Текст книги "Украденная жизнь (СИ)"
Автор книги: MaryJuta
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Глава 4. Сердечные тайны
Света рассказала дедушке о том, как к ней пристает старый профессор. Много нового узнал об этом и сам Сергей. Оказалось, что приставания продолжаются с самого начала семестра. Якобы он угрожает ей тем, что она не сдаст экзамен по предмету и ее отчислят, если она не проявит к нему свою благосклонность.
Дедушка рассвирепел и, вскочив со стула, был готов нестись в институт, чтобы незамедлительно расправиться со старым развратником. Света и Сергей еле-еле его удержали.
– Светонька! Внуча! Ну почему ты мне не сказала об этом раньше? – негодовал все еще обеспокоенный дед.
– Дедуль, я не хотела тебя расстраивать. У тебя сердце больное. А если с тобой приступ случится? – девушка виновато понурила взор.
– А если с тобой что-то случится, я же сразу умру! По-твоему так лучше?
– Давайте никто не будет умирать и ни с кем ничего не будет случаться! – решительно сказал Сергей.
– А ты?! – глаза деда загорелись огнем ярости. – На твоих глазах пристают к девушке, которую – как ты сам говоришь – любишь, а ты ему даже морду не набил? Что ты за мужчина тогда! – в сердцах и бессильной ярости мужчина обрушился на кавалера внучки.
– Сережа сказал, что меня любит? – покраснев, спросила Света.
– Вот именно, что только сказал! Только вот поступков влюбленного мужчины я пока не увидел! – бросил Степан Петрович гневно в адрес юноши.
– Потому что я забочусь о благополучии Светы и ее будущем, а не о том, как набить морду этому хряку, – спокойно ответил юноша.
– Ну и как же ты заботишься? – Степан Петрович подбоченился и, растянув губы в ехидной усмешке, уставился на Сергея немигающим взглядом. – Хорошо, в этот раз ты успел ее вытащить из кабинета. А в следующий раз? Вдруг ты опоздаешь? – запальчиво бросал аргумент за аргументом старый журналист.
– Если Вы прекратите истерику, то я все расскажу, – так же невозмутимо продолжал Сергей.
– Деда! Успокойся, пожалуйста, и не бросайся так на Сережу! – взмолилась Света. – Тебе ведь плохо станет. Мы же специально ходили в гости к Сергею домой, чтобы решить этот вопрос.
– Что?! Его родители знают, что к тебе пристает профессор? – изумился несносный дед.
– Конечно! И они, между прочим, знают, как я отношусь к Свете, – подтвердил юноша.
– Они не обвинили тебя в том, что ты сама кокетничаешь с этим уродом?
– Степан Петрович! Что у Вас за дикие фантазии! – тут уже рассердился сам Сергей. – Это почему они должны были так сказать? Одного взгляда на Свету достаточно, чтобы понять какая она чистая и светлая девушка!
– Хм! Это ты в ней видишь свет и чистоту, а вот ответь мне тогда, – старый человек сник, – почему, когда я ходил к родителям того урода…
– Васи? – глаза Светы «поползли» вверх. – Но зач…
– Васи, Васи, – продолжительно закивал дедушка и продолжил, – и пожаловался им на недостойное поведение их сына, так они меня обвинили в том, что я плохо воспитываю свою внучку. Что она распущенная девица, которая едва ли не сама хотела изнасиловать их бедного и доверчивого сыночка. Вот так он им это представил.
– Ты мне ничего про это не говорил. Боже. Какая ложь, – Света закрыла лицо ладонями. Сережа робко приобнял ее за плечи и сказал:
– Света, он врал, чтобы выкрутиться, а они в это охотно поверили.
– Люди верят в то, во что хотят верить, – угрюмо произнес дед. – Если бы твои родители, Сергей, не захотели, чтобы ты встречался со Светой, они бы ухватились за любую ложь, чтобы этого не допустить.
– Но мои родители не такие! Они с пониманием отнеслись к Свете, – гордо ответил Саша. – Более того, они предложили нам помощь.
– Значит они умные люди и разглядели, что моя Света – это настоящее сокровище! – так же гордо парировал дед.
– Я полностью с Вами согласен, – кивнул Сергей не выпуская девушку из объятий.
