Текст книги "Ghosts of the mind (СИ)"
Автор книги: Mary Bond
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
– Ты в порядке? – озабоченно спросил он. Брови так и были нахмурены, но он всё же чуть подрагивал от напряжения. – Я тебя опущу, просто, – на его лице появилась гримаса боли и он сразу поставил меня на землю.
– Я в порядке, – выдохнула я, оглядевшись по сторонам. Каким-то невозможным образом за тысячи лет река оказалась на целых четыре метра ниже, чем земля и лес, и была словно в маленьком ущелье. Она была довольно широкой – приблизительно метров 5, сейчас она была полна воды и громко шумела, вследствие чего надо было говорить чуть чуть громче.
– Хорошо, – Барри схватился за рану, поморщившись от боли. Затем он сел на колени и зачерпнул руками воды из реки. После этого он вылил её себе на плече и она маленькими струйками растеклась по всей груди. Кровь уже остановилась, но вытекло её тоже очень много.
Я молча наблюдала, как Барри пару минут молча сидел и печально наблюдал за рекой. Его лицо не выражало эмоций – он смотрел вдаль, куда-то в пустоту, словно в поисках решения этой проблемы.
– Уже смеркается, – внезапно заговорил он после долгого молчания. – Надо найти какое-то укрытие и ветки для костра – я не хочу умереть во сне, – он обернулся и поднял свои красивые глаза на меня. – Ты так и будешь стоять или мы всё-таки пойдём? Солдаты могут оказаться над нами в любой момент и тогда у нас точно будет большая проблема, нежели простреленное плече.
– Ты сказал, что уже смеркается, – я подняла голову и посмотрела на серое небо, убедившись в словах Барри. – Почему так быстро? Ведь всего час назад было утро…
– Ты отрубилась на часов шесть, – объяснил он, поднимаясь на ноги. – Я даже начал волноваться, что ты не проснёшься – перспектива нести тебя на руках не очень-то радует, – съязвил он, начиная идти дальше по узкому берегу вдоль реки в ущелье.
Я припустила за ним и чуть не наскочила на него сзади, вовремя затормозив. Меня снова начало пошатывать, вероятно, отравление. Без лекарств я то протяну, но вот плохое самочувствие точно будет гарантировано ближайшие дня два. Я смотрела себе под ноги, всё чаще с головой зарываясь в свои мысли, на порывах раздумий улетая куда-то далеко – домой, в Бэйкон-Хиллс, в Чикаго… Я всё чаще вспоминала те девять месяцев в Бэйкон-Хиллс; моменты моей жизни, проведённые со Стайлзом; нашу дружбу с Лидией… Я любила её, как лучшую подругу; я любила Стайлза; любила Айзека за его манеру речи и вечно странные шутки; любила Мейсона за его предприимчивость и любознательность. Черт, я просто любила обнимать Хэйден – её резкий, но в то же время милый характер завоевал особое место в моём сердце. Мне импонировал Лиам – его резкость, недоверчивость и вечная насторожённость научили меня не доверять всем, а только себе.
Я знаю, что друзья должны быть в каком-то смысле опорой. Вот только я почему-то интуитивно каждый раз проверяю эту опору на прочность, готовясь к самому худшему. А именно к тому, что когда-нибудь, эта опора упадёт и разобьётся, оставив после себя лишь осколки. Осколки моих бывших лучших друзей и самого главного – моих чувств.
Но так же мысли о самом любимом сопровождались паранойей по поводу моего будущего – я не доверяла Барри очень сильно, а его последний жест (когда он положил руки мне на талию и задержался) меня, честно говоря, удивил. Возможно ещё буквально год назад я бы взбесилась, но тогда, как и сейчас, мне было облом препираться. Я чувствовала, что сил в теле остаётся мало. И это пугало.
Отфутболиваю негативные мысли к чертям собачим и ускоряю шаг, снова догоняя Барри. Перед этим я успела отстать от него метров на пятьдесят и неспела медленно продвигалась по его следам.
На землю опускался туман и мне казалось, будто всё вокруг затянуло дымом от сигарет. Но пахло лишь сыростью и хвоей.
– А можно иногда я буду называть тебя просто Бар? – спросила я неуверенно, изучая свои пальцы на ногах. Ступни я не чувствовала уже давненько, поэтому их только чуть-чуть покалывало от холода.
