня взглядом холодных глаз. Напряжение достигло пика.

Харви представлял себе его именно таким, как на фото, но в реальности, если все это можно было так назвать, Эдди оказался куда страшнее. Изуродованное шрамами лицо, огромный рост и масса тела, сильные руки и сшитая из лоскутов одежда. От этого всего, парня мутило. Он часто заморгал, чувствуя испарину на лице.

–Харви, – позвал его мужчина, протянув окровавленную руку в перчатке.

Тот боялся даже пошевелиться, ухватываясь за руки матери.

Эдди мазнул пальцами по лицу сына, оставляя смазанный кровавый след. Маньяк прервал зрительный контакт, переведя взгляд на Викторию. Она молчала.

Эдди резко притянул парня к себе, прижав к широкой груди. Блейк безвольной куклой утопал в его объятиях. Второй рукой жених притянул к себе и Викторию. Та не сопротивлялась, она уже давно привыкла к этим его жестам, еще, когда они оба были живы.

–Ты здесь, – шептал Эдвард в макушку сына.

Глускин обеими руками ухватил парня за лицо, всматриваясь в его глаза. В юном лице Блейка, он видел себя. Такое странное и удивительное чувство охватило все нутро.

–Здесь слишком опасно, – засуетился маньяк, выталкивая «семью» за дверь. – Я должен вернуть Вас в дом.

–Что, куда? – встрепенулся юноша, возвращаясь к панике.

–Харви все хорошо, – девушка подхватила его пальцы, стараясь успокоить сына физическим контактом. – Просто идем.

–Я знал мой родной, – улыбался жених, заводя их за решетчатую дверь коридора, ведущего в его берлогу. – Знал, что однажды ты сюда придешь, чтоб увидеть нас.

–Эдди ему нельзя здесь быть, – остановила поток его нездоровых мыслей девушка.