– Да ну вас! Вы меня оба расхвалили, я сейчас возгоржусь и задеру нос, – улыбнулась девушка смущенно, при этом не пытаясь отпихнуть руки своего кавалера. Это обстоятельство не укрылось от бдительного деда и он ворчливо скомандовал:
– А ну-ка отпусти ее! Ишь, какой прыткий! Ты еще должен заслужить право ее обнимать!
– Ну деда, – обиделась внучка поведя раздражённо плечами.
– Светочка! Пока я не услышал от него ничего такого, чтобы я мог спокойно доверить тебя ему, не опасаясь за твою безопасность! – отрубил Степан Петрович.
– Ну он же меня спас. И до дома теперь будет провожать, – попыталась возразить девушка.
– Не велика заслуга! Подумаешь, вызволил тебя из кабинета. Так поступил бы всякий порядочный мужчина! А провожать он тебя вызвался, потому что ему и самому в радость быть с тобой. Раз ты ему так нравишься. Верно, Сергей? И попробуй переубедить меня! – не унимался бывший журналист. – Нет, молодые интересные! Нужны более весомые доказательства его искренности. А ну-ка!
– Ну деда! Не будь таким противным! – рассердилась девушка.
– Света, дедушка абсолютно прав, – согласился юноша сжимая сильнее ладошкой плечо девушки, в знак смирения. – Получите Вы свои доказательства!
– Вот как будут, так и будешь обниматься! – торжествующе заявил вредный старик. – Говори, что вы там задумали, если бить ему морду не будем.
– Мой отец, в течении трех дней, соберет всю доступную информацию об этом упыре, – начал Сергей, – думаю, он далеко не простой перец.
– Это почему? – спросила Света, по прежнему не убирая его руки.
– Смотрите сами. Он много лет пристает к девушкам и портит их! Оказывается, много лет назад, он приставал и к моей маме!
– Что?! И чем это все закончилось? – дедушка Светы не скрывал своего искреннего изумления.
– Представляешь себе, деда, – оживилась Света, – Екатерина Викторовна стукнула его коленом по мошонке, а потом еще ладонями по ушам!
– Ничего себе у тебя мама! – восхитился ее дедушка. – А где же был тогда ее муж? Почему он не заступился за нее?
– А она ему ничего не сказала, – ответила внучка.
– Это почему же?
– Она боялась, что папа его убьет, – пояснил Сергей.
– Внуча, – не сдержавшись, рассмеялся дедушка, – это что за семейка такая? Мама коленом машет, папа вообще какой-то бандит! Но мне это нравится! Хорошо, что не слюнтяи!
– Деда, они тебе обязательно понравятся. Они такие добрые. Особенно Екатерина Викторовна. Она меня так обняла, как это делал мама, – Света отвернулась пряча невольные слезы.
– Я приглашаю вас, в следующую субботу, к нам на семейный обед! – неожиданно предложил Сергей. – Там и познакомимся и разработаем план действий. Свету в обиду мы не дадим.
– Деда! Давай пойдем вместе, – обрадовалась девушка, – они совсем не похожи на буржуев.
– Ну да, – рассмеялся дед, – они же капиталисты-пролетарии! Сразу вспомнились слова Фаины Раневской. На вопросы, кто ее отец, она отвечала – небогатый нефтепромышленник. Но знаете. Я согласен! Пойдем! Сергей, ты так и не сказал, почему этот индюк не простой.
– А-а, это. Так вот, он уже много лет гадит, но до сих пор его никто не смог взять за жабры. Спрашивается почему? Даже в советское время у него была полная безнаказанность. Нужно выяснить, кто за ним стоит.
– Верной мыслишь! Я тоже этим займусь, – в жилах бывшего журналиста забурлила кровь. – Поищу в Интернете и своих старых знакомых поспрашиваю. Наконец-то, настоящее дело! А то я от тоски сохну эти треклятые кроссворды разгадывая да в телевизор втыкая целыми днями. Сергей, а ты в шахматы играешь?
– Играю, – кивнул юноша.
– Никаких шахмат! – вмешалась в их милый междусобойчик Света. Скоро стемнеет, а Сереже еще домой добираться. Я же буду волноваться, как он там доедет! – заявила решительно Света. – В следующий раз сыграете!