По правде говоря, я дрожала. В лесу было не так уж и холодно, но всё же зуб на зуб у меня не попадал. Носом я вдыхала свежий воздух, а изо рта вырывался пар.
– Как хочешь, – небрежно бросил спидстер, пожав плечами. Барри было глубоко плевать, как его будут называть – лишь бы воспринимали, как человека. – Хотя я бы предпочёл просто Барри.
– Эх, Бартоломью Генри Аллен, умеешь же ты находить глубокий смысл в простых вещах, – изрекла я типа никому не нужную мудрую мысль. – Тогда, в темнице, мы разговорились. Хоть узнали друг друга побольше. Хотя, я и так до этого знала тебя как облупленного – а вот ты наоборот, ничего толком не знал обо мне, – я снова поежилась от холода и огляделась. Всё вокруг белое-белое, а деревья выделяются лишь своей тёмной корой, которая сейчас кажется практически чёрной. – У нас достаточно времени, может, я расскажу о себе?
Барри пару минут молчал, обдумывая моё предложение. Таким я видела его впервые – медлительным, вдумчивым, разумным, резонным. Я знала Аллена, как человека быстрого и стремительного, принимающего решения моментально и без мыслей о последствиях. Но сейчас мне представился совсем другой человек – зрелый и взрослый, в каком-то плане противоположный мне.
Возможно наши с Барри дороги пересеклись именно для этого – для того, чтобы я изменила свои взгляды на мир. И вправду: Бар (буду иногда так называть) был старше меня на целых шесть лет; повидал даже больше, чем я; да и относился ко всему по иному, более разумно и осознанно.
Если копнуть мой характер, то можно понять одну серьёзную вещь: я люблю неопределённость, фантазии и индивидуальность. Но в моём сравнении с Барри больше всего преобладает неопределённость и всё, что к ней относиться. Я ненавижу ясность, не воспринимаю вещи, которые не несут никакого скрытого смысла и люблю, когда есть неизвестность в чем-то. Какая-нибудь загадка, этакая головоломка, которую следует решить, чтобы получить окончательный ответ.
Я люблю книги, потому что они не всегда несут конкретную мысль – каждый может понять слова по своему. Я не очень-то любила литературу в школе, ведь там я должна была понимать различные произведения, как все. Вот только каждый может увидеть что-то особенное в каком-то предложении и кардинально изменить своё мнение о прочитанном.
– Думаю, это бы хоть как-то уменьшило пропасть между нами, – едва заметно ухмыльнулся Барри и поднял взгляд к небу. Сейчас оно было затянуто серыми тучами, а лучи солнца слабо пробивались сквозь эту пелену.
Я печально вздохнула и начала. Буквально с самого начала и самого простого и любимого, что есть в нашей жизни – детства.
Если у вас есть своё мнение, прошу в студию – хотелось бы, чтобы хоть кто-то оценил фанфик;)
========== Into the woods ==========
Я поднимаю глаза к небу и тихо подмечаю про себя: почти стемнело. Второе – холодает. Третье – я дрожу, как осиновый лист. Ну и четвёртое – мы молчим уже примерно полчаса, а недовольный голосок где-то в глубине мозгов просто ржёт из-за моей беспомощности.
Забавно, я схожу с ума. А может и нет – это может быть простая паранойя.
– Смешное предположение, – слышу я внезапно свой голос. Вот только секунду назад я ничего не говорила.
Я верчу головой по сторонам. Барри так и идёт впереди меня, словно ничего не происходит. Он даже не оборачивается – значит, мне показалось. Или нет.
– Ты глухая? – я моментально оборачиваюсь и натыкаюсь на собственное лицо. Тяжело вдыхаю. Начинаю ещё больше дрожать. Только не от холода, а от страха.
Я вижу себя, своё собственное отражение. Те же белокурые волосы, тёмные глаза и утонченные черты лица. Волосы причёсаны, кожа светлая, а на мне напротив чёрная футболка, красная клетчатая рубашка и светло-голубые джинсы. На ногах чёрные кеды и я невольно начинаю завидовать – мне другой, как никак, теплее.
Молча поднимаю взгляд на лицо и удивляюсь: с нижней губы тянется вниз маленькая капелька крови, ехидная улыбка открывает белоснежные клыки. Глаза подведены тушью, взгляд меня прям завораживает.