– Ты права, – с грусть констатировал юноша. – Мне пора. Рад был с Вами познакомиться, Степан Петрович, – он сделал шаг в сторону нехотя отпуская девушку из теплых объятий.
– Теперь могу и я сказать, что рад знакомству, – дедушка с улыбкой протянул руку парню.
– Я провожу, – заторопилась Света и они с Сергеем вышли в коридор. Юноша надел ботинки и куртку и замер в нерешительности. Света выжидательно глядела на него слегка прищуренными глазами. На ее лице играла лукавая улыбка. Набрав в грудь воздух, он склонился и решительно поцеловал ее в макушку. Девушка хихикну прикрывая рот ладошкой. Тогда он, набравшись решимости, поцеловал ее в лоб. Света, не в силах сдерживаться, прыснула от смеха.
– Иванов-Бессонов, ты что делаешь? – давясь от смеха спросила она.
– Ничего смешного тут нет, – обиделся он, – я постепенно вторгаюсь в твое личное пространство, чтобы тебя не обидеть.
– Что-что ты делаешь? Вторгаешься постепенно? – она снова рассмеялась. – Ты откуда всего этого набрался?
– Папа сказал… чтобы я не нахальничал.
– Папа правильно сказал, – не переставала улыбаться Света, и с любопытством спросила: – А что дальше по науке нужно делать?
– Дальше? Дальше поцеловать тебя в щечку, потом в губы, потом в шею, ну а потом по-обстоятельствам, – честно ответил ее кавалер.
– О! Да тут целое искусство соблазнения! Нет, не так! Наука обольщения! Точно! – подшучивала Света. – Боюсь, что я не смогу устоять против такого научного подхода. Сережа, – успокоилась и уже шепотом спросила она.
– Что? – так же шепотом прохрипел он, скопировав ее заговорщический тон.
– А ты с девушками целовался раньше… по-настоящему?
– Это как?
– Ну как-как. Ясно, что не в макушку, – она снова прыснула от смеха. – В губы, с языком.
– Нет, – покраснел юноша. – А ты?
– А я целовалась, – ее в голосе сквозили досада и сожаление, – с тем уродом. Я же его любила, – вздохнула девушка и пристально посмотрела на своего ухажера: – Ну давай, спрашивай.
– О чем? – замялся Сергей, делая вид что абсолютно не понимает о чем речь.
– Ну о том, что хотят знать все ребята о девушках, с которыми встречаются.
– Я не встречался раньше с девушками, а потому не знаю, что им там интересно, – выкрутился юноша.
– Правда? Значит я буду первой девушкой, с которой ты поцелуешься по-настоящему?
– Именно. И я надеюсь, что единственной! Так что это за вопрос-то?
– Ой, хитрец. Нет, я с ним не спала. Я еще ни с кем не была близка. Доволен? – она хитро улыбнулась.
– Очень, – он обнял ее, – спасибо.
– Хорошо, поцелуй меня в щечку и иди. Приедешь домой, сразу набери меня. Иначе я не усну.
– А может быть сразу в… – сделал робкую попытку юноша.
– Смотри, какой ты шустрый, – заулыбалась Света, – а может быть сразу в… в следующий раз! Не торопись и не торопи меня.
– Ты мне расскажешь потом про этого урода? – спросил Сергей.
– Конечно. Все. Целуй и иди, – она подставила ему свою щечку и он аккуратно прикоснулся к ней губами. Потом крепко обнял девушку и покинул квартиру. Она вышла на лоджию и помахала юноше рукой. Потом вернулась на кухню, где дедушка с наслаждением пил чай с вишневым вареньем.
– Что ты собираешься делать? – спросил он отхлебнув обжигающий губы напиток.
– Я не знаю, – пожала плечами девушка усаживаясь за стол напротив деда и подпирая лицо ладошками.
– Ты ему уже сказала? – продолжал дедушка.
– О чем?
– О том, что ты до сих пор любишь этого урода! – резко произнес Степан Петрович.
– Ну деда!
– Внуча, я всегда на твоей стороне. Ты это знаешь. Но ты можешь попасть из огня да в полымя!
– Почему?
– Согласен, с помощью семьи Сергея ты избавишься от угрозы приставаний этого старого ублюдка. Но когда он поймет, что зря надеялся на твои чувства, то как он по-твоему будет себя вести? А у него, возможностей испортить тебе жизнь, как я думаю, гораздо больше, чем у этого профессора, – тяжело вздохнув, произнес старый журналист. – Хорошо, что ты его не пригласила посмотреть свою комнату.
– Почему?
– Ну как почему? Там он сразу увидел бы, что стоит на твоем столе.
– Деда! Я не давала ему никакого повода для ухаживаний. Не кокетничала, ни заигрывала! Он сам за мною увязался, сам вытащил меня из кабинета, и сам предложил свою помощь! Я не виновата! Что мне было делать? Разве у меня был выбор? – оправдывалась Света.
– Когда человек влюблен, ему не нужны никакие поводы, чтобы помочь объекту своих воздыханий, – заметил дедушка, – а выбор есть всегда.
– Хорошо, как я по-твоему должна была поступить?
Дед отодвинул чашку с недопитым чаем и внимательно взглянул на внучку:
– Ты могла отказаться от его помощи! И не вселять в него ложные надежды! Это было бы честно.
– Деда, что же мне делать? – на лице девушки отобразилось отчаяние.
– То, что делают честные люди в романтических отношениях! Говорить правду! Поговори с ним завтра и все объясни. И пусть он, уже все зная, сам решит, что ему делать. Но знаешь, что я думаю, Светик?
– Что? – опустив голову, пролепетала внучка.
– Он все равно тебе поможет. Мне так кажется. Или я совсем не разбираюсь в людях.
– Наверное, он обидится, – вздохнула Света.
– Это само собой. Кому приятно услышать, что его не любят. Но лучше пусть он узнает об этом сейчас, чем потом. Внуча, неужели он тебе совсем не нравится?
– Деда, если совсем честно, то нет, – уверенно ответила внучка.
– Вот и пойми женское сердце. Хороший парень не нравится, а скотину любят, – расстроился Сергей Петрович откровениям единственной внучки. – И котлеты его мама готовит такие вкусные.
– Спасибо, деда, за совет. Завтра я ему все и скажу, а сейчас я пойду готовиться к лекциям, – девушка встала, поцеловала дедушку в макушку и направилась в свою комнату.
Усевшись за стол, она взяла в руки стоящую напротив фотографию в рамке. На нее смотрела улыбающаяся пара: она и ее Вася, в то лето, когда она была такой счастливой.
Когда Сергей ушел провожать Свету домой, его отец взял в руки мобильный телефон и стал набирать номер. После нескольких гудков, абонент ответил.
– Здравие желаю, товарищ генерал-лейтенант! – торжественно произнес отец Сергея.
– Здравия желаю, шеф! – в трубке зазвучал голос Лукина – генерал-лейтенанта Федеральной Службы Безопасности, который после отставки по выслуге лет, работал на предприятии семьи Ивановых-Бессоновых руководителем службы безопасности.
Отец Сергея начал с ним старую игру, которую они оба очень любили еще с давних времен:
– Догадываетесь почему я звоню?
– Думаю, Вас интересует информация о некой Светлане Рябининой? – рассмеялся Лукин.
– Ну вот, как Вы догадались? – разочарованно спросил его шеф.
– Это просто. На предприятии все спокойно. Вокруг него тоже. Членов Вашей семьи никто не трогал. Из подъезда вашего дома вышел Ваш сын со своей одногруппницей Светланой Рябининой, в которую он безответно влюблен. Думаю, Вы решили больше узнать об этой девушке.
– Да-а, вот что значит старая чекистская школа! Таких уже не делают! – с восхищением произнес Александр Сергеевич. – А откуда Вы о ней знаете, и почему безответно влюблен?
– Наше наружное наблюдение за Вашим сыном докладывало о том, как он на нее смотрит и как при этом вздыхает.
– Как Вы поняли – почему он в нее влюблен – это понятно. Но почему Вы решили, что это безответное чувство?
– Это понятно по ее реакции на его взгляды, – уточнил генерал.
– И какие это реакции? Очень любопытно.
– От совершенно безразличных, до откровенно недовольных. Но она открыто это не демонстрирует. Только повернувшись к нему спиной.
– Да, она и сама нам об этом сказала, – вздохнул отец Сергея.