Я вижу не себя обычную, не такую, которую вижу каждое утро в своём зеркале. Улучшенную версию себя – сексуальную, ехидную, жесткую, женственную и кровожадную. Взгляд пробирает меня до костей даже больше, чем холод. Я невольно сжимаюсь в комок от стыда – мне и впрямь стыдно за свой потрёпанный вид и за свою ничтожность.
– Как себя чувствуешь, голубка? Вероятно, холодно? – её голова наклоняется чуть вбок. Она внимательно изучает меня, а затем обходит кругом. – Мда, вид у тебя хреновый. Но это можно исправить, – она идёт дальше и даже не оборачивается – поддаваясь любопытности я следую за ней.
– Кто ты? – наконец-то спрашиваю я. Хоть и знаю конкретный ответ: это я сама, хоть и более безбашенная и свободная.
– Ты ведь знаешь ответ, зачем мне отвечать, – бросает она, поправляя волосы и кидая взгляд на Барри. – Вкусный парёнек, тебе не кажется? – она поворачивается ко мне лицом и улыбается, показывая свои идеально-белоснежные зубы. – Кажется, я же знаю…
Я ускоряю шаг и почти нагоняю Барри, когда другая я останавливает меня, тяня назад за плече. Хватка у неё сильная, а длинные ногти впиваются мне в кожу. Я скидываю её руку со своего плеча и оборачиваюсь.
– Паренёк старше меня на шесть лет, между прочим.
– Я знаю, – тянет она согласные и продолжает идти. – Но каждый раз ты останавливаешь свой взгляд на его шее, – она проводит указательным пальцем по собственной нежной шее. – Его кровь пахнет так приторно, сладко и прекрасно, – она прикрывает глаза и вдыхает этот запах. – Ты ведь голодна? Так давай, можно просто пойти и взять то, что НАМ надо.
Я резко останавливаюсь и нахмуриваю брови. Ветер шелестит между ветками над нами.
– Ты сказала нам… значит, мы одно целое? – шепчу я и натыкаюсь на её глаза. Ошибочное первое впечатление – её глаза в разы темнее моих.
– Ну как же ещё может быть, дурнушка? – она снова чуть наклоняет голову вбок и презренно смотрит на меня. – Я это ты, ты это я. Каждая из нас знает, чего хочет другая.
Я качаю головой. Это просто галлюцинация.
– Я не знаю, чего именно ты хочешь, – в глазах стоят слёзы, ещё пара её фраз и у меня начнётся истерика.
Она недовольно прищелкивает языком и кладёт руки мне на плечи. Точнее сжимает их.
– Прекрасно знаешь, просто не хочешь принимать это, – в её глазах блестит адский огонёк. Я интуитивно зажмуриваюсь и снова сжимаюсь в комок. Падаю на колени и смотрю в пустоту.
Всё напрасно в этой жизни. На кой-черт мне жить?! Я сдохну через какие-то пару часов. Но убивать Барри я даже не собираюсь – хочется хоть умереть человеком или тем, что от него осталось.
Я вся трясусь и рыдаю, капли падают на снег и растворяются в нём, становясь с ним одним целым. И вот так по логике я должна была сделать буквально пару минут назад – слиться с самой собой в виде галлюцинации. Это ведь та же я, только другая сторона медали. Просто моя больная фантазия, которая собрала воедино все мелкие и незаметные черты моего характера и создала другую меня – мстительную, нечеловечную, простого настоящего вампира, который смог принять свою сущность.
Я поднимаю полные слез глаза к небу и смотрю на звёзды, рассыпанные на небе, словно сахар. Тёплые слёзы согревают ледяные щёки, я даже не собираюсь их вытирать. Я судорожно вдыхаю воздух и начинаю кашлять.
Внезапно слышу чьи-то быстрые шаги перед собой и опускаю голову. Натыкаюсь на взволнованный взгляд.
– Что случилось? – спокойно спрашивает он, присаживаясь передо мной на колени. – Эмили? – он проводит рукой по моим волосам и по ледяной щеке. Тепло его руки обжигает и я невольно опускаю взгляд на снег, прячась от его внимательных глаз.
Бар вытирает слёзы большими пальцами и обнимает меня очень крепко. Я прижимаюсь к нему всем телом и пытаюсь снова не заплакать от отчаянья. Но не выходит – слёзы текут из глаз сами по себе.