– Значит, скорее всего, это не охотница за богатствами Вашей семьи, – удовлетворено заключил Лукин.
– Она, точнее даже не она, как я теперь понимаю, а наш сын попросил у нас помощи в ее защите.
– От домогательств профессора Чубатого Анатолия Борисовича?
– Вы и это знаете?! – изумился отец Сергея.
– Ну разумеется! – с гордостью подтвердил Лукин. – Мы не лаптем щи хлебаем! Какие меры хотите предпринять? Отмассируем ему печень, почки и селезенку? Кулаком. В какой-нибудь подворотне? А?
– Я хотел его вообще прикопать. Оказывается, он еще к моей жене приставал, когда она училась в медицинском институте! Представляете! – раздраженно произнес его шеф.
– Он приставал к Екатерине Викторовне? – искренне удивился Лукин. – И до сих пор живой?
– Да я об этом только сегодня узнал, – вздохнул отец Сергея, – она его сама отделала коленом по мошонке и ладонями по ушам, а мне не сказала именно потому, что не хотела второй истории с Принцем!
– Ваша супруга всегда была очень мудрой, даже в юности! – с искренним восхищением ответил Лукин. – Но если не физические меры воспитания, тогда что?
– Георгий Петрович, собери мне всю информацию об этом старом козле. Почему он до сих пор не наказан? Кто за ним стоит и кто его покрывает? Уверен, что у него в прошлом такие скелеты в шкафу, что если мы их раскопаем и вытащим наружу, ему будет конец и без мер физического насилия!
– Понял, работаем по протоколу «Граф Монте-Кристо»? – уточнил Лукин.
– Как Вы сказали? «Граф Монте-Кристо»? А что, мне нравится! Именно так!
– Уточняю. Собираем материал по Светлане Рябининой и Чубатому Анатолию Борисовичу?
– Именно так!
– Последний вопрос. Когда нужны материалы? Я так предполагаю, что уже вчера? – пошутил генерал.
– Мы в субботу встречаемся на обеде у нас. Хотелось бы к этому времени уже их иметь на руках.
– Скажу прямо. Официальную информацию мы к этому времени соберем. А вот самое «вкусное», то, чего нет в официозе, может потребовать больше времени.
– Я полностью полагаюсь на Вас, Георгий Петрович!
– Ну что же, начинаем охоту. Я скучаю, шеф, по тем временам, когда мы ловили маньяков. Вот когда была настоящая работа!
– Согласен. Но уж больно морально-психологически тяжелая. Как мы были тогда молоды, – с нескрываемой ностальгией вздохнул отец Сергея.
– Разрешите исполнять? – закончил беседу Лукин.
– Исполняйте! Жду от Вас известий, до свидания, – и Александр Сергеевич отключил телефон. Его жена, которая внимательно слушала весь разговор, предупреждающе воскликнула:
– Сашенька! Даже не вздумай!
– Ты о чем, родная?
– Сам знаешь о чем! Заскучал от спокойной жизни говоришь? Снова на приключения потянуло?
– Катёнок, – улыбнулся ее муж, обняв и поцеловав свою жену, столь же прекрасную и желанную как и во времена их далекой юности.
– Саша, я с тобой живу уже больше тридцати лет, а знаю тебя больше сорока! И знаю тебя как облупленного. Даже не думай возвращаться к этим делам с маньяками! Ты забыл, чем закончилось ваше последнее дело? Я тогда чуть сама не умерла. Ты уже три раза возвращался с того света! Четвертого раза может и не быть! А как я буду жить без тебя? – взволновано произнесла она, в ответ обнимая его.
– Не переживай, родная, не собираюсь я разбираться больше с маньяками. И огорчать этим тебя тоже не собираюсь.
– Вот и правильно, вот и молодец. Идем пить чай.
Глава 5. Откровенные разговоры
На следующий день, на занятиях в медицинском институте, Света держалась со всеми – включая Сергея – также отстранённо, как и раньше. Юноша, в свою очередь, отнес подобное поведение к ее нежеланию публично афишировать их отношения. Но когда он ее провожал, всю дорогу до дома она тоже напряженно молчала, словно не замечая его рядом и что-то сосредоточенно обдумывая. Когда они вышли из станции метро, Сергей не сдержался и попытался взять ее за руку. Света мягко, но решительно, пресекла эту попытку, ввергая Сергея в полное недоумение.