Я плачу, потому что устала от всего этого… Может, я просто невменяемая истеричка. Или же я просто добитый человек, точнее его остатки.
– Ну что же ты? – вздыхает Барри и нежно отстраняется. Он печально вглядывается в меня и приподнимает опущенный подбородок. – Я не профи в утешениях, – в его голосе звучит горечь и неизвестность. Я пытаюсь улыбнуться, чтобы хоть как-то ободрить его и себя, но из этого выходят какие-то печальные кривляния.
Барри тихо вдыхает и поднимает брови. На его лице нет удивления, нет озабоченности, нет весёлости, нет ничего, знакомого мне. Барри Аллен тот же человек, что и в моём любимом сериале. И в то же время Барри Аллен совершенно другой персонаж.
Я не могу определить, что сейчас у него на душе. Могу лишь только догадываться.
И вдруг он переводит взгляд на меня. Его красивые глаза пару секунд изучают меня, а затем он подаётся вперёд и нежно, аккуратно целует. Его губы влажные и тёплые и я невольно продолжаю поцелуй, полностью расслабляясь.
Приятное тепло разливается по всему телу и я опускаю веки. Закрываю глаза и полагаюсь на ощущения. Такие прекрасные в этот самый момент, они нарушаются в следующую секунду.
В лесу гремит выстрел и я испуганно вздрагиваю и отшатываюсь от Барри. Оглядываюсь по сторонам в поисках звука, но обнаруживаю лишь испуганных птиц, пролетевших над нашими головами.
– Надо идти, – Барри тоже оглядывается вокруг, а затем рывком поднимает меня и берёт за руку.
В следующий момент мы уже бежим по берегу реки. По сторонам лес, прятаться негде. По уступу мы снова поднимаемся на обычный уровень земли и оглядываемся вокруг.
Внезапно где-то справа, в чаще, я слышу воинственное рычание. И с других сторон отвечает такое же. В следующий момент появляются обладатели столь интересного голоса – кровожадные голодные волки. Их мех блестит в свете луны, их около дюжины.
Стая. Вместе с этим словом вспоминаю Бэйкон-Хиллс. И сдерживаю себя. Я ведь полнейшая дура и предательница – позорно сбежала от своих друзей, просто не выдержав всего этого дерьма, что там творится.
– Ты так и будешь стоять, или мы что-то предпримем? – былой нежности в его голосе я не слышу. Бар сейчас предельно серьёзен и взволнован. Хотя, что сказать обо мне, тоже самое. Волнение и страх. Ну чуть-чуть паника.
За одним из волков краем глаза я вижу своё альтер-эго и истерично начинаю моргать, пытаясь убрать эту галлюцинацию. Вот только она так и продолжает стоять там, под старым раскидистым дубом, и надменно смотреть на нас с Барри, периодически кивая на последнего. Жажда крови так сильна, а я так слаба. Была бы моя воля, я бы сейчас же повалила одного из этих волков и досыта напилась бы его животной крови. Но в данный момент я слабая мышь, которая дрожит от страха.
– Мне это ещё аукнется, – бормочет себе под нос Барри, а затем подхватывает меня на руки и мы оказываемся на крыльце какой-то хилой избушки. Здесь явно давненько никого не было, так как эта развалюха уже почти превратилась в пыль.
Я больно приземляюсь на землю пятой точкой и перевожу взгляд вправо, куда рядом со мной валится на землю Барри. Он хватается за рану и пытается успокоить дыхание.
– Ты совсем с ума сошёл? – хриплю я, садясь.
– Кто бы говорил, – бурчит он мне в ответ.
Я верчу головой из стороны в сторону и поднимаюсь. Меня так и шатает, теперь ещё и тошнит. Веселуха, одним словом. Поворачиваюсь вокруг себя и иду в лес, на ходу кидая Барри парочку «дельных» советов в этой ситуации.
– Он умнее, чем ты, – и снова голос моего альтер-эго раздаётся где-то рядом. Я сразу поворачиваюсь в ту сторону и фыркаю. Наклоняюсь, подбираю пару сухих веток. – Кто бы говорил, – она стоит, оперевшись на молодое дерево. Странно, что оно не прогнулось под её весом. Хотя, чему тут удивляться, её ведь нет на самом деле. – Мыслишь в правильную сторону, – подмечает она и идёт ко мне. – Но я всё же тут.