«Что с ней сегодня такое? Настроения нет? – размышлял про себя парень анализируя произошедшие накануне события. – Вчера мы обнимались и даже целовались, а сегодня она совершенно чужая. Что могло произойти за ночь? Странно. Очень странно».
Они остановились возле ее подъезда. Света собралась с мыслями и, развернувшись лицом в своему провожатому, решительно заявила:
– Сережа, нам нужно серьезно поговорить.
– Конечно, Синеглазка, я готов.
– Не называй меня так! – ее голос сорвался на крик, но она тут же добавила более спокойно: – Пожалуйста, не называй меня больше так.
– Да что такого случилось-то? – недоумевал Сергей. – Я тебя чем-то обидел? Сделал что-то не так? Так ты скажи, не держи все это в себе.
– Я скажу, скажу… – она суетливо теребила пальцы. – Сейчас. Не торопи меня, – прошло еще несколько волнительных минут прежде чем она решилась и, посмотрев в упор на Сергея, произнесла: – Ответь, Сережа, я давала тебе повод думать, что ты мне нравишься? Кокетничала с тобой? Заигрывала? Строила глазки?
– Да нет, – протянул Сергей на выдохе, – никогда.
– Хорошо, что ты это признаешь, – удовлетворенно произнесла девушка, – теперь дальше. Я просила тебя мне помогать? Вытаскивать меня из кабинета профессора, привлекать к помощи твою семью.
– Нет, это я сам предложил, – нахмурился юноша, которому все больше и больше не нравился этот разговор.
– Хорошо! Сережа, а теперь самое главное, – она замолчала собираясь с духом.
– И что же самое главное? – угрюмо спросил Сергей, уже понимая, что ему сейчас скажут.
– Сережа! Ты очень хороший. Добрый, честный, отзывчивый! Но! – Света затихла.
– Все дерьмо мира начинается как раз после слова – «но», – пробормотал про себя незадачливый ухажер, а громко произнес: – Но?
– Но. Я. Тебя. Не. Люблю! – твердо чеканя каждое слово выдохнула Света.
– Ты уже об этом говорила, – хмуро ответил Сергей, – могла бы и не напоминать. Почему, даже спрашивать не буду.
– Можешь не спрашивать, но я отвечу сама! Потому что я люблю другого парня! – продолжала заколачивать гвозди в гроб их романтических отношений Света.
– Дай догадаюсь, – выдохнул Сергей с иронией. – Все еще любишь своего Васю.
– Да. Его! И ничего мне про него не говори: что он подлец, что он негодяй, что он поступил со мной подло… – опережая его протараторила девушка.
– И не собирался. Но может быть… – он не успел договорить, как она его перебила:
– То, что я тебя не люблю, ты знал и раньше. И я не уверена, что смогла бы полюбить тебя в будущем! – безжалостно продолжала Света. Потом ненадолго задумалась, изучающе разглядывая Сергея, словно увидела впервые, и добавила: – Если честно, то я думаю, что не смогла бы! Вот теперь ты все знаешь, и вправе решать – помогать мне в дальнейшем или нет! Если ты откажешься я пойму, – облегченно закончила свое признание девушка.
– М-да. Спасибо за откровенность, – с окаменевшим лицом ответил Сергей. – Теперь послушай меня. Мы все равно поможем. Тут уже дело не только в тебе. Отец сильно на этого урода разозлился за его приставания к маме. И уже сам, независимо от обстоятельств связанных с тобой, хочет его проучить. Это раз. То, что ты меня не любишь, и то, что уверена, что не полюбишь и дальше – это не твоя вина. Сердцу не прикажешь. Говорить глупости о том, что мне будет достаточно только того, что я тебя буду любить, а ты меня нет – я не буду. Признаюсь откровенно. Хочу не только любить сам, но и быть любимым. Без обоюдной любви не будет крепкой и счастливой семьи. Там где один любит, а другой только позволяет любить себя, счастья нет. Это два. И, наконец, третье. Я не буду тебе докучать своими ухаживаниями, если они тебя так раздражают. И приставать к тебе тоже не стану, можешь быть спокойна. Тебе спасибо за честность и откровенность. Да, и последнее. Я буду по-прежнему оберегать тебя от попыток этого борова навредить тебе. Когда опасность исчезнет, я тебя больше не побеспокою.
– Но ведь мы можем остаться друзьями? – робко произнесла девушка.
– Более пошлого выражения, чем: «Давай останемся друзьями», которое говорит девушка отвергнутому ею парню, я никогда не слышал! – резко произнес Сергей. – Это все равно, что каждый день ковыряться в ране, не позволяя ей зажить. Но не переживай. Со мной все будет хорошо, я справлюсь. А ты, постарайся стать счастливой.
– Прости меня, Сережа, – опустив глаза, тихо сказала Света. – Но ты прав, сердцу не прикажешь. Наверное, ваше приглашение на обед в субботу теперь отменяется?
– Нет. Приглашение не имеет никакого отношения к нашим с тобой чувствам. Просто мы не будем на нем изображать из себя пару. Обсудим четкий план действий по конкретной проблеме! Хорошо, я пошел, до завтра! Степану Петровичу привет. Наверное, мы с ним уже никогда не сыграем в шахматы, – с горечью ответил Сергей, сделал глубокий вдох, развернулся и решительно зашагал к станции метро.
Света с грустью посмотрела ему вслед, и, вздохнув, вошла в подъезд. Ее ждал сюрприз. На первом же лестничном пролете она столкнулась с тем, кого меньше всего ожидала увидеть.
– Привет, Светик! Я уже замерз тебя ждать, – распахнув свои объятья, ей навстречу шагнул объект ее обожания.
– Вася? – губы девушки нервно дрогнули и растянулись в глуповатой улыбке. – А ты что тут делаешь?
Из кабинете академика, профессора и заведующего кафедрой биохимии медицинского института – Анатолия Борисовича Чубатого – доносились, вызывающие противоречивые мысли случайно проходящих мимо, звуки. Затем послышались неразборчивые голоса и, наконец, суетливая возня. Профессор общался со своей коллегой и подчиненной, которая ранее являлась его студенткой, а ныне – аспиранткой, занимающей должность преподавателя на кафедре. Именно благодаря академику, «прилежная» студентка, окончив институт, стремительно взлетела по карьерной лестнице и из похотливой и распущенной студенточки Анжелы превратилась в покорного лектора Анжелу Игоревну Головко. По совместительству любовницу Чубатого, которую он охотно вызывал к себе на приватные… очень приватные встречи.
Застегивая брюки и заправляя в них рубашку, раскрасневшийся профессор хлопнул шершавой ладонью по крепкой ягодице юной любовницы и хрипловатым от возбуждения голосом, скомандовал лежащей животом на его рабочем столе девушке: – Вставай и приведи себя в порядок.
Томно закатывая блестящие от удовольствия глаза, девушка нехотя выпрямилась и принялась лениво натягивать маленькие кружевные трусики, попутно поправляя съехавшие капроновые чулки. Опустив задранную до пояса юбку, она медленно потянулась к крохотным перламутровым пуговицам на расстегнутой блузке, при этом, не сводя взгляда с любовника, обводя кончиком языка выкрашенные ядовито красной помадой вульгарно приоткрытые пухлые губы.
– Мой Тигренок, ты по-прежнему поражаешь меня своей мужской силой и страстью, – уверенно соврала Анжела томным и до тошноты приторным голосом. В душе она, конечно же, надеялась – как и всякая «уважающая» себя любовница – что однажды он женится на ней. Да, Анжелу многие считали красавицей, причем внушали ей эту истину с детства. Девочкой она была неглупой и очень рано смекнула: своей красотой нужно умело пользоваться, не разменивая по мелочам. Без всякого смущения, она покоряла одну «вершину» за другой. Профессора, академики, деканы… штабелями укладывались к ее прелестным ножкам. Позже, она смекнула, что ум только портит красоту женщины и вызывает преждевременные морщины на лбу. А стоит ли тогда лишний раз напрягать свои извилины? Поэтому, когда старый профессор всего лишь намекнул на свое желание близости с ней, она сама запрыгнула на него. Девственность она потеряла еще в четырнадцать и после этого у нее уже было множество мужчин. Как говорится не убудет. Одним больше, одним меньше. Но как и все остальные ее предшественницы, она быстро надоела Чубатому и красавице-любовнице пришлось подключить свои скрытые резервы обаяния. Она не устраивала как другие скандалы и не хлопала уходя громко дверью. Ее тактика была иной и выверенной до мелочей. Расфуфыренная Анжела всегда приходила к профессору по его первому зову. Кроме того, не скупилась на лесть превозносящую его зашкаливающее самолюбие, и это при том, что вялый и скорострельный «дружок» старого профессора ее совсем не удовлетворял. Тактика оказалась верна, и Анжела была щедро вознаграждена. Сначала он взял ее на кафедру ассистентом, а потом устроил к себе в аспирантуру. Кроме того, обещал позже устроить в докторантуру.