– Знаешь, – я снова подбираю парочку сухих веток, – как-то странно называть тебя в мыслях мной. Тебя устроит имя Джемма?
Она лишь заливается смехом и наклоняется ко мне.
– Какая разница, Эмили? Меня ведь нет на самом деле и я не довожу обратное. Я тут, но меня здесь нет. Я просто часть твоего сознания, вот и всё. Но я никуда не уйду, – она довольно усмехается и оглядывается вокруг. – А он секси, – бросает она, глядя на далеко виднеющуюся избушку.
– Барри? Забавно, – цежу я сквозь зубы и беру очередную ветку.
– Ничего забавного, – она закатывает глаза и корчит рожицу. – Ты и сама так думаешь, – бросает она спустя секунду.
– Не думаю, – отрезаю я.
– Думаешь, – ведёт она своё. Да с кем я спорю? С самой собой?!
Забавно. Я киваю. У меня раздвоение личности, лихорадка… Я была уверена, что сдохну от рук охотника, а тут на тебе: расстройство личности и простуда. Эпичный конец для вампира.
Джемма (буду так её называть) и дальше ведёт разговор, но я слушаю её в пол-уха. Молча направляюсь назад к захудалому домику и захожу натыкаясь на Барри. Он сидит на кровати, смотрит в пол. Молчаливо поднимает на меня взгляд и кивает на камин.
Я забрасываю туда палки, беру две из них и начинаю тереть одну об другую – как в детстве. Мда, криминальное прошлое всплывает в памяти – семилетняя темноволосая Эмили-бойскаут скачет по улице с такими же малявками.
Закрываю глаза буквально на один момент, чтобы вдохнуть свежий воздух и тут же обжигаюсь. Одергиваю руки от палочек и приоткрываю глаза. Огонь разгорается от моего взволнованного дыхания и освещает комнату.
Тру руку об руку, чтобы заглушить боль. Нервно сглатываю, снова слыша голос моего альтер-эго.
– Прекрасно, теперь ещё и ожог останется, – озвучивает она нашу общую мысль. Я нервно киваю. – Что, киваешь? Мы ведь не так уж и далеко от волков. И стражей, – она присаживается рядом, садясь в позу лотоса. На её лице играют мрачные тени, я невольно облокачиваюсь на деревянную стену.
Рядом с камином потеплее, чем в остальной части комнаты. Холод стоит собачий, температура, как на улице.
– Ты долго будешь молчать?! – раздраженно спрашивает она, водя пальцами по прогнившему полу. – Ах да, – она чуть усмехается, поворачивая голову в сторону Барри. – Не хочешь, чтобы он посчитал тебя умалишенной? Нууу… – она так долго говорит, что я сжимаю ладони в кулаки от злости. – Скажу мягко: у тебя ничего не получится, – язвительность пропадает. На её место приходит подлость. – Ей, Бар! – я вздрагиваю, начиная волноваться, что Барри тоже слышит её и просто не подаёт виду. – Мы тут с Эмили потолковали, она хотела бы попить у тебя чуть-чуть…
– Заткнись! – вскакиваю я на ноги и кричу. Пол под моими ногами скрипит, Джемма улыбается во все тридцать два зуба.
– Что, прости? – голос Барри раздаётся справа, он встаёт с кровати. Она скрипит, ещё больше раздражая меня. – Ты это кому? Я ничего не говорил, – спокойно продолжает он.
– Ничего, – цежу сквозь зубы я и направляюсь к лестнице на второй этаж. Затылком чувствую его удивлённое выражение лица и просто игнорирую Барри в этот момент.
Ступеньки тоже скрипят и я чуть не заряжаю кулаком в стену справа, злясь. Джемма идёт сзади меня, это я понимаю опять же по скрипу ступенек.
– Теперь ещё и резкие перепады настроения, – заинтересованно подытоживает она. – Искренне сомневаюсь, что у тебя это всё просто из-за лихорадки, – продолжает она. Я тем временем успокаиваю дыхание, остановившись на полпути. Медленно вдыхаю и выдыхаю, нервно растираю руку об руку – холод снова пробирает до костей. Может, лучше было остаться рядом с камином и Барри? – Расстройство личности? Возможно. Сходишь с ума? Вероятно, – она раз за разом говорит мои мысли я смиряюсь с этим.
Она поднимается на ступеньку ниже меня и долго всматривается в моё лицо. Я раздраженно кошусь в сторону и полностью игнорирую её взгляд. Она фыркает и идёт вверх, а я молчаливо следую за ней.
– Ты ведь уже смирилась со мной, так? – внезапно спрашивает она, когда мы уже на чердаке. Везде валяется всякий хлам на котором толстым слоем покоится пыль. Сначала я чихаю пару раз, затем глубоко вдыхаю и закашливаюсь, згинаясь в три погибели. Джемма даже не оборачивается – стоит прямо, смотрит в пустоту и скрещивает руки на груди. – Это удивительно. Эмили Джемма Филлипс никогда не принимает вещей, которые показывают её плохую сущность. А сейчас ты доказываешь обратное, – я молчу и жду, пока она продолжит. Здесь пахнет гнилью и сыростью, пытаюсь не вдыхать носом чтобы не чувствовать этот мерзкий запах. – Ты не реагируешь на меня, значит пристально слушаешь, – тихо вздыхаю, прищелкиваю языком в ожидании долгой речи. Прохожу мимо неё и присаживаюсь на пол.
Она резко изменяется в лице, затем снова успокаивается. Подходит ко мне ближе и снова садиться в позу лотоса. Раскачиваемся пару минут взад-вперёд. Смотрит снова в пустоту, словно думает о чем-то. Но я никак не могу уловить её мысли.
– Ты ведь уже в курсе, что меня здесь нет? Но я здесь, – она прикрывает глаза. – Запущено, однозначно. Знаешь, думаю, лучше чтобы ты в ближайшее время чуток крови попила, – она говорит это искренне, снова глядя мне в глаза. С надеждой во взгляде. – Просто если ты умрешь, то и я тоже, – разбивает она все мои надежды на простое волнение с её стороны. – Ты будешь спать? Просто я бы посоветовала тебе именно это, – она укладывается на спину и поворачивается на бок. – Сон это хорошо. Ну, кроме вечного.
Она глубоко вдыхает и выдыхает, успокаивая сердцебиение. Я невольно узнаю в ней себя…
Чё за бред я несу?! Она это я и я это она. Жутковато в каком-то плане.
– Джемма? – подаю я голос, когда в голову приходит очередной вопрос.
– Что тебе надо, простушка? – раздраженно спрашивает она шепотом.
– Ты будешь завтра утром здесь? – тихо озвучиваю я мысли с хрипотцой – в горле першит.
– Возможно. А теперь дай мне поспать.
Больше я не говорю, она – тоже. Сон никак не приходит ко мне, двери в царство Морфея пока что закрыты для меня.
Я открываю глаза и вижу практически то же самое, что и пару секунд назад – темноту. Свет от луны пробивается сквозь щели и освещает лишь маленькие уголки комнаты.
Я погружаюсь в глубокие размышления. Еще с детства я могла отчетливо помнить некоторые из своих снов. До Бэйкон-Хиллс я редко видела ночные кошмары, но теперь… Еще в начале моей жизни в Чикаго я часто сгребала много снотворных в аптеках, так как никогда не могла уснуть сразу. Я могла лежать часами, сосредотачиваясь то на тиканье часов, то на своём дыхании… Бывали даже времена, когда я садилась на широкий подоконник моего окна в спальне и сидела, глядя на полную машин и людей улицу. Огоньки так и светятся в темноте, но в большинстве окон жилых домов свет не горит. Иногда я могла так заснуть – оперевшись на холодное окно и укрывшись тёплым пледом. Глаза медленно закрывались, а мои мысли замедлялись.
Я даже не заметила, как заснула. Сначала это были хаотичные воспоминания, а затем в красочных тонах на меня нахлынуло одно из воспоминаний моей юности.