– Говоришь, поражаю своей силой и страстью? – усмехнулся старый ловелас, «облизывая» прихорашивающуюся любовницу похотливым масляным взглядом.
– Именно так, милый. Ты такой затейник! Знаешь как возбудить страсть в женщине и умело этим пользуешься! – продолжала вдохновенно врать Анжела.
– Что, и даже больше, чем доцент Шамардин? – щуря глаза, нанес прицельный удар ее старый любовник.
Анжела, конечно же, давно смекнула, что может и не дождаться момента, когда академик овдовеет и станет ее законным супругом, а потому, как всякая мудрая женщина, подсуетилась с поиском запасного варианта. Ну а как иначе. Да и кандидат новый нашёлся сразу – доцент Шамардин. Вдовец, с шикарной квартирой в центре Москвы, которая досталось ему от родителей – больших шишек в советском Внешторге. Без детей. Что не могло не радовать. Предприимчивая Анжела уже пару раз с ним переспала, показав что такое «небо в алмаза», после чего он влюбился в своего ангела без памяти.
Обуреваемый давно забытой страстью, он предложил ей жить у него в квартире. Но смущало и настораживало Анжелу другое. Пожилой любовник, хоть и был ослеплен похотью, но чутье не терял. Старый скряга предлагал для начала просто пожить вместе и, так сказать, присмотреться друг к другу. На что Анжела – с чувством собственного достоинства – заявила ему, что она девушка гордая и просто любовницей быть не желает. Доцент же, в свою очередь, прекрасно знал, кто она: и про ее связь с профессором, и про то, что он у неё далеко не первый, поэтому тоже уперся. Сейчас между ними шла борьба, кто сдастся первым.
– И даже не вздумай мне врать, – рассмеялся Чубатый, повергая любовницу в ступор. Застыв перед зеркалом, с помадой возле приоткрытых губ, она ошарашенно пялилась на отражение профессора. – Да, да, ты не ослышалась. Я одобряю твою связь с этим старым дураком Шамардиным. Ведь даже если ты выйдешь за него замуж, это, я надеюсь, не помешает нам иногда шалить?
– Тигренок! Ты так спокойно говоришь про то, что другой мужчина будет трахаться со мной? Это даже обидно, – любовница надула накачанные силиконом губки и, спешно освежив макияж, забросила помаду и пудреницу в крохотную сумочку на цепочке.
– Ты, Анжела, целку-то кончай из себя строить! – строго сказал академик меняясь в лице. Его густые брови «съехали» к переносице, а нижняя губа выпятилась вперед. – Я прекрасно знаю сколько мужиков у тебя было до меня!
– Тигренок! – возмутилась Анжела. – Ты что, забыл? Именно ты был моим первым мужчиной! Ты же сам лишил меня девственности! Помнишь сколько крови тогда было?
Да, Анжела тщательно подготовилась к своему «первому» сексу. Перед тем, как лечь с Чубатым в постель, сходила к врачу и «восстановила» свою девственную плеву. Правда, от этого анатомического образования, после множества мужиков прошедших через ее койку, осталось на столько ничтожно мало, что врач – в течении всего времени операции – чертыхался и проклинал ту минуту, когда взялся за эту работу. Именно тогда он ее строго предупредил, что использует для ушивания нити кетгута, которые рассосутся не позднее недели-двух, и если она захочет продемонстрировать кому-то свою липовую девственность, ей нужно успеть уложиться в этот период времени.