Я, еще двеннадцатилетняя школьница, прихожу в школу после отсутствования в течении трёх дней. Вчера умер мой любимый ретривер Бен. Мой брат, мой лучший друг. Он старше меня всего лишь на шесть месяцев, а умер уже в таком возрасте… Бен появился в комнате моей беременной мамы, когда она была уже на пятом месяце – маленький комок меха с глазами-бусинками. Сколько я себя помню, Бен всегда был со мной. Все те двенадцать лет, что он со мной жил, я считала его своим самым лучшим другом. Я часто с ним говорила, а он, молчаливо глядя на меня своими тёмными глазами, отвечал. Нет, просто его взгляд говорил мне об его мыслях. Мои друзья тоже любили его – мы часто гуляли с ним, иногда он даже пытался меня защитить. Когда мы с родителями ездили в Лос-Анджелес, он был с нами. Горделиво шёл по аллее славы, виляя своим мохнатым хвостом.
И вот он умер. Это произошло внезапно, буквально две недели назад он был собой, а затем хлоп и всё… Это сильно ударило по мне и моей психике. Первые полторы недели я вела себя нормально, оптимистически. Но затем, когда ветеринар сказал, что это конец, я не выдержала и осталась в его последний день дома вместе с моим умирающим лучшим другом. Мы его усыпили. Нет, у меня не было истерики и криков, я просто долго плакала. Я была разбита.
И именно это стало точкой, когда я окончательно повзрослела. Это было сильной психологической травмой в каком-то плане и я… Изменилась.
К чему я веду? Первый день, я вышла в школу. Первый урок – испанский. Два дня назад, когда меня не было в школе, нам выдали учебники. И я, унылая и совершенно безразличная ко всему, прихожу на урок без учебников и без домашнего задания. Двойка, как обычно. Нет, я была отличницей. Но эта двойка меня даже не задела.
После урока учительница попросила меня остаться. Хоть я и сказала причину отсутствия моих учебников – плохое самочувствие. Лживая отмазка.
– И ты даже не собираешься пытаться как-то исправить эту оценку? – с интересом спрашивает она, глядя на меня сквозь толстое стекло своих очков. Я качаю головой, отчужденно глядя в окно. И правда, этот момент удивителен: до смерти Бена я была максималисткой и делала всё как можно лучше.
– Я вам больше не нужна, надеюсь? – спрашиваю я без застенчивости, обычно присущей мне. – Мне бы хотелось спокойно пообедать со всеми.
– Да-да, конечно, – кивает мне учительница и проводит взглядом. – Эмили, – внезапно окликает она меня. Я останавливаюсь в дверном проёме, не оборачиваясь. – Ты изменилась. Повзрослела.
– Вы говорите это, будто такого не может быть, – тихо усмехаюсь про себя. В моём голосе звучит нотка сарказма.
– Я просто удивлена, – передёргивает она плечом.
Я заканчиваю этот разговор, теряясь в толпе в коридоре.
После смерти Бена я поссорилась с друзьями. Перестала быть той, кем была раньше. И это на самом деле в каком-то плане удивительно – я стала другим человеком.
Это правда, у меня не было друзей до Бэйкон-Хиллс с того момента. Периодически были парни, но мы через пару недель расходились ввиду «моего характера». Но я так и не нашла того самого изъяна, который отталкивал людей от меня. Удивительно.
Бэйкон-Хиллс поменял меня. И это странно.
***
Я вскакиваю и снова слышу этот назойливый скрип. Снова кошмар. Снова воспоминания.
Я гляжу вокруг себя, но не вижу чердака, где я заснула. Слева потрескивает камин, я сижу на твёрдой кровати. Барри и Джемму нигде не видно. Наверно, это он отнёс меня сюда.
Стоп. Он отнёс? Да, вполне логично. Барри рано проснулся и поднялся на чердак, куда я, собственно говоря, загадочно ушла прошлым вечером. И это в каком-то плане странно, ведь у него же сквозная рана. А ладно, наверно, зажила. Допустим и такой вариант.
Свешиваю ноги с кровати и босиком становлюсь на прогнившие доски. Они скрипят под моим весом, когда я встаю и выхожу из хижины.
Сейчас раннее утро, солнце встало буквально пару минут назад и лес постепенно оживает. Весна на носу – над моей головой пролетают птицы. Сейчас теплее, чем вчера. Кое-где снег растаял и там пробивается трава. Я чуть улыбаюсь столь красивой картине – оживающая природа и впрямь прекрасна.
Внезапно я слышу чей-то вой вдалеке. Спускаюсь с крыльца на мокрую траву и смотрю налево. Где-то вдалеке мелькает чья-та серебристая шерсть.
– Вот черт, – ругаюсь я, когда приглядываюсь. Издалека, где-то с расстояния сотни метров, на меня мчаться волки. Я глубоко вдыхаю и разворачиваюсь, уже бежа.
Мои ноги скользят на мокрой траве, проваливаются в остатки тающего снега. Я испуганно мчусь сквозь лес, периодически спотыкаясь и истерически оборачиваясь на стаю.
Между деревьями я начинаю замечать силуэты людей с ружьями. Они неподвижно стоят и глядят мне вслед, словно молчаливые наблюдатели. Они стоят на моей казни я наблюдают за тем, как волки несутся за мной. Расстояние между мной и этими животными сокращается, точнее между мной и их вожаком. Он мчится во главе стаи и нагоняет меня, смыкая свои могучие челюсти чуть выше лодыжки на моей левой ноге.
Я вскрикиваю. Падаю на землю и ногами отбиваюсь от голодного зверя. Шансов то нет – ещё пара секунд и его пасть сомкнётся на моей шее. Оборачиваюсь и натыкаюсь на огромную кровожадную морду животного, покрытую серой шерстью. Я изо всех сил пытаюсь отлезть назад, но волк всё время пытается откусить мне что-то. Его холодные животные тёмные глаза глядят мне прямо в душу и я последний раз вдыхаю. Снова испуганно вскрикиваю и часто дышу, чувствую, как пульс учащается в разы. Я раскидываю руки в стороны и устало валюсь на спину, закрывая глаза и ожидая боли в шее. Борьба окончена.
Но затем открываю глаза, когда слышу, что волк скулит где-то неподалёку от меня. Надо мной стоит Барри, он рывком поднимает меня на ноги и говорит:
– Я их задержу. Беги! – затем он срывается с места и бежит, уводя за собой стаю.
Они скрываются за деревьями, пока я всё так же ошеломлённо стою, оперевшись на здоровую ногу. Я оглядываюсь вокруг, из-за деревьев тем временем выступают солдаты с ружьями наготове. Мои зрачки расширяются от-того, что один из них нажимает на курок и я чувствую, как пуля пролетает буквально в паре сантиметров от моего уха.
Я рывком разворачиваюсь и снова бегу. Только теперь я скорее пытаюсь бежать – когда наступаю на левую ногу, её пронзает боль. Из глаз текут слёзы, сквозь эту пелену я толком ничего не вижу. постоянно спотыкаюсь и падаю, затем тихо скуля встаю и собираю все оставшиеся силы. Страх подгоняет меня, адреналин выбрасывается в кровь литрами.
Спустя пару минут этих мук и выбегаю на поляну и резко торможу, чуть не врезаясь в одно из деревьев. Я разворачиваюсь, искренне надеясь, что ушла от погони. Но не тут то было – эта чертова дюжина солдат с винтовками наготове выходят из-за деревьев передо мной. Расстояние между нами неистово сужается, они уже примерно в пяти метрах от меня. Я перевожу дыхание и смахиваю слёзы с щёк.
– Мы в полном… – внезапно звучит мой же голос справа от меня.
– Я знаю, – задыхаясь, обрываю я фразу своей альтер-эго.
– Идеи есть? – я истерически мотаю головой и поднимая взгляд, обнаруживаю, что от меня до солдат остаются всего лишь три метра и начинаю нервно пятиться назад, жадно хватая воздух ртом.
– Стой же ты! – внезапно вскрикивает мой двойник, когда я делаю очередной шаг назад. Вот только спустя секунду я обнаруживаю, что под моей правой ногой земли нет и я под инерцией падаю назад и сильно ударяюсь затылком об землю.
Затем я переворачиваюсь на бок и начинаю с большой скоростью катиться с холма, налетая на бугры и корни, камни и снег. Всё вокруг кружиться, я даже не до конца понимаю, что происходит. «Вот черт» – мелькает у меня в голове перед тем, как что-то тяжелое врезается в висок и всё темнеет.
========== Running from the fate ==========
Я глубоко вдыхаю и чувствую запах… Готовки?
Продолжаю лежать на мягкой постели, не открывая глаз и не шевелясь. Вампирские способности так и не вернулись – я не слышу отчетливо своего сердцебиение, не чувствую даже собственного запаха крови. Во всем теле ломота, голова раскалывается.